Чуприна Александр Борисович : другие произведения.

Dark Side of the Spoon

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 1.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Психологический трэш описывающий любовную историю под воздействием наркотиков и извращенного восприятия мира

   Dark Side of the Spoon

автор: Чуприна Александр

Посвящается Индастриалу,

друзьям и алкоголю

  
  
   10 - 10 (вместо предисловия)
  
   * - Все совпадения между названиями глав и песен одноименного LP "Dark Side of the Spoon" группы MinistrY считать практически случайными, без особой привязки к тексту;
  
   ** - Любители хэппи-эндов, если хотят пусть читают задом наперед. Я не рискну назвать это повестью, психологический трэш что ли?
  
   *** - Первых рецензии (от друзей, прочитавших эту историю) содержали жалобы на не особо связный сюжет, хотя после объяснений типа "что, есть что" оказалось, что придираться ни к чему. Так что, по рекомендации их, сразу пишу, что книга написана, как воспоминания главного героя. Он пишет от первого лица и ему присущи такие черты, как: впечатлительность, любовь к девушке переходящая в манию, некоторые психические расстройства и интерес к наркотикам. Главы выстроены не в хронологическом порядке, а еще герой не сможет признать некоторые поступки перед самым собой, поэтому обманывает сам себя. Я вставил те сны, размышления-фантазии, реальность и трипы, которые объясняют становление личности главного персонажа и сделанные им поступки. В конце все должно собраться в вашей голове.

have fun!

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Оглавление:

      -- 10-10
      -- Bad Blood
      -- Nursing Home
      -- Supermanic Soul
      -- Eureka Pile
      -- Vex and Siolense
      -- Step
      -- Whip & Chain
      -- Kaif
      -- 10 -11
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Bad Blood
  
   Даже не могу толком вспомнить это, как будто вся улица охвачена огнем и нет ни сил, не желания бежать.
   - десять минут бесплодных попыток проф. Сельчинского и все;
   - я выхожу в холл, замечаю над дверью красный свет - все люди, что находились в холле, сразу оживляются, начинается муравьиная беготня - не самое частое событие в их затхлых стенах;
   - внезапно стал интересен всем - в руки запихивают кучу бланков, бумаг, карточек с номерами, еще рекламу (наверное, в какое-то училище для неполноценных);
   - шум, словно на стадионе; какой спрашивается смысл всем галдеть одновременно? Я помню только фразу лысого чудачка: "Путь к решению твоей проблемы - самое интересное, что может происходить с человеком в наше время."
   - я уже не выдерживаю, начинаю пинаться, пару человек послал на хрен! Вырываюсь на улицу;
   ***
  
   Немного успокоился и думаю, что надо разобраться со всем этим ворохом бумаг, не возвращаясь при этом домой. Останусь на пару дней в мотеле, здесь неподалеку есть один бюджетный "Едельвейс", заплатил пока на сутки. Комната, конечно, была жуткая - пружинная кровать с пожелтевшим постельным бельем, стул, стол и шкаф, стены вызывающие рвотные позывы, ну и, конечно же, окно, смотрящее на стену соседнего здания - вот и весь одноместный номер.
   Сначала сидел минут пятнадцать, тупо глядя в окно и на бетонную стену передо мной, наверное, ничего и не думал - только какая-то пустота внутри; потом решил себе устроить лотерею: по очереди доставал бумажки из портфеля.
   Звонок первый.
   - Алло, здравствуйте.
   - Здравствуйте! Я вас помню, сегодня давала номер в ЦМО?
   - Да, - мне был неприятен этот писклявый, торопливый голос.
   - Понимаете, мы ищем добровольцев на тестирование одной методики исцеления. Вы получите солидную оплату и страховку, в случае если что-то пойдет не так.
   - И в чем же заключается лечение?
   - О, это должно быть очень действенно. Сначала в спинномозговой канал вводится специальный токсин, и вы весьма скоро теряете все чувства. Постепенно к вам будут возвращаться осязание, вкус, слух, обоняние, зрение, а потом должны, уже шестым чувством, пробудиться мозговые импульсы ответственные за мысленное общение - теория ускоренных эволюций.
   - Вы всерьез думаете, что я соглашусь стать первым тестирующим?
   - Но ведь, страховка, оплата...
   - Идите на хрен! - я отключился от разговора. Придурки какие - ставать полным инвалидом я не собираюсь. Достал из рюкзака несколько листов А5 скрепленных клеем - список профессий для Мысленно Немых. Даже не стал смотреть - бросил в сторону, если что они мне пригодятся позже. Вот зеленая пластиковая карточка с одним только номером телефона, больше никаких надписей.
   - Алло, с вами говорит Коноваленко, - даже не поздоровался, как я заметил, - вы по какому поводу звоните?
   - Вы сами дали мне номер - сегодня, в Центре Мысленного Общения.
   - Ясно, это кто-то из наших. Скажите, как вам перспектива стать военным шпионом?
   - То есть, вы что - армия?
   - Не совсем. Просто сейчас столько конфликтных территорий - Россия, вконец оторванная Голландия, в перспективе Болгария - там недавно наладили массовое производство дезойля, интереснейшего синтетического наркотика без физического привыкания. Из вас может получиться отличный разведчик, из которого в разы сложнее вытащить информацию.
   - Значит, я вам нужен Немым, да?
   - Правильно! Это ваше достоинство!
   - Не интересует, прощайте!
   Вот. Еще один придурок, зачем мне ставать военным шпионом, если я просто хочу остаться, общаться с Мираной и быть таким, как все? Еще предложения: стать наркокурьером, с кучей потенциальных денег; податься в религию - это разговор с содержателем какого-то прихода. И тут меня опередили, кто-то позвонил первее:
   - С вами говорит Юрий Анатолиевич из Механико-Математического факультета. Вы знаете, что не прошли регистрацию в Центре Мысленного Общения?
   - Знаю, - тупой вопрос с его стороны.
   - Пока её не будет, вы у нас не сможете учиться. Место зарезервировано максимум на три месяца, - голос был четкий и равнодушный, - если у вас таки не проявляться способности, то придется искать специализированное учреждение - наш Университет не имеет возможности обучать Закрытых. Всего вам доброго, до свидания.
   - До свидания.
   "Специализированное учреждение", психушка что ли? Я с нервов выбросил все остальные бумаги из окна, решил здесь не оставаться - забрал рюкзак и сдал ключ от номера.
   ***
   Все эти разговоры жутко меня взбесили, окончательно вывели из чувства равновесия. Теперь я с полной ясностью понял, что таким не смогу нормально существовать в обществе. Я просто выгорал изнутри, я ненавидел людей проходящих мимо - и мне казалось, что (несмотря на мою закрытость), они прекрасно понимали, кто я и за что ненавижу их в данный момент. Особенно бесил смех, случайный смех из вырванных разговоров - все принимал к себе. Казался фиолетово-черным Спектрой, идущим по прямой и оставляя за собой (поглощающий свет) черный след. Что бы затушить пожар внутри, я принял твердое решение напиться. Достал и пересчитал деньги, среди купюр обнаружил еще одну бумажку. Проповедник, Psalm 69 и номер телефона. В последний раз пересилю свои убеждения, подумал я, а уже потом плюну на все! Позвонил, мне сообщили адрес "школы N69", расспросил у прохожих и добрался к месту за пятнадцать минут.
   Проповедник встретил меня сразу в вестибюле, но вывел не через главный ход, а запасной/пожарный, находившийся в спортзале. В этом зале играли в какую-то новую игру (не успеваю следить за их появлением) - 2х2 игрока, по центру на жестком металлическом стержне, идущем из потолка - каучуковый мяч на тугой резинке, им (как я понял) нужно поражать цели - по пять на каждой стороне. Команде противника, по-видимому, нужно защищать эти цели: все в импровизированных пластиково-железных экзоскелетах. Пускали висящий мяч поочередно, сплошная беготня - наверное, развлечение для буржуев, слишком трусливых/слаботелых, чтобы заняться нормальными видами спорта: атлетикой, плаванием, паркуром и т.п.; взрастало поколение двуногих слабаков.
   Разговор прошел на заднем школьном дворе (ноги на жарком растрескавшемся асфальте, облезлые поручни на лестнице у выхода, сквозь раскаленный воздух деформированная линия горизонта, лес плывет и меняется), может, что и перепутал в диалоге, но общая суть верна. Он начал:
   - Приветствую еще раз, я проповедник религиозного общества Psalm 69, главный по нашей области. Слыхал о нас?
   - Слыхал. Что вам от меня нужно?
   - Не все так сразу, ты разве куда-то торопишься? Если да - зачем вообще было приезжать, сын мой?
   "Сын мой"? - черт бы его взял, и что нельзя сменить этот сладкий/елейный тон - так только церковники и говорят.
   - Я буду говорить с тобой сразу начистоту - твое душевное увечье заставляет меня это сделать.
   - Имеете в виду, что я не могу не вербально общаться?
   - Да, именно так. Наша организация крупнейшая и занимаемся мы почти всем, каждый при этом получает что-то свое. Мы даем людям Веру и Надежду, взамен же получаем влияние и деньги. Толпой управлять очень просто, гораздо проще, чем убедить в чем-то одного конкретного человека. Но даже среди толп встречаются неглупые/проницательные люди, ловящие фальшь в словах проповедников. Но ты Закрытый, ты уже отличаешься от всех остальных.
   Чего-то подобного я и ожидал. И вообще начал жалеть, что приперся сюда. Проповедник Psalm'a 69 продолжал:
   - Как ты думаешь, почему политики так редко появляются перед людьми, зато плотно заняли телеэфир?
   - По телевидению сложно различать вранье и правду.
   - Да, именно так! Но ты сразу окажешься на вершине - такой себе новый мессия, какую легенду можно тебе придумать (полноценные Закрытые нам уже давно не встречались - разве, что полные психи) - мессия, которому чуждо общение с людьми; человек, который держит прямую связь с Богом, или что-то в этом роде.
   - Это же полная чушь!
   - Нет, никакая не чушь, вранье? - да, но только не чушь, скорее ложь для блага, ложь, которая поможет людям.
   - Не совсем понимаю, как.
   - Что тут понимать, - я видел, как лицом проповедника скользнуло раздражение, - вот тебе небезопасный факт, хотя в другом случае тебе, как Закрытому просто не поверят. Новый вирус - WTV, знаешь ведь?
   Конечно, знаю. Отрывки отовсюду - с эфира, с газет, с разговоров. WTV - Чума нашего столетия. Вирус, который сидит долго и убивает незаметно; передается половым путем и через кровь, целый букет разных проявлений. Человек с WTV - бомба замедленного действия, неизвестно когда взорвется, но уж точно взорвется ! Все уши прожужжали этой заразой. Проповедник продолжал, еще и свою книгу прижал обеими ладонями к груди, будто клянется.
   - Так вот, этот вирус - это наша выдумка.
   - Как выдумка? - я этой возможности раньше и не допускал.
   - Да, именно так, всего лишь ложь для блага. Думай логически: у тебя есть знакомые носители WTV?
   - Нет.
   - А у знакомых твоих знакомых есть инфицированные WTV?
   - Вроде, тоже нет. Я только думаю, что не все откроют подобную правду (хотя скорее всего я бы знал).
   - Вот, именно так! Вирус "добавляет" людям осторожности. Странно, что почти никто не догадывается - мы, конечно, подкупили часть ученых, ведь по статистике каждый одиннадцатый житель является носителем WTV. Думаешь, только твои друзья такие счастливчики? - я отрицательно кивнул головой, - Просто подобного вируса не существует на планете. Люди боятся заразиться и получают награду за свою осторожность. Меньше беспорядочных половых связей, сдерживается уровень роста наркомании, разве это плохо?
   - А как же те больные, появляющиеся на страницах газет или по телевидению? Актеры?
   - Хм, не совсем. Видишь ли, везде стоит применить немного веры для поднятия нашего Psalm 69, а телевидение лучший инструмент массового искажения реальности. Некоторые "больные" умирают совсем от других болезней, других мы "исцеляем" Верой - не вылечиваем, а исцеляем, чувствуешь, как это звучит? Мы приносим людям Веру и Надежду!
   - Ладно, а про ваши разговоры о Царствие Божьем на небесах?
   - Вот. Еще одна сказка, от которой людям становится легче переносить действительность жизни. За смертью, скорее всего, ничего нет - сама пустота, но как, же людям хочется верить в "лучшую жизнь" после смерти. Разве это плохо?
   Я почему-то представил никчемного, голого и толстого мужика, сидящего на табурете перед школьной доской и десятки раз пишущего: "Я стану Богом", по-моему, где-то видел такой рисунок.
   - Вы меня все равно не убедили (присоединиться) - да это так, слишком я атеист, чтобы верить в эти ваши "декорации" от Бога, или помогать вам.
   - И не собираюсь продолжать дальше. - Проповедник вырвал кусок страницы прямо с середины своей книги, с текстом, достал ручку из нагрудного кармана, - Вот тебе лично мой номер телефона, когда созреешь - звони, сын мой, это лучший вариант для самого тебя!
   Я взял обрывок, и мне очень хотелось порвать его на мелкие кусочки, но проповедник опередил:
   - Только не выкидывай сразу, подумай! Не поддавайся слепым эмоциям!
   Я действительно не выбросил это обрывок - номер был записан на полях, мне понравились случайные строки стихов, неизвестно чьих:
  
   Все в жизни может быть издержано,
   Изведаны все положения.
   Следы любви самоотверженной -
   Не подлежат уничтожению!
  
   Вдруг, впервые от начала разговора вспомнил о Миранке, прямо лучами скользнуло по внутренностям.
  
   Прим. для доктора Маразуева:
   Наверное, я с детства невзлюбил религию. Особенно ярко помню разговор возле деревенского магазина, мне лет восемь было. Две женщины - одна работала в ЖЭКе, вторая - попадья, жена попа, то есть. Жаловались на жизнь:
   - Нам на лето зарплату срезали. Даже не знаю, как с консервацией управится - сейчас все так подорожало.
   - Думаешь, нам легко? За последний месяц только одни похороны были, летом совсем мало народу помирает. А то, что муж в церкви собирает, даже на хорошее мясо каждый день не хватает.
   А это мне друг Павел после уроков рассказывал за систему религии. Отрывок:
   - То есть, получается можно целую жизнь грешить, но если перед смертью покаешься - попадаешь в рай?
   - Это названо Причастием, пофиг, как живешь - главное перед смертью высвободится.
   Нас в школе Богом даже запугивали, хоть я и не верил в мстительного Бога. Паша добавил:
   - А еще церковь индульгенции продает для совсем уж грешников. Копишь грехи разные, там целый список есть, типа: зависть, гордыня, богохульство, гнев и все такое. Потом отвалил денег и получай билет в рай.
   Подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего.
   ***
  
   Две банки Revo в ларьке и я занялся поисками уютного дворика, до обратного поезда (я заходил в кассу за билетом) еще три часа. Первый был со сквозняком и поэтому холодный; во втором я высидел минут пять, в сопровождении беспрерывного собачьего лая (есть такие противные мелкие собачонки, как и люди, сходящие с ума из умиления к ним - гатить их кувалдой (собачек) надо, до мокрого пятна на асфальте); третий был подходящий, спокойный и освещенный - два стола возле детской площадке, все окружено зарослями сирени. За одним столом уже сидел какой-то мальчишка, я выбрал соседний.
   - Привет, я Антон, - отозвался он через пару минут молчания, я же смаковал Revo, мне не очень хотелось говорить, но все-таки ответил:
   - Меня зовут Саня, привет! - я ощутил, что даже мое имя вдруг стало меня злить: Саша слишком мягко, по-девичьи, Александр - тупой официоз, Шурик - банальщина, пусть же будет Саня, - сколько тебе лет?
   -Семь с половиной, я жду своего друга, - смешные эти малыши, всегда говорят года/месяцы, чтобы казаться чуточку старше, - А я в своем классе самый сильный, могу всех побить!
   Вот она - гордость семилетнего!
   - И зачем же так делать?
   - А я первый никогда не лезу, я бью только того одноклассника, что обижает девочек.
   Меня уже начал пробирать алкоголь:
   - И что? Никак не можешь отучить?
   - Неа, он очень подлый, - видно Антону уже надоело, - а у меня в подъезде есть паркур!
   Опять тот же хвастливый тон, я и сам занимался паркуром когда-то год, но так и не понял, что он имеет в виду? Я переспрашиваю у Антона.
   - То есть парень, который занимается паркуром?
   - Неа, сам паркур.
   Вообще-то паркур (франц. препятствие) - это название вида спорта. Малой уже начинал меня раздражать.
   - Пойдем, покажу, - продолжает Антон.
   Оказалось "паркур" - это грань, через которую мальчишка делает Dash - опорный прыжок обеими ногами вперед - (будто бы он знал французский?). Я и сам показал несколько базовых элементов в дворе, парнишка был в восторге - а я подумал, что алкоголь так просто не сотрет приобретенных умений. Больше не знал о чем говорить с семилетним - спросил первое, что пришло в голову:
   - А что тебе сегодня снилось?
   - Мне снилось, как я на машине катаю девчонок из своего класса.
   Да... Девчонки, конечно, не одинаковые (совсем/может), а парни могут становится стандартными ублюдками рано с детства, только мыслей - деньги/машина. Меня это окончательно взбесило, сама система "успеха в жизни" взбесила - деньги/машина/девчонки! Вспомнил одного кретина еще из школы. Мы как-то с ним говорили о девушках и о чувствах к ним, оказалось парень менял их чуть ли не десятками (смазливый ублюдок) и интересовался только телесными ощущенниями. Его основной аргумент: "Девченки, словно куклы с дырками - одна и та же быстро надоедает, а распахивать целину это вообще кайф!" Очень хотелось вмазать ему по яйцам, но вместо этого я просто ушел и потом никогда с этим имбецилом не общался.
   От Антона я тоже ушел, решил ждать поезда на вокзале - а он (мальчишка) вдогонку успел спросить, как делают взрывчатку в домашних условиях. Спасибо, меня это немного развеселило, пускай ждет своего друга. Скоро я пришел на вокзал и занял лавочку в зале ожидания. Первые полчаса я лежа дремал, а потом набралось дофига народу и меня растормошили. Рядом уселись (я так понял из разговора) дед с внуком. Внук спрашивал: "Дед, а почему здесь нет видеокамер?", а тот в ответ: "Потому, что это неразвитая страна". Я пьяный и раздраженный обращаюсь к этому дедуле: "А на хрен они вообще нужны?" - "А если кто-то преступление совершит, как узнать кто?". Я ответил, что преступности у нас намного меньше, чем у них - проснулся насаженный в школе патриотизм - и самодовольным, думаю, видом опять закрыл глаза. Плевать на все, скоро мой поезд и уютный туалет в нем, где спокойно можно вмазаться.
   ***
  
   Доктор Маразуев (это психиатр, присматривающий за мной после всех происшедших событий) предложил мне написать дневник с воспоминаний, у меня хоть рука одна работает, все равно целый день сейчас ничего не делаю, валяюсь в койке. Конечно, у меня уже все в башке перепуталось, а он говорит, пиши, как помнишь: и сны, и все мои мысли, которые я считаю интересными. Наверное, он реально хочет мне помочь со всем разобраться. Пожалуй, это сожжет много времени, поэтому я согласился. Не смотреть же все время на потолок, на кварцевые лампы и на черный обсидиан приставленной к кровати тумбочки, словно личный сторожевой пес.
   ***
  
   Уже когда возвращался, домой идя с вокзала, меня накрыло по полной. Поднялся сильный ветер и все растения, и трава, и деревья. угрожающе зашевелились. Большинство не знает, что может происходить в башке, когда ты вмазанный. Может быть что угодно!
   Начиналось Великое Восстание Деревьев! Огромные тополя на моем родном проспекте начали рвать провода и бить окна пятиэтажных домов. Люди бежали в панике, металл машин корежился от мощных ударов ветвей, трава оплетала ноги, и только асфальт дышал безопасностью. Деревья ходили прямо на корнях, яблоня пыталась атаковать меня недозревшими плодами. Я спас Мирану от бешеного хмеля, и мы добрались до бензозаправки. Огненный круг шириной в два метра отпугивал растения. Вдруг дубы скоординировались и запросили ко мне злобного маленького клена. Деревцо держало в ветвях нож и ринулось на меня, я пытался проскользнуть под корнями, но попал в оплет. Рубящие звуки - Мирана топором с пожарного щита рубила проклятое растение. Спасение за спасение. Боль в левом плече - это атака прыгающего кактуса, я его еле сбил и растоптал кроссовками. Включились городские динамики, развешанные на столбах. "Ходит гарбуз по городу, спрашивает свого роду, сбор войска - наши пращуры уже предсказывали восстание растений и вот оно началось. Все фруктовые и овощные культуры скрываются, чтобы их не съели - людям грозит консервно-полуфабрикатный режим. Волну насилия не остановить! На прибережных зонах 8000 убитых кокосовыми пальмами, в Африке банановые кусты насилуют дикарей, Россия пала под натиском тайги. Прячьтесь в урбанизированных районах и канализациях! Разводите огонь, но помните, что во время дождя лес практически неуязвим! Ждите новых новостей в вечерний вечер". Деревья злобно закурили огромные сигары и сразу набежали тучи, мы еле успели проскользнуть в канализационный люк. Воинственный шелест листьев на заднем фоне, война проиграна всеми. Ядерные ракеты и Кварковые бомбы летят в Солнце, чтобы разорвать его. Обессилевшая Золотоволосая Мирана. Темнота.
   Не помню, как заходил домой. Добрался до кровати. Все это не то, нужно искать еще что-то, что могло бы расшевелить во мне умение мысленного общения. Джефф должен знать о нелегальных веществах все, к нему завтра и обращусь. Плеер сел и стащил матрас поближе к розетке, святому источнику зарядки. Индастриал, провал в сон, пусть стирается все!
  
  
  
  
  
  
   Nursing Home
  
   Я постучал в дверь, но не открывали. Зашел на веранду, залитую утренним солнечным светом - судя по звукам, стариковская пара смотрела телевизор. Как у многих пожилых людей их ящик орал громче положенного. Раскатистый голос, я даже вздрогнул от неожиданности:
   - И все-таки я им не доверяю. Еще ни одному ученому не удалось доказать, что негры такие же люди, как и мы. Да они достаточно умны, чтобы копировать нашу речь и повадки, но доверять я им не стану.
   - Дурень, а как же теперешний президент США?
   - Так у него отец белый, вроде...
   Я не выдержал, еще раз громко постучал и сразу же вошел. Меня окружила, дышащая стариковским потом гостинная, прогнутый диван неясного света и деревянный комплект мебели: стол, буфет, комод. Обои советского производства впечатляли, как если бы сейчас на улицах развесили транспаранты: "Мир. Труд. Май". Поздоровался, а бабка сразу в охи:
   - Так я и знала, что сегодня кто-то наведается, да еще с утра пораньше. Как только вчера по новостям показали смерть того поп-музыканта, что с черного стал белым, так я и знала, что сегодня кто-то зайдет...
   - Заткнись, тараторка! - это дед Петр Алексеевич, он обнял меня так, что все ребра затрещали. На вид ему было около семидесяти, но вид у него совсем крепкий и бодрый, просто лучится здоровьем. А вот старуха его кривоногая и стремная, такой лишние зубы выбить и вылитая Баба-Яга. Я рассказал им, что иду на турслет в соседний район, решил заодно и родичей проведать, так сказать "привет передать".
   -Ну и где он этот привет? - Петр Алексеевич повернулся к жене, - а ты шо, уши развесила, иди стол накрывать.
   - Спасибо, я не голодный. Я хотел бы вздремнуть немного - мне к ночи еще надо на турбазу добраться.
   - Так хто ж тебя спрашивает?
   Ладно, черт с ними, пришлось поесть. Накормили хреновым рассольником (съел из вежливости) и в противовес ему варениками с клубникой (съел с удовольствием). Бабка все говорила, что в прошлый раз длинноволосый музыкант застрелился, а к ним утром какая-то девка притопала. Видя, что я еле сижу, мне таки выделили запыленную комнату с кушеткой под окном завешенным черными шторами. Я не раздеваясь лег спать, вспомнил о долбанном "летающем" дураке с лагеря - почти сутки на ногах.
   ***
  
   Встал часа в три дня, солнце уже перевалило ближе к западу. Сначала думал смыться сразу, но как-то это невежливо. Стал просматривать книги на полках, может попрошу одну с собой. Я как раз просматривал сборник Сэлинджера, потом отвлекся к столу. Все в пыли, стопка конвертов и закрытая книга "Голый завтрак" Берроуза. В комнату вошел дед.
   - Ну, шо выспался? Есть будешь?
   - Спасибо, я уже иду сейчас.
   - А в шахматы сыграть, или в дурня? Боишься?
   - Я же говорю, мне идти надо. Нельзя ли у вас книжку взять - на обратном пути занесу.
   - Так можешь забирать, хоть и назавжды. Только если письма братымеш, то обратно занесешь.
   Я не совсем понял, а Петр Алексеевич протягивает мне стопку конвертов:
   - Вот почитай, они хорошие и интересные.
   Я механически взял в руки один конверт, достал сложенный лист, развернул и прочел:
   " Гражданин, Николай Александрович!
   Вынуждены сообщить вам, что вашего сына Сергея поймали за попыткой воровства в магазине "Кооператор". На данный момент он поставлен на учет в милиции по детским делам. Просьба выделить больше времени воспитанию вашего сына и больше обращать внимания на его поведение.
  
          -- С уважением младший лейтенант В. Обозный
   (подпись) "
   Чего-то я не понимал, что значит это письмо в их доме. Старик подталкивал требовательным голосом:
   - Ты давай читай еще!
   Я перебрал еще несколько конвертов: извещение некоторой Лысенко Валентине о том, что её дочь наркоманка; псевдопослание от любовницы, как я понял, Ротмистрову В.М.; и наконец, угроза подорвать дом Культуры, в аккурат на восьмое марта.
   - Чьи эти письма?
   - Моей дочери, второй дочурки. Видишь, целый мир возненавидела, когда ей ноги отрезали. Она своего мужа просила эти письма знакомым людям отправлять, чтобы не только ей было плохо. Ну а муж, хороший чоловик, не посылал, а только сохранял, пока Света не умерла.
   Офигеть, просто поток сентиментальности. Дом Престарелых в Боцмановом хуторе.
   - А что с её ногами случилось? - хоть с виду поинтересуюсь.
   - Передозировка, вырубилась совсем, зимой в подвале. Ей 22 было, кто ж следил? А вот муж её хороший был. Помню, приходил еще ко мне на роботу, устраиваться летом, деньги были нужны на ухаживание за Светочкой, а я был начальником стройотряда. Спрашиваю у него: "Шо можешь делать?", - "Могу копать", - "А еще что?", - "Могу и не копать!". Устроил его разнорабочим, второй разряд.
   Старая борода, тот же анекдот я слышал от него еще в детстве. Мне интересно другое:
   - А ваша дочь не была мысленно немой?
   - Ты про шо? Она только на наркотиках сидела, а так хорошая девочка. Ты не думай особо про это, я вот уже лет десять в эту комнату не заходил, старое нашло.
   - Понятно, а позвонить от вас можно? - я подумал, что неплохо сейчас связаться с Пашей, может он что-то слышал обо мне и о происшествии в лагере.
   - Оно-то можно, только витер еще три дня назад провода порвал, до сих пор в наш хутор не могут доехать.
   Фигово, хотя может в чем-то и проще - сложнее меня выследить. Мобильный я свой тоже разбил; книгу брать я передумал и попрощавшись устремился на солнечный свет. Выходил я через сад, чтобы лишний раз не проходить перед другими домами. В саду очень приятно пахло, я наслаждался этим ароматом всю тропинку стариковских владений. Подходящее место без лишних глаз. 250 мг фена для легкого пути, тяжелее с собой ничего не было. Потом у меня началась сильная резь в глазах: так зачесались, что их хотелось выдрать на хрен. Наверное, аллергия на что-то. И когда уже Человек уничтожит Природу?
   ***
  
   Клоун-автомат, надпись: "Засунь гривну и получи ответ на любой вопрос". На, жри свои деньги. Как жениться на Миране? Пять секунд: "Нужны дополнительные данные. Введите первую букву её фамилии". Ф. Отвечай, долбаный автомат! "Начните убивать всех девушек на её улице, у которых фамилия тоже начинается на Ф. А после трех жертв приглашайте выйти её замуж за вас, смена фамилии и она в безопасности". Охренеть. А если моя фамилия тоже начинается на Ф, ввожу это в автомат. Логический парадокс и злобный клоун взрывается, ха!
  
   Прим. для доктора Маразуева:
   Мне проще иногда видеть себя и происшедшее со стороны, с третьего лица как бы. И если я буду писать про Спектра или Спектру, то это тоже я. Окутанный фиолетово-черной аурой, от которой охлаждаются даже вечно горящие светлячки со злобными фиолетовыми лицами. Иногда, хочется, чтобы эта аура задевала всех вокруг - 50% мучений отдавать другим, офигительный спектральный Дисперс.
   ***
  
   17-летний Спектр уже третий день был в напряжении. Он часами ходил по квартире, не зная, что делать. Кулаки, побелевшие от напряжения и все руки в порезах - парень успел разбить двое стекляно-проволочных дверей, но особой разрядки не последовало. Все вещи в квартире были разбросаны, и если Спектр натыкался на что-то, то просто резким ударом ноги пинал его куда подальше. В четыре часа дня он сварил себе кофе и решил посмотреть телевизор, чтобы попытаться немного отвлечься.
   "Время новостей" - концерты и демонстрации на майдане, огненный смерч в Бразилии, а потом уже ставший привычным, десятиминутный репортаж о Наиболее Жестких Уходах Выгорающих - разбитые машины, десятки убийств, погромы супермаркетов и сожженные церкви, сломанные жизни родственников и прочее. Еще три года назад все было не так, а имя профессора Горкавенка знали только его коллеги. Да и выпуски новостей Спектр помнил совсем другими - значимыми событиями выступали пожары, наводнения и авиакатастрофы, жара, шалости природы, статистика или конкурсы красоты. А сейчас огромную часть эфира занимали съемки хаоса устроенного теми, кто решил уйти из жизни пораньше и выгореть.
   Сенсация, которая сменила мир и способствовала массовому появлению Выгорающих (бабочек однодневок, как иногда говорили), произошла два с половиной года назад. Профессор Горкавенко долго анализировал поведение людей в экстремальных ситуациях и пришел к выводу, что у каждого человека есть просто огромнейший скрытый резервуар сил. Мать, хилая женщина смогла пробежать дистанцию со скоростью 12 м/с, когда спасала сына из под колес едущей машины, десятилетний мальчик прошел шесть километров до больницы с отцом на руках (весившим почти втрое больше), которого на рыбалке схватил сердечный приступ - в острых условиях латентная энергия не может прийти извне, она уже есть внутри человека. Профессор начал исследовать способы, которыми можно было высвободить дополнительные силы, и скоро открыл феномен Выгорания. Оказалось, что абсолютно любой человек мог стать в разы сильнее, быстрее, сообразительнее, но всего на один день. Да и цена высока - смерть, следующая за Выгоранием. Проф. Горкавенко описал этот способ, статья сделала переворот в научном мире и была широко распространена, первое Большое Открытие, пришедшее не с физики, а с психологии. Общество с наслаждением поглотило сенсацию, не зная, к каким последствиям это приведет. Инструкция-руководство к Выгоранию распространилась через интернет и практически через неделю поднялась первая волна хаосных самоубийств. Теперь любой обиженный, смертельно больной или же просто псих-маниак мог на сутки стать почти неуязвимым, заплатив за это собственной жизнью - следствие закона сохранения ментальной энергии, вроде так было написано у Горкавенка. Конечно, не каждый умирающий прибегал к Выгоранию, но сумасшедших все равно хватало. Профессора хотели засадить за открытие столь опасное для человечества, но тот успел сменить документы и скрыться. Некоторые поговаривают, что он выгорел.
  
   Парень лежал на лавочке у подъезда. Одет был весьма странно: армейские ботинки с заправленными в них джинсами, черную футболку и темно-серый пиджак. Рядом стояла береза и осыпала Спектра желто-зелеными листиками, но парню было безразлично. Он только смотрел вверх, лишь иногда косил глаза в сторону входных дверей подъезда многоэтажки, которая казалась серой дорогой ведущей в небо. Через час Мирана вышла.
   - Привет, - сказала она, - что ты здесь делаешь?
   - Лежу и смотрю в небо.
   - Случайно здесь оказался?
   - Никак нет. Это правда, что ты собираешься замуж, Мирана?
   Та вздохнула и лишь, потом ответила:
   - Правда. Свадьба через месяц.
   - Любишь его?
   - Да, наверное, - Миране было неудобно отвечать: Спектр был её парнем почти полтора года, и то время было неудержным, навсегда врезавшимся в память.
   - Ты сказала это неуверенно.
   - Это мое дело. Иван очень хороший и надежный, и еще у него уже есть престижная работа - он испытывает автомобили.
   - Ясно, в мире мало хороших парней. А он тебя любит?
   - Что за вопрос, конечно любит! И вообще, чего ты хочешь, Спектр?
   - Ты помнишь, как нам хорошо было вместе? Из-за чего хоть мы разбежались?
   - Сложно сказать, наверное, слишком сильно разрушали друг друга.
   Спектр задумался, примерно так оно и было: пьянки, ночи вдохновения на крышах, наркотики, вечные вылазки на закрытые территории и разговоры в песке. Парень любил Мирану за то, что их уровни сумасшествия и поиска свободы были примерно одинаковые.
   - Ты действительно хочешь замуж за него?
   - Знаешь что, если ты думаешь отговорить меня от свадьбы, то иди ты знаешь куда?!
   Мирана психанула и вбежала в подъезд, Спектр остался лежать на лавочке.
  
   Вечер. На город опустились сумерки, поднявшийся ветер гонял листья и трепал полы пиджака. Спектр оглянулся в сторону скрипнувшей двери.
   - Все еще здесь? Почему ты так странно одет?
   - Взял первое, что попалось под руку и пиджак для солидности. И вообще, ты же знаешь, что я никогда не любил туфли, галстуки, рубашки и прочую неудобную муть. Как там твой Иван?
   - Его сейчас нет в городе.
   - Миранка, зачем он тебе?
   - Ты не понимаешь, это тебя тяжело пронять и ты плевать хотел на общественное мнение. А я после того, как нас накрыла милиция, хочу реабилитироваться и это мой шанс. Это раньше мы отрывались на полную, и я трэшила как угодно, сейчас же мне хочется, чтобы люди говорили обо мне как о верной жене, а в будущем заботливой матери.
   - Мирана, я люблю тебя до сих пор, и всегда буду любить. Стань моей женой, а не того гребаного шофера.
   - Ты совершенно спятил. Иди лучше домой.
   - А там только пустота, да телевизор, по которому сплошные программы про Выгорающих.
   Мирана молчала, потом присела на краешек и провела рукой по волосам парня.
   - Сейчас ночи холодные, - сказала она, - пожалуйста, иди домой. Я не хочу, чтобы ты заболел.
   - Мне уже поставлен тяжелый диагноз, я болен тобой.
   - Нет, то время прошло, я ухожу, и ты иди, не мерзни.
   - Мне не холодно.
   Мирана вернулась в дом.
  
   Утро, бесконечно тянущаяся, бессонная ночь. Лучи дошли до лавочки, где лежал Спектр - глаза его, открыты. Лужи были покрыты тоненьким льдом. Скоро на улицах появились дворники и начали сметать листья в кучи, шелест приятно звучал в тишине. Мирана вышла из подъезда, и Спектр смог сказать нужные слова, при этом он с обожанием смотрел на Миранку, на её светлые длинные волосы, худенькую шею, пухлые губы и вздернутый носик. Нашел нужные слова в мозге, работающем в десять раз быстрее, чем обычно. Мирана села рядом, взяв в ладони руку парня, неожиданно теплую, как для такой ночи.
   - Все. Я целую ночь не могла уснуть от воспоминаний, я передумала! - сказала девушка твердым звонким голосом.
   - Передумала? - Спектр немного вздрогнул.
   - Передумала. Я отменяю свадьбу, я все еще слишком ярко помню. Пошли, пройдемся, нам еще нужно о многом поговорить. Ты не продрог?
   - Скорее, наоборот.
   Спектр взял за руку легкую, как пушинку, Мирану, ударом ноги отшвырнул на десять метров чью-то припаркованную Волгу, которая перекрывала дорогу и волевым усилием начал подниматься в воздух, нежно придерживая Мирану за талию.
   - Нас ждет незабываемая прогулка, - Выгорающий парень смотрел Миране в глаза, - еще целый счастливый день впереди!
   ***
  
   Около семи вечера, добрался все-таки до Добротова и теперь не знал, что делать. Я вообще уже не знал, что делать. Скоро в пути по деревне я встретил таверну, сохранилась еще. Рядом с ней молодой, но уже крепкий, растет дуб. На вывеске недавно перекрашенной, название "Атаман". Я бы назвал по-другому, например "Дубок", таверна "Ой, на горе два дубка", рыгаловка "Три дубка", блин! Наскоро пересчитав деньги, которые брал в лагерь (вполне порядочная сума) зашел внутрь.
   Бар занимал добрую половину здания, очень просторный - в зале уже сидела куча народу. Здесь были мужчины в трудовой одежде, наверное, каждый день заходившие после работы; были старики со спитыми лицами, играющие в карты; была целая россыпь женщин, не старых совсем, но уже выцветших, молодых только трое - три девушки, сидящие у окна, на вид им лет до двадцати. Я подошел к прилавку. На стенке две прибитых таблички: "У нас не курят!", на нижней: "Окурки не бросать!". Я улыбнулся, за прилавком орудовала барменша:
   - Что будете заказывать?
   - Что-нибудь покрепче!
   - Водка, коньяк...
   - Это максимум? - я даже немного хрустнул купюрами в кармане.
   Девушка ответила на тон ниже:
   - Абсент есть самодельный - настоящий, выстоянный на полыни...
   - Запрещенный, - продолжил за ней, - ладно налейте стакан.
   - Целый? Как же вы потом будете танцевать?
   - Весело! А что еще и танцы будут?
   - Да, каждые четверг, пятницу и субботу с девяти вечера, когда молодняк подтянется. А вы что приезший?
   - Пришедший, - будто не видно, что я в баре первый раз, но мне нравилось обращение на "вы". - И пожрать бы, что-нибудь...
   А то проголодался я что то, совсем хреново.
   -Пельмени пойдут?
   -Да, спасибо, пойдёт.
   Добросив денег за еду, я пошел к столу.
   Одни сидя разговаривают, другие общаются мысленно, бессловесно. Залпом выпил полстакана, жжет не хуже чистого этанола и посильнее коррозии, пельмени - не доваренная дрянь, но с голодухи пойдёт. Продолжил осмотр из своей позиции. Справа сидели те три девушки, одна лицом повернутая ко мне. Сверху милашка, а вот её ноги под столом были безобразные - короткие, полноватые, да еще и в странных шрамах. Слева, по диагонали сидели два молодчика-франта, на которых я сначала не обратил внимания - оба в туфлях, натертых до блеска, джинсах и белоснежных рубашках заправленных в них, еще дорогие ремни с большими пряжками, сразу видно неплохо зарабатывают и здесь постоянно не живут; оба сидели молча.
   От скуки, я немного послушал разговор девичьей троицы - средняя жаловалась на своего парня, мол, он на учебу тратит времени больше чем на неё, а значит скотина! Остальные две тоже подливали масла в огонь, постоянно вспоминая разные недостатки парня, может они все вместе с ним встречались? Скукотища! Я допил вторым приемом свой стакан. Тут один "рубашечник" жестом подозвал к своему столу. Когда вставал, меня шатнуло, хотя мозги вроде бы еще чистые. Подсел к ним.
   - Как зовут тебя? - спрашивает левый, за неимением других отличительных черт.
   - Александр.
   - Решил напиться, Александр? - даже не представляются, бесят такие люди!
   - Да только вряд ли поможет, хочется до беспамятства, так чтобы к полу прижало, и не было сил подняться.
   - Трудный период?
   - Таки да, - я понял, что они поняли. Я мысленно немой, а о чем думают эти парни неизвестно. Левый опять спрашивает, осторожно так:
   - В Дружбу ездил? - это он наверняка про тех "специалистов", куча полулысых ублюдков.
   - Не помогли.
   - А что собираешься дальше делать?
   - Не знаю, что угодно. Хотелось бы как-то расшевелить те участки мозга, - меня уже застило зелено-желтым цветом перед глазами. Я вдруг ясно понял, что у меня будет алиби по поводу того "нелетающего" парня, - не знаю, любо, что угодно.
   Правый оборвал:
   - Годится. Если ты не против рискнуть, мы тут неподалеку занимаемся разными экспериментами.
   Левый продолжил:
   - Чаще всего мы химики. Кое-какие вещества проверенные - эти для заработка. Ну и сами пытаемся синтезировать такие, что б плевать на привыкание, лишь бы здоровью не вредило.
   - Так не бывает и вряд ли когда будет, - ответил я, - потихоньку все убивает.
   - Попытаться можно. Мы о чем: есть одна штука, кайф в чистом виде. Мозг часа на четыре переворачивает. Вспоминаешь все, переосмысливаешь глубоко и не реальность видишь глазами. Тебе может помочь.
   - Чтобы не сотворил чего-нибудь - у нас даже комната есть специальная.
   - Мягкая?
   - Не то, чтобы совсем, но острых углов нет, предметов тяжелых и вообще опасных вещей. Короче, койка, окно из металло-пластика и дверь на замке.
   - Если согласен, можешь сегодня у нас и ночевать, тебе желательно от абсента отрезветь.
   - Согласен, - уже на все согласен.
   Я почему-то вспомнил детство и уроки в школах, где нам не раз говорили, что наркотики это зло, это разрушение жизни, разрушение самого себя. Показывали видео с инвалидами после приема трамадола, трупы поперхнувшихся в собственной блевотине, худые, истощенные, с набухшими венами тела торчков, специально рассказывали про отторжение гениталий у наркоманов. Процесс запущен, сейчас весь мир охвачен Наркоманией. Я иду с ними, словно собака на запах пищи, а сам пытаюсь думать про весь мир. Я сомневаюсь, что наберется хотя бы один процент людей, который устраивает теперешний мировой порядок. Десятки параллельных и ортогональных вселенных, куда можно свалить из реальности. Дети играют в компьютерные игры или пропадают месяцами в онлайн вселенных, победнее нюхают клей и тратят деньги на дешевый алкоголь. Зам. директора в бурсе просит пройти венерологическое обследование шмару, которую за последнюю неделю оттрахало пара десятков парней. Утром миллион людей ломает зайти в "Контакт" и посмотреть есть ли сообщения, если нет - начинается депрессия! В ближайших магазинах происходит обмен денег и потенции на пивной живот. Дети недоуменно рассматривают, а потом играют с бутылками и использованными шприцами в песочнице. Хейтеры в транспорте ширяют шприцами с свежей теплой кровью, зараженной WTV, ненавистных им всех людей. Старая дева зачитывается дешевым романом, представляет себя актрисой/принцессой/красавицей и имеет себя резиновым фаллосом в задницу, чтобы сберечь плеву до попадания в Рай. Миллионы людей проживают одни и те же самые жизни, истории и переживания смотря сериалы за продавленными, собственными задницами диванами. Спортсмены, ведущие Здоровый Образ Жизни, колют себе стероиды и получают адреналин не внутривенно, а собственно выработанный и сияют радиэнсом от этого. Человечество можно рассечь на две части так, что в одной из них будет 5% населения и 95% денег, а вторая часть утешит себя тем, что после смерти они будут наслаждаться раем и Бог накажет грешников. Девчонки сдают их вагины в аренду, распыляясь сладкой пыльцой по ночным клубам и ожидая богатеньких шершней. Семейный уважаемый человек, тихоня с золотыми руками, тратит 50 долларов на то, чтобы закинуть десятилетнюю дочь ЛСД, а потом отыметь её всеми возможными методами. Президент имеет мозг своей стране, собственноручно просверлив череп народу коловоротом, а им все нравится. Окурки на улицах, 40 магазинов в которых продается алкоголь на город из 20 000 людей, школьные стены, заплеванные насом - все это навевает мысли о благополучии. Бывшие сволочи-гопники получают Лицензию и становятся милиционерами. И почти все остальные люди стоят, опустив руки, терпят бесконечный поток нечистот и надеются, что после смерти будет лучше, Вечность Блаженства, блин.
   Мне сейчас очень плохо, действие обезболивающего заканчивается и все тело, изломанное на куски горит черным огнем. Долбанный Маразуев сам назначал дозировку опиатных обезболивающих, её не хватает. После Смерти остается только тот мир, где ты был раньше. Информационная оболочка от воспоминаний и ты в ней - ничего нового. И если ты не нашел свою любовь в этом мире, то ты остаешься абсолютно сам. Миллиарды лет одиночества, хуже любого Ада.
   Мирана, я не могу без тебя. Мне кажется, что я уже целую вечность без тебя. Мне остались только сны про тебя!
  
   Пришла медсестра, я сейчас пойду в сон, и дневник воспоминаний продолжу завтра. Проф. Маразуев просил меня описать все, что происходило после школы, и я буду вспоминать. По главе в день одиночества. Мне сейчас нет сил описать действие кайфа предложенного франтами-рубашечниками, лекарства которое должно было вылечить от Немоты. Потом. Когда-нибудь.
  
  
  
  
  
  
  
   Supermanic Soul
  
   Тесты. Везде и всегда одни тесты. В электронном варианте, на печатных бланках, ответы на листке в клеточку - задания диктует психолог. В основном скучные, однообразные вопросы и имя/фамилия/возраст в верхнем правом углу. Были, конечно, вопросы и повеселее, яркие точки на сером фоне, например: "Что, такое скамейка?", или же "Как вы представляете себе спокойствие в одномерном пространстве?", - таких мало. Наверняка педагоги, психологи, военкомат, врачи и т.д. думали, что узнают о нас все из этих тестов. Они даже, наверное, не задумывались, что большинство вопросов были настолько неглубокие и очевидные, что можно было нарисовать любой портрет в их взрослых головах от тупого чурбана до отзывчивого пай-мальчика. Изо всех сотен, что их пришлось пройти (тестов) ярко запомнился только один, его предложил студент-аспирант из психологического факультета Гос. Университета, один студент из десятка, что приходили к нам в школу получать практические навыки. Одиннадцатый класс, немногим больше полугода назад, хотя сейчас и, кажется, что прошло пару лет. Высокий, с растрепанными волосами парень всего лишь предложил нам проставить баллы от единицы до десяти по семи "основным" характеристикам и вернуть бланки обратно. Больше это напоминало генерацию персонажа в какой-нибудь виртуальной игре. Я отлично запомнил свой заполненный бланк, будто фотография в голове. Вверху надпись - "Просьба отвечать честно, иначе прохождение теста не имеет смысла" и мои цифры-ответы внизу:
   Сила 04
   Выносливость 04
   Восприятие 06
   Привлекательность 04
   Интеллект 09
   Ловкость 07
   Удача 06
   До сих пор помню мысли, благодаря которым, я выставил себе такие баллы; на весь тест ушло не более десяти минут.
   Сила, наверняка имелась в виду физическая. Здесь мне хвастать особо не чем, я наверняка был слабее чуть ли - не любого парня из своего класса.
   Выносливость. Сложно различить какая: психическая/физическая. Нагрузки я переносил не очень, психические немного лучше - наверняка, помогал ген врожденного пофигизма, доставшегося по наследству от деда. Не рискнул поставить больше четверки.
   Восприятие - здесь уже лучше. Зрение у меня отличное, на остальные органы чувств тоже не жалуюсь. И хотя в залитые солнцем дни, я неизменно щурил левый глаз, то в пасмурные мог прочитать стандартное печатное объявление на доске с десяти метров.
   Привлекательность, наверное, тяжелее всего оценить своими глазами свою же. Я даже не совсем понимал основы, ведь в них может быть заложено, что угодно - телосложение, взгляд, голос, харизма, умение вести непринужденный разговор или же вообще какие-то особые черты. Первый раз попробую описать чувства к Миране, ведь она мне так часто тогда снилась. Даже видя её во сне, я не мог раскрыть свою немного дефективную фантазию - отрывки, аккуратные разговоры, может пару раз вежливый, даже дружеский поцелуй и все! И это во сне, месте где можно делать, что угодно. И несмотря на все, даже во сне я преисполнялся счастьем видеть её дополнительные минуты. Все это к тому, что я уже привык видеть сумасшедшие вещи в своей голове, которые даже друзьям иногда стыдно рассказать (по крайней мере, трезвым). Я немного побаивался своих снов - ведь скоро мне стукнет восемнадцать лет, время, когда Раскрытыми становятся все. Ладно, для Мираны о которой в данный момент молчит мой лечащий врач, найдется еще много страниц впереди. Садовник, боясшийся испортить поливом прекрасный, недавно расцветший куст недостоин даже среднего балла.
   Интеллект - единственное в чем позволил себе почти наивысший балл, несмотря на то, что некоторые мои одноклассники (самовлюбленные болваны) выставили себе суммарный балл в 70 и выше, что вообще тупо. Я любил учебу, люблю думать "своей головой", а точные науки вообще стали для меня родными в нашей школе с математическим уклоном. Я, конечно, понимаю, что умение взять криволинейный интеграл 2-го рода, или найти канонический базис для двух квадратичных форм не поможет в жизни, но все-таки логическая безупречность математики доставляла мне особое удовольствие.
   Ловкость. В младших/средних классах я перепробовал много чего связанного с экстримом - от скоростных поездок на велосипеде и скейте, до паркура и дисперса, на песчаном, правда, холме. Заслуженные семь баллов, ведь во всем достигал неплохих результатов. 2.70 в аккураси, кэш-ваульт через бочку на голову ниже меня, скоростные спуски на трассе заполненной машинами, две сломанных руки в опыте.
   Удача. Даже не знаю, как это относится к человеческим качествам - последний вопрос теста, последняя минута теста. Мне вспомнилось несколько ярких случаев: найденный на улице кошелек; опоздание на поезд, сошедший с рельс из-за сбоя автоматики (четыре погибших); удачно вытащенный билет по истории, один из двух изученных - это еще в девятом классе; путевка на море, которую доставал в четырнадцать лет (в известный лагерь) оказалась последней и человек двадцать из очереди позади меня разошлись ни с чем, разве с легкой ненавистью к моей особе. Раньше я был намного удачливей...
   ***
  
   Выпускной уже состоялся. Выпускной моего класса, выпускной всего псевдопоколения родившихся в один и тот же год. Вспоминать особо нечего, хотя многие оценили прощальный со школой праздник, как ярчайшее событие в жизни. Я все-таки отхватил золотую медаль, одну из пяти со всего выпуска, хоть по большому счету мне это было идденферентно. Много парней решили соригинальничать и надеть на выпуск светлые костюмы - белые, розоватые, небесно-голубые. Я был благодарен им - ведь их фон отличил мой строгий темно-серый костюм с клетчатым галстуком. Все стояли на жаре и слушали полагающиеся для таких торжеств речи директора, завучей, учителей - заезженная хренотня! За спинами стояли толпы родителей, родственников, просто любопытствующих или знакомых. Со всей этой разношерстной склоки, самым умным оказался мой друг Паша. Он ушел из нашей школы еще после первых экзаменов и вступил в техникум; единственный, кто смотрел на церемонию выпускного из более прохладного здания школы. Павел достал себе стул и сел за спинами учителей, идеальная позиция - как раз напротив меня. Позже вместо дискотеки, музыку которой я все равно не переносил, мы с Пашей ушли в город и выдули по Revo и литру пива. Уже в четыре часа разошлись - он домой спать, а я к школе, чтобы сесть на автобус и съездить с классом, встретить рассвет на более удобное место (давнишняя традиция). Приехав на поляну возле трассы, всего два километра от города, добрая треть моих ровесников не выдержали и стравили содержимое их желудков в близь лежащие кусты. В прохладном утреннем воздухе витал явный запах блевотины. Впереди только регистрация в ЦМО после восемнадцати полных и экзамены в ВУЗ, лучше всего в Гос. Универ. Экзаменов я не боялся.
   Лишь в предрассветное, тошнотворное утро я ощутил себя на пороге взрослой жизни.
   ***
  
   Две недели отдыха позади, две недели до государственных тестов впереди. Я уже сбросил из себя напряжение последнего года в школе, при этом честно уделяя по три часа в день на подготовку к тестам. В моей душе застигло предвкушение будущей жизни - независимость, раскрытость, определенность, меня радовало то, что я буду изучать лишь любимые предметы; а если смогу поступить в Гос. Универ, то буду окружен умными интересными людьми, с которыми налегке можно будет обсудить почти любые темы.
   В эти две недели, я часто думал о Миране. В школе она была на целых два года младше меня. Я влюбился, лицезрев сначала только внешность и услышав (проходя мимо) лишь голос. Темно-русые, с золотистым отливом, со светлыми и красными прожилками волосы (милирование, как бы) - она сама себя так выкрасила. Стройная фигурка, грациозная походка, темно-карие глаза - я всего несколько раз встречался с ней взглядом; мне кажется, её глаза видят людей насквозь. Губы у нее были просто восхитительные, нижняя губа очаровательно припухшая, я много бы отдал, чтобы прикоснутся своими губами к её губам. Почти ничего не знал о ней. Даже имя разыскал на доске почета, на которой, вывешивали имена/фотографии отличников нашей школы, я там тоже висел фотографией в период учебы. Этот факт почему-то уверил меня, что Мирана умна и интересна духовно, приличный бонус к её сумасводящей упругой попке.
   Пару последних месяцев я наизусть помнил расписание уроков её 23ей группы, чтобы на перемене иметь дополнительную возможность пройтись рядом, увидеть её; я ни разу не заговаривал с Мираной в школе.
   Всего лишь на два года младше меня!
  
   Вечером я со своим на год старшим двоюродным братом Игорем поехал к Пятому Карьеру. У нас в Кролевце две реки и с десяток озер, но Пятый был на порядок выше их и чище, к тому, же имел берега из чистого песка, без всякой глины, земли или камней. раньше задавался вопросом, почему карьер именуется Пятым?, ведь он был единственным искусственным водоемом в городе. Потом привык. Вдоволь накупавшись в теплой воде, а лето выдалось жарким на редкость - 35-40 градусов днем и минимум 26 ночью, мы вылезли на берег. Игорь достал из своей холщовой сумки, Не Загрязняющей Окружающую Среду, две банки джин-тоника и тарелку фрисби, обеспечив, таким образом, отдых. Я вспомнил старый спор с Пашей - можно ли бросить в безветренную погоду тарелку так, чтобы она вернулась прямо в руки? Я ответил "да" - Паша не верил, спросил об этом брата.
   - Смотри и учись! - ответил он. Игорь подбросил тарелку вертикально вверх и затем поймал её ладонями, ветра не было, - Дурацкий спор, - добавил он.
   - Я не совсем это имел в виду, - укоризненно добавил я на этот гениальный ответ.
   - Тебе же хватит этого для пари. Пусть и формально, - усмехнулся он, - отличный сегодня выдался вечер.
   Мы допивали содержимое жестяных банок. Солнцу, не хватало едва ли несколько градусов за горизонт, чтобы скрыться с наших глаз. Я сидел, молча, и наслаждался почти безукоризненной гладью воды - ни малейшего ветра, ни малейшего движения, вдали видно гору из песка, натасканного бульдозерами из карьера. Мы побросали минут десять тарелку, потом после моего неумелого броска она залетела в самые заросли камышей. Потратили минут пятнадцать на поиски, игру в фризби уже не возобновляли. Последние пара глотков и я спросил у брата о мысленном общении, он все-таки на год старше меня и кстати, учится в том ВУЗе, куда я стремился попасть.
   - Не знаю даже. Скорее разочарование. Я думал, мысленно общаясь и скрыть, о ничего нельзя, а вышло, что большую часть времени отыскиваешь приемы, чтобы не выдать отношения к данному человеку. Думаешь себе о чем-то другом, представляешь своих друзей, тебя, - он указал на меня целой ладонью, - вместо него (того человека). Или же вообще, какие-то пустяки, а не мысли - дебильные стишки, заевшие мелодии, которые плотно осаживают твой мозг. Все что угодно, лишь бы не выдать раздражения или презрения, - лицо брата перекривила улыбка.
   Я вспомнил о своих снах, о своих мыслях - в школе мне всегда было тяжело общаться с людьми, которых я недолюбливал. К примеру с парнями "Круга Ловеласов" - они с тринадцати лет имели девушек и во всю гордились этим. Пусть отношения распадались через месяц-два - они уже находили новых, остальных именуя неполноценными, ничего не смысля о настоящих чувствах. Жалкое прикрытие - ведь ловеласам и девушка не нужна вообще-то, пустышка для статуса. Я сходил с ума от подобных разговоров, а толку - злость только накапливать! Позже, по пути домой брат посоветовал мне не заморачиваться услышанным, ведь в его случае - только его случай. Я отбился рэндомным ответом, фиолетовое потемневшее небо казалось не реальным.
   Стройка. Звездное небо, метеоры, расчерчивающие черную полубесконечность и я как всегда не успевающий загадать хотя бы одно желание. Мирана. Гребаные звезды, никогда не успеваю задумать мечту от восторга, только раз успел на летящий самолет, лучше бы он взорвался в небе. Какая-то грусть, нас под губу, легкое чувство дерьма, и Миранка уже лежит у меня на коленях, руками я перебираю её золотистые волосы и успокаиваюсь.
   ***
  
   Суббота. Всего два дня прошло, а уже два таких изменения - ошибки долбаного правительства. Гос. Экзамены мне придется сдавать в пятницу - на неделю раньше положенного срока, а вот регистрацию в Центре Мысленного Общения разместили в порядке алфавита по областям - несколько дополнительных дней, моя область начинается на С.
  
   В три часа дня Андрей и Паша зашли забрать меня на "очень важное дело". Сначала мы зашли в магазин и взяли по банке Revo для бодрости, по направлению к центру города шло подозрительно много народу, и я спросил, в чем дело.
   - Эх ты зевака! Сегодня же конкурс красоты среди старшеклассниц. Хоть сходим, развеемся, я уже купил три билета. Полчаса до начала, - ответил Паша.
   И верно, как я мог забыть? В нашем городе совершенно нечего было делать (после учебы/работы), лишь весенняя ярмарка с гуляниями в честь весны, летний рок-концерт и летний же конкурс красоты, среди девчонок. Скучнейший городишко! Остальные аппетиты, отбросив ТВ, книги и интернет, должны были удовлетворять алкоголь, или дискотека - уродливая клетка, музыкальный репертуар, которой за год менялся в половину, полностью же не менялся никогда. Дискотека, по сути, представляет рынок, на который сами себя выставляют девчонки, обладая немногим количеством денег и умением связно говорить, здесь за двадцать минут можно было завязать отношения - пустые и продажные, тянущиеся как угодно долго, чуть ли не до конца жизни в этом гребаном городе! Нормальные девушки редко приходили на дискотеку второй раз. Еще четыре года назад я дал себе слово никогда не заводить знакомств в нашей "клетке".
   Через двадцать минут я с друзьями зашел в ДК (Дом Культуры). Народу было полно, все места заняты и еще с полсотни человек подпирали стены, в основном мальчишки, купившие за дешевку билеты в последнюю очередь. Удача принесла мне очередной подарок - участие Мираны в конкурсе, одна из одиннадцати красоток. Вряд ли Павел знал об этом, хотя мог и не сказать для сюрприза. Со всей программы набралось, полчаса чистого времени глазения на Миранку, а она была прекрасна и грациозна (как всегда). Алкоголь от Revo при такой жаре неплохо заволок голову, глядя на танец моей желанной с повязкой на глазах, я мысленно начал награждать её разными титулами. Мисс Талант, Мисс Стройность, Мисс Непревзойденность, Мисс Моя Вселенная. Подошло время жюри объявлять победителей, Миране уже вручили Мисс Грацию и я понял, что первое место достанется другой.
   - А Мисс Города достается..., - начал толстопузый член жюри.
   - Миране, - сам того не ожидая выкрикнул я. Андрей толкнул меня под ребро, треть зала со встревоженным интересом обернулись в нашу сторону. Паша предложил уходить сейчас, все равно выступление заканчивалось и скоро начнется давка у выхода. Я краем глаза видел, как главную ленту надевали на Номер Пять, самую грудастую из всех участниц. Думал было подождать Мирану и взять номер её телефона, что ли? Все равно не увижу больше в школе, но оценив свое настроение, решил, что сегодня не стоит. Вышли на улицу, злость опять колыхнула меня, я локтем выбил боковое стекло какой-то машины припаркованной возле ДК. Друзья оттащили меня от приключений подальше, я им рассказывал о Миране и своих чувствах к ней, поэтому лишних вопросов не было. В магазине мы, скинувшись, взяли бутылку дешевого джина и двухлитровую бутылку тоника, жара то какая. Четверть Швепса я вылил себе на локоть, весь в порезах после удара, хорошо хоть вода из холодильника.
   Направились в сторону ремзаводовского озера, там были удобные лавочки на деревянных причалах - труд рыбаков. Прошли треть периметра, пока не нашли "нашу" - любимую, чтобы забраться на мостик нужно было пройти по тайной тропинке через заросли камышей; зато причал видно было только с противоположного берега, или с лодок на воде. Мы влили джин в пол-литра свободной пустоты в бутылке тоника и пили по очереди крупными глотками. Разговор о том, что в городе нечего делать (совсем не новый в нашем кругу), радовались, что скоро уедем, а приезжать будем лишь за тем, чтобы славно погулять и повидаться с родственниками. Совсем мало осталось перманентно торчать в ненавистном Кролевце. Пьяное видение будущего общества, всем не хватало действия.
   300 лет после Великой Атомной Войны, мутировавшее человечество с С-образными спинами. 99% Синтетической Пищи для удовлетворения голода, электроды, подключенные к вкусовым рецепторам, цифровые наркотики, случайно сгенерированная музыка совпадающая с собственными волнами мозга и поэтому кажущаяся приятной. Дома-Коробки и огромнейший памятник Дереву сделанный из износостойкого пластика в центре города. Мы трое прямоходящие, прямая спина как атавизм. Паша - оружейник, Андрей - программист мечтающий свернуть корпорацию "Grace", которая ввела программу Полной Автоматизации и Искусственного Занижения Машинного Интеллекта, я содержу бар под названием "Министерство Страха" - одно из последних мест на земле, где можно выпить настоящего алкоголя и послушать Рок-Музыку, а не рэндомную муть во встроенных в голову передатчиках. Настоящую ценность представляет карточка памяти на светочувствительных белках с огромнейшей емкостью, где записаны лучшие фильмы ХХ столетия. Странно, что человечество так и не смогло колонизировать ни единой планеты, даже Луны. Средний возраст жизни уверенно колеблется около 40 лет. Деградация, мы втроем просто нуждаемся в другой жизни, снять общество с аппарата Подержания Жизни, представленного армией роботов и дронов. Заменить искусственное оплодотворение настоящим сексом, изменить несокрушимую генетику и вернуть привлекательность женщинам. За Новый Мировой Порядок!
   Ветер пронес над нашими головами целлофановый пакет и Паша заметил, что неплохо бы приручить такой пакет. Я добавил о том, что такой питомец не хуже собаки - в случае опасности со стороны хулиганов пакет мог налететь одному из них на голову и придушить. На горизонте затянутом в серые тучи начинался дождь, и мы поспешили домой.
   ***
  
   Завтра вступительные экзамены (как всегда в форме тестов). Язык, математика, химия, физика - был готов к ним насколько это возможно для моей школы.
   Я вышел пройтись перед сном - десять вечера, а жара почти не отступила. Днем я первый раз позавидовал человеку из программы "Выжить везде", он осваивал Гренландию, бесконечная площадь покрытая снегом. Нервы у меня неплохо разыгрались. Нет, я не особо волновался по поводу вступительных, долбило другое. Вчера мы с друзьями выходили к турникам размяться. Между подходами стояли, молча, и тут Андрей и Паша, не глядя, даже друг на друга одновременно начали: "Ну, его на фиг все! Запевай! Счастье вдруг в тишине постучалось двери" - мысленный мост, я сразу сообразил. Андрей же добавил очевидные объяснения:
   - Сегодня утром заметил, это так круто! Вижу себя через пару лет разучившимся разговаривать, а рот буду использовать только по назначению - еда, выпивка, поцелуи с девушками.
   - У меня раньше, две недели назад еще. Специально запас терпения, чтобы вот так кого-то из вас нащупать, - продолжил Паша, - а такой соблазн был сразу сказать.
   - Ну, поздравляю, - я постарался от всей души пожать им руки.
   - Ну и когда отмечаем? Что-то рожа у тебя кисловатая, - я, наверное, и вправду немного погрустнел. Будучи старше их (хоть и ненамного) - на полгода и месяц соответственно, я раскроюсь последним, а ведь через неделю мое совершеннолетие, затем сразу в пункт регистрации. Я сделал улыбку на лице, неровную немного:
   - Ничего, еще чуток и я к вам присоединюсь, а пока ждем моего ДР (дня рождения) и отметим его по полной. Заранее приглашаю вас на Десну, у своего деда возьму ключи от домика (аццкий домик-ветеран) - электричество, вода, холодильник уже есть, ну а еду/ выпивку подвезем. Идет?
   - Конечно, идет. И Женька, как раз успеет вернуться.
   Хорошее настроение возродилось, но это было вчера. Сегодня же я брел под потемневшим небом, с тучами-клочьями разбросанными по нему; проходя мимо каждого человека, пытался ощутить его мысли, хотя бы передать банальное "Здравствуйте!". Никак не получалось. Через полчаса я вернулся домой, прогулка не расслабила, а наоборот настроила на мрачные мысли. Позволил себе принять успокоительное - завтра все-таки важный день. Тихо включил на колонках "Ghosts" Резнора, заснул только на тридцать четвертом, почти последнем треке.
   ***
  
   Мой сон, для любителя покопаться в мыслях Маразуева. Тревожный, перед вступительными экзаменами. Я иду по лесу, пока не натыкаюсь на корабль, поржавевший и вгрузший в землю помеж сосен; возможно, раньше море было выше всего этого.
   Это общество Нераскрытых, один из них - длинноволосый и с бородой, уже подзывает к себе.
   - Вступай к нам, на "Перуне", - название на правом ржавом борту, - есть хорошая оборона и обеспеченное питание. Мы от новых людей не отказываемся.
   Я еще раз осматриваю их старую рухлядь:
   - А что, (закономерный вопрос) здесь есть еще общества Мысленно Немых?
   - Есть где-то, конечно. Не мы едины, - вот и отлично, моя мысль.
   - Я готов рискнуть и поискать чего-то получше.
   Почти полтора часа ходьбы в неизведанном лесу награждаются успехом. Передо мной старая библиотека, двухэтажная, выложенная плиткой (надпись "Слава Коммунизму!") советская постройка на поляне посреди леса. Читательный зал, Мирана внутри:
   - Здесь хватит книг, чтобы самому выучится. Можешь считать это своим Университетом.
   Остаюсь только из-за Мираны. Ведь это совсем не тот университет, вырвался, проснулся. На висках холодный пот. Черт! Я оставил Мирану.
  
  
  
  
  
  
  
   Eureka Pile
  
   - Могу еще посоветовать MDMA, как тебе эта порция? - минута молчания, - да ты вообще реагируешь?
   На меня и вправду напало зацепенение. Такое бывает, когда сильно задумаюсь - почти вырубаюсь из мира, даже такие рефлекторные жесты, как прикрыть веки, если в глаза летит насекомое, не делаю, или когда иду, то со временем замечаю, что руки висят вдоль туловища, и я не машу ими в такт походке. Я думал, о том, что мне сейчас десять лет, и я каждый день буду проживать заново и взрослеть к вечеру. Каждый день бесполезный. Десять часов утра и я десятилетний, задумался о том, как бы соорудить на дереве офигительную халабуду, а рядом загатить ручей, чтобы натекло небольшое озеро.
   Джефф вопросительно смотрит мне в глаза, пришлось что-то ответить:
   - Экстази пробовал? - я отрицательно кивнул головой, - Говорят, помогает людям с психологическими трудностями, раньше им даже психотерапевты официально пользовались, если бы молодежь не просекла, как наркотический препарат. Сейчас уже запрещен, я им тоже не торгую, но знаю одного человека Вздоха, это его кличка, который продает почти все и MDMA тоже, так что считай, что тебе повезло.
   - Повезло? С немой башкой? - Я скептически хмыкнул, - Да я вообще самый везучий человек в свете!
   - Да, блин. Я такт не блюду и вообще ты палишься везде нераскрытостью из-за нашей системы.
   - Завязывай с бесполезными рассуждениями. Как мне добраться до Вздоха?
   - Он в таком-то поселке, я тебе сейчас неплохую карту набросаю, - жду пару минут, пока он справляется с листом и карандашом, - со Вздохом говори спокойно, без нервов. Он же почти всю гадость сам проверяет, если застанешь вмазанным - говори только про товар, он быстро в реальность вынырнет, его черта. Вот держи, удачи.
   - Стоп, а это твой дезойль будет долго держать?
   - До вечера ослабеет. Если повезет, ха-ха!
   ***
  
   В общем, я выждал пару часов и уже, потом решил ехать к Вздоху, там разберусь. Автомобильная парковка, расползшаяся перед торговым центром, я двенадцатилетний и насмотревшийся боевиков. Я кого угодно переспорю, что Шварценеггер лучший актер! Я обматываю футболкой рукав и выбиваю стекло в Хаммере. Сначала возня с проводами, потом проблеск и я нахожу запасные ключи, спрятанные в бардачке. Добирался битый час, но в таком состоянии, как у меня это все равно, что ехать на поломанной улитке, видимость метров пятнадцать пред собой. Поселок/деревня оказалось запутанным - я некоторые улицы по два-три раза проехал в поисках базы Вздоха. Кстати, сама деревня заслуживает дополнительного внимания - ни одной спутниковой антенны, ни одной иномарки возле двора, грунтовая дорога - отсутствие привычных деталей сразу бросается в глаза, и вообще такое ощущение (мне понравилось это ощущение), что провалился во времени на полсотни годов; ах да, еще баллоны и рельсы - импровизированная колокольня возле маленькой церкви. Двор я нашел, сквозь щели забора он казался неуклюжим старым складом. Ящики фанерные, картонные, деревянные (как все под дождем стоят?), канистры, куча сарайчиков, а вот самого Вздоха помню нечетко, скорее, разорвано на куски. Высокий, плотный, одетый в потертую и выцветшую военную форму. Подхожу вопрос о покупке MDMA - в ответ мутный взгляд с искрами бешенства, что ли? Он подходит к распечатанному ящику, достает оттуда винтовку, возвращается и четким голосом чеканит:
   - Эй, парень. Скоро начнется война, и я хочу, чтобы все находились в равных условиях. Запомни сам и передай другим - в руки не больше одной винтовки.
   - А гранату можно?
   - Ну что же, держи, - Сует в руки гранату, снятую с пояса, - Война уже близко!
   Я развернулся и вышел со двора, все время, ощущая на спине его поганый взгляд. Жри, скотина военная! Я сорвал чеку и забросил гранату за забор, а сам пустился в бег. Осколки нашли, что-то взрывоопасное и весь двор разнесло к чертям. Я остановился.
   - Встретимся в аду, собака! - Мне не хватало только сигары в зубы и развевающегося по ветру Американского Флага за спиной.
   ***
  
   Ночь еще в пути, солнечно и я истинно-восемнадцатилетний решил сделать небольшой крюк, чтобы зайти в "Подоловский" микрорайон, отделенный от моего города только железнодорожным переездом. Там бар на опушке, рядом с памятником Неизвестного Солдата. Мысли о войне и всяком "геройстве" вызвали волну презрения в голове. Героизм - это сознательно, бескорыстно и в мирной жизни, а не результат слияния толпы и речей какого-нибудь шизонутого дяденьки. Я явно представил себе, что родился в районе 1920х и наверняка бы погиб дурацкой смертью на фронте. И родственникам приходит Сочувствующее Сообщение "Сожалеем о смерти вашего сына... Он умер, как настоящий герой!", хорош герой - кишки вывалились, как у Вздоха от взрыва и я уже герой. А некоторым (как и Psalm 69, наверное) и война - не война, так бизнес.
   Ладно, что-то я отвлекся. В общем, возле леса находился бар, причем известный на весь округ; я там был всего-то один раз, года три назад - искал какого-то знакомого. Сейчас же возникло непреодолимое желание напиться, зашел внутрь. Там было, как всегда накурено, сам бар не менялся последние лет двадцать. Переделанный из чего-то советского зал (длинный и узкий), невысокая сцена (мне немногим выше уровня колен) и достроенная попозже барная стойка/прилавок - как это назвать? Мое внимание привлекла группа на сцене - четыре человека, один даже из синтезатором; кстати, все лица вообще незнакомые, откуда, откопали этих музыкантов?
   Кровь разнеслась по венам,
   Дух пришел опьянения;
   А мы бежим к горизонту -
   В поисках назначения.
   Вокалист с гитарой пел грубо, но рта почти не раскрывал, дальше еще какие-то строки. Моя черта запоминать, то, что нравится, проф. Маразуев. Заказал двойную порцию "Коррозии" - это 200г энергетика и 200г чистого спирта в бокал, чистое зло выжигающее все изнутри. Когда делал заказ (двойная порция!) рядом сидящие даже обернулись, чаще всего "Коррозию" заказывали в таких ситуациях, которым лучше не повторяться.
   Жизнь истекает песком -
   Бьемся волной из проклятием.
   Путь наш - дальние станции,
   Поиск противоядия.
   Противоядия? (Звучат аплодисменты), может лучше вообще яду достать - выпил и все, или все же хоть как-то пройти путь лучше, чем вообще не идти?
   Сижу, выпиваю, пропустил мимо ушей две-три никакие песни (а в зале хлопали, будто выступают NIИ, стадо баранов!); внезапно одна песня вырвала к себе мое внимание. Так отпечаталась, что помню дословно, фотопленка в мозгу. Акустическое начало, вспомнил мельком за Мирану, сквозь алкоголь.
  
   Слышу за спиной твое дыхание,
   Побудь со мной, не покидай меня.
   Весь день не могу отойти от сна:
   Я в нем был с тобой, сейчас схожу с ума!
  
   Я неисправим - в голове слова,
   Твои мягкие волосы хочу гладить я;
   Прикосновение губ ощутить сполна.
   Это сильней тебя, это сильней меня.
  
   Поговорить с тобой, приласкать тебя -
   Все сгорает внутри от любви огня;
   Кого-то лучше тебя не подарила Земля,
   Но ты не будешь со мной - я сойду с ума!
  
   "Коррозия" убивает голову, прошу принести Revo, флэшбэки... хотя вроде бы этого и не было, а еще в тексте мягкие волосы, а я хотел разноцветные. Мирана лежит передо мной, сбитая машиной, интуитивно понимаю, что при смерти. Потерпи пять минут, пожалуйста! Я бегу в первый же дом, первый подъезд, первая квартира. Лысый, усатый мужик открывает.
   - Там, девушку сбила машина!
   - Вы хотите вызвать скорую?
   - Нет, черт подери! Я врач и мне нужна ваша помощь, - силком тащу его за руку, - скорая может не успеть!
   За углом, вот она. Хватаю её за руку, второй держу усатого. В глазах темнеет, я чувствую, как жизненная энергия перебегает в тело Мираны. Мужчина сначала дергается, его всего изламывает и он тихнет. Девушка открывает глаза.
   - Ты мой Ангел-Хранитель?
   - Да, Мирана. Я люблю тебя! - несу её на руках, подальше от мертвого мужчины.
   Очнулся, песня продолжается (та же?), это не лирика это жесткий, пробирающий Индастриал - совсем под текст, музыкантам виднее.
  
   Я убью её, вмажу кувалдой в ебало,
   Растрощу молотом ноги -
   Так, чтобы сука больше не встала!
   Пневматическая дрель (гррр!)
   Прямо в её высокий лоб,
   Обоссу её с головы до ног -
   И засмеюсь, как долбоеб,
   И засмеюсь, как последний долбоеб.
  
   Потому, что я ненавижу её,
   Я ненавижу её!
   Я ненавижу её!
   Я ненавижу её!
   Я ненавижу её!
  
   Её стройная фигура/отсветы в голове,
   Её цветастые волосы/отсветы в голове,
   Её пронзительный взгляд/отсветы в голове,
   Я хочу забыть все, что было...
   Потому, что я ненавижу её!
  
   Я уже рою ей могилу,
   Закопаю в землю живой,
   И трахну её такую милую
   И рассмеюсь ей в лицо.
   Боль вселю в её клетки,
   Я хочу видеть, как она страдает -
   Как слезы текут по её лицу,
   Я хочу знать, что она умирает;
   Я хочу видеть, как долго она умирает.
  
   Потому, что я ненавижу её,
   Я ненавижу её!
   Я ненавижу её!
   Я ненавижу её!
   Я НЕНАВИЖУ ЕЁ (каждая строка все громче и громче, до самого неба)
  
   Её милый голос/отсветы в голове,
   Её счастливая улыбка/отсветы в голове,
   Её теплые руки/отсветы в голове,
   Я хочу забыть все, что было -
   Потому, что я ненавижу её (остальные музыканты тоже подключились, разногласный крик)
  
   Изнасиловал её/отсветы в голове,
   Закопал живой/отсветы в голове,
   И засмеюсь, как долбоеб,
   И засмеюсь, как последний долбоеб!
   Отсветы в голове,
   Забыть ВСЕ, что было!!!
  
   - Спасибо, это был наш кавер на песню Ministry, а теперь мы споем...
   19.00, девятнадцать лет. Целый год в этом баре! У меня жутко разболелась голова, причем не от выпивки, а от долбаных сигарет. Я бы в тот момент с удовольствием впихнул каждому курящему в рот по полсотни сигарет и заставил бы скурить - "Жри свой гребаный никотин, скотина!", выпивающие хоть не травят так своей вонью. Садизм, по-другому нельзя. Ладно, это из-за состояния: по-другому можно, я вышел в туалет, но он вонял еще больше - такое впечатление, что никто из посетителей не смывает за собой. Пришлось наскоро умыться и вылезть через окно. А еще через пару минут вылезли и все остальные...
   На улице, за время, проведенное в баре, прошел дождь, мне пришлось идти к дороге по траве, мокрой и неприятной, такой, что уже через десяток шагов кроссовки начали чавкать от впитанной влаги. Добрался до асфальта, открыл вторую банку Revo, которую захватил с собой - нарастающий гул в небе. Я сделал два-три полноценных глотка и нашел взглядом военный вертолет. Голос, усиленный громкоговорителем:
   - Я требую того-то и такого-то (много чего), иначе начну бомбардировку снарядами (через пьяную память, черт знает какими) и т.п.
   Откуда он взялся? Ощущение опасности понемногу входило в голову. Тут и выбежали все остальные - из бара, из хат в округе, услышали все - музыка такого не заглушит. Думаете, началась паника? Это все фигня - образ паники, навеянный в первую очередь Голливудскими Фильмами, рассеялся во мне, показался смешным и надутым. Никто никуда не убегал, многие стояли парами - шептались, целовались; компании парней обсуждали происходящее. Я стоял и впитывал влажный воздух летнего дождя - много зелени вокруг. Куча мыслей, которая пронеслась у меня в голове. Если мне сейчас 19ть с лишком год, то, что будет к полуночи? Я постарею и вспомню еще четыре года своей жизни, может быть что угодно.
   Это была Мирана, Спектр с восхищением осматривал её длинные светлые волосы, блестящие зеленые глаза и пухлые губы, стройную фигурку и смуглую кожу. Девушка вошла нерешительно:
   - Привет, как дела?
   - Вот, - он указал на книгу Ремарка, потом быстро подошел и поцеловал её в губы. Мирана выглядела, что-то не очень радужно.
   - Мне твоя мать сказала, что ты опять сжег дневник! Нам лучше пройтись и поговорить.
   - Пошли, конечно! - Спектр не понимал, причем здесь дневник, - Можно в заросший парк за клубом.
   - Давай туда, - в Миранином голосе усталость, - ведь это твое любимое место.
   Это был самый неожиданный разговор со всех возможных, это не укладывалось в голову. Двадцать девять лет, полдесятком годов ранее авария и потеря памяти. Воспоминания восстанавливались к ночи, но не все - пять лет жизни так, и оставались пустыми, бесполезными. Спектр с Мираной уже давно женаты - девушка показала ему их свадебные фотографии, снимки их отдыхающих в разных местах и еще много чего, целый фотоальбом в сумочке.
   - И как ты живешь с этим, со всем этим, со мной? - это было невероятно, Спектра даже трясло немного.
   - Нормально, я уже привыкла. Ведь я люблю тебя, - нежные объятия Мираны, - кроме того врачи до сих пор считают, что надежда есть. В один день все вернется и это будет наш самый счастливый день.
   - Я уверен, что он скоро наступит!
   Мирана грустно улыбнулась, ведь ей этот Возглас Надежды приходилось слышать сотни раз.
   - Лучше давай, вернемся в твой дом, жена ли я тебе или нет?
   Позже они лежали в темноте - насытившиеся друг другом, довольные, их руки крепко сжаты вместе, Спектр и Мирана смотрели друг другу в глаза, немного света давала луна, заглядывающая в окна. Мирана напряженно думала, будет ли это сегодняшней ночью - спросит или нет? Это был вопрос, который она так ненавидела. Через десять минут Спектр начал тихим, неуверенным голосом:
   - Слушай, Миранка. Я тут думаю, а может нам завести ребенка? Он будет расти, взрослеть и я каждый день с ним.
   - Нет...
   - Ну, ты же знаешь, я каждый день свободен. Думаю, это поможет вернуть мне память.
   - Нет, я не могу, - именно этот вопрос она ненавидела больше всего.
   - Почему? Я же все-таки могу работать по вечерам, когда память возвращается до нормального уровня, как то выживем.
   - Нет, тут дело в другом - я не могу иметь детей, проблемы со здоровьем, - Мирана отвернулась к стене.
   Может это и держало их сильнее чувств, сильнее всего. Оба верят, но безнадежны и бесполезный каждый день жизни Спектра. Заснули, прижавшись, друг к другу спинами.
   Утром Спектр опять все забыл...
  
   ***
  
   Тяжело писать без ничего. Последнее занятие в жизни. Девушка, которой я хотел посвятить этот рассказ и показал некоторые отрывки - обратила бы внимание только на неправильную пунктуацию. Маразуев каждый день копается в моих мыслях и воспоминаниях. Я боюсь, что скоро меня начнет ломать. Я жалею, что не смог умереть...
   ***
  
   Сбился вообще не на то! После бара.
   Уже через пару минут с другого края неба прилетел другой вертолет, Военный Контрвертолет. Музыка в баре оборвалась, и все это время звучала только у меня. Вверху громкоговорителями вели переговоры, я не вслушивался в речь. И тут меня взбесило, то, что многие достали мультифоны и все происходящее снимают на камеры. За себя мне было безразлично, но ведь остальным есть что терять и если это последние минуты жизни, зачем их распылять на подобную фигню? Думаю, что так уж устроен человек - поднимает себестоимость, запечатлевая события (превышающие?) его ценность. Даже, наверное, если на кого-то выбежит из-за угла злой маньяк с заведенной бензопилой - то перед тем, как убегать, жертва сначала бы пыталась его сфотографировать. Рассылка знакомым: "Смотрите, какого классного маньяка сфоткал! Ну как вам?". Пока думал об этом, вертолет террориста сбили - он упал метров за двести от бара, вот и все переговоры. Большая часть толпы с азартом побежала к месту падения: запечатлевать себя на фоне горящего остова машины, я же развернулся в противоположную сторону и двинул к озеру.
   Идти к нему оставалось около километра, за это время я допил свою банку и пытался посильнее сжать/раздавить её руками. Солнце уже опустилось за горизонт, небо было розовое как это, как это иногда бывает и все вокруг казалось таким же розовым, особенно песок, ради которого и вырыли этот карьер. Дошел и бросил банку в воду (она подумала чуток, да и утонула). Мне сильно захотелось спать здесь на песке, но он был мокрый. Я медленно начал обходить насыпь, пока не нашел подходящее место: внизу сухой песок, вверху выступающая площадка, охраняющая от дождя - этой площадке и подобным им никогда нельзя доверять! У меня сразу в памяти - моего приятеля завалило глиной и песком в похожем месте. В деревне, где я проводил каждое лето в детстве, среднестатическом распространенном варианте детства, был такой же обрыв. Люди брали оттуда песок и глину, а мы, то играли в войну в этих окопах, достаточно глубоких, чтобы вместить любого из мальчишек, то занимались рытьем пещеры вглубь, не понимая, чем это закончится. Виталик, как его назвали, не был моим лучшим другом и не был образцовым мальчиком: скорее относился к разряду сорвиголов, которых все равно любят и рады им. С Виталиком не очень интересно было разговаривать, зато мы занимались целой тысячей других занимательных вещей: строили "халабуды" и системы "тарзанок" на деревьях, делали загаты на ручье; иногда он брал денег у родителей (зажиточные фермеры) и все их тратил на петарды и сладости, раздавая большую часть своим приятелем (и мне в их числе); иногда мы играли в "хватательный" квач с его двоюродной сестрой - благодаря ней, я уже в десять лет невероятное сексуальное возбуждение, она была старше на несколько лет...
   А когда, я был в лагере, и Виталий сам играл в пещере, его привалило, врачи сказали, что убило сразу и без мучений. Только сердце успевает вздрогнуть последний раз, как зверь, провалившийся в капкан на острые деревянные колья. Отец приятеля потом целый день раскатывал, стирал эту горку своим трактором - сейчас там зеленый холм и памятник, тишина и трава.
   Мне тогда было ужасно грустно - сейчас тоже грустно, но "Коррозия" стирала все - я лег спать под песчаным навесом, еле удерживаемым корнями мелких серых кустов. В конце-концов я мог простудиться - подсказал алкоголь, в голове имитируя инстинкт самосохранения. Мне уже на все наплевать, я тупо вырубился, как телевизор с только что отрубленным шнуром. Жить больше сорока лет не стоит, честное слово.
   ***
  
   Всем вам, наверное, интересно знать, чем же я развлекал свое сознание и тело за те дни. Это следствие Идеи про Расширение Границ в Мозге, в здоровенное гильбертово пространство. Мне хотелось добиться того, что в голове я могу позволить себе, что угодно - ведь этого все равно никто не сможет узнать. Здоровенный памятник Наркоману-Экспериментатору, которых сейчас больше, чем солдат погибших во Вторую Мировую. Я путаю Миран, я никогда не сидел на чем-то одном, я сожрал целую Пачку Драже, где каждая таблеточка давала свой эффект. Я ингалировал легкие марихуаной и "химкой" (её химическим аналогом, который можно достать без проблем), я жадно облизал первую в жизни марку просоченную 170мг диметиламида литергиновой кислоты (LSD), я заряжал уставшее тело феном, кокаином (до электрических салютов в моей голове), колол внутривенно адреналин после того, как "развлекся" с Мираной на силикатном заводе. Камень за камнем. В школьные годы доставал нас (насвай) у узбеков, торговавших специями (никотин-в-форме-дерьмовых-шариков - Первая Искусственная Эйфория), выискивал в "Русской Кухне" описание галлюциногенных грибочков - 30 штук за раз, пока Природа не начала учащенно дышать и когда я понял, что если убить Льва-Льову - то непременно станешь Царем Зверей. "Молоко" вываренное с "дички" (дикорастущей конопли) у меня дома, попытка сделать абсент, так и не поменявший цвет мира. Амфетамины и Мистер Универсальный Солдат, Вышедший на Улицы! Советы в журнале "Ровесник" за 1996 год, единственный журнал, где не писали, что наркотики - "Тупое Зло", а написали, что после приема экстази желательно раз в полчаса выпивать немного минеральной воды и если не удержатся, будет отек мозга, МДМА с алкоголем отличнейшая вещь - никому не рекомендую. Выводящие в Нирвану случаи приема Джеффовского Героина (геройская попытка отдохнуть от жизни), он меня испугал, только в первый раз. И постоянный, неизменный, перманентный спутник - Добрый Алкоголь, который сопровождал меня всегда. И бесконечная предрассветная депрессия, лишь бы дождаться солнца...
  
   Я иду по старой дороге - утрамбованной транспортом, посреди пустыря; по бокам кучи обломков асфальта, его, наверное, и вывозили грузовики. В какой-то миг понимаю, что не только, что не только не помню, как меня зовут, но даже не знаю, как выгляжу.
   Небо затянуто тучами - серыми, свинцовыми, странно светящимися; впереди здание, старый кирпичный завод от которого остались одни лишь стены. Беременные и родившие женщины строем идут к горизонту до расплодника душ - каждому ребенку нужна душа. Родник иссяк, и я становлюсь лакомым кусочком для этих женщин. Душа! Я замечаю огромное зеркало среди развалин, подлетаю к нему и тщательно всматриваюсь, не могу найти своего изображения. Внезапно зеркало раскалывается на миллион острых осколков и эти острые куски стекла назойливым роем летят на меня. Я выбегаю на улицу - там начинается дождь.
   Здесь тоже идет дождь. Коварный ветер словно нарочно, дул так, чтобы уступ не защищал меня - косые струи воды пробуждали лучше любого будильника. Ночь разбили пополам, и я проснулся в этот момент. И вот странное дело: дождь льет, как сумасшедший, а туч в небе нет, в нем неестественно ярко мерцают все звезды.
   Меня немного мутило от долгого дня - Человек Вчерашний получил дозу кайфа за счет Меня Сегодняшнего, впрочем, чувствовал я себя не так и плохо, лишь бы найти сейчас местечко посуше, под накрытием. Прошел по песку, потом метров пятьсот по асфальту - здание колхоза с побитыми Организацией Любителей Звона Разбивающихся Стекол окнами, неясные блики внутри - подходящее место, чтобы спрятаться от дождя. Не я один оказался там, в ночное время, посреди длинного зала (со стенами, сохранившими следы тисненой отделки валиком - примитивные узоры); возле костра сидела девушка, не могу определить её истинный возраст, даже с возможной погрешностью в несколько лет. Ей могло быть пятнадцать - стройная фигура и ноги в обтягивающих джинсах, пухлые и растресканные губы, немного вздернутый нос, а может и тридцать лет - глаза темно-карие, но при этом потухшие, как у стариков, мешки под глазами и залегшие в ночных тенях морщины над густыми бровями (если девушка перестала выщипывать такие брови, значит ей уже плевать на себя), волосы темные и длинные, со светлыми/седыми прожилками (мысли о березе), но немытые не счесть сколько дней. В руках она держала толстую книгу, может Библию/энциклопедию: посмотрев на странницу несколько секунд, Потухшая Взором вырывала её резким взмахом руки и бросала в ненасытный огонь. Позади неё на стене была надпись черным: "I Love this Silence. I'm In". Скоро девушка заметила меня и пригласила (жестом руки) поближе к костру.
   - Ну, давай, чего стоишь - проходи! - Голос был ненасыщенный и немного сиплый, скорее громкий шепот, а не голос, - Как ты оказался рядом в такое время под дождем?
   Кстати, я действительно был мокрым почти насквозь, ответил ей каким-то невразумительным кивком, его (кивок) можно было расценивать, как угодно и соорудил себе примитивный стул из шести целых кирпичей, их здесь много валялось вокруг.
   - Как тебя зовут?
   - Старуха Смерть Самоубийц, бестелесный призрак, который нашептывает суицидальные слова Отчаявшимся, а потом отбирающая контроль над их телом себе. Долгие и единственные минуты развлечения в моей работе. - Девушка не выдержала и сухо засмеялась, - Разве это имеет значение? Ты тоже сможешь поработать смертью и сбросить парня с крыши!
   Я смотрел на неё, как на помешанную, тут её улыбка сменилась на милую, мягкую и человеческую:
   - Это я тебя проверяла на страх. Кто ты и как здесь оказался?
   Я представился именем бывшего одноклассника (мало ли что) и провалился в молчание. Она не торопила, посмотрела на меня пристально и опять вернулась к своей книге - не чтение, а уничтожение. Смотрю, вырвала очередной лист и развернула ко мне - иллюстрацию, картина "Джоконда" - как же она намозолила всем глаза на этой планете, даже сложно представить человека, который бы не назвал её - даже сранные Голодающие из Африки назовут.
   - Как ты думаешь, эта женщина красивая?
   Не лучше тебя. Я первый раз задумался над этой картиной, раньше только воспринимал.
   - Наверное, нет. Что в ней может быть красивого, даже бровей нет!, - Хоть у моей собеседницы бы половину пересадить. - Я не считаю Джоконду в чем-то привлекательной.
   - Согласна, а миллионы людей считают. И все потому, ляпнул какой-то древний умник/скупщик/оценщик - картина гениальная, женщина красивая - люди и вторят ему слепо, (будто самому нельзя искренне обдумать), думают, их тоже будут воспринимать, как умников, - лицо девушки передернулось, и она бросила лист, вырванный из книги в жадно рванувшийся костер. Я смотрел, как картина искажается, чернеет, расползается мелкими искрами. Шепот:
   - Ты даже не представляешь, как меня все это бесит. Миллионеры-маньяки отваливают кучу денег на "престижный" хлам, другим же помочь не могут. Как меня все это убивает, можно видеть картины намного лучше.
   Я ничего не говорю и смотрю в огонь, через несколько минут девушка протягивает вперед одну ногу и лезет в карман своих джинсов, обтягивающих настолько, что, только вытянув ногу или встав, можно было что-то вынуть. Маленький целлофановый пакетик (есть такие, что герметически закрываются) и желтые, продолговатые, скругленные с концов пилюли - около двух десятков.
   - Что это за таблетки? - мне, конечно, же, стало интересно.
   - Это имеет значение? Можешь попробовать, коль любопытный, - я беру таблетку с её вытянутой руки, но пока ложу рядом на белый кирпич. Она закидывает внутрь две штуки, с лица стираются все заботы - я, молча, наблюдаю и думаю.
   Да, черт подери! Мокрый уставший и в голове, словно чугунное ядро, что-то не то. Мне бы не мешало выговориться - "Самое интересное, что может происходить с человеком в наше время" - я тоже глотаю свою порцию и, закрыв глаза, жду эффекта. Приятная пустота во всем теле.
   ***
  
   - Знаешь, это самое лучшее, что может быть - пустота. Я одна в пустоте и нет вещей лучше, чем она. Потому, что вокруг одна пустота.
   Интересный ответ - я ей рассказал, чуть ли не все с момента окончания школы.
   - Значит ты Нераскрытый. Я не сразу об этом поняла.
   - А я никак не могу понять, сколько тебе все-таки лет?
   - Это имеет значение? Ты слишком все негативно воспринимаешь, - началась уже несколько разов заведенная шарманка, - это же куча плюсов. Никто не лезет в твою голову, ты думаешь о чем угодно, тебе не нужно оставаться самому, чтобы полноценно отдохнуть. И вообще возвращайся в нормальную жизнь и все образуется, Мирану тоже штурмуй, не будь трусом.(НИ ХРЕНА НЕ ОБРАЗОВАЛОСЬ!)
   Девушка (Майор с грудью) права. Но кто она? Я имею в виду собеседницу, сидящую напротив (посередине костер), что с ней произошло, почему наркотики, откуда она и что скрывает - куча вопросов без ответов кружилась в голове.
   - Может-таки, расскажешь о себе - взаимность за взаимность, я постараюсь помочь.
   Она отстраненно смотрела сквозь стену куда-то дальше, через минуту начала:
   - Я даже не уверенна в том, что помню, но кое-что поведать могу. Тот день после которого все изменилось: было очень жарко, я со своим братом и бабушкой купались в озере, здесь рядом возле дороги (я так понял она о Пятом Карьере). Народу было не прогрести. Я поплавала с полчасика, вода теплая как чай; тут какой-то мужчина в темно-зеленой рубашке, заправленной в брюки, приехал и начал раздавать листовки (я не взяла) и потом спрашивает: "Можно ли мои ученики вам споют? Если, вы не против, конечно?". Противных не оказалось и с микроавтобуса вылезло еще человек двадцать - аккуратные девушки и прилизанные парни, девушки все в косынках. Начали петь занудными голосами и все о Боге, потом их главный продолжил. Торочил об аде (там миллион градусов, там сплошная боль, там нету смерти - есть одна вечность) и Армагеддоне, который придет в 2022 году. Меня это даже насмешило - чуть ли не каждый год по плану должен быть конец света. Топ-5: тупые американцы изобретут смертельный вирус, карликовые китайцы задавят всех своей массой, упадет метеорит, ядерная война и, конечно же, сам Сатана! Представляю, утром встала, смотрю в окно, а там рушится все. Я даже посоветовала оратору перебраться на другую сторону озера - там пляж длиннее и народу побольше, пусть несет свою хренотень сколько угодно.
   Она замолчала, я спросил:
   - И это все?
   - Нет. Уже через пять минут эти сектанты уехали, мои родственники тоже - я осталась еще на пару часов. Но хуже всего стало вечером, когда я приехала домой, меня не то, что не узнали - меня просто возненавидели. Пыталась говорить с родителями, братом и читала только злость на их лицах. Я расплакалась и ушла к подруге, но и та постаралась, как можно скорее отвязаться от меня. Ночь я провела на пляже, заснуть не могла - такое впечатление, что всех моих близких заменили злыми двойниками. Возвращалась домой еще раз - ничего не прояснилось, заходила в больницу к психиатру, меня хотели упекти в психушку, но я убежала, я, же не сумасшедшая ..., или сумасшедшая?
   Она расплакалась, я сел поближе и хотел обнять, но не решался. Сидел и ждал, пока успокоится и даже не знал, что о ней думать. Если честно, мне показалось, что девушка и впрямь сошла с ума.
   - Теперь ты понял, почему я не могу сказать ни имени, ни возраста. Я ни в чем не уверена, наверное, и сама я двойник кого-то!?
   Я таки приобнял её и нерешительно поглаживал по руке; в голове ни одной мысли, чтобы я мог её выразить. Тишина тянется минутами, и я не знаю, чем помочь девушке с потухшим взглядом.
   - Я знаю, что ты можешь для меня сделать. Только пообещай, что выполнишь просьбу!
   - Что именно ты хочешь?
   - Не догадываешься?
   - Нет.
   Еще молчание, девушка смотрит мне в глаза, не отрываясь, но вряд ли это попытка намекнуть, по напряженному лицу видно, что она собирается с духом, чтобы изложить просьбу.
   - Убей меня!
   Меня словно молотом по голове стукнули, в глазах почернело.
   - Убей меня, я жажду пустоты. Я потеряла все, ради чего стоило жить. Я даже не надеюсь, но ты, же Закрытый - никто не узнает. Я тебя умоляю, убей меня, - я сидел, как парализованный, - делай, что хочешь: бей меня, царапай ногтями, ломай пальцы, кусай меня где угодно, насилуй меня, - сумасшедшая упала на каменный пол и прижалась к моим ногам, - убивай меня долго и мучительно, пусть все мое тело чувствует боль - главное, доведи дело до конца. Сделай это для меня, умоляю!
   Из-за разбитого окна рвался рассвет, и солнечные лучи растопили мое состояние окаменелости. Я вырвался, разбежался и kong'ом выпрыгнул в окно. Бежал долго-долго, не оглядываясь, пока не сбился с дыхания и не рухнул в густую траву.
   ***
  
   Это место несложно описать, но мне большой напряг. Представьте древний каменный зал, как при царях (хотя бы потому, что в центре стоит трон), витражи в оконных проемах, широкие подоконники, длинные столы и скамьи вдоль них - этого достаточно. Сам я сижу на подоконнике, в тени. Наблюдаю, разговор Астрономов (мантии со звездами, как в детских книжках) и мужчина, восседающий на троне (не помню, как он выглядел, но не Голый Король).
   - Вот последние снимки Луны, использовали самый мощный телескоп - недавнее изобретение.
   А тот, назову его все-таки Царь, что ли, отвечает:
   - Я не вижу никаких новых деталей, как предполагали вы в ваших теориях.
   - Увеличение возросло с восьми- до тридцатидвухкратного, но Луна действительно выглядит так!, -вразброс отвечают Астрономы, - более того, вот крупнейшая и ярчайшая звезда Сириус, на снимке представляет 44 ярких одноцветных квадрата.
   Кто-то из свиты, стоящей вокруг трона:
   - Пикселей!
   Мною провозглашенный Царь, хоть и без короны:
   - И как это понимать? - в ответ тот же голос из свиты:
   - Оптическое и цифровое увеличение дают одинаковый результат. Такое впечатление, что небо над нами просто нарисовано. Мы все участники компьютерной игры и ищем способы доказать это!
   - Но...
   - Более того, - продолжили Астрономы, - экспедиции, отправленные ранее в другие страны, выявили то же самое: обратной стороны Луны нет, все плоское и однотипное, небо словно рисунок. Текстура, обращенная под одним и тем же углом ко всем наблюдателям.
   - А как же ваши ранние теории объединявшие все наблюдения?
   - Древние были правы, полет к звездам тоже невозможен. И вообще...
   И вообще, его уже не было здесь. Спектр сидел на охапке сена, вокруг него расположились такие же маленькие, как он, Друзья Детства. Они слушали сказку деда Савки - легендарная личность деревни.
   - Это был Старый Народ. Жили они на Земле, еще до нас. Жизнь была на редкость простой, все давала Природа: летом они ловили рыбу, бросая копья в воду и окрашивая её красным, рыба не вся попадалась на острие, но на еду хватало; зимой доили крупных пауков - их много жило вокруг, мохнатых и не опасных. Сам Народ жил в норах на песчаных обрывах, как сейчас живут ласточки.
   Но среди людей был один мальчик, которого не устраивала эта однообразная, монотонная жизнь. Он пытался ловить рыбу зимой, но зимой рыба вырастала до огромных размеров, чтобы потом рассыпаться на тучу маленьких - этого парнишку затянули под воду и он еле вырвался из ледяного ада. Летом мальчик пытался подоить пауков, но вместо сладкого молока получил яд - весь раздулся, и чуть было не умер. Став взрослым, он первый построил Дом из Камней и стал начинателем Рода Людского. Он был первым, кто начал мыслить нестандартно, потому что не был доволен однообразной жизнью, тянувшеюся нитью сквозь сотни поколений. Он стал Отцом всех нас. Конец.
   - Расскажите еще что-нибудь, дед Савка, - дружно просили дети, вечер догорал. Небо было цвета красных прядей волос Мираны.
   - Расскажу, ребята. Я вам сказал, что того мальчика из сказки не устраивала его жизнь и он пытался поменять её. Такое же было и со мной в молодости. Один старик посоветовал мне съездить на ферму возле села Добротово. Там есть коридор, ведущий в другой мир, копия нашего, только лучше, добрее, прекраснее. Длинный туннель и я шел по нему. Коридор все сужался - сначала я шел в полный рост, потом в присед, посередине пути мне пришлось ползти и я увидел впереди свет, идущий от другого мира - все-таки добрался к нему и вышел сквозь такую же дверь (прозрачную), через такую же и входил. Люди там были добрее, и я полюбил ихнюю природу, и я нашел себе прекрасную девушку, на которой женился и живу с ней до сих пор, хоть мы и старики уже. Я поверил во все это, что мир прекрасен и я жил счастливо. Только недавно я понял, что платформа, в которой находился коридор, ведущий в лучший мир, пока я полз, развернулся в половину оборота (180 градусов) и вышел я там же, где и входил.
   - А где точно находится этот туннель, дедушка? - хором спрашивали дети.
   - Вы так ничего и не поняли! Мир нельзя поменять - можно сменить лишь восприятие его!
   Да они действительно ничего не поняли, Спектр ничего не понял; все люди ищут чего-то лучшего, имея прекрасное. Спектр до сих пор ничего не понимал.
   ***
  
   Бескрайнее фиолетовое, местами розовое у горизонта небо, с белыми алмазно-сверкающими тучами. И такое же море под низом, более размытое, но с безропотной послушностью отражающее все над ним. Небо цвета химически чистого йода. Скалы слева от меня; корявые, скрюченные от стихий, деревья на них: пожелтевшие и цепкие на каменных склонах. Я всматриваюсь туда, вижу Мирану - её носит, словно осенний листик, подхваченный шаловливым вихрем. Я тяжелый для здешнего ветра - он предпочитает легкие мысли, а не мои. Бегу по песку, вгрузая по щиколотки; песчаный подъем, но скалы не становятся ближе. Я же не теряю ни сил, ни надежды и так пока полностью не погружаюсь в песок.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Vex and Siolense
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ***
  
   Сегодня было целое утро хреновое. Восьмой день в больнице, вроде. Сложно сказать ломка ли это, или фиг его знает. Тянет чего-то, я бы метался как бешеный, если бы мог. Ненормальность. Я проявил ловкость правой рукой и умудрился спереть коробок спичек у медбрата с подносом для шприцов. Каждая спичка - это человек в моей жизни. Как у Акутагавы: "Жизнь, как коробок спичек. Относится серьезно - смешно, относится несерьезно - опасно". Здесь в этой больнице есть книжный шкаф, но я ничего не хочу читать, хорошо хоть увлекся этими записями. Я называю каждую спичку именем друга, или знакомого; учусь запоминать их по еле отличимым признакам. Вот спичка с длинным наплывом серы - это Миранка, я серый сверху донизу, мои друзья - коренастая спичка Паши, длинная и узкая Жеки и немного согнутая спичка Андрея. Враги и знакомые, передача "Последний Герой" - и враги, и друзья все сжигаются и стираются. Ко мне никого не пускают, даже Павла, которого знаю почти целую жизнь. Мне молчат о Миране. Наши с ней спички вдвоем, последние минуты. Я Выгорающий, я выгораю из-за Мираны. Поджигаю, хлопковое одеяло вспыхивает, вбегает медсестра на запах горелого... Затушили, долбаные пожарные!
  
   Я ничего не могу вспомнить о том, что делал в последний вечер перед попаданием
   сюда. Заходил проф. Маразуев и расспрашивал про тот день, я пообещал ему постараться вспомнить, специально оставил для этого место в тетрадке. Мне грозили успокоительными, так как подумали, что я хотел себя поджечь. Я сказал, что просто играл со спичками, представляя знакомых, по-моему, доктор не поверил, хотя не знаю. Я попросил узнать его о Миране и о том, как она сейчас, мне не понравилось выражение его лица, но он сказал, что сделает это. В порыве наглости прошу принести ему плейер и записываю на листке названия групп, которые я бы хотел послушать . В конце Маразуев добавил:
   - Глупо называть его WTV, завтра утром медсестра опять возьмет у тебя кровь с вены. Прошлая реакция довольно неожиданная.
   - Я не верю в эту массовую выдумку!
   ***
  
   - И когда она появилась?
   На дворе было жаркое лето 2002 года, а меня с четырнадцатилетним другом Иваном бросило в одну и ту же пропасть - мы влюбились в одну девчонку. Мирана приехала из Одессы к бабушке, точнее её отослали родители затеявшие ремонт в доме. Она была довольно высокой (выше нас), стройной, белокурой девчонкой с ярким, вечно приоткрытым ртом и длинными пальцами на руках, волосы завязывала в хвост, но иногда вечером ходила с распущенными и я просто млел от её вида. Я её так и называл всегда - Мирана, в отличие от Ивана с его глуповатым, переделанным Мэри. И если раньше мы вечерами разводили костры, или воровали ягоды на других улицах, или устраивали войны, где проигравшие в споре на "кам-три" становились на время немцами; то теперь все это стерлось. Вечер делал меня серьезным, ведь на улице появлялась, расцветала Мирана. Я старательно умывался, чистил зубы и даже находил чистые футболки, без грязи и дыр, чтобы не показаться неопрятным (раньше вообще было наплевать на внешний вид).
   Один из вечеров.
   ...- А еще неплохо бы стать акробатом, или вообще милиционером. Это так круто, - Иван всегда ценил опасные профессии.
   - И еще они спортивно выглядят. По-моему это классно, - Мирана повернулась ко мне, - а ты бы кем хотел стать.
   - А я стану ученым. Мне интересны растения, ведь их можно скрещивать так, что получаются совсем новые виды. В первую очередь, я бы сделал все фрукты без косточек, чтобы удобнее было есть, - мне все-таки 12 лет было, совсем другие мечты.
   Мирана засмеялась:
   - Ну вот, если когда-нибудь увижу пряники на деревьях, буду знать, что это твоя работа.
   - Мирана, а сама-то кем хочешь стать?
   - Медсестрой, чтобы помогать людям. Или ветеринаром.
   Иван сбил разговор, он начал рассказывать сюжет боевика, который смотрел вчера по телевизору. Друг обожал всякие трюки, стрельбу, погони и накачанных главных героев, говорил сам, что обязательно станет таким. Мирана забрала у меня тетрадь и начала рисовать (я взял тетрадь для игры в "балду", чертить на земле веткой не очень-то удобно). Девочка выводила какие-то мягкие узоры, смесь листков, горошин и цветов, а я следил за её руками. Иван в это время совсем раззадорился - он поднялся и начал показывать происходившее в фильме. Сначала он скрывался за кучей дров сложенных на улице и отстреливался от невидимых бандитов.
   - И тут у него кончились патроны, а с другой стороны явился такой жирный, лысый, с томмиганом в руках и говорит: "Выползай, грязный ублюдок! Сейчас я тебя пущу на корм собакам". Тут Сигал выскакивает и..., - Иван разбежался, оттолкнулся от стены-забора и высоком прыжке зарядил "лысому" ногой в морду, а потом приставил ступню к воображаемой шее противника, - "Я думаю из такого жирдяя, как ты получиться целая бочка отличных бифштексов!".
   - Вау, ты так классно сделал "выпрыжку", - Мирана отвлеклась от рисования, - а левой ногой так можешь?
   - Конечно.
   Мне стало обидно, что девочкино внимание переключилось на Ивана, я решил рискнуть.
   - А меня сегодня брат учил делать заднее сальто на Карьере. Я в конце раз десять чистых сделал, - это было слегка вранье, потому, что я прыгал в воду и всякий раз входил то коленями, то спиной, но при Миране страха не осталось, все боггарты вымирали при ней.
   Я как профессиональные прыгуны делают, вылез на лавочку, слегка поклонился, развернулся и резким замахом прыгнул. Из-за плотной группировки, я перекрутился больше положенного и выставил руки, чтобы не ударится лицом об землю. Но Мирана не обратила внимания на ошибку, в её голосе звучал восторг:
   - Ого, я бы такое никогда не решилась попробовать...
   - Хочешь еще раз?
   - Ой, нет! Немного страшно смотреть было...
   Я доволен. Позже мы сыграли в "огонек", веселое гадание с использованием мяча. По очереди были ведущими; загадываешь что-то, а потом кидаешь мяч с вариантом ответа, поймал - твое, нет - жди дальше; а "огонек" давал право выбрать, что сам желаешь. Было смешно, когда я поймал свое имя Ламобот, а Мирана узнала, что найдет своего суженого в туалете; зато мы оба с Иваном ухитрились поймать "огонек" при выборе невесты. Иван сказал - Мэри, я - Мирана, а наша светловолосая мечта тихо засмеялась.
   Когда на небе уже были видны самые тусклые звезды, бабушка позвала девочку домой. Мирана ответил:
   - Сейчас, бабушка. Через минуту буду, - она повернулась к нам, - спасибо за приятный вечер. Вы такие милые.
   А потом поцеловала сначала Ивана, затем меня - я даже провел рукой по её талии.
   - Увидимся завтра, спокойной ночи.
   - И тебе! Чтобы снились красивые сны.
   Оп, и наша белокурая красавица скрылась во дворе. Иван повернулся ко мне:
   - Пошли, сходим в храм. У меня есть кое-что! - он достал из кармана что-то, а потом раскрыл ладонь. На ней лежал серый обычный камушек, - Я точно знаю, что Мэри держала его в руке, когда днем играла с соседкой в "классики".
   - А у меня экспонат получше, - я с нескрываемым наслаждением открыл тетрадку и показал и показал Ивану те плавные узоры, - это все она нарисовала, когда ты боевик пересказывал.
   Я ждал, пока Иван рассмотрит рисунок под светом уличного фонаря, а сам все еще чувствовал легкое касание Мираниных губ. Через минуту мы продолжили путь. Храм находился в заброшенном доме в конце нашей улицы. Нам запретили туда лазить, потому что хозяин умер от сердечного припадка, а его жена - низкая, толстая баба, которая потом уехала к родным считалась ведьмой. Двери в хату были закрыты, но мы обошли полдома, как раз до черного входа - часть стены раскололась, и я мог просунуть свою тонкую руку, чтобы отпереть засов.
   Храм Имени Мираны мы решили создать, когда выяснилось, что оба влюбились в эту девочку. Иван говорил:
   - Вот придет осень и Мэри уедет, оставит нас. Ничего даже на память не будет.
   - И что ты предлагаешь?
   - А давай сохраним некоторые вещи, которые имеют отношение к Миране (единственный раз, когда правильно произнес).
   За месяц знакомства в храме набралось с десяток ценных для нас объектов: резинка для волос, солнцезащитные очки без одного стеклышка (попросил для "эксперимента"), все те записки, которые Миранка кидала нам через окно, когда её не выпускали из дома, и самое главное - фотография сияющей Мираны в купальнике на фоне моря и одесского пляжа, фотографию стащил Иван из альбома её бабушки, теперь же она стояла на верхней полке, словно икона.
   Иван аккуратно уложил на полочку, прорезанную в глиняной стене тетрадь и камушек, потом мы долго разговаривали о том, какая Мирана классная и о том, кто сильнее её любит. Тогда это совсем не мешало нашей дружбе с Иваном.
   В конце августа Мирану незаметно забрали домой родители. Мы с другом горевали, под затянутым серым небом всю следующую неделю; Иван днем почти не выходил из храма.
  
   Так случилось, что я скоро переехал в город, а Иван в соседнюю деревню: мы не виделись почти шесть год, пока я его не встретил после выпускного. Иван сильно накачался (в смысле мышц), одет был в джинсы и кожаную куртку, если бы не его серые глаза, смотрящие наивным взглядом, я бы протопал мимо. Крепко поздоровались за руки, вкратце рассказали друг другу, где кого носило в последние годы. Иван сумел в свои двадцать стать испытателем автомобилей, это было немного чудно. В разговоре натолкнулись на имя Мираны, я молчал после недавнего расставания.
   - Мэри, - Иван засиял, - она сейчас учится в том колледже, что рядом с моим домом.
   Мы встречаемся уже несколько долгих месяцев и собираемся скоро жениться! - Парень достал из бумажника фотографию и показал мне. Мирана почти не изменилась, все во мне вспыхнуло вновь, - Мэри - чудо! Мы даже собираемся завести ребенка.
   Я, молча, растворялся в невидимом для остальных океане черной злобы с холодным течением ненависти. Иван - улыбающийся истукан, добавил:
   - А знаешь, что самое главное произошло за это время? - я отрицательно кивнул головой, - Теперь в моем храме сотни экспонатов!
   ***
  
   Утро было только прелюдией! На меня навалилась отвратительная реальность из которой я уже не мог уйти. Мутная река несет жидкости и пакеты, наполненные Искусственным Кайфом. Ненавижу счастливых людей, ненавижу их всех за то, что они могут получать удовольствие в основе, которых не лежит Химическая Реакция, или Временный Отдых от Жизни за счет наркотиков.
   Я лежал весь изломанный, а меня пытаються переделать. Немного воды-лекарств на потресканную глину - и вылепить вновь! Глаза вынули обгоревшей ложкой и выкинули в кучу остальных. Мысли еще остались в моих вызеленевшых глазах, век нет, я не могу прикрыть их - вокруг куча окровавленных, безобразно выдернутых глаз. Ничего страшного - вставят новые, Стеклянные Искусственные Анализаторы. Мирану привели в больницу, чтобы разорвать на моих глазах, долго и мучительно. Я насколько сильно сжимаю челюсти, что зубы раскрашиваются в зубной порошок. Миране вырывают волосы - 1, 3, 6, 10, 15, до миллионов. Злобная Медуза заползает на её голову и жадно сосет кровь. Мои пальцы на руках раздвигаются и кости вылазят из руки. Правая ползет к Миранке и пытается её погладить, левая прыгает ей на горло и душит. Мои уши обрубывают мясницкими тесаками и пришивают свиные - "Тебя только осталось откормить!". В ноздри засовывают две трубки кальяна с мусором, собранным со всего мира и поджигают. Рот мне заливают Цементом Быстрого Приготовления. Отрезанные и выброшенные губы Спектра и Мираны встречаются в мусорном бачке и сливаются в последнем поцелуе. Я в бешеных метаниях падаю на пол и ползу к Санитарам, терзающих Мирану голодными ртами. С нее срывают все одежду, Левый жадно лижет соски, а Правый достает иглу с продетой в неё белой ниткой и собирается зашить её растерзанный рот и половые губы. Я ползущий, теряю части тела - сначала ноги, потом гениталии, потом левую руку. Я ползу, цепляясь правой рабочей рукой за батарею отопления, а Санитары громко хохочут, отрыгивая при этом свои внутренности. Я доползаю до Мираны, и Санитары вдруг исчезают. Мирана мечется и не замечает моих чувств, я достаю из треснувшей грудной клетки сердце и ложу перед ней. Затишье. Слепое дрожание ноздрей, я трусь об её ноги. Кардиограмма выравнивается в Прекрасную Прямую. Левая ступня Миранки раздавливает мое сердце, и оно лопается, выпуская черную с примесью красного, пыль.
   Санитары затаскивают меня на койку. Я меньше, чем Ничто - я даже не могу убить себя. Паша бы смог, если бы я попросил. Я понял, почему ко мне никого не пускают... Что-то в вены; растекается по сухой земле, сон...
  
   Мирана стояла рядом. Она была такая же красивая, как я её помнил раньше - я смотрел ей в лицо, не отрываясь, не желая замечать её призрачность, даже руку боялся поднять, весь словно застыл - Боже, как я не хочу, чтобы Мирана растаяла и как я хочу её услышать...
   - Я уже поняла, как устроена жизнь. Это как длинный узкий коридор - с одной стороны на тебя постоянно движется платформа, усеянная стальными шипами; а в другом конце дверь, за которой ничего нет - это смерть, барьер, отсекающий все, что было до этого. Те люди, которым удалось вырваться вперед и ровно бежать - это счастливые люди; те, кто бегут слишком быстро - напрасно сжигают отведенную им жизнь, лишь частично наслаждаясь ею. Большинство же движется, постоянно ощущая уколы холодного металла и небольшие рывки вперед - их счастливые мгновения.
   - А как же мы? - я даже не узнал собственного голоса.
   - Мне кажется, что мы в слепых поисках случайно развернулись обратно и двигались навстречу стальной смерти. И самое лучшее в ней то, что уже никто не узнает, как ты прожил жизнь на самом деле.
   Я приоткрыл глаза: мир догорал, еще немного и последний огонек потух. Темнота.
  
  
  
  
  
   Step
  
   Предисловие.
   По рекомендации проф. Маразуева, я уже много написал этих воспоминаний/книгу/дерьмо-текстового-формата. Разбить все на главы с названиями песен Ministry очень просто, тем не менее, эту главу я мог бы назвать и сам. Скорее всего: Последняя Попытка Вернуться К Нормальной Жизни. Или: Единственная Попытка (Остались Люди, Которым Я Не Безразличен). Но "Step" тоже подходит, шаг в пропасть, как бы... В пропасть всего, сорванные границы в голове.
   ***
  
   После звонка Сергея, знакомого школьного учителя по физике, имевшего неплохие связи в Районо, мне немного полегчало. Сергей Александрович сообщил, что может помочь с работой: для этого надо было сходить в Центр Трудоустройства; жалко, что я еще в Дружбе выбросил список тех профессий, сейчас бы он пригодился.
   Когда я заходил в этот проклятый Центр обостроения, понял, сколько возни предстоит. Там разразилось целое выступление на одного человека - все такие мягкие, интересующиеся моими воспоминаниями чуть ли не с детства; я им почти ничего не сообщал. Тяжело было говорить, зато я выпил две чашки чая и слопал кучу печенья - уже давно ничего не ел. Отдельный кабинет с удобным письменным столом, впрочем, мне ничего не пришлось писать - опрашивал один из сотрудников-психологов - в очках, начавший лысеть, наверное, с двадцати лет. Это потому, что ему на вид лет тридцать, а половины волос, как и не бывало. Отвечал я первое, что придет в голову - хотя в общем довольно искренне. Через час беседа окончилась, мое настроение даже улучшилось. На прощание, тестирующий сказал, что "В наше время неразрешимых проблем нет!" и о том, что правительство запустило Программу Помощи Мысленно Немым.
   Я шел домой, ярко светило Солнце и я начал думать о звездах. Мне показалось очень непривычным, что одна из них половину жизни висит над нами, её даже рассмотреть нельзя. Солнце выжигает глаза, освещает все вокруг, меняет кожу, выгорают наши волосы и всем это так привычно, что никто и не задумывается. Я смотрел вверх, и когда отводил взгляд, передо мной оставалось сине-зеленое пятно, закрывал глаза, и пятно становилось желтым и четким. Меня это заняло на всю дорогу домой - смотрю на прохожего, а у него солнечный отсвет вместо лица. Раз я даже споткнулся, не заметив бордюра.
   Дома я поел уже основательно. Пытался смотреть телевизор, но по всем каналам, то примитивные сериалы ничего не оставляющие за собой, то еще более тупые рекламы, которые я всегда ненавидел. " - Вы не скажете, какая из этих рубашек выглядит новее? - Правая. - Ха-ха, гребаный идиот (они обе новые). Порошок N. за десять стирок сделает вашу одежду новее, чем в магазине. Всего **.99". Ненавижу эти гребаные .99 в конце каждой цены, тонны денег идут на рекламу. Смотрели 99 франков? Вот и я про то же! В общем, через десять минут ящик я вырубил. Ляг на полу и потихоньку сходил с ума от всяких тяжелых мыслей. Вспоминал о придурках, с которыми я созванивался в Дружбе, о Джеффе, о ненормальной желающей мучительной смерти. Думал о Миране и даже хотел ей позвонить, но потом передумал. Стер её номер, зачем ей Немой? Пытался читать, но не получалось сосредоточиться - так бывает, прочтешь страницу и ничего не уловил, потому что сознание в другом месте.
   Зазвонил телефон, хоть какое-то отвлечение (вдруг Мирана?), это из Центра Трудоустройства. Мне предложили попробовать себя в роли одного из вожатых в местном лагере с названием "Звездный" (звучит, словно там детей готовят в космонавты, или может, звезды над лагерем сияют ярче). Пока мне объясняли, в чем будет состоять работа, я уже решил согласиться; в душе благодарность к Сергею Александровичу. Девушка, говорившая по телефону, обрадовалась на мое "да" и сказала, что я могу приехать хоть завтра, скоро начинается вторая смена. Сообщила, как добраться (автобус, время отъезда) и поздравила с приобретением работы. Это звучало как-то неестественно, специального обучения почему-то не требовалось, там наверняка быстро все растолкуют. Положил трубку, весь словно согрелся изнутри.
   ***
  
   Во сне мне опять пришлось отправиться в Центр Мысленного Общения. Тот же провал. Денег на обратный билет не доставало, и я повернулся к очереди, чтобы у кого-то "одолжить" навсегда. Деревья зелено мерцали. В поезде я с удивлением обнаружил подвал для нищих: одетые в старое тряпье, лежащие на мешках со старым тряпьем. Я спрашиваю, в чем дело? Грязный мужчина с прической, как у Джека Николсона рассказывает:
   - Новый правительственный указ. За рулем страны оказался сумасшедший. Теперь людей проверяют на материальное состояние и присваивают Ранг Материи. Я отношусь к самой бедной Материи, фактически приравнен к быдлу. Для таких, как я строят специальные магазины и низкопробные больницы. Нам запретили смотреть искусство любого вида. Оставаться в более высоких Материях тоже проблемно - правительство выставило им в счет самые высокие и безумные налоги. Налог на лишний вес, налог на суммарный возраст детей - сначала материальная помощь, а потом за каждого ребенка придется отваливать почти тысячу нашенских. Рамку для пенсионного возраста подняли до 100 лет, не коснувшись только депутатов. Взятки стали узаконенными, сам наблюдал вчера такую картину - столкнулись две машины, закономерный спор водителей. У одного два косаря на руках, во второго пять сотен. Подходит милиционер и сразу ясно, кто был не прав.
   - Как же вы скатились?
   - Из-за наркотических веществ, теперь их прием сделали обязательным. Правительству нужно отупевшее быдло. Меня остановили на улице и попросили дунуть в трубку. Результат - никаких наркотических веществ в крови и мой Ранг сразу снизили, сменили жетон прямо на улице. Жетон сейчас удостоверяет личность, но там даже имени не пишут, только Ранг; если при тебе не оказалось жетона - на два года в клетку. Я с друзьями придумываю спрей, который бы давал положительный результат на трубках и не опьянял мозг.
   - Вот уж не думал, что государство навяжет наркоту.
   - Конечно, я не думал. Я это ты через двадцать один год. Вот это поворот!
   ***
  
   Проснулся, делать зарядку не захотел, для бодрости, ополоснулся холодной водой, и наскоро позавтракав (вещи упаковал еще вчера) отправился на автовокзал. Дорога в лагерь заняла целый час (первые полпути на асфальте, дальше одни ямы и ухабы). Точно помню одну мысль, которая засела у меня в голове: узнают ли мои подопечные о Нераскрытости? За саму возможность мысленного общения принято было рассказывать лет эдак в 15-16, чтобы не отвлекать от учебы новой гранью познания, или проще новым способом жизни - хотя я знал об этом "шестом" чувстве очень давно, чуть-ли не с детского сада. Наверное, все люди узнают правду раньше положенного - при чем, то что предстоит мысленно общаться скорее удивляло, но не пугало. Совсем, как первый разговор о сексе: в каком бы возрасте родители не решились бы завести это разговор с чадом, то уже искаженно знали всю информацию. В конце концов, я остановился на мысли, что если дети и узнают, что я Закрытый, им на это будет наплевать. Это же все-таки дети и я практически равен им.
   ***
  
   ...- А если что-то серьезное сделают?
   - Не сделают, если со старта правильно настроить. Я, например, сразу говорю: если какое то западло сделает один - накажу всех. Работает, еще никто не захотел стать изгоем в собственном отряде. Дети, в этом плане очень жесткие.
   - А в нашем отряде какого возраста будут ребята?
   - Нам доверили третий. Это где-то двенадцать, может тринадцать. Поверь во вторую смену легче, хотя бы из-за того, что много времени будут проводить на озере. У нас там есть отгороженный, безопасный участок на мели.
   В каждом отряде двое вожатых. Это мой напарник - Андрей, ему двадцать лет. Он невысок, зато накачан и широк в плечах, с глуховатым голосом и черными волосами подстриженными машинкой под "троечку", глаза карие - такие, что за них тяжело заглянуть. Мы говорим днем в беседке на территории. Остальной состав более сработан, и меня так сразу, да еще и Закрытого не особо приняли, в отличие от Андрея. Он знает, что работать будем вместе и своим поведением как-то быстро завоевал мое доверие. Приехал напарник, только недавно (трехдневный отпуск), а до этого я успел поселиться и пару часов потратил на исследование вокруглежащей территории: река за пару километров, озеро намного ближе, там же где и база отдыха; еще нашел заброшенное здание, где кто-то тушью нарисовал эмблемы лучших (по его/её мнению) музыкальных групп, было приятно встретить названия Nine Inch Nails и Ministry. Андрей продолжал:
   - В принципе все просто. Надо общаться с ними (вербально), вот и все. Остальное режим - еда, отдых, конкурсы, спорт - все составлено до нас. Конечно, еще будет беготня, их детские свидания - смешные любови, в это даже не надо вмешиваться. Во-первых, это романтика для них, я и сам раньше влюблялся в лагерях, во-вторых, пусть сами учатся строить отношения, разберутся, - он взмахнул рукой, мол, дело молодых.
   Я как-то сразу сделал для себя один вывод, что Андрей умеет понимать, а не судить. Есть такие люди, которые осуждают; а есть другие (как он), что пытаются вникнуть в любую ситуацию. Я не могу толком выразить свою мысль, но такие сразу чувствуются. Рассказал ему вкратце свое положение и о том, как провел предыдущие дни, раз уж решил избавиться от пагубной привычки. В конце сообщил о позавчерашней девушке в развалинах колхоза и о том, как я сбежал. Андрей подумал и сказал:
   - Этой девушке еще можно помочь. Не хочешь позвонить в поисковую службу? - он даже не стал спрашивать, почему я этого не сделал раньше.
   - Мне как-то не хотелось об этом говорить. Кстати, та наркоманка уже обращалась в лечебницу и её сразу приняли за ненормальную. По крайней мере, так она мне говорила, - Андрей перебил:
   - Если ты не против, я таки позвоню знакомому в поиске и сумею правильно изложить ситуацию. Как бы там не было, этой девушке стоит помочь.
   - Конечно, я за. По-моему это лучший вариант. Даже сейчас позвони, - мне было неудобно, что я сам до этого не додумался.
   - Не беспокойся, я все улажу.
   Андрей пошел звонить, а я остался смотреть на сад. Заезд детей запланирован на завтра.
   ***
  
   Утро, шаги в коридоре. Я умылся и решил сходить к озеру, топот за дверью исходил от Андрея. Он приводил в лад двери - смазывал петли, подкручивал задвижки. Встретил меня грустноватой улыбкой:
   - Девушку уже забрали. У неё психоз от WTV, но сказали, что все будет нормально.
   - Ага, доброе утро. Это хорошо, что все будет нормально, - сам думаю, еще одна жертва массового внушения, - а когда будут дети?
   - А уже приехали. Я же в комнате списки на столе оставил, у нас 12/13-летние, как я и думал. Сейчас ребята проходят осмотр у медсестры.
   Мне сразу же захотелось взглянуть на списки имен, и я вернулся в комнату. Имя Мираны, почти сразу бросилось мне в глаза - имя редкое, это она (я вспомнил, как моя мечта говорила за поездку в лагерь), вот только зачислена в первый/не третий отряд. Плевать! Воздушные замки в моей голове, что бы там ни было, я смогу видеть её несколько раз в день: в столовой, на конкурсах, на спортплощадке, в купальнике на общем пляже, когда мы туда выберемся. Времени полно, я верил только в лучшее.
   Андрей облегчил работу - как опытный, взял на себя все организационные заботы, провел инструктаж, расселил отряд по комнатам и сводил их на первый завтрак в лагере. Я как фантом, только незримо присутствовал. Меня наполняло такое чувство, что вдыхаю воздуха вдвое больше, нежели выдыхаю и скоро взлечу в небо. Я узнал свою Мирану в столовой, возле красотки, конечно же, вертелись парни, но это не имело значения. Я уже верил, что любые преграды преодолимы, надо только подойти к ней. Распылить Привычку по ветру, в каждом женском лице - Мирана, остальные безлики.
   Во время тихого часа (вообще-то это два часа), я рассказал Андрею о моих чувствах к Миране. Старался говорить тоном, как можно более нейтральным, хотя и не мог полностью скрыть нотки желания в моем голосе. Наверное, уже тогда боялся, что взорвусь, не выдержу. Вспомнил разговор с Андреем-старым-другом, что человек отличается от животных, что держит свои помыслы под контролем, не переходит в инстинкты, осознано делает выбор. Я слабо помню это разговор, я не разделяю где мои мысли, где слова Андрея, где слепые желания.
  
   Вечером открытие второй смены, какое-то торжество. Отстаньте все от меня, я почти не помню, как проходил день. Какие-то мучительные, полные веры, ожидания; Мирана вечером в беседке с каким то черноволосым парнем-пидорком с редкими усиками. Мисс Обаятельность! Полтора дня стабильности ушло в никуда, вскипели в ложке, разошлись по телу.
   ***
  
   Уже шел первый час ночи и я никак не мог уснуть, вышел в залитый лунный коридор. В комнате младших мальчишек кто-то громко рассказывал страшилку. Про семью, которая нашла котэ и назвала его Нявой. Ночью кошка передушила всех жильцов. Когда квартиру продавали, новые владельцы умиленно смотрели на котэ: "- Какая, милашка. - Капец вам, тупые сволочи!, - ответила Нява грубым голосом". Дальше все скатилось в типичную "Бредятинку", котэ вырос до размеров 47-этажного дома и превратился в убивающую все КОТ-Дзиллу!!!
   Я дошел до комнаты девочек первого отряда, тишина за дверью. Пять минут думал заходить ли, потом решился. Плановый осмотр, дежурство - отговорку найти можно без проблем. Миранина кровать стоит у двери, сама девчонка спит лицом повернутая к стене, даже не знаю, что хотел сделать? Первый день в лагере, устала от новых впечатлений. Я стоял в комнате почти не дыша; хотел поцеловать Мирану в шею, но все-таки переборол это желание. Свет в окно почти не шел, рассеянный свет, я немного раздвинул занавески и в небе не увидел звезд. Простоял возле Миранки еще пять минут. Она вздрогнула во сне, но я был в типичном зацепенении и не отреагировал. Потом все-таки провел рукой по её мягким длинным волосам (легкое касание) и как воришка, укравший ценность, покинул комнату. У меня на пальцах оставалось ощущение её теплых волос, разве это не ценность? Мне захотелось взглянуть, какое сейчас небо и я пошел к чердачной лестнице. Классно быть её волосами...
  
   Все-таки это дьявол меня дернул выбраться на крышу. Еще не успел ничего сообразить и уже чей-то голос (поворот головы вправо), тот парень черноволосый. На его лице непонятная улыбка - то ли хитрая, то ли благосклонная. Я не ожидал кого-то увидеть на крыше, да еще и посреди ночи. Он мне что-то сказал, но я не разобрал слов.
   - Что?
   - Я спрашиваю, ты тоже Уверовавший?
   Что это значит, вообще подозрительно отношусь к людям, которых в первую очередь интересует религия, да и голос его звучал будто он выше остальных. Может он увидел крестик на моей шее (ношу только из-за привычки, мне когда-то одноклассница еще сказала, что он может помочь даже, если не веришь). Тупая фраза, пришедшая в голову:
   - Сам не верю, но и другим не мешаю. Вообще-то я вожатый, что ты делаешь на крыше в такое время?
   Я бы подошел к парню, но меня настораживала та близость к парапету, где он стоял.
   - Я не об этом. Тебе никогда не приходило в голову, почему человек не может летать? - значит, он и не смотрел на мою шею, очередной псих, черт бы его взял, - в смысле летать самому, силой мысли, Верой, а не с какими-то техническими штучками.
   Это общая суть, самих слов точно не помню. Как вожатый, я нес определенную ответственность, что мне делать, чтобы не случилось какой-то фигни? А парень стоял недалеко от края и продолжал нести чушь в режиме монолога.
   - Мои родители состоят в церкви Psalm 69. Они мне с детства объясняли, что главное Вера. Человек с Верой обладает Магией. Ты веришь, в невероятные вещи насколько сильно, что они происходят. Человек с Верой способен на все, и я хочу летать. Мой папа тоже задавался этой целью, но у него не получалось - ведь его с детства неправильно воспитывали...
   - Ты уже пробовал летать? - у меня какое-то злое любопытство.
   - Нет, для этого надо решиться на шаг, уверовать в Бога и в себя, освободить себя от всего, бла-бла-бла..., десятки пустых слов, не добавивших смысла к сказанному ранее - решится на шаг, в общем.
   - То есть, ты даже попытки не делал? - меня охватило злое/злорадное желание, чтобы он попробовал. Я начал подзадоривать, - Летать, говоришь? Ну, так попробуй! Закрой глаза и освободись от всего, я в тебя лично верю. Ты сможешь! На несколько мгновений он растерялся, а я все не отводил взгляда. "Уверовавший" не выдержал, как-то неловко разбежался вдоль парапета и прыгнул, оттолкнувшись от края. Секунды шли для меня минутами, как при Выгорании. Тело занемело, куча обрывков от разных мыслей. Единственное, что я понял - у парня ничего не вышло, не получилось нормально полететь, гребаный отморозок! Мне было страшно подойти до края здания и взглянуть вниз, наверное, я и сам боялся упасть в тот момент. Новая мысль - "Бежать!". Бежать отсюда, бежать далеко и не возвращаться! Разве я смогу, что-то объяснить. Судьи и я, Немой ответчик, словам которого никто не поверит. Я просто чувствовал, что скорую вызывать бесполезно.
   Я спустился вниз до третьего этажа. А у Мираны чуткий сон - она была в коридоре и сразу бросилась ко мне, забыла, что целый день перед этим избегала моего взгляда. В её голосе звонким стержнем шла тревога:
   - Я услышала шум, будто кто-то упал, - больше в коридор никто не вышел, - что-то случилось?
   Смотрю на мою ценность, главное заботиться о ней.
   - Там парню стало плохо, но ты не волнуйся, с ним все будет в порядке. Сейчас я вызову скорую, - говорил шепотом, человек триста в одном здании, не хотел больше никого разбудить. А Миранка все так же стояла в своей белой пижаме, делавшей её соблазнительным призраком в ночи.
   - Все будет хорошо, ложись спать, - я подошел к ней, еще не полностью очнувшейся ото сна, со следом подушки на левой щеке, обнял и поцеловал. Прижался к её губам на целую минуту. В эту минуту (а она меня и не отталкивала, Мирана-мечта) не существовало никого кроме нас двоих, самая счастливая минута! Встретил её немного ошеломленный взгляд и пошел собирать вещи к себе в комнату, все равно хотел убежать на край света. А Мирана все еще стояла в коридоре - босая, заспанная и прекрасная.
   ***
  
   Электричество погасло и солнце отключили. У меня длинный путь впереди, в никуда. Опять все изменилось, опять все разрушилось, опять проклятая неопределенность впереди - ни единого маяка освещающего путь. Я плюнул на все и принял две таблетки дезойля, я-то знал, что сорвусь, но не по такой, же дурацкой причине. Жалко не могу глянуть в кодексе, сколько светит за подстрекательство к самоубийству. Дезойль растекался по организму, мысли заметались, как птицы, попавшие в клетку стаей. Постепенно я вырисовывал одну цель, лишь бы не сойти с ума от переживаний. Думал об одном селе - Добротово, был в нем пару раз. Главное там - это люди. Во всех селах, где я побывал, незнакомца просто сверлили недружелюбным взглядом, а в поселке Добротово, казалось, никому нет до тебя дела. Я видел несколько заброшенных хат (во время велосипедной поездки) и сейчас, мне казалось, ничего не стоит поселиться в такой, желательно на самом краю деревни. Буду помогать людям в обмен на еду и вещи первой необходимости, молчаливо и старательно. Буду переносить тяжести, натренируюсь, буду обрабатывать огород (и себе посажу небольшой, на одного), косить сено, сгребать зимой снег и все такое.
   Даже если меня будут искать, то до этого села на окраине всего мало, что дойдет, а может "Уверовавший" парень и выжил, сам все расскажет, моей вины, наверное, не так много; хоть я и чувствую себя виноватым. Постепенно люди ко мне привыкнут, даже захотят подружиться, но я все равно буду держаться в стороне, и меня все станут воспринимать, как Немого чудачка - еда/вещи/деньги в обмен на работу. Поставлю себе перекладину во дворе для занятий спортом, буду гулять и бегать по лесу. Еще неплохо достать целую кучу книг и читать их, почти полноценная замена живым собеседникам и мысленному мосту (если не читать вслух). Телевизора и радио мне не надо, лучше когда-то проберусь в город и заберу старый ноутбук и то лишь для того, чтобы раз в неделю посмотреть какой-то фильм, например в субботу. Да, так и надо сделать! Раза два в год пробираться в город повидаться с друзьями, поговорить, обменяться информацией... Черт! Меня же могут выследить по телефону, я достал его и со всего размаху саданул об дерево; чуть не прокололся.
   И вообще лучше приглашать друзей ко мне - пусть приезжают отдохнуть от учебы/городской жизни; несколько друзей, которым можно доверять во все и они не выкроют мое месторасположение. Еще можно будет завести какое-то хобби, ну там рисовать или вырезать из дерева - использовать эти вещи как подарки, ведь друзья наверняка будут привозить книги, диски, журналы. В общем, все не так уж и плохо получалось. Животных я разводить не буду, разве возьму у кого-то в деревне кота, как по мне они наиболее независимые. Насчет девушки твердо размышлять я не мог - у меня все еще медовый привкус её губ на моих губах, может Мирана тоже будет мысленно немой и переберется жить ко мне. Глупо и одновременно сладко мечтать об этом. Жалко, что у меня даже её фотографии нет, хотя образ в голове и так нестираем.
   Я все шел, не зная верно, ли выбрано направление, обдумывал все до мелочей в моей будущей жизни отшельника (хоть и в деревне), поэтому не терял силы идти. Можно еще будет вырезать из дерева шахматы, и делать по ходу через день - интересно, кто победит? Я или я? В какие-то мгновения у меня проблескивало желание вернуться назад и все исправить, разобраться, опять видеть Мирану; но я загнал его поглубже, испепелил своей трусостью (она, же здравый смысл). Оставалось только идти, вперед не останавливаясь.
   ***
  
   "Сегодня память о детях: об Иване, 16ти лет (фехтовальщик областного уровня) и о Миране 15ти лет, очень любившей своего брата. Со дня её исчезновения прошло тринадцать лет, но родители до сих пор молятся о малейших известиях, о ней...". 9 октября, 2022 год. Я не знаю, откуда взялся этот бумажный обрывок газеты, я даже не догадываюсь, где я очутился. Человечество окутало Индастриалом все, вот и сейчас мне приходится продвигаться, преодолевая старыми навыками паркура, высокие стены, колючие заграждения и широкие рвы. Надписи "Уверуй в Psalm 69 и ты найдешь спасение!" на стенах. Ни одного человека вокруг, а мне почему-то кажется, что именно здесь можно встретить Мирану. В её образ черными осколками врезались неведомые мне черты; как можно знать, что она именно здесь? Заброшенные здания и обрывки газет, длинные рельсы, проложенные в ста метрах над поверхностью, и я с дрожью в ногах ступаю по ним. И нет никого, и нет ни малейшего движения, не даже поездов для которых выложены эти рельсы. Только через полчаса я встретил старика, он взялся практически ниоткуда. В голове у меня раскаленным гвоздем имя Мираны. Наверное, старика выбросило небо? Я обращаюсь к нему:
   - Здравствуйте! Вы не знаете, где Мирана? - мне кажется, что других Миран не может существовать.
   - Здесь особенный ветер, - отвечает седой старик.
   - Мирана, вы случайно не встречали Мирану?
   Старик молчит, меня одолевает нетерпение. Седой пережевывает губы:
   - Здесь особенный ветер, наверное, ты его не чувствуешь...
   Ни одного вздоха ветра я не ощущаю. Старик выводил из себя, но я старался продолжить мягко:
   - И что это за ветер?
   - О, это особенный ветер: того, кто освободился от всего, он делает невесомым, поднимает в небо.
   - А почему вы на земле?
   - На Земле?- старик смеется. Меня одолевают тяжелые мысли, я вспомнил, что сделал в прошлой жизни - камень за камнем. Седой опять молчит.
   - Вы не знаете, что потом было с Мираной и где мне её найти?
   - Вверху. Только если ты откинешь все лишнее, то можешь и не вспомнить о ней. Ты разве уверен, что любишь её.
   - Да!
   - Если бы образы могли оживать, а иллюзии перетекать в реальность, ты был бы самым счастливым человеком в мире, и твоя любовь расценивалась, как неограненный идеал, - старик понемногу поднимается в небо.
   Я кричу вдогонку:
   - Что все это? Рай? Земля после Армагеддона? Лично сделанный Ад Одиночества для меня?
   - Нет, но ход твоих мыслей мне нравится!
   ***
  
   Где-то под рассвет (а сейчас рассвет приходит очень рано) я уже ожидал увидеть деревню, но её все не было. По пути встретил огромный дуб стоящий/растущий посреди поля. Я вспомнил какую-то древнюю статью в журнале, из которой узнал, что большие деревья заряжают энергией. Решил передохнуть и побыть возле дерева, но только приляг, меня начали обследовать полки муравьев, и от задумки пришлось убегать. Вскоре по пути, я нашел Боцманов хутор и понял, что сильно сбился с верного направления. Впрочем, здесь жили мои дальние родственники по дедовой линии; старики, которых я видел лет пять назад. Помню они оба были наглые и сами любили наглых - зайду-ка я к ним в гости, (скажу, что мне семнадцать лет, а кто следит?) кроме того я проголодался и давно уже не спал, сон перевешивал.
   Whip & Chain
  
   Автовокзал, шесть часов утра, я и три моих друга ждем автобус в Погореловку. Вокруг куча сумок с запасенной провизией/выпивкой - можно ехать отдыхать со спокойной душой - мне удалось поступить в Университет на Мехмат. Вчера в интернете я прочел возрастную статистику об Открытых, оказалось, что пять процентов "открываются" только на регистрации. Скорее всего, я "каждый двадцатый". Нераскрытых полностью, вообще жалкие доли процента, как написано "люди, имеющие серьезные психические заболевания", я вряд ли отношусь к их числу. На регистрации будут присутствовать психологи, которые смогут нащупать и развить слабые мозговые импульсы. Завтра мой ДР, который отметим на природе и вообще прекрасный мир вокруг. Зашел в здание вокзала уточнить время прибытия, оказалось на доске старое расписание и автобуса нужно ждать дополнительные полчаса. Я вернулся на улицу, ярко освещенную солнцем, но мир уже стал прекрасней вдвойне. На скамейке возле деревьев сидит Мирана. На ней светлые кроссовки, короткие джинсовые шортики и белая рубашка с закачанными рукавами, рядом стоит рюкзак - тоже, видимо, куда-то собралась. Я повернулся к друзьям - Женька уже подмигивает: "Подойди, мол. Сейчас, или никогда". Я решился.
   - Привет!
   - Привет, а ты яростный фанат, который решил меня преследовать?
   - В смысле?
   - Просто тебя легко запомнить, на конкурсе, проходившем в прошлую субботу, только ты один так сильно за меня болел.
   - А, ну да, - мне стало неловко, - меня зовут Саша, и я действительно считаю, что ты тогда заслужила первое место!
   - Спасибо, но Таня - "номер пятый", если помнишь, она моя подруга. Я за неё больше радуюсь, нежели за себя. А ты я вижу, с теми парнями собрался лихо погулять?- в этот момент Андрей пытался жонглировать банками с пивом, пока одна не упала и не лопнула, белая пена с энтузиазмом начала расползаться по асфальту.
   - Да, у нас все-таки тройной праздник - трое поступили (кроме Паши, который еще раньше пошел в техникум), так что гулять будем тоже три дня, - про свой день рождения я не хотел говорить.
   - Неплохо, а ты куда попал?
   - Мехмат в Государственном Университете, - неплохо звучит и это еще придется сообщить многим людям (самый престижный ВУЗ в моей стране), - мы на Десну едем, а ты куда направляешься?
   - В Пироговку к бабушке. Там тоже река есть и друзей полно, время проведу совсем неплохо.
   - На все лето?
   - Нет, еще в лагерь собираюсь. А почему тебе так интересно?
   Во время разговора я все время смотрел её в лицо и мне нравилось, что Мирана не отводила взгляд своих карих, проницающих глаз. Секундная заминка.
   - Да ничего, просто так. Хочется немного узнать о тебе.
   - Ах, вот как? Я и сама о себе мало знаю - живу, учусь, читаю, танцую, общаюсь с друзьями, ну и много чего, - у Мираны была очень милая улыбка. Из-за неё я не чувствовал, что вот так пришел и надоедаю своим разговором, - О себе что-то скажешь, или ты только Саша_будущий_студент?
   Я попытался ответить в её манере:
   - Тоже отдыхаю, учусь, слушаю музыку и все такое...
   - Это как-то стандартно, - Мирана перебила, - я надеялась, что ты окажешься, к примеру, охотником на медведей иди дзенн-буддистом.
   - Я люблю Индастриал.
   - И? Что это значит?
   - Ну, кроме стиля в музыке (жесткого и классного), мы с друзьями обследуем всякие места - заводы (в основном заброшенные), большие мосты, интересные стройки и тому подобное. Кроме этого, занимаюсь паркуром (занимался).
   - В общем, дети каменных джунглей.
   - В принципе, да. Я даже иногда замечал, что неуютно находиться на природе и в поле зрения нет чего-то от человека, ну там проводов, асфальта, или даже мусора.
   Краем уха я уже слышал сзади шуршание колес автобуса. Только бы не её рейс, но Мирана уже поднималась.
   - Мой выиграл, раньше приехал, пора уже.
   - А ты можешь дать номер своего телефона, пожалуйста? Позвоню когда-то.
   Она продиктовала свой номер по памяти и пока стояла рядом, я вдыхал аромат её волос, какой-то приятный цветочный запах, в них хотелось зарыться лицом. Я сделал неловкий жест и все из-за затуманенных мозгов - захотел обнять её, но в последний миг сгладил движение, нагнулся и, подняв рюкзак, надел Миранке на плечи.
   - Спасибо. Ну, пока тогда, не напивайтесь там сильно, - моя желанная входила в автобус.
   - Постараемся, тебе тоже удачного отдыха! - я провел её взглядом сквозь стекла, Мирана села в последнем ряду. Когда я вернулся к друзьям, с моего лица не сходила довольная улыбка.
   ***
  
   Здесь действительно классно. Домик в лесу среди высоких сосен, мы под прикрытием тени. До озера сто метров ходьбы, до Десны минут десять. Еще вчера мы расположились, принесли воды и немного подкрасили наши тела загаром. Сегодня же решили отложить празднование до вечера, чтобы спала жара, а пока коротали время за игрой в преферанс под пиво. Игра шла с переменным успехом, но потом Жека, который пил медленнее всех, начал уверенно рулить при любых раскладах. В конце, я плюнул на осторожность и сыграл два рискованных мизера (один даже без прикупа), захмелевшие напарники не могли меня ни на чем поймать. Позже мы все искупались в более прохладной, чем озеро Десне и начали готовиться к джину-ужину. Паша уже возился с шашлыками, ему мешать только мясо портить, мы наготовили салатов, картофеля и свиных ребрышек на сковороде. Еды не так много, у нас компания разряда - "больше выпить, меньше съесть". Еше пару часов, десяток тостов, все уже нормально вмазанные и готовые буянить до утра. Паша и Андрей ушли на разведку к базе отдыха, расположенной недалеко. Мы остались с Жекой вдвоем, я выпил и начал думать о Миране.
   - Если о ком-то начинаешь думать пьяным, то это вряд ли пустая навязчивая идея. Она (Мирана) уже, как минимум тебе сильно нравится.
   - Наверное, хотя я мало знаю о ней, - продолжил я, - все-таки не хотелось, бы терять её. Может лучше подружиться? Всегда хотел иметь друга женского пола.
   - Супер! Представь себе ситуацию, когда она с тобой обсуждает своего парня, что не очень весело? - Женька умел быть садистом, - А ты в это время думаешь о том, как чужие руки гладят её, губы какого-то мудака целуют её и все такое. Сидишь и слушаешь, а в душе её парня убить хочешь.
   - Стоп! Я понял, о чем ты, буду пытаться, хотя с другой стороны знаю о ней совсем мало.
   - Ну и узнай, все же лучше, чем сидеть, сложа руки, ты и так выбрал теоретический факультет. Не во всем же быть теоретиком?
   - Ладно, доставай запас Revo, а то я скоро вырублюсь, - это была неправда; мне наоборот хотелось, чтоб сил встать не было, чтобы как букашку размазало по земле.
   Дальше мы сидели без разговора и слушали музыку, попивая Revo из жестяных банок. Ministry, сегодня время моей музыки, хотя остальные парни тоже любили эту группу. Через полчаса приплелись Андрей и Паша с девчонками в обнимку, привели с собой три (штуки), может на год младше нас. На их лицах было почти написано: "Налейте нам по стаканчику, и мы готовы на все!", впрочем, вполне симпатичные, как на пьяные мозги - стройные фигурки, выпуклая грудь и у всех длинные распущенные волосы.
   - Хэй, как дела? Смотрите какой улов элитный, оказывается одновременно с нами на Десне решили отдохнуть красивейшие девушки страны, - на слова Андрея девчонки расплылись в улыбке. Он развернулся к ним, - Мы парни простые. Пиво, Revo, джин - все найдется. Чего наливать для начала, девчонки?
   - Ты же говорил, что Шурик замешивает отличный джин-тоник, - это крайняя слева, с каштановыми волосами, улыбается мне, - всегда хотела попробовать.
   Намек ясен. Нехотя я прошел в вагончик и наготовил коктейлей, нести было не на чем, и я нагрузил все на керамическую плитку большего размера. Зачем они их притащили? Одноразовые девчонки, в которых даже не хочется спрашивать имена. Я до сих пор думал о Миране. Меня совсем не манили приключения на одну ночь - как-то неудобно перед Настоящими Чувствами. Когда вышел, девушки уже удобно вписались за нашим столом.
   - Можно сделать тише ваши звуки, я это даже музыкой назвать не могу, - это блондинка, уже права качает, сука!
   Впрочем, я привык, что Индастриал мало, кто воспринимает. Сделал тише и продолжал злиться на Пашу и Андрея, на фиг было тащить девок, и так нормально сидели же. А блондинка разговор продолжает:
   - Может это немного банально, но если бы у меня был талант, я бы стала музыкантом.
   Я усмехнулся, сквозь сцепленные зубы:
   - Если бы был талант, кто угодно мог бы стать музыкантом. Ты так, без таланта, попробуй.
   Далее мы всей компанией спорили о том, могут ли разные люди придумать одинаковые песни. Девчонки твердили, что это невозможно: невозможно то, что двум разным людям придут на ум одни и те же слова/ноты; я же скорее наперекор:
   - По-моему, множество песен похожи, а те, что слишком или называют каверами, либо не пропускают, как плагиат. Разве, нет?
   - Нет, конечно. Глупо так думать.
   Меня бесил это разговор, меня бесили эти девчонки. Клуб СуперЗнатоков, черт их подери; я поднялся:
   - Пока уйду, хочу прогуляться, - ответа не ждал, все уже пьянючие; развернулся и отправился к причалу.
   Еще полчаса и солнце сядет. Я рад, что на причале не оказалось людей, а причал был знатный: двадцать лет, наверное, одни и те же бочки, держащиеся на воде, одни и те же доски, стальной трос, привязанный к дереву, удерживал эту конструкцию возле берега. У меня в боковом кармане шорт, тайный бонус-ультимат - подарок брата, косяк из "химки", легальной и малоизвестной. Спичка, несколько тяг, последняя в полминуты. Затылок начал неметь, язык стал какой-то чужой - главное правильно настроиться. Озеро разрослось морем, отражение солнечного света делило его пополам; деревья исчезли. Мирана рядом свернулась калачиком, а голову положила на мои колени. Я на море с Мираной! Боялся шевелиться, чтобы не помешать ей, боялся коснуться, чтобы не спугнуть её; потом аккуратно начал гладить её волосы, мягкие и шелковистые, провел пальцем по влажным губам, потом обхватил запястья; мы, молча, смотрели на закат. Солнце уже не слепило, а только нежило. Я еще подумал о том, чтобы продлить такие моменты и душу можно продать, в обмен на день счастья. Немного позже я выискал на плеере 17 Ghost Резнора и под эту музыку мы на минуту поднялись высоко над соснами, чтобы дольше смотреть закат, необычное чувство отличия от всех остальных.
   Вернулся уже в темноте. В домике перемешанные тела, я вытащил свободную раскладушку на улицу и вырубился на свежем воздухе.
   ***
  
   Здание было стандартно выстроено. Трехэтажный желтый куб с пустотой для двора в середине, по периметру высокие тополя - правильно и скучновато. Я зашел внутрь, на входе женщина за столом, лет сорок может, волосы собраны в тугой пучок, вся серая. Спросила имя/фамилию, адрес.
   - Вам в двадцать девятый кабинет. Второй этаж налево, - полное равнодушие в голосе.
   Захожу в эту комнату, за столом тоже женщина лет 50 на вид, седая, не крашеная и глаза просят отдыха.
   - Как зовут, возраст, адрес - ничего не отвечать вслух, только мысленно, - а сама уже ручку занесла что-то писать на бланке.
   Я опешил, вот так сразу? В голове перебираю - Александр, восемнадцать, проспект Мира. Проходит секунд двадцать. У женщины на лице проскользнуло недоумение, но тут, же сменилось решимостью:
   - Восемнадцать было уже?
   - Три дня назад. И ничего.
   - Тогда стой, молча, расслабься. Ничего не думай, пытайся только воспринимать.
   Легко сказать "не думай", это разве возможно? Еще полминуты гробовой тишины, мой выстрел (наугад):
   - Вы просите показать документы, - и я начал вынимать их из кармана.
   - Все ясно, - утомленно сказала женщина, достала какую-то карточку и протягивает мне, - вот! Придется тебе съездить в Дружбу к профессору Сельчинскому - он сильнее и думаю, сможет "разговорить" твое сознание. И не волнуйся ты уже четвертый за этот год, все образуется, - ответ машины, долбаная бюрократка.
   Я молча забрал карточку. Конечно, образуется, ты ведрище ржавое и в пятьдесят легко говорить. В мозгу еще больше похолодело, четвертый за год - это никак не тянет на 5% населения. Вышел, даже не прощаясь, зачем возвращаться? Впрочем, город мой мелкий, надеяться на таких "специалистов" тупо, искал я себе утешение. Ничего, одна поездка и все образуется. И регистрация, и Универ, и насыщенная жизнь. Вовсю старался не раскисать, на улице начало лить с черных туч.
   ***
  
   Андрей вытащил меня на улицу - вчера полдня шел дождь, и наконец-то в городе установилась приятная прохлада (проф. Маразуеву - кстати, не путайте его с вожатым из лагеря, с которым я познакомился позже). На сером асфальте отражалось полнеба, зелено мерцала листва вокруг, и солнце иногда проблескивало из-за туч. По его словам оказалось, что мы облазили еще не все интересные места у нас в Кролевце.
   - Сначала предлагаю крюк сделать, в одном закоулке уже два дня наблюдаю интересное явление. Может и сегодня нам повезет.
   - Может, повезет, но скорее всего, нет, какие это еще интересные явления?
   - Стоп! Летом никакой хандры, ты в Дружбу, когда едешь?
   - На среду билет взял, - я обратил внимание, что на многих заборах расклеены ярко-желтые листки. Наверняка, опять какая-то дурацкая реклама - турецкий распродаж, металлопластиковые стены или еще какая-нибудь фигня.
   - Та ну к чертям городских наших. Там дураки только и сидят.
   - Дуры!
   - Ну, через полгода схожу - увижу. Кстати, на счет дураков - сегодня в интернете наткнулся на офигительную статью какого-то "астронома". По его словам через несколько год Солнце упадет на Землю, скорее всего в океан, вся вода испарится и человечество погибнет в этой огромной парилке! Я чуть со смеху не издох - несколько год и крышка. А ты еще паришься на счет мысленного общения, несколько годом и языком поворочаешь, не отвалится.
   - Жжесть! Как в том фильме: "- Где профессор? - Улетел на Солнце, Гарри. - Но там, же горячо! - Дурак ты, Гарри. Он улетел туда ночью!".
   Через двадцать минут мы дошли до переулка - "Второй Сельскохозяйственный", остановка - здесь первый пункт нашей вечерней программы. Андрей присел на край закрытого колодца в заборной нише. Ничего особенного я пока не замечал, разве что на гвозде, вбитом в забор, висела цветастая чашка, чтобы не пить прямо из ведра.
   - Странно. И вчера, и позавчера она уже пела в это время. Ну, подождем немного.
   - Кто она? - я взглянул на Андрея.
   - Девчонка, маловатая еще, но поет классно. Вон в соседнем доме на крыльцо выходит, садится и поет. Вчера я застал её на середине "Эхо" - и голос такой звонкий, мелодичный.
   - Хорошо, подождем твою солистку. Наверное, не только голосом тебя зацепила?
   - Да ну тебя, ей лет тринадцать может, - секундная заминка, - хотя что-то в ней есть такое.
   - Тринадцать - не восемь! Это ты её и спугнул. Приходишь третий день пялиться, маньяк начинающий.
   - Да пошел ты!
   Мы подождали еще немного.
   - Ладно, сегодня уже вряд ли выйдет, - Андрей поднялся, - может настроения нет?
   - Может маньяки запугали? - мне хотелось позлить друга, он ответил несильным толчком в плечо.
   - Хватит, - уже примирительный тон, - пойдем лучше к бассейну, тот никуда не убежит.
   - То есть? Бассейн же только зимой работает, что мы будем делать в спорткомплексе?
   - Неа, это не тот. На месте увидишь - в нем не поплаваешь.
   По пути к бассейну я встретил еще с десяток объявлений и таки не выдержал соблазна прочесть одно, хоть рекламу ненавижу почти больше всего на свете. "Psalm 69, все ответы на любые ваши вопросы; то, что не объяснит любая наука - вера в Господа..., создание сплоченного братства...". Ясно, (не стал дочитывать), секта и действуют в открытую. Секты я тоже ненавижу, вообще не встречал ни одной религии, в которой бы меня привлекло описаний Высшей_Силы/бога.
   Андрей остановился возле кирпичного забора, намек ясен, через две секунды после приглашения я уже перелез через кладку. Старый двор, почти весь занятый пустым бассейном, все вокруг исписано граффити, и одноэтажная постройка с выбитыми стеклами стоит в углу.
   - Видишь, сколько народу здесь побывало до нас, - Андрей обвел рукой рисунки вокруг, а я сам недавно узнал. Сыщики первого сорта, блин. Напрямую от дома полчаса идти.
   - С чего ты взял, что много? Все рисунки один человек мог сделать, да и тэгов почему-то нет.
   - Вряд ли, подумай, сколько он денег на краску вбухал. Разве, что богатенький.
   - Или богатенькая...
   - Я что-то не встречал девчонок умеющих нормально рисовать граффити, сердечки на полях тетрадей - их стихия.
   Мы потратили минут пятнадцать на тщательный осмотр этой бесплатной галереи. Мне больше всего понравилась простенькая - в красный и черный цвета, но зато красивейшим шрифтом надпись "Nitro" на узкой стене бассейна. Позже залезли на крышу постройки и ноги свесили. Андрей снял свой рюкзак - все ясно, сегодня трезвым засыпать не придется. По банке Revo и по литру пива на каждого - классика, когда не хватает денег на более серьезные вещи.
   - Ну как местечко?
   - Классно, классно, - видно Андрею нравилось, что он первым обнаружил такой реликт. Дальше сидели, молча, только Revo тянули. Когда на дне оставалось примерно с четверть, Андрей возобновил разговор:
   - А ты своей не звонил еще? Миране, да?
   - Мирана, только не моя она, а хотелось бы, чтобы стала ею. Не звонил пока, из головы вылетело, да и настроения пока нету.
   - Вот заладил. Я уже наоборот жалею по временам, когда никто твои мысли не видит - спокойнее жилось, не надо было так изворачиваться, блоков мысленных для маскировки...
   - Ты о чем, - Андрей с виду раздражен.
   - Да о той же фигне. Ты сам случайно понял. Я за ту девчонку, что хотел показать - она светловолосая и ей очень идет зеленый цвет в одежде, жаль ты её не видел. Так сегодня ночью мне такой сон с ней приснился, говорить неудобно, в общем, что-то типа добровольного изнасилования. Так я лежу утром в кровати и сон в голове перебираю. Тут мама заходит, на завтрак звать. Еле успел мысли переключить, за игру вспомнил, а мать в ответ: "Тебе только стратегии на уме, лучше бы за учебу думал". Ни хрена мол, не учусь.
   - А что учиться, каникулы ведь. И вообще познакомься с той девчонкой, она же мысли не видит.
   - Маленькая еще.
   - Плевать, на дискотеке половина таких "маленьких". Я с сестрой четырнадцатилетней как-то за это говорил. Спрашивал мол, а не рано? А она ответила, так как и мы думаем - в городе нечего делать, только дома в Контакте посидеть. Алкоголь и наркотики им еще рановато, вот и косят под маленьких нимфеток-нимфоманок, в Чувства пытаются играть. Если что-то серьезное чувствуешь, подойди и все.
   - Та, блин. Я и сам не могу разобраться (похожая проблема), что это чувство или мания какая-то, кратковременная.
   - Если это из-за сна, то фигня все это. Думаешь, у меня такого в башке не бывает. Иногда идешь по улице, увидел симпатичную с офигительной задницей, и думаешь, людей бы не было, прямо на улице за неё принялся бы. Это все, то же самое. Только человек еще и разумом отличается, свободой выбора. Я вообще бы хотел сорвать все рамки, так чтобы в голове, мог, про что угодно думать. Это мои мысли!
   - Тогда тебе лучше оставаться Немым, если хочешь убрать все границы!
   Я осекся, это не совсем то, чего я хотел. Ладно, алкоголь сотрет лишнее. После пива стало вообще замечательно. Андрей включил на телефоне альбом "Toxicity" SOAD, мы еще пытались петь, разбирая лишь треть слов. Потом пошли по домам отсыпаться.
   ***
  
   Вечером, как раз накануне поездки, решил позвонить Миране. Четыре мучительных гудка в трубке, её мягкий голос:
   - Алло, кто это звонит? - я ей ведь своего номера не давал.
   - Саня, с автовокзала, если помнишь. Ты сейчас чем-то занята?
   - Да, Саша. У меня каждый день на скорости 3600 секунд в час. Сейчас с подружками пойдем к реке венки пускать.
   - То есть?
   - Сегодня же Ивана-Купала, совсем за временем не следишь?
   - Точно забыл. Еще с вчера венков заготовил. А в Кролевце ты, когда будешь?
   - Не знаю даже, я только перед поездкой в лагерь собиралась заглянуть на денек.
   - А я не мог бы с тобой встретиться? Увидеть, поговорить хочется.
   - Кошмар! - я услышал веселый шум, - Меня подружки сейчас за ноги вытащат. Я перезвоню. Пока!
   - Пока, - это уже в пустой эфир. 3600 сек/час - мне бы так научится жить; может поменьше бы видел дерьма в этом мире на такой скорости. Людям, которым не на что тратить время уже в чем-то безнадежны.
   ***
  
   Как всегда, перед чем-то волнующим, дурацкий сон, хоть и интересный. Все наверху, все на крыше здания, полуразрушенного вследствие неизвестно чего. Много людей, но Мираны не хватает. На наше пристанище, по ортогональной к земле, металлической лестнице взбирается какое-то чудовище, и только люк (тоже из металла) защищает нас. Обреченность, что ли? Нашли запас - ящик с веществами, незнакомые во сне названия: Винт, амфетамины, адреналин, Психо. Подвиг добровольца, мозги вырубаются наполовину, но я все-таки убиваю монстра связкой из шести кирпичей. Оторванная левая рука, как цена за спасение, погружаюсь в кому...
   Я уже в Киеве, сколько времени прошло? Месяц, несколько месяцев, целое число годов? Джунгли захватили все дома и улицы, смешанные расы, но людей мало. Мечта, надбитая или треснувшая, из-за отсутствия Мираны.
   - Мы хотим восстановить науку, - голос земляка-землянина.
   - Я помогу с математикой, но сначала отдохну и привыкну.
   - Там для тебя есть целый дом!
   Больше чем!
   ***
  
   Доктор Маразуев заходил, думал, я сильно обрадуюсь. Сказал, что проба на СПИД снова отрицательная. Остальные врачи считают меня феноменом, Медицинским Чудом. Я никогда не верил в СПИД, это результат врущего телевидения (WTV). Маразуев, как скептик считает, что просто первый анализ сделали неправильно. Ну, их на хрен всех!
   ***
  
   По-моему, я уже готов описать худшее Галлюциногенное приключение за это лето. Как раз в Добротове, из санитарами Маразуева, косившими под франтов. Те события, конец я которых не помню (оставил место в Vex and Siolense), те события после которых я оказался в больнице прикованный к постели с 54мя сломанными костями одновременно.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Kaif
  
   Это страшней, чем я думал. Проходит всего лишь несколько минут, а мне кажется, что моя личность стерта. Мучительно пытаюсь вспомнить, кто я, сижу в комнате и явственно понимаю, что за стенами ничего нет; абсолютное ничто. Мне тяжело на чем-то сосредоточиться. Внезапно понимаю, что сижу на кровати в дедовой спальне - в любую минуту может зайти кто-то из родственников, страх захватывает каждую мою клетку. Стоп! Как они могут прийти, если за пределами комнаты ничего не существует.
   Пытаюсь вспомнить, пытаюсь заново выстроить мир. На ум приходит радуга, какие у неё там цвета?
   Каждый. Красный. Кровь, Revo..., красные пряди волос у Мираны... вино по аналогии с Revo; красные цветы. Закат Солнца, падение Солнца...
   Охотник. Оранжевый. Опять закат Солнца, дома из глиняных кирпичей, экзотические фрукты - мандарины, хурмы, апельсины и манги.
   Желает. Желтый. Дневное солнце, отражение его в луже; в мире оказывается совсем мало цветного; бабушкины цыплята.
   Знать. Зеленый. Не знаю, природа, растения, мох вдоль заброшенного аэродрома, только в природы есть зеленый цвет.
   Где. Голубой. Сидит. Синий. Ничего не могу вспомнить, кроме неба, абсолютно ничего; океан, ледник - я чувствую себя, словно на краю ледника. Заметил, что лежу на полу. Руки и ноги широко разведены, я ведь боюсь соскользнуть с ледника вниз. Страшно до ужаса.
   Фиолетовый. Опять небо, ненастоящее - то, что из снов; моя аура она ведь тоже фиолетово-черная.
   Семь основных цветов, а мир так и не выстроен. Все остальное черное, белое, серое. Скучный, ужасный мир. Я мысленно прошу Мирану вытащить меня из этого, больше никогда не соглашусь! Мне не хватает Мираны. Я выхватываю взглядом окно - за стеклом сплошная чернота. Черный мир.
   Я пытаюсь встать, и комнату перерезает черная бездонная пропасть, мне пришлось ухватиться за перила верхней койки. Страх поглощает меня, через долгие секунды/минуты/часы я падаю ничком на кровать. Может кто-то зовет, а может, и нет. Нет сил ответить. Я только сейчас заметил полную тишину - она пытается раздавить меня - ладонями закрываю уши, я буду бороться, я куда-то проваливаюсь.
  
   Дом, о котором я мечтал по пути в Добротово. Свой огород - на грядке кот, рядом лес, уютная избушка, ни одного человека вокруг. Зашел в край леса - турник, брусья, препятствия - все для физического развития, мое маленькое царство. Позже вернулся в дом: стеллажи книг, мини-бар, камин, фотография Мираны на столе, только ноута нету, да и зачем он нужен? Развел огонь, в правой руке джин, играет "Alter Mann" Rammstein'a, смотрю на фотографию Мираны, бешеные искры прыгают из камина, счастлив. Весь дом загорается, я не в силах подняться с кресла, не могу отвести от неё взгляд. Дом сгорает дотла, я рассыпаюсь на черный пепел.
  
   Я чувствую только запах, запах знакомый мне с детства. Так пахнет зимой, когда на снег выбрасывают золу и шлак с угольных печей. Ноги жалят острые стекляшки, я понял, что не ослеп - все застлано белым, а ноги чувствуют непривычный для лета снег. Контуры различать очень трудно. Кто-то орет: "Выпустите его из нашего Зимнего Хранилища, он растрощит банки со всеми органами!". Я слышу, как звонит снеговик, пинаю его в средний шар босой ногой.
   - Алло, это профессор Сельчинский. Ну как тебе тот укол?
   - Супер. Расширило грани в разы. Я могу заказать этот кайф у себя в городе?
   - Да, Джефф иногда его привозит. Он живет напротив Торгового Центра.
   - Я знаю.
  
   Добро пожаловать в Театр Отвращения, Спектр! Все места заняты картонными планшетами, которые заменяют людей. Один ты сидишь в шестом ряду по центру, лучший вид на сцену. Я Режиссер, я ищу, что-то жесткое для своих фильмов и порнофильмов. Ты попал на кастинг, наслаждайся!
   Сцена 1. (действующие лица - худой парень и красивая девушка с немного деревенским наивным взглядом)
   Парень сидит за столом в позе учащегося студента. Стук в двери.
   - Да, свободно, - дверь открылась и входит девушка.
   - Привет, а ты сейчас учишься? - парень кивает, мол не занят, - Я кажется, простудилась, температура на 37.5 установилась. У тебя нет никаких лекарств?
   Худой парень аккуратно рассыпает на столе три дорожки кокаина.
   - Ой, а что это? - наивный голос.
   - Вынюхай и все через пару часов пройдет. Народное средство, мама прислала.
   Девушка, поколебавшись, соглашается. Первая (странный порошок, я что-то такого в аптеке не видела), вторая (ого, и впрямь становится лучше, может температуру сбило), третья. У девушки начинается эпилептический припадок. Её трясет на полу, парень трахает её, а девушка при этом уссыкается. Завалившийся язык он пытается достать ножом, кроша при этом её зубы. Очистив рот, парень засовывает туда член, при этом он все время плачет от жалости, к больной девушке вытирая слезы её красными трусиками.
   - Хренотень, следующие! - орет Режиссер, - Вы, что не видите, что никого из моих Картонных Зрителей не удивили? Вон!
   Сцена 2. (человек в костюме Президента, гроб)
   - Я обожаю свою страну. Я президент-патриот. Я обожаю все, что любите вы! - при этом Президент достает из гроба всеми любимого Народного Поэта, полуистлевшего, на скелете еле держатся гнилые куски мяса, - Я лучшее, что вы могли выбрать!
   Президент начинает иметь Народного Поэта, который нервно тарахтит костями. После этого он накладывает на стол кучу дерьма и бешено орет:
   - Вот, что внутри! Вот что нас всех объединяет, это Гомнище - мы все состоим из такого. А я самое большое Гомнище, - президент левой рукой трясет череп Поэта в знак согласия, - Я никогда не потеряю себя, - он начинает пожирать собственное дерьмо. Режиссер устало стреляет из кольта Президенту в задницу, мол следующий. Картонные Зрители сидят молча.
   Сцена 3. (маленькие дети, подозрительный Полярный Медведь)
   Дети танцуют вокруг елки, это имитация утренника. Скоро будет Новый год. На сцену выходит белый Полярный Медведь. Он идет как-то странно на одних задних лапах, в неестественную перевалочку.
   - Девочка, подергай хвостик Мишки, - девочка теребит хвостик, пока тот не вырастает раза в три и не гнется, - Миша предлагает вам поиграть в Стулья.
   Играет музыка, стульев на один меньше, чем детей. Музыка гаснет, белокурая малышка не успела занять место. Полярный Медведь не выдерживает, стаскивает одетый задом наперед костюм и начинает насиловать девочку в её маленькую попку. Дети плачут, им не нравится утренник.
   - Не плачьте дети, ваши родители с вами, - Полярный Медведь с человеческой начинкой, приносит мешок Деда Мороза. Оттуда он достает отрезанные головы родителей и раздает детям. Дети плачут, обсыкаются и обделываются, заползают в углы и сходят с ума. Медведь громко смеется:
   - Никто из вас не вел себя хорошо, вы все с Грехом. Тысяча лет за украденную конфету, килограмм расплавленного свинца за каждую недоеденную ложечку супа, вы все умрете, Грешники. Он напрыгивает на малышей, насилует их и веселится. Один Картонный Зритель падает со стула.
   - Это уже мне нравится, - Режиссер доволен, - хотя может Зрителя сдуло сквозняком. Оставьте мне ваш номер. Полярный Медведь кланяется, сумасшедших детей смывают со сцены пожарным брандспойтом. Мне уже начинает надоедать.
   Сцена Последняя (перед первым антрактом, улыбающийся мужчина, миловидная женщина с брюшком беременности)
   - Мое амплуа - комик. Я обожаю комиков, - начал мужчина, - а это моя жена. Мы с ней познакомились на "Золотой Лихорадке" Чаплина. Обожаю этого человека, ему принадлежит Шутка Века! - он подталкивает жену, чтобы та вставила реплику. Беременная зачитывает:
   - Согласно завещанию великого Чарли, первому беременному мужчине полагается награда в миллион долларов с его личного фонда.
   Мужчина вспарывает ножом гениталии женщины и достает трехмесячный зародыш, у него крохотные ручки и глазки, затянутые поверх красной кожей.
   - Я - Гений! - орет мужчина. Он заглатывает ребенка и при этом с умилением гладит свой волосатый живот, - Я заслужил этот миллион! - ему становится плохо и он срыгивает ребенка на растерзанную жену...
   - Отлично, еще десяток Картонных Зрителей не выдержало! Эй, Спектр, - это мне кричит Режиссер, - ты куда? Впереди самое интересное!
   - Я не гожусь для вашей роли. Пойду, буду репетировать
  
   Сквозь складки пространства я заглядываю в бывший школьный кабинет физики. Классный руководитель и Сергей Александрович.
   - Я же говорила, его надо было сдать в нарколечебницу. Зачем вы его устроили в лагерь?
   - Он сам попросил, сказал, что очень надо постоянно находиться с людьми, я думал, он сам справится с зависимостью.
   - Он совершил ужасное преступление!
   - Не орите на меня, я пытался помочь. Все-таки он лучший ученик, сумел поступить на Мехмат в Гос. Универ! Кто вообще из нашего города там учился? НИКТО!
   - Да, но парень в реанимации при смерти! Все по его вине.
   - Кто?
   - Иван Фаль, брат нашей ученицы Алены Фаль. Бедная девочка говорит, что общалась с Сашей и не видела в нем ничего ненормального, а ночью он столкнул её брата с крыши. Теперь вся их семья сидит в больнице и молится.
   - Он говорил только за Мирану.
   Я ору:
   - Парень сам выбросился! Он не брат Миране. Он к ней клеился, долбаный козел.
   Меня не слышат, лесные пожары, всех застилает дымом.
  
   Ломаю двери в дом. На кровати одетая, удивленная Мирана. Окна есть на всех четырех стенах и даже на потолке, комната, залитая ярким солнечным светом. Девчонка делает какой-то кубок из клея и маленьких игрушек-киндеров.
   - Тот парень сам выбросился, он уверовал, что может ЛЕТАТЬ!
   - Ты про что?
   - Ага, ни про что. С Восьмым Марта! Вот тебе подарок, держи.
   Я ей дарю черное, кружевное белье.
   - Ах, ты такой милый. Сейчас при тебе и примерю, - смотрю, как она сначала снимает всю одежду, а потом примеряет принесенные мной трусики и лифчик. Красопулечка!
   - Супер, а теперь давай займемся любовью.
   Я начинаю, сначала неуверенно, потом быстрее и разнообразнее. Мы перепробываем с десяток поз включая, мои любимые - офицерскую и индастриаловою (она стоит возле стенки закинув одну ногу мне на талию, я в приседе, так как выше её ростом, имею резкими рывками). Режиссер орет:
   - Это фигня, это ни на что не годится. Только для маленьких деток. Устрой ей День Насилия, вставь ей телефон во влагалище и позвони на виброрежиме, прибей гвоздями к стене, как Христа. Больше фантазии!
   - Я не снимаюсь в этом кино!
  
   Спуск в метро, полная злоба. Спектр наверху эскалатора толкает предыдущего жирного старика, все начинают валиться, как домино. Эскалатор довольно высовывает зубы и всех перемалывает, когда приезжает поезд рельс уже не видно за рекой крови. Режиссер орет: "Мало, нужно больше насилия!". Спектр находит похоронную процессию. Умер уважаемый и всеми любимый человек. Спектр садится на асфальтный каток с ядерными двигателями и давит народ, делая асфальт красным. Повсюду торчат кости. Похоже, он успокоился?
  
   Перед нами застыла пропасть. Единственное, что вело к другому берегу - это старые, выгнутые ко дну рельсы; ни насыпи, ни шпал не было - не выдержали собственной тяжести. На другой стороне зелень, ручей, радуги - целая куча цветастых арок. Я знаю, как перейти:
   - Идешь аккуратно, смотришь только на свой рельс и все, ничего больше. Тебе будет казаться, что внизу огонь, потоки раскаленной лавы, острые копья или высота в сто километров; но ты должна идти - рельса никак не изменится.
   Медленно начали переходить, ближе к середине я потерял равновесие и чтобы удержаться прыгнул на соседний рельс, пошатавшись секунд десять, я сумел удержать баланс. Когда мы уже перешли пропасть и стояли на твердом зеленом бетоне, Мирана спросила:
   - Что же тебя такого знатока, могло испугать?
   - Мне показалось, что ты сорвалась вниз, - у меня до сих пор слышалось дрожание в голосе. Мирана прижалась ко мне всем телом.
  
   Я опять очутился в комнате. Лежу у самой двери, тяжело дыша, обрывки, чьей-то речи:
   - Да, тяжелая форма паранойи насчет этой "открытости". Думаю и половина рассказанного неправда.
   - Та группа, война и человек, торговавший нею, я не могу понять, кого он считает "старой" Мираной.
   - Ты даже основной проблемы не увидел! Наверно, образ в его башке идеальнее самой девушки в разы, дорого расплачивается!
   Передо мной вырастают волосы, прямо из пола. В основном золотистые, из розово-красными латками, на удивление мягкие, в углу пробивается уголок светлых волос. Из окна бьет яркий солнечный свет, я внезапно успокаиваюсь, вожу рукой по волосам, до потолка сто метров - по нему плывут легкие тучи; солнце уже сияет отовсюду. Волосы на полу выгорают и становятся серыми, все чувства умерли. Что мне сделать, чтобы избавится от этого?
  
   Мы сидим на стадионе, я и четыре моих приятеля, заняли целую скамью - на соседней девчонка, левый кроссовок снят: возится со своей ножкой, может ноготь сломала? Кто-то продолжает разговор:
   - Вот опять идут. И откуда их здесь столько взялось?
   - Я читал, что это Сезонные Миграции. Узкоглазые ищут те места, где побольше солнца. Переползают, как саранча.
   - А Лицензия у нас у всех есть?
   - Так сейчас же Чистая неделя, - показывает на вывешенную на стене табличку: "Отстрел негров, цыган, узкоглазых, священников и прочей религиозной падали РАЗРЕШЕН без Лицензии. Осталось 4 дня".
   - Больше всего я ненавижу расистов и КИТАЙЦЕВ! А ну-ка за ними! - все, кроме меня достают ружья и мчатся за китайцами.
   Все расплывается, но я почему то спокоен. Мирана, ведь это она сидит. На соседней лавке и почему её трудно было узнать? Она первая повернулась и заговорила:
   - Привет. Ты ушел и даже не позвонил мне, - я понял, как соскучился по её голосу, а перед этим даже звучание столь милого забыл.
   - Дела, - ответил я.
   - Дела?
   - Да, причем срочные - пришлось уехать.
   Она отвернулась и больше ничего не спрашивала, я тоже не знал о чем заговорить. Смотрел, как Миранка, ощупывает палец ноги, возится со ступней, и я пустею рядом, вымывает все. На ней была кофта с зелеными, черными и серыми пересекающимися полосами, как у шотландцев и зауженные донизу бриджи. Мирана одела кроссовок и зашнуровывала его, я смотрел на неё и впитывал все детали до мельчайших, смотрел не отрываясь. Мои любимые руки, золотистые, блондинистые волосы, карие переходящие в зеленый, глаза; милые ушки, губки и нижняя очаровательно припухшая, гладкая кожа на открытых голенях, два кольца на левой руке и небольшие царапинки на запястьях, может играла с котенком? Вроде вся она та же самая; но уже не та - я не мог уловить перемену в моей мечте, но что треснуло, надломилось...
   Мирана продолжала сидеть молча, погрустневшая, вся углубленная в себя. Мне хотелось что-то сделать, что-нибудь сумасшедшее. Например, выбежать на дорогу и запрыгнуть на едущую машину; упасть лицом вниз рядом с её ногами и бешено орать в землю. Еще несколько минут, а я так и не знаю, что говорить - лучше просто подняться и уйти, но Мирана окликнула меня:
   - Ты не мог бы мне помочь? - если у тебя болит нога, я смогу тебя нести, Мирана, хоть до самого Киева, - Помочь с одним вопросом.
   - Сделаю все, что смогу.
   - Я слышала о тестах и о будущем мысленном общении. Ты уже совершеннолетний, может знаешь о Сохранении?
   Я сначала подумал о сохранении женщин, готовящихся к родам, но потом вспомнил один детский миф, который еще в школе, шепотом (большая тайна) передавали друг другу. Основная идея - возможность раз в жизни сохраниться, а потом можно вернуться к этому моменту, если что-то пойдет не так. Например, сделаешь неправильный выбор или получишь сложную травму. Кто это мог сделать, не знал никто из одноклассников, были только версии: любой человек, или высокопоставленные особы, или люди опасных профессий.
   - Ты имеешь в виду о Сохранении в определенный момент жизни?
   - Да, скоро или даже сейчас, - голос у Мираны был грустный, лицо немного напуганное.
   - И зачем тебе это?
   - Понимаешь, может это и смешно, но у меня такое предчувствие, будто мне грозит смертельная опасность.
   Глупости? Скорее всего. Мирана, правда, сказала об этом с таким серьезным видом, будто увидела за собой Смерть с занесенной косой. Я все-таки оставался серьезным, спросил у неё:
   - И как это будет выглядеть? Ну, используешь ты Сохранение - опять те же воспоминания, ситуации, поведение. Произойдет все то же самое, будет все абсолютно так же, - может я чего не понимал?
   - Не будет, время ведь тоже изменится!
   Меня это уже раздражало:
   - Во-первых, сохранение - скорее всего чушь, да и законы физики отрицают такую возможность, а во-вторых, подумай, что тебе молодой, красивой, полноценной может угрожать, - Мирана поморщилась, как от боли; я не умею успокаивать людей, - что именно представляет опасность? Скорее всего, это глупое предчувствие и все, - сам вспомнил о девушке с WTV, имя которой так и не узнал. Мирана чуть не плакала:
   - Не знаю, но реальность опасная и произойдет все скоро, - она осеклась, - может это ты?!
  
   Голоса за дверью, шум в траве, разговор в голове, все что угодно, слова двоих:
   - Любовь должна давать вдохновение и давать силы жить дальше, его она убивает. И мы все знаем, кто очаг этого землетрясение, разрушающего мир.
   - Но ведь, Мирана прекрасна...
   - Человек давно научился делать прекрасное: книги, музыка, картины, да любое искусство! Человек и сам рождается прекрасным, в редких случаях остается таким на всю жизнь. Природа первая сумела создать прекрасное, все, что мы видели, пока не вмешались. Взглянуть на такое изменчивое небо; на сухой, безжизненный, но кристаллически правильный песок, на деревья, неисчислимые и разные по форме и расцветке. Почти везде Природа не уступает людям, но все же в одном проиграла.
   - И в чем же?
   - Одна основная отличительная черта человека, это не столько умение созидать - сколько разрушать! Не знаю, много ли времени пройдет, может сотни, может (если повезет) тысячи лет, но в итоге Человек разрушит все. Выгорающее Общество! Даже не спрашивай сможет ли он!
   - И это единственный выход? Он ужасен.
   - Выходов у него два: смерть Мираны, или смерть его же. Я бы отдал предпочтение первому.
   - Я бы выбрал второй, только второй.
   - Третий!
   - Четвертый...
   - Шестьдесят девятый!
   Эти ужасные голоса; этот ужасный разговор, ведь не может все быть так! Первый, второй, третий, множество - тени повсюду, армия теней. Заглушить все, прогнать их каким угодно образом. Слышать все, что угодно, только не их рассуждения, не их голоса.
  
   Ха-ха, ублюдки! Я захватил вершину самого высокого здания в городе, на территории хлебокомбината. Я решился на Выгорание! 14 этажей и здоровенные колонки на крышах. Огромнейшие. "Dark Side of the Spoon", глобальная, разбивающая теней, звуковая волна. Люди на улицах начинают постепенно сходить с ума, этим делом быстро заинтересовались менты:
   - Отключи музыку и спускайся, тебе ничего не будет.
   - Срал я на вас с высоты, меня не остановить!
   - Это нарушение гражданского порядка. Мы сейчас отключим электричество.
   - Мне все похер! У меня аккумуляторов на три дня хватит.
   - Тогда мы начинаем расстреливать колонки.
   - А у меня заложница можете стрелять сразу и в неё. И вообще, я Выгорающий. Захочу - разнесу весь город.
   Я чувствую себя Полубогом, однодневным, правда. Сквозь стены, на улицы города начинают просачиваться легионы котэ. Они убивают жителей, делают кровавые ритуалы, сопровождаемые бешеным мяуканием, и вызывают громадного КОТ-Дзиллу. Дома трещат пополам, хаос и паника поглощает все...
  
   Везут, долбаные санитары-франты, приспешники Маразуева. В сумасшедший дом? В лечебницу? Стоп, о чем я? Я же Выгорающий, я срываю двери с петель и выпрыгиваю из машины на ходу. Я все понял, Режиссер. Я доберусь до неё! Это будет ваш лучший фильм!
   ***
  
   Я написал все, что хотел. Остальное не так важно. Я до сих пор валяюсь в этой больнице, еще месяца два торчать. О Миране, я до сих пор ничего не знаю, память не возвращается. Сегодня утром, когда действие обезболивающего заканчивалось, я пытался написать стих Миране:
  
   На огромнейшем поле Земли,
   Можно найти прекраснейшие цветы -
   И одна среди них, ты!
  
   Недавно начали ломать
   Разрушавшие меня мосты,
   Моя зависимость - ты.
  
   Хочется пить, рядом стакан воды.
   Научится любить, только
   В твои нежные глядя черты.
  
   В этом прогнившем мире
   Всех удерживает что-то уйти,
   Меня не пускаешь ты!
  
   Все, глупо, наверное. Я не знаю, как я буду проводить все остальное время. Я до сих пор люблю Мирану, потому и буду жить. Всех остальных в этом дерьмовом мире, я НЕНАВИЖУ! И тебя, доктор Маразуев!
  
   P.S. - Не пытайтесь выносить уроки из моей истории, у вас другая жизнь.
  
   Конец (27.07.09)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   10 - 11( приложение, написанное проф. Маразуевым Ю.Ф.)
  
   Глава изъята до завершения судебного разбирательства по поводу двойного убийства.
   03.08.09.
  
Оценка: 1.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"