Аннотация: Один день Какой из месяцев в году, по красоте сравнится с буйно - цветущим маем? Многие со мной согласятся, что великолепие нежных цветов оживающей природы восхищает взгляд и дарит душе крылья мечты и надежды
Я росой умоюсь, улыбаясь доле,
И пойду лугами, наслаждаясь волей.
Один день
Какой из месяцев в году, по красоте сравнится с буйно - цветущим маем? Многие со мной согласятся, что великолепие нежных цветов оживающей природы восхищает взгляд и дарит душе крылья мечты и надежды. Птицы по утрам заливают любовные трели, вокруг цветов деловито жужжат пчелы и шмели, природа как бы раскрывает свои объятия человеку, приглашая стать с ним единым целым, и мы, вдыхая аромат сирени почти готовы раствориться в этом волшебном оазисе.
Но, наступает день, и суета проблем все ставит на свои места - мы уже не замечаем великолепия флоры и фауны, суть земли пожирает мир денег, а жара утомляет и раздражает. Ох, как же хочется уйти в тень! День кажется бесконечным... И вот наконец солнце лениво, нехотя, заходит за крыши домов и незаметно подкрадывается вечер c желанной прохладой. Улицы, заполняет жаждущая реальной жизни бесшабашная юность, а зрелость, достигшая тридцати триллионов клеток, снисходительно уступает ей место и уходит в уютные кафе, или уезжает на дачи, пикники - подальше от шумных, мутирующих голосов подростков, да пронзительных взвизгов их юных пассий. Ну, а приходящая с годами мудрость, то есть старость, наслаждаясь лучами заходящего солнца, с саркастической усмешкой, поглядывает с лавочек на этот сумасшедший дом, невольно вспоминая и сравнивая нравы времен.
В один из таких чудесных вечеров в городском сквере на скамейке удобно расположился Казимир Витольдович. Неумолимое время давно выставило за порог зрелости седого мужчину, но он со слепым упрямством мальчишки не желал с этим мириться и, оставаясь в образе крутого мачо, был смешон и жалок, предлагая молоденьким девушкам - флирт, присыпанный нафталином.
Развернув газету, Витольдович смотрел поверх нее - тайком наблюдая за юными феями, которые совершали неторопливый променад в надежде встретить принца, или на худой конец адекватного сверстника. Его алчный взгляд невостребованного самца, впивался в юные тела, и тщательно изучал нежные фигуры, получая от этого необычайное наслаждение. Выступающий время от времени кадык на тонкой шее, да периодическое облизывание губ - были тому свидетелями.
- Вот так конфетка! - не сдержав эмоций, выпалил эстет, и зацокал языком, разглядывая проходящую мимо смуглую красавицу.
Девушка замедлила шаг. Остановилась. Затем плавно обернулась и с интересом посмотрела в сторону Казимира:
- Дать тебе, что ли...
- Дай... если хочешь, - вместо девушки покраснел старый ловелас.
Красотка, сделала навстречу пять неотразимых шагов и так ласково, заглядывая в изумленные глаза, прошептала:
- Держи.
И дала - острым каблучком по ступне Витольдовича.
- У-у! - фейерверк искр, вырвался из его глаз.
- Лучше читай газету, старый козел.... - усмехнулась смуглянка и, совершив уставной разворот, продолжила свой тернистый путь.
- Да, я...тебе...
- Пшш-пшшш... 'Ветка' прием, прием... - раздался голос по рации из ее сумочки.
- Оборотень в юбке... - тихо проскрипел Витольдович, невольно хватаясь за ногу.
Пересиливая боль, он попытался встать, но судорога мгновенно вернула его в исходное положение. Обида и бессилие накатили соленой волной на глаза. К лавочке не спеша приближалось очередное юное очарование, и Казимир поднял газету, пряча за ней свой позор.
Когда цокот каблучков стих, и слезы понемногу рассеялись - в него словно клещи, вцепились выделенные строки: 'На высокооплачиваемую работу, требуется мужчина 50-60 лет, импозантной внешности с высшим образованием' Перечитал еще раз, потом еще раз. Боль стихла. Он сложил газету и, позабыв о коварной нимфе, с необоснованной надменностью ляха посмотрел по сторонам. Приосанился. Выпятил острый подбородок, и в задумчивости провел указательным пальцем по седым усам: 'Импозантности мне не занимать. Хм... Интересно, и что за работа?' Достал мобильный, снова развернул газету и сохранил номер, указанный в объявлении: 'Может крупная фирма представителя ищет? Или в солидный ресторан администратор понадобился? Чего гадать? Завтра с утра и перезвоню... А вдруг, не липа?!'
После смуглой ниндзя, уютная лавочка стала для него колченогим табуретом, из которого вылезли шляпки гвоздей. Витольдович еще пару минут поерзал по этому неудобству, затем решительно встал и слегка похрамывая, побрел домой, не обращая внимания на юных див, которые словно комариные самки кружили по аллеям парка.
Седой мужчина, обладал романтической натурой, и свои идеалистические идеи упрямо воплощал в жизнь. Все его авантюры, как правило, заканчивались крахом, и как следствие, в пятьдесят шесть - Витольдович кроме жалкой пенсии да однокомнатной квартиры, больше ничего не накопил, разве что долгов, которые свинцовым грузом тянули его на уютную лавочку в парке. Желание и силы разорвать долговые цепи, таяли с каждым днем, как лед на солнце - и идеи, перепуганными птицами давно покинули седую голову. На привычную помощь друзей, рассчитывать также уже не приходилось. Товарищи, словно заговоренные, предавали Богу душу, оставляя Витольдовича один на один с его извечными проблемами. О содеянных ляпах авантюрист не каялся, в церковь не шел, собирался жить долго и в глубине души, все-таки не терял надежды - обнять Удачу и стать богатым и успешным в этой жизни. Именно в этой. 'Ничего! В следующий раз повезет!', - успокаивал себя незадачливый делец и, отряхнув пыль от очередного падения, с головой погружался уже в чужие махинации.
Так и насей раз - сочетание слов 'высокооплачиваемая работа' бредовым вирусом вошли в мозг. Ночью ему приснился странный сон - вначале он был тайным агентом, и смуглая красавица из парка подарила ему поцелуй и золотой слиток. Затем он 'всплыл' из сонного мрака крутым перевозчиком на трейлере. Гнал по шоссе на огромной скорости и переехал огненно-рыжую даму, выросшую из-под асфальта, за что получил от человека с бородой, чемодан зеленых денег. Правда, под утро все закончилось плохо - его расстреляли в собственной квартире.
Открыв в ужасе глаза, Витольдович взглянул на часы: ' - Девять тридцать!' Вскочил, выпил подряд три чашки кофе и набрал нужный номер.
- Але, - бархатное контральто абонента, немного успокоило романтика.
- Доброе утро. Я по объявлению звоню.
- Вы насчет работы?
- Да, да. Мне пятьдесят шесть, высшее образование - всему написанному, соответствую.
- Давайте-ка я вас запишу. Как вас по имени, отчеству?
- Казимир Витольдович Рахновский.
- Прекрасно. В одиннадцать ноль-ноль, подходите по следующему адресу, к центральной двери. Выйдет наш сотрудник, или я.
- А какая зарплата? И что нужно делать?
- Не беспокойтесь, вагоны разгружать вам не придется, а зарплата будет высокой, при условии, если вы нам подойдете. Да, и захватите с собой паспорт.
- А диплом? - произнес коротким гудкам Витольдович и с возмущением взглянул на трубку.
На минут десять раньше назначенного времени к многоэтажному зданию, которое на сто процентов занимали фирмы, торговые представительства, и прочие активные бизнес люди, подошел мужчина чуть выше среднего роста. Недорогой костюм сидел на нем как с иголочки. Отсутствие галстука и расстегнутые верхние пуговицы на белой рубашке, подчеркивали независимость и свободолюбие седого мужчины. Начищенные до блеска черные туфли намекали на его чистоплотность. А не по-старчески розовые щеки, аккуратная прическа, да подстриженные усы и брови - рассказывали о здоровом образе жизни хозяина, граничащего с эгоизмом.
- Казимир Витольдович?
Сзади него прозвучал тот же голос в трубке. От неожиданности мужчина вздрогнул и обернулся, потеряв дар речи. Его словно лучи солнца, ослепила женщина лет тридцати пяти. Огненно рыжие волосы, ярко-желтый, почти золотой цвет платья вогнали пенсионера в минутный ступор - видение из сна превратилось в реальность!
- Извините - наверное, я ошиблась, - ее огромные карие глаза, лукаво блеснули и по алым губам, не лишенных чувствительности, пробежала тень усмешки.
- Нет, нет, вы не ошиблись, - всплеснул руками Витольдович и сжал пальцы в замок. - Это именно, я - Казимир Витольдович.
- Ирина Георгиевна.
- Очень приятно.
- Прежде чем представить вас директору фирмы, я хотела бы провести короткое собеседование. Можно на свежем воздухе. Вы не против?
- Конечно, конечно.
- Давайте присядем вон там, - указательный палец рыжей, обратил взор Витольдовича в сторону небольшой аллеи.
Он галантно предоставил даме право выбора, намеренно отстав от нее на пару шагов. В мгновение ока прошелся алчным взглядом по изящным линиям представительницы фирмы, и в знак одобрения аппетитных форм непроизвольно зацокал языком.
- Это вы мне?! - застыла в полушаге от скамейки рыжая с вспыхнувшим алым - лицом.
- Старости, - усмехнулся мужчина, потупив взор, - проверяю - мосты ли на месте.
Та с недоверием хмыкнула и уже собралась присесть на скамью, но пенсионер остановил ее жестом:
- Один момент.
Он вытянул из внутреннего кармана пиджака белоснежный носовой платок и протер им деревянные бруски:
- В городе столько пыли...
- Спасибо, - улыбнулась рыжая, - вы действительно импозантный мужчина.
- А вы роскошная женщина.
- Еще раз благодарю, но давайте перейдем к делу. И так вопрос первый и самый главный - готовы ли вы на время изменить свою жизнь, ради хорошего заработка?
- Сидеть в тюрьме - нет. Даже за миллион.
- Что вы! Об этом и речи быть не может.
- Тогда расшифруйте, что значит изменить жизнь?
- Все, что от вас потребуется - на недельку переехать в роскошную квартиру и продавать антиквариат, представляясь клиентам - богатым наследником.
- Ага! - заерзал на скамье пенсионер и его добрые глаза, блеснули холодом. - Дело пахнет криминалом. Так я и чувствовал. Кооператив 'Рога и копыта'!
- Не торопитесь с выводами, все в рамках закона. По легенде в наследство вы получили шикарную коллекцию старинных картин - их истинной цены не знаете, потому что продавать их не собирались. Но, буквально пару месяцев назад тяжело заболела ваша племянница и вам срочно потребовались деньги. Вот вы и решили распродать коллекцию.
- Племянница? Какая еще племянница?!
- Успокойтесь, это будет не ваша родственница. Скажу так - ее образ сыграет девушка, понимающая толк в живописи. Возможно, ею окажется одна из сотрудниц нашей фирмы.
Витольдович невольно закрыл глаза и представил себя в роскошном халате среди картин и золотых фигур: 'Ко мне подходит эта рыжая конфетка... Нет! Она прижимается ко мне всем телом... и шепчет: - Дядя, мой любимый дядюшка...'
- Уважаемый! - Офисная дама, встряхнула Витольдовича за рукав пиджака. - С вами все в порядке? Вы здоровы?
- Слава Богу, аптекам и врачам от меня пользы нет.
- Еще раз, словите глюк - и мы распрощаемся. Ясно?
- Вполне.
- Еще вопросы есть?
- Не могу понять одного, для чего такая сложная комбинация?
- В наше время это нормальный коммерческий ход. Рынок антиквариата умирает и в этой таинственной нише давно уже нет космических заработков. Виной всему интернет. Он делает свое черное дело - все стали грамотными. Сейчас узнать цену на вещь, можно не выходя из дома. Да и если честно, это хобби сейчас не в моде. Кризис заставляет людей больше думать о колбасе, чем о фигурках и картинах. Владельцы магазинов, для того что бы хоть как-то выжить - изворачиваются, ищут для редких клиентов раритеты по смешным ценам. А где их можно найти? Только из первых рук, то есть от наследников.
- А мне эти озабоченные владельцы голову потом не оторвут?
- За что?! Все без обмана - картины-то подлинные.
- В чем же тогда смысл? Если товар настоящий и стоящий, то какая разница кто и где будет его продавать?
- Большая разница. Тут все дело в антураже, который создадим мы. 'Вкусно' подать старинную вещь это пятьдесят процентов успеха. Так работают профессионалы - и мы будем их бить, их же оружием.
Старого ловеласа как током дернуло, и он неуверенно мотнул головой.
- А ну-ка дайте сюда паспорт, - в убаюкивающей интонации Ирины, послышались стальные нотки.
- Прошу.
Дама быстро перелистала листки:
- Что ж вы мне врете?! А?!
- Да, не живу я с ними давно уже... Жена, дети... О-о!! Разве это дети?! Только - дай им, дай, а ни уважения к тебе, а ни любви. А жене я вообще молчу - гюрза. Собаку вот жалко - оставил в змеином логове. Не смог забрать. Наверное, она уже и сдохла давно. Семья! Какая же это семья?! Эх...
Пока Казимир философствовал, рыжая щелкнула на телефон его унылый фейс и пару страниц из паспорта:
- Держите ваш аусвайс. Проживаете-то хоть по адресу?
- Да, конечно. А фото обязательно было делать?! Могли бы вначале и у меня разрешения спросить, - обиженно пробурчал Витольдович.
- Не манерничайте. Это в целях общего дела. А может, вы считаете, что один такой интересный на это место претендуете? Не обольщайтесь, у меня сегодня встреча еще с пятью претендентами.
- Я просто спросил...
- Нам нужен лучший, Казимир Витольдович и, слава Богу, есть из кого выбирать. Вот смотрите, - рыжая поколдовала с ай-фоном, - сейчас ваши данные уйдут на проверку. Теперь улавливаете, зачем?
- Извините, - подозрительно прищурился Казимир, - а вся эта коллекция случайно неворованная?! Вдруг вы оформите ее на мой паспорт, и ищи вас потом - свищи!
- Не фантазируйте. Все картины законно приобретенные. Лучше подумайте о себе - справитесь? Нам нужен убедительный образ.
Ни секунды не задумываясь, мужчина твердо ответил, глядя на рыжую - честными глазами:
- Мне всегда верили.
- Поверят на этот раз - получите хорошее вознаграждение.
- И сколько?
- Десять процентов от проданного. Например, продали картину за десять тысяч - тысяча ваша.
- Гривен?
- Долларов, Казимир Витольдович. Долларов...
- Я согласен... - прошептал авантюрист.
- Вот и славно! Называйте меня просто - Ирина, - протянула тонкую, изящную руку рыжая и мужчина, наклонив седую голову, прикоснулся к ней пересохшими от волнения губами.
- Казимир.
- Если ваша кандидатура пройдет, на днях вам перезвоню.
- Буду ждать...
- Лично вы, мне очень импонируете, - напоследок подмигнула рыжая и легонько пожала ему руку.
Через пару дней, ближе к обеду, телефон Витольдовича ожил - звонила рыжая:
- Казимир Витольдович?
- Он самый!
- Это Ирина. У меня для вас приятная новость - вы прошли предварительный отбор и приняты на работу.
- Благодарю. Когда приступать?
- Сегодня к трем часам, попрошу быть на старом месте - встретитесь с директором. Договорились?
- Хорошо, уже собираюсь...
Встреча состоялась в небольшом офисе. Ирина встретила Витольдовича возле центральной двери. Ее роскошная копна волос была завязана в хвост, одета она была в летние высокие перфорированные сапожки, коротенькую джинсовую юбку, и открытую блузу синего цвета. Витольдович не сдержался:
- Да, вы просто девочка!
- Начинайте входить в образ - с сегодняшнего дня, я ваша племянница, - строго поправила его рыжая.
- Отличный выбор! А...
- Об остальном с директором, - остановила его жестом Ирина, и крутанула указательным пальцем в воздухе, глухо позвякивая золотым браслетом на изящной кисти. - Фолов ми. Следуйте за мной.
В молчании они прошли через холл. Соблюдая тишину, поднялись в лифте на седьмой этаж, деловитым шагом миновали длинный коридор и остановились перед дверью с табличкой 'Два амура'.
- Проходите, - открыла дверь рыжая и, пропустив нового сотрудника вперед, крикнула из-за его спины. - Тимур, я побежала!
- Давай. Не опаздывай! Завтра в девять переезжаем.
Голос принадлежал молодому широкоплечему мужчине с лисьим лицом, который сидел как раз напротив входа за столом, на котором лежал открытый ноутбук. Казимир Витольдович разглядывая спартанскую обстановку кабинета, сделал шаг в комнату и наткнулся на стул. Входная дверь тут же за ним захлопнулась, и его разочарованный взгляд от царившей вокруг нищеты мгновенно попал в плен - глаз - щелочек хозяина кабинета, которые словно пиявки, впились в вошедшего:
- Наш офис на ремонте, вот временно съехали - всего на пару дней, - привстал с кресла белобрысый директор и протянул руку, - Тимур Васильевич.
- Казимир Витольдович, - с достоинством пожал ее пенсионер.
- Присаживайтесь. Времени у нас катастрофически мало, так что перейдем сразу к делу. Ок?
- Весь во внимании, Тимур Васильевич.
- Работу мы вам предлагаем интересную, можно сказать - увлекательную, но сдельную. Вы в курсе?
- Да, Ирина просветила меня в общих чертах.
- Прекрасно. Продавать вы будете картины. Жить в той же квартире, где и совершать сделки.
- И сколько времени продлится вторая жизнь?
- Недолго - не больше недели.
- А что за живопись - пейзажи, авангардизм, натюрморды? Чьих авторов это рук дело? Мне же надо быть в курсе.
Тимур рассмеялся и весело посмотрел на покрасневшего сотрудника.
- Что тут смешного, господин директор?
- Не морды, Казимир Витольдович, а морты.
- Извините.
- Не стоит извиняться. Для человека далекого от искусства, именно так и надо говорить - натюрморды. Покупателям это будет нравиться.
Директор встал с кресла и подошел к окну:
- Теперь о главном. Вы - сын эксперта, работавшего в пятидесятые - семидесятые годы в Национальном Художественном Музее Украины. - Тимур достал из портфеля, стоявшего на подоконнике - фото на картоне. - Вот смотрите. Слева ваш отец.
- А кто справа? - взгляд Казимира привлек худощавый мужчина, атлетического сложения.
- Это не важно. Запомните, вы не пошли по стопам отца, и все, что с ним связано, вам не интересно. Его разгульная жизнь, постоянные издевательства над матерью - привили вам ненависть к искусству. В поиске истины, вы ушли в религию и стали ксендзем. Семьи у вас нет - вы твердо соблюдаете целибат, обет безбрачия.
- Так оно и есть!
- Вы ксендз?!
- Семьи у меня нет...
- А я уж подумал - пропала вера! - усмехнулся Тимур и продолжил, - на квартире вы оденете сутану с белым воротничком и так будете ходить до вечера... Каждый день. И читать библию... На польском, сможете?
- Очивище, естем полякем. (Конечно, я ведь поляк) польский яз.
- Прекрасно! Распятие, четки - все подготовлено. - Тимур взглянул на часы, -
переезжать будете вместе с Ирой. Люстру подцепить сумеете?
- Не беспокойтесь, у меня золотые руки!
- Ок! Тогда и картины аккуратно развешаете на стенах, и фото... Ирина скажет, куда и что.
- Понятно. А что по ценам?
- На месте все узнаете. Еще пару моментов о возможном диалоге с посетителями. Отец ваш недавно, около года назад умер. Но, беда не приходит одна - и месяца два назад, в реанимации ваша племянница Ирина, в которой вы души не чаете, чудом пережила коронарную смерть. Врачи посоветовали сделать ей операцию за границей. А это стоит огромных денег! Ни секунды не раздумывая, вы решили продать отчий дом. Начали вывозить из него вещи и на антресолях обнаружили картины и разные разрисованные акварелью картонки. Вначале вы хотели в костел эти художества отнести, но бедная племянница... Оказывается, что денег от продажи дома мало. После операции нужна еще и реабилитация... короче насчитали вам в Израиле астрономическую сумму... Да, вот держите.
Тимур протянул Витольдовичу синюю корочку, на которой красовался тисненный золотом крест.
- Это что?
- Удостоверение служителя церкви на ваше имя. Так между делом можете помахать перед носом недоверчивого покупателя. Но, не более! Вспомнил. Очки! Есть у вас очки?
- На зрение не жалуюсь. Ношу только солнцезащитные.
- Это плохо. Минуту... Але! Ира, купи очки дяде... Зрение, у него какое? ...Нормальное говорит. ... Да, простые стекляшки в оправе подойдут... Давай. Если, что - я на таможне....
Тимур в одну руку взял ноутбук в другую портфель:
- Выходим Казимир Витольдович - у меня дела. Завтра в девять за вами заедет Ирина. Будьте готовы.
- Матка Боска змилуйся над нами! - слева направо перекрестился старик и первым пошел на выход.
Переезд на новое место жительства больше напоминал внезапную эвакуацию при стихийном бедствии. Ровно в девять такси пыхнуло чадом, остановившись возле Казимира Витольдовича.
- Садитесь, - пригласила его Ирина.
Он резво 'нырнул' в салон и они тут же погнали на новое место жительства. Ехали не более двадцати минут, всю дорогу говорил таксист - давал обидные клички водителям, ползущим впереди, делал страшные рожи уродам, зажимающих его по бокам, и проклинал тех, кто сигналил или мигал ему сзади. За короткое время, проведенное в прокуренном салоне, у липовых родственников сложилось впечатление, что их таксомотор всю дорогу преследовала группа дебилов.
- Куда прешь, карга старая! - въезжая во двор выкрикнул горлопан с бычьей шей. - Жить надоело?!
- Второй подъезд, пожалуйста, - со спокойствием Будды, молвила Ирина. - И потише, пожалуйста. Вы отсюда - фить и укатили, а нам, между прочим, людям в глаза потом смотреть придется. Возможно, эта старушенция, окажется нашей соседкой. А вы на нее - карга...
- Понял - молчу, - опасаясь остаться без чаевых, ответил водила и дал по тормозам, возле второго подъезда монументального дома, сталинской постройки.
Витольдович, совершив пять ходок с холстами и один с люстрой, бросился снова вниз и у входных дверей подъезда, столкнулся с Ириной:
- Все, дорогой дядюшка. Негатив уехал. Держите, - и она передала ему большую, кожаную папку на молнии, - только смотрите - не уроните.
- Ирочка, я надежен как сейф!
- Неудачная метафора, дядя. Сейфы для хранения картин, как раз и не надежны.
- Это почему же?
- Краска на холстах может осыпаться, регенерации воздуха нет.
- А-а... Тогда считайте меня неприступным Лувром!
- Успокоили. Сейчас, обустроим наше рабочее место - и вперед, за зелеными бумажками!
- Все, что от меня зависит Ирочка. Все сделаю. Не подведу!
Трехкомнатная квартира с высокими потолками, была просторной и светлой. Самую большую комнату, авантюристы переоборудовали в зал - галерею. На все про все ушло не более часа. Пока Казимир вешал люстру - Ирина расставила картины возле стены. Пару фотографий и один холст она всунула в руки Казимира, слезшего со стола и маниакально маячившего сзади.
- Дядя, тут надо одну картину и пару фоток на стены повесить, - вытирая пыль со лба, сказала рыжая. - И распятие надо прибить обязательно! Чуть не забыла про него...
И она пошла в свою - правую, если стоять лицом на запад, комнату.
- Ирочка, а куда картину?
- На видное место в коридоре, - донесся голос из-за двери. - Для информации - ее рисовала я, и для вас это самая дорогая вещь в доме.
'Сколько же тебе тогда было лет, ирисочка? Десять?', - задумался Витольдович, глядя на откровенную мазню:
- Ирочка, а остальные шедевры куда девать?
- Вдоль стены пусть и стоят. А то набьем гвоздей - а их все и раскупят. Фото вешайте по вашему усмотрению. Пару штук в коридоре, остальные можно в зале.
К часу дня все было готово для приема покупателей. Ирина в десятый раз прошлась взглядом по обстановке в комнате:
- Пора!
Она достала мобильный из сумочки и включила его:
- Сейчас начнутся...
- Что?
- Звонки. Сегодня наше объявление вышло: 'Срочно продается коллекция картин'. Значит так - запоминайте: Все картины, кроме большой - которая стоит посредине, по тысяче. А большая - пять.
- Пять? Почему так дешево?
- Да, вы правы... Скажите шесть, если что цену скинем.
- Я не ослышался - шесть долларов?!
- О-о! Извините дядя, но вы тупы как майский жук. Шесть тысяч!!
- Однако... И что в ней такого? Море как море. Свинцовые тучи, волны. Чайки... баркас еле дышащий на боку... И за это люди могут заплатить такие деньги?! Езус Мария! Надо было мне на художника учиться, а не на товароведа... В детстве я хорошо рисовал, а вот...
- Перестаньте глючить, дядя! Сосредоточьтесь! На столе лежат акварели, я их накрою - но не полностью, так, что бы были видны уголки. Если захотят посмотреть - нехотя, но разрешите. Скажите - что за ними должны приехать. Спросят, за сколько купили? Отвечайте - дорого. А после этих слов выйду я. Все, мой дорогой дядюшка, я побежала менять имидж. Вы на телефоне - наш адрес (такой-то) Удачи! И сутану c крестом оденьте - безбожник...
Не прошло и пяти минут, как раздался первый звонок.
- Добрый день. Это вы продаете картины?
- Да.
- Роботы старые? Или халтуры с Андреевского спуска?
- Что вы, это шедевры! Картины мне по наследству достались.
- Давайте адрес, сейчас приеду.
Почти сразу последовал следующий звонок. Вопросы и ответы были те же, и второй клиент также пообещал скоро быть. Не успел Витольдович положить телефон в карман - как раздался третий звонок.
- Не отвечайте, не берите трубку.
Липовый наследник, застывший возле дорогой картины обернулся. Вместо цветущей красавицы перед ним стояла бледная женщина с синяками под глазами. Серый махровый халат от бугая и большие тапки в клетку - делали женщину маленькой и несчастной.
- Казимир Витольдович, вы собираетесь тут базар устроить?
- Не понял. Что не так? Я нарушил инструкции?
- Нет, не нарушили, но думать-то надо! А вы все никак не можете включить мозги. Как вы себе представляете работу с покупателями?
- Рассказал, показал... Что еще?
- А то - когда сойдутся два клиента вместе - те басни, которыми вы собираетесь их кормить - вполне возможно, вызовут у них смех. Вы ведь не мессия, или прирожденный оракул. И не обладаете способностью манипулирования массами. Ваш образ, как и мой - должен вызвать у человека сочувствие, доверие... А там где соберется больше двух людей могут родиться одни сомнения. Они вам надо?
- Нет...
- Вот видите как все просто. Наверное, мне нужно было вас предупредить - принимать клиентов следует по одному. Записывайте их на определенное время. И чувствуйте людей, не раскрывайте сразу все карты. Спросят о чем-нибудь - тогда расскажите. Андестенд?
- Понял, Ирочка.
- Идите, переодевайтесь живо. Чувствую, сегодня наш день.
Действительно, едва Витольдович успел переоблачиться в наряд ксендза, как раздался звонок в дверь.
- Ступайте с Богом - ваш выход, - перекрестила Ирина человека в черной сутане.
Первым посетителем оказался мужчина с сумасшедшим огоньком в глазах. На вид ему было под пятьдесят, одет он был в дорогой темно-синий спортивный костюм с красными вставками. При виде ксендза, его глаза выпучились от изумления:
- Вы?!
- Что, я?
- Святой человек и торгуете живописью? - и посетитель, не дожидаясь ответа, просунул голову в дверной проем, ища реального подтверждения своих слов.
- Именно, я и торгую. Выбач Боже*. (Прости Господи* - польск.яз)
Голова с безумным взглядом вынырнула обратно из-под мышки 'священника', и с интересом спросила:
- Что так - иконы не идут, на картины перешли?
Пока Витольдович раздумывал, что ответить, шустрый мужчина снова просунулся между ним и косяком и без спроса направился в зал.
- Так. Так... Так... - принялся расхаживать он вдоль стены, поочередно присаживаясь на корточки перед каждой картиной. Затем вернулся к самой большой - постучал пальцем по холсту, достал линзу, внимательно изучил подпись, и безапелляционным тоном вынес приговор, - без сомнений, это новодел.
Витольдович слабо разбирался в жаргоне антикваров, и ответил просто:
- Чем богаты, тем и рады. Все, что осталось от отца. Царствие ему небесное.
- Знал бы, что тут находятся такие 'шедевры', не перся бы через весь город. Сколько вы хотите за эту корявую копию? - нервно подергивая головой, спросил посетитель, указывая на большой холст.
- Шесть тысяч.
- Ужжос! А вот за это художество? - антиквар, небрежно ткнул пальцем в натюрморт, с цветами на столе.
- Тысячу, - поджав губы, процедил Витольдович.
- Держите пятьсот и это только из-за уважения к вашему сану, - покупатель протянул купюру в пятьсот гривен.
- Что вы мне суете?! - не сдержался пенсионер и взмахнул правой рукой, возле наглого, сытого лица. - Да, она тысячу долларов стоит!
- А вы батюшка идиот, - хихикнул вошедший, на всякий случай, сделав шаг назад. - Приходите ко мне в магазин, я по сто долларов, вам пачку таких художеств, продам.
- Если вас не устраивает цена, попрошу на выход. У меня весь день наперед расписан. Прошу!
- Можете этот унылый пейзаж моря, дать мне на реализацию, - клиент приподнял большую картину от пола и сделал шаг вперед. - Держите визитку. Это вам в залог. Надеюсь, моя фамилия вам известна? У меня лучший салон в центре города.
- Попрошу на выход! - ощетинил усы Казимир и вырвал картину из рук наглеца.
- Придурок... - негромко, но внятно произнес первый клиент и пошел, не оборачиваясь на выход.
- Ирочка, вы слышали?! - Казимир от негодования, забыл постучать в дверь и ворвался в комнату рыжей, противным сквозняком - дверки большого шкафа, стоявшего в углу, громко скрипнули. - Мало того, что все работы на букву 'г' назвал, так еще хотел и самую дорогую картину без денег взять!
Ирина невозмутимо лежала на кровати, уставившись в ноутбук.
- Казимир, возьмите себя в руки. Это вполне нормальное общение в мире антиквариата. Возможно, вы еще и не таких уникумов увидите. Ничему не удивляйтесь. И крепитесь старина - скоро в вашем кармане зашелестят зеленые бумажки.
- Ой, ли? А где же холсты по десять тысяч? - вспомнил Витольдович про обещанный заработок. - Помните, Ирочка, как при первой встрече вы мне красиво рассказывали - что с каждой проданной картины, мой заработок будет не меньше тысячи? Помните?
- Успокойтесь, всему свое время. Лучше ступайте на выход, к нам приближается нужный клиент.
- А как вы узнали?
В этот момент раздался настойчивый звонок в дверь, и Казимир поспешил на выход.
Следующий клиент чем-то напомнил ему коня. То ли крупными чертами лица, то ли седой гривой, но, так или иначе, глядя на него, Витольдович подумал про лошадь. Посетитель был почтенного возраста, в дорогом костюме и с изящной тростью в руках. После дежурных вопросов, человек в костюме прошел в коридор. Он с интересом, молча, стал рассматривать фотографии, висящие в прихожей.