Мир, где подснежники прорастают в сердцах каждого кнухуанца, давно выгорел и потерял былую привлекательность. Старым идеалам остался верен лишь один вояка: Синдбад фон Крузенштерн.
Когда-то население Кнуха занималось созданием и распространением мифов по всей Вселенной. Однако за последнюю тысячу лет поколение мифоплетов значительно деградировало, и новые мифы больше не появлялись на Кнухе. Чтобы оживить интерес к истории Синдбад фон Крузенштерн решил совершить кругосветное путешествие вокруг распространенных на Земле мифов.
С этой планетой у него были особые, доверительные отношения и про себя он ласково называл ее Голубкой. Почти треть своей жизни Синдбад фон Крузенштерн потратил на "посев" и " уход" многочисленных мифов, привезенных с Кнуха. Что-то прижилось на Земле, что-то зачахло, так и не дав всходов.
Казалось, что хтонические чудовища, обитающие в недрах Земли, издеваются над попытками увековечить тот или иной миф и постоянно просовывают палки в колеса истории. И не было на них никакой управы, потому что они не подчинялись кнухуанским законам, а только земным. Плюс черви, подгрызающие основы любого мифа, его фундамент, и прочее, и прочее. И вообще, ему давно не давала покоя одна мысль: соединить все мифы на Земле подземными переходами.
Синдбад фон Крузенштерн не стал усложнять задачу и выдумывать что-то новое, из ряда вон выходящее, просто решил прикинуться одним из циклопов, то есть своим в доску. Он даже доску отполировал из ливанского кедра, на которой и въехал однажды в подземный мир в канун новолуния, когда темные силы еще лежали в гробницах, как мертвые, предаваясь вялотекущему процессу созерцания внутреннего Я. Никто не заметил появление циклопа.
Лишь одинокий чернокожий шайтан, сидящий на берегу нефтяного озера, блестящий и самодовольный увалень, миролюбиво приветствовал незнакомца.
- Ас-Саляму Алейкум!
-Уа-Алейкум Ас-салям! - как можно равнодушнее ответил Синдбад фон Крузенштерн, оценивая своего собеседника по шкале Нейсона. С шайтанами ему еще не приходилось иметь дело.
- Присоединяйся, - дружелюбно пригласил шайтан, густо намазывая свое жирное тело нефтью,- полезная процедура.
- Спасибо, мне это ни к чему.
- Стаканчик ракы?
- Не пью.
- Тогда сказочку?
- Уважаемый Шайтан Мамедович, я не охотник до сказок,- задергался вдруг Синдбад фон Крузенштерн, переворачиваясь внутри циклопа как колобок. Кажется, он пролетел с размером и теперь это никак не исправишь.
- Любопытно-с,- оживился шайтан, внимательно наблюдая за необычными телодвижениями циклопа,- про моего покойного батюшку как узнали?
- Про Мамеда Зайдаровича ?
- Про него самого.
- Разве его имя не на слуху?
- Сейчас моего батюшку почти никто не помнит,- и чернокожий шайтан прослезился. Ну, или сделал вид, что прослезился. На самом деле он просто тянул время, в надежде вытянуть из циклопа что-нибудь существенное: зачем и для чего он прибыл в подземный мир.
Синдбад фон Крузенштерн сразу же понял, что сказал лишнее. Зря воспользовался устаревшей информацией, понадеялся на авось, вот тебе и авось, иди, выкручивайся теперь перед этим жирным шайтаном.
- Уважаемый Шайтан Мамедович, а не пригубить ли нам, действительно, раки, за знакомство, ведь не каждый день встречаешь потомков великого Мамеда Зайдаровича? Я думаю, мы найдем темы для приятной беседы.
- Отчего же не уважить гостя,- смягчился Шайтан, и, подняв вверх левую лапу, щелкнул пальцами три раза.
Из нефтяного озера повыскакивали жизнерадостные отпрыски (или слуги) Шайтана Мамедовича, катя перед собой бочки неразбавленной ракы. Синдбад фон Крузенштерн насчитал с дюжину. Следом за слугами появились черные ковры, черные музыканты с дутарами и балабанами, черные подушки, расшитые бисером и черные дивы, исполняющие танец живота. Все они были сделаны из нефти. Лица у подземных див вызывали если не оторопь, то легкое недоумение. Никакой чачван не мог скрыть их уродства. Маленькие поросячьи глазки, хитрые мордочки и гнилые зубы, да еще пятачок вместо носа. Как будто джины наколдовали их с похмелья.
Когда опустела четвертая бочка, включилась программа пьяного циклопа, и гость понес всякую околесицу. Про невыносимое одиночество, про невозможность изменить здешние нравы и повернуть все вспять: во времена Мамеда Зайдаровича, когда каждый циклоп, джинн или шайтан - знали свое место и смысл существования. И люди не качали нефть тоннами, ибо боялись подземных духов.
- Да полно, друг, изливать столь непристойные речи на этот благословенный мир. Не забудь, что и у стен есть уши, не только у нас с тобой. Посмотри, какие красавицы танцуют перед тобой, выбирай любую! - пытался урезонить его Шайтан Мамедович, но Синдбад фон Крузенштерн не мог остановиться.
От вида здешних красавиц его мутило, и он старался не смотреть в сторону извивающихся как змеи див. Вдруг одна из подземных див приблизилась к циклопу и стала трясти перед его носом пластмассовым животом. То, что это горючая пластмасса Синдбад фон Крузенштейн понял не сразу, а лишь тогда, когда дива вспыхнула от прикосновения с его искусственной кожей и из нее повалил густой вонючий дым. "Надо было обесточить контакты"- промелькнуло в голове у циклопа, но было уже поздно что-то предпринимать. Дива оплыла буквально за несколько минут, превратившись в смердящую кучу чего-то склизкого. Остальные участники культурной программы кинулись назад в нефтяное озеро, толкаясь, и налетая друг на друга.
Если бы не Шайтан Мамедович, унаследовавший от отца дар вовремя тушить подзатыльником огонь, кое-кто из его подопечных сгорел бы заживо.
Если бы не Шайтан Мамедович, унаследовавший от отца дар вовремя затыкать несносного собеседника ловким подзатыльником, гость пребывал бы сейчас в другом месте, потому как его несносные речи уже дошли до владыки подземного мира, и тот пребывал в гневе.
- Откуда он свалился на нашу голову, - приподнялся с мягкого ложа женоподобный владыка, смотревший по серебряному подносу эстрадное шоу трансвеститов - кто он такой, чтобы критиковать наши устои? Да еще и пожар устроил, подлец.
По его рыхлому, необъятному телу, слегка прикрытому китайским шелком, пробежал крошечный человечек в парчовом халатике, сплошь усыпанном крупными бриллиантами. На голове человечка болтался тюрбан с алмазом.
- Осмелюсь доложить вам,- зашептал ему под ухо придворный визирь, - что сей циклоп, у нас не зарегистрирован, видимо, какой-то шпик с туманного Альгриона. Собирает сведения.
- Если ты лазутчик, так и молчи в тряпочку, а не суй нос в чужие дела! - перевернулся на другой бок владыка, и немного подумав, добавил: - Стереть в порошок и растворить в нефтяном озере!
- Будет исполнено, мой повелитель.
***
Почерневшая от копоти морда циклопа отражалась во всех зеркалах пещеры.
Куда он попал, что за клетка, почему его центр безопасности молчит. Синдбад фон Крузенштерн ничего не понимал.
- Если ты не врубаешься в ситуацию, значит тебе не место среди мифоплетов. Возомнил из себя черт знает кого, старый пень.
Синдбад фон Крузенштерн заскрежетал зубами и ударился головой об стену со всей силы. Не помогло, боль только усилилась, и он запаниковал: решив покинуть тело циклопа и добираться до аварийной капсулы своим ходом.
И тут камень, закрывающий вход в пещеру откатился в сторону и ввалился улыбающийся в три рта Шайтан Мамедович.
- Где я?- усиленно стал тереть свой единственный глаз Синдбад фон Крузенштерн, изображая только что очнувшегося циклопа.
- Вы находитесь в зеркальной пещере Мамеда Зайдаровича, моего покойного батюшки, - сказал Шайтан Мамедович.- Никто не знает, что вы здесь.
- Не стоило беспокоиться.
- Отчего же не стоило, иначе бы вас в порошок стерли, уважаемый циклоп. Выпейте чайку с травами - и боль как рукой снимет.
Синдбад фон Крузенштерн взял из подозрительно грязных лап Шайтана Мамедовича пиалу с чаем и выпил залпом.
Через минут десять отвар подействовал, и он провалился в глубокий сон. Шайтан Мамедович хлопнул в ладоши, и появилась парочка ухмыляющихся шайтанов.
- Гость, уважающий память моего отца, попал в беду. Надо помочь.
- Куда прикажите его доставить?
- В Арктику, подальше от владыки преисподней. Я уже договорился со скандинавскими троллями. Они переправят его к Чуди.
Шайтаны закинули тело сопевшего в три ноздри Синдбада фон Крузенштерна на носилки и потащили по подземным путям. На лбу у каждого шайтана горел шахтерский лятор, освещавший дорогу.
***
Чудь обитал в недрах Кольского полуострова в полном одиночестве по причине несносного характера и неуживчивости с другими духами. Заросший с ног до головы шерстью, угрюмый и страшный на вид, целыми днями он пыхтел над сокровищами, изучая виды и свойства местных минералов, экспериментирую с их составом, а также придумывая новые минералы. Иногда он выбирался на поверхность земли, чтобы размять косточки и попугать местных жителей. Глаза, привыкшие к темноте, не выносили солнечного света и поэтому его вылазки были обязательно приурочены к началу полярной ночи. Приношения животного происхождения: туши оленей, моржей, нерп он игнорировал и питался исключительно людскими страхами, которые заготавливал впрок.
Синдбада фон Крузенштерна ему доставили в бессознательном состоянии.
- Что за дела?
- Привет от Шайтана Мамедовича,- отрапортовали тролли, выгружая из тележки грузное тело циклопа, - доставлено в целости и сохранности. Распишитесь.
Чудь стал кружить вокруг распростертого на каменном полу циклопа, почесывая мохнатой лапой затылок.
"Значит, привет от Шайтана Мамедовича. Понятно. Снова спасает кого-то от владыки преисподней. И что мне с ним делать? До полярной ночи целый месяц впереди, если выпустишь - ослепнет, значит, придется куковать вместе. Будем надеяться, что он не буйный, в прошлый раз гость целое землетрясение здесь устроил и всю сокровищницу редких минералов переворошил. Вспоминать тошно.
С другой стороны, сам Чудь никогда не решился бы на такое крупномасштабное мероприятие как землетрясение - по натуре он был консерватор и привык пользоваться старыми, проверенными методами. Однако люди нынче пошли ушлые: ни бога, ни черта не бояться, так что землетрясение пошло им на пользу - умбозерский рудник закрыли. И нет теперь никакой головной боли. Никто не бегает у тебя над головой, не грохочет в железных вагонетках, не сверлит на поверхности земли дырки. Тишина. Посмотрим, кого на сей раз прислал нам Шайтан Мамедович "
Синдбад фон Крузенштерн осторожно открыл единственный глаз. На самом деле у него было и другое зрение, но об этом жители подземного мира не должны знать.
Пока шайтаны несли его по подземным переходам, он пришел к выводу, что зря затеял со строительством туннелей. Строить ничего не надо. Они уже существуют, правда, используются местной нечистью на свое усмотрение. Тем не менее, ремонт и обновление коммуникаций производится своевременно, и особых нареканий нет. И главное, никаких следов человеческого пребывания не замечено, но у Синдбада фон Крузенштерна возникло подозрение, что возводили туннели не духи, а кто-то из кнухуанцев. Скорее всего, это дело рук Али бабы и сорок тысяч клонов, дисквалифицированного за приписки. Вместо сорока разбойников он напечатал сорок тысяч, а когда аппарат заело, все махинации выползли наружу. А про туннели так и не открылось ничего, хотя, возможно, ничего и не было, и построил их кто-то другой, которого уже и на свете нет.
Внутреннее зрение Синдбада фон Крузенштерна оставалось на нулевой отметке, и вживленный в систему самозащиты маячок молчал, но внешние датчики почему-то фонили - радиация.
- Кристаллический щит земли, здесь много чего намешано.
Циклоп загадочно улыбнулся, обнажив перед Чудью белоснежные зубы.
Их неестественная белизна удивила Чудь, и он оставил на своем затылке зарубку, так на всякий случай, чтобы не забыть.
В остальном гость выглядел как обыкновенный циклоп, но значительно сообразительней и расторопней. Впрочем, и среди циклопов встречаются вундеркинды, не все же они тупые как валенки. Кстати, о валенках или пимах, которых у Чуди накопилось порядка двухсот пар. Он не носил обуви, и все эти даренные шаманами пимы валялись без дела, хотя Чудь и отвалил за них целую пригоршню кварца. Шаманы использовали его для предсказания будущего, и вообще, считали кварц энергетическим зеркалом, "живым камнем", позволяющим шаману глубоко и без обмана взглянуть на самого себя. Для Чуди все камни были живые, с каждым камнем он находил общий язык, а самые любимые прятал в "шкатулку", подальше от подземных духов.
Синдбад фон Крузенштерн распорол пимы и сшил из них чудесный ковер под ноги, потому как каменный пол пещеры студеными ночами покрывался льдом и сам Чудь неоднократно падал на этом катке. Кроме того, Синдбад фон Крузенштерн смастерил серебряный поднос, как у самого владыки преисподней и Чудь стал смотреть по нему разные шоу, в которых участвовали слуги и шайтаны подземного мира. Для такого опытного театрала как Синдбад фон Крузенштерн любительские постановки не представляли интереса, зато Чудь лежал перед подносом как завороженный, не поднимаясь с ложа, и даже пропустил начало полярной ночи. Наконец, он проголодался и решил выйти на поверхность земли за очередной порцией страха. Сколько не убеждал его циклоп о вредном влиянии негативных эмоций на живой организм, Чудь был непреклонен.
- Смотря для кого негатив, - горячился Чудь, - для людей, может быть, и негатив, а для меня самый что ни на есть позитивчик. И он погладил свой мохнатый живот лапой.
Циклоп не стал спорить. Если Чудь собирается потешить народ, его воля, ему лично и здесь хорошо. Он не пойдет наружу.
Чудь возмутился. - Гость обязан поддерживать мои начинания и словом, и делом - таков закон тундры.
- А если я откажусь?
Кто бы мог подумать, что циклоп окажется таким занудой. Еще минута, другая и Чудь бы врезал этному циклопу в глаз.
- Все, проехали, - успокоил его циклоп, - Я пошутил. Завтра по календарю лунное затмение, как раз подходящий день.
- Ну, ты и артист,- развеселился Чудь.
- Да, играл когда-то в древнегреческих театрах, Минотавра изображал.
И это была сущая правда. Синдбад фон Крузенштерн, действительно, участвовал в той операции по внедрению мифа о Минотавре, причем не один раз. Жаль, что такой замечательный миф прижился лишь на Земле.
- Будем выходить через Сейдозеро, - сказал Чудь. Сначала он предполагал стереть в порошок развалины умбозереского рудника, но вспомнив о зарубке на затылке, решил провести циклопа. А вдруг он действительно с туманного Альбриона, и что тогда? Неприятностей не оберешься, к тому же не доверял Чудь гостю, слишком много в нем намешано странностей. Если ты настоящий циклоп, почему не ешь мясо, не питаешься страхом и сидишь целыми днями за книгами. Чудь не жалеет, что пришлось открыть ему доступ в книгохранилище, главное, не в "шкатулку". Минералы для Чуди дороже любого золота и тем более пыльных книг, которые он и не читал никогда. Сам недавно обнаружил это "сокровище", когда наводил порядок после землетрясения. Наверное, от народа сиртя осталось, когда они уходили в океан. Понятное дело, вода - злейший враг для любых книг, будь-то берестяные грамоты или бумажные.
И все же белоснежные зубы циклопа - веский аргумент, который трудно опровергнуть, будь ты хоть семи пядей во лбу.
- Хорошо, мой повелитель, Сейдозеро так Сейдозеро, - равнодушно сказал циклоп, - но я хочу сменить образ.
- Без проблем. Мне и самому надоела Чудь.
В последнее время, Синдбад фон Крузенштерн чувствовал себя неуютно в шкуре циклопа. Все вокруг раздражало его и приводило в бешенство, хотя раньше с ним такого никогда не случалось. Синдбад фон Крузенштерн всегда действовал строго по инструкции и держал свои эмоции под контролем. Обычно он работал в паре и кто-нибудь из ребят был на подстраховке, но и в одиночку приходилось, не впервые. Отчего же его "колбасит"? Что за причина? Сумеречное освещение полярной ночи, которое он пока не видел или длительное пребывание под землей? Нет, пора заканчивать с этим балаганом. Дело, ради которого он прилетел на землю, так и не сдвинулось с мертвой точки. Пока Чудь наслаждался подземными шоу, Синбад фон Крузенштерн просчитал все варианты. По идеи надо внедрять новые мифы, потому, как север и юг земли практически пустой. Ни одного приличного, легко запоминающегося мифа, сплошная самодельщина. Возьмем, например, эскимосские сказки, что это? Мрак и людоедство. А черви, подгрызающие основы любого мифа? До червей он так и не добрался. Нет ни сил, ни желания. Сколько не выравнивал он свой энергобаланс по шкале Мейзера, баланс оставался на прежнем уровне - три с половиной единицы. Остальные единицы, видимо, съело нефтяное раки, будь оно не ладно. Короче, проект требует доработки, и пора возвращаться на Кнух.
***
По заснеженному берегу Сейдозера пробирался старый шаман Массоло. Его подслеповатые глаза слезились от холодного ветра, ноги выскальзывали из рассохшихся за лето лыж, сердце стучало так сильно, что готово было выпрыгнуть из груди. Сначала он брел по бесконечной тундре, потом стали попадаться карликовые березки, занесенные снегом, а через час он уже шагал по глубокому ущелью.
Духи поведали ему, что на противоположном берегу озера поселился другой нойда: шаман Тобис и надо быть очень осторожным, чтобы не попасть в ловушку. Массоло и без духов знал, что спрятанный там сейд находится в опасности. Накануне ему приснился сон. Все действие разворачивалось как бы само собой, без его участия. Он видел, как огромную льдину вдруг оторвало от берега и стало уносить течением в открытое море. На льдине сидел белый медведь, держащий во рту нерпу. Массоло хотел помочь медведю и спустить на воду каяк, он даже приготовил гарпун, чтобы заарканить льдину, но дух сказал ему: " Не вмешивайся. Пусть плывет" И Массоло не стал ничего делать. Утром он хорошенько подумал и собрался в путь, взяв в дорогу лишь необходимые вещи.
Массоло постоянно везло на рыбной ловле, а шамана Тобиса удача настойчиво обходила стороной. Он злился и не находил себе место, видя как Массоло вытаскивает из моря полные сети рыбы. Тобис стал следить за стариком и подсмотрел, как тот кормит свой сейд жиром и кровью нерпы и просит у него удачи в рыбной ловле. Тобис был страшно доволен, узнав место, где Массоло прячет сейд. С помощью колдовства он превратит этот камень в кусок льда. Но человеку невозможно уничтожить сейд, потому что в нем заключена душа умершего шамана. Сейд может поднять ураган и покарать противника, но Тобис ведь не простой смертный, а тоже шаман и у него есть помощники в мире духов. Долго плясал он в обнимку со своим барабаном, все глубже и глубже погружаясь в Нижние миры.
Первое видение напомнило летящие во все стороны искры ночного костра. Потом стали проявляться узоры и цвета: коричневые, пурпурные, бежевые. Все это напоминало огромные пещеры, стены которых находились слишком далеко, чтобы их можно было увидеть яснее. Иногда там разрастались побеги растений, которые покрывались миллионами светящихся точек. Россыпь драгоценных камней и искрящийся на морозе снег. Иногда это было похоже на северно сияние. Порой свет возникал как вспышка и тут же потухал снова. Во время одной из таких вспышек, Тобис увидел огромного кита, соскользнувшего с черного облака на землю, как мокрая рыба. И облако тут же поднялось ввысь, изрыгая огонь и пламя. Плотная пелена тумана окутала тело распростертого на скале кита. Со стороны он казался мертвым. Вдруг Тобис услышал страшный грохот: разверзлась земля, и наружу вышел серебряный великан с копьем в руке. Он открыл своими ручищами пасть кита и вошел вовнутрь животного.
Песня, которую пел Тобис, проникала прямо в центр его головы, и каждый ее звенящий и текучий звук приносил боль, и вызывал новые видения. В какой-то момент он понял, что песня может сделать с ним все, что угодно, потому что это не его песня, а песня сейда, который он собирался превратить в лед. Тобису стало страшно. Он пытался приободрить себя, открыть глаза - тщетно, на глаза наброшена сеть из огней. И тогда Тобис был вынужден признать себя побежденным и навсегда покинуть Сейдозеро. На обратном пути он увидел серебряного великана. Тот стоял на отлогом каменном склоне с крестообразно раскинутыми руками. Все силы земли и неба ополчились против Тобиса, насмехаясь над его беспомощностью. Как он мог допустить это: выпустить серебряного великана из грез. Нельзя, чтобы духи Нижнего мира ходили беспрепятственно по земле, а может быть, дух сейда морочит ему голову? Тобис упал на землю лицом вниз, крепко сжимая в руке барабан. Сколько лежал Тобис на снегу, он не помнил, но когда осмелился поднять голову, все тропинки, ведущие к озеру были затянуты синей мглой. Очертания фигуры великана лишь смутно выделялись на поверхности горы.
"Пронесло",- сказал Тобис,-"дух сейда не нашел меня" И как только он произнес это вслух, налетевший откуда-то вихрь подхватил его душу и забросил на гору. Так шаман Тобис лишился части своей души, которую пришлось собирать потом по кусочкам.
Массоло, идущий по следу Тобиса, обратил внимание, как в прибрежных скалах загорелся огонь. Вскоре он исчез, а потом вдруг появился снова, отражаясь в озере. Массоло подошел поближе к воде. Оттуда поднимались огненные тучи, и они уплывали далеко в небо, а с ними уплывал и страх. Массоло понял, что его сейду больше ничего не угрожает. Он сам постоял за себя и победил шамана Тобиса. И как бы в подтверждении его мыслей со дна озера всплыл огненный глаз. В нем отражалась вся прошлая жизнь Массоло. Он вспомнил, как впервые еще ребенком столкнулся с шаманским духом, как дух обнаружил себя во время болезни, как он таскал маленького Массоло по Верхним мирам, расчленял его хрупкое тело на части и снова восстанавливал заново... после чего Массоло и согласился быть шаманом. Сколько воды утекло с тех пор, сколько событий произошло, сколько детей народилось у Массоло. Дальше шли кусочки из его будущей жизни, но старый шаман не смог ничего рассмотреть толком. Огненный глаз неожиданно заволокло льдом, и Массоло очнулся. Пора возвращаться домой.
Шаман повернул назад. Остановился. Пожевал губами. Закурил трубку, и увидел на прибрежной скале фигуру гиганта с крестообразно раскинутыми руками. Долго созерцал Массоло изображение духа, так долго, что перестал чувствовать холод и его ноги превратились в ледяные сосульки. С трудом отодрав их от замершей земли, он заспешил поскорее в свою ярангу.
- Еха-ехал- у, еха-ехал-у, - напевал на бегу воодушевленный Массоло. Он не сомневался, что заглянул в глаза самого главного духа - духа Тундры.
***
- Итак, фундамент под новый миф залит, - Синдбад фон Крузенштерн потирал руки, находясь под впечатлением от прощального шоу, устроенного накануне. Чудь так и остался стоять с разинутым ртом, когда Синбад фон Крузенштерн в образе серебряного гиганта с копьем возносился в небо. Надо признать, что по натуре Синдбад фон Крузенштерн был все-таки позер, и эпатаж в его жизни стоял не на последнем месте. Скоро корабль доставит его на Кнух, и он вернется на службу. Надо сказать, что Чудь обманул его, и приоткрыл дверь в прошлое, а не в настоящее. Миф о Гиперборее уже придуман Барченко. Конечно, не сам миф (о гиперборейцах писал еще Плиний Старший), но именно Барченко одним из первых вышел на след гиперборейцев на Кольском полуострове.
- Ничего страшного, - скажет Синдбад фон Крузенштерн, когда узнает правду, - будет дополнительный стимул для разработчиков мифов, а не то человечество и само скоро начнет тиражировать мифы на Кнух. Вопрос времени.
Жалко Чудь, совсем закис в своем подземелье, надо бы его поддержать как-нибудь. И Синдбад фон Крузенштерн послал бывшему "сокамернику" весточку с корабля - дубликат волшебного камня с Ориона, дарующего сокровенное знание и бессмертие. Правда, Чудь и так был бессмертен.