Работа агнела -хранителя это всего лишь работа. Каждый раз тебе вручают новый проект, свеженародившегося на земле младенца и краткое содержание его жизни. Даже и не краткое содержание жизни, а карту на которой отмечены главные города или достпримичательности, это точки решающе, но маршрут между ними прокладывает сама душа, и куда она попрет к какой точке- предсказать не возможно, а еще душа может взбунтоватся и пойти по собственной карте, или точки эти изменятся, или карты спутают, ты ведешь душу в одну сторону, а ей нужно в другую.
Вообщем это работа. Обыкновенная работа, когда-то нудная, когда-то интересная. А делать все равно что-то нужно, потому что от ничего не делания в раю - готов повесится. Тут же рай, дважды не умрешь. Пока вновь в земную жизнь воплотят- это время, ждать и ждать. Кем когда-то там был не помнишь. Глупости это все, что сидят души ушедших на облачке и смотрят внимательно на тех кто остался. Нет, умирают по настоящему, пока в чистилище- то что-то помнят, а когда распределили ад - рай, то все, память исчезает. Безвозвратно. Нет, можно что-то сделать, добраться до базы данных где у каждой души штрих-код как у продуктов в супермаркете, по штрих-коду можно проследить, кем и когда ты был. Только не нужно, без этого знания спокойнее.
Вот и идут работать в гос.структуры управления вселенной.
Рабочий день- круглосуточно. Кто его знает, что та душа удумает когда вроде спать собралась. Возьмет и в окно выбросится от тоски -печали, а тебя на ковер к начальству, как так не уследил? Почему контрольную точку не прошли? Выговор, зарплаты лишат, в ад лишний раз не пустят в казино оторваться, а то и от работы к отстранят и очередь на земное воплощение отодвинут. Работа.
А у меня наконец-то долгожданный отпуск. С завтрашнего дня я могу честно уехать в куротную зону "Пекло" и не вспоминать о работе две недели. Отпуск это счастье, даже когда ты вечный, работа все равно выматывает.
На экране компьютера высветелось извещение о новом сообщении в моем почтовом ящике. От босса. Надеюсь решил подкинуть мне бонус.
Щелкнул мышкой, письмо открылось. "Юстас, не медля не секунды зайдите ко мне!".
Бонус отменяется. Только бы не вновь работа.
Я прошел длинным светлым коридор с бесконечной чередой дверей различный кабинетов, учет душ, реквизит, табличка за табличкой. Сколько интересно я уже километров намотал в хождениях по этому коридору?
Дверь в кабинет босса была открыта. Босс у меня был знатный. Седой ангел с очень обтрепанными крыльями. Не белый, а седой. Не знаю какой цвет нужно добавить в белую краску что бы получить седой, может быть серую, а крылья серебрят прожитые века, мудрость и перенесенные невзгоды. А еще он был асболютно лыс. По офису всегда ходила шутка: "как только ниб с такой сферы не слетает"
Босс поднял голову, на носу очки, за стеклами очков почти белые глаза.
-Юстас, отпуск придется отложить, для тебя есть работа.
Наверное на моем лице что-то отразилось. Михаил Архангелович нахмурился и решительно пододвинул в мою сторону папку, явно чье-то жизненное досье.
-Здесь такое дело, человек без опеки остался.
Не удивительно, бывает всякое. Может не справился ангел, может заболел. Я не стал спрашивать, да босс и не ждал моих вопросов.
- У ее ангелов нервный срыв, а единственный сейчас свободный ты. Так что забирай и приступай к выполнению. Чем быстрее справишься, тем быстрее в отпуск.
Нервный срыв? Как итересно. От чего? Подопечная довела? Я взял папку. А что толку спрашивать или упрямиться? Альтернатив нет. Отпуск откладывается.
С обложки папки на меня смотрела сероглазая девушка- Марина Арсеньева. Что ж Марина, давай будем знакомится, подумал я взвешивая на руке папку с документами чужой жизни. Папка была легкой. Очень. Это к лучшему значит не придется надолго задерживаться после работы.
И так досье. Арсеньева Марина Витальевна. 22 года. Работает. Образование высшее. Родилась, вот это уже интересно, родилась вне очереди на воплощение. И такое бывает, не успели забрать душу вовремя, и она прыгнула в тело только родившегося младенца. Плохо это. Очень. Потому что перед воплощением, каждая душа пишет план, что она хочет от этой новой жизни, но приходя на землю его забывает, но главный какой-то мотив остается, главная цель. Ее не признает разум, но душа ее помнит. А когда вот так, то плохо, будет долго метаться в поисках того, что ж ей все таки от жизни этой нужно. А Марина и металась. Баловалась писательством. Талантливо баловалась кстати. Училась, но не там где хотела, а там где казалось, что хотела, и работа ей не много не шла. Так дела сердечные, здесь все было плохо. Две любви, пара влюбленностей и все. Мало, мало, ой как мало...
Мечта всей жизни- найти его. Установка на жизнь- он придет и все будет хорошо. А душа...странно, вместо длинного отчета о желаниях души два слова- "грезит о полетах". Вот как. Летать значит...
Странная девочка, с морскими глазами. Имя ей подходит -Марина, морская значит. Марина...
Юст, закрыл папку. Сегодня спать, не пропала за неделю и за ночь не пропадет, а завтра знакомится пойдем.
Восход на небесах очень красивый, говорят лучшие художники над ним работали. Если и правда- то хорошо получилось. Хотя наверное один художник работал- Моне, или его работа была взята за основу, очень уж похоже на "ванильные небеса", но красиво. Особенно когда стоишь на таком ванильном облаке и разминаешь крылья и думаешь о том, что вот он первый день отпуска и все так хорошо...
Первый день отпуска? Я и забыл, меня ждет девочка. Морская, которая хочет летать. Ну что ж, пойду знакомится с новой подопечной...
Ноет, нет она опять ноет. Она его ждет и ищет, а когда Он придет она все поймет и узнает, что это ее судьба. Кого ты ждешь? Ну что за понятие Его? Кого его? Давай поконкретнее, рост, телосложение, цвет глаз, волос, характер, как придет, куда? Не слышит, сидит, плачет, пишет строчки в дневник, жду его, придет и все наладится. Эх, да что ж я такой бестелесный, как отвесил бы сейчас подзатыльник, что бы поняла, что глупости пишешь, что сама себя терзаешь.
Перестала писать. Подняла глаза и смотрит, словно прям на меня, но меня то видеть не может. Точно не может, а словно в душу, а глаза какие. Пасмурного неба. Почему я не видел, что у тебя такие глаза? Пасмурное небо над осенним морем и желтые листва на волнах - солнечные блики. Бездонная пропасть черных зрачков. Серебристо -русые волосы. Неровная челка. Красивая ты у меня. Только глупая. Понимаю почему от тебя твой ангел отказался. Мои нервы тоже не выдерживают этого. А нужно. Вот как только найду тебе его, то можно будет к другому заданию приступать.
Ну придумай ты себе Его, если он так нужен. Нет ничего хуже, когда подопечные о чем-то мечтают, вот только сами не могут понять о чем, их мечты - словно щекотка, сначала приятно, пару секунд, а потом начинает раздражать, убить хочется этого подопечного с его желаниями. А убить нельзя, значит нужно помочь исполнить. Вот и начинаешь думать как, начинаешь собирать силы вселенной, тасовать факты, реальности, бегать договариваться с другими ангелами. Пару дней отбегал, а у подопечного уже лет пять жизни прошло, ты договорился, а этот уже и перехотел... Ни работа, а одна головная боль.
Я взмахнул крыльями и сорвался с подоконника. Ты вообщем спать ложись, а я устал не много. Отдохнуть мне нужно. За тобой ночью авто-ангел присмотрит, если что мне даст знать, когда тебя выручать нужно будет. Но не нужно, я знаю ты сегодня будешь плакать и опять мечтать о нем, который придет и все будет хорошо.
Не спалось. Просто не спалось. Наверное от того, что так устал. И ей не спалось. Вышла из дома, пошла гулять. По ночному городу. Сумасшедшая. Следи сейчас за ней, куда поперлась. Просто гулять. Ох, романтиков бы этих, куда-нибудь согнать всех и извести как вид.
Нет хуже задания чем- романтик. Пусть лучше материалист. Пусть лучше мечтает о деньгах, деньгах, деньгах, чем эти вздыхающие то ли при луне то ли на луну.
Гуляет по городу ночному, смотрит на то как фонари отражаются в море. Смотрит как небо взрывают фейерверки чужого праздника. Она как-то в стороне вечно от жизни, словно гостья на чужой свадьбе. Не желанная гостья. Вроде бы и праздник да не весело.
Раскинула руки и кричит ветру:
-Хочу летать...
Прости, этого желания я не исполню, не в моих силах дать человеку крылья, человек летать не может, что бы не придумывал для этого, что бы не изобретал все равно не полетит.
Уже не кричит. Уже сидит на лавочке и тихо шепчет:
-Пусть он придет и обнимет меня. Пусть согреет. Пусть найдет. Пусть обнимет. Обнимет крыльями...
Странное желание, мутантов таких нет, я честно в картотеке смотрел, нет людей с крыльями. Есть ангелы, а людей не одного, я б его уже пригнал, потому что девочка мне надоела, словно камень на шее. Вот чувствуется чужой воспитанник, ни в сердце заглянуть, ни мысли почитать, ничего, только то к чему сама допустит. Только то, что ночью подслушаю. И отказаться от нее не могу. И сделать тоже ничего не могу. Так вот и оберегаю.
Был лунный -лунный вечер, точнее ночь. Удивительно теплая ночь. Воздух казался тонкой вуалью укутывающей тело. Звезды мягко мягко светились в бархате ночного неба. Говорят именно в такие ночи можно и нужно читать по звездам и они дадут ответы на все твои вопросы.
У меня вопрос всего один- когда же я в отпуск. И ответ на небе, издевательский такой, не ужи ли Сам постарался? - Догадайся. Просто: "догадайся". Да, не без чувства юмора у нас ребятки работают. Гады.
А она? О чем-то весь вечер мечтает. Ходит, что-то напевает. Вроде и не влюбилась. А как-то странно. Не уже ли можно влюбится заочно? Представить себе кого-то, а точнее в нашем случае даже не кого-то, а какие-то части кого-то. Серый свитер. Крылья. Брюнет. Честное слово у меня просто гигантский простор для деятельности. Если б не эти чертовы крылья. Не знаю я кто ей нужен. Просто не знаю. В ее досье- все то же самое. С ее ангелом не встретишся, он в психушке уже который месяц. Но если дело так пойдет дальше- я сам окажусь в соседней палате, а ее передадут следующему, интересно кому? Особому отделу по потерянным судьбам? Самое страшное если тот, которого она ждет не родился еще, или уже ушел. Вот тогда я точно пойду в психушку. У нее же цель жизни- любовь. Но не абы какая, а настоящая, истинная и все такое. Если б я знал, кто он- то искал бы и помог бы, а я не знаю, потому что она не моя. Дело у нее полное. Все по кругу. Все по кругу, по кругу, по кругу, как мне это надоело...
Она открыла шкаф и достала оттуда крылья. Лунно-серые. Как ее глаза. Крылья. У меня такие же, только снежно-белые. А серые у ангелов битвы. У тех кто собирает с полей души убитых войной. Их же так мало осталось. Откуда у нее эти крылья? Я чуть не забыл, что сидел на окне. Подскочил к ней, пощупал- настоящие. Ангела-битвы. Не мудяжные, не удачная подделка. Настоящие крылья. Правда доработанные человеком. Крепление, нимб, но сами крылья- настоящие. Я собрался с мыслями, прискоснулся к жестким, отливающим серебром перьям с одним вопросом: "Чьи?". И увидел. Увидел девушку с серо-серябрянными глазами, серебристыми рассыпанными по плечам волосами и этими крыльями. Тогда они еще были настоящими. Тогда они еще жили. Тогда они могли парить. Образ был неясным, таял, рябил. Вот только девушка. Девушка была Мариной. Я не ошибался. Сейчас у нее волосы русые, и глаза просто серые, но это была Марина.
Марина. Ангел-битвы? Все страньше и страньше. Как это? Ангелы битвы. Красавицы с стальными крыльями и огромными мечами. Единственные ангелы, которые могут чувствовать. Единственные ангелы, которые могут любить. Кто и как ими становится - тайна. Быть может предназначение, быть может такое наказание. Но только не награда. Не награда, это точно. Они не кровожадны. Они не развязывают войн и не сражаются. Разве что с очень резвыми чертями охочими до души настоящего война. Они просто стоят в стороне опустив свое пасмурные крылья и ждут оканчания сражения, что бы увести в рай для войнов настоящих воителей. Храбрый, честных, благородных и не отдать их аду.
Самое страшное в том, что эти ангелы чувствуют. Они любят. Они сочувствуют. Они страдают глядя на битву. Потому что там, где-то в бою есть тот, кого они проводили. Есть мужчины которых они любят. Поговаривают, что это и есть наказание, вновь и вновь провожать любимых в бой и вновь смотреть как они гибнут. Говорят есть примета- что они влюбляются именно в тех, кто должен погибнуть. Погибнуть пусть и геройски, но погибнуть страшно. И поэтому у ангелов битвы вовсе и не серо-серебристо стальные крылья, а цвета траурного неба с пеной седины.
Когда тот, кого они любят умирает, то они отводят его в рай. И на входе в обитель, вырывают из своего крыла одно перо и пишут его имя своей кровью в Великой Книге Войнов или в реестре душ.
Любовь рифмуется со словом кровь. Любовь. Кровь. Боль. Все это вместе всегда. Единым клубком. Находить и терять- такова служба этих ангелов. Они не такие как все. Их очень мало. И еще они могут любить, могут то, что не доступно всем остальным.
Как много слухов о том кто же они на самом деле. Одна из легенд о паре истинных. Тех кто предназначен другу другу. Он ушел на войну, а она осталась ждать. И он погиб, о чем ей сообщил его друг. А потом враги захватили замок и она погибла от руки того же друга, но вернулась на землю, что бы найти его, своего любимого. И в каждой битве она и такие как она ищут своих любимых. Все ангелы- это женщины, которые проводили кого-то на войну и они ищут ушедших, не вернувшихся мужей. Та принцесса была первым ангелом битвы. И когда в ее крыльях закончились перья она вновь воплотилась на земле, что бы соединится со своим любимым.
Это один из вариантов. А еще есть мысли о том, что ангелы это наоброт те, кто не дождался своих войнов, или те кто не поверил вести и ушел искать своих любимых, что это девушки, служившие помощниками лекарей на войне, или лекарями, привыкшие оберегать, защищать, спасать. Что это матери пытавшиеся защитить своих сыновей.
Слухов много, много легенд. Но это не важно сейчас.
У нее крылья. Кажется ее собственные крылья.
Она мечтает о мужчине, который сможет обнять ее крыльями. По ночам ей снятся полеты. И она рисует ангелов.
Марина надела свои крылья. Покрутилась перед зеркалом. А я увидел, как она шла по какой-то странной улице. Узкой и очень крутой. И тротуары там были булыжные. Сейчас это редкость. Сейчас везде асфальт.
И ей нравилось. И облезлая вывеска на деревянной, не пластиковой двери ей понравилась. Хоть и гласила "Секонд - Хенд". Она не ходила по "секондам" никогда. А тут вдруг решилась. Не понятно от чего. Маленький магазинчик в одну комнату, забитый и заставленный всем подряд. Одеждой. Вещами. А в одном из углов весели крылья.
-Знаете, только что принесли их.- поведала продавщица. Пухленькая приятная женщина в очках подавая Марине крылья. Долго думала брать их не брать. А потом решила пусть повисят, вдруг кому и понравятся.
Марина коснулась перьев. Когда то ее. Но она же об этом не знала. Не знала разумом. Но душа узнала и потребовала. Попросила. Заумоляла. И марина купила. На последние деньги, что были в кошельке эти странные, серые крылья.
Я встряхнул головой отгоняя все эти ведения. Крылья ключевая точка судьбы. А я ангел-хранитель и не знал. Хотя наверное это было в то время, когда мне передавали ее дело. Да было от чего сойти с ума ее первому хранителю.
Кто же ты девочка? Просто, кто ты?
Я долго сидел у себя в кабинете перебирая листы ее дела. Ничего. Абсолютно ничего. Ее ангел не вменяем. Сведения об ангелах битвы лишь слухи.
У нее были крылья.
Но что мне с этим было делать? Ясно было одно, отпуска мне еще очень и очень долго не видать.
Стоп, а куда это помчался Алекс?
-Алекс, ты куда?
Тот остановился, только крылья за спиной хлопнули.
-Мой придурок топится собрался. Меня уволят. Пойду в хор на арфе тренькать или в ад канализацию чистить.
Алексу не везло с подопечными. Это уже стало легендой. Алекс был ангелом-хранителем за долго до того, как я пришел работать. И уже тогда ему не везло. Хотя это не было невезением, это была наказанием. В своем последнем земном воплощении он был критиком. Не узко специализированным в какой-то одной области искусства, а везде. Он критиковал все, что видел, все что слышал или читал. Разбивал в пух и прах. Его отец был редактором искусствоведческого журнала, лучшего в стране и одного из лучших в мире, критичные заметки сынка публиковались на первых страницах. Из-за него многие талантливые люди, которым было на роду написано принести в мир что-то светлое, чистое, доброе и вечное бросали писать, рисовать, музицировать, бросали навсегда. Словно в словах Алекса содержался яд, который навсегда отравлял душу и убивал желание творить. Кто-то стрелялся, вешался, вскрывал вены. А еще горели рукописи, холсты, нотная бумага, рвалась и сжигалась, а вместе с ними гибли шедевры и откровения.
Алекс благополучно дожил до 70 лет и умер свой смертью в теплой постели. И его не терзала совесть. В раю он тоже оказался просто, это у нас единственный ангел, который знает о том, кем он был в прошлой жизни, и единственный ангел, чья работа "хранителя" назначена наказанием в аду. Вместо сковородки, асинизаторских работ- он работает ангелом-хранителем. Ему всегда достаются экзальтированные богемные души, которые принимают наркотики, пьют не меряно и с завидной регулярностью режут вены, топятся, прыгают с балконов. И он ничего не может сделать. Своих подопечных ненавидит, ибо каждый из них, по его мнению бездарь и хорошо, что утопился, но обязан беречь, зато земные критики сживают их со свету, а Алексу все ближе и ближе грозит перемена наказания с работы ангелом, на в лучшем случае золоторя в аду.
Вот и очередной его мальчик решил свести счеты с жизнью. Последняя попытка взбалмошного, рыжего, синеглазого ангела заслужить наконец-то прощение и получить место в очереди на земное воплощение.
Мне Алекс нравился, с ним было хорошо попить пива и поговорить за жизнь, помечтать, что мы вместе воплотимся на земле. И новый парень его мне нравился, такой слегка не бритый брюнет в широком сером свитере и вытертых джинсах. Начинающий фотохудожник.
И что там у него? Я помчался вслед за Алексом. Что-то уже поняв, но не успев до конца продумать...
-Девушка бросила, он хотел выставку устроить, а ему отказали. Ему утром из Москвы должно прийти предложение устроить выставку, а он гад убиваться побежал...
Брюнет в сером свитере, ведь тебе такой снился девочка моя? Я знаю, как дать тебе крылья...
-Алекс, стой!
Он остановился сердито хлопая своими крыльями.
-Я знаю, я знаю, как ты выполнишь свое задание, задержи своего мальчишку , на минуту, на две, только что я б успел!
-Успел что? - крикнул мне Алекс уже в спину. Я не ответил, я сам не знал...
Мне захотелось черешни. Посреди ночи мне смертельно захотелось черешни. И я оделась и пошла за ней в город. Моя любимая видовая площадка, кто-то ходит по перилам.
-Привет.
-Привет.
Волосы в темноте почти черные, а свитер серый, такой пушистый, о такой хочется терется щекой и мурлыкать от любимого запаха того, кто его носит. Я испугалась своих мыслей.
-А что ты здесь делаешь?
Глупый вопрос подумала, сама забираясь на перила, нет, не ходить, я высоты боюсь но вот так посидеть, поболтать ногами, заодно и ему дорогу преградить, далешь ведь доска перил утончается, сорвется туда на магистраль, не отшкрябать будет.
-Хожу, городом любуюсь, а ты?
-Я? - я же шла за черешней в супермаркет, а как оказалась здесь сама не знаю.- пришла фотографировать ночной город.
-Фотографировать? Он стоял рядом со мной медленно покачиваясь вперед -назад.- и чем же?
-А вот, -я достала "Моторолу" рейзер в-300, крутая модель, стоимость в 25 тысяч рублей, у меня правда была китайская подделка, но на нем этого не написано.
А это в свитере засмеялся. Белые зубы блестели в темноте, а темные глаза смотрели на меня и тоже смеялись. Люблю людей, которые могут смеяться глазами. Когда глаза начинают искрится и становятся такими теплыми, словно в этот момент из них осторожно выглядывает душа и озаряет своим светом. Может мне только так казалось.
Он присел рядом со мной, а потом и вовсе уселся на перила.
- Это пустяшкой ты снимешь только размытые пятна.
- Ну и ладно, назову "было темно".
- Нет, это нужно назвать любительское щелканье, а не "было темно".
Было темно. Была такая же ночь. Точно такая же осенняя ночь. И тоже были фотографии на камеру сотового телефона. И назывались было темно. Тогда действительно было темно. Но не вокруг. А в душе. Я тогда тоже была здесь, на этой видовой. Сидела на этих же периллах, правда с подругой. И она снимала ночной залив, а я ее говорила, примерно то, что ты сказал мне. Но тогда было темно. И темнота была не на снимках, темнота в душе от боли. От боли, потому что тогда я осталась одна. Нет, не правильно, не одна, тогда я потеряла мечту, какое-то ожидание.
- От тебя кто-то ушел?
- Тогда ушел. Если честно он ушел раньше, намного раньше, просто я верила. Надеялась. И пришла к нему сама, что бы убедится в том, что не нужна. Что он ушел. Вот и было темно. От собственной ненужности.
- Знаешь, а мне сегодня тоже темно...
Я опять посмотрела на него. Красивый мальчик. Надежный. Нужный. Мне нужный. Вот так просто. Прям сейчас и нужный. С прям сейчас и навсегда.
- А у меня есть фонарик, хочешь посвечу?
Мы с Алексом стояли чуть сзади. Закатно- рыжие крылья Алекса мелко дрожали. Руки то сжимались в кулаки, то вновь разжимались, а губы все шептали: "прыгнет не прыгнет, прыгнет не прыгнет".
-Алекс, ромашку дать?
-Что?
-Да достал ты меня своим гаданием уже, давай ромашку дам. Будешь лепестки обрывать.
Я тоже нервничал, он не он, он не он. Успокоится не успокоится. Угадал не угадал. Это всегда так сложно. Душа ведь придумала кого она хочет встретить- того, кого любила, если любила в прошлой жизни. Может быть не долго, может быть пять минут всего или пять дней, но любила и ее любили в ответ. Вот туже душу ей нужно встретить. Найти. В любом теле и в любой точке мира. Вот только с каждым прожитым годом все больше и больше власть получает мозг забитый стереотипами и идеалами, вот и находят люди фальшивку, может быть похожую, да не того. Поэтому и мучаются всю жизнь. И вновь приходя на землю в поисках настоящей любви. То что фальшивкой довольствуются тоже в принципе не плохо, а то бы повымерли...а так дети рождаются, чьи-то шансы найти любовь.
- Нет, ромашку не нужно, ромашка это долго. - Алекс нервничал еще больше меня и почему-то это слегка успокаивало, все ж не мой последний шанс на прощение засуицидничать решил.
-Может монетку, там всего пятьдесят на пятьдесят.
-Заткнись, Юст, просто заткнись.
А все же он больше нервничает, с чем-то очень похожим на удовольствие констатировал я мысленно. Больше.
От чего -то это было так сейчас просто. Словно я закрыла глаза на миг, открыла- и все теперь хорошо. И теперь началась сказка. Как во сне, когда снится что-то хорошее, когда ты знаешь, что это сон и значит ничего плохого не случится.
-Хочу, что, посвети.
Он спрыгнул с перил на мою сторону. И внутри меня словно кто-то вздохнул, и стало вдруг легко-легко.
Парень начал рыться по карманам выстринных джинсов. Никогда бы не подумала что на таких тесных брюках могут быть такие вместительные карманы. Копался он долго, но так ничего и не нашел. Виновато пожал плечами. И что -то было в этом такое смешное. В его небритости, вытянутом свитере, взлохмаченных волосах, словно школьник.
-И не нужно. Ты просто улыбайся.
-Улыбаться? - он так смешно вскинул брови.
-Улыбайся. Когда ты улыбаешся у тебя глаза светятся. И не нужно никаких фонариков и звезд.
Какая я смелая. Я никогда не была такой смелой с мужчинами. Всегда смущалась и выглядела глупо, а сейчас.
Он рассмеялся вновь. Хорошо так. По доброму. А я вдруг поняла, что у меня руки замерзли. Не от холода. От волнения. Я потерла ладошки друг об друга, и словно искра глупая мысль- "влюбляюсь..."
-Ты замерзла?
-Нет.
Я не успела ответить, не успела понять и сообразить, как он уже обнял меня за плечи и стал тереть мои ладони. Своими теплыми и большими. Моя ладошка целиком умещалась в его руке. И было так хорошо. От его теплоты, от его пальцев, от того как слегка кололся свитер.
Было хорошо. Не реально просто и спокойно.
Потом мы долго гуляли по ночному городу. А потом под утро пили чай в его квартире. Не большой, захламленной гостинке. А у него на столе лежал фотоаппарат. Большой, с длинным объективом. И стояла рамка с фотографией. Девочка на крыше, длинные черные волосы прядями по ветру. На самой границе крыше, раскинув руки в стороны и смотрела на фотографа через плечо. Лукавыми зелеными глазами. Вся фотография черно-белая, только ее глаза искристо-зеленые. Кошачьи, зеленые глаза. Он перевернул рамку фотографией вниз. Только коротко бросил:
-Это Леся. Пошли на кухню. Чай пить.
И мы пошли на кухню. У него был мой любимый чай. Не знаю с чем, он называется "Рождественская сказка" и пахнет елью и мандаринами. Я специально не читаю состав. Пусть сказка пахнет сказкой, а не искусственными наполнителями.
-э...- он вдруг замолчал.- прости, я кажется забыл как тебя зовут.
Пришла моя очередь смеяться.
-А ты и не знал.
-Не знал?
-Да, мы не представлены.
- Я не воспитан. Он захлопнул дверцу холодильника где что-то искал. Подошел ко мне, вновь захватил мою ладошку в свою огромную ладонь, поднес ее к губам, мягко коснулся и произнес:
- Леди, позвольте представится. Меня зовут Андрей. Черкасов Андрей.
Я покраснела. Щеки загорелись и я поняла, что покраснела. Как глупо и как не вовремя.
- Марина.
-Очень приятно Марина.
Он смотрел мне в глаза, а казалось, что читал душу. Я не выдержала и опустила взгляд и уперлась в его серый свитер. А там. Только сейчас я разглядела, что там был рисунок. Парящий орел крылья которого заходили на рукава. "Я мечтаю о мужчине, который обнял бы меня крыльями". И картинка, как он говорит мне: "ты замерзла" и обнимает меня на видовой. Мечты сбываются.
Мы заснули в одной постели. Просто не раздеваясь. И он вновь обнимал меня. Обнимал меня руками -крыльями.
Я проснулась. Странно никогда не умела спать с кем-то на одной постели. Всегда было тесно, жарко, кто-то второй вертелся всю ночь, сопел, скрежетал зубами. А здесь словно только миг назад закрыла глаза, сейчас открыла. Выспавшаяся, отдохнувшая, удивительно спокойная и счастливая. Именно счастливая. Я спала на его плече. Никогда не думала, что спать на чье-то плече так сладко. Как много "Никогда" для этого утра. Но все бывает в первый раз. Я еще полежала минут пять, посмотрела как пойманными бабочками трепещут его ресницы. Выбралась из постели, прошла на кухню поставила чайник. От нечего делать стала рассматривать внимательней комнату и кухню где жил Андрей. При свете солнца все было другим. Не таким таинственным. Внимательно посмотрела фотографию Леси. Внутри любопытство и ревность. А девочка красивая. Очень-очень. Длинные ноги, платье обтягивающее перчаткой точеную фигурку. Да уж. Не я. Я положила рамку с фотографией на стол, так как она и лежала. Какое-то не хорошее ощущение в душе, словно в замочную скважину подглядывала за чужим счастьем.
Я быстро отвела глаза от стола. От этой фотографии, от черного, какого-то не много хищного фотоаппарата. Я в них не очень разбираюсь, но кажется любители не используют такие здоровенные объективы. Или мне кажется.
Как странно. В это утро. В этот день. Чужой, незнакомый мне человек с которым я проснулась счастливой. Так не может быть. Так не правильно. Я ничего не знаю о нем, кроме имени. И кроме того...нет, этого я точно не знаю. Это не тот, которого я ждала всю жизнь. Не тот от которого я бы хотела детей... Я не обманываю себя. Так и есть...
На кухне щелкнул вскипевший чайник, я решила налить себе чаю. Вернулась на кухню, взяла чашку и только сейчас заметила страницу из книги отзывов галереи "Арка" аккуратно вставленный под стекло и повешенный на стену, так, что каждый раз что-то тут делая ты будешь смотреть взглядом на нее.
Этот почерк и этот отзыв я бы узнала из тысячи. Потому что сама его писала. Сама писала его на выставке моего любимого фото-художника в стиле "техноген", Андрея Черкасова. "Техноген"- искусство увидеть красоту ржавого болта. Разрушенного завода. Мистика. Волшебство увидеть в смерти и хламе жизнь и красоту. Не только увидеть, но и запечатлеть, подарить, передать ее зрителям.
-Читаешь?
Я не заметила как он встал и подошел ко мне.
-Доброе утро, кстати.- и поцеловал меня в макушку.
Кажется я покраснела. Почему-то все было просто. Как -будто уже сотни раз вот так просыпались и пили чай на кухне.
- Налей и мне, и сахара побольше. - он закрыл глаза, потянулся так, что хрустнули суставы и с закрытыми глазами процитировал: "Я вас люблю, такого какой вы в своих картинах. Таким пронзительным. Вы словно даете мне крылья, которые у меня когда-то были, а теперь на мгновение рядом с вашими картинами отрастают вновь, и я забываю о том, что их больше нет... Вы даете мне возможность летать. Пусть только душе. Спасибо. Я люблю вас.
- Я люблю вас, потому что для каждой вашей фотографии у меня есть рассказ, а фото словно обложка, иллюстрация к ним. Я писала о том, что видите вы, не зная вас. А вы видели то, что придумывала моя фантазия.
Он открыл глаза, удивленно посмотрел на меня, на листик:
-А где это там такое написано?
- Этого я не стала писать, что бы меня не приняли за графоманку.
Он не понимающе смотрел на меня.
- Это мой отзыв на твое выставку "Красота ржавого болта".
Я знала его. Вот почему все было так просто. Я знала его, пусть не таким. Я знала его душу, душу частичка которой оставалась в каждом фотополотне. Я любила его. Хоть никогда и не видела.
А он вдруг схватил меня за руку и жарко зашептал:
-Это был единственный отзыв. Я вырвал эту страницу. Это была первая и единственная выставка куда я пробился по "блату" и первый и единственный такой отзыв. Настоящий. Ты поняла меня. Поняла, что я всегда хотел дарить людям крылья. Что б каждый выбирал их сам на свой вкус, легкие, цветастые, тяжелые черные, белые, кремовые, я только открываю дверь в лавку где они хранятся. А человек делает выбор, выбор как он полетит. Но меня никто никогда не понимал. Никогда. Все фальшиво говорили- отличная техника, работай еще, пробуй разные жанры, более интересные ракурсы. И только ты, только ты поняла.
Я помню как дрожа подходил к книги отзывов тогда. И только один отзыв на странице. Я так расстроился, но когда прочитал понял, что ничего лучше я и услышать не мог, меня поняли, меня наконец-то поняли.
- Ты зачем шепчешь?
-Что? А да, прости, разволновался что-то.- он глубоко вздохнул, задержал дыхание и вновь заговорил.
- Я тебя искал потом. Тебя запомнила девочка работавшая в зале. Еще бы не запомнить, только ты одна написала отзыв. И только ты не пробежала экспозицию за десять минут, а простояла почти час. Я несколько дней провел в галерее, думал ты придешь, мне было очень важно знать кто же ты. Какая ты. И ты пришла. Пришла, когда я отлучился на каких-то пять минут...
А вчера, вчера когда я собирался прыгать с видовой. Я взмолился господу, что бы перед смертью увидеть человека, который меня понимает. Понимает мою душу. И вдруг появилась ты...
Андрей замолчал. Я не знала, что сказать и просто глупо брякнула:
-Мне захотелось черешни, вот я...
Но он не слышал меня. Он вдруг улыбнулся, глаза засияли.
-Знаешь, Марин, это чудо. Чудо что нас свела судьба и знаешь, что еще?
Я отрицательно мотнула головой.
-Я не знаю кто ты, что ты и чем занимаешься, но мне не важно. Теперь ты будешь со мной, навсегда со мной, ладно?
И почему я так легко ответила "Ладно?" и почему у него были такие теплые, такие манящие губы? И почему внутри такое глупое, такое не правильное и такое простое: "это он"?
Алекс приволок мне бумажную папку. Старую- старую бумажную папку с грифом секретно.
- Юст, умоляю, на одну ночь. Мне голову за нее снесут.
- Конечно.
Сейчас я мог пообещать и золотые горы. Алекс клялся, что это о моей Марине. После того, как мы спасли его Андрея, Аль не знал как меня благодарить. И Маринка была вроде бы счастлива с Андреем. Я рассказал Алексу про крылья, мы тогда отмечали то, что у наших ребят все в порядке. И быть может рыжего ангела простят, а мне дадут отпуск. Дадут человеческое тело погулять по земле до воплощения. Эх, земное пиво намного лучше пляжного адовского. На очень много.
-Слушай, а я слышал, что была ангел битвы отрезавшая себе крылья от любви. Я читал в архивах.
Весь хмель с меня слетел в миг. Быть может это те самые крылья, что у моей Маринке, но в видение они принадлежали ей самой...а что если это она и есть?
-Алекс, ты мне это дашь почитать?
Рыжий смутился. Заметно.
- Если только на ночь.
- Да хоть на час. Алекс, мне очень нужно.
- Постараюсь.
И он постарался. Не знаю с какого спец.храна он притащил эту папку. Я таких грифоф не видел. Да и не важно.
Вместо первой страницы картина. Ангел битвы сложив крылья печально смотрит со скалы на драку кипящую внизу. Я узнал. Я почувствовал в ангеле Марину. Ее профиль. Длинные ресницы и серебристые волосы волнами по ветру.
Мари- анн. Вопрос происхождения- не известен. Ангел битвы- по призванию. Она была очень странным ангелом. Глядя на нее надеялись, что ангелы битвы потеряют способность любить и просто будут собирать души великих воинов. Так казалось. До поры.
А потом она встретила его. И влюбилась. Влюбилась так, что стала нарушать все правила предписывающие не вмешиваться, не защищать, а только наблюдать. А потом. Потом она сделала невозможное, невероятное. Не слыханное. Она отрезала крылья.
Он умирал. Ее чудесный воин умирал, и душа уже вышла из тела и ждала, кто же возьмет ее за руку что бы показать дальнейший путь.
По прекрасным щекам скользили слезы. Она не могла. Не могла отвести его к вратам, вырвать перо и своей кровью вписать его имя. Он должен был жить. Должен. Пусть им никогда не быть вместе, но просто оберегать его. Просто быть рядом. Просто наблюдать, это уже так много. Так важно. А еще он должен дышать. Он должен быть в этом мире. Но она не может противится долгу, душа ждут она должна отвести его.
У ангел битвы есть мечи. Огромные. Зазубренные. Бесполезные. И как оказалось- тупые. Ими не возможно было резать или рубить. Только пилить. Медленно - медленно с каждым движением отрывая от себя кусочки плоти. Отсекая от себя крылья. И она отпилила крылья. Что бы не взмахнуть ими и не унести его душу в обитель воинов.
Когда последний кусочек плоти был отпилен. Мари обрела реальность. И упала рядом со своим войном. Душа не ушла. Лекари подобрали и Мари и воина. Вот только лечили их в разных палатках. И за воином ухаживала молодая медсестра, которую он принял за своего ангела спасшего его.
А Мари тоже поправилась. Но сошла с ума. Она нашла свои крылья, но не помнила зачем они ей. Так и бродил по земле никому не нужный ангел, не знающий что ему делать. Ее жалели. Ее кормили, кто-то давал ей одежду. А в небесной канцелярии стоял переполох, что с ней делать, как с ней быть и что дальше. Свои оберегали, помогали как могли.
А вот момент смерти она выбрала очень не удачный. Тогда была великая ангельская забастовка. Никто не работал, требовали отпуск, 22 часовой рабочий день, возможность еженедельных выездов на адские пляжи. Еще там что-то. И ее душа, как и все души тогда умерших вселились без очереди в первые подвернувшиеся свободные тела. И ее потеряли. А ведь она должна была стать заданием для одного из ангелов. Тот воин из-за которого она отрезала крылья, должен был стать ее ангелом. Но он еще не прошел не то что обучения, даже просто подготовки для ангельства. А она уже была. Вот только где.
Когда ее нашли ей было уже 22 года. Время когда разум совсем "перекрывает" душу. Душа металась и просила неба и полетов. И искала воина. А разум хотел другого. Вот и была она чужой не определевшейся в мире.
Душу воина отыскали, инициировали. Превратили в ангела, вложили ложные воспоминания. Он должен был ей помочь отыскать любовь. Что было в принципе не возможно, потому что именно ее ангел- хранитель и является ее настоящей любовью. Истинно предназначенным ей...
Утром я помчался в больницу. Не было того имени, которое я искал. Ее первого, сошедшего с ума ангела. Потому что его просто не было. Потому что я ее истинный. Я... и я подсунул ей фальшивку. Она мечтала обо мне. И только я мог обнять ее крыльями. Мог и не мог.
А я подсунул ей фальшивку, то что мне показалось ей подойдет. Девчонке нарушившей ради меня все правила. Страдавшей не одну сотню лет. Это я ей спасибо сказал так. Маринка, Маринка моя, Мари-анн, Мари...
Моя Мари.
Моя Мари.
Как просто, моя Мари.
-Стой придурок.- чужая морщинистая рука перехватила мою. Я успел порезать крыло, и кровь красной каплей скатилась по крылу оставляя дорожку.
И почему я не удивился когда рядом возник белый, но словно прибитый пылью ангел. Мой начальник Михаил Архангилович.
-Привет, Михаил.
-Здравствуй, Юстас. Михаил присел на камень, сложил крылья, задумчиво потер подбородок. - что решил отрезать крылья и придти к ней?
-Да.
-Зря.
Я удивился. Я ее истинный. Она поймет и забудет Андрея в миг.
-Знаешь, Юст, если б все было так просто, отпилил крылья, пришел, все объяснил. Но ведь все не так просто.
-Почему?
- Потому что это задание было Юст. Проверка тебя. Справишься, не справишься. Докопаешься, поймешь ли. Почувствуешь. И наказание, что бы почувствовал все то, что она чувствовала когда жизнь за тебя отдавала. Когда пилила крылья тупым мечом. Знаешь почему? Потому что когда-то она не дождалась тебя с войны. Все пошло не так как мы планировали.- да положи ты ножик и сядь рядом.
Меч и так выпал у меня из рук. Не каждый день разговариваешь с Высшими, с Архангелами вот так запросто. И разговариваешь о себе. О своем прошлом. О своем настоящем и будущем. Я сел рядом. Он только казался пыльными. На самом деле это был пепел и пах он пламенем. Но я не стал спрашивать от чего, как-то не до того было совсем.
- И что делать дальше мы не знаем.
- Но я ее истинный.
- Странно, но не ты. Ты помнишь того мальчика с которым вы с Алексом ее познакомили. Ведь очень странно ни в ее судьбе, хотя ее душа ничего и не планировала ни в его их встречи нет. Не было и не должно было быть. Выставка была. Ну пришла посмотрела картинки и ушла. У него должна была быть другая. Он позавчера прошел мимо нее и даже не посмотрел. Ваша шалость, страх Алекса не выполнить задание, твое желание помочь другу сыграли странную шутку.
Я уже и так все понял. Мне нужны были его следующие слова. Все было глупо. Сейчас моя попытка отрезать крылья. Истинность. Больше не было истинности. Нашей истинности.
- А что со мной? Я же больше не пригоден как ангел.
- С тобой? - Михаил опять задумчиво потер подбородок. - а вот с тобой все легко кстати. Все очень просто и все очень сложилось кстати.
-Андрей?- Марина посмотрела на него с каким-то страхом, ожиданием. - Андрей, я....
Она не могла сказать, язык не поворачивался сказать такое. Это наверное конец всему, что теперь будет.
- Что, моя хорошая? - он обнял ее и поцеловал в щеку,- тебя тревожит что-то?
Все не могу молчать, пусть что будет так и будет...
- Я беременна.
Он молчал. Минуту. Две. А может вечность. А потом завопил "ура" и закружил ее по комнате. А когда остановился вдруг выпалил:
-Если будет мальчик, давай назовем его Юрой?
Ноябрь-декабрь 2006.
Натали Скайнет..................................................................................................................................................................................................Обними меня крыльями