Сюзанна сидела на скамейке рядом с домом и пыталась согреться под скупым мартовским солнцем. Ей было холодно, как никогда. Её била такая дрожь, как если бы она находилась в Антарктиде.
Мимо проходили люди и чему-то смеялись. Им явно было весело. Пусть ещё только и начало весны, пусть ещё снег не растаял, но всё-таки лето даёт уже о себе весточку.
Но Сюзанне казалось, что оно, лето, для нёё никогда не настанет. Внутри неё поселился вечный лёд, который мешал ей согреться. Против него ласковые лучи солнца бессильны и кажутся холодными, бессмысленными.
Сюзанна глубоко вздохнула и посильнее укуталась в пальто. Она знала - каким бы ни было холодным солнце, когда она придёт домой, без него будет ещё холоднее. Если конечно, ту небольшую комнатку, которую Сюзанна снимала на этой улице, можно назвать домом.
"Интересно, - подумала она, - что будет с ребёнком, когда он родится? И где мы будем с ним жить? А что... а что, если он умрёт? Нет, этого не должно случиться... не должно".
Эта мысль пришла в голову Сюзанне только что, и она показалась ей неимоверно ужасной, ужаснее, чем мысль о том, что ребёнок вообще должен родиться, что она, Сюзанна, беременна.
Её мучили противоречия. С одной стороны то, что она, ещё совсем недавно обычная семнадцатилетняя девочка, станет матерью, было для неё ненормальным, неестественным. Что она будет делать с ребёнком? Выживет ли он на ту крошечную сумму денег, которую она зарабатывает, вкалывая с утра до вечера? Да и вообще, быть ответственным за чужую жизнь - странно... и страшно.
Но, с другой стороны, ведь уже ничего не изменить. С фактом появления мальчика или девочки придётся смириться и осознать в полной силе, какие предстоят испытания. А испытания ещё будут, в этом можно не сомневаться.
А всё началось с того, что, узнав про свою беременность, Сюзанна не пожелала избавиться от ребёнка, пока не поздно. Из-за этого ей пришлось пройти сквозь огонь и воду и, в конечном счёте, расстаться с любимым человеком. И теперь всё, что осталось от былого счастья - это ребёнок. Но если она потеряет и его, то останется совершенно одна в этом мире.
Только от одной этой мысли Сюзанне на глаза навернулись слёзы. Нет, она не должна думать о таких вещах!
Сюзанна положила руку на живот и яростно прошептала:
- Прошу тебя, не умирай! Если это случится, я тоже умру. Я буду всегда с тобой, и никогда не оставлю тебя, слышишь? Слышишь?
Что-то внутри неё всколыхнулось, и Сюзанна почувствовала, как по жилам разливается бодрящее тепло. Она через силу улыбнулась весеннему солнцу и встала. Пора было идти домой - сегодня хотя и воскресение, выходной день, но уже настала пора готовиться к понедельнику. Школа, где она училась и подрабатывала, ставила перед ней сразу несколько проблем.
Во-первых, Сюзанне приходилось задерживаться допоздна, а иногда даже и на всю ночь, дежуря вместо сторожа. Приходилось следить за детьми из младших классов и проверять заодно их домашние задания. На всё это уходила много времени, сил, энергии, и всё это не стоило тех денег, которые получала Сюзанна взамен этого.
Во-вторых, надо было держать под контролем свои слова и поступки, чтобы не выдать свою тайну. Конечно, скоро всё равно все узнают её, но Сюзанна изо всех сил пыталась оттянуть этот момент. Она совсем не хотела, чтобы раньше времени испортилась её репутация, и по школе разнеслись всякие неприятные слухи и сплетни.
Сюзанна медленно побрела к дому и уже хотела зайти в подъезд, как вспомнила, что не сходила в магазин, и вернулась обратно, к скамейке, рядом с которой находился супермаркет. Сюзанна вошла туда, и чуть не задохнулось. Если на улице было холодно, то внутри помещения было ужасно душно. А может, ей так казалось. Сюзанна заметила, что в последнее время стала слишком чувствительна к окружающей среде.
Она торопливо взяла корзинку и засеменила вдоль прилавка, ища глазами банку с горчицей. А вот и она!
Ещё неделю назад Сюзанна обнаружила в себе пристрастие к горчице и всяким острым приправам, которые казались ей гораздо вкуснее, чем любой деликатес. Объяснить это было нельзя ничем, кроме как беременностью.
Взяв товар и расплатившись, Сюзанна поспешила уйти домой, где её ждало много дел. Едва скинув пальто, она проскользнула в свою комнату. В коридоре витал запах котлет и супа. Не так давно Сюзанна с удовольствием попробовала бы эту еду, но теперь она даже не отваживалась взглянуть на такое. А отведать - тем более. Её мутило от всего мясного и овощного.
Первым, что она увидела, войдя к себе, был стол, заваленный тетрадями и учебниками. Он занимал чуть ли не половину комнаты, но Сюзанна была рада тому, что он вообще существовал. Сама комнатка была крошечной, и в ней было очень мало мебели.
"Надо прибраться, - подумала Сюзанна, - потому что если везде станет валяться мусор, то скоро вообще невозможно будет ходить".
Она быстренько собрала с пола вещи, прибралась на столе, рассортировав тетради и учебники в две аккуратные стопки, поправила кровать и, усевшись на неё, задумалась. Сюзанна чувствовала, что ей явно чего-то не хватает. Вот только чего?
"Артура" - отвечал ей тихий внутренний голос.
"Нет, - возразила она сама себе, - с Артуром всё кончено раз, и навсегда. И я не должна думать о нём. И вообще, чего я тут сижу? Мне ещё уроки нужно сделать, а их задали столько, что если я не потороплюсь, то рискую серьёзно влипнуть".
Сюзанна решительно подошла к столу, села и принялась за математику. Она всегда так воспитывала себя, не давая горечи прорваться в душу. Сюзанна не позволяла себе предаваться воспоминаниям, мечтать о чём-то, прекрасно зная, что от этого ей станет только хуже. Поэтому она старалась постоянно занимать себя какими-нибудь делами, быть сосредоточенной лишь на нейтральных вещах.
Сюзанна просидела за уроками до самой ночи, а потом легла спать. Заснула она мгновенно. Во сне она уже который раз видела Артура. Он смотрел на неё своими призрачно-зелёными глазами - так тихо, задумчиво и серьёзно, что Сюзанне становилось не по себе. Артур не говорил ни слова...
5. 03. 200... г.
Лиза Монтгомери была урождённой француженкой, но неизвестно почему жила в Финляндии. Это была легкомысленная дамочка лет тридцати, которая вечно пропадала в каких-то ночных клубах или же ездила по городу с разными мужчинами. Сюзанне Лиза казалась какой-то ненастоящей, фальшивой. От этой женщины всегда на километр распространялся запах дорогих духов, вся она была увешана украшениями, словно рождественская ёлка.
У Лизы Монтгомери был годовалый сын Флоримон, который постоянно кричал, не успокаиваясь ни днём, ни ночью. Но её это мало волновало. Обычно Лиза оставляла его под чью-нибудь чужую опёку и убегала на целый день. Вот и сейчас, явно куда-то собравшись, вся накрашенная и деловая, она, даже не постучавшись, вошла в комнату Сюзанны.
Сюзанна в эту минуту делала уроки. Сегодня был вторник, единственный день, когда она не задерживалась в школе. Услышав за спиной шаги, Сюзанна обернулась и удивленно уставилась на вошедшую Лизу Монтгомери. Интересно, что ей нужно?
- Милочка, - сказала та, - понимаете, я сейчас ухожу... дело в том, что я ужасно спешу и не знаю, куда пристроить Флоримона. Не могли бы вы последить за ним некоторое время? Я скоро вернусь...
Сюзанна, растерянная, не знала что ответить на это предложение. Ей нужно было делать уроки, а слова Лизы, что она вернётся скоро, не вызывали доверия. Сюзанна знала, что чаще всего эта женщина приходила к утру, а сегодняшний раз вряд ли был исключением.
- Извините, я не... - начала было она, но Лиза перебила её.
- Ну, пожалуйста, - она перешла на умоляющий тон, - понимаете, у меня сегодня свидание с одним потрясающим мужчиной, а этого противного Флоримона некуда деть!
- Как вы можете так говорить! - возмутилась Сюзанна, - ведь он ваш сын!
- Ах, милочка, не вините меня, будьте снисходительны... Ну, выполните мою просьбу, пожалуйста... ох, ну, ладно! - Лиза Монтгомери нетерпеливо порылась в сумочке, вытащила пятидесятидолларовую купюру и положила их на стол. - А теперь согласитесь?..
- Извините, но я не соглашусь, - сурово ответила Сюзанна, - и не пытайтесь подкупить меня!
- Ну, а теперь? - Лиза положила на стол ещё одну такую же купюру.
Сюзанна заколебалась. Такие деньги, которые ей предлагала Монтгомери, не лежали на дороге, а у неё каждая копейка была на счету. За стеной кричал Флоримон.
- Хорошо, - вздохнула Сюзанна, - но я сделаю это не ради денег, а ради вашего сына. Вам дороже какой-то мужчина, чем бедный малыш!
- Не преувеличивайте, милочка, не преувеличивайте... - пробормотала Лиза, выходя из комнаты. - Флоримон в комнате! - крикнула она и, хлопнув дверью, скрылась.
Сюзанна вздохнула, положила деньги в стол и пошла успокаивать Флоримона. Зайдя в комнату Лизы Монтгомери, она увидела, как в детской кроватке извивается и кричит маленький красный комочек. Сюзанна осторожно взяла его на руки. Малютка был так удивлён, что на секунду успокоился. Но тут же завопил с новой силой, неистово брыкаясь и махая кулачками.
- Флоримон, успокойся! - шепнула Сюзанна, целуя его в мокрый сморщенный лобик. На этот раз ребёнок молчал целую минуту, открыв глаза и удивлённо разглядывая её своими чёрными блестящими глазами, похожими на пуговки. Потом он захныкал, но уже неуверенно, словно сомневаясь, стоит ли ему кричать снова или нет. Кажется, Флоримону всё-таки пришлось по душе второе решение, и он окончательно успокоился.
- Ну, вот и хорошо! Ведь плачут только маленькие мальчики, а ты у нас большой, правда? - Сюзанна села в кресло и усадила его к себе на колени. Флоримон радостно заулыбался и что-то залепетал. К нему явно пришло хорошее настроение, что случалось нечасто.
Он некоторое время играл со своими, игрушками, а когда ему надоело, то Сюзанна принесла из своей комнаты фломастеры, и Флоримон стал рисовать. Всё шло хорошо. Наконец, он вымотался и уснул. Она собственноручно положила его в кроватку и села рядом. Некоторое время Сюзанна наблюдала за тем, как он спит, и думала:
"Вот, скоро у меня будет точно такой же мальчик. Или девочка. Скоро я стану такой же мамой, как Лиза Монтгомери. Ещё несколько месяцев назад я даже и не могла вообразить такое. Как всё странно... и страшно. Но я готова к этому. Я ко всему готова".
Сюзанна снова села за уроки. Теперь ей уже никто не мешал, и она могла сделать всё, не торопясь. К урокам Сюзанна относилась добросовестно. С тех пор, как она узнала о своей беременности, её не покидало странное чувство вины, и она как-то пыталась искупить её. Ей было стыдно, что она такая распущенная, стыдно при мысли о том, до чего она докатилась. Стыдно, потому что у ребёнка не будет отца.
Но, с другой-то стороны, она не так уж и виновата! Она переспала только один раз, и то, с любимым человеком, и сама потом была поражена своей смелостью.
Артур, словно видя Сюзанну насквозь, никогда не натаивал на таких близких отношениях. Он понимал её без слов, знал, как она боится, волнуется, и ждал, когда она будет готова ко всему этому.
Первый раз произошёл неожиданно для Сюзанна и Артура. И он, и она, ничего не предугадывали. Всё случилось само собой, словно именно та, а не другая ночь была специально создана для любви, предначертана судьбою.
А через несколько недель они расстались. Неизвестно было, кто прав, а кто виноват. Артур не был ни подонком, ни глупцом. Напротив, в нём были очень хорошо развито чувство ответственности. Он не изменял ей, оставался верным, а романы на одну ночь, как он выражался, были не для него. Он красиво, но не напыщенно, говорил ей слова о любви, красиво делал комплименты.
Артур был талантлив не только, как музыкант, но и как художник. Он не был размазнёй, но не был и грубым. Любые слова, звучащие из его уст, почему-то не казались вульгарными. Он спокойно выражал свои эмоции, умело иронизировал и обладал хорошим чувством юмора. Сюзанна могла поговорить с ним на любую тему. Она всегда доверяла Артуру и не боялась показаться глупой.
Порой Сюзанна удивлялась, как же так получилось, что они поссорились. Они безумно любили друг друга, но были упрямы. Неужели только из-за этого и разбились два юных сердца? Неужели только из-за этого и кончилась их история любви?
Сюзанна так задумалась, что даже не заметила, как отбросила ручку и уставилась невидящим взглядом в окно. Неожиданно за спиной раздались тяжёлые шаги. Девушка вздрогнула и обернулась. В комнату вошёл полный мужчина с жёсткой трёхдневной щетиной и пьяными глазами.
"Это отец Флоримона, Жан! - со страхом подумала она".
Сюзанна знала его. Этот мужчина часто являлся к Лизе Монтгомери, чаще всего в нетрезвом виде, как сейчас, и просил денег. Часто Сюзанна слышала, как он кричит за стеной, и у неё сложилось определённое мнение о нём. И теперь она чувствовала, что появление Жана Монтгомери здесь не к добру.
- Где Лиза? - хрипло спросил он, буравя Сюзанну своими маленькими блестящими глазами неопределённого рябого цвета.
- Она ушла, - пробормотала та испуганно.
- Куда она ушла? - рявкнул Жан так громко, что спящий Флоримон заворочался в постели.
- Не знаю, она не сказала. - Ответила Сюзанна, решив, что не стоит говорить ему про свидание Лизы. Она умоляюще посмотрела на Жана, - прошу вас говорите тише, или вы разбудите ребёнка...
- Ребёнка?! - ещё громче рявкнул Жан и перевёл взгляд на проснувшегося Флоримона. - И ты называешь этого выродка ребёнком?..
Он схватил мальчика за шиворот и поднял перед собой. Сюзанна вскрикнула.
- Оставьте его в покое!
- Вот тебя ещё я не спросил, что мне делать! - окончательно разозлился Жан и заорал: - где Лиза? Небось опять удрала на свидание с каким-нибудь сопляком, да? Отвечай, или я причиню вред этому идиоту!
- Он не идиот! - закричала в ответ Сюзанна, и тут же получила оглушительную оплеуху. На мгновение она ослепла от боли. Жан с силой толкнул её. Девушка не удержалась и упала, ощущая солоноватый привкус крови на губах. - Перестаньте...
Но Жан не собирался успокаиваться. Он, по-прежнему вцепившись одной рукой в сына подошёл ближе и снова ударил Сюзанну. В глазах у неё потемнело, но она удержалась на месте.
- Отпустите мальчика! - с усилием выговорила она.
Флоримон кричал так громко, что звенело в ушах. Он пытался укусить своего мучителя за руку, но это ему никак не удавалось. Иногда его крик срывался на визг, и тогда Жан начинал трясти его. Услышав слова Сюзанны, он со всего маха ударил Флоримона о стену. Тот на мгновение замолчал, захлебнувшись слезами, а потом снова стал кричать - пронзительно, визгливо. Сюзанна никак не могла допустить, чтобы Жан Монтгомери избивал его, и поэтому, перекрывая своим голосом голос Флоримона, обратилась к нему:
- Лиза не сказала, куда ушла, но, уходя, оставила вам деньги на случай, если вы придёте!
- Где? Где деньги? - прорычал Жан.
- Вот они! Возьмите! - Сюзанна выгребла из карманов все свои деньги и протянула их ему. Жан швырнул орущего ребёнка на пол и жадно схватил помятые бумажки. Несколько минут он молча держал их, а потом, не сказав ни слова, вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
- О Господи, - прошептала Сюзанна, опускаясь на пол рядом с Флоримоном, - бедный мальчик...
Она медленно отряхнула Флоримона, потом вдруг схватила его и прижала к себе. А потом, молча постояв с ним на руках несколько минут, села в кресло и неожиданно разрыдалась, закрыв лицо руками.
- Артур, - говорила она сквозь слёзы, - Артур, почему ты меня оставил? Почему ты нас оставил? Зачем так жестоко? Зачем?..
Флоримон тоже плакал. Он уже не кричал и не бился в истерике, но тихо всхлипывал, и всё его маленькое личико было залито слезами. Сюзанна крепче обняла его и понесла в ванную. Там она умыла его и умылась сама.
К тому времени, как домой вернулась Лиза Монтгомери, она и Флоримон уже почти совсем успокоились. Единственное, что выдавало недавние слёзы - это красные круги под глазами, но Лиза, будучи женщиной легкомысленной, не заметила этого. Наоборот, она была поражена той картиной, которую увидела, войдя в свою комнату - Флоримон, сидя в своей кроватке, спокойно играл с кубиками, а Сюзанна сидела рядом и читала книжку.
10. 03. 200... г.
В то утро Артур проснулся злой. Он и сам толком не знал, почему всё в нём полыхало от гнева, а малейшее недоразумение приводило в бешенство. Может, он встал, как говориться, не с той ноги, но, одеваясь, Артур неожиданно вспомнил, что именно ему приснилось. Сцена ссоры с Сюзанной, когда они расстались.
Едва перед его глазами снова предстало милое, но хмурое лицо девушки с обиженным взглядом и поджатыми губами, как Артур почувствовал, что в нём всё вскипает... О, как он злился! Он готов был прибить Сюзанну на месте, да и себя тоже заодно.
Артур со всего маха ударил кулаком об стенку. Иначе выразить свою злость он не мог. Впрочем, немного позже ему представился хороший случай.
На лестнице сидел заспанный Лилли Эйзер и вяло завязывал шнурки. Причём, руки его плохо случались из-за того, что на очередной недавней вечеринке он перебрал с выпивкой. И теперь сидел на ступеньках, бледно-зелёный, и пытался завязать шнурки.
- А ты чего тут расселся? - гаркнул Артур ему в самое ухо. От неожиданности Лилли подскочил и кубарем покатился с лестницы. Финал был бы печальным, если бы вовремя подошедший Брайтон не подхватил его.
Этот случай, кажется, немного отрезвил Артура. Он смущенно попятился назад, но Брайтон спокойно поднялся по лестнице и схватил его за руку и, пристально глядя на товарища своими карими глазами, медленно произнёс:
- У тебя какие-то проблемы?
- Не твоё дело! - сурово хмурясь и распрямляя плечи, ответил Артур. Он не хотел признавать своей вины, хотя чувствовал, что это следовало бы сделать.
- Зачем ты это сделал?
- Что сделал?
- Сам знаешь что!
- Отвянь! - рассердился Артур, - и вообще, он что, сам за себя не может постоять?
- Ты видел, он еле на ногах держится!
- Меньше пить надо!
- А ты-то, конечно, у нас не пьёшь! Просто ангел во плоти!
- Отвянь... - хрипло повторил Артур, не сводя с Брайтона враждебных глаз.
- Твоё поведение отвратительно!
- Ишь ты, правильный такой нашёлся...
- И не только я это заметил, но и все остальные. - Брайтон ещё с минуту смотрел на него, а потом развернулся и ушёл. Артур проводил его зверским взглядом.
Все эти дни он был не в себе. Ему снилась размолвка с Сюзанной, в то время, как ему хотелось поскорее забыть о ней. Любая мысль об этой девушке причиняла ему почти физическую боль. Артуру казалось невыносимой вся его жизнь после их разрыва, и он отыгрывался на других, как только мог.
И хотя никто не говорил ему больше ни слова, но чувствовалось всеобщее нарастающее недовольство. Артур ощущал на себе многочисленные укоризненные взгляды. Но ему было всё равно...
11. 03. 200... г.
Когда Сюзанна была в клинике, врач ей сказала:
- Знаете, я вам сочувствую. Вы такая молодая и красивая, а уже хотите загубить свою жизнь. Конечно, я не имею право вмешиваться в ваши личные дела, но, как психолог, хочу сказать, что это неразумно с вашей стороны.
- Почему же? - спросила Сюзанна. Она и сама знала, что поступает неразумно, но всё равно задала этот вопрос, словно желая им защититься.
- Ну, во-первых, вам всего семнадцать лет. Вы думаете, что сможете стать для ребёнка хорошей матерью? Опять же, как психолог, я замечу: люди такого возраста, как вы, ещё сами дети, и не могут как следует оказать хорошее влияние и дать образцовое воспитание своему ребёнку.
- Я никому и не собираюсь давать образцовое воспитание! - огрызнулась Сюзанна. Она начинала раздражаться.
- Вот видите, милочка, вы даже не умеете как следует держать себя в руках, - врач снисходительно посмотрела на неё поверх очков, - это говорит о том, что вы всё ещё находитесь на стадии взросления. Ну, вернёмся к начальной теме... во-вторых, как я знаю, у ребёнка не будет отца, и вряд ли он вообще появится в дальнейшем. А мамаши-одиночки, извиняюсь за грубое выражение, никогда ещё не являлись примерами для воспитания детей.
Сюзанна тяжело вздохнула. А ведь это правда! Чистая правда... но что ни говори, а события нельзя повернуть вспять. И ребёнок, сколько не сокрушайся, всё равно родится. И осталось не так уж и много времени, как сейчас кажется.
Сюзанне надо было мучиться ещё шесть месяцев. Впрочем, если раньше не представляла, как вынесет это, то теперь начала привыкать к своей участи. Она смогла привыкнуть даже к тому, что её тошнило каждое утро и что ей всё время хотелось питаться "экзотической" едой вроде горчицы или кетчупа.
Но всё это ещё цветочки. Сюзанна знала, что будут ягодки, когда станет виден её живот. Даже сейчас ей казалось, что он уже немножко выпирает. Это было немного страшно - ведь Сюзанна всё никак не могла поверить в то, что она беременна. А живот - уже доказательство этого.
Иногда ночью Сюзанна всё-таки надеялась, что это всё-таки дурной сон... дурной, кошмарный сон. Но едва на горизонте забрезжит полоска рассвета, придёт утро и прогонит его. Она проснётся, и всё станет на свои места. Рядом будет лежать Артур, обнимая её и любуясь восходом солнца.
- Знаешь, - робко скажет она, - мне сегодня ночью приснился такой страшный сон, будто мы расстались... будто ты бросил меня... Артур, ты любишь меня? Правда любишь?
- Конечно, детка, - ответит он, улыбаясь ей, - ты же знаешь, что я тебя никогда не брошу. Я всегда буду с тобой.
О, как она хотела сейчас увидеть Артура! Ну хоть краешком глаза! Как она соскучилась по его глазам и улыбке, которая появлялась не так уж и часто, но этим и была прекрасна! Сюзанне так хотелось снова провести рукой по его волнистым волосам, которые мягко спадали на плечи пышной копной, закрывая наполовину бледное лицо...
На лице Сюзанны невольно заиграла улыбка, когда она вспомнила это лицо, дорогое её сердцу. Почему-то она не могла по-настоящему возненавидеть Артура.
Нет, сначала Сюзанна пребывала в гневе. Да и любая другая девушка на её месте была бы в гневе. Но потом её гнев прошёл, уступив место боли и отчаянию. Сюзанна поняла, что и любит Артура до сих пор и тоскует по нему...
Порой человек начинает раскаиваться в своих ошибках, когда уже поздно что-либо сделать. Так же произошло и с Сюзанной.
"А ведь он был прав, - думала она, - когда сказал, что я плохо разбираюсь в любви и не умею правильно оценить ситуацию. А я-то, дура, накричала на него! Ах, каких только глупостей я не наговорила тогда! Правильно Артур сделал, что порвал со мной. Нечего делать мне рядом с ним. Мала ещё слишком".
Сюзанна тяжело вздохнула. Она вспомнила, что была слишком рассержена, чтобы попросить прощения у Артура.
"Но всё же, скоро я увижу рядом с собой его маленькую копию, - она улыбнулась сквозь слёзы, щиплющие ей глаза, - если конечно это будет мальчик. Я назову его Артур в память о моей бывшей любви. Ну, а если будет девочка, то хорошенько подумаю, прежде чем дать ей имя".
Тут мысли Сюзанны были прерваны самым грубым образом - задумавшись, она столкнулась с какой-то женщиной.
- Извините... - пробормотала девушка, пятясь назад. Но тут женщина подняла голову, и у Сюзанны перехватило дыхание. Перед ней стояла миссис Суоми - школьный завуч по части воспитательной деятельности. Это была высокая полноватая дама, приводившая в страх и ненависть всех учеников старшей школы. Миссис Суоми могла быть насмешливой, язвительной, и одновременно очень строгой, жёсткой, суровой. Как и все остальные, Сюзанна недолюбливала её, но ещё больше - боялась. Да и как можно было не бояться миссис Суоми, которая "шпыняла" мальчиков за драные, "хипповские" джинсы и отводила девочек к директору за слишком короткую юбку или через чур яркий макияж! И, надо же, что за ужасное совпадение - встретить эту особу в клинике для беременных...
"Хоть бы всё обошлось, хоть бы всё обошлось! - молила она небеса, поспешно проходя к выходу. Но она знала, что её надежды быть незамеченной всевидящей и всезнающей миссис Суоми вряд ли сбудутся. - Ну и что! Всё равно я не боюсь её!".
И хотя Сюзанна не была и в половину уверена в своём смелом заявлении, она твёрдо пообещала себе ничего не бояться.
12. 03. 200... г.
- Сюзанна, почему ты ни с кем не дружишь? - спросила её Шоана, симпатичная рыжая девушка, её соседка по парте. Сюзанна, вздрогнула. Никто из класса с ней ещё не разговаривал таким добродушным тоном. Девочки считали её слишком застенчивой и тихой, чтобы нормально общаться.
На самом деле Сюзанна не была ни застенчивой, ни тихой. Просто все эти дни она была так занята своими мыслями, постоянно думала о том, что случилось в последнее время, что практически ничего не замечала вокруг. Она жила в другом мире - мире воспоминаний, в мире, где существовал только Артур и всё, что было до него. А то, что происходило сейчас, казалось ей чужим, инородным.
Раньше Сюзанна была другой - весёлой, шумной, капризной. Но потом в её жизни произошёл перелом, когда погибли её родители. Долгие месяцы девушка не желала покориться судьбе, которая так и сыпала неприятными сюрпризами. Сюзанна была необычайно упряма. Но когда она встретилась с Артуром, то наткнулась на глухую стену. Сколько девушка не билась, всё равно не могла пройти через неё. Тогда Сюзанне и пришлось подчиниться Артуру, а вместе с тем и судьбе.
Некоторое время она думала, что всё хорошо, но когда рассталась с ним, то все её скверные качества восстали с новой силой. А потом силы Сюзанны иссякли, и она провалилась в глубокую депрессию. Вот тогда-то боль и очистила её.
И сейчас, на вопрос, с кем она дружит, Сюзанна не знала что ответить. Она только сейчас заметила, что выглядит довольно странно то, что она ни с кем не строит отношения. Все остальные в школе были общительны друг с другом.
- Знаешь, Шоана, мне как-то некогда дружить, - натянуто ответила Сюзанна, - я как-то целиком поглощена учёбой...
Отговорка была вполне удачная. Она действительно училась лучше всех в классе. Сюзанна не ходила в школу в этом году Бог знает сколько, и теперь старалась восполнить недостаток. Она проводила очень много времени за книгами, втайне пытаясь утопить в них свою горечь.
- Но не настолько же, чтобы замкнуться в себе. - Шоана была очень настойчива, и чем-то напоминала Манну своим характером. Та была так же упорна, неумолима, и старалась всех воспитать. Нет, это не было такой уж плохой чертой, и даже внушало уважение, но Сюзанне слегка действовало на нервы, когда её пытались переделать.
- Я не замыкаюсь в себе, - тихо ответила она, - а пытаюсь учиться. Ведь сейчас идёт последний год, и мне надо быть особенно старательной. Может, я даже смогу заработать серебряную медаль. Разве это плохо?
- Нет, - возразила Шоана, внимательно выслушав её, - я не об этом. Понимаешь, можно быть хоть трижды отличницей, и в то же время иметь много друзей. Я уже долгое время наблюдаю за тобой, и мне кажется, что ты очень одинока.
- Почему ты так подумала? - Сюзанна старалась говорить тихо, чтобы голос её не задрожал. Неожиданно для неё самой сердце стало биться неровно. Она давно уже не слышала слов сострадания.
- Я вижу в твоих глазах грусть, - просто ответила Шоана, - я вижу, что тебе плохо. Ты всё время одна. В буфет ты идёшь одна, в школу одна, и домой тоже возвращаешься одна.
Сюзанна сглотнула. Ей казалось, что она вот-вот разрыдается от этих слов, поэтому до боли закусила губу и не произносила ни слова, с благодарностью глядя на Шоану. Та ободряюще улыбнулась ей. Сюзанна тоже улыбнулась.
Тут в класс вошла учительница и начался урок. Сюзанна открыла учебник и принялась внимательно изучать пройденный материал. Точнее, делать вид, что изучает - на самом деле она не могла прочитать ни строчки, всё думала о словах своей соседки.
Прошло немало времени, прежде чем Сюзанна поняла, что в классе стало тихо - так тихо, как никогда раньше не бывало даже в присутствии директора. Она подняла глаза и внутри у неё всё оборвалось. Посреди кабинета стояла миссис Суоми, в упор уставившись на неё, словно ожидая объяснений. Судя по тому, что все ученики во главе с учительницей переводили любопытные взгляды с Сюзанны на завуча, та сказала что-то необычное.
"Я была так увлечена, что даже не заметила, как вошла миссис Суоми, - с ужасом подумала девушка. - Что-то сейчас будет, что-то будет...".
- Итак, - громко сказала завуч, прожигая насквозь её взглядом, - как я уже сказала, мои самые худшие подозрения подтвердились. Одна из учениц, сидящих здесь, беременна.
Общий судорожный вздох.
"Зачем она говорит это всему классу? - мучительно пыталась сообразить Сюзанна, - зачем? Чтобы специально обесчестить меня? Зря. Я и так уже давно обесчестила сама себя".
- Ну, - продолжала миссис Суоми, смакуя каждое слово, - может быть, мадмуазель Хайд встанет и сама во всём признается?
Сюзанна, резко отодвинув стол встала. Она чувствовала, что лицо её начинает пылать, но не от смущения или страха, а от собственной смелости. В глазах был виден лихорадочный блеск. В крови закипел адреналин, голова, гордо поднятая, закружилась так, что Сюзанне пришлось схватиться за парту.
- Чего вы от меня хотите?- запальчивым тоном спросила она, чувствуя себя так, что добровольно прыгает с Эйфелевой башни без парашюта.
- Ага, значит, ты всё-таки признаёшь свою вину! - злорадно усмехнулась завуч и направилась к ней, ловко пробираясь между партами.
- Какую вину? - вызывающе спросила Сюзанна, пораженная собственной дерзостью. Остальные тоже были немало удивлены этим - ещё бы! Сюзанна Хайд, обычно тихая и незаметная, так разговаривает с самим завучем. - Какую вину? - повторила она.
- А ты не догадываешься? Семнадцатилетняя соплячка, которая даже школу ещё не успела закончить школу, ждёт ребёнка! Это возмутительно, это противоречит всяким правилам приличия!
- Не вам решать, что для меня прилично, а что нет, - решительно ответила Сюзанна и вдруг загадочно улыбнулась, чем сразила всех наповал, - и это моё дело, а не ваше.
- Что ты сказала? Я не ослышалась? - закричала миссис Суоми, тыкая её своим длинным ногтём, - а ну марш к директору! Интересно будет послушать, какие оправдания ты скажешь ему.
Провожаемая долгими подозрительными взглядами, Сюзанна спокойно собрала свои вещи и вышла в коридор. К директору идти она не собиралась, ей было всё равно, что её могут исключить из школы за неуважение к учительскому персоналу. Она не собиралась больше возвращаться сюда.
Придя домой, она бросилась на кровать и, прижавшись щекой к подушке, стала прислушиваться к своему биению сердца. Ей казалось, что помимо него она слышала ещё какое-то биение внутри себя.
"Это мой ребёнок, - поняла она, - мой собственный ребёнок. Скоро я стану мамой. Это важнее, чем какая-то школа. Гораздо важнее...".
Сюзанна не знала, сколько пролежала так. Постепенно она погрузилась в сон и на некоторое время забыла про свои переживания.
Неожиданно в дверь постучали. Сюзанна села на кровати, обхватив руками голову. В висках болезненно пульсировало. Во рту пересохло. На ощупь лоб был, как кипяток. Температура, вяло подумала она.
Дверь отворилась, и в комнату вошла... директор школы, мисс Хельмут.
- Здравствуй, Сюзанна! - приветливо сказала она.
- Здравствуйте... - ошарашено ответила та, испуганно глядя на неё. Что такое случилось? Почему к ней пришла сама мисс Хельмут? - извините, вы что-то хотели?
- Да, Сюзанна, я хотела поговорить с тобой.
- Со мной? - девушка тихо вздохнула, чувствуя, как сердце то замирает, то начинает колотиться, как ненормальное. - Вам, наверное, всё рассказала миссис Суоми. Я не хотела грубить ей, но так получилось. И ещё я не послушалась её, не пошла к директору, то есть к вам. Простите меня...
- Хочу сказать тебе, Сюзанна, что миссис Суоми тоже кое в чём виновата. Это было бестактно с её стороны - говорить всему классу то, что ты держала в тайне. Я вполне понимаю твою реакцию на её слова.
- Она вам тоже сказала про это, да? - смущенно спросила Сюзанна. - Вы, наверное, считаете меня теперь плохой, распущенной...
- Она сказала об этом, едва ты появилась в этой школе. Миссис Суоми обладает уникальной способностью всё про всё знать, так что учителя узнали о том, что ты беременна, на первом же педсовете. Не знаю, как другие, но лично я не считаю тебя ни плохой, ни испорченной. Может, тебе не хватает немного внимания... но когда ты завтра придёшь в школу...
- Я не приду! - перебила её Сюзанна. - Я решила бросить школу.
- Бросить? И зря. Ты слишком поторопилась с выводом.
- Нет, - покачала головой девушка, - я не хочу слышать, как обо мне говорят на каждом углу в школе. Я приду завтра только для того, чтобы забрать документы.
- Это дело, конечно, твоё, Сюзанна, но я не стала бы уходить на твоём месте. Ты не должна прерывать учёбу из-за глупых сплетен. Тем более, у тебя очень и очень неплохие результаты. Ну, ладно, - мисс Хельмут поднялась с кресла, - я пошла, а ты хорошенько подумай, прежде чем делать такой опрометчивый шаг. Помни о том, что я сказала...
Она ушла, а Сюзанна ещё долго глядела ей в след. Она не могла даже вообразить такое - вот так запросто поговорить с самой мисс Хельмут, добровольно пришедшей к ней домой.
13. 03. 200... г., ночь
Весь вечер Сюзанна не могла сбить температуру и, отчаявшись, уснула. Ей снилась школа. Словно она идёт по коридорам, все странно поглядывают на неё, но ничего не говорят, а отворачиваются, едва она приближается.
Сюзанна проснулась под утро. Всё её тело горело, голова раскалывалась от боли. Так же с ней было в первые дни беременности. Девушка с трудом встала и, пошатываясь, пошла на кухню. Она налила себе в стакан холодной воды и одним глотком осушила его. Стало немного полегче.
Неожиданно вспыхнул свет. Сюзанна на мгновение ослепла, потом смогла различить фигуру мадам Мос. Та поморщилась и недовольно спросила:
- Ради Бога, детка, что ты здесь делаешь в такой час?
- Я?.. Ну, просто я... просто... - неожиданно в глазах Сюзанны потемнело. В следующее мгновение она, скользнув вдоль стены, потеряла сознание.
13. 03. 200... г.
Сюзанна пришла в себя только в больнице. Может быть, её привёл в чувство неприятный запах спирта, а может, постарались врачи. Во всяком случае она чувствовала себя немного лучше, хотя и далеко не превосходно.
- Что со мной случилось? - спросила Сюзанна у медсестры.
- Серьёзное осложнение при беременности. - Сухо ответила та. Врач сказал, что вам необходимо сделать аборт, иначе возможен летальный исход. Поскольку вы ещё на пятнадцатой неделе, у вас есть выбор.
- Я не собираюсь делать аборт. - Процедила Сюзанна, чувствуя, как внутри у неё всё сжимается. - Не собираюсь, слышите? Скажите тоже самое и врачу!
- Это глупость с вашей стороны! - раздраженно сказала медсестра, - вы должны подумать, прежде чем сказать это врачу. Поймите, у вас есть возможность выжить, а вы её отвергаете!
- Лучше я умру, чем стану убийцей собственного ребёнка! - вспылила девушка, чувствуя, как силы быстро покидают её.
- Успокойтесь, вам нельзя волноваться, - проворковала медсестра, - я скажу врачу, что вы ещё не решили.
- Не смейте ему ничего такое говорить! - звенящий голос Сюзанны разнесся по палате, - я же сказала, что твёрдо решила. Я не собираюсь больше думать на эту тему.
Она откинулась на подушку и закрыла глаза, чувствуя, как по щекам, словно змейки, быстро пробежали две горячие слезы. Теперь она ясно ощущала внутри себя какое-то маленькое живое существо. А оно, должно быть, не знало, что это, возможно, последние дни в его только что начавшейся жизни...
14. 03. 200... г.
"Дорогой Артур,
Прости, что я пишу тебе. Ты можешь разорвать это письмо ещё до того, как прочитаешь, но, прошу тебя, не делай этого... я хочу сказать тебе, что люблю тебя. Я любила тебя и тогда, когда мы были врагами, и тогда, когда ты любил меня, и тогда, когда мы поссорились и расстались. И сейчас тоже.
Возможно, мне осталось жить совсем недолго. Я так устала от своей любви и боли, что нисколько не огорчаюсь. Мне жаль лишь то, что наш ребёнок так и не увидит этот мир. Конечно, в нём (мире) много зла, но и добра тоже много.
Я знаю, ты ненавидишь меня, но я никогда..." - ручка выпала из рук Сюзанны. В глазах издевательски запрыгали красные точки. Она наклонилась, чтобы поднять её, но вновь лишилась чувств.
16. 03. 200... г.
Сюзанна настояла на своём. Ей не стали делать операцию, но предупредили, что в случае её смерти их вины не будет. Девушка понимала, что рискует жизнью, но ей было всё равно.
"Если бы я сделала аборт, - думала она, - до конца своих лет раскаивалась бы в этом, мучилась совестью, не могла б успокоиться. Я была бы одна, совершенно одна, до самой смерти тоскуя по Артуру. Нет уж, спасибо! Лучше сразу умереть".
Но, слава Богу, всё обошлось. Через несколько дней, когда Сюзанне стало немного получше в палату вошёл доктор и сказал:
- Вы будете жить. Однако плоду до самого рождения будет угрожать опасность, и на вашем месте я бы всё-таки сделал аборт, чтобы не подвергать свою жизнь риску.
"Какие они все эгоисты, должно быть, - с ненавистью подумала Сюзанна, сжав кулаки, - если так рассуждают. Видите ли, опасность угрожает! Им важна только жизнь пациента, а о детях они не думают. Для них не родившийся ребёнок - это что-то вроде крысы или лягушки, с которой можно сделать всё что угодно".
- А кто должен родиться? - спросила она, подавив в себе скверные чувства, - девочка или мальчик?
- И девочка, и мальчик. Близнецы.
- Близнецы? - от изумления Сюзанна приоткрыла рот. Ну и новость! Ну и неожиданность! - Не может быть! - она не могла понять, какое именно чувство испытала - радость или разочарование. Скорее всего, сильнейшее удивление.
21. 03. 200... г.
Прошло четыре дня с того памятного дня, когда она узнала, что станет мамой двоих детей. Сюзанна вышла из больницы и снова стала ходить в школу. Почему-то теперь её стало мало волновать, что о ней подумают окружающие. Поразмыслив, она поняла, что всё-таки счастлива.
Раньше Сюзанна недоумевала, почему Манна, подружка Лилли Эйзера, выглядела такой радостной. Теперь же она поняла, что материнство - это и есть та радость, о некоторые женщины даже и не подозревают.
В школе дела сами собой наладились. Миссис Суоми перестала бросать на неё язвительные взгляды, а класс, наконец, стал относиться к ней более приветливо. Шоана по секрету сообщила Сюзанне, что все одноклассники были не просто удивлены ею, а буквально онемели от потрясения.
- Ого! - ухмыльнулся Вильями Рэнд несколько дней спустя, проходя мимо неё, - а ты, Хайд, оказывается, не такая паинька, как я думал. Да, первое впечатление всегда обманчиво...
На уроках парни бросали на неё заинтересованные взгляды, девчонки шептались, но Сюзанна, казалось, не замечала этого. Она была полностью погружена в свои мысли. Никто даже и не подозревал, насколько она далека отсюда.
Однажды, ближе к вечеру, делая уроки, Сюзанна снова услышала, как плачет Флоримон.
- Да заткнись ты, наконец, идиот! - завизжала Лиза. Послышался глухой удар, словно что-то стукнули об стенку. Что именно, Сюзанна не сомневалась. Услышав, как ребёнок разразился криками, девушка, недолго думая, вскочила.
"Всё, с меня хватит, - решила она, - мои нервы не железные, в конце концов!".
Сюзанна вбежала в соседнюю комнату и увидела, как на полу лежит Флоримон с огромной фиолетовой шишкой на лбу, а над ним грозно нависает его мать.
- Немедленно прекратите! - не менее грозно крикнула Сюзанна, - если вы этого не сделаете, я подам на вас в суд!
Увидев девушку, Лиза сначала остолбенела. Потом медленно повернулась, и, едва сдерживая раздражение, заявила, очень чётко выговаривая слова:
- Какое право ты имеешь мною командовать, девчонка?
- Может быть у меня и нет этого права, но я знаю одно: вы точно не имеете право так обращаться с ребёнком! Честное слово, вы не лучше его папаши! - выпалила Сюзанна.
- Откуда ты знаешь его папашу? - прошипела Лиза.
- К вашему сведению, он приходил сюда недавно, когда я сидела с Флоримоном, и чуть не угробил нас обоих!
- Жаль, что он не сделал этого! - Презрительно фыркнула женщина.
- А мне жаль, что вы так и не поняли, что Флоримон - тоже живое существо! Вы - его мать. - Сюзанна подошла к мальчику и взяла его не руки. Тот мгновенно успокоился. Кажется, он запомнил её.
- Да что ты понимаешь в этом, малолетка? - огрызнулась Лиза.
- Кое-что всё-таки понимаю. - Спокойно ответила Сюзанна. - Как-никак через шесть месяцев тоже стану матерью.
Лиза Монтгомери дико вытаращилась на неё, и, не найдя, что сказать, отвернулась. Девушка лучезарно улыбнулась, понимая, что победила.
- Осмелюсь надеяться, что ваши дети вам дадут жару. - Хрипло сказала Лиза не очень уверенным тоном, перейдя на "вы". - Вы ещё успеете пожалеть, что вообще родились на свет...
- Вряд ли, - покачала головой Сюзанна, - ваш ребёнок не хочет мирно жить с вами, потому что не чувствует любви. Вы сами усложняете себе жизнь своей нелюбовью к нему. - Она бережно посадила Флоримона в кроватку и гордо удалилась к себе.
Почему-то сейчас Сюзанна почувствовала себя необычайно повзрослевшей, зрелой. Ей казалось, что ей уже не семнадцать лет, а намного больше; даже больше, чем Лизе Монтгомери.
- И всё-таки я счастлива! - прошептала она, загадочно улыбаясь.