Аннотация: - Знаешь, мне снился сон... - О чем? - О зародившейся жизни...
- Знаешь, мне снился сон...
- О чем?
- О зародившейся жизни...
- Неужели ты?..
- Нет, что ты, это был сон, плод моих воображений и мечтаний.
- Тогда почему?..
- Не знаю, это странно, правда? Если бы ты задала мне этот вопрос десять лет назад, пять, месяц да даже вчера вечером, то это бы не произвело никакого эффекта, я жила, живу и буду жить...
- Я не понимаю...
- Это было так реалистично. Во сне не было ничего лишнего: ни рокового теста, ни парня, который не хотел становиться отцом, ни злых родителей, ни осуждения общества. Был запах кофе, ставший нестерпимо вкусным, был аромат весны, аромат цветения, будто бы идущий от меня самой.
- Как же так...
- Была я, были мои руки, которые с благоговением прикасались к животу, уже выпирающему, будто бы на четвёртом месяце. Ты не представляешь, какого это было: мои пальцы проходились по коже в медленном ритме, пытаясь уловить вздохи, стуки другой жизни. И даже сейчас я чувствую на кончиках пальцев те же ощущения мягкости, упругости и полноты, такой естественной и незыблемой.
- Это невероятно...
- Я очерчивала ладонями живот, как когда-то волейбольный мяч, что мы в седьмом классе всегда засовывали под майку, шутя и воображая. Я задержала дыхание: приятное напряжение и накатывающее осознание были незабываемыми. Мне кажется, что меня даже поташнивало от привалившего счастья.
- Как это было?
- Это было сказочно, волшебно, необходимо. Картинка сменилась: я прогуливалась где-то, но разве это важно? Я помню лица прохожих, они улыбались, смотря на меня. Морщинки под глазами стариков, улыбки на их сухих лицах были такими добрыми и трогательными, а большие-большие глазёнки маленьких детей и открытые ротики заставляли слезы собираться в уголках: неужели у меня будет такое же чудо?
- Что ещё?
- Появился парень, моя первая любовь.
- Мишка из бэ класса?
- Он был рядом, он держал меня за плечи, когда я спускалась по лестнице, не давал таскать тяжести и всегда, всегда обнимал. Мы сидели на диване, я уже так привычно гладила животик, чуть барабаня пальцами: малышу это так нравилось, я чувствовала, что нравилось. А он, этот парень, который в пятом классе впервые взял гитару в руки, больше никогда не выпуская, стоял коленями на полу, держа в своих больших ладонях мой живот так, как никогда не держал свой любимый музыкальный интрумент. Я чувствовала себя любимой, я чувствовала себя нужной: он так благоговейно проходился руками по голой коже живота, а я с глупой улыбкой на лице придерживала края вязаного свитера. Он склонился и прикоснулся тёплыми и мягкими губами к тому месту, куда толкнулся наш ребёнок. А потом поцеловал меня.
- Это так...
- Я плакала от счастья.
- А что потом?
- Мы гуляли по парку. Был солнечный день, и я щурилась от света. Ходить стало трудновато, я всегда придерживала живот и представляла, что веду за ручку ребёночка. Он всегда улыбался, глядя на меня, и я читала в этом взгляде нежность, радость, смех и счастье, его собственное счастье. Будто бы я прожила все эти мгновения сразу, но при этом постепенно: как мы готовили вместе ужин, как знакомились с родителями, играли в слова и пили чай с печеньем под Фрэнка Синатру под полной луной. Мгновения превратились в часы, дни, недели.
- Счастливая...
- Мы выбирали кроватку для малыша. Я мечтаю о такой в реальности: такой резной тёплого цвета дерева с синем одеялом и висящими игрушками. Он держал меня за руки и выдыхал на них тёплый воздух. Была зима. Мы подбирали имя мальчику.
- А вдруг девочка?
- И девочке подобрали, осталось только подождать совсем чуть-чуть.
- И?
- И я проснулась.
- Нет...
- Это было... жестоко, несправедливо, больно. Я около часа лежала в постели скрутившись в позе эмбриона, в позе моего выдуманного неродившегося ребёнка, которого я любила всем сердцем, я обнимала свой живот, желая вновь уснуть. Слезы лились, я всхлипывала приглушённо: не хотела, чтобы родители и брат услышали и стали спрашивать. Они бы не поняли.
- Боже...
- Это так глупо. Так глупо, что я поверила собственным сказкам, дала себе надежду. Надежду на счастье, на маленькое счастье... И даже тот парень, до сих пор не выпускающий гитару из рук, был злой шуткой подсознания, будто бы он меня любил, а не свою девушку. Я чувствовала себя такой жалкой...
- Милая моя... не плачь.
- Я помню всё. Помню, как под пальцами ощущала другую жизнь, такую родную, такую близкую, под сердцем. Помню запах Nescafé и весну во время осени. Помню, как улыбалась, как была счастлива от одной заветной мысли. Помню теплоту его рук...
- Прошу тебя...
- Я хочу стать мамой...
- Не плачь, дорогая...
- Ну, а ты почему плачешь?
- Я тоже... хочу... стать мамой.