Аннотация: Шестеро друзей встретились спустя десять лет. Как сложились их жизни? Счастливы ли они?
Flashback
2007 год
Вечер. Музыка. Шум. Алкоголь. Дым.
- Хэй, Макаров, поторопись!
- Угу, - парень лет восемнадцати последовал за группой своих ровесников. Этот низкий, с виду слабый старшеклассник имел мягкий характер и тяжёлую руку, чем не раз вводил в ступор своих знакомых. Макар Клементьев всегда был тенью своих более популярных товарищей, но на отношениях в команде это не сказывалось. Основной состав баскетбольного клуба был слаженным механизмом из шести личностей, изменивших само отношение к спорту в этом сообществе на корню.
Это был обычный апрельский вечер, опустившийся на улицы города на две минуты позже, чем вчера. Прошедшей зимы снег успел растаять, и вместо белоснежного покрова, украшающего землю, человек мог лицезреть только серый потрескавшийся асфальт, темную почву, ещё не набравшую достаточно тепла после холодной поры, голые ветки кустов и деревьев с не распустившимися побегами и кучи мусора, больше не спрятанные под осадками зимы. Идя под затянувшимся мрачными облаками небом, Клементьев осознавал, почему не любит весну. Точнее, за что не любит весну. За холодность, за бледность, за отсутствие красок вопреки всем представлениям о светлом сезоне года. Хотя сейчас это не имело значения.
Компания друзей все дальше и дальше отдалялась от дома, кишащего буйными подростками, половина из которых, наверное, впервые попробовала что-то покрепче кофе. Звуки вечеринки становились тише, а очередной хит "Backstreet boys" отдавался эхом в ушах, вновь и вновь повторяясь в голове, как заевшая пластина. Теперь в тишине пустующих улиц отчётливо проступал шорох неторопливых шагов, тихие разговоры, переругивание и стук баскетбольного мяча о твёрдую землю.
- Скоро экзамены, - как бы невзначай начал Галактионов. Кареглазый блондин был редкостным красавцем, спортсменом, моделью. Девушки толпами бегали за ним, а он всем рад. Потому ему так подходило его имя - Давид. Будто бы вышел из-под набитой руки Микеланджело, который не оставил ни единого изъяна в своём очередном творении.
Сейчас баскетболист весело вышагивал по бордюру, по-детски расставив руки в стороны.
- Не свались, недоразумение, - беззлобно проговорил тяжёлый форвард команды.
Давид надул губы и отвернулся, на что его "обидчик" только усмехнулся. Виктор Дружинин был противоположностью самого Галактионова, из-за чего между ними часто происходили стычки. Даже во внешности в противовес Давиду с его светлыми волосами и глазами, белой и нежной кожей Витя был темноглазым брюнетом, волосы которого на солнце отдавали неестественной тёмной синевой. Его кожа была смуглой, испещрённой многочисленными шрамами и царапинами, полученными сначала в детских проказах, а впоследствии и во взрослых драках. Острые черты лица выдавали в нем хищника, расчетливого и дикого. Он лениво шёл рядом с дорогой, стуча мячом то правой, то левой рукой.
- Угомонитесь уже, - вставил своё слово Игнат, чтобы остановить ещё не начавшуюся пикировку между друзьями. Он поправил очки на переносице, что было его коронным жестом на все случаи жизни: он делал это, когда был раздражён, задет, растерян, удивлён, смущён, сонлив, бодр (это было редкостью), заинтересован или ему было скучно. Но всё же чаще всего Игнат вздергивал очки, когда был уверен в своей правоте, в крайней степени своей заносчивости, а иногда и высокомерия.
Странной была и его фамилия - Гаррий. Никто не знал, чьей помесью он был и от кого ему досталось такое имя. Друзья предполагали, что здесь не обошлось без немцев или же евреев, однако сам Игнат никогда не комментировал это. Парень был стройным, высоким и весьма запоминающимся. Игнат был суеверным, занудливым, верил в гороскопы, но являлся отменным атакующим защитником, что заставляло окружающих смиряться с его заскоками. Также у него был необычный фетиш: он считал зелёный цветом своей удачи и потому старался носить его каждый день. Бывало, русоволосый надевал что-то зеленое из гардероба, брал с собой брелоки цвета зелени, а иногда и рюкзак, всегда по-разному. В безвыходной ситуации у него всегда был изумрудный платок, который он повязывал себе на руку. Также Игнат всегда плыл по течению. Какая бы ситуация не вставала перед ним, он всё воспринимал, как должное. "Человек предполагает, а Бог располагает", - так он говорил. - "Как расположили, так и принимайте".
- Поттер, - отмахнулся от него Дружинин, не желая слушать чужие недовольства их поведением. Эта кличка появилась при знакомстве года три назад, когда они только вступили в баскетбольный клуб школы Љ11.
"ГарриЙ? Это как Гарри Поттер!" - хохотнул смуглокожий, и с тех пор за шатеном закрепилось это прозвище.
Игнат поправил очки, оставляя детскость сокомандника без комментариев.
- Так что там с экзаменами, Даша?
Витя прыснул, не сдерживая смеха, поймав мяч под левой подмышкой. Обладатель очков хмыкнул, оставляя пальцы на переносице, кажется, пряча улыбку. Названный обречённо закатил глаза к небу, что-то мученически простонав.
- Говорил же, чтоб ты так меня не называл, Сидр!
Сидоров пожал плечами, мол, "меня ты зовёшь сидром, почему я не могу?" Дело в том, что Артур имел свои сюрпризы. К примеру, к именам людей (особенно близких) он добавлял свой собственный суффикс -ша. Так он выражал своё снисходительное или же, лучше сказать, мягкое отношение к человеку. Также одновременно эта странность могла обозначить уважение Сидорова к тому, к кому он обращается. Конечно, это относилось больше к его кругу общения, к его ровесникам, к тем, кто не был "выше" его. Например, родители и учителя.
Артур Сидоров ассоциировался у всех с медведем: очень высокий (больше двух метров), плечистый, с большими ладонями и ступнями, неуклюжий и медленный. Но когда он выходит на площадку, то всё меняется. Тогда центровой игрок становится быстрым, резким и поворотливым. Вкупе с его ростом он является почти незаменимым членом команды. Светло-коричневые волосы парня напоминают бурую окраску лесного жителя, а любовь к сладостям делает почти точной его копией. Конечно, как любой здоровый мужчина, Артур очень любит плотно поесть и ест он, поверьте, много. Но пара пачек конфет, шоколадные батончики, мармеладки и фруктовое драже всегда лежат в отдельном отсеке его спортивной сумки, грея сердце и желудок спортсмена. "Сладкое улучшает настроение". Несмотря на образ дикого и необузданного животного, этот "зверь" был скорее зверьком. Шатен был большим, как медведь, но безобидным, как плюшевый мишка.
- Но почему тогда ты Вальтера Машей не называешь?! - голос Давида был полон возмущения и мимолетной обиды.
Артур посмотрел на него, как на дурака, и повертел указательным пальцем у своего виска.
- Это же капитан, - Сидоров кивнул головой, указывая на впереди идущего сокомандника. Блондин нехотя посмотрел в ту же сторону, признавая правоту друга.
Максим Вальтров - капитан этой баскетбольной команды, имеющий неоспоримый авторитет. Неся такой титул и играя под первым номером, он взвалил на себя ответственность не только за ребят, но и за весь клуб в целом. Хотя со своими обязанностями он справлялся блестяще, никто не поспорит.
Парень всегда чувствовала ту самую грань, разделяющую веселье и безумство, дело и отдых, рабочее и личное. Он был тем самым руководителем и лидером в одном лице, потому и не было в команде разладов. Все его товарищи знали, что бы ни делал капитан, он это делает на благо команды. Макс был другом, но был и главным, поэтому всегда раздавал нагоняи тунеядцам и лентяям.
Вальтров имел рыжие волосы, которые больше походили на кроваво-красные. Такой необычный цвет всегда привлекал к себе много внимания, чему сам парень не был рад. Да и он сам однажды обмолвился, что не любит свой цвет волос. Его карие глаза отливали буро-красным оттенком, делая взгляд острее и пронзительнее. Тонкие черты лица и манеры выдавали в нем выходца из аристократической семьи, что было правдой. Отец Вальтрова был влиятельным человеком и любил всё держать под контролем. Абсолютно всё.
Из-за отсутствия солнца ночь наступила гораздо раньше, и лишь свет уличных фонарей позволял ориентироваться на местности. Дующий ветер освежал лицо, но молодые люди не чувствовали холода, потому что прошли множество интенсивных тренировок зимой на тех участках территории школы, где не было снега. Подошвы их кроссовок хлюпали о влажный после прошедшего дождя асфальт, а Виктор совсем не беспокоился за сохранность мяча, обещая, что купит новый.
Куда шли эти старшеклассники? Почему ушли с вечеринки, где собралась почти половина школы и праздновала их безоговорочную победу на чемпионате? Что они собираются делать?
Ответы на эти вопросы весьма очевидны.
Популярность. Слава. Новые знакомства.
Это всё они уже прошли. Это то, что, несомненно, приятно, но порой так искусственно. Это то, от чего они убежали в обычный апрельский день, оставляя возгласы, дым и алкоголь позади, не дослушав так полюбившуюся всем "Inconsolable". Возможно, их осудят. А может быть, посчитают зазнавшимися мальчиками, не смыслящими в жизни. Наверное, они будут правы, но что могут поделать обычные старшеклассники, только-только ступившие на взрослый путь и осознавшие это, идя ночью по безлюдной улице?
Через пару минут ходьбы на горизонте показалась их любимая спортивная площадка, где есть хорошо расчерченное поле с крепкими баскетбольными кольцами. Так и не сказав ни слова, никто не хотел нарушать эту умиротворяющую тишину. Молча разделившись на две команды, они начали игру три на три человека.
Какими бы разными они все ни казались, сколько бы тайн каждый их них ни таил, было то, что объединяло их всех, примиряло и делало ближе. Любовь к баскетболу.
Для Дружинина это была игра далёкого детства, когда он с отцом по вечерам воскресений вставал под кольцо во дворе дома, единственный раз за всю неделю. Единственный, но такой долгожданный, полный сладостного предвкушения и всеобъемлющего счастья для маленького мальчика раз. Остальное время он играл с дворовыми мальчишками, пытаясь продвинуться в мастерстве, чтобы в тот самый следующий раз показать отцу достойную игру. И сейчас, будучи взрослым парнем, Витя продолжал играть с улыбкой на лице.
Давид в баскетболе нашёл возможность своего развития. Любой вид спорта давался ему легко, но именно здесь он приобрёл настоящий интерес и азарт. Большую роль сыграло наличие серьёзных противников, которые впоследствии стали его товарищами по команде и которых он желает превзойти и сейчас. Раньше ничего до этого не доставляло парню такого удовольствия, как частые тренировки, выездные игры и тусклый свет в обветшавшем спортзале, который стал родным.
Артур никогда не имел особых талантов. С первого класса родители пытались найти ему занятие, но ничего не выходило. Сидоров был рассеян и невнимателен. Вскоре его мать и отец оставили всё, как есть, пустив развитие сына на самотёк. А что он? Он продолжал ничего не делать, есть и лежать, пока однажды на него не наткнулся в коридоре школы неизвестный мужчина. Этот седовласый старик мигом схватил недоуменного, но не сопротивляющегося подростка за шкирку, ведя в спортивный зал. Артур увидел раскрытые двери, из которых лился яркий свет находящихся напротив окон. Артур увидел свет и понял, что с этого момента начинается его новая жизнь.
Игната всегда считали "не от мира сего". Странный, очкастый, сгорбленный юноша не имел друзей, кроме как сидящего рядом с ним на всех уроках одноклассника. Это был Артур. Они не общались толком, но садились вместе, чувствуя общее одиночество. Гаррий ничем не увлекался, кроме гороскопов и некого подобия эзотерики, пока совсем неожиданно в очередном прогнозе на день ему не сказали заняться спортом. В то же утро он помчался в спортзал, где увидел удивлённые лица других учащихся, в том числе и Артура, а также седовласого, бородатого старика, довольно кивающего ему. Тогда Игнат нашёл место, где не был отверженным чудиком, а был частью чего-то большего.
Максиму этот вид спорта показала мать, когда ему было пять лет. Она подарила маленькому сыну баскетбольный мяч, который был даже больше его головы. Вместе с тем она подарила ему мечту, которую позже он исполнил, вступив в баскетбольный клуб. Вальтров с детства любил эту игру за то чувство, даруемое ему. Когда есть план, есть свобода действий, импровизация, ветер в ушах, скрип кроссовок о деревянный пол старого спортивного зала и смех. Заливистый смех от каждого заброшенного мяча, удачной передачи и четкого подбора. Для кого-то это не значило ровным счётом ничего, но во всей игре Макс находил прекрасное, дающее каждому действию, каждой ситуации и каждому шагу смысл.
Было ещё кое-то, что делало их командой. Товарищество. Дружба.
Кажется, никого не волновало позднее время. Они играли, как в последний раз.
- Скоро экзамены, и скоро нам придётся расстаться, - завершил свою мысль Давид.
Потому что это и был тот раз. Витя хмыкнул.
- Разревёшься?
- Ещё чего, - фыркнул блондин.
Они молчали какое-то время, переваривая информацию и пытаясь понять, что каждый из них чувствует. Они молчали, вслушиваясь в тишину города, разбавленную редким шумом проезжающих мимо машин. Они молчали, а в головах звучали строчки из песни группы "Кино". "И вдруг нам становится страшно что-то менять".
Кто-то, не раздумывая, готов бросить всё и уехать в другой город или даже страну. Кому-то нечего бросать. А есть те, кто не может оторвать от сердца привычные ему вещи. Наверное, каждый проходит через это в своё время. Принимать решения трудно, но нужно.
Лёгкий форвард первым выплыл из своих переживаний и оглядел приунывших сокомандников.
- Я стану пилотом, - мечтательно закатил глаза Давид, желая начать новую тему и чувствуя вину за очередное напоминание о неизбежном.
- А я полицейским, - Дружинин сложил пальцы, изображая ими пистолет, "выстреливая" во всех. Ребята усмехнулись его ребячеству. - И я выиграю!
- Я хочу стать поваром, - неожиданно промычал Сидоров, чем поверг всех в шок. Нечасто он действительно изъявляет свои желания, просто потому что не знает, чего желать.
- Что насчёт вас? - Галактионов обратился к остальным.
- Врач, - как само собой разумеющееся, коротко и лаконично сказал Игнат, поправляя очки.
- Я бы хотел стать профессиональным игроком в шахматы, - пожал плечами Максим и улыбнулся. Помимо баскетбола он занимался и интеллектуальными играми.
- А ты, Макаров? - Витя закинул руку на плечо Клементьева, обхватывая за шею. Макар всегда был в прямом смысле незаметным и неприметным, но Дружинин никогда не забывал о приятеле и всегда видел его. Наверное, поэтому они стали хорошими друзьями. И именно Виктор дал товарищу кличку "Макаров".
- Думаю, учителем или воспитателем. Я люблю детей.
Они продолжали сидеть и разговаривать, чего раньше за ними не замечалось. Молодые люди знали, что скоро их пути разойдутся, что скоро каждый будет сам за себя. И теперь, ведомые нежными чувствами и сантиментами, делились всем: прошлым, настоящим и будущими планами, в которые обязательно войдёт их встреча через несколько лет.
- И мы станем!
End of flashback
2017 год
Чувство дежавю поселилось в каждом их них. Как давно это было, когда они сидели такой же компанией на мокрой от прошедшего дождя площадке после утомительной игры. Это было десять лет назад, когда они сбежали с собственной вечеринки под звуки песни "Backstreet Boys". И с того самого момента десять лет спустя они стоят на том же самом месте в дорогих костюмах, часах и обуви, сбежав с вечера встреч выпускников.
С того самого вечера десять лет назад на холодной, промокшей земле они не виделись, не созванивались и не списывались. Этого было и не нужно.
Как сложились их жизни?
- Я так и не стал пилотом, - первым, как и повелось в юности, заговорил Давид.
- Ты остался моделью, - заметил Виктор. - Всё-таки ты очень известен.
- Да, - как-то совсем не задорно согласился блондин. - Так уж вышло, что я пьяным подписал контракт на пять лет в известной фирме. Мне кажется, это не было случайностью, хотя моя оплошность до сих пор меня коробит.
- Но почему ты не отказался после? - искренне не понимал Дружинин.
Галактионов помолчал, собираясь с мыслями.
- Всё началось с родителей и сестры. Оказывается, они с самого начала хотели, чтобы я остался в том агентстве, это же такая элитная организация, а родственник там... - парень наигранно сложил руки в мечтательном жесте. - Тем более деньги я там получал немаленькие. В общем, они были категорически против того, чтобы я поступал в университет, и цитирую: "Тратил лучшие годы своей жизни, когда уже и так способен зарабатывать больше любого другого человека моего возраста!" И я уступил.
- Но как же...
Смуглокожий совершенно не понимал и не узнавал жизнерадостного форварда из прошлого и улыбчивого блондина с обложек известных журналов.
- Да ладно тебе, Дружина, - махнул рукой Давид и подмигнул, возвращая на лицо привычную всем улыбку. - Я знаменит, богат, красив, у меня есть связи, у меня есть девушка, на что мне жаловаться?
Темноволосый недоверчиво глянул на него, но тот не поколебался.
Имя Галактионова известно по всей стране и, наверняка, за её пределами. Вся его жизнь динамична, непрерывна и поспешна. Бывает так, что он целыми сутками пропадает на съемках, а после отсыпается несколько часов, чтобы вечером успеть на очередной раут. Кажется, он даже снялся в парочке фильмов. Так и шли его дни в сплошной кутерьме, безостановочно двигаясь вперёд. Пока же его менеджер не вызовет на очередное мероприятие, Давид предпочитал отсиживаться в своей огромной многофункциональной квартире. Он любил пить горячий чай с мелиссой, стоя напротив окна, выходящего на вид большого города. Глаза его тогда были пусты, и нельзя было понять, что на душе этого человека, но в то же время это было единственным моментом, когда мужчина выдавал свою слабость.
Подумал ли Микеланджело, когда высекал идеальные черты лица, что будет скрываться за этими светлыми глазами, которые могли светить ярко, как звезды, а могли потускнеть, как завядший цветок? А что было внутри, за совершенной внешней оболочкой грандиозного произведения искусства? Твёрдый камень, пустая полость или пространство, заполненное гнилью?
Давид мог бы с кем-нибудь поговорить, но с кем? С семьёй, желающей взять от его популярности максимум? С менеджером, делающим на нем бешеные деньги? Со знакомыми, притворяющимися друзьями? Или с девушкой, навязанной пиар-контрактом?
В мире, где красоты всегда больше, чем любви, нет спасения.
Поэтому он любил пить горячий чай с мелиссой и не думать ни о чем.
Дружинин хмуро смотрел на совершенную маску бывшего сокомандника. На самом деле у него меж бровей залегла видимая складка, от чего казалось, что он всегда хмурится. Сколько нужно корчить гримасы, чтобы это выражение запечатлелось на лице? Спросите у Виктора.
- А я, - подал голос Витя, понимая нежелание Давида говорить. - Не стал полицейским.
Что могли сказать остальные о своём бывшем товарище? Он стал мрачней прежнего, а в школе он был далеко не солнышком. Выглядел напряженным, уставшим, сорокалетним мужиком, которому надоела работа, ипотека и ремонт автомобиля. Внешне, может, он и оставался двадцати восьмилетним мужчиной, но духовно таковым не являлся.
- Ну, а ты чего спасовал? Не ты ли никогда не проигрываешь? - вопросительно поднял бровь Галактионов совсем не с целью унизить смуглокожего.
Бывший баскетболист пожал плечами.
- Нужно же было позаботиться о матери. Служить - дело хорошее, но иногда приходится отступаться от принципов ради того, что действительно важно.
- И поэтому ты занялся бизнесом? - Давид перевёл взгляд на сосредоточенное лицо Дружинина.
- Да. Я, конечно, мог прогореть с первого же дня, но я ведь всегда побеждаю, - ухмыльнулся Витя. - Так было в школе. Так есть и теперь. Сам посуди, Вид, не заняв пьедестал, будешь ли ты кому-то нужен? Тебе ли не знать?
Названный поджал губы и промолчал.
- Сбережений блудного папаши не хватило бы для долгой жизни, но было вполне достаточно для начала своего дела. Тогда многие начинали. Я начал потихоньку, а когда поднялся на ноги, повысил ставки. Мать совсем слегла и не могла работать, так что мне пришлось бросить университет, чтобы заботиться о ней. Приходилось вещи продавать, закладывать в особо неудачные периоды.
- Как же ты смог вести бизнес без начальной базы знаний, да ещё бросив учебу? - не понимал Галактионов.
- Ушёл после первого курса. А дальше самообразование, мой друг, самообразование. Сейчас уже легче, но последние годы все равно тяжело, - Витя отвел глаза в сторону. - Но я был бы не я, если бы не...
- Не победил, да-да.
Победа - вот, что главное. Так всегда говорил и продолжает говорить тяжёлый форвард. Никто не знал, откуда растёт этот пунктик, но это было правдой. Дружинин не проиграл ни одного матча, когда играл в баскетбольном клубе. Ни одного. Кто-то посчитает, что это невозможно. Кто-то назовёт его баскетбольным монстром. А кто-то скажет, что у него попусту больное восприятие мира. Но что оставалось маленькому Витюше, когда он проиграл свои первые районные соревнования в возрасте шести лет? Тогда он слезно клялся отцу, что в следующий раз победит, не опозорит его и те самые вечера, проведённые под кольцом во дворе дома. Мужчина легонько приподнял уголки губ в снисходительном жесте и положил свою большую ладонь на голову мальчика, лохматя непослушные волосы. Он погладил сына по голове и ушёл. Он ушёл и больше не вернулся. Что оставалось думать маленькому ребенку, как не то, что отец бросил никудышного сына? Сейчас те самые третьи подтвердят свои слова о неправильном понимании мира, но что заложили в ребёнка, то он и выдал. Нельзя винить его в боли, что он ощутил от потери кумира, и в клятве, которую он держал и поныне.
Только вопрос в том, действительно ли это победа или иллюзия этого, завуалированная в карьерные успехи. Возможно, многие посчитают это одним и тем же, но все в мире относительно, и увидеть грань между похожим, но не одинаковым, очень трудно. Да и не нужно.
- А что насчёт Поттера? - задал волнующий вопрос Дружинин. - Почему он не пришёл?
- Он в армии, Витя.
Тот, не веря, посмотрел на спокойное лицо бывшего капитана. Чтобы Игнат и в армию? Да не в жизни. Любитель гороскопов, верящий в судьбу в практичном смысле, никогда не любил насилие и не хотел сам наносить вред. Он желал помогать людям и лечить их. Странно, не правда ли? Он верил в предписанную судьбу, верил, что бессмысленно противиться тому, что неподвластно человеку, но при этом сам хотел пойти против неё и самому решать судьбы других. Было ли всё так, как он предполагал, или своими же руками Игнат хотел опровергнуть свою идеологию?
- Его отец - военный. Всё очевидно, Виша.
- Сейчас неспокойное время. Я знаю, что он в данный момент находится на границе.
Никому не нужно было и слова больше.
- Как думаете, - задумчиво проговорил Давид. - Как там Игнат? Счастлив ли он?
- Не знаю, - честно ответил Артур. - Но даже так он помогает людям.
- Вид, ты всё такой же глупый, - хмыкнул Дружинин. - Как он может быть счастлив ТАМ?
Галактионов понуро опустил голову. Мужчины на минуту замолчали.
- А ты, Сидор? - кивнул в сторону шатена Витя.
- А что я? - повернулся Артур. - Всё нормально.
У Артура действительно всё было... нормально. Поваром он не был, да никем он не был. Из университета отчислили, второй раз он не пытался. Родители устроили его на работу в каком-то магазине связи, поэтому Сидоров вполне доволен жизнью. Маломальская работёнка есть, крыша над головой есть. Родители рядом, кормят, поят и не отчитывают. Красота.
Артуру действительно не на что было жаловаться на жизнь, на несправедливость и что-то в этом роде. Он был здоров, разве что было развито плоскостопие второй степени, из-за которого его и не взяли служить. А он и не рвался. У него были деньги, может, и не такие большие, как у других. А он и не нуждался. У него была кошка Маша, в то время как у остальных уже были жены и дети. А он и не хотел этого. Этакий Обломов нашего времени, но этот не мыслит и не мечтает. Новая версия.
Неизвестно, почему, но бывшие сокомандники всё поняли.
Теперь немного заведённые Давид и Витя уставились на экс-капитана.
- Я дипломат, - спокойно сказал Максим.
Мужчины покачали головами.
Макс был членом элиты. Семья была. А ему пришлось соответствовать. Такой расклад вещей всегда привлекал к себе много внимания, чему сам мужчина не был рад. Да и он сам однажды обмолвился, что отказался бы от своего происхождения, если бы был такой шанс.
Теперь он принимает участие в разного рода дискуссиях и конгрессах, занимается бумажной волокитой и управляет людьми. Наверное, это гены. Максиму важно контролировать деятельность как свою, так и других людей, чтобы быть уверенным во всем. Это стало чем-то обыденным, подчинять своей воле и дергать за ниточки, как это и бывает в верхушке. За кулисами.
Нет больше понимающей лёгкой улыбки. Нет острого предупреждающего взгляда, карающего за отлынивание от тренировки. Нет духа, который однажды сделал краснволосого лидером. Нет эмоций. Нет того Вальтера, прозвище которому дали в честь великих генералов и деятелей. Да и странно бы было, если бы за десять лет ничего не изменилось.
Это был обычный апрельский вечер, опустившийся на улицы города на две минуты позже, чем вчера. Закатывающееся за горизонт солнце не слепило глаза, а притягивало взгляд к своему оранжевому диску, распространявшему свои последние тёплые лучи золотым маревом. Насыщенный кислородом воздух будто очищал не только легкие, но и душу, мягко оседая на коже, принося лишь спокойствие и расслабленность. Медленно, но верно зажигались уличные фонари, принося с собой атмосферу загадочности и романтичности. Сейчас сидя на площадке своего юношества с людьми, бывшими и остающимися ему друзьями, Макар Клементьев знал, за что не любит весну, но осознавал, почему её стоит полюбить.
- Макаров, а что у тебя? Стал ли ты воспитателем в детском саду, как ты и хотел? Счастлив? В данный конкретный миг занимаешься ли ты тем, чем хотел бы заняться больше всего на свете?
Все четыре головы были повёрнуты в сторону Макара, до этого тихо сидевшего и никого не отвлекающего. Кажется, никто уже не верил в то, что их компания смогла добиться своей детской мечты.
- Нет.
Мужчины горько усмехнулись. Такова жизнь...
- Я тренер по баскетболу в нашей старой школе.
Эти слова прозвучали, как снег в конце апреля. Все подняли головы, вместе с тем возрождая разрушенные образы и надежды.
- Знаете, я был так счастлив, когда вступил в баскетбольный клуб, ведь я занялся любимым спортом. Но ещё больше радости принесло то, что я познакомился с вами, такими разными и неповторимыми личностями. Вы очень важные люди в моей жизни. В глубоком детстве я не имел друзей, я же такой неприметный и неинтересный. Но с вами я нашёл своё место. Вы были так ярки, что мне только и оставалось, что быть вашей тенью. Но зато какой... такой большой тенью с мечтами, желаниями, привычками, привязанностями. Я хочу сказать вам спасибо, ведь вы были так ослепительны, что никогда не могли оставаться в стороне, на вас всегда обращали внимание и пытались влиять на вас и ваше отношение к людям и вещам. А я находился в тени, был в безопасности, вдалеке ото лжи, фальши и фарса. За это вам спасибо. Поэтому я хотел сдержать наше обещание, чтобы показать вам, всё было не зря!
- Макаров...
- Макар...
- Макароша...
В парке было довольно оживленно. Повсюду гуляли семьи с детьми, влюблённые пари и компании друзей. Доносился звонкий детский смех, дающий понять, что всё действительно не напрасно в жизни.
- Я выучился и долго искал работу. Сначала я правда устроился в детский сад, где познакомился с Евой. Через две недели она вышвырнула меня оттуда со словами: "Баскетбол - вот, где твоё место!" И я пришёл в старое здание нашей школы, где до сих пор работает Игорь Григорьевич, наш тренер. Он всё такой же седой и бородатый старик, но ничуть не потерял своего задора. Он взял меня к себе. Сейчас я тренирую среднее звено к соревнованиям в лиге юниоров. Там столько талантливых ребят, они напоминают мне вас в детстве.
Солнце опустилось ещё ниже, и его лучи осветили говорившего, создавая волшебный купол вокруг него. Остальные смотрели на это зрелище и понимали, что их Макар - больше не тень.