Сизоватая дымка предрассветных мгновений уже соскользнула с Города. Утро обещало день ясный и теплый. А ребят все не было. Аня поправила изголовье из ветоши на постели больного, окинула взглядом почти пустую полку с продуктами. Не хотелось трогать эти остатки, лучше подождать возвращения команды, должны ведь ее товарищи добыть хоть немного еды. Поднялась по выщербленным осклизлым ступенькам из подвала в их маленький дворик. Попробовала унять тревогу чтением. Прошло еще не менее часа ожидания, глаза скользили по страницам, но она не переставала прислушиваться и быть настороже.
Девушка отложила в сторону книгу. Старую, пожелтевшую, потертую на сгибах, утратившую часть страниц. Любимую, хотя и не всегда понятную книгу. Закрыв глаза, беззвучно повторила:
" Ни взгляд, ни разговор, ни письмена
Нас передать не могут.
Наша суть не может в книгу быть заключена.
Душа к душе найти не в силах путь".
О, как же не хватало ей брата, с которым смаковали эти строки. Хотя, когда были с ним вместе, то это означало лишь недостаток взаимопонимания с остальными членами отряда, им же обоим всегда доставало между собою и полунамека. Ощущали единство и в мыслях, и чувствах, что случается только с теми,кто родился в один день, в один час и был воспитан самым замечательным дедушкой на свете. Дед научил их не только читать и писать. Учил их думать и сострадать, осмысливать все, что происходит внутри и вокруг них в этой безжалостной жизни, и пытался привить им веру в несокрушимость мира внутренней свободы. Правда, в последнее время он утратил оптимизм, стал молчалив.
Только повзрослев, Аня осознала, как много дал им с братом этот совершенно чужой человек, заменивший погибших родителей. Отец и мать близнецов родились, выросли, поженились и погибли на глазах у старика. И он, добровольно взяв на себя заботу, об осиротевших малышах, старался сохранить в них память об утраченных близких. Старик умел найти такие слова и такие интонации, что дети, словно наяву, видели своих папу с мамой, знали о множестве смешных и милых семейных происшествий. Эти не утерянные, благодаря деду, детские воспоминания и впечатления не позволяли им сломаться в дальнейшем.
Петя погиб позапрошлой осенью. В ту ночь Аня упросила ребят взять ее с собой. У дедушки разыгрался ревматизм, сказывался возраст. Что поделать, старику было уже под пятьдесят. Поредевшие ряды охотников требовали еще одних рук, еще одной головы и бесстрашного сердца. Все это было у пятнадцатилетней девчонки. И еще - отчаянное желание не оставаться в стороне от главных сражений за будущее, непременно прекрасное и освобожденное от ежедневных опасностей, от монстров, подминающих под себя вся и всех.
Отряд вышел после полуночи. Одежда, зачерненная сажей, вымазанные сажей лицо и руки растворяли ребят в глубокой безысходности тьмы. Облачное небо почти не пропускало безжалостного сияния звезд и предательского лунного марева. Самая подходящая ночь для охоты. Нет необходимости все время держаться у стен, где в каждой подворотне, в каждом разломе или разбитом оконном проеме может таиться ядовитой жало, когтистая лапа, хищная пасть, а порою и псевдочеловек, вооруженный огнестрелкой.
Ребята шли к обнаруженному вчера водопою. Еще до сих пор в Городе встречались руины фонтанов или трубы, из которых текла вода. Как правило, именно в этих местах разгорались самые кровавые побоища. Но, по словам Пети, разыскавшего источник, это был самый настоящий родничок. Из расщелины покореженного фундамента, в глухом закоулке лабиринта переплетений коридоров и комнат била тоненькая, но чистая струйка. Вокруг нее уже сновали обычные кошки, собаки и даже пара голубей, проникшая через оконные пролеты. А вот мутантов не было. Но, можно не сомневаться, появятся. Еще не случалось в Городе, чтобы такое чудо, как источник чистой питьевой воды, слишком долго оставалось бесхозным.
Большие пластиковые канистры, закрепленные за плечами, делали охотников немного неуклюжими. Но раздобыть воду - задача едва ли не более важная, чем уничтожение нечисти.
На углу площади с памятником женщине в длинном платье и улицы, которую дед именовал улицей Толстого, их попытались перехватить пятеро кошкоголовых. Чуткое ухо Ани уловило едва различимое треньканье тетивы. Стрела еще не успела запеть, а по команде девушки все рассредоточились.Со стены сползла тень, обрела объем и смутные очертания. Уродливая двуногая тень с кошачьей головой. Аня скорее угадала,чем различила монстра, но затем в лицо ударил резкий смрад чужеродной плоти. Мутанты бросились на них из засады.
Запах выдавал тварей. Сухо и коротко свистнул дротик. У кошкоголовых, конечно,было преимущество ночного зрения. Но у Димы и Николая, возглавлявших отряд, имелись старинные очки со стеклами ночного видения, а в меткости и ловкости монстрам было до них далеко. Сразу с нескольких сторон послышались надрывно жалосбные кошачьи крики.
Анин локоть угодил чудовищу в живот. Оно согнулось, и нож Димы с чмокнувшим звуком вошел в горло животного. Зверь захрипел, захлебываясь собственной кровью. Но еще один противник умудрился взять Леню в захват и уже занес руку с тесаком над его головой. В этот миг Стас и Николай прыгнули на него с двух сторон, сбили с ног и прикончили его же оружием. Двух последних, попытавшихся удрать, настигли дротики Дмитрия.
Ребята затащили тела с кошачьими головами в подворотню. И тут обнаружилась еще одна тварь - беременная самка. Уродливая скрюченная фигура с раздутым животом не могла спрятаться в затхлом закутке, заросшем фосфогнилью. Она четко выделялась на фоне фосфоресцирующей стены. Николай ткнул ее ногой, мутантка вскрикнула. И вдруг ее визг перешел в тяжелый стон, тело выгнулось. Начались роды. Зрелище было настолько отвратительным, что Стас одним ударом тяжелого мясницкого ножа отсек кошачью голову. Но туловище продолжало сотрясаться в конвульсиях. Послышался жалобный писк, на свет появился детеныш. Стас резко наступил на него, что-то чавкнуло, и маленькое существо замолкло навеки.
Едва сдерживая тошноту, Аня выбралась из подворотни наружу. Ночная прохлада и свежий воздух после вони подворотни освежили и успокоили.
Перед тем,как идти дальше, ребята спрятали трупы, с тем, чтобы забрать с собой несколько тел на обратном пути. Мясо - необходимый продукт, но вода - важнее. К роднику нужно было дойти, по возможности, налегке. А там их действительно встретил двое бандитов, вооруженных огнестрельным оружием.
Петя, ловкий и быстрый, умудрился в прыжке ногой выбить автомат из рук одного урода. Но второй выстрелом из пистолета сразил ее брата наповал. А затем оружие дало осечку. И Аня с диким визгом вцепилась чудовищу в глаза, долго колотила того головой о каменный пол. Ее трясло от безудержного желания голыми руками разорвать эту дрянь на мельчайшие кусочки, изничтожить полностью, превратить в ничто, никогда не существовавшее, словно это могло вернуть из небытия ее брата.
Когда друзья с трудом оторвали девочку от дохлого страшилища, она еще долго не могла прийти в себя, не могла говорить и двигаться. Димка на себе тащил ее домой. Тело Пети им пришлось оставить, лишь слегка присыпав щебенкой. Иначе Николай, Ленька, Вера, Лена и Стас никак не смогли бы донести до дома еще и воду, и оставленные припасы мяса.
Страшная напряженность их будней только тем и была хороша, что чуть пригасила, отодвинула в сторону боль утраты. Но иногда, как вот сейчас, девушка снова ощутила заполонившую ее холодную пустоту. Ужасно сознавать, что твои мысли и чувства не с кем разделить, что ты чужая тем, кто рядом.
Дима и большинство ребят их ватаги пытались высокомерно отметать "писаную чепуху". Но Аня была уверена, в них просто говорила неосознанная зависть. У Дмитрия было почти все необходимое настоящему вожаку охотников: отвага, ловкость, сила и даже смекалка. И все же продуманный план действий, включавший, прежде всего, ориентацию по местности, всегда предлагали дед или брат, а теперь вот она сама. Потому что у них есть крохи знаний, почерпнутых из старых книг и даже путеводителей по Городу (это ведь помогает, хотя Город и наполовину разрушен). А умение читать указания на старых упаковках с лекарствами и старенький справочник травника не единожды спасали всем им жизнь.
Вдалеке трижды каркнул ворон. Девушка поспешно захлопнула книгу, ловко заплела растрепавшиеся волнистые волосы и выглянула из густого терновника, окружавшего и оберегавшего приютившие их руины.
Дима и Стас притащили тяжело раненого Леньку, устало объяснили:
Аня сдержала подступившие слезы. Бочка с дождевой водой была еще полна на треть. Хватило воды тщательно промыть рану. Приложила листья лопуха, забинтовала остатками старой братовой рубахи. Но девушка понимала, Леня - не жилец. Слишком много мужчин и женщин вот в таком же состоянии прошли через их с дедом руки, чтобы ошибиться в диагнозе. Лекарств совсем не осталось. Да и посоветоваться теперь было не с кем, никто не мог прийти ей на помощь в трудном случае. Позади в подвале разбитого дома медленно и мучительно умирал ее дедушка. На прошлой неделе его искусала ядовитая тварь с головой гадюки и восьмилапым туловищем.
За минувший год они уже лишились половины отряда. А скоро останутся втроем. Все поиски тщетны. Настоящих людей здесь не найти. Возможно, они еще существуют, но слишком далеко отсюда. Она вздохнула, вытерла повлажневшие глаза и спустилась в их подвал, готовить ребятам завтрак из скудного запаса провизии, которые так и не удалось пополнить.
...Пашка и Сергей изрядно нервничали, собираясь в поход. Денис же, как всегда, был спокоен и сосредоточен. Маша скептически наблюдала за ними. Проследив за Сергеем, сунувшим под рубашку тонкую книжечку, громко хмыкнула.
-Чего лыбишься?- не выдержал грубый Пашка. - Пусть себе таскает книжонку. Парень он надежный, и все мы покамест живы. А это уже кое-что в этом дурацком мире.
-Да, нравится мне, что Рыжий небось из книжки своей по чудовищам пулять будет, - задорно повела плечиком Маша.
-Оставь его, - буркнул Паша.- По вечером, когда поспокойнее, этот грамотей здорово занимает своими побасенками. Т ы вот - неученая, так без него и не знала бы, где что в мире было.
-Да не было ничего такого, как он плетет!- вспылила девушка.- Не было! Враки все. Англия, Франция. Кавказ... Кто из вас это видел? Кто туда добирался? И книжка эта его дебильная пригальского поета...
- Португальского,- резко поправил Сергей,- португальского поэта Фернандо Пессоа.
-Прекрати,- коротко бросил Денис. И Маша сразу затихла. Ему одному она не прекословила никогда. И с ним одним коротала в постели редко выдававшиеся спокойными дни.
Денис внимательно посмотрел на ребят:
-Не кипятись, Серега. Нам всем нелегко. Оттого девчонка и взорвалась. Что было, то было, быльем поросло. Иногда слушать тебя интересно, а порой и меня злость разбирает на всех тех умников, книги писавших, а заодно разрушивших свой замечательный мир и впустивших в него всю эту мразь, всю нечисть,- он опять вернулся к своему снаряжению.
-Кто это впустил сюда нечисть?- туповатая Пашкина физиономия выражала полнейшее изумление. Он долгое время ошивался с ватагой совсем маленьких ребятишек и немого старикана. Поэтому не имел представления даже о расхожих побасенках, круживших среди горожан постарше.
-У него, у книгочея нашего спроси,- хмуро кивнул Денис.
До сих пор он строго-настрого запрещал Сергею говорить на эту тему, а тут - на тебе. Парню стало не по себе. Да и знал он, в сущности, немного, запомнилось лишь кое-что из рассказов родителей. Ему не было и четырнадцати, когда они в очередной раз ушли на охоту, да так и не вернулись. Мальчику повезло, отряд Дениса наткнулся на него в тот самый момент, когда троица кошкоголовых прижала его в подворотне огромного чудом уцелевшего гастронома, в подвалах которого еще можно было отыскать ящики с консервами и бутылки с водой.
С тех пор Сергей вместе с понемногу тающей группой обычных людей искал еду и уничтожал расплодившихся монстров. В последнее время и вовсе не встречали они нормального человека, который мог бы пополнить их отряд. Прошло уже больше года с тех пор, как с радостью обнаружили в каком-то складском помещении двух симпатичных детишек. Но вот воркующая над малышами Маша попыталась вымыть малышей и оказалось, что у мальчика есть крохотный хвостик, а ступни девочки напоминали кошачьи лапы.
Денис собственноручно заколол монстриков и жестоко избил своего лучшего друга Филю, попытавшегося вступиться за детей. Очевидно, он был прав. Давно известно, мутанты - биологические враги людей. Но у Сергея это происшествие оставило в душе мутный осадок. А что творилось на сердце у Маши, не знал никто. Она была слишком предана вожаку, чтобы протестовать или плакать, но прошло несколько месяцев прежде, чем вновь прозвучал ее заразительный смех.
... Пляшущие отблески огня, разведенного прямо на обгоревшем полу старинного помещения, изредка выхватывали из темноты лепнину потолка. Из окон, кое-как заколоченных досками, тянуло холодом. Закутанные в старое тряпье они сидели вокруг небольшого костра, над которым закипал котелок с похлебкой. Маша чинила Пашкину куртку, Денис методично натачивал длинный охотничий нож.
На этот раз им улыбнулась удача. Длинный серый дом на окраине города, за которым они следили уже много дней, был прибежищем целого сброда чудовищ. Обычно уроды кучковались, что называется, "по образу и подобию": кошкоголовые вместе, собако-люди - своим отдельным кланом и так далее. А здесь какой-то вожак объединил самых разных страшилищ и командовал ими не без толку. Мутанты совершали удачные набеги в различных концах города, добывали еду и многих конкурентов не убивали, а просто присоединяли к своей ватаге. В боях с этой бандой полегло немало людей из группировки Дениса. Поэтому с ними были особые счеты.
Денис решил задействовать в этом бою одно из самых ценных своих приобретений - динамит. Где и когда он добыл его, у кого получил сведения, как использовать, было загадкой. Впрочем, Сергей подозревал, что помог ему в этом Очкарик, странный полусумасшедший дедок, страдавший не только от старости, сырости, нехватки воды и еды, но и от глухого отчаянья, которое не пытался скрыть от окружающих. Однажды он долго спорил и ссорился с Денисом, а в сумерках исчез, прихватив с собой только несколько книг. Их вожак потом долго злился, кляня себя за то, что упустил старого предателя. Он был уверен, этот псих ушел к мутантам.
Очкарик был просто таки напичкан всякими знаниями и единственный поощрял Сережину страсть к чтению. Пареньку, по каким-то случайно оброненным стариком фразам, порою казалось, что тот знавал его родителей. Но они никогда не говорили об этом. Зато много беседовали о вещах далеких и, казалось бы, ненужных, например, о поэзии. Сергею стало на редкость одиноко без нелепого старика.
Итак, Денис рискнул израсходовать свой неприкосновенный запас для разгрома набиравшей силу банды монстров. Ребята были осторожны и изобретательны в своей маскировке. Они выбрали предрассветное время, когда обычно ночная охота завершена, и монстры теряют бдительность. За час до пересменки стражи "сняли" охрану дома. Как ни странно, это не составило труда. Монстры чересчур уверовали в силу своей огромной общины, полагали, что никто не отважится напасть на их Дом. Эта самоуверенность обошлась им очень дорого.
Охотники окружили логово мутантов длинным шнуром, связанным из разномастных веревок и свитых тряпок В шести местах заложили взрывчатку. Вокруг здания рассыпали задолго до этого заготовленные стружки, вату и другие горючие вещества, полили их бесценным, источающим мерзкий запах бензином. У выхода соорудили ловушки. И подожгли это все почти в одночасье. Нечисть так и полезла изо всех дыр. А они добивали ее ножами, дротиками, камнями, ловко летящими из Пашкиной пращи.
Некоторые из осажденных пытались выбрасывать из горящего здания орущих детенышей. В глазах рябило от мленьких свертков с крошечкными уродцами. Пашке под ноги свалился трехлетний малыш, на первый взгляд, ничуть не отличимый от нормального человеческого ребенка. Но времени на размышления не было, да и имелся у них уже опыт с уродцами-найденышами, поэтому парень, не мудрствуя лукаво, размозжил ему головенку о бетонную стенку.
Из огня выполз старикашка с заячьими ушами, что-то залопотал о пощаде. Невнятный поток слов оборвал нож Дениса.
Конечно, кое-кто из чудовищ пробился наружу, вырвался из огня и кровавого месива тел. Но погибло их множество, а четверка людей, практически, не понесла потерь. Только Пашке какой- то урод вывихнул руку. Но Денис уже вправил ее. Вожака несколько раздражало, что не удалось захватить Очкарика. Тот был среди сражавшихся, но умудрился улизнуть. И все теперь они с восторгом вспоминали боевую операцию.
-А Серега-то едва не кончил у задницы одной лисоголовой. - вдруг съехидничала Маша.
Серега враз покрылся испариной. Он и вправду испытал возбуждение, схватив девушку с лисьими ушами и острым звериным носом. Ощутив в своих руках упругое молодое тело, едва не потерял над собою контроль. У нее была очень тонкая талия и длинные ноги. В пылу борьбы он обхватил ее и невольно прижал к себе, рука коснулась упругой груди под мешковатой одеждой. Голова пошла кругом от запаха женщины, к которому примешивалась мускусная нотка. Но больше всего его взволновала нежная линия гибкой шейки с тонкой полоской рыжеватых волосков вдоль позвоночника, скрывавшейся за грубым воротом. И чтобы заглушить страстное желание он стиснул ее хрупкое горло и сжимал до тех пор, пока желанное тело не обмякло. Только тогда он очнулся от морока, но испытал не радость, а острое сожаление и горькое безнадежное чувство утраты.
- Достаточно! Замолчи!- сурово оборвал ее Денис.- Он нормальный мужик, которому нужна женщина. В том-то и опасность мутантов, слишком уж напоминают они людей. Знавал я и таких парней, которые не выдерживали: спаривались с уродами, уходили к ним. А Серега - молодец, устоял, придушил эту тварь. И не будем больше об этом. А ты, Серый, лучше расскажи ребятам все, что знаешь о том, как закончилась райская жизнь и началась вся эта катавасия. Расскажи о войне.
Откровенно говоря, Сергей не любил бередить прошлого. Он воочию помнил лишь одну картинку: бежит по мягкому коричневому ковру навстречу раскинувшей руки молодой и красивой маме. А в руках у него чудесный чистенький и пушистый игрушечный медвежонок.
Обо всем остальном знал лишь по рассказам родителей. Ряд ядерных взрывов уничтожил большую часть человечества. Была также пущена в ход аппаратура, создававшая особое магнитное поле, погасившее действие электричества, на котором работали практически все приборы и механизмы.
Вдобавок ко всему, за много десятилетий до начала настоящей войны длилась война "холодная", велись разработки биоинженерии, выращивались нановирусы, изменявшие биологическую структуру людей. Создавались пробные экземпляры мутантов с дополнительными генами других живых существ и даже растений, чтобы проверить возможность приспособляемости человеческого организма к различным условиям.
С началом настоящих боевых действий бомбы с нановирусами упали на крупнейшие города и поселения. Немало монстров вырвалось также из засекреченных лабораторий, когда пустили в ход ядерное оружие. Цивилизация погибла, а на земле расплодились мутанты, злейшие враги человечества.
-Не верю я всем этим россказням!- Каким-то плачущим голоском пробормотала Машка.
-И напрасно не веришь, - в голосе Дениса звучали горечь и страдание.- Я года на три старше Сереги и помню побольше него. Необыкновенная была жизнь! Воды, еды - навалом. Чистая одежда. Машины, метро, телевизор, компьютер с разными играми...- Это вы, мелюзга, родились после Гибели, вот и не знаете ничего. Все вам кажется сказкой. А ведь было! Было!.. Мне на день рождения авиэтку подарили. Я, пятилетний карапуз, метра на полтора взлетал, был вровень с отцом, когда мы с ним гуляли....- Он некрасиво скривился, отвернулся на мгновение, а потом обронил с прежней жесткостью,- А ну-ка мигом прибираться и спать. На часах постою я, после меня - Серега,
Но Сергею не пришлось сменить его на вахте. Их разбудили налетчики. Четверо крепких мужиков, один из них держал на мушке винтовки их предводителя, казавшегося по-прежнему спокойным. Денис не спешил схватиться за нож, висевший на поясе.
-Ловко вы здесь устроились!- Весело оскалил зубы высоченный чернобородый дядька.- И девка имеется. Живете по-царски.
-Мы рады встретить нормальных людей,- голос Дениса звучал ровно и доброжелательно, он никак не отреагировал на гнусную реплику и сальные взгляды, обшаривающие сидящую на своем матраце Машу.- Нам с вами стоит объединиться для охоты на нечисть. Да и выжить всем вместе - больше шансов.
-А мы охотимся не только на нечисть,- второй верзила, лысый и конопатый, поигрывал кистенем,- Насчет объединиться,- отчего же и нет. Вместе будем охотиться, по очереди бабой забавляться. Надоели уродки с кошачьими, собачьими и лисьими мордами. Трахнешь такую, потом сожрешь, а настоящего удовольствия все равно не получишь...
В этот миг Машка мгновенно перекатилась на пол и бросилась под ноги черноволосому с ружьем, грянул выстрел, пуля, срикошетив от пола, чиркнула Сергея по ноге. Чернявый, изловчившись, ударил пытавшуюся встать с пола Машу ногой по голове и приподнялся, пытаясь дотянуться до упавшего ружья. Сергей схватил прислоненную к стенке рогатину, с силой ударил чернявого по руке. Что-то хрустнуло, бандит взвыл. Парень почувствовал за спиной тяжелое дыхание и едва увернулся от тяжелого кистеня. А конопатый верзила уже кричал от боли, Маша ткнула ему в лицо багровую головню, выхваченную из тлеющего костра.
Остальные бандиты, пожиже телом и потрусоватее, растерялись, потеряв вместе с вожаками свою наглость и уверенность в легкой победе. Попробовали спасти свою шкуру бегством, но Денис оказался проворнее и свернул шею косоглазому. Сергей рогатиной сбил с ног и прижал к полу плешивого коротышку, а Машка с хриплым выдохом вонзила тому в грудь тонкое стальное кинжальное лезвие.
Девчонка дралась с безумным отчаяньем. И когда все закончилось, долго ревела у Дениса на плече. Ревела не столько от боли в обожженной руке, сколько от пережитого ужаса, однажды она уже побывала в руках насильников. Тогда ее тоже спас Денис. Командир был не просто ее любовью, он был ее опорой на перепутье жутких ветров настоящего. И Маша платила ему слепым обожанием.
Четверых налетчиков они уложили, получив знатный трофей - ружье и коробочку с десятком патронов из кармана чернобородого. Но вот Пашку потеряли. И не только Пашку. Еще никогда Сергей не видел Дениса таким растерянным и огорошенным, как после этого "победного" боя.
-Что с тобой, Деник? - Маша по-кошачьи ластилась к любимому.
Он погладил ее по плечу и отодвинулся, встал, прошелся по комнате, заглянул на улицу сквозь щель между закрывавшими его досками, пробормотал сквозь зубы:
-Скверное дело,- обернулся к товарищам.- Неужто не понимаете? Нечисть кучкуется, собирается вместе, а люди дерутся между собой, не могут поделить еду и женщин! Да разве сможем мы выжить!..
-Сможем, Денисочка, сможем!- девчонка обняла его. - Не все такие злодеи. Есть и другие люди.
-Где они?- выкрикнул, как выплюнул Денис. Обхватил руками голову, обронил глухо, - Не верю уже не во что. Нет, нет больше никого, никто нас не поддержит...
-Вот они где те, кого ты ищешь,- положила его руку к себе на живот Маша.- Маленький у нас будет. И, Бог даст, пойдут еще детишки...
Денис погиб через несколько дней. Не от ножа, не от хищной лапы. Упал в канализационный люк в развороченной старой части Города, где из-за труднодоступности кое-где уцелели склады с провизией. И тогда наступила самая трудная и самая замечательная пора в жизни Сергея, Маша принадлежала теперь ему и только ему.
Она совершенно переменилась, стала нежной и покорной. Теперь он был ее защитником, и она могла надеяться лишь на него одного. Сергея переполняли безумная отвага и страстное желание уберечь ее и маленького от всех невзгод. В нем плескалась нежность к еще нерожденному ребенку от другого мужчины. Он непременно должен был спасти малыша и Машу, чтобы потом вместе с ней растить и других, уже общих детей.
К лету молодая женщина совсем отяжелела. Больше всего она боялась даже не родов, а того, что на свет мог появиться монстр. Случалось, посреди разговора она вдруг роняла руки с шитьем или иной какой-то работой себе на колени и замирала с побелевшим лицом, глядя в пространство огромными пустыми глазами.
Сергей, как мог, утешал ее. И Денис, и она были людьми без отклонений. Но согнать выражение тревожного ожидания с лица любимой ему так и не удалось. Она по-прежнему возилась по хозяйству: поддерживала огонь, стряпала, латала изношенную одежду. Но все больше времени проводила в постели, на продавленном старом матраце в углу комнаты, зарывшись в ворох тряпья. Ей было холодно даже в очень теплые дни. Но больше всего беспокоило Сергея то, что Маша очень исхудала. Руки и ноги, как палочки, щеки ввалились, а раздавшаяся талия лишь подчеркивала проступающие косточки.
В подвале, где они нашли приют, еще кое-как действовал водопровод. Из поломанной трубы текла тонкая струйка ржавой воды. Отстаивали ее в большой пластиковой бочке, и пили без особого вреда для себя. Но вот с едой возникали затруднения.
Теперь ему приходилось отправляться на поиски провизии в одиночку. Он уже не охотилсяиш. Лишь, защищаясь, случилось, убил нескольких монстров. И каждый раз, не верил своей удаче, когда вернувшись, видел невысокую светловолосую фигурку с огромным животом.
Но однажды, притащив кладку с утиными яйцами, обнаруженными возле болота в низинной части Города, он нашел еще не остывший труп Маши. Ее не убили. Судя по всему, умерла она от родов. Лежала в луже крови среди тряпья, которым ее, кажется, пытались обтирать. Рядом стояла большая банка из под консервов с окровавленной водой. Пуповина была перегрызена, ребенок исчез.
Он не мог больше оставаться в их бывшем совместном доме. И теперь кружил по городу, словно загнанная дичь, подобно Денису утратив веру в спасение, но все же надеясь на невозможное.
Здание из желтоватого известняка за забором чугунного литья каким-то чудом сохранилось почти нетронутым. Но еды и воды в нем не оказалось. Сергей долго бродил по опустевшим залам. В некоторых окнах верхних этажей даже были композиции цветного стекла. "Витражи", - всплыло в памяти название.
Комнат было много. Разумеется, нашлись желающие похозяйничать и здесь. Лишь клочки материи свидетельствовали о прежнем великолепии занавесей, мебели тоже осталось немного. Дверцы опустевших шкафов болтались под порывами сквозняков. Пол усеивал листопад бумаг, увенчанных вычурным логотипом. Но самое удивительное открытие поджидало его на втором этаже в двух просторных комнатах, заставленных шкафами, полными книг. "Библиотека", - вспомнились рассказы Очкарика.
Сергей рылся в развалах , по-варварски сброшенных кем-то на пол книг, с бережным удивлением снимал с полок остававшиеся там запыленные тома, листал, пытался прочесть. Многие буквы, будто бы и схожие с привычными, оказались незнакомыми. Понял, что тексты написаны на иностранных языках. Было много книг и на родном языке, которые одноко заполняли непонятные термины и фразы. Пробовал вчитаться, но смысл ускользал. Но одна - так захватила, что не мог оторваться, хотя и в ней было много непонятного. Глаза слипались. Он поднялся из глубокого кресла, взглянул на обложку. Да, он слышал это название - "Сорочинская ярмарка" Гоголя.
Спал на неожиданно мягком диване с кое-где ободранной кожаной обивкой. Отсюда не хотелось уходить. Но пустой желудок звал в дорогу.
Сергей спустился на первый этаж. Притаившись у высокого окна, привычно высунул кепку, напяленную на палку. И вдруг...
-Не стреляй, свои! - Звонкий девичий голос огорошил его.
-Не буду,- ответ прозвучал хрипло и растерянно.
Тонкие пальчики ухватились за подоконник. Милое лицо заглянуло внутрь. Гибкое тело прыгнуло в комнату, а следом в оконном проеме показался мужчина.
... Небо было чистым и безмятежным. Ранняя осень разбавила эмалевую лазурь тающей сизой дымкой. Прозрачный купол поднимался в бесконечность. Это хрупкое величие вызывало восторг и неясное смятение. Хотелось очиститься от всего суетного и мимолетного, от всякой скверны, марающей душу.
Аня и Дима растянулись в тени высоко поднявшего свои побеги терновника. Они остались вдвоем. Но какое это имело значение, когда их переполняла любовь. Пальцы юноши перебирали темные кудрявые пряди рассыпавшейся косы. Девичья рука лежала на его обнаженной груди. Но внезапно легкое облачко прошло по выразительному лицу Ани:
-А все же, Дим, дедушка был против убийства тех, у кого человеческие голова и туловища. И есть он их не мог...
-Ерунда! Твой дед был хорошим мужиком, но у него всякая чепуха в голове крутилась. Так, поэтому ты и не хотела есть мясо? - Он внимательно посмотрел на любимую.- Ну и глупо. Нам нужно быть сильными.
-Вовсе не глупо, - вспылила девчонка.- В лаборатории, где дед и мои папа с мамой родились и выросли, было много таких же, как этот, они с ними даже дружили, считали их людьми. Мне до сих пор не по себе, что я выманила рыжего...
-Анюта, у твоего деда было много причуд. Не знаю, что это за лаболатория, в которой он родился и вырос. Только слышал я, что именно там выводили чудовищ. Ну, сама посуди, может ли нормальный человек ходить на двух ногах? - Он протянул руку и нежно скользнул с женского торса ниже, погладил пушистый мех гибкого четырехлапого туловища своей любимой.
... Трое стояли на опушке леса. Перед ними расстилался зеленый луг. От мирно пасущегося стада отделился огромный бык, нагнул тяжелую рогатую голову, застыл в угрожающей позе, ожидая , что устрашенные пришлые быстро исчезнут. Вдали виднелись низкие строения, до горизонта тянулась желто-зелено-коричневая мешанина растительности.
- Отходим, нечего животину дразнить, - скомандовал плечистый карлик с руками едва ли не до земли.
Его спутники (один с человечьей головой на тигрином туловище, другой - волкоголовый двуногий) послушно отступили в темную чащу. Выросшие среди камня, бетона и асфальта, они до сих пор чувствовали себя неуютно в гуще деревьев, но не могли не признать, что при всех здешних опасностях, лес, раскинувшийся вдоль неширокой, но полноводной реки, изобилует едой. Все здесь благоухало жизнью. Прямо под ногами рассыпались многочисленные шляпки грибов. В зарослях кустарников таились невероятно вкусные алые, сизые, желтые и оранжевые ягоды. Правда, волко-человек несколько раз останавливал товарищей. У него был нюх на ядовитые растения. Однажды все же карлик поспешил и проглотил несколько соблазнительных глянцевито-бурых шариков. А затем у него началась страшная рвота. Мохнолицый силой заставил его проглотить какие-то горькие травы и полдня возился с ним, отпаивая чистой родниковой водой. Но и это досадное происшествие не пригасило в них восторженного ощущения чуда в этом удивительном для горожан месте.
Троица обогнула луг, прячась за стволами, вышла к пустым строениям. Они обветшали и частично разрушились, но, по меркам, путников были вполне пригодны для жилья. Волкоголовый рыкнул, подзывая остальных к обложенному каменной кладкой отверстию в земле. Оттуда тянуло влагой.
-Колодец, - промолвил карлик. Слышал о таком, а вот вижу впервые.- Они вышли к желто-зеленой равнине,- А эти желтые колоски, должно быть, пшеница, Очкастый о ней говорил.
-И это зеленое тоже пшеница? - полюбопытствовал человеко-тигр.
-Нет, очевидно, сорная трава. Но это не важно. Та пшеница, что выжила здесь, даст нам зерно. Очкастый сказал, если найдем ее, сможем выращивать пищу.
-А все же страшно здесь поселиться, - зябко передернул плечами его собеседник. Человековолк урчанием поддержал эти слова.- Еще в лесу можно спрятаться, а здесь мы будем, как на ладони.
-Поставим изгородь. Вон древесины как много. Да и среди деревьев будут у нас заставы. А в городе не только нам прятаться легко, но и тем, кто за нами охотиться, тоже. А, главное, там уже почти нет ни воды, ни еды. Не станем же мы есть мыслящих, как эти клятые охотники за нечистью.
- Рогатых надо будет уничтожить. Самец опасен, - вслух размышлял человеко-тигр.
Его мохнолицый приятель жестом попросил внимания и начертил что-то палкой на земле. Карлик взглянул на каракули, кивнул:
-Ты прав, это скот, поддающийся приручению. Они, как и ты, не могут произносить слова нашей речи. Но мыслительные процессы их в зачаточном состоянии. Это животные, а не люди. Тем не менее, их можно научить простым командам, ими можно управлять. Очкастый говорил, скот даст нам мясо и молоко.
... Заря коснулась развороченного города. Ее нежные пальцы стерли сумрачный призрак ночной охоты, все время маячивший за соседней стеной. Около полусотни мужчин и женщин,едва ли четверть прежде огромной общины Дома, столпились на бесформенном клочке потрескавшегося асфальто-бетона, Тридцать лет тому назад здесь располагалась одна из центральных площадей города. У их ног лежал увязанный в узелки скарб. Были здесь и грубо сколоченные деревянные повозки, до верху заполненные припасами в пластиковых мешках. Множество глаз с надеждой и недоверием смотрели на своих вожаков - длиннорукого коренастого карлика и худенького старика в очках, одну из дужек которых заменяла бечевка.
- В сорока днях перехода отсюда нас ждет новая жизнь, - лицо коротышки сияло, голос звучал твердо и уверенно.- Пройти это расстояние нелегко. С нами дети и старики. Но мы должны вырваться из Города-Призрака, Города-Смерти, где обитают канибалы. Мы потеряли слишком многих товарищей и, оставаясь здесь, обречены на гибель. Будьте мужественны. Мы держимся вместе и этим сильны.
На руках женщины с раздвоенной заячьей губой захныкал младенец. Оратор, сразу утратив свой пафос, встревожено спросил:
-Что с малышом? Болен?
- Голодный. Молока у Лизки не хватает на двоих, - не очень внятно ответила плотная женщина, покрытая коричневой шерстью.- Кормит и своего, и этого найденыша, чью мамку мы не смогли спасти.
-Значит, надо и саму Лизу лучше кормить,- забеспокоился карлик.- Эй, Тимофей, ты за продукты в ответе. Лизе давай дополнительную пайку. Нам детишек сберечь надо.
Солнце медленно подбиралось к зениту. Выбеленные им руины лежали скелетами неизвестных гигантов. Группа людей, наконец, вышла на окраину Города и ступила на потрескавшуюся автостраду, ведущую в дальние дали к иной неизведанной жизни.
...У открытого окна в доме за оградой чугунного литья валялась раскрытая книга. Ненароком заглянувший сюда ветерок с любопытством перебирал страницы. Перевернул очередной лист, но, конечно, так и не сумел прочесть окончания стихотворения, любимого и Аней, и Сергеем, и Очкариком:
"Мы - сновиденья, зримые душой,
И непостижим сон души чужой".
Впрочем, у Очкарика в последний год появилась надежда, что связь самых разных сердец и самых далеких сущностей все же возможна, если раскрыть свою душу навстречу иным.
Он шагал по выщербленному шоссе, свивающемуся вдали тонкой нитью, убегающей за горизонт. Вдыхал свежий воздух, постепенно утративший запах гари и нечистот. По одну сторону дороги вдалеке еще маячил изломанной линией остов Города. Зато по другую уже расстилалось разнотравье с вплетенными в него венчиками диких цветов.