Хорлан с его крикливыми жадными до зрелищ толпами давно остался позади. Но память не отправила воспоминания о нем в захламленный дальний чуланчик. Более того, на их фоне померкло даже оглушительное удивление, испытанное Гошем, когда внезапно открылась правда о его царском происхождении.
Жизнь словно разделилась на три неравные части. В калейдоскопе последних событий уже подернутое дымкой полузабвения босоногие детство и отрочество в рыбацкой деревушки, закончившиеся отрешенно-испуганными взглядами родителей, сознавшихся, что им передали его на воспитание еще во младенчестве вместо их внезапно скончавшегося малыша.
Затем месяц, стоивший многих лет : триумфальное продвижение к Хорлану со свитой телохранителей и придворных. Упоительное прикосновение шелков и бархата к его не избалованному подобной лаской телу.
А после - вихрь рыжих кудрей и пронзительно беспомощное, будто вопль раненного олененка, сияние дивных зеленых глаз. В них плескались отблески детских страхов и обид, настороженность котенка, загнанного в угол, и восторженное ожидание чуда, надежда на то, что он, Гош, сильный и бесстрашный, спасет, укроет эту девочку от зла и бед, кишащих вокруг. Тогда все пережитое прежде исчезло, пропало, утратило смысл. Все, кроме нее, юной хрупкой женственной и совершенно беззащитной. Коллет! Коллет!!!
Гош-Алексис помнил каждое мгновение их первой встречи, их первых полных юного пыла ночей. И потому шумный пыльный и претенциозный Хорлан, где все это случилось, стал для него святым и незабвенным.
Верный преданный Реваз не понимал этого и даже, кажется, ревновал Гоша к его избраннице. Он даже пытался разубедить юношу пожертвовать городу 100 золотых дукатов на обновление ратуши, площадь перед которой царевич желал украсить мраморной скульптурой, изображающей его с ненаглядной Коллет. Гош будто воочию видел их обоих в белом мраморе : рука в руке, глаза в глаза. Не разъединить, не разлучить вовеки!
И все же и над этим бездонным безмерным счастьем проплывали темные тучи. Прежде всего, претендента на трон тревожило требование Реваза проверить Коллет у экзорциста. Конечно, сам он не сомневался в ошибочности предположения, что любимая - всего лишь зомбушка, кукла-обманка, руководимая чужой и злобной волей. Но необходимость подвергнуть это юное существо унизительной процедуре вызывала у него непреодолимое отвращение.
Беспокоила его и непредсказуемая неуравновешенность Коллет. Обычно она была милой нежной, открытой. Но порою в зеленых очах вдруг разгоралось темное пламя, взгляд обжигал и страшил. В такие мгновения страсть ее становилась необузданной, дикой, иногда даже непристойной. Чудилось, прекрасным телом овладевало иное существо, жадное и беспощадное в ласках и желаниях.
Гошу видел, что любимая и сама не понимает, отчего это происходит, а впоследствии мучительно переживает случившееся. Тогда тонкие пальчики скользили по его исцарапанным в кровь плечам, осторожно касались глубоких ранок, оставленных ее острыми зубами:
-Тебе больно? Ах, как я могла это сделать! Отчего ты терпишь меня ?
Ему приходилось долго и нежно целовать, ласкать, уговаривать... Но еще некоторое время в зелени ее глаз пряталась затравленность.
Но если бы Гош-Алексис действительно сумел заглянуть в потаенные мысли Коллет, он пришел бы в ужас, от глубины той пропасти отчаянья, в котором она обреталась.
Ибо слишком многое в ее речах и поступках было абсолютно неподвластно ей самой. Случалось, она даже слышала знакомый насмешливый голос, оскорбляющий и унижающий ее:
- Дурочка! Ты думаешь этот красавец любит тебя? Да, кому ты нужна, рыжая кошка, не способная доставить мужчине удовольствие в постели! Если бы не я он никогда бы не узнал, что такое подлинная страсть!
И вслед за этим ее охватывала волна дикой похоти, когда хотелось, буквально, разодрать дорогого ей человека на кусочки, сожрать его, высосать из него душу.
Коллет пыталась противиться этому и порою долго сдерживалась, доводя себя до обморочного состояния. Но затем защита ее ослабевала, и внутренний демон захватывал волю и тело.
Из-за этой внутренней борьбы эйфория от влюбленности перемежалась с глубокой депрессией. А все вместе поглощало ее время и силы. Поэтому юная женщина была так погружена в свои переживания, что все окружающее отдалилось, она жила словно в пустоте. Лишь отдельные отзвуки, отголоски внешнего мира порой касались ее измученного сознания.
И слово "экзорцист", несколько раз случайно мелькнувшее на периферии восприятия, совершенно не задело ее. Но зато не прошло незамеченным для Димлы, зорко и зло наблюдавшей за своей "зомбушкой".
Да, рыжая девчонка вызывала у ее соперницы жгучую ненависть. Однако благодаря ей Димла получила доступ к прекрасному царевичу. Ощущая его прикосновения, даже пребывая в теле Коллет, она забывала о липких руках с короткими жирными пальцами, которые по- хозяйски жали и мяли ее плоть бесчисленное количество омерзительно долгих ночей.
Но, погружаясь в сладкий дурман не принадлежащей ей по-настоящему страсти, было нестерпимо тяжело выныривать из него, возвращаться в постылую реальность. И все труднее становилось изображать восторг на ложе Солнцеликого. А это уже само по себе грозило опасностью. Ибо Повелитель обладал недюжинным умом и был весьма прозорлив. Уже несколько месяцев полнотелую фаворитку лишь изредка требовали в опочивальню властелина. И она бы вздохнула свободнее, если бы не осознавала, что власть и влияние ускользают от нее.
Подслушанная новость требовала немедленного свидания с господином и давала возможность поправить пошатнувшуюся позицию любимейшей наложницы.
Отношения с главным евнухом гарема у Димлы сложились преотличные. Для этого даже не пришлось прилагать особых усилий, уж слишком они с ним были схожи в таланте приспособленчества, в завистливом неприятии доброты и чистоты в людях. А еще - в подлости и коварстве. Разумеется, фаворитка одаривала такого нужного ей раба с несвойственной ей щедростью. Поэтому Солнцеликому незамедлительно передали ее просьбу. И вот уже она омытая и умащенная в прозрачных шелках возлегла на массивное ложе и утонула в пуховых объятья перин рядом с неповоротливой тушей Великого.
На сей раз Димла так жаждала помощи Солнцеликого, что это вновь, как прежде, позволило ей не замечать его уродства. Шаловливая ручка потянулась к укромным уголкам его необъятных телес. Но властитель остановил ее, повелев прежде поведать о том, что тревожит. Женщина отодвинулась, села на постели, задумчиво накрутила на палец прядь волос:
- Владыка! Меня беспокоит, прежде всего, поведение Реваза. Он знает, что девчонка была послана тобой в подарок правителю Полуденного султаната. Даже, если ты приготовил обманку для султана, ему следовало бы, прежде всего, обратиться к тебе, испросить совета, как вырвать рыжую из объятий мальчишки-лжецаревича, чтобы отправить ее по назначению.
- Реваз сделал это, -прервал ее Солнцеликий.
- Он испросил твоего разрешения и на проверку ее у эзорциста?
Глаза-щелочки полузакрылись, повелитель не ответил на этот вопрос, сурово обронил:
- Девчонку мы в любой момент уберем до того, как ее разоблачат. Так что беспокоиться не о чем. Ты довольна,
Димлу бросило в жар. Она, конечно же, желала Коллет самой гнусной и мучительной смерти, но лишь после того, когда она сама по-настоящему окажется рядом с Самозванцем:
- Великий! Эта паскудная девка заслужила такой конец. Беда лишь в том, что с ее гибелью мы утратим сведения о поведении Реваза, а я действительно считаю, что он ведет себя крайне подозрительно. Мне кажется, он верен не тебе, а этому мальчишке.
- Тяжелое обвинение, - Солнцеликий пожевал губами и внимательно посмотрел на фаворитку, - так ты предлагаешь пока что оставить девицу в живых? Ну, что ж... если это нужно для пользы дела. А, может быть, тебе тоже понравилось участвовать в ее постельных играх с этим молодчиком?
У Димлы перехватило дыхание:
- Светлейший! Не обижай меня! Будь добр, передай мою службу кому-то другому из твоих вернейших слуг!..
- Непременно сделаю это, но для этого тебе необходимо будет вновь отправиться к старику-кудеснику, живущему в болоте. Ибо, как ты помнишь, он во дворец явиться отказался. Ну а сейчас, милочка, оставим дела в покое. Ну- ка садись на меня верхом!...
Фаворитка покорно исполняла все капризы и прихоти Солнцеликого, но ее не покидало отчаянье. Когда Властелин, наконец, был удовлетворен и отправил ее из своей опочивальни в гарем, в ее лихорадочно напряженном уме возник план достижения заветной цели. И еще она поклялась уничтожить не только Рыжуху, но и Реваза, по вине которого ей пришлось пережить сегодня немало тяжких испытаний.
А проклинаемый ею невзрачный человечек с рыжими глазами-буравчиками в это время нервно мерил шагами просторную спальню во дворце мэра очередного светлоземского города, гостеприимно распахнувшего ворота перед Лже-Алексисом. Реваз тажело дышал, в висках пульсировала кровь. Все его хитроумные построения могли рассыпаться в прах из какой-то никчемной девчонки. Цель жизни, к которой он так долго и мучительно шел, не жалея никого, даже себя, оказалась в опасности. Но самое скверное, что против него выступил тот, кто был ему дороже всех на свете:
- Гош, глупый мой мальчик! - прошептал шпион, - неужели ты повторишь ошибки своих отца и деда? Неужели и тебя погубит женщина?