Аннотация: Самая первая история про мои приключения, где фигурируем я, Санька и астральный Гуру. Осторожно, присутствует ненормативная лексика и слэнг.
История первая. Астрал и его жители
Предыстория
Самым эпохальным событием в моей жизни, положившим начало моим приключением было то, что меня выперли нахрен из дому. Ну, как это обычно случается у подростков, повздорить с маман, пошвырять тарелки, объявить, что тебя никто нихуя не любит, акромя жаб в болоте, и пойти в оное болото топиццо.
Топиццо был не сезон, потому как на улице стоял суровый, как товарищ Берия, декабрь, и все болота закрылись до лета. И жабы там тоже заперлись в свои жабячьи домики и не квакали. Поэтому я приняла стратегически важное, мать его, решение, за которое себя прокляла потом неоднократно - упиздовать от родни в Москву. Не, не покорять столицу, неее... Таких планов у меня не было. Мной двигала только тупиздень 15-летнего подростка - "потеряюсь, убьюсь, умру, ВОТ ВАМ ВСЕМ ХУЕВО БУДЕТ!"
Справедливости ради надо отметить, что моя маман к этому порыву отнеслась похуистично. В плане, меня никто не ловил, домой не тащил, а мобильника 11 лет назад у меня не было и в помине, поэтому я внезапно разом лишилась любого родительского контроля, чему рада была до выпрыгивания из штанов.
Вот так и началась моя жизнь по разнообразным тусовкам и сборищам. Первая зима ознаменовалась приобретением мною второй семьи, но об этом позже, когда я получу с них разрешение на разглашение сведений. А пока лучше для начала расскажу историю про астрал.
ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ. АСТРАЛ
Ебанутых людей, в принципе, много. Да по-хорошему, копните у себя в голове - а нет ли у вас шизы, которая отличает вас от стопроцентно психически здорового человека? У меня таки есть. Я бабочек до обморока боюсь, а гусениц и того хуже. Но речь не о моей шизе.
Во всякую неведомую ебаную хуйню я всю дорогу верила со скрипом. В плане, большинство водяных, домовый, слендерменов и прочей мистической еболы мерещится людям с укура или с белки, и на этом я стою и не могу иначе.
Та зима на шизу в неформальных тусовках выдалась особо урожайной - все массово ходили в астрал, желая свалить туда на ПМЖ. Я же на ниве этой была созданием на редкость бездарным - на сраке в позе лотоса сидела, чай травяной хлестала, мантры повторяла, на рисунок пялилась, но нихуя! В астрал так и не вышла, решив для себя раз и навсегда, что все это поебень на постном масле и дурь редкостная.
В общем, возвращаясь в очередной раз домой (т.е. в убогое пристанище на краю мира, где обитала я, моя подруга и еще какие-то деятели, постоянно менявшиеся, но уже две недели мы жили вдвоем, пытаясь отчистить эту тараканью халупу от говна и пустых бутылок), я и не думала, что меня там ждет пиздец.
Дом встретил меня тишиной и убранностью. Это уже было подозрительно. Скинув в прихожей ботинки, я заорала:
- Все ли подохли?
Мне ответил дружелюбный голос мое душевной подруги Саньки:
- Сюда вали, чучело, я тебя с гуру познакомлю!
Означенная гуру сидела на почетном, незасранном грязной посудой и тетрадями с обрывками приходного бреда, диване. И представляла из себя зрелище преизрядное - тощая, как жердь бабенка с короткими пережженными перекисью волосами, сильно заветренным таблом, прищуренными глазками, выдававшими презрение к предметному миру и отсутствием половых признаков. Замотана она было в какие-то хуй пойми занавески с кучей самодельных амулетов. Один больше всего напоминал цельноспизженную с болота килограммовую корягу и неторопливо раскачивался там, где у нормальных баб есть сиськи.
Охуев с такого зрелища, я усадила жопу на неработающую посудомойку.
- Детей не будет! - Грозно зыркнула на меня гуру.
- И хуй с ними, мне не надо! - Не затормозила с ответом я. Новая постоялица мне нихуя не нравилась, каким-то жопным чувством я чуяла, что проблем с нее будет дохрена и больше. И мои предчувствия меня не подвели.
Вопщем, вывела я под благовидным предлогом переворошить старые шмотки Саньку на балкон.
- Ты кого привела, дурында? - Ласково поинтересовалась я у подруги. - Что это за хтоническое уебище в занавесках?
Санька наморщила табло и задрала кверху и так курносый нос.
- Много ты понимаешь, темная баба! Это ж ниибацо гуру, она всех учит в астрал выходить. За деньги, причем.
Ох, ебануццо аргумент. Да каждая вторая бабка-шептунья живет богаче, чем мы уж явно.
- Санькаааа... - протянула я ласковым голосом, каким обычно говорят с умалишенными или детьми. - Ты ебнулась в край? Откуда у нас бабки? Мы ж нищие шопесдец!
И была я не так уж далека от правды. В те годы я могла подрабатывать только промоутером или корчить у метро жалобную моську, выклянчивая пятачок на проезд. И, ёб же ж мать, последнее приносило мне больше бабла, чем официальный труд. Плюс ко всему, когда мне покупали злосчастный билетик, я не отказывалась, а скопив их у себя штук 10, поутру песдовала к метро. Чтоб там, в час пик с сотенными очередями впарить добрым людям халявой доставшийся билетик по двойному, а то и тройному тарифу. Чем дохуя злила уже прикормившихся там барыг, но бегала я быстро и наглость имела неимоверную, съебывая по заборам и посылая всех нахуй. Как только не опиздюлилась ни разу - секрет.
Но это лирическое отступление, такой вот из меня сбивчивый повествователь. А Санькино табло озарилось внеземным светом.
- А мы ей дадим у себя пожить, а она вместо оплаты нас всему научит!
Хлебальце Саньки так светилось, что послать ее нахуй и вытолкать стремотную гуру у меня не поднялась рука. К тому же хата была не моя.
***
О Саньке. Санька была тощеватой, похожей на птичку блондинкой мышастого колёру, с зелеными блядскими глазищами и настолько детски-невинным личиком, что возраст ее не читался в принципе. Че-то около 19 на тот момент ей было, не спрашивайте, точнее не скажу. Сраная хата ей досталась толь в наследсво, толь еще по какой подобной причине, хотя подъездные бабки были свято уверены, что наторговала хату себе Санька песдой, и не иначе. Совсем уж нимфоманкой, Санька, конечно не была. Если не давать ей пить. А поутру своим подвигам ужасалась. Поэтому ей до жути понравилась некосеющая с любого количества бухла я, которая, прикинув хер к носу, могла отличить прЫнца от коня и стащить Саньку с последнего и пинками загнать домой. Вот так и зародился наш союз. Санька нихуя не работала, как и я, перебиваясь подработками и гнусавыми из-за гайморита песнями в переходе под гитару. А еще Санька в те годы была доверчивой шо песдец. Именно такие люди, как она по сотом разу вкладывают бабки во всякие МММы, даже если их уже 99 раз наебали. Верила она в любую хуету, лишь бы умели красочно ее подать. И это был наш общий геморрой, потому как бросить Саньку на произвол судьбы мне не позволяла совесть.
***
Теперь вам понятно, какой холод взял меня за чисто гипотетические яйца. Я поняла, что оставлять Саньку тут один на один с этой гуру нихуя нельзя, если я не хочу, шоб она тут жила вечно. И потому мужественно решила еще разок попробовать выйти в астрал.
Но для начала гуру потребовала жрать. В ультимативной форме. Я паскудно ржанула и сказала, что из хавки у нас только клейстер для обоев и моя пачка чипсов, но она моя, поэтому два оставшиеся рыла в квартире могут идти в пень. Саня такому единоличию не обрадовалась, хотя обычно меня понимала и принимала такой, какая я есть.
Поэтому меня срочно отпнули до магазина, купить жратвы, при этом запустив руки в ту заначку, которую я оставляла на оплату этой тараканьей хатки.
В магазинчике, где скучала единственная продавщица, я долго пырилась на полку со съедобными штуками, после чего честно спросила у тетеньки есть ли у нее что-нибудь дешевое и в меру отвратное. Тетенька, глянув на меня и признав постоянного клиента, выставила на прилавок двухлитровый баллон с пивом. Я грустно вздохнула.
- Теть Тань, мне жратва нужна. Причем такая, от которой гости съебывают, забывая тапочки.
Теть Таня уставилась на меня глазами невыспавшейся совы, потом перевела взгляд на полку.
- Держи, - Теть Таня флегматично поставила на прилавок пачку хер знает как оказавшейся в этой палатке смеси риса с горохом и специями. - Если будешь варить точно по инструкции, редкостное говно выйдет.
Поблагодарив тетеньку, я вщемила обратно до дому до хаты, где Санька уже в комнате занималась медитациями со своей гуру.
"Ну, щас отведаете у меня фирменного блюда!" - мстительно подумала я.
Мои умения в готовке всегда были весьма специфичны. Вы, к примеру, часто видали баб, которые варят суп в сковороде? Короче, готовить я умею. Вот только жрать это могут не все. А еще у меня нездоровая любовь к определенным специям. Не к травочкам для запаху, а к всем-всем-всем перцам.
Короче, схема приготовки мной риса такова - еще на процессе варки вхуярить в кастрюлю столько перца, чтоб вода казалась красной в черную крапинку. А в процессе жарки добавить еще чуть-чуть. Ну как чуть-чуть... Полпакетика где-то. Или больше.
Короче, через час я вломилась в комнату, где на диване восседала Гуру (как ее звали, запамятовала, поэтому буду звать ее только так) и вещала какую-то поебень раскрывшей хлебальце Саньке.
- Кушать подано, идите жрать, пжалста! - громко заорала я и чихнула. Потому как на перец не реагировали только мой рот и желудок, а вот в носу у меня в процессе готовки свербело и не раз. И угадайте, в сторону чьей тарелки я чихала?
Короче, собрались мы на кухне. Я опять угнездилась на посудомойке, на диване расселась Гуру, а Санька оккупировала старый табурет, в котором было три ножки вместо шести изначальных, причем все разной длины.
К извратам моей готовки Санька была непривередлива, а в силу природной дистрофичности и желания жрать все в любых количествах по этому поводу, на количества перца плевала. Как и вообще на вкусовые качества еды. Это про нее ходила знаменитая байка в наших кругах, что с голодухи Санька, найдя в холодильнике только бинты и горчицу, полила первое последним и схомячила.
А вот Гуру стойкости не хватило.
- АААААААААААЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫББЛЛЛЛЛЛЛЛЪЪЪЪЪЪ!!!!!! - Исторгла Гуру во всю мощь своих легких и раненым сусликом щеманулась к крану. Лучше б она этого не делала. Посуду мы с Санькой на тот момент не мыли - нас пугало семейство тараканов, жившее в раковине и охранявшее свою территорию. А шоб вода не стекала, мы и перекрыли трубу на кухне. Поэтому в стакан Гуру выпал только одинокий прихуевший таракан, который в кране, походу, вил свое гнездо и ни о чем таком не думал.
- Че такое, теть? - Ласково поинтересовалась я. - Че, пересолено штоле? Так я ж соль не кладу совсем, не гони.
Правда и истина. Соль я употребляла тогда раз в год. На меня находило и я жрала ее столовыми ложками без ничего. А потом еще год на нее не смотрела. Хуй уж знает, что за беда. Гуру смерила меня гневным взглядом, на который я вперилась в нее настолько кристально чистыми детскими зенками, что она приняла меня за дурочку.
- Это в меня еда не лезет, потому что у вас тут аура плохая! - Гуру патетично встряхнула стаканом, который таракан уже начал обживать.
- Из-за тараканьего говна, не иначе, - ответила я, наворачивая с тарелки кашеобразное месиво, напоминавшее клейстер.
- Нет, дитя мое! - Меня аж передернуло. Мало того, что дитем назвали, так еще и себе приписали. Не брат ты мне, гнида черножопая, как говорится. - Это от того, что вы с Сашенькой ведете неправильный образ жизни, гороскопам своим не следуете и внутреннее "я" не изучаете.
- Изучаю. Каждый вечер свое я и изучаю, - буркнула я, раздумывая, че бы дальше делать. Выпереть тетку и некулюторно, и Санька не позволит. Решив, что утром мне по-любому в голову придет хорошая мысля, я отправилась дрыхнуть. Спала я в обломках дивана, кстати. Ненене, я понимаю, что это звучит жутко, но это были руины не убогого ДСП, а настоящего диванного монстра и титана. Когда-то он был трехстворчат, плюшев и прекрасен, и вместить в себя мог человек шесть, не меньше. А потом оказался на Саниной хате еще до прибытия туда самой Саньки, и познакомился с кавалером ее тети, который внезапно поймал белку и порубал несчастный диван нахуй. В дверь трехстворчатый диван так и не пролез даже по частям, а потому заботливо дожидался моих кривых ручонок. Зашив в диване дыры и постесав занозы, я обустроила из трехстворчатого друга охуенный вигвам, точно себе под размер, в котором и дрыхла, заботливо накрыв обломки пледом, чтоб смотрелось загадошней. Но это лирика и отношения к делу не имеет.
Вопщем, поспать мне нихуя не дали. Даже сквозь стены своего плюшевого жилья в жилье я слышала что-то напоминающее мычание коровы-эпилептика, а потом равномерные удары в какую-то очень уж громкую хрень и блядский звон.
***
Лирическое отступление о Саньке было. Теперь обо мне. На тот момент я была еще с остатками детской пухлощекости домашнего ребенка, но уже со злобным взглядом этого же самого ребенка, которому отменили обед по расписанию и сказки на ночь. Конечно, на тот момент я еще окончательно не осатанела и еще не просрала остатки человеколюбия, но уже стремительно их теряла. Была я синеволоса, сероглаза, накрашена как гот (не от готишности, краситься нихуя не умела просто) и с парадонтозом, который той зимой дал мне прикурить впервые в жизни от нехватки витаминов и хуевого зубного порошка. Больше всего я на тот момент любила пожрать, поспать и покурить. И ненавидела, когда меня оных благ лишали.
***
Кстати, перед тем, как погрузиться в полусон, я уже с философским подходом оценила Гуру как неизбежное зло, и решила, что нехай себе живет, лишь бы под ногами особо не путалась. Но она своей побудкой уничтожила мои благие намерения.
Вщемившись на кухню, я увидела на редкость ибанутую картину. На полу сидела Санька в позе параличного лотоса с книжками на голове, на диване сидела Гуру. Санька мычала что-то типа: "Омммммм, нихуя себе, Я ВИЖУ СВЕТ", а Гуру ритмично стучала в поднос.
- Час ночи, блядь... - Прошипела я.
- Именно! - Радостно согласилась Гуру. - Самое время для ночной молитвы Духам Астрала, чтоб они были более благосклонны! Когда унимается людская суета, выходы в высшие сферы легче открываются посвященным!
- Окстись, теть! - Заявила я. - Это ж хрущоба! Здесь на пятом этаже перднут, так на первом слышат, а на третьем еще и запах есть. Щас блять приедет за нами из высших сфер бобик с мусорами!
Перспектива бобика Гуру расстроила и уняла ее фанатизм. Буркнув что-то про низших людей, она предложила попить чаю и побеседовать.
Знаете, есть такая категория людей, которые могут бесконечно пиздеть о себе? Так вот, еще она делится на две категории - есть люди, чьи истории послушать приятно, ржачно и интересно. А есть те, кто несет скучнейшую пургу. Так вот - такого душного гона, как той ночью, я не слышала даже в очереди перед кабинетом психиатра-нарколога. Чтоб не маять вас пересказом от лица Гуру, вкратце расскажу то, что я запомнила о ее свершениях. А в скобочках прокомментирую.
1. Гуру ниибацо фехтовальщик, получала первые места на турнирах толкиенистов во Франции и Англии. (Ога. С такой мускулатурой ничего тяжелее куя эта баба бы не подняла.)
2. Гуру училась у воплощения Нострадамуса в Тибете. (Тут надо комментировать?)
3. Гуру заставляли работать на ФСБ, но она отмазалась. (А то ж. Все ФСБ в астрал по вечерам ходит, не знали, штоле?)
4. Гуру имеет медицинское образование и работала в морге. А на медика она училась в МГУ (!!!). (Этой хуйней любят похваляться три четверти тусовочников. Тем не менее, при виде простого перелома сцут в штаны и плачут, а при виде гангрены падают в обморок.)
5. Гуру побывала в детской колонии за то, что прикончила своего одноклассника, и там ее научили убивать людей взглядом.(А плевком - вызывать цунами в Японии. А ее газы запрещены Женевской конвенцией. А ее кровь растворяет алмазы.)
Я сидела и мирно обтекала с такого обилия пиздежа. В мою башку тем временем попал нехороший план. Когда Санька вырубилась где сидела, подтянув к себе с дивана подушку, а Гуру утопала в комнату на свободную кровать, я без зазрения совести полезла по ее карманам в поисках паспортных данных. Потому как меня напросто заинтересовало, сколько ж такой легендарной личности лет. Как выяснилось, 17. Поржав от души и злорадно, я отправилась спать.
Утром выяснилось, что не быть мне Бильбо Бэггинсом. В том плане, что вор из меня хуевейший. Гуру обнаружила шмон, иначе с хуя бы за завтраком в виде переперченого клейстера она завела разговор о том, что ее документы сейчас липовые, потому как она скрывается от спецслужб, которые ее хотят толь завербовать, толь на органы пустить. Сделав себе мысленно три тысячи фейспалмов, я отправилась чистить зубы порошком, оставшимся на антресолях с хер знает каких времен, рисовать на лице хлебальце и отчаливать в поисках работы на сегодняшний день. Санька, судя по всему, намеревалась весь день внимать речам Гуру.
Гуру прожила у нас чуть больше недели, и за это время успела мне, если пользоваться любимым выражением моей маман "остопиздеть до печенок". Убирать в хате и помогать нам с ремонтом жилища ей не позволяло высшее предназначение. Оно же мешало ей заниматься такими вредными делами, как готовка и хоть какая-то работа. К тому же у милой дамы были бзики и свои привычки, которыми она поступаться не собиралась.
Я молчала во время еженощных бдений, когда они с Санькой дружно распевали какую-то хуету и били в бубен.
Я молчала, когда Санька начала видеть иные миры и потусторонних существ даже в бачке сортира.
Я молчала, когда Гуру предложила обливаться ледяной водой на балконе. За меня поорали соседи.
Я стоически терпела, когда Гуру осыпала солью вход в мой диваношалаш и объявила это защитой от злых духов.
Я вынесла даже истерику Гуру, когда та объявила меня инкарнацией какого-то вселенского зла и мощно просралась Саньке в уши на тему "выкинь Васю на мороз".
Но однажды случился переломный момент. Придя домой, я обнаружила там:
- отсутствие денег, отложенных на оплату квартиры;
- присутствие еще трех человек, похожих на Гуру ебнутым взглядом, занавесочными шмотками и амулетами из сраных коряг.
- Кто, блять, все эти люди? - Я впервые в своей жизни ощутила стойкое желание взять табурет и начать пиздить всех, кто попадется под руку. В дальнейшем я таких ошибок не совершала, желания не подавляла, и это стоило мне нескольких разборок с доблестной тогда еще милицией, но проблемы решались попроще.
- Это мои ученики, - презрительно глядя в мою сторону изъявила Гуру. - И они будут здесь жить, раз уж я согласилась жить с вами и временно прервать их постоянное обучение, то теперь можно возобновить. Аура у вас в квартире, благодаря моим стараниям, улучшилась.
Саня в квартире отсутствовала. Она тогда свалила на работу, и ничто не мешало мне толковать с болезной Гуру на своем любимом варианте наречия - русском матерном.
- Гуру, - произнесла я нехорошим тоном. - С какого это хуя здесь будут жить твои ученики, и, кстати, не пора ли и тебе уебывать отсюда?
Далее Гуру, проявив тоже изрядные знания русского матерного, объяснила мне, что отсюда уйду только я, причем в таком пешеходно-эротическом маршруте, что идти устану и помру на половине дороги. А ученики высказали жгучее желание поддержать любимую наставницу.
Это сейчас я тетка старая, умная и знаю, как с такими ебанутыми людьми нужно бороться. А тогда я только месяца два как узнала, что такие повернутые вообще есть. Оценив расстановку сил, я поняла, что драться - не вариант, берсеркерский запал уже начал исчезать, оставляя после себя только сосущее чувство тоски. Я понимала, что если не избавиться от этой группки уебищ вот "прямщазз", то вечером они присядут Сане на уши, и эта просветленная дуру реально может меня выпихнуть на мороз. А это будет печально, так как жить мне негде, а ночевать зимой по подъездам и чердакам я уже пробовала две недели, и удовольствие это ниже среднего.
И тут меня осенило.
- А ну и ладно, бесстрашные люди, - хмыкнула я и пошла переодеваться с дороги в домашнее. Попутно из комнаты я слышала кухонные комментарии о том, что зассала девица ( то есть я).
- Это вы у меня сейчас обоссытесь, - мстительно буркнула я себе под нос и на пару минут исчезла в ванной.
Зайдя на кухню, я поставила чайничек на плиту и принялась невозмутимо ждать чаю. Кружка у меня была любимая, с большими пушистыми овечками, нарисованными на ней, и эту же кружку преизрядно полюбила Гуру в последние дни, но из нее при мне пила так внаглую впервые.
- Ты ее хоть ошпарила? - Ласково поинтересовалась я.
Гуру насторожилась. Да кого угодно мое поведение бы насторожило, а меня несло.
- Ладно, теть, худой мир лучше доброй ссоры! - Я плюхнулась рядом с Гуру на диванчик, по-свойски приобняв ее за костлявый бок. Она, походу, охуев с такого поворота, аж притихла. - Раз ты не только сама осталась, но и друзей привела, то, тебе, походу Санька все рассказала и ты нормальная.
Гуру хлопнула пару раз совиными зенками и поинтересовалась:
- В каком смысле нормальная?
- Ну, знаешь, от нас же все вписчики съезжают, как о наших с Санькой проблемах узнают! - Я в приступе театральности спрятала лицо на тощей Гуровой груди и всхлипнула. - А я ж тоже человек, общения хочу! А ты... ты ж ко мне со всей душой, даже вещи мои трогаешь и из моей посуды ешь!
Ученички гуру по мере того, как мой голос повышался, истерически заходясь в типа как плаче, отползали на жопах чуть дальше. Гуру пыталась отпихнуть меня от своих грудей, но из моих цепких лап еще никто не вырывался.
А я тем временем закашлялась. Кашель у меня всегда получался впечатляющий - еще в школе я симулировала воспаление легких так, что даже доктора чуть не повелись. Гуру с отвращением взвизгнула и, таки отпихнув меня, отпрыгнула. На ее рубахе расползалось кровавое пятно с белыми клочьями. Сначала, походу, Гуру подумала, шо сама ранена и умирает, потому как такой истошный вопль ужаса надо использовать в саунтреке к хоррорам. Но потом перевела взгляд на меня и заорала повторно - я совершенно спокойно сплевывала в подвернувшуюся тарелку кровь.
Я не буду говорить, что все ебанутые с предводительницей тут же телепортировались из квартиры - мне еще пришлось поиграть в больного человека, который скрывал свою болезнь, измученный недостатком общения. Я уговаривала остаться столь пламенно, что сама себе начинала верить, стояла на коленях перед Гуру, каялась за непризнание и обещала отвести ее в чудесный диспансер к хорошему врачу.
К приезду Саньки на кухне было чисто, посуда была вымыта, а на столе стоял мой фирменный вусмерть переперченный рис.
- А где?.. - Почти с порога поинтересовалась Санька.
Я ответила в рифму.
- Сомневаюсь, что она сюда еще зайдет.
Какова мораль? А морали нет никакой. Легкий пародонтит, авитаминоз и советский зубной порошок под языком порой помогают решать совсем уж неожиданные проблемы.