Цуприков Иван : другие произведения.

Налимья печень

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Налимья печень
  
  Иван Цуприков
  
  Снег быстро опадал в котелке, который все сильнее шипел на красной от жара плите. Пока дед рубил дрова, старался быстрее разделаться с очищенным язем, разделяя рыбину на мелкие части, чтобы сложить ее в котелок, а глаза искали сковороду. Она, оказывается, стояла на полке под столом.
  
  Вытащил ее, обдул, и поставил рядом с котелком, представляя, что через десять минут уже будем есть с дедом жареную рыбу, а не уху, которую ждать минимум полчаса. А мысль, что ни говори, она материальна. Рези в животе усилились от голода, торопя быстрее бросить в сковороду масла. А где оно?
  
  В рюкзаке только сало. А подсолнечное масло, дед говорил, что хранит в подполе. Точно!
  
  Вскрываю его, ищу бутылку, завернутую в целлофановом кульке. Вот она. Ну все.
  
  - Стой, стой, унуче, - убрал с печи сковороду дед. - Язь здесь с опистрохозный, так что не торопись. Не будешь же угли есть.
  
  Дед с улыбкой смотрит на меня, поправляя седые усы.
  
  - С язя уха жирная будет, пальчики оближешь, - говорит он. - Укладывай его плотненько в котелок. И маслица в воду капни, ложки три, пусть томится мясо.
  
  "Ну, начинается!", - про себя я стукнул хорошенько по столу.
  
  А дед уже тонкие слои сала нарезает, на корку ржаного хлеба укладывает, и подает мне:
  
  - Утоли голод, унучек.
  
  - А сам?
  
  - Так, - улыбается дед, показывая беззубый рот, - лучше пососу его, - и кладет в рот несколько мелко нарезанных кусочков сала, и с причмокиванием начинает их жевать, посасывая.
  
  - А картошку? - смотрю на деда. - Резать?
  
  - Вечером пюре сделаем или вареной поедим. А сейчас у нас три часа осталось. Иди, налима принеси с мешка. С большим животом, пусть тает.
  
  Из мешка выбрал самое большое рыбье полено, и отряхивая с него лед, вскинул на плечо, несу в избу.
  
  Дед показывает, куда его положить, на бревенчатый столик у печи.
  
  - Теперь неси ведро с ершом.
  
   "Раскомандовался дед"!
  
  Рыбью мелочь оставил у двери, накрыв ведро с ней кульком. А рюкзак с картошкой под тем столом уложил, на котором налим.
  
  - И дров тащи, да побольше!
  
   "Опять"!
  
  Толстые нарубленные ветки укладываю с обоих сторон железной буржуйки, пусть подсохнут.
  
  - Ну, унуче, чем пахнет?
  
  И только сейчас обратил внимание на то, как по избе разошелся запах ушицы. Смотрю на стол у окна, а котелок, оказывается, уже посерединке его стоит, по бокам - тарелки, деревянные ложки.
  
  - Ну че, унучек, давай, давай, а то без рыбы останемся.
  
  Опускаю ложку в тарелку, и пытаюсь растолкать в стороны мясо вареного язя, чтобы зачерпнуть юшки. А дед смеется, и подает мне дымящуюся кружку:
  
  - Пей, она вся здесь.
  
  Вкуснее ушинного бульона и не пробовал. Язевый он степенный, не белый, как с налима, а прозрачный, как окуневый, только жирнее, и сытный. И хлебом нет охоты заедать его, чтобы не испортить вкуса. А вот рыбное мясо, в самую сласть.
  И как всегда, только распробовал его, а тарелка полна костей.
  
  - Ну все, бери ерша, пошли, готовить приманку.
  
  Часу хватило насверлить лунок, опустить в них суровой нитки с замерзшим живцом, присыпать их снегом, чтобы не замерзала сильно вода. Мороз все-таки больше двадцати. Мог бы, с одной стороны, дома посидеть перед новогодней ночью, с дружками в гараж сходить, по рюмке чаю попробовать. Нет же, как узнал, что дед за налимом собрался, в три секунды к нему прибежал, как в юности.
  
  Хотелось по дороге в магазин за "Белой" забежать, но пожалел деда, ему нельзя, значит и не стоит раздражать старика.
  
  И вот уже воткнуты в маленькие сугробики над лунками веточки, чтобы знать где, удочки спрятаны, и возвращаемся в избу.
  
  - Ну что, по печеночке? - шепчет дед, легонько стукнув меня под ребрышко.
  
  - Да не , дед, тебе ж нельзя, я и не купил водки.
  
  - А-а-ях ты, унуче. Да не о нашей я, а налимьей. Полосуй его, а я печь покормлю, а то оголодала.
  
  Про себя вздохнул, не смотря на прохладу в избе, сбрасываю куртку и, разминая пальцы, иду на снег с рыбой. Она немножко отсырела, но как была чурбаном, так и осталась.
  
  Топором отсоединяю голову, опираюсь коленом на ее хвост, и разрезаю налимий живот. Печень у него огромная, готовится к нересту. Нашли же когда икру метать, под самый Новый год!
  
  Несу в избу ее, в одной руке, а мелко нарубленной мясо сложенное в ведро, несу в другой руке. А дед уже успел и печь накормить, картошку очистить, и полный котелок снегом набить...
  
  Чай первым поспел, с листьями смородиновыми, с изюмом черничным и голубичным. Это дедов чай, его сколько не пей, не напьешься.
  
  А вот и на сковороде она самая, печень налимья, вся шкварчит на сале с луком, аж слюнки не удержать.
  
  - У тебя как с этим, - показывая рукой на живот, спрашивает дед, - не пронесет?
  
  - Выдержу, - улыбаюсь я, и зачерпываю ее ложкой, укладывая на краюху хлеба. - Чай-то твой много печени уже не даст съесть.
  
  - Вот то и хорошо. Я на всякий случай риса в него положил.
  
  - Тю ты, - сплевываю я крупу. - А то думал, что ты березовой почки туда набросал.
  
  - Рано еще, это по весне. Так что я лучше картопли поем, - и разминает ее дед ложкой в своей тарелке. - А ты сам, гляди, если что, то подальше от избы, а то нынче, говорят, зима теплая, росомаха не ушла, как и олень с лосем, будет мне мешать. А я здесь весь январь пробуду, налима заготовлю.
  
  - Дед, если трудно с деньгами, то скажи, дам.
  
  - Дам, дам, все вы добренькие, - махнул старик. - Налима не только я ем, а Палкан с радостью, и птица. Куры даже у него рыбу отбирают.
  
  - От же а! - хлопаю я глазами, наслаждаясь налимьей печенью.
  
  Улавливаю ее пальцами с рубашки, куда ее кусочки вечно падают, отправляю их в рот. Жалко терять такую вкуснятину. И ойкнул, только сейчас заметил, что на столе вместо свечки стоит консервная банка, и огонек томится на кончике рыбьего мяса.
  
  - Налим? - указываю на него.
  
  - Теша, - добавляет дед. - Жирный нынче налим.
  
  А вот и прихватило. Накидываю на себя куртку и бегом в лес. Хорошо бумаги в карманах много, знал, зачем пригодится.
  
  Небо звездное. Красотища! Вот-вот, кажется, сорвется с места месяц, и спрячет его в мешок черт из гоголевской сказки, чтобы подарить Солохе.
  
  Что-то хрустнуло в стороне. И - расхотелось. Тороплюсь в избу, а дед уже ждет на крыльце.
  
  - Может не пойдем на речку? - спрашиваю у него.
  
  - Чегой-то, - усмехнулся дед.
  
  - Да что-то хрустнуло там? - указываю за спину.
  
  - Не, не росомаха, - машет рукой дед, застегивая мою куртку. - Дерево нынче сырое, дождил ноябрь, прямо в морозец. Так что это она, сырость, хрустит.
  
   "Успокоил".
  
  А налим нынче крупный, под пять-шесть килограммов, не меньше. Долго не извивается, быстро усыпает на льду. Делаем из него вязанку. Да не одну, а две, тринадцать рыбин не утащить даже волоком. Пока дед, готовит новую наживку и присыпает лунки, за два раза перетащил рыбу в избу. А сам невольно ругаю себя, что не положил в машину длиной веревки. Если много будет рыбы, то в багажник "Нивы" не влезет, нужно на крышу часть ее уложить.
  
  Мысли, мысли, беспокойные, уснуть не дают. Растянулся на нарах, на разложенных еловых ветках, потянулся.
  
  - Может чайку? - голос деда бодрый.
  
  - Да, да, сейчас чуть-чуть полежу и поставлю котелок, - обещаю я.
  
  ...Ой, сколько же мы рыбы то наловили. Горы ее у избы лежат, как дровница осенняя, на зиму припасенная. Таскаю ее на свою "Ниву", весь салон заполнил налимом, не куда и самому влезть. Поэтому приходится ее волоком тащить, машину, как сани. А дед забрался на верх машины, да подбадривает меня, как лошадку: "Давай, быстрее, а то уже совсем светло. Давай, унучек, а то не только бабка будет меня ругать, а и дочка, что тебя держу здесь".
  
  Открываю глаза, а в окно уже белесый свет пробивается.
  
  - Ничего себе, поспал, - потягиваюсь я, и смотрю виновато на деда, который чай разливает по кружкам.
  
  - Ну, видно устал, и правильно, что выспался.
  
  - А ты тоже спал?
  
  - Я? - улыбается дед. - А выйди и посмотри.
  
  Позевывая открывая дверь избы и присвистнул, как только что виделось во сне, с десяток мешков стоит, облокотившись друг на друга, из которых торчат налимьи хвосты.
  
  - Ну, ты и дал! - кричу я.
  
  - Вот и я о том, придется сани с собой брать, и волоком их утащим машиной.
  
  - А где их взять-то? - смотрю на деда.
  
  А он, вытирая от льда усы, смеется:
  
  - Так унуче я уж здесь живу семьдесят пять годков то, и знаю, что сани нужно готовить летом. Там они на поляне ждут, где машина твоя стоит. Давай, мешки тащи туда. А я у машины уже и костер развел, головешки под мотор укладывай, пусть масло разогреют, а то около тридцати сегодня. По другому не заведешь.
   - Да, да, - а сам хватаюсь за живот, и в лес. Налимья печень напомнила о себе, как всегда не вовремя.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"