Вечером, как порядочная еврейская жена, старательно готовлю заготовку для утопленника и отпускаю в свободное плаванье в акватории кастрюли. Семь футов под килем и хорошей начинки! С ненавистью режу яблоки и представляю себя убитой ножом неведомыми злопыхателями, в процессе создания внутреннего содержания пирога. Чтобы этот, увидев труп, бесповоротно понял, какой женщины лишился. Не просто набора хромосом, а выдающейся генной комбинации! Осознал все грехи и подстригся в монахи. Вот. К тому моменту, как, понукаемый богатым менеджерским воображением, мужчина моей мечты летел в паломничество на Землю - замаливать тяжкие прегрешения, неумолимо старел и рушился от переживаний и чувства вины, на старом, ржавом корабле способном развить только первую космическую скорость, с испорченной канализацией и системой кондиционирования, всплыло тесто для пирога. Ох, нелегкое это дело - кулинарные подвиги. Запихиваю рукотворный шедевр выпекаться, и направляюсь полить огород. Где же там прынц мой? Не потерялся ли в дороге? Иль свернул не туда, или вороги одолели? А может неведомые соблазны: девы редкостной красоты и покладистости характера? Али ещё чего приключилось?
Вот же нелегкое это дело жать их, в смысле принцев и белых коней. Утомишься и запаришься, постареешь и лишишься всяческой красоты, пока эти соизволят явиться, преодолев тайные и опасные тропы, меркантильных лягушек и прочие препятствия, сбивающие с панталыку и мешающие своевременному прибытию. Вот поэтому, самые слабохарактерные из нас размениваются на то, что рядом - а вдруг принц с конем позарятся на зеленую траву на полях, ветер в ушах и запах свободы? А ты сиди тут, томись, без всякой гарантии благополучного исхода. А от ожидания морщины появляются, между прочим. Бегу к зеркалу проверить, не лишилась ли красоты от томления.
Женщина и зеркало. Есть в этом что-то сродни гармонии вечности - мы друг друга идеально дополняем. Станешь и так, и эдак, втянешь живот, выпрямишь спину - напротив достойный собеседник, не лишенный шарма и красоты. Вертишься перед ним по-разному - хороша! Что бы подчеркнуть сопричастность отражения и дабы задобрить на будущее, для гарантии благосклонности в дальнейшем, скажешь ему пафосно и со значением: 'Как же нам красивым жить тяжело!'. Оно покивает в ответ головой, повздыхает тяжко, но так чтобы не портить гармоничность облика. Остальной мир в этот момент не существует. Могут рушиться города, исчезать цивилизации и взрываться звезды, всё - суета сует, главное - вот оно - напротив.
Насладившись отражением и очередным подтверждением собственной неповторимости, возвращаюсь в реальность, где уже наступила ночь. Теплая, летняя пахнущая опаленной солнцем травой, свежестью и немного предвкушением - созревания спелых сочных яблок, появления высокой травы, которая хлещет по ногам, когда идешь по лугу, разрезая зеленое море, как нож пирог и, конечно, ожиданием невиданного урожая картофеля. Этого по-прежнему нет. Звоню на межпланетник - 'абонент временно недоступен'. Пытаюсь связаться с эльфами - та же история. Потом почти довожу папаню до инфаркта, но выкручиваюсь, неубедительно наврав про то, что забыла, а потом вспомнила, куда Макс собирался на выходные. Мучимая дурными предчувствиями, нервически съедаю кусок пирога и заваливаюсь спать, махнув перед тем валерьянки. Беспокойны и безрадостны сны мои, полны пророчеств и видений, сулящих недоброе. Правда, высшие силы путаются в показаниях - посему ниспосланные несчастья противоречат друг другу. Получается, что как ни крутись - везде неблагоприятный исход. Просыпаюсь на рассвете, и маюсь в постели, пытаясь разобраться в логическом ребусе сновидений. Этого - все ещё нет.
Как городскому жителю вставать на рассвете мне приходится только зимой - когда жизнь затаилась в ожидании. Конечно, уже спешат куда-то космолеты, играют огнями светофоры у шлюзов и светятся теплым желтым цветом окна в домах. Но, летний рассвет - это совершенно другое. Действие идет в соответствии с законами музыкального жанра. С начала - вступление - тихонько начинают напевать птицы, а солнца еще не видно, только рассеянный свет бродит по земле, воздух пропитан предвкушением и влагой. Потом, первый луч вырывается из-за горизонта и легким ласкающим движением касается травы, и листики начинают пониматься, чтобы сверкнуть на солнце каплями росы. Наконец, крещендо - солнце, величественно поднимается над землей - неторопливо и неспешно, горделиво и даже с ленцой, переливаясь оттенками жёлтого и розового. И начинается - вдруг прибежал ветерок, разтеребил траву, разворошил кусты. Закопошились жучки, червячки и фауна покрупнее, зашуршали листья на деревьях, устремляясь к свету. Птицы, от избытка энергии, - заорали в полный голос. Какой уж тут сон...
Сверившись с отражением, бреду на кухню - беседовать с фартуком. А что делать - больше не с кем. Надеюсь, принц мой не пострадал от русалок, леших и прочей нечисти, а банально самоутверждается, напившись где-нибудь с мужиками. В принципе, я даже согласна на поход по бабам. Главное - чтобы живой. Посторонних девок, конечно, не прощу, но лучше так, чем какое несчастье. На подступах к кухне замечаю инородный предмет - большую коробку неведомого происхождения. Это чего, бомба что ли? От стресса просыпаюсь окончательно, и цепким взглядом самурая вглядываюсь в блюдо, на котором должен был быть пирог. Вот же наглые вороги пошли - мало того, что пробрались в дом и подсунули опасный для жизни предмет, так еще сожрали Утопленника?! Совсем у людей совести нет. Придется умирать бесславно, не оставив после себя даже выпечки. Бочком подбираюсь к непонятному предмету и опасливо трогаю ногой - смачного 'Бах!' не последовало, а коробка оказалась пуста. Или это тайное послание от зелёных человечков? Делаю кофе и направляюсь в гостиную смотреть новости по визору - может чего нового поведают про инопланетян.
Открываю дверь, и еще раз утверждаюсь в правильности выбора!
Представшее моим глазам зрелище достойно кисти лучших художников баталистов. Изнуренные тяжелой судьбой, Макс и эльфы спят в гостиной. Артем с Грифодием - валетом на диване, по-походному - без подушек и одеял. Ванечка трогательно сопит в кресле, разместившись в неестественной позе. Острые коленки торчат вверх беспомощно, но целеустремленно, локти уверенно впиваются в обивку подлокотника. Макс оккупировал стол, уронив голову на руки, которые все ещё сжимают какую-то схему. Вокруг, перемешавшись с рюмками, остатками лимонов, грязными тарелкам, разложены непонятного назначения инструменты, винты и шурупы. Под столом, стеснительно прижавшись друг к другу, томятся пустые бутылки из-под коньяка. В воздухе стойкий запах спиртовых паров, а в углу стоит новый шкаф, перевязанный ленточкой. Его немножко клонит вбок - но, из-за ленточки, выглядит это игриво и трогательно. Прислоняюсь к стене и перевожу дух. Неожиданный ход. Но что еще может свидетельствовать о сильных чувствах, как не этот жест? С мыслями о том, как непозволительно крепок иногда менеджерский сон, достаю одеяла с подушками и обеспечиваю страдальцев комфортом. Ванечке устраиваю походное место на полу, эльфенок слегка удивляется, когда бужу его и направляю в сторону лежанки, но покорно перемещается, радостно утыкается в подушку и мгновенно засыпает. Макс недоуменно и растерянно смотрит, пытаясь сфокусироваться на моем облике, растревожившем видения, потом тяжко вздыхает и бредет на верх, в спальню, пошатываюсь и держась за стены. Когда пытаюсь подставить менеджерское плечо - независимо дергает головой. Потом, преодолев ступени и пороги, падает ровно в центр кровати как рыцарский меч, блюдущий честь девы и отгораживается от реальности богатырским сном.
Ставлю всем по стакану с водой, и отправляюсь стряпать куриный суп - самое верное средство от похмелья, после рассола, который изготовить пока не могу - маман запланировала посадку огурцов на следующий год.
Когда-нибудь напишу книгу, которая будет называться 'Беседы о насущном с фартуком и мандарином'. Тестовое растение прижилось на Максовом подоконнике и пошло в рост, и теперь с ним можно общаться - наблюдая собеседника. С фартуком уже давно сроднилась, так что до обеда провожу время в достойной компании, изливая на окружающих монолог о тяжелой женской доле, противоборстве полов и тернистости бытия. Когда ни кто с тобой не спорит, оригинальные мысли так и выливаются наружу бурлистым потоком с шиверами спорных моментов и порогами откровений. Сегодня течение моих измышлений столь стремительно, что наговорила уже тома на два. Осчастливив собеседников радостным хмыканьем по поводу приготовленного супа, иду проведать шкаф. Всмотревшись внимательнее в сооружение, глубоко задумываюсь и обнаруживаю себя в логическом тупике. Получается следующее - для того, чтобы продемонстрировать радость от столь щедрого жеста - срочно должна начать пользоваться шкафом, который не обладает необходимой устойчивостью. Просить исправить столь пафосно презентованное хранилище, грозит затянувшейся обидой и непониманием. Размещение в нем вещей, учитывая моё везение, сулит жертвы и разрушения, а как следствие - ещё большую обиду из-за недооценённости шедевра. Получается, что пользоваться должна, но не могу, а пожаловаться не кому. Но я же инженер! Пока эти спят, ползаю и подкладываю под шкаф различные предметы, помогающие стабилизировать гардероб в пространстве. Смачно матерюсь тихим шепотом, проклиная нестандартный подход - нельзя было сначала собрать шкаф, а потом пить коньяк? Достаточную устойчивость конструкция приобрести не смогла, но держит равновесие уже более уверенно. Далее загружаю туда самое ненужное барахло в строгом порядке, усугубляющем устойчивость и закрываю до лучших времен - лучше его больше не трогать, стоит - и, слава богу!
Ближе к вечеру бойцы строительного фронта реанимируются, и со смурными лицами выбредают на кухню. Я - ангел, я - серафим, я - олицетворение стойкости, толерантности и всепрощения. С милой улыбкой одариваю супом, жалею и сочувствую, согласно киваю головой на всё, чтобы ни сказали, восторгаюсь шкафом, чтоб его. Даже лечу в магазин за пивом и коньяком с лимонами, для самых стойких. Эльфы повелись, расслабились, разомлели, загомонили как дети, вспоминая - кто что делал, собирая шкаф, и как пострадал. Сочувствую, хвалю, восторгаюсь, всё это время, представляя в воображении памятник себе: я с тяпкой на огороде - из бронзы. Нет, лучше - я с кастрюлей и ножом, из мрамора - так лицо красивее. Или совсем монументально-благородное - я в космолете, с пивом и коньяком, из гранита? Макс разделяет общее благодушие, но с легкой опаской периодически поглядывает в мою сторону. Конечно, если шкаф меня придавит, труп будет вонять на его суверенной территории.
Шивера́ - мелкий и быстрый перекат горной реки Поро́г, поро́ги - каменистый или скалистый участок в русле реки с повышенной скоростью течения и относительно большим падением отметок уровня воды.