Аннотация: журнал Edita Љ 79, 2019 (совместно с Международным литературным клубом "Astra Nova")
- Совмести взгляд с мушкой. Щеку плотнее к прикладу. Не трясись!
Митя инстинктивно отшатнулся, но тут же, не дожидаясь вспышки отцовского гнева, справился с собой, зажмурил левый глаз и попытался сосредоточиться. Только бы отец не начал при всех обзываться, а то дома увидит, что смотришь мультик - сразу "девонька", играешь с кроликом - "девонька", не хочешь идти на осточертевшие ежемесячные осмотры к врачу - "девонька", говоришь, что не нравится охота... Эх.
Вокруг жил лес. Звуков было много. Хотелось набегаться до изнеможения, потом броситься в траву, раскинуть руки и слушать, слушать. И совсем не хотелось стрелять.
- Давай, - приказал отец
Митя вгляделся в едва шелохнувшиеся кусты: робкие движения ножек-палочек, уши, как два лопуха и рябь светлых пятен вперемешку с солнечными зайчиками. Руки опустились сами.
- Ну, девонька, стреляй, это всего лишь киберзверь, - повторил отец.
- Бэмби! - пронзительно заорал Митя, ткнул винтовкой куда-то вбок в мягкое и рванул вслед за порскнувшим оленёнком.
* * *
Митя сидел, прижавшись спиной к теплому, нагретому солнцем большому валуну и прижимал к себе испуганного малыша.
- Ай люлень да люлень, - напевая любимую колыбельную, Митя ласково, успокаивающе оглаживал замшевую шёрстку. Он и раньше не очень верил рассказам отца, что киберзвери не страдают, когда им меняют "запчасти", и что это трудный, но необходимый компромисс (слово даже запомнил) между законными правами охотников и рабочими обязанностями экологов.
- По горам бежит олень, - а теперь, когда он ощущал ладонью шрамы по всему подрагивающему тельцу оленёнка, когда пальцы натыкались на толстые багровые рубцы, окольцовывающие суставы, там, где ветеринарам приходилось снова и снова менять протезы (если во время охоты повреждались ноги), он не хотел ни верить, ни понимать. Каждым всхлипом он отрицал, изгонял из себя принадлежность к совершаемой жестокости. Оленёнок сопел и доверчиво толкался мягким носом в Митин подбородок.
- По горам да по горам, - продолжал Митя. Ну, разве малыш не настоящий? Ему так же страшно. И больно, и сиротливо им одинаково. - Ты добрый, - Митя потёрся щекой о шелковистую мордочку оленёнка и огляделся. В сумерках дорогу назад не найти. Ночевать, видимо, придётся здесь. Ничего, вдвоём не так страшно, да и теплее вместе. - Не бойся, Бэмби! - подбодрил он больше себя, чем оленёнка. Как всегда перед сном зачесался шрам, змеящийся тонким рубчиком вокруг шеи, Митя привычно потёр его. Каждую ночь, стоит только закрыть глаза, он - совсем ещё маленький Митя - выпадает из машины на дорогу, переворачивается, натыкается взглядом на громадное колесо, закрывающее небо, и всегда в конце - дикая непереносимая боль. Но может быть этой ночью кошмар не придёт, ведь малыш сегодня не один.