Из Стамбула они должны были улететь к вечеру, но вмешалась нелётная погода в аэропорту прилёта - городе Нальчик. Рейс был чартерным, а проблемы, в виде тумана, в аэропорту Нальчика были такие обычные, что рейс не стали откладывать, как водится на два часа, и так далее по обстановке, а просто всех увезли обратно в отель. До тех пор, пока туман не рассеется. Вот он под утро и рассеялся.
Привезли их обратно в чартерный терминал аэропорта Ататюрк, не проснувшихся, где то часов в шесть утра. Зал вылета был пуст и какой-то несуетливотихий. Кроме пассажиров их рейса, и нескольких человек служащих и полиции, никого не было.
Но бар работал. В нём Валерий и приземлился, в ожидании дальнейших команд от руководителей чартера. Они, к слову сказать, не долго думая, присели тут же. И в принципе их желания совпадали с желанием Валерия - выпить по бокалу пива. Все они друг друга знали, и поэтому вяло перекидывались с Валерием ничего незначащими фразами.
Организмы просыпались неохотно и постепенно. Говорить и думать не хотелось, эти функции ещё не активизировались. То есть сидели молчаливые и грустные. В баре было тепло и уютно. Звучала тихая спокойная, под стать общему настроению, музыка.
И вот заиграла новая композиция. И наступило у Валерия какое-то умиротворение. Наступило, какое-то примирение с окружающим миром. Всё отодвинулось на второй план. Все дела, проблемы, все окружающие люди.
Через стеклянные стены терминала было видно, как на горизонте начинает подниматься огромное солнце. А он просто сидел очень ранним, холодным, весенним утром в теплом баре аэропорта с бокалом прохладного пива и ему, на данный момент времени, было очень хорошо и всё по-барабану. Хотелось, чтобы время остановилось. Звучало "Лунное рэгги".
Валерий опёрся подбородком на руки, лежащие на стойке бара, сидел и смотрел на суету, которая начинала раскручиваться вместе с раскручивающимся днём, и думал: ну куда все торопятся? Неужели люди не хотят просто спокойно посидеть и послушать музыку? Ну хотя бы на время остановиться и забыть на несколько минут о всех делах. Ведь такое хорошее утро.
Между рядами кресел, в зале ожидания, хлопотливо как вороны, бесконечно что-то переупаковывали челноки. Успевая хвалиться друг перед другом - кто что купил, и почём. Не забывая между этим материть жадных турков-торговцев.
Суета.
Краем уха, Валерий услышал разговор двух, оживших после пива, флайт-менеджеров с их борта. О том, как улыбалась, кому-то из них блондинка в лифте отеля, и после пары комплиментов от него, объявила ему цену за её невинное тело. Ну не сука, а? Вяло подумал, что на экипаже опять сэкономили, заселили их на ночь в дешёвый отель где живут украинские проститутки. Точно, суки.
Всяческая суета.
В другое время он бы посмеялся вместе с бедолагами, которые остались без сладкого. Но сейчас Валерию это было не интересно. Он поудобней положил голову на руки, закрыл глаза и слушал группу "Окарина" и на душе у него был мир. Не хотелось ни о чём думать.
Подобное настроение было один раз на службе в армии.
Пришли на катерах, со службы, от понтонной переправы в афганский порт Хайратон. Они прикрывали переправу от душманов с воды. И шли со стоянки катеров на пограничную заставу - спать. Вроде всё как обычно.
Ранее утро, только рассвело, приятно тепло, но не жарко. Весна. Но что то было по другому. Валерий огляделся, а вся степь красная от распустившихся диких маков. И так на душе стало спокойно и хорошо, что не хотелось идти на заставу. Не хотелось, чтобы это состояние души исчезло.
Все, что было до этого - суета сует.
По всей видимости так зацепило тогда не только его. Потому, что шли они, уставшие и до зубов вооружённые, на заставу непривычно долго, говорили о разной чепухе и беззаботно смеялись. Как будто не было, с декабря семьдесят девятого, почти до самой весны восьмидесятого, службы на пределе физических и моральных сил в порту Хайратон.
Как будто не было войны.
Им было по девятнадцать лет.
Как сказал Евгения Евтушенко в своих стихах: они были возмутительно нелогичны, непростительно молоды.
А вспомнить ещё и Василия Аксёнова, то они все в том возрасте получили от судьбы "звёздный билет". Единственно, их об этом не предупредили, и поэтому многие им не воспользовались.
Если вернуться опять к Евтушенко: наделили их богатством, не сказали, что делать с ним.
И сейчас Валерию кажется, что тогда тоже звучало "Лунное рэгги". Конечно ещё ненаписанное. Но оно должно было звучать.
В этот момент, сидя в баре аэропорта, положив голову на руки на барной стойке, он не думал о том, что впереди его ждет тяжелая дорога. Регистрации, таможни и границы. Три перелёта за день. И ещё куча приятных и неприятных забот. И что он устал от частых полётов за границу и поездок по родной стране.
Всё это было, как бы, в другом измерении, а на данный момент времени Валерию было очень грустно и спокойно. Он пил пиво, слушал "Лунное рэгги" и его ничего другое не интересовало.
Валерий просто возвращался домой.
После этого он бывал в Стамбуле и в новом аэропорту Ататюрк, но такого настроения у Валерия больше не было ни разу.
А может просто здесь больше не звучало "Лунное лёгкое рэгги" группы "Окарина"?