Да, нечасто в работе детективного агентства бывают такие моменты! Директор где то на выезде, а мы, оперативники, собрались в офисе и вовсю релаксируем. Так, кажется, называется нынче расслабуха в отсутствие начальника? Петр с Виктором наслаждались чаем, налегая при этом на печенье, а я лично предпочитаю кофе. Обычно-то мы неделями друг с другом не встречаемся - каждый на своем задании. А тут можно хоть новостями не спеша обменяться. И начальник не мешает.
- Ну вот, - хлебнув чаю, продолжил свой рассказ Виктор, - Алексей Николаевич, директор наш, мне и говорит: "Делай что хочешь, но бухгалтерскую отчетность "Ромашки" добудь. Я походил - походил вокруг их офиса, вычислил симпатичную девушку. Потом последил за нею, определил маршрут после работы, адрес, и в магазине подошел, познакомился. Повезло - оказалось, она как раз бухгалтером в "Ромашке" работает. То да се: проводил пару раз, в кино с ней сходили. Договорился, что приеду вечером к ней на работу - посидим, вина хорошего выпьем. Доложил обстановку Николаичу. А он и говорит: "Если тронешь её - пеняй на себя. Накажу так, что мало не покажется!". Честь женщины, мол, не может использоваться в корыстных целях. Ну, взял я вина, суши эти Японские, будь они не ладны - и что бабы в этих сушах находят?! Приехал к ней в офис, дверь на клюшку, сидим, вино пьем, за жизнь разговариваем. Пока она ходила в туалет там, ещё куда, я документы со столов быстренько на мобильник сфоткал. Дальше сидим. Я вижу, что она от меня ждет каких-нибудь действий, но туплю, за жизнь разговариваю. Потом уж она подвыпила, и начала натурально меня домогаться! А я, как девица, упираюсь, типа: что это вы, барышня, себе позволяете!?
Мы с Петром попадали со стульев. Сквозь смех Петя выдавил:
- Ты бы ещё на помощь звать начал! Помогите, мол, насилуют!
Ага, вам смешно,- Витя насупился. - А мне каково?! В общем, давай я лучше тебя домой отвезу, говорю. И отвез! Что уж там она обо мне подумала, даже представить боюсь! А Николаич теперь требует, чтобы я им в офис жука поставил. Опять договариваться надо на счет посидеть в офисе. А я теперь как-то даже с трудом это себе представляю! И жука ведь потом снимать надо будет!!
Дверь распахнулась, и в комнату, напрочь разрушая идиллию расслабленного послеобеденного чаепития, стремительной походкой ворвался наш директор - Николаич.
- Так, парни. Сегодня ночью рейдуем с уголовкой городняка на привокзальной площади. Так что ничего на это время не планируйте.
- Что-то конкретное? Или так - свободная охота? - Большинство восприняло известие индифферентно - не привыкать. Но Петруха мгновенно насупился и принял обиженный вид:
- Меня жена скоро из дому выгонит. Ты, говорит, и так домой, как в гостиницу ходишь - только помыться и переодеться. Да еще вкусно поесть!
- А ты не пробовал иногда свободное время дома проводить? Хотя бы для разнообразия? - яд в голосе директора агентства начал приобретать физические параметры и, показалось, одна капля с шипением сорвалась с зубов и устремилась к полу. - Я вообще что-то сомневаюсь, что ты сегодня домой собираешься. Каждый день бы к жене так-то рвался! И еще, Петя, - Николаич развернулся уже в дверях своего кабинета, - переоденься, что ли. Ведь если кто из оперов с тобой не знаком - на тебя же и поведутся. Да и народ, того и гляди, начнет милицию звать. По ночному-то времени! Сам посмотри: не бритый, в кожанке и спортивной шапке, да еще здоровый, как лось - чисто, браток с зоны откинулся. Еще и блеск в глазах какой-то голодный... В общем, собирайтесь в рейд.
К подобным совместным мероприятиям с бывшими коллегами в нашем детективном агентстве давно привыкли. К этой стороне нашей деятельности относились с пониманием и подходили ответственно. Поддерживать хорошие отношения с уголовным розыском города и другими службами в нашей профессии полезно - а вдруг что! Да и является просто признаком хорошего тона. В конце концов, это проще, чем изыскивать средства на изготовление каких-нибудь значков к какому-нибудь очередному юбилею в и без того дырявеньком, бюджете. Наконец, просто приятно иногда тряхнуть стариной! К тому же подобные мероприятия, как правило, заканчивались во всех отношениях полезными посиделками за бутылочкой и немудрящей закуской где-нибудь в недрах "оплота борьбы с преступностью". Вообще подобные рейды представляют собой эдакие масштабные плановые мероприятия, когда опера уголовного розыска совместно с приданными силами (в данном случае нами) равномерно рассредоточиваются по территории и усиленно изображают из себя зевак, ожидая, пока какой-нибудь крайне неудачливый или очень глупый жулик совершит на их глазах преступление. Но крайне неудачливые и глупые жулики редки - их повылавливали в предыдущие рейды. А остальные преступники половину оперов уже в лицо знают. А если и не знают, то не заметить резко увеличившееся количество молодых и во всех отношениях неприятных на вид (для жуликов и добропорядочных граждан мужского пола) зевак, довольно трудно. Женщины-то, как правило, нормально реагируют. Начинают похихикивать, глазками стрелять и прогуливаться под ручку с подружками мимо наших замаскировавшихся стражей порядка. Морально не очень устойчивые парни, которым быстро приедается часами изображать столбы, а служебная дисциплина привита еще не в полной мере, тоже реагируют адекватно. В итоге, по ходу мероприятия иной раз самой большой задачей становится собрать всех участников рейда.
Ночь. Улица. Фонарь. Аптека закрыта - три часа ночи, как-никак. Метет мелкий снег с пронизывающим ветром. И мороз под тридцать. Четвертый час рейдуем на привокзальной площади. Я забился в закуток между двумя торговыми палатками в отведенном секторе и пытаюсь прикрыться от ветра и холода фанерной стенкой киоска и сигаретой - огонь, как-никак. Помогает плохо, да ещё непростой выбор между альтернативой спрятать руки в карманы, или рисковать обморожением пальцев, держа сигарету. К тому же напрягает осознание полной бесперспективности мероприятия - жуликов в такую погоду палкой на промысел не выгонишь. А мы выполняем план, составленный каким-то штабистом. Сам-то он, наверное, дома сидит - телевизор смотрит...
Зашипела рация: "четвертый - второму. Как обстановка?".
Четвертый - это сегодня я. Нащупываю в рукаве тангенту передатчика:
- Какая тут, нафиг, может быть обстановка? Тишина полная!
- Понял. Пошли в машину, погреемся.
Вот это уже конструктивное предложение. Подхожу к машине. Вся группа в полном составе уже внутри - жизни радуются. Втискиваюсь в коллектив и замечаю, что кого-то не хватает.
- А где Петруха?
- Шут его знает - Николаич уже злится. - На вызов по балалайке не отвечает, телефон отключен...
- Может сходить, проверить? - А вылезать обратно, в метель и холод ой, как не хочется. Однако вылезать мне - приехали-то на восьмерке, и остальные благоразумно забились на заднее сиденье. Машину нам на время рейда от щедрот выделило начальство городского УВД, и водитель на этот раз попался незнакомый.
- Ходили уже! На посту его тоже нет. Опять этот баламут чего-то накосорезил! Витя, - это к нашему "младшему научному сотруднику" - Сходи ещё раз, посмотри.
- Так ведь только что ходил - нет его там, - заныл Витя. Вылезать из теплой машины ему тоже очень не хотелось.
- Ладно, если через пятнадцать минут не появится - все пойдем искать, - смилостивился Николаич.
- Может, случилось чего? - Но эта реплика уже для порядка. На самом-то деле нам не привыкать, что Петруха - ходячее недоразумение: постоянно влипает в какие-то неприятности. Ладно хоть, что все больше по мелочи.
- Ты водку будешь?
От таких предложений командира отмахиваться грех!
- Водку? Теплую? Буду!!! А закусить есть хоть что-нибудь?
- Вот, пол бутерброда тебе оставили, - какие они все-таки заботливые, мои товарищи! Бутерброд и будучи целым, отнюдь не отличался великанскими размерами. Но все же я искренне благодарен. Расслабившись в тепле, могли бы и ничего не оставить - давись тогда этой водкой!
Пятнадцать минут истекали стремительно. Пригревшись в машине, выползать на промороженную насквозь улицу не хотелось отчаянно. Но тревожила мысль о судьбе Петра - он же там совсем от холода окочурится! Тут еще пришел какой-то поезд, и на привокзальную площадь хлынула толпа пассажиров и встречающих.
- Ну все, пошли, - скомандовал Николаич, и я обреченно потянул ручку двери. В этот момент, словно привидение, сквозь толпу приехавших к машине проскользнул сам Петруха. Мы все вздохнули с облегчением. Надо сказать, что впечатление насквозь замершего и смертельно уставшего на работе человека Петя не производил, хотя вид имел какой-то смущенный. Я попытался усадить Петра на переднее сиденье восьмерки, а сам забраться назад - не люблю быть крайним в случае, если вдруг надо куда-то сходить. За бутылкой, например. Но меня безжалостно выпихнули обратно: не с моими, мол, слоновьими размерами, моститься в и без того тесную компанию приличных людей. Ну и ладно, пусть Петя лезет поближе к тяжелой руке сердитого начальника.
- Ну, и где ты был? - разъяренной коброй зашипел Николаич. Телефон отключил, рацию игнорируешь, а сам где-то шляешься вместо того, чтобы службу нести? К подружке завернул?
- Да что вы, Алексей Николаевич! - с нотками праведного негодования возопил наш проштрафившийся сыщик. Просто у меня в телефоне батарея села, а рация, почему-то, не работает.
- А на посту тебя почему не было!? - четыре пары глаз с явно выраженным недоверием и осуждением вперились в Петра. И тут Петруха явно смутился. Кажется, даже покраснел.
- Да я тут стоял, стоял - ничего не происходит. Замерз совсем, решил пойти в машину погреться. А где мы машину точно поставили - не помню... - Рассказчик окончательно смутился и замолчал.
- И что дальше? - подозрительно ласково поинтересовался наш начальник.
- Ну-у-у, поискал, поискал. Вижу, вроде наша стоит. И шофер сидит. Я подошел, сел на заднее сиденье. Погреюсь, говорю. Водителя-то я по имени ведь не знаю. И он молчит. Только смотрит как-то странно. Я пистолет достал, протереть. От таких перепадов температур оружие испариной покрывается, заржаветь может - сами ведь учили.
Николаич молча кивнул, поощряя рассказчика, а я начал тихонько похрюкивать, представляя себе ситуацию.
- Ну, я посидел - посидел. Потом водителя спрашиваю: а где остальные наши? Ты не видел? А он только головой мотает - не видел, мол.
- Что-то тебе больно миролюбивый мужик попался, - прокомментировал наш директор, - другой ка-а-ак перетянул бы поперек рожи монтировкой... Может, ума бы прибавилось. Хотя, наверное, его только твое упоминание о других наших и сдержало!
В это время наш шофер, пивший из коробки сок, подавился от приступа хохота и выплеснул добрый стакан липкой жидкости себе на штаны. Рванувшись стряхнуть с брюк пролитое, он резко наклонился и со всей дури воткнулся головой в руль. Раздался рев натуральной пароходной сирены. Сирены большого парохода. Или маленького, но очень шумного. Мы все пригнулись, а Витя попытался в экстренном порядке покинуть заднее сиденье восьмерки через несуществующую дверь, в панике разыскивая отсутствующую ручку и дергая рычаг стеклоподъемника. Обтекавшая в этот момент нашу машину толпа пассажиров с чемоданами и баулами шарахнулась в стороны. У кого-то выпал и раскрылся чемодан, вываливая свое содержимое на асфальт. Ветер тут же подхватил и помчал по площади облюбованные вещи. Сочувствующие бросились их ловить, расталкивая прохожих, оскальзываясь и падая. В общем, однообразный вид ночной площади претерпел некоторые оживляющие изменения.
А я преисполнился черной зависти. Нет, я не злоупотребляю сигналом машины и не "бибикаю" во время езды всем встречным - поперечным. Но если уж приходится прибегать к мерам звукового воздействия, то хочется, чтобы эти меры были по-настоящему действенными.
- Ты где такой сигнал оторвал? - спросил я водителя.
Тот, все еще кашляя и отфыркиваясь, просипел:
- Знакомые из "пожарки" подогнали.
Ага, надо взять на заметку.
- Ну, и что там у тебя дальше было? - вернулся Николаич к интересующей теме.
- Да что там, - возникшее было оживление, схлынуло, и Петр опять принял виноватый вид. - Посидел - посидел минут двадцать. Потом думаю: что-то не то. Вроде и шофер помоложе был, и у машины не было задней двери - а я ведь назад сел! И водитель сидит и молчит как прибитый - даже головы не повернет. Надо, думаю, выйти - посмотреть: может, машиной ошибся? Как-то даже нехорошо стало, когда до такой мысли допер! Ладно, говорю, пойду. А водила только головой кивает. Ну, я из машины вылез, даже дверь закрыть не успел, а он как рванет с места - и уехал! Точно ведь, думаю, ошибся машиной.
К концу Петиного рассказа у меня уже болел живот от смеха. Остальные тоже были не в лучшем состоянии, один командир старался держать марку - краснел, давился, но сохранял серьезное выражение лица. Между тем, дружный смех товарищей вызвал у Петрухи обиду и возмущение.
- А что вы хотите?! Понаделали всяких восьмерок да девяток - хрен разберешься! Да еще все одного цвета! Да еще в темноте!
- Ладно, сыщик, - смилостивился Николаич. - Будешь у меня тренироваться в определении марок машин и ориентации на местности. А теперь по домам, на сегодня хватит. Следующий рейд запланирован дня через два. Теперь до самого Нового Года службу тащить придется!