То ли мольба, то ли ультиматум. Все зависит от того, как на тебя влияет то или это. Сейчас никак. Раньше ты, возможно, прослезился бы, услышав отчаянные попытки вернуть тебя к жизни и гневно вспыхнул глазами, поставленный перед выбором. Теперь уже все равно. Ты лежишь на кровати, ощущая чье-то теплое тело на себе, сжимающее тебя тисками своих объятий. Наверное, было бы правильно, если бы эта теплота, это сбивчивое дыхание и перепугано бьющееся сердце заставили тебя хотя бы чуть глубже дышать от сладостной неги. Но сейчас почему-то все равно.
В комнате темно. Тихо тикают часы, разбивая тишину, а ты лежишь и думаешь, как все глупо. Как все неестественно и наиграно. И от этого становится тошно.
"Я просто хотел уйти"
--Не уходи...
"Господи, да зачем я тебе нужен?! Нужен ли я вообще кому-нибудь? Что за шум вокруг такого незначительного события, как мой уход?"
Жизнь отсчитывает секунды, время вытягивается в вечность и в теле нарастает какой-то протест, подавляемый апатией и равнодушием.
И вот ты лежишь как дурак, глядя в потолок, а тебя упрашивают не делать глупостей.
"Слезы. Боже, как я не люблю слезы. Нет, плакать будет "она". "Он" просто сгребет тебя в охапку и не позволит ничего сделать. А тебе будет все равно; ты будешь лежать без движения, глядя в потолок, словно уже сделал ту самую глупость, к которой так стремился".
Мысли о наступающем утре принесут новую волну тошноты. Господи, ну почему оно всегда наступает?! Тебе придется спрятать оголенные провода нервов, захлопнуть крышку и опять притворяться заводной куклой в дурацком спектакле с названием Жизнь.
А вечером можно будет просто упасть, открывая все свои провода и шестеренки на всеобщее обозрение, можно будет лежать, тупо глядя в пустоту, притворяясь, что у тебя просто кончился завод, и смотреть в потолок, чувствуя маленький теплый комок жизни, сжимающий тебя в своих объятьях.
"Какое же ты милое, ласковое чудо! Ну на что ты надеешься? У меня уже давно нет сердца. Вместо него только шестеренки и провода. Не надо, не ищи там любви. Ну зачем тебе заводная кукла? Она не сможет согреть, не сможет улыбаться настоящей искренней улыбкой".
Если это "она", то это будет только жалость к уродцу; если "он" - то страсть к механизмам. Я не хочу быть объектом ни жалости, ни страсти. Извини. Я предпочитаю лежать и бездумно смотреть в потолок, ожидая пока свернется пружина, натягивая мои струны, я улыбнусь, распахну свои пустые глаза и отправлюсь шагать в мир до тех пор, пока завод не кончится и я не упаду к твоим ногам. Ты обнимешь меня за плечи, приподнимая мою голову и прошепчешь: