А если бы я не встретил тебя, все могло бы сложиться иначе?
Почему-то меня очень занимает этот вопрос.
Иногда мне кажется, что я пошел за тобой только потому, что я никогда не выбирал легких путей.
Ты скажешь: "Глупости" и усмехнешься. За то время, что я провел с тобой, я успел изучить тебя до мельчайших деталей: до еле уловимых жестов, до всех оттенков мимики, голоса, я выучил все твои взгляды
"Глупости",- скажешь ты, если сейчас проснешься и увидишь меня, сидящего на подоконнике. Я люблю твою квартиру за широкие удобные подоконники, за хорошие окна, из которых не дует предательски в спину, за вид из окна: крыши, крыши, крыши, и над ними медленно поднимается солнце.
"Ложись спать,--сказал бы ты, посмотрев на часы,--что не спишь в такую рань?"
Никакой в тебе романтики!
Как можно спать, когда за окном происходит такое чудо?! Город просыпается, и это событие по своей красоте и величию может сравниться разве что с таинством рождения. Город рождается. Как рождаются по весне листья: нежно-зеленые они весело трепещут на ветру, ничего не зная ни о метелях, ни о постоянной темноте, ни о пробирающим до костей холоде. Наверное, было бы здорово рождаться каждую весну заново, забывая о прошлом. Никаких тебе душевных терзаний, ни чувства вины, ни сожаления, ни стыда.
Можно начать жизнь с чистого листа, наляпать новых ошибок, впутаться в новые истории, влюбиться, как в первый раз, словно все, что было до этого, просто не существует.
Говорят, тот, кто видел, как тьма переходит в свет, тот познал смысл жизни. Может быть, поэтому так люблю рассвет? Значит, мне уже открылась великая тайна?
Переход из тьмы в свет, из смерти в жизнь. Мы привыкли к тому, что это - разные полюса, противоположности, и только тот, кто смотрит в окно в три утра, знает: свет и тьма - это одно и то же. Во тьме всегда есть свет, а в свете - тьма, как в яркий солнечный день между близкостоящими домами всегда тьма, а ночью под фонарем - всегда день.
И хоть ты и спишь до полудня, ты это знаешь.
Однажды, когда я корчился от боли, а ты сидел рядом, положив ладонь мне на лоб, и пристально глядя на мое лицо (интересно, почему я раньше не замечал в тебе этого равнодушного садизма?), ты сказал:
--Я не знаю, чья это фраза, но сейчас я вижу, что это действительно так: линии искаженного от боли лица немногим отличаются от лиц в момент любовного экстаза. Самая большая боль и самое высокое наслаждение имеют
одинаковое выражение.
Я скривил рот в улыбке. Он был прав. Боль и наслаждение - два полюса, но уловить момент, когда одно перетекает в другое, практически невозможно. Свет есть тьма, а тьма есть свет...
А потом эта цитата стала преследовать меня.
"Я хочу видеть твое лицо",--говорил я, начиная прелюдию.
"Зачем?",--удивлялся ты.
Что за глупый вопрос? Ты прекрасно знал, зачем. И именно поэтому сопротивлялся. Короткая схватка,--и я повержен, вдавлен в простыни, вжат мордой в подушку.
И твой горячий шепот, обжигающий шею, возбуждающий меня больше, чем все ласки: "Хочешь посмотреть, как боль переходит в наслаждение? Сейчас узнаешь на своей шкуре".
И ты показываешь мне это во всех подробностях.
Может, я просто мазохист? Что ж, тогда мы с тобой отличная пара.
Ты же знаешь, что я хочу увидеть это на твоем лице - маску боли, скрывающую высшее наслаждение. Но ты никогда мне ее не покажешь. Ты боишься, что я увижу, как беспомощен ты в этот момент, как открыт, всей душой нараспашку.
А если бы я не встретил тебя, все могло бы сложиться иначе?
Почему-то меня очень занимает этот вопрос.
Иногда мне кажется, что я пошел за тобой только потому, что я никогда не выбирал легких путей.
Ликуйте, гомофобы, я совращен и развращен. Я жертва мира доступной информации: если бы я ничего не знал о тебе, я бы никогда не свернул с дороги на маленькую извилистую тропку. Я бы трахнул какую-нибудь девчонку, она бы залетела. Между семьей и армией, я бы по дурости молодости выбрал бы первое, а там и второй бы ребенок подоспел. Ишачил бы, стараясь прокормить всю эту голодную ораву... в общем, вел бы обычную добропорядочную жизнь (пиво по выходным, с каждым годом увеличивая дозу за вредность и далее со всеми остановками). Ликуйте, гомофобы, я был бы таким же как вы, а ведь суть вашей ненависти в том, что вам очень не хочется, чтобы кто-то жил лучше вас, был счастливее вас, был свободнее вас, ведь так?
А если бы я не встретил тебя, все могло бы сложиться иначе? Вот только вопрос, как я мог тебя не встретить?! Никак. Это просто невозможно. Все случается так, как должно случиться. Ты прав, глупости. Лучше б поспал несколько лишних часов. Ты всегда прав. За это и люблю.