Глобус

роман

1

Служба Астроконтроля сообщает о внесенных изменениях в единый реестр координат новых объектов препятствующих свободному судоходству на средних, низких и сверхнизких орбитах Глобуса. Списки пополнились без малого двумя десятками недавно появившихся в окрестностях планеты необитаемых структурах. Среди них и корвет серии "Сигма", за операцией по спасению которого из коварной ловушки пояса Ван Аллена мы с вами, уважаемые галозрители, могли наблюдать тридцать два часа назад.

Нам удалось узнать, что ныне брошенный на границе радиационного пояса корабль, был недавно продан флотом Содружества Дальней Горнорудной корпорации для защиты астероидных разработок от бандитов, обитающих за Внешним Кольцом. Как вышло, что корвет третьего поколения оказался в запретной для полетов зоне, мы уже рассказывали во время прямой трансляции с места спасательной операции, проводимой флотом.

О судьбе отважного пилота штурмового космолета, пытавшегося своим судном вытолкнуть терпящий бедствие корвет в чистый космос, ничего не известно. Официальные лица, отказываются назвать не только место службы, но и имя отчаянного офицера. Однако нам удалось выяснить, что одним из внесенных в реестр объектов стал и штурмовик класса "Арбалет" безымянного героя.

Moonlight News GV со станции "ЛЛ-5 О`Нейл" Единая лента новостей. Ноябрь 172 год Э.В".

База 3753-Круитни. Внешний обитаемый пояс. 11.172 Э.В.

Я - пилот. Хороший. Да чего уж там - отличный. Не говорю - лучший! Заметили? Но от Венеры до Внешних Колец - дальше база "3753-Круитни" не забирается - людей, сравнявшихся со мной в мастерстве не встречал. Даже скупой на похвалу мичман Филлипчук, куратор моего взвода в училище, говаривал, будто бы Боги и Демоны Бездны тут же прекращают Извечный Спор, когда речь заходит обо мне. В чем-чем, а в демонах и богах мичман разбирался отлично.

А, раз я носил погоны, то искренне полагал, что самые лучшие пилоты собраны во флоте Содружества. Тем страшнее и страннее было слышать из уст своего непосредственного начальника, командира Третьей Тактической штурмовой эскадрильи, коммандера де Санктиса последний приказ:

- Пункт один. За проявленное мужество и самоотверженность при спасении корвета ВКСС "Сигма" бортовой номер: один- тридцать три, наградить мастер-пилота ТШЭ-3, лейтенанта Лестока крестом "За мужество" второй степени.

Пункт два. За преступное пренебрежение сохранностью вверенного лейтенанту Лестоку имущества, в результате которого использовать штурмовой космолет "Арбалет" бортовой номер восемнадцать более не представляется возможным, уволить мастер-пилота ТШЭ-3, лейтенанта Лестока из рядов ВКС Содружества. Итого, приказ вступает в двадцать три ноль-ноль, первого ноября сего года.

- Охренеть, - прогудел из второй шеренги построившихся на палубе пилотов Микко Сеполло. И тут же нарвался на хмурый, многозначительный взгляд де Санктиса.

- Допрыгался, - хмыкнул, Харрис. Отец этой Демоновой отрыжки носил золотые погоны в штабе ВКС, потому даже такой человек, как наш командир не рисковал слишком уж сильно на Харриса давить. Так. Мимолетная гримаса, и коммандер вновь обратился ко мне:

- Значтак, Лесток, - командир не дотягивался макушкой до плеча любому из наших пилотов, и я каждый раз поражался его способности прямо-таки нависать над провинившимся офицером. - Тебе, парень, несказанно повезло. В двадцать два ноль-ноль, с сорок девятого причала отбывает лихтер в зону Эл-Эл-4. Ты ведь кажется из Славянского Союза родом? Грузовик везет слитки металлов на тамошние заводы. Но там рядом. Доберешься. Успеешь занять на корыте каюту - не придется тратиться на возвращение. Так что мой тебе совет, пилот! Бери ноги в руки и беги к доктору. Я его предупредил. Он уже тебя ждет. Часа на конверсию нейросети должно хватить. Итого...

"Итого" - это любимое слово моего командира. Кто-то из парней шутил, что де Санктису нужно было стать счетоводом в шахтных выработках здесь же на Круитни, а не коммандером штурмовой эскадрильи.

- Итого, у тебя еще остается сорок четыре минуты на сборы и путь к шлюзу. Понял?

- Так точно, сэр.

- Ну так чего стоишь? Марш-марш!

И я, движимый вбитыми за девять лет службы в подкорку рефлексами, еще не успев осознать какой резкий поворот совершила моя жизнь, уже бежал в медицинский отсек базы ВКС Содружества "3753-Круитни".

У дока эскадрильи Леблана под белым комбинезоном на плечах были закреплены погоны лейтенант-коммандера. Но все называли его майором. В кубриках болтали будто бы док раньше служил в мобильной пехоте, и отказался менять мундир, когда большую часть корпуса распустили за ненадобностью. Причуды штатного медика меня, сказать по правде, и раньше волновали мало. Тогда же, по дороге в медотсек, где Леблан должен был навечно вычеркнуть мое имя из списков лучших пилотов Солнечной, в голове было пусто, как в Бездне. Да и когда было о чем-то задумываться, если, по коридорам базы я несся, как курсант в первую увольнительную.

Командующий объединенной группировкой на базе, контр-адмирал Шиттель, очень любил, как он сам выражался: "посматривать одним глазом" в мониторы слежения местной Службы Безопасности. И наоборот - не любил праздно шатающихся по служебным помещениям офицеров, или того пуще - матросов. "Какая-нибудь гражданская... гм... да. Какой-нибудь гражданский, может решить, что на моей базе воинам Содружества нечем себя занять, раз они слоняются по переходам, - рычал и брызгал слюной контр-адмирал, распекая очередного провинившегося. - И однажды они там, могут решить, что на "3753-Круитни" слишком много солдат. Что Содружеству нет смысла содержать такое количество бездельников. И тогда, из-за вас..." Ну дальше и так понятно. Недостаточно проворный солдат обвинялся в саботаже и покушении на подрыв обороноспособности. И получал какое-нибудь взыскание. Ладно еще, если дело ограничивалось банальным штрафом или парой суток гауптвахты. Но мы-то, старожилы Круитни, помним о судьбе Парсонса, попавшегося, да еще и осмелившемся нашему доблестному Шиттелю возражать. Беднягу перевели дослуживать контракт в такое дьявольское место на задворках мира, о котором в кубриках даже шептаться опасались, чтоб не призвать беду и на свою голову.

Так что, раздумывать особо некогда было. И уж тем более не до того стало, когда я вломился в сияющий белыми панелями медотсек.

Сказать по правде, я дока боялся. Его все пилоты боялись, не я один. И майора Леблана в частности, и всех врачей вообще. Их, эту братию из стерильных боксов, только Харрис не боялся. Но оно и понятно. Уж ему-то не нужно было кому-то что-то доказывать. Папаша нашего смельчака уже давно все всем доказал. Проложил, так сказать, сынуле чистую дорожку на самый верх. А для всех остальных доктора были опасней болтающихся где попало еще со времен Семидневного конфликта мин. Любой из людей в белых комбинезонах мог выписать пилоту внеочередной отпуск для реабилитации от влияния низкого притяжения, или карантин по "пустотке". Что поделаешь, если человечество так и не придумало способы борьбы с этими напастями?! Какое-никакое притяжение - роскошь больших обитаемых станций и стационарных баз. На моем сорокаметровом "Арбалете" об этом и мечтать было нельзя. А рейды, бывает, и неделями длятся. Атрофия мышц, проблемы с сердцем и рассеянное внимание - профессиональные болезни, Демоны их забери.

А "пустоткой" болели все настоящие пилоты. Настоящие, это значит - Харрис может ее не опасаться. Когда давишь под двадцатку Жэ, и одновременно вынужден совершать боковые маневры, мерещиться начинает всякое. Такое иной раз привидится, что и вспоминать стыдно, не то чтоб еще и с докторами подробностями делиться.

И так у всех, кто хоть раз выстреливался из шлюза носителя навстречу Бездне. Но ни один из настоящих летунов, никогда и ни за что на свете в том не признается. Потому как - карантин и реабилитация. И будешь, как придурок... как Харрис болтаться по жилой зоне, не зная чем себя занять. День, неделю, месяц. Другие пилоты будут уходить в Бездну и возвращаться. А ты только ждать у причальных мачт, как какой-нибудь механик с перепачканной смазкой рожей. Пока какой-нибудь "майор Леблан" не решит, что ты снова можешь занять ложемент в кабине великолепного, стремительного и смертоносного, "Арбалета" и жизнь не наполнится смыслом.

- Лейтенант Лесток, сэр, - козырнул я, чувствуя, как по спине пробегают струйки холодного пота.

- Угу, - не отрывая глаз от экрана своего медицинского комма, не слишком-то любезно промычал майор. - Подполковник де Санктис предупреждал... Раздевайся. Ложись туда...

Он даже пальцем не ткнул, куда именно следовало улечься. По правде говоря, отсек небольшой и вариантов было не особенно много. Да и не первый уже раз посещал это опасное место. И снова я не нашел времени на размышления. Нет, ну надо же! Назвать коммандера каким-то подполковником! Представляю, как де Санктис бесится, когда майор его так титулует!

- Лежи спокойно и постарайся не думать о чем-то серьезном, - не вставая из-за стола, пробормотал Леблан. - Если есть вопросы, задашь их после процедуры.

И вот тут меня вдруг накрыло! Так бывает, когда от близкого подрыва боевого заряда корабль крутит и мотает из стороны в сторону, а потом, срабатывает, наконец, система стабилизации, и на тебя обрушивается Космос! Вот что-то вроде этого у меня на мягком покрытии кибердока случилось. Сработала система, мать ее, стабилизации в пространстве. И меня, мой бедный мозг просто затопило вопросами.

- Вопросы? Вопросы, мать твою?! Да у меня полная башка вопросов, майор!

Сказать по правде, умом-то я прекрасно понимал, что никакого отношения к свалившимся на меня неприятностям доктор не имеет. Что они - результат совершенно невообразимо совпавших по времени череды несчастных случаев и людского разгильдяйства. Мичман Филлипчук, не преминул бы помянуть Богов и Демонов Бездны, но, по-моему, основная причина куда как банальнее. Проданный астероидным копалкам корабль прошел обязательную, для всей реализуемой по программе конверсии техники, процедуру разоружения. И раз так - то неминуемо побывал в руках ушлых ремонтников, которые попросту сняли с вполне работоспособного судна все хоть сколько-нибудь ценное оборудование. Включая практически безотказные двигатели и системы активной радиационной защиты. А чтоб не нарушать отчетности, взамен был установлен хлам, которым побрезговали даже скупщики не совсем законного барахла с Вольных станций.

А я ведь "Сигму" практически вытолкнул! На последних секундах, прежде чем компьютер посчитал набранную моим "Арбалетом" дозу радиации чрезмерной для хрупкого человеческого организма, и отстрелил кабину, успел разглядеть, что связка из двух кораблей пояс Ван Аллена таки покинула...

Только кому теперь это интересно? Корвет, лишенный АРЗ умелыми ручками флотских механиков, только что не светился от радиации. И моя жертва, мой штурмовик, брошенный в отчаянный маневр на выручку погибающей "Сигме", оказалась никому не нужной, и, по мнению высокого флотского начальства, даже преступной. Откуда мне было знать, что спасать там было некого?! Что экипаж покинул судно сразу, как только пропали отклики от маневровых двигателей и навигационный компьютер выдал траекторию со входом в запретную зону.

Ну, в общем, выдал я. Про то, что девять лет во флоте, и понятия не имею, как жить без армии. Что в двенадцать, сразу из приюта попал во флот. Что о самых простых вещах для любого гражданского человека имею только смутное представление. Где жить? Как добывать пищу? Кто меня станет лечить, если это потребуется? Откуда берутся вещи?

И еще беспокоили низкие параметры моего тела! Коэффициент генной модификации - один. Один! Это, сказать по правде, будто бы вообще - ноль. Потому как поправку в ДНК всем родившимся в Содружестве делают. Для адаптации к низкой силе притяжения.

И кибернетизация - тоже один. Нейросеть стандартная, одна штука. Были у нас парни, по половине месячного жалования на всякие новые девайсы тратившие. Имплантированные усилители мышц, дополнительные процессоры и блоки памяти. Еще что-то этакое, о чем я даже не задумывался. Мне всегда природой данных способностей хватало. А деньги я на инфочипы о кораблях тратил. Каждый ноябрь, когда огромный, опоясанный рукотворным кольцом базы, астероид 3753-Круитни приближался к наиболее заселенной зоне системы в окрестностях Глобуса, я заказывал кристаллы с данными обо всех появившихся в Содружестве новинках космолетостроения. Так что, пока другие занимались улучшением своего тела, я собирал информацию обо всем способном летать.

В общем, так распалился, вытряхивая на бедного майора всю пыль, собравшуюся в самых дальних тайниках души, что даже на ложе кибердока уселся. Чем окончательно и бесповоротно его сразил. Потому как Леблан и помыслить не мог, что найдется-таки младший по званию, посмевший ослушаться его прямого приказа. Сказано было - лежать. Значит - лежать, даже если астероид на куски станет разваливаться.

Но, думается мне, куда больше дока поразило то, что я рискнул прервать процедуру перенастройки нейросети. Потому как майором Леблан был только во вторую очередь. Во-первых, он был врач!

- Отставить истерику! - тоном заправского сержанта рявкнул док. И тут же, уже совершенно другим тоном продолжил. - Балбес. Подумал бы своей тупой башкой, прежде чем подскакивать с ложемента! Скажи спасибо, что я общий тест организма сначала запустил, а не сразу начал изменения настроек нейросети. Ты...

Тут он на минуту отвлекся от изучения недисциплинированного пациента, заглянув в экран своего монитора.

- Ты, лейтенант Лесток, сейчас, как дебил, слюни бы пускал...

Пусть Демоны Бездны сожрут мою Судьбу, если в тот момент Леблан не изучал мое личное дело! А я-то, по простоте душевной, всегда считал, будто бы доступом к моей персональной информации обладает только коммандер де Санктис. Ну не считая чинуш в штабе Флота, конечно.

- Первое поколение? - вскинул брови майор. - Давно я...

И замолчал, практически не мигая, разглядывая что-то у меня над головой.

- Так, - наконец принял он решение, которое, судя по недовольной физиономии, явно далось ему не легко. - Успокоился? Укладывайся обратно. У нас мало времени, а мне еще тебе из крови стабилизаторы вычищать, и настройки сети менять. Потом поговорим.

Сказать по правде, чувствовал я себя так себе. В шестом разъеме нейрошунта у всех пилотов установлена контролирующая состояние аптечка первой помощи. И наверняка вдруг случившийся нервный срыв не прошел мимо внимания чуткой системы. Так что в крови у меня бултыхался настоящий коктейль успокаивающей химии. Да и вообще. Стыдно как-то вдруг стало за свое поведение. Распустил нюни, как молоденький курсант. Нашел, кому поплакаться в жилетку...

Меня кололи иголкой и светили в глаза ослепительно-яркой лампой. Потом исчез и появился снова интерфейс нейросети. Несколько минут, в течение которых мир вокруг лишился с детства знакомых табличек с подсказками, функциональных ярлыков, данных о состоянии счета в банке и сервисной информации, я чувствовал себя словно голый на главной площади столичной станции. Непривычно и... сказать по правде, как-то неуютно. Будто бы стоишь в толпе, но тебя никто не видит. Ты тень. Никто. И всем на тебя наплевать.

- Острая лучевая болезнь, - пробормотал себе под нос Леблан. И впервые с тех пор, как второй раз уложил меня в кибердок, обратился ко мне. - Сколько ты схватил? Приборы показывают поглощенную дозу в двести - двести тридцать рад.

- Я не смотрел, сэр. Не до того было, - отговорился я. Солгал конечно. Шлем вопил все то время, что отстрелившуюся кабину тащили на буксире, о трехкратном превышении предельной допустимой дозы. До сих пор в глазах стоят переливающиеся алым адским цветом страшные цифры: двести двадцать два бэр. А аптечка так накачала меня всякой химией, что я на ногах стоять не мог. Так и вывалился из кабины прямо под ноги мрачным типам в перепачканных комбинезонах.

- Везунчик, - покачал головой док. - Причем дважды.

- Могу я спросить: почему? Сэр.

- А тут никакого секрета и нет, - непонятно чему обрадовался майор. - Во-первых, тебе повезло обладать таким завидным здоровьем. Родители, кем бы они ни были, наградили тебя отличной наследственностью и удержались от соблазна внести в плод какие-нибудь модные теперь генетические изменения.

- Я не знаю своих родителей, сэр, - нахально перебил я старшего по званию, едва в монологе наметилась пауза.

- Это не умаляет их заслуг, лейтенант, - поморщился Леблан. - Они создали отличный экземпляр человека. Не испорченный грубыми руками гем-дизайнеров или апгрейд-хирургов. Так что ионизирующее излучение не особенно сильно затронуло твой организм. Все могло обернуться для тебя куда хуже. Поэтому я и считаю тебя везучим сукиным сыном в первый раз.

- А во второй? - ему удалось так разбередить любопытство, что я - к стыду своему - совершенно позабыл о субординации.

- У тебя низкий уровень кибернетизации. Это значит...

- Я знаю, что это значит, сэр.

- Да? - деланно удивился врач. - Тогда тебе не нужно объяснять, что нейросеть, по своей сути, это искусственное, хирургически имплантированное инородное тело. Но, тем не менее, это все-таки - биологический объект. А значит, степень поглощения радионуклидов у нейросети сравнима с остальными твоими органами. Внешние устройства тебе уже заменили, а после демобилизации и вовсе изымут... Мда... Должны изъять...

- А как же я...

- У меня есть несколько комплектов базовых колоний наноботов, - не обратив внимания на мой жалкий писк, продолжил док. - Я могу задать им программу очищения и реабилитации твоего организма... Единственное, это на некоторое время наложит на тебя определенные ограничения в выборе дальнейшей деятельности...

- Что-то серьезное, сэр? - тяжело вздохнул я, уже предчувствуя продолжение свалившихся на мои бедные плечи неприятностей.

- Нет-нет, - как-то подозрительно быстро поспешил успокоить меня Леблан. - Никаких серьезных перегрузок, сила тяжести не меньше семидесяти пяти сотых, упорядоченное питание и обязательный комплекс физических упражнений. И это, Лесток, всего на шесть месяцев. По истечении которых, тебе следует явиться в Центральный госпиталь флота. Спросишь там доктора Фишермана...

- А альтернатива? - снова перебил я майора. Только в этот раз, о разнице в званиях я помнил и сэркать не стал умышленно. Почуял, что ли, что Леблан пытается завлечь меня в какую-то авантюру. Которая, к тому же, на целых полгода лишает меня полетов в Бездне.

- Три месяца оздаравливающих процедур в госпитале, - зло выдохнул док. - Флот обязан демобилизовать тебя полностью здоровым. Твоя жизнь и здоровье застрахованы на весьма крупную сумму. И поверь старому солдату. Пока чиновники в Штабе не вытянут из нее все до последнего кредита, из больничной палаты ты не выйдешь.

- Вариант с наноботами звучит более оптимистично, сэр, - признал я.

- О, да, - снова повеселел майор. - Тебе второй раз крупно повезло, парень, что несколько колоний вообще оказались на нашем булыжнике, да еще и у меня в лаборатории.

- Пожалуй, что так, сэр.

- Кроме того, лейтенант. Любой мало-мальски грамотный юрист легко отсудит у Штаба всю сумму твоих страховых выплат. А за девять лет службы на твоем страховом счету должно было накопиться не мало. Да еще и первое поколение... Ты ведь из приюта?

- Да, сэр. Приют на ЛЛ-4 Белгород. Я гражданин Славянского Союза.

- Вот как? - снова удивился Леблан. - Не знал, что и там... И у тебя совершенно не славянская фамилия. Что тебе известно о родителях?

- Очень мало, сэр, - пожал я плечами. Давно прошло то время, когда эта тема меня серьезно волновала. - Они погибли в какой-то катастрофе и их не смогли опознать. Я был изъят из уже официально мертвого организма матери.

- Первое поколение, - недоверчиво пробурчал Леблан и покачал головой. Но тут же встряхнулся. - У тебя, парень, осталось совсем немного времени. Решай. Оформим все документы, я скину тебе на сеть инструкции и координаты врача, которому тебе нужно будет показаться спустя шесть месяцев, и...

- Еще вы обещали ответить на некоторые мои вопросы, сэр, - осмелился напомнить о насущном я.

- Да-да, конечно, - широко улыбнулся майор. - Пока наноботы будут внедряться в твою кровеносную систему, я набросаю краткое пособие для начинающих гражданских. Итак?

- Я согласен, сэр. Давайте ваших ботов. Госпиталь мне нравится гораздо меньше. А без Пустоты я как-нибудь полгода переживу.

Окрестности базы 3753-Круитни. Пассажирская каюта в жилом модуле лифтера Ц7078 ВКСС. 11.172 Э.В.

На покатых бронепластинах грузовика красовались сверкающие отраженным светом эмблемы военно-космических сил Содружества, но экипаж полностью состоял из вольнонаемных гражданских. И это правильно. Настоящие пилоты, я имею в виду военных, не должны заниматься такой нудной и скучной работой. Сказать по правде, казалось, что если бы довелось пилотировать эту неповоротливую калошу, я, верно, сошел бы с ума от скуки.

Насколько мне было известно, пассажиром этого кое-как летающего утюга, я был единственным. Тем забавнее было слышать по внутрикорабельной связи голос капитана, унылого вида человека:

- Внимание по кораблю, - прежде тяжело вздохнув, пожаловался начальник лифтера. - Экипажу и пассажирам занять стартовые ложементы согласно расписанию. Отсчет через десять... девять... восемь...

Момент отхода я даже не заметил. Принял удобную позу на ложе в выделенной мне малюсенькой каюте, тщательно пристегнулся, ждал рывка, и так и не дождался.

- Начинаем разгон, - прогундосил безымянный капитан, и только так я догадался, что лифтер уже в пути. - Запускаем вращение. Штатное притяжение в обитаемом сегменте установить в три четверти...

Когда база выплевывает "Арбалеты" с подвесок, в глазах темнеет от перегрузок. Несколько секунд после старта мчишься к Демонам в Бездну в полной темноте, так что дух захватывает и сердце заходится от восторга. А потом включаются маршевые двигатели, кровь возвращается к глазам, и открываются звезды. И если ты настоящий пилот, а не какой-нибудь Харрис, именно в этот краткий миг понимаешь, что такое счастье.

Не-е-ет. Грузовики не летают. Эти, лишь по недоразумению названные кораблями, лоханки ползают. От причала к причалу, как вагоны монорельса. Разве это старт?! Это, как обычно любил выражаться мичман Филлипчук, какой-то балет!

Впрочем, медлительность утюга была мне даже на руку. Последние часы на базе были как-то скомканы. Все бегом, везде в последнюю минуту. Даже с однополчанами не удалось попрощаться по-человечески. Успел лишь обняться со здоровяком Микко Сеполло, и отправить сообщение с пожеланиями удачи остальным. Последнее мое послание в системе связи эскадрильи. Потом техники все пять моих нейрошунтов освободили от устройств, и в почтовый ящик нейросети упали документы о демобилизации. А вот с базой, в течение девяти лет служившей мне домом, проститься не успел.

Бугристый булыжник, картофелина - что бы ни значило это слово - как только мы не называли астероид Круитни. Здоровенный, больше пяти километров по оси вращения, камень, опоясанный несколькими серыми кольцами жилых модулей и причальных доков. Коробочки ракетных автоматов ближней обороны. Неряшливые наросты внешних строений шахт, в которых гражданские землеройки добывали металлическую руду. Ажурные сети антенн и ртутно-голубые поля солнечных батарей. Серебряные искорки патрулирующих пространство военных кораблей. Я узнавал, наверное, каждое пятнышко на побитой метеоритами броне. Улыбался каждому новому огоньку, выплывающему из-за горизонта вращавшегося тела.

Сказать по правде, Круитни был единственным и неповторимым в своем роде. Период обращения астероида вокруг Глобуса составляет триста шестьдесят четыре дня. Каждую осень база приближается к столичным базам, сгруппировавшимся в четвертой и пятой точках Лагранжа Луны. И в течение всего ноября весь приготовленный к отправке на перерабатывающие заводы груз слитков металла доставлялся по назначению. Остальные одиннадцать месяцев штатские шахтеры без устали ковыряли железно-никелевое тело квазиспутника Глобуса, и стаскивали руду к автоматическим плавильням.

Так что Леблан был не совсем прав, когда утверждал, что я дважды везунчик. На самом деле - трижды. Как бы я добирался до Славянского Союза, если бы был демобилизован, например, в мае? Курьерские космолеты изредка гостили на базе, но пассажиров им брать запрещено.

Остальные астероиды, приютившие базы ВКСС, были много меньшими, и их состав не представлял никакого интереса для промышленности. Семьсот метров наибольшего диаметра у "3362-Хуфу", пятьсот у "2010-эСО-16", и по километру у "5381-Сехмета" с "2062-Атоном". И ни один из них не приближался к Глобусу настолько же близко, как ежегодно это делал Круитни.

А так, пять астероидных баз контролировали практически все обитаемое пространство Солнечной системы, включая совсем уж провинциальные зоны, вроде точек Лагранжа Глобуса, редких и не популярных поселений на Марсе или Весте в Поясе Астероидов, и Венеры с ее орбитальными оранжереями.

Наконец неповоротливый грузовик закончил маневр. За его кормой, из гигантских дюз растянулся многокилометровый выхлоп ионизированного вещества. Теперь восемь полных суток судно будет плавно разгоняться, и после еще десять - сказывается влияние огромного Глобуса - тормозить. Сказать по правде - совсем не плохо для посудины с массой покоя в полтора миллиона тонн. "Картофелина" медленно уползала назад, в прошлое, оставляя в памяти горькое послевкусие случившейся со мной несправедливости.

Но нельзя же вечно предаваться унынию. Потеряв среди множества таких же сверкающих во тьме точек крохотную искорку Круитни, я почти сразу и думать о ней перестал. Тем более что были куда более насущные темы для размышлений.

Передо мной лежал огромный, населенный сотнями миллионов людей мир. Человеческая Ойкумена, протянувшаяся от орбиты неприветливой Венеры до лун Юпитера. Десятки тысяч станций, сотни городов на Луне и Марсе, бесчисленное количество бороздящих пустоту кораблей. Масса мест в системе, где я только мечтал побывать. И куда так и не смог вырвался. Да я, если честно, вообще нигде дальше десяти дней разгона от базы не бывал. А если учесть характерную орбиту Круитни, так нужно будет признать, что все девять лет службы в ВКСС я чуть ли не на одном месте просидел.

Сказать по правде, было немного боязно. Вдруг лишиться привычного окружения. Очутиться, пусть и среди толп людей, но совершенно одному. Одному. Не в группе приютских, не во взводе курсантов, и не среди офицеров эскадрильи. Совершенно одному! Без кураторов, командиров и параграфов Устава. Без друзей, без цели и понимания обстановки. Самому принимать решения и способы их реализации. Быть свободным! О, это был сладкий страх. Холодок по спине, как тонкая приправа к отменному блюду из любопытства и осознания открывшихся вдруг возможностей.

При всей своей житейской необразованности, кое-что таки было известно о мире, куда нес меня длинный и нескладный утюг тяжелого грузовика. В конце концов, армия это не тюрьма. Регулярно бывая в увольнительных, а время от времени даже и в отпусках, приходилось мне бывать и в поселках, где жили сугубо штатские люди. В кубриках базы были установлены те же самые галоэкраны, что и у всех остальных граждан Содружества. И смотрели мы те же самые передачи. Спорили с однополчанами о политике, обсуждали последние достижения ученых, слушали ту же музыку. И если сериалы, что крутят по ГалТВ, настолько правдивы, как о том заверяли жены наших семейных офицеров, никаких особенных затруднений в процессе конверсии своей жизни я не ждал.

С другой стороны, многие аспекты жизни среди штатских прежде были от меня скрыты. Я чувствовал себя разведчиком в чужой стране с первоначальной целью: не привлекая лишнего внимания, натурализоваться на одной из станций. И быть готовым выполнить какое-то особо важное задание. Почему-то думалось именно так: там, среди людей, меня поджидает нечто очень значительное. Возможно даже - великое.

Но для начала неплохо было бы выбрать среди двух десятков станций Славянского Союза подходящую, снять жилье и найти работу. Программа-минимум, ни один из пунктов которой не должен вызвать какие-либо затруднения. Не должен, если точно знать как именно и по каким критериям выбирать.

На счастье, майор Леблан сдержал слово. Небольшой файл с по-военному лаконичной инструкцией был записан в банк памяти нейросети. И я надеялся, что с помощью подсказок опытного в житейских вопросах человека, не составит труда составить некую программу, которой можно было бы руководствоваться первое время. До тех пор, пока моего собственного опыта не будет достаточно для самостоятельного принятия решений.

В любом случае, грузовик, по своей незначительности не удостоившийся даже нормального имени, следовал на одну из промышленных станций Славянского Союза в четвертой точке Лагранжа Луны. Так что, желал я того или нет, путь в штатскую жизнь у меня должен был начаться оттуда. И за восемнадцать дней пути я намерен был составить какое-то подобие плана.

В училище учили, что всякое действие офицера начинается с плана. А тот, в свою очередь, обязан учитывать имеющиеся в наличии ресурсы. Грубо говоря, план должен каким-то образом совмещать желания и возможности.

С ресурсами у меня была полная ясность. Я отчетливо себе представлял, что любого реального шпиона для внедрения в чужое общество экипируют куда лучше. Но с другой стороны, мне-то, в отличие от того самого виртуального засланца, провала можно было не бояться.

Итак, чтение списка всего моего богатства не успело бы наскучить. Ибо заняло бы не больше пары минут. И первой строкой там значилась бы сводка-выписка с банковского счета.

Тридцать четыре тысячи пятьсот восемнадцать кредитов. И мне трудно было судить - много это или мало. Прежде я никогда об этом не задумывался. Каждого первого числа каждого месяца на счет капало тысяча сто. Плюс, последние два года, еще полторы сотни за "крылышки" мастер-пилота и сотня за лейтенантские звездочки. И если бы я вздумал экономить, сейчас владел бы состоянием превышающим сотню тысяч. Почему-то мне казалось, что с такой суммой на счету уж точно не пропадешь. Да только кто же мог подумать, что все так обернется?!

К деньгам я всегда относился... параллельно. Покупал то, что хотел, изредка устраивал вечеринки для однополчан и охотно угощал покладистых девушек в барах. Как и все остальные офицеры базы, изредка нарывался на штрафы и вместе со всеми скидывался на подарки к дням рождения. И всегда деньги были где-то там, а я всегда здесь. И наши пути не пересекались.

В общем, не имея представления о среднем уровне зарплат в Содружестве, решил, считать за норму ежемесячный доход в тысячу кредитов. Кроме некой отправной точки для расчета допустимых расходов, эта сумма давала мне еще и некую гарантию выживаемости. Даже при самом неблагоприятном раскладе, накоплений должно было хватить почти на три года жизни, что в три раза превышало срок, который я сам себе назначил на реализацию программы-минимум.

Несколько комплектов повседневных комбинезонов, нижнего белья и средств гигиены за ресурсы можно было вообще не считать. Вздумай я продать все это барахло, легко уместившееся в небольшой сумке, вряд ли выручил бы больше десятка кредитов. Тем не менее, для меня добротные военные вещи представляли определенную ценность. Они были удобны, и почти не отличались от того типа одежды что повсеместно носили гражданские.

А вот кейс-считыватель с без малого сотней инфо-чипов о всевозможных космолетах когда-либо сходивших с конвейеров или стапелей в Содружестве, я посчитал за настоящее сокровище. Базы знаний содержали не только заданные при постройке характеристики кораблей, но и экспертные заключения о возможной их модернизации. Вплоть до полной смены назначения.

Насколько мне было известно, на ремонтной палубе Круитни ни у кого из техников или инженеров не было ничего подобного моему набору. И без хвастовства скажу, что нет-нет, да давал туда один из серо-стальных кубиков "на прокат". Естественно - бесплатно. Пилоты в кубриках могли подшучивать над чумазыми мастерами с первой палубы, но ссориться с людьми, от которых зависит техническое состояние космолета, никто бы не рискнул. Я же, благодаря своему хобби, вообще принимался там за своего.

Уже когда лихтер развернулся дюзами вперед, опрокинул жилой блок и принялся тормозить, я пришел к неутешительному выводу: если не намерен опуститься до пилотирования таких вот летающих гробов, или еще того пуще, Демоны Бездны меня забери, пассажирских лайнеров, нужно быть морально готовым провести ближайшие полгода в каком-нибудь ремонтном цеху. Ни один из тех типов космолетов, в пилотский ложемент которых я бы с радостью лег, мне не подходил.

И виной тому проклятые наноботы, которых засадил в меня майор. На шестой день пути эти микроскопические сволочи адаптировались таки к моему организму и передали нейросети сигнал о начале своей деятельности. И добрая, наивная штуковина в моей голове, послушно внесла предписанные Лебланом ограничения в открытую инфокарту. Это означало, что теперь любой и каждый работодатель будет в курсе, что мне противопоказаны перегрузки и пониженная сила тяжести на ближайшие полгода. А теперь добавьте к этой гадости еще мое пресловутое Гэ-Один - первое поколение, то есть отсутствие информации о наследуемых генетических изменениях. В купе с низким уровнем модификации и кибернетизации! А из плюсов только пять ничем не занятых нейрошунтов и сертификат мастер-пилота малых и средних кораблей. Картина выходила совершенно удручающая.

В своей житейской инструкции майор рассматривал для меня возможность кардинальной смены вида деятельности. И в принципе это было технически вполне возможно. Моих скромных средств хватило бы на покупку информ-пакетов с теоретическими основами какой-нибудь другой профессии. Док утверждал, что корпорации охотно берут на работу таких, засчитывая практическое закрепление материала за часть заработной платы. "В Содружестве принято, что учиться чему бы то ни было, человек должен за свой счет, - писал Леблан. - Но существует множество не слишком популярных у штатских видов деятельности, в которых с овладением профессиональных навыков работодатель тебе охотно поможет".

К Демонам в Бездну! Это было еще хуже для меня, чем годами таскать неповоротливые туши круизных лайнеров по одному и тому же маршруту. Я пилот. С того момента, как в семь лет, после имплантации зародыша нейросети, нас, приютских, впервые вывели в обзорный сектор станции, и мы, сопливые малыши увидели звезды, я хотел быть пилотом. Лететь от планеты к планете. Нестись на огромной скорости между льдин кольца Сатурна. Летать, каждый раз при старте испытывая краткий миг полного и безграничного, как сама Вселенная, счастья.

И что? Бросить? Заняться починкой роботов? Забыть, что за тонкой гранью, за броневыми листами внешней обшивки станции, прямо под ногами, Космос и Звезды?! Да лучше сдохнуть от лучевой болезни, решил я, но в кресле и за штурвалом! Никаких смен профессии! Я - пилот. И точка!

2

"На прошедшей сегодня сетевой пресс-конференции представители Медицинского и Военного департаментов Генеральной Ассамблеи Содружества прокомментировали, наконец, выдвинутые против них обвинения. Напомним. Еще на прошлой неделе профессор из лабораторий станции "ВО-44 Хаяли", Андорэи Фурукава, обнародовал предварительные результаты исследований. Из его работы следует, что наиболее правдоподобное объяснение участившимся случаям пиратства за пределами Внешнего Кольца и расцвету бандитизма в Вольных Станциях, стало прекращение принудительного снижения индекса потенциальной агрессивности у демобилизованных из рядов армии и флота Содружества индивидуумов. Тем не менее официальные представители властей отвергли все обвинения, указав, что лица, оставившие службу в войсках обороны Содружества, являются полноценными гражданами, и обладают теми же правами, что и все прочие. И без их добровольного согласия никакое медикаментозное или механическое воздействие на базовые установки нейросетей противозаконны.

Moonlight News GV со станции "ЛЛ-5 О`Нейл" Единая лента новостей. Ноябрь 172 год Э.В".

Станция ЛЛ-4 Королев. Внутренний обитаемый пояс. 12.172 Э.В.

На то, чтоб убедиться, что никому я, лучший пилот Круитни, не нужен, и никто здесь мне не рад хватило двадцать два дня. Причем происходило это, сказать по правде, как-то рывками. Импульсно.

Когда прибываешь на какую-нибудь из нескольких десятков военных баз ВКСС, первое что видишь - это КПП. Бравые ребята в боевых скафандрах высшей защиты, увешанные личным оружием, весьма недоверчивые и задающие массу вопросов. Даже не смотря на в обязательном порядке перекинутом в канцелярию части файл, дублирующую бумагу в руках и легко считываемые коды идентификации нейросети, которые подделать вообще невозможно. Наконец часть ответов стражу все-таки удовлетворяет, и ты попадаешь в ту часть дежурного помещения, где гостей и их поклажу просветят насквозь в поисках... Демоны их знают, чего они с таким усердием ищут? Взрывчатку, быть может? В кубриках ходили пересуды, будто бы есть среди гражданских кучка неврастеников, считающая вооруженные силы Содружества чуть ли не оккупационными войсками. Большой дубиной, с помощью которой Генеральная Ассамблея душит права и свободы граждан. И поговаривали, что эти психи уже даже пробовали устраивать теракты на военных объектах.

Я особенно не верил. Если такие инциденты уже случались, почему об этом ни полслова не говорили в Сети? Не кричали с экранов ГалТВ? И, в конце концов, почему ни на одной базе, из тех, где я успел побывать, не усилили режим безопасности?

В технической зоне здоровенной вращающейся бочки станции, в центральном стволе, куда буксиры впихнули наш лихтер, КПП не было. То есть вообще. Гигантские магнитные захваты притянули тушу грузовоза к внутренней стенке, выдвинулась причальная платформа, и так и оставшийся безымянным капитан меланхолично пожелал мне счастливого пути.

В центральном стволе притяжения не было. Роботам, шустро таскающим невзрачные слитки из грузовых трюмов на склады где-то в глубине станции, оно только мешало. Пассажиры здесь были редкими гостями, и позаботиться об их удобстве никто и не подумал. Ладно я, чувствующий себя в невесомости, как рыба в аквариуме. А если сюда попал бы какой-нибудь штатский, конфуз мог приключиться.

Там где надобность в магнитных подошвах на подошвах комбинезона пропала, пропускного пункта тоже не наблюдалось. Обычная прозрачная кабина лифта, без какой-либо охраны.

Потом уже, когда капсула остановила свое падение, и я вышел на нижний уровень станции, подумалось, что отсутствие таможни, в общем-то, отличная штука. С некоторых пор что-то я стал недолюбливать кроваво-красные цифры таймера, транслируемые нейросетью на сетчатку. Я ведь совершенно забыл о том, что на ближайшие полгода обречен избегать невесомости и низкого притяжения. А вот искусственно выращенные внутри черепа синапсы - нет.

Впрочем, указатель "0,65" прямо напротив выхода на уровень наноботам тоже не понравился. Демонский таймер исчез, но на его месте появилось не менее яркое предупреждение о необходимости как можно быстрее покинуть зону низкой гравитации.

А я бы и рад, но двинуться с места не мог. И тому были веские причины. Если точнее, то две. Во-первых, и в главных - реклама. Я, конечно, был осведомлен о ее наличии. Ну, как бы вообще. То есть о том, что она существует, и ее довольно много. В юмористических передачах на ГалТВ засилье рекламных предложений было одним из любимейших объектов для шуток. И в сериалах частенько упоминали... Но чтоб вот так! Нахально. Даже нагло. Один баннер на другой, пока все это пестрящее и что-то кричащее в уши недоразумение не перекрыло полностью все поле видимости!

Сказать по правде, я немного растерялся. Ну как - растерялся?! Не то чтоб вообще. Просто поступил по военному решительно, но, к сожалению, необдуманно. То есть я взял и полностью отключил вывод поступающей извне информации в глаза. И очутился вдруг в полной тьме.

И хорошо, кстати. Потому как темень - моя старая подруга. Пилота черным экраном не напугаешь. Для пилота пустотника беспросветная тьма - симптом скорой и неминуемой перегрузки. Так что в итоге вышло, что и тут я поступил верно. Оставалось лишь вызвать панель настроек и убить несколько минут на выбор оптимальной конфигурации спам-фильтра.

К слову сказать, я потом еще не раз забирался в этот раздел настроек. Не особенно то и приятно прогуливаться по коридорам громадной станции, когда вместо разноцветных ярких реклам перед глазами только серые, облезлые или того пуще - ржавеющие стены. Да и некоторые полезные, сервисные указатели какое-то время воспринимались нейросетью, как агрессивные. То есть подлежащие фильтрации.

Баннеры пропали. Можно было бы продолжить спуск на уровни с более высокой гравитацией, но я продолжал стоять у кабины лифта еще некоторое время. Просто тупо пялился на проходящих мимо по каким-то своим делам людей. Разных.

Боги! Какие же они были разные! С волосами всех цветов спектра. Татуировками и кибернетическими конечностями. Частично одетые или вовсе едва прикрывающие причинные места клочками ткани. Шумные, громко болтающие с кем-то невидимым прямо на ходу. Торопливые, или еле бредущие вдоль стен с отрешенным видом. Не передать словами. Скажу только, что привычные мне однотипные комбинезоны смотрелись в этом буйстве человеческой фантазии, как грузовой лихтер в одном строю с хищными крейсерами.

Поймал себя на мысли, что хочу обратно. В армию, в тесную каюту космической калоши, куда угодно, только не в этот людской водоворот. А потом просто приказал себе идти. Потому что назад дороги не было. И нейросеть уже не предупреждала, а грозила. Или даже угрожала опасностью отключения нанокомплекса. И как бы не пугала меня толпа, альтернатива - несколько месяцев в военном госпитале, была еще хуже.

Несколькими часами спустя, я как-то пообвык. Сидя за столиком небольшого коридорного кафе на втором уровне станции, выяснил вдруг, что могу совершенно неприкрыто разглядывать людей. Что называется: пялиться. И ничего мне за это не будет. Потому как прохожие, поймав мой пристальный взгляд, тут же опускали глаза или вовсе отворачивались.

А я даже почувствовал некую прелесть в изучении людей. В наблюдении за ними. В конце концов, это ведь я прилетел с Демоновой провинции, а не они все. Это мне чуть ли не все попадающее в поле зрения представлялось необычным и удивительным. А они в этом всем живут. Так что, сказать по правде, я пытался вычислить некий предел нормальности. Какую-то систему в облике туземцев, что позволила бы мне самому измениться. Слиться, наконец, с толпой. Не выглядеть в своем военном комбинезоне сантехником на ежегодном балу у Комиссара Славянского Союза. Больше всего на свете тогда я желал, что бы эти люди, штатские, приняли меня за своего.

И только потом, много дней спустя, до меня, наконец, дошло, что им всем абсолютно, то есть - совершенно и полностью - плевать на то как я выгляжу и что делаю. Ну, понятно, не конкретно я, а вообще все вокруг. Любые незнакомые люди. Если ты их не трогаешь, не лезешь к ним с вопросами, не проявляешь агрессии, или еще каких-нибудь эмоций по их поводу, то и им до тебя дела нет. Пока же, пришлось приложить определенные усилия, чтоб заставить себя не выискивать презрительные ухмылки в толпе, и заняться решением куда более насущного вопроса. А именно: где мне жить.

Доктор Леблан советовал не торопиться с выбором. Писал в своей инструкции, что идеальным вариантом для меня был бы номер в какой-нибудь среднего класса гостинице. Хотя бы на двое или трое суток, пока я не осмотрю несколько вариантов сдаваемого в наем жилья. Только я пришел к выводу, что этот вариант существенно снизит мой запас выживаемости.

Простая математика: апартаменты в отеле класса три звезды - то есть самого что ни на есть среднего - стоили не менее тридцати пяти кредитов в сутки. Или чуть больше ста за трое. В то время как эту же сотню можно было отдать хозяину обустроенного для жилья сектора, и спокойно жить целый месяц.

Доводы майора я считал вполне логичными, но сделанными исходя из неверных исходных данных. Это как будто бы высчитываешь подачу тела в двигатель корвета, сидя при этом в кабине штурмовика. Он-то, поди, думал, что я высажусь с лихтера донельзя утомленным долгим переходом в некомфортных условиях. А мне каюта показалась, хоть и небольшой, но вполне удобной и даже уютной. А уж сравнивая с ложементом штурмовика в дальних патрулях, когда неделями не вылезаешь из противоперегрузочного скафандра, так и вообще!

Так что отдых мне не требовался. Больше того, принятая на втором уровне гравитация в ноль семьдесят пять стандартной, благосклонно принятая наноботами и нейросетью, наполняла мышцы легкостью и энергией. А после чашки кофейного напитка с парой булочек, я готов был весь уровень на своих двоих обежать.

И, сказать по правде, придумал бы куда деть багаж, может и правда отправился бы пешком. Не смотря на то, что станция была не меньше пяти километров длинной и почти два в диаметре. Что, считая по формуле из ординарной математики S=2рrh, приводит нас площади самого большого, верхнего уровня в тридцать один и четыре десятых квадратных километров. Не мало, нужно признать. Вся военная база на Круитни занимала в десять раз меньше места. А на станции "Королев" еще и уровней было четыре. И пусть самый нижний значительно, пожалуй что и вдвое, меньше, но и то общее полезное пространство значительно превышало сто квадратных километров.

Так что пришлось отложить пешую прогулку на потом и вызвать такси.

Сюрпризы в тот день сыпались на меня сплошным потоком. Я, сказать по правде, думал, будто бы в станциях, занявших самые дорогие и выгодные позиции в четвертой и пятой лунных точках Лагранжа, уже давным-давно нет живых пилотов в такси. Все делают компьютеры в купе с умной автоматикой. Только реальность раз за разом вдребезги разбивала мои представления о мире.

- Куда тебе, мужик, - не слишком-то приветливо спросил грузный, усатый, с рыхлым и каким-то ноздреватым лицом, таксист, едва дверь скользнула в сторону. Благо он тут же сменил гнев на милость, разглядев на мне комбез военного образца. - Вояка что ли? На побывку, или выставили?

- Лейтенант в отставке, - тщательно выговаривая слова почти забытого языка, нейтрально ответил я. Сказать по правде, я не многое понял из его вопросов. Если о смысле "вояки" еще можно было догадаться, то "побывка" и "выставили" у меня никак с последними событиями жизни не ассоциировались.

- О! - непонятно чему обрадовался пилот. И, глядя куда-то в сторону, радостно поделился открытием. - По нашему балакает!

- Я с Белгорода родом, - пояснил я, сам себе удивляясь. Какие демоны меня дернули рассказывать о себе совершенно незнакомому, и, если честно, совсем не симпатичному мне, человеку. - Это рядом.

- Да я знаю, - громко засмеялся усатый. - Столица жо как-никак. Хто ее не знает!? К нам-то надолго, или так, погостить? Да ты залазь в салон, чего торчишь там, как антенна?! Сумки сюда вот пихай. Не боись, не пропадут...

- Я не боюсь, - удивился я. - С чего ты взял?

Уже с полвека, с момента окончания Семимесячной войны, и подписания всеми сторонами Договора Содружества, о преступности в станциях и планетных поселениях позабыли. Какой смысл в воровстве, если в любой и каждый момент времени твоя нейросеть сообщает всем встреченным устройствам о своем присутствии? Понятно, что люди есть люди. Бывает, что случаются и убийства, которые немногочисленная полиция расследует, используя опять-таки записи из хранилища оперативной памяти нейросети. И мне, например, не были известны способы как-либо заблокировать исходящий из головы сигнал идентификации. Ради собственной безопасности человечество пожертвовало частью персональной информации.

- Да это я так... - смутился таксист, от чего его выдающиеся усы печально обвисли. - Куда ехаем-то?

- Сектор два триста пять.

- К сербам штоль? - вскинул он кустистые брови. - А по выговору и не скажешь.

Мне, сказать по правде, было все равно, сербы в том секторе обитают, или еще какие-нибудь белорусы. Не видел особой разницы. Но не объяснять же было этому неопрятному незнакомцу, что сдаваемое там жилье наиболее полно подходило под заданные при поиске параметры. Среднее между самой низкой и самой высокой ценой аренды двухкомнатного бокса с санузлом и нормой расхода воды в тридцать литров составляло сто тринадцать и три в порядке кредитов в месяц. В секторе два триста пять, просили сто двенадцать. Ближайшие конкуренты просил сто семнадцать и девяносто восемь.

В общем, я просто пожал плечами и кивнул.

- Да ты, поди, и знать не знаешь, и ведать не ведаешь, как оно тут у нас? - догадался мужик. - И мнится по неопытности, что тебе и у сербов рады будут?

- А что? - вскинулся я. - Какие-то проблемы? Королев вышел из Содружества и на станции законы больше не действуют?

- Законы-то? - хитро подмигнул рыхлый таксист. - Не. Оно конечно. Законы оне ага. Чеж мы не тут штоле. Мы-то завсегда!

И тут же, неожиданно резво для его габаритов, сдвинул свое сидение ко мне поближе.

- Закон действует, парень, - придвинув неприятное лицо с крупными порами вплотную, яростно принялся шептать усатый. - Только кроме закона еще обычаи есть. И часто... Заметь, лейтенант, я сказал часто, а не постоянно! Часто, эти традиции собой закон и подменяют. Вот там...

Пилот капсулы ткнул толстым пальцем себе под ноги.

- Там, на верхних уровнях, может и закона побольше, а обычаев поменьше. А у нас внизу, стало быть, наоборот. Тут у нас может и места такие есть, где и нейросети не читают. Понял?!

- Ого, - искренне удивился я.

Да и как тут было не удивиться. Я допускал, конечно, что незнакомец несколько сгущает краски. Но, в то же время, его утверждения на чем-то да основывались! И одно дело некоторое социальное расслоение. Я и раньше знал, что люди с большим доходом, владеющие большим набором профессиональных навыков, обладают в некотором роде большими возможностями. Живут на уровнях станций, где притяжение наиболее близко приближается к стандартной единице, а значит, имеют больше шанс на зачатие здорового потомства. Пользуются более качественным медицинским обслуживанием, а обитатели самых высших уровней будто бы даже, в случае нужды, предпочитают кибернетическим имплантатам пересадку настоящих человеческих органов. В сериалах иногда упоминались и целые богатые династии, способные себе позволить серьезное генетическое моделирование свойств своих детей. Регенерация, недоступная из-за невероятно высокой стоимости гем-дизайна, обычным гражданам Содружества, была среди них вполне обыденным делом. Не говоря уж об общем повышении индекса всех основных параметров организма. Интеллект, скорость восприятия, скорость реакции, сила мышц и улучшенный костяк.

И я ведь, вместе с остальными однополчанами, воспринимал это как вполне нормальное явление. Что такого? Почему бы людям, всего добившимся своим умом и руками, не заботиться о будущем детей? Сказать по правде, любой из нас поступил бы точно так же, если бы появилась такая возможность. Тем более что там, на верхних уровнях станций, жила не какая-то закрытая для доступа извне каста. Вовсе нет. Любой, кому Демоны или Боги Бездны дали светлый ум и силу духа, чтоб отказывая себе во всех удовольствиях, тратить время и деньги на обучение, мог в итоге претендовать на высшие должности в какой-нибудь корпорации или государственном учреждении. А оттуда, имея высокую зарплату, уже прямая дорога к уютным апартаментам на втором или даже первом уровнях.

Это все, так сказать, азбучные истины, знакомые всем и каждому жителю человеческого мира. А вот то, что действенность общего для всех территориальных объединений закона может меняться от уровня к уровню, это была действительно шокирующая новость. Сказать по правде, даже более для меня удивительная, чем наличие зон внутри космического города, с неработающими сканерами нейросети. Потому как любой, кому приходилось сталкиваться со сложными электронно-механическими устройствами, вскоре убеждается на собственном опыте, что каким бы надежным не объявляли девайс производители, рано или поздно он неминуемо сломается. А если умелые человеческие руки слегка помогут, так и очень быстро.

- Вот тебе и ого! Это тебе не ать-два в армии. Здесь у нас чуять надо, в какую сторону в вентшахтах лопасти вентилятора вертятся. На Короле в триста пятом сербы проживают- это всем известно. И имеют они обыкновение всех чужих, кто не серб по крови, слегка обижать. Я понятно объясняю?

- Вполне, - нашел в себе силы усмехнуться я. - А сам-то ты кто будешь? По крови.

- Русак я. Нешто, стало быть, не видно?

- Так и я русак. У тебя схема станции есть? С пояснениями для молодых глупых лейтенантов, где кто обитает, и чего кто не любит? Ну и другое всякое, что может быть...

- Ну есть, - признался таксист. - И чего?

- Ну так давай. Помоги, как русак русаку. И поехали в триста пятый. А там, уважаемый, ты меня немного обождешь, пока я с туземцами вопросы традиций буду решать.

- Карты нынче дороги стали, - откатывая водительское сидение на причитающееся ему место, недовольно пробурчал мужик. - И я тебе, парень, не служба спасения, чтоб вытаскивать из всяких...

- Двойная такса, - двинул последний аргумент. - Я планировал посетить три сектора в станции.

- Двадцатка, и я на половину суток весь твой с колесами в придачу.

Это было приемлемое предложение. Нейросеть, после сканирования предложений в аукционах "Королева", выдала примерно такую среднюю стоимость на программные продукты, включающие в себя, кроме полностью или частично совершенно мне не нужного функционала, еще и карты-схемы станции. А тут чистая информация, что называется, от старожила, и с бесценными для выживания подробностями. Да еще и транспортные услуги как бонус.

Тут мы и сговорились. Таксист, чье настроение вновь изменилось, тут же предложил называть его по-простому, дядей Мишей. А вместе с файлом карты-схемы станции ЛЛ-4 Королев, в почтовый ящик моей сети упали и контакты для связи с неожиданным родственником.

- Всяко, стало быть, оно может обернуться, - снова подмигнул вислоусый дядя Миша. - А я тут, на Короле, много чего знаю. У кого чего подешевле купить можно, если вопросов глупых задавать не станешь. Кому чего подороже продать, так чтоб сами не спрашивали...

- Интересно, - улыбнулся я. И тут же завел в хранилище информации специальный раздел - "Король. Полезные связи", с первой и единственной пока записью - "дядя Миша".

Пилотировал свой аппарат навязчивый "родственник" прелюбопытнейшим образом. Особо, конечно, не приглядывался, но мне показалось, будто бы он просто вбил в консоль на пульте адрес, и полностью потерял всякий интерес к управлению. Капсула сама начала движение, ловко встроившись в плотный поток других таких же в специально отведенном под транспорт туннеле. Зачем в водительском кресле присутствовал человек, для меня так и осталось загадкой.

Тридцать с лишним квадратных километров - вообще гигантская для пешехода площадь. Вряд ли я сумел бы сразу выбрать оптимальный маршрут к нужному мне месту, даже имея в памяти нейросети полную схему станции. Даже путешествуя на такси, путь занял приличное время. Существенную часть которого ушло на преодоление шлюзов с толстенными бронированными воротами между секторами, к которым сходились основные магистрали.

Я особо к дороге не приглядывался. Не видел особого смысла. Карта и без запоминания ориентиров не дала бы мне заблудиться. А вот изучить общее устройство цилиндрической, типа "О`Нейл-220", станции было полезно.

Итак, как я уже говорил, В Королеве, или в Короле, как называли его туземцы, было четыре уровня, по двадцать четыре сектора в каждом. Плюс, конечно же - центральный ствол, в котором притяжение отсутствовало, и который предназначался для стыковки космолетов. Большей частью, грузовых, вроде того лихтера, на котором прибыл и я. Потому как Король в реестре прочих обитаемых объектов Славянского Союза числился станцией промышленной. Общая энциклопедия Содружества утверждала, что будто бы на предприятиях Королева производилось до семидесяти процентов от ежегодного выпуска космолетов Союза.

Естественно, присутствовали там и многочисленные предприятия по ремонту пустотной техники. Когда между обитаемыми островками по несколько тысяч километров равнодушного Космоса, логистика имеет немаловажное значение. Куда дешевле заказать на туземных фабриках нужную деталь, и тут же ее установить, чем тащить изделие со станции на станцию, тратясь на транспортировку.

Новые и только что отремонтированные суда было не принято сразу нагружать избыточными перегрузками, и к месту расположения заказчика их обычно перегоняли, так сказать, в щадящем режиме. Поэтому, изучив все доступные сведения, я решил не испытывать судьбу, перелетая со станции на станцию в поисках лучшего места, и попытаться устроиться именно на Королеве. Мне представлялось, что там для одного из лучших пилотов Солнечной обязательно найдется подходящая работа. Я был преисполнен надежд и смотрел на будущее с оптимизмом. Оставалось только обустроиться в бытовом плане, и предложить свои услуги работодателям.

Каждый из двадцати четырех секторов на уровне, кроме, естественно, производственных, представлял собой перекресток двух магистралей. С небольшой площадью и офисами администрации в центре. Непременное отделение территориальной полиции, и четыре квартала однотипных, не выше трех этажей, зданий, на первых этажах которых, конечно же располагались всевозможные магазинчики или кафе. Притяжение даже на верхних этажах, при общей высоте уровня в три сотни метров, падало настолько незначительно, что даже мои капризные наноботы не замечали разницы.

Нам с дядей Мишей пришлось пересечь несколько таких секторов, и особенной разницы между ними я не заметил. Всюду одинаково яркие, навязчивые, рекламные баннеры, всюду одинаково причудливая публика. Ни чем особенным не отличался и триста пятый.

Наконец капсула остановилась возле нужного строения, и я, с усатым пилотом в качестве моральной поддержки, отправился беседовать с хозяйкой. Встретившей меня, к слову сказать, несколько неприветливо.

- Странац. Шта хоhеш? - внимательно осмотрев мой военный комбез, уперев кулаки в бедра, вместо приветствия вопросила средних лет женщина. И встроенный в нейросеть переводчик, словно глумясь, услужливо перевел: "Чужак. Чего надо?".

- Вы сдаете в наем квартиру, - улыбнулся я, делая вид, будто не замечаю недовольства женщины. - Вы Милица Лейкович? Могу я взглянуть на комнаты?

- Нису, - качнула головой та.

- О! Нет?! - вскинул я брови. - А как мне увидеть уважаемую госпожу Милицу?

- Милица ово ме je. Ти си некога? Неки льуди? - "Милица это я" - нашептывал транслятор. "А ты чей будешь? Какого народа сын?"

- Какое это имеет значение? - деланно удивился я, отмечая краем глаза явление "на сцене", то есть в боковых дверных проходах парочку угрюмых крепких мужчинок. - Вы поместили в Сеть станции свое объявление. И если ему верить, условия мне подходят.

- Ово jу само за Србе! Ти си као дете, - прорычал один из суровых свидетелей. В переводе это значило, что квартира сдается только для сербов, а меня, как я понял, за непонятливость, сравнили с ребенком.

- Это правда? - на грани угрозы в голосе, спросил я хозяйку.

- Иуп, - булькнула она утвердительно, и презрительно скривила губы.

- Ах вот как, - сделал вид, словно огорчился я. И мысленно поблагодарил усатого таксиста за предупреждение. Потому что был готов к отказу и даже выдумал способ эти их дурацкие обычаи обойти. - А я вот русак. Юрий Лесток меня зовут. И мне говорили, что давно, на заре Вознесения, ваши предки пришли просить принять их, а не наоборот. И тогда, мы, русские, вам - сербам по-братски помогли. А теперь, значит, мы, русаки стали вам чужаками...

Я всматривался в светло-карие, цвета вечернего чая, глаза сербки, и ждал ответа. А она молчала. И только совсем чуточку прикушенная губа говорила о том, как напряженно она размышляет.

- Поехали, дядя Миша, - подпустив в голос горечи, сказал, наконец, я, и повернулся уходить. - Ты был прав. Они теперь нам не родня.

И практически мгновенно по сети пришло краткое текстовое сообщение от таксиста: "Поторапливайся. Сейчас тебя начнут обижать". Похоже, текст усатый заготовил заранее, а теперь только отправил. И я даже невольно прибавил было шагу, но тут услышал в спину:

- Стани! Врати се, руски. Жао ми je. Погрешио сам, - "Стой", сказала госпожа Лейкович. "Вернись, русский. Прости. Я ошиблась".

И тут же перешла на общепринятый в станциях Славянского Союза суржик - смесь десятка языков тех народов, что объединяло территориальное образование.

- Как, говоришь, тебя зовут?

- Юрий. Юрий Лесток.

- Листок? - удивилась она и впервые действительно искренне улыбнулась. Да так заразительно, с ямочками на щеках, что я не мог не улыбнуться тоже.

- Лесток, - поправил я. - Такая вот удивительная фамилия мне от предков досталась. Идем смотреть квартиру?

Так я стал счастливым арендатором двух комнат в жилом блоке у матушки Милы, в самом, как вскоре выяснилось, безопасном секторе третьего уровня Короля.

Прихожая с дверью в объединенный санузел. Тридцать литров в сутки и ни каплей больше! Узкий коридорчик. Налево крохотная, три на три, спальня. Прямо, тоже не особенно большая гостиная. Множество скрытых и явных мест хранения. Встроенная панель галовизора на стене. Системы оповещения и пожаротушения на потолке.

Стандартный жилой бокс, часть опять-таки стандартного двенадцати квартирного кластера. А мне понравилось. Уютно. И... как бы по точнее выразиться?! Очень штатски, что ли. Когда пытался представить себе жизнь на гражданке, о чем-то подобном мне и грезилось.

Вещей у меня было мало. Так что обустройство на новом месте надолго не затянулось. Пристроил на крепления в шкафу парадный мундир, разложил по полкам белье, распаковал и унес к им предназначенным держателям средства гигиены. Ну еще кейс с инфочипами уложил в выдвигающийся из-под спальной платформы ящик. Вот, сказать по правде, и все.

Постоял минуту в мелкопесперсионном водяном облаке. Сменил комбез и белье. И остановился вдруг посреди гостиной. На часах, автоматически подстроившихся под местное время, было восемь вечера. Рабочий день в большинстве компаний на станции был уже закончен, и я просто не знал чем себя занять. Поймал себя на мысли, что даже спросить не у кого.

Благо нашлась в памяти инструкция, рекомендациям которой я обязан был следовать ближайшие полгода. И там было указано, что до полного завершения очистки и реабилитации организма от последствий лучевой болезни, мне нужно хорошо питаться и радовать тело физическими нагрузками. По доброте душевной, Леблан таки изволил уточнить, что речь идет о занятиях спортом, а не перетаскиванием тяжестей на складах тех дельцов, кто не имел средств даже на простейших грузовых роботов. А значит, нужно было выбрать спортзал, где-нибудь неподалеку. Ну и естественно кафе, или недорогой ресторанчик.

Ничего сложного, если имеешь выход в станционную сеть и умеешь пользоваться поиском. Полученная от дяди Миши карта тоже пригодилась. Выяснилось, например, что один из спортивных центров в соседнем секторе, на самом деле штаб-квартира одной из молодежных банд. Но и это еще не все. Были еще и закрашенные алым зоны в радиусе двух секторов от спортклуба, куда в условно ночное время таксистам везти пассажиров не рекомендовалось!

Я так удивился этому открытию, что полез выяснять - что это вообще за неведомая отрыжка Демонов Пустоты. Да так увлекся, что о времени позабыл. И только урчащий от голода живот вернул мое сознание из лабиринта оговорок, намеков и общеизвестных всем туземцам сведений, касающихся совершенно вроде бы невозможного факта: организованной преступности в станции.

Тема была интересной, но мало меня касающейся. Тем не менее, прежде чем отправиться в близлежащее кафе, я все-таки скинул в память нейросети коротенький двухминутный ролик, лет пять назад промелькнувший по новостной ленте ГалТВ. Все дело в том, что корреспондент носил имя, которое вызвало у меня определенные ассоциации. И так мне стало вдруг любопытно, что очень захотелось увидеть лицо человека, очень возможно, хорошо знакомого.

Репортера Moonlight News GV звали Александр Тремейн. Сашка. Шурка Тремейн. Он здорово повзрослел с момента нашей последней встречи. Изменился. Стал каким-то лощеным, вальяжным, и все-таки это, несомненно, был он. Мой одногрупник по приюту. И глядя, как Сашка, узнаваемо вспыхивая искрами в глазах, требует от правительства Содружества предпринять решительные шаги по искоренению подростковой преступности и ввести законодательные ограничения на право владения любым оружием, я радовался за приятеля по детским проказам. Вот, думал я, человек из моего детского дома, ставший знаменитостью. Несущий людям правду и пытающийся изменить жизнь к лучшему!

С необходимостью "решительных шагов" я, более или менее разобравшись в проблеме, был полностью согласен. Законы Содружества не признавали за человеком, не оборудованным нейросетью, права гражданина. Соответственно подростков до пятнадцати, когда большинству отпрысков обитателей станций вживлялся симбионт, полиция не имела права даже арестовывать, какие бы преступления они не совершали.

Теоретически, за все проделки детей должны были отвечать родители, или официальные опекуны. Но на деле даже этого не происходило. Любой, хоть сколько-нибудь грамотный адвокат, тут же делал официальный запрос Арбитру, который и подтверждал, что обвиняемые на месте преступления отсутствовали. Все понимали, что это не более чем техническая ошибка. Но исправить что-либо было невероятно трудно. По сути, это значило внести изменения в Договор, однажды, полвека назад, положивший конец краткой, но невероятно кровавой и ожесточенной межпланетной войны.

И стороны того, стародавнего, конфликта вовсе никуда не делись. Только расползлись по разным точкам Лагранжа. Пустотные станции Новой Англии, Ордена Вознесения и Окситании заняли позиции в пятой, Славянский Союз, Объединенные Эмираты и Колумбия в четвертой. Китайская Вечная Империя и их союзники скрылись за темной стороной Луны, подвесив орбитальные базы в двойке, и занялись активным заселением спутника Глобуса. В первой точке разместили циклопический комплекс, котором расположилась Генеральная Ассамблея Содружества, и самое ценное, что в настоящий момент было у живущего в системе человечества - суперкомпьютер Арбитр. Третью устойчивую позицию в системе Глобуса облюбовали так называемые вольные станции. Не входящие ни в одно территориальное объединение и не обладающие правом давать свое гражданство кому бы то ни было. Законы признающие, но свободно интерпретирующие.

Что-то менять было необходимо, но как это сделать, никто точно не знал. В Ассамблее и по гораздо более простым вопросам годами не могли придти к согласию...

Что же касалось личного стрелкового оружия, то тут мнение моего старого знакомца совершенно не разделялось большинством граждан. Право владеть оружием, любым и в любых количествах, кроме массового поражения во всех его проявлениях, воспринимался как проявление подлинной свободы человека. А для тех людей и корпораций, что теперь разрабатывали Пояс Астероидов, скорострельные турели или импульсные бластеры были и вовсе жизненно необходимы. Слишком много всяких разных... обиженных и оскорбленных укрылись где-то на лунах Юпитера. И слишком мало, должно быть, у них там ресурсов, чтоб они не пробовали откусить их у зазевавшихся шахтеров.

Кстати сказать, уже после ужина, сидя за чашкой кофейного напитка, я обнаружил, что хотя триста пятый, так же как и несколько других секторов, входил в "радиус поражения" преступной группировки, тревожных красных меток в сербском анклаве не было. Потом, несколько позже, недели через две, когда я познакомился со старшим полицейским офицером сектора, тайна этого феномена раскрылась. Но тогда, в первые дни своей новой жизни, я, сказать по правде, решил будто бы нелюдимые сербы сплошь и поголовно вооружены.

Следующие несколько дней я купался в гордыне и тратил деньги. Занятия ни тем, ни другим вообще-то для меня не характерны, но так уж сложились звезды. Да и, сказать по правде, разве мне нечем было гордиться? Разве не был я одним из лучших пустотных пилотов Солнечной? Вот я и рассудил, что за право заполучить такого замечательного специалиста работодатели должны передраться у моего порога, и вознамерился выложить в местную сеть резюме.

Однако тут же выяснил, что сделать это без приложенного к обычному инфопакету из нейросети заключения медицинского эксперта невозможно. Требование несколько удивило, но подвоха я не разглядел. Тем более что нечто подобное потребовалось и для спортивного зала, где я хотел начать заниматься физическими нагрузками. Пришлось выискивать среди нескольких сотен врачебных контор ту, что имела право проводить экспертизу, обладала необходимым для ее проведения оборудованием и просила не слишком дорого.

Впрочем, главной причиной для окончательного выбора была отнюдь не стоимость услуг. Наткнулся в "дополнительных сведениях" об одной из небольших частных клиник на информацию, что главный и единственный дипломированный врач прежде служил в Центральном госпитале ВКС Содружества, и понял, что не иначе как Демоны или Боги Бездны подсовывают мне на дорогу под ноги. Ну и любопытно стало заодно поинтересоваться, кто вообще такой этот пресловутый доктор Фишерман, к которому я должен явиться спустя полгода?!

Сказано - сделано. Собрался и поехал. Путь через четыре сектора на платформе общественного транспорта занял куда больше времени, чем через двенадцать в памятной капсуле такси дяди Миши. Но зато и обошелся мне в десять раз дешевле.

Ехал, разглядывал людей - здесь, чуть ли не на другом конце станции от административного сектора, люди и вели себя иначе, и одеты были куда проще. Я, в своем флотском комбезе если и выделялся из толпы, то не на столько, чтоб прохожие показывали на меня пальцами.

Запись на прием была назначена на одиннадцать ноль-ноль. И, сказать по правде, рассчитывал, что пассажирская платформа станет двигаться несколько быстрее. Так что от остановки до офиса отставного военного доктора, это около полукилометра, мне пришлось бежать. И далось это, на удивление, совсем нелегко. Ввалился в чистенький кабинет потным, хрипло дышащим, с дрожащими от перенапряжения ногами и с плавающими перед глазами черными кругами. Да еще и в отвратительном настроении, потому как, не смотря на насилие над собственным организмом, я таки опоздал на три минуты.

- Виноват за опоздание, сэр, - кое как уняв бьющееся в ушах сердце и облизав высохшие губы, доложил я. - Лейтенант... Гм... Лесток для врачебного осмотра прибыл. Сэр.

- Ух ты, - обрадовался док. - Давно я не слышал... чего-нибудь подобного. Где служил, сынок?

Его волосы были седы. Полностью. Все до одного. Не покрашены, а именно что седые. То есть - потерявшие пигментацию от старости. Что уже само по себе удивительно. В прошлом - может быть, и бродили по коридорам старики и старушки с волосами цвета платины. Но не теперь, когда простейшими средствами можно задать своему волосяному покрову вообще любой цвет и фактуру. Поэтому, после минутных размышлений, я решил что скорее всего этот врач действительно того возраста, на который выглядит. Что автоматически давало ему право называть меня не только сынком, но и внучком, если он того пожелает.

- Третья тактическая штурмовая эскадрилья ВКСС. База Круитни, - четко, как на службе, сообщил я. Вспомнил, что таки служба уже давно, чуть ли не три недели назад, как кончилась, и нужно быть более гражданским. Смутился. И как-то даже жалобно спросил:

- А вы, сэр? В баннере указывалось на Центральный госпиталь.

- Все верно, лейтенант, - улыбнулся он. - Все верно. Он самый. Отделение неотложной помощи. Капитан медицинской службы ВКС в отставке, Артем Валерьевич Высоцкий. Ну-с, ложитесь, голубчик...

Ого! Док оказался даже старше на одно звание моего последнего командира, коммандера де Санктиса. И хотя страх перед флотской медициной еще прятался где-то на задворках души, уважение к седому старшему офицеру все-таки превалировало.

Само обследование дело совершенно скучное. Лежишь голым как манекен на едва ощутимо теплом ложементе, весь обклеенный датчиками и с дурацкой шапочкой на макушке, да и все. Даже шевелиться не рекомендуется. Не то чтоб еще и разговаривать. Потом, сказать по правде, тоже говорил большей частью доктор. Чудно говорил. Вроде на русском, только на каком-то странном, древнем, как... как он сам, наверное.

Ну-с, голубчик, - выводя на большой настенный монитор результаты сканирования, так чтоб мне тоже было видно, протянул капитан. - Посмотрим, что тут у нас... Так-так. Очень интересно!

И вдруг нахмурившись, отвернулся к другому экрану, тому, что на столе. Сердце екнуло. Умом-то понимал, что никакой власти надо мной этот, такой же отставной, как и я, старший офицер больше не имеет. А все равно, подумалось о карантине и отлучении от полетов минимум на месяц.

- Двадцать четыре стандартных года, - покачал, наконец, головой Высоцкий. - И уже этакое-то собрание несуразностей и недоразумений.

- Извините, сэр? - позабыв о замках на комбинезоне, который как раз натягивал, замер я. - Что-то не так?

- Данные о последнем медицинском обследовании заблокированы, - продолжал бормотать себе под нос врач, будто бы разговаривая сам с собой. - Лучевая болезнь средней степени и первое поколение...

- Так могу я получить результаты экспертизы? - разозлился я.

- Что, голубчик? - очнулся тот. И тут же принялся тешить свое любопытство. - Инфекций и дегидратации, слава Богам, не обнаружено. Лихорадочное состояние? Головные боли? Тошнота? Рвота?

- Ничего такого, - резво отказался я. Беседа переходила в знакомое русло, и обычно после таких коварных вопросов следовало что-нибудь совершенно для меня неприятное. Вроде дополнительных часов электростимуляции мышц или целой горсти отвратительных на вкус таблеток.

- Вот как? И причину блокировки части персональных данных, вы, мой лейтенант, тоже пояснить не можете?

Оставалось только пожать плечами. Для меня этот факт был такой же новостью, как и для седого доктора. Сказать по правде, вообще никогда прежде не слышал о том, что часть открытой для сертифицированных специалистов информации в нейросети можно скрыть.

- Неужели перед демобилизацией тебе не проводили обследование? - блеснул глазами Артем Валерьевич. - Ни за что не поверю, что в Адмиралтействе за те семь лет, что я не служу, успели изменить Уставы.

Причин хранить подсаженные мне майором Лебланом наноботы в тайне я не видел, а потому тут же рассказал капитану все. Не забыв поинтересоваться в конце, тем, кто же такой этот доктор Фишерман.

- Фишерман, Фишерман, - зашипел седой врач, нахмурив кустистые брови. - Не мытьем, так катанием! Нашел-таки, каким образом испытать свои, так называемые изобретения на людях... Ну да ладно. В конце концов, клиническая картина куда лучше, чем могла была бы быть, при этакой-то дозе... Сколько, говоришь, успел схватить? Двести? Триста?

- Около двухсот, - признался я.

- Ну чтож, сынок. Будем считать, что тебе повезло и этому пройдохе Фишерману таки удалось создать что-то по-настоящему действенное. Я выпишу тебе некоторые препараты и хочу, чтоб ты непременно пил их, хотя бы в течение месяца. Справятся ли эти их наноботы или нет, а старые добрые препараты тебе точно не помешают. И еще!

Я напрягся в ожидании каких-нибудь дополнительных ограничений. Демоны их, этих врачей, знают. Но любое лечение у них всегда начинается со слова "нельзя"!

- Я сброшу тебе на сеть небольшое приложение. Прочтешь потом инструкцию и, если устроит, запустишь его в работу. Это всего лишь крохотный наблюдатель за медицинскими показателями организма. При любом ухудшении твоя нейросеть должна будет послать сигнал в службу спасения и, если не возражаешь, ко мне.

- Нет, сэр, Не возражаю, сэр.

Раньше, на Круинти, этим же самым занималась кибераптечка, установленная в один из пяти моих нейрошунтов. За девять лет службы я так привык всегда, каждую секунду, быть под присмотром этого чуткого устройства, что и в голову не пришло возражать против установки слабого, но подобия.

- Отлично, - улыбнулся, продемонстрировав полный набор зубных имплантов, док. - Файл уже у тебя. Там же мои рекомендации по препаратам и схемы их приема. Что же касается блокированных данных... Позволь задать нескромный вопрос? Как бы это сформулировать... Не было ли связано твое увольнение из ВКСС с каким-либо преступлением?

- Нет, сэр, - удивился я.

- Вот как? - в свою очередь удивился Высоцкий. - То есть, страховки тебя по решению Трибунала не лишали?

- Нет, сэр, - снова отказался я. И даже поделился своими планами по обращению в какую-нибудь юридическую контору с тем, чтоб стребовать причитающиеся мне деньги с финансового управления флота.

- Шанс велик, - согласился врач. - Этот твой... не имею чести быть с ним знакомым, майор Леблан, абсолютно прав. Флот не имел права отпускать тебя без трехмесячной реабилитации в госпитале.

- А как вообще? - не зная как правильно выразиться, пролепетал я. - Каким будет заключение по моему состоянию?

- Ах, голубчик, - по-стариковски всплеснул руками Артем Валерьевич. - Ну чего же ты от меня хочешь? Двадцать четыре стандартных, а так себя запустил! Я понимаю, ты пустотный пилот, и проблемы у тебя большей частью профессиональные. Мышечный тонус - треть от нормы, сердце ослаблено. Интеллект и нейроактивность высочайшие, близкие максимуму для человека, а вот проводимость нейросигнала дифференцирована. Конечности немеют? Мимо чашки не промахиваешься?

- Никак нет, сэр, - расслабился я. Эти слова я знал. Нечто подобное мне девять лет подряд говорили в медсекции базы.

- Ну и славно, - легонечко хлопнул ладонями одна о другую врач. - Сейчас ты на станции и усиления тревожных симптомов ожидать не приходится. Я рекомендовал бы занятия спортом... чем-нибудь полезным, вроде рукопашного боя или гимнастики, чтоб нагружать мышцы равномерно. В остальном... следует избегать повторных доз проникающей радиации и... прежде чем отправиться в Центральный госпиталь, не сочти за труд, заглянуть показаться мне. Та тот случай, если Фишерман захочет вовлечь тебя в какую-нибудь очередную авантюру, тебе будет полезно знать состояние собственного тела.

- Конечно, сэр. Спасибо.

- Это моя работа, - привычно отмахнулся сухой и невероятно чистой ладошкой, седой доктор. И тут же как-то смущенно спросил:

- Остался последний вопрос, лейтенант. Некоторые участки твоего генного кода... они кажутся мне смутно знакомыми. Словно давным-давно я уже видел что-то очень похожее...

- Я не знаю своих родителей, сэр, - перебил старика я.

- Да это понятно, - поморщился тот. - Иначе не было бы этого неопределенного первого поколения. Я о другом... Совсем о другом! Мне кажется, что указанный твоим идентификатором коэффициент генных модификаций несколько не соответствует действительности.

- Ого! - вскинул я брови. Меня сотни раз осматривали всевозможные врачи. Я проходил две очень серьезных медицинских комиссий, когда весь мой несчастный организм только что не разобрали на запчасти, не изучили в деталях и не собрали обратно. Но ни один доктор, ни единого раза не усомнился в правдивости основополагающих данных из инфопакета сети.

- Нельзя сказать, что я уверен в этом на сто процентов, - покачал головой в ответ на мою вспышку энтузиазма, Высоцкий. - Но намерен, с твоего позволения, это выяснить. Могу ли я использовать взятые у тебя пробы для своих исследований?

- Конечно, сэр, Я даже готов за это заплатить, - с готовностью кивнул я. - Надеюсь, потом вы поделитесь результатами, какими бы они ни были.

- Естественно, - улыбнулся док. - А вот от оплаты я вынужден отказаться. Довольно будет и того, что это исследование удовлетворит мое любопытство. Поверь, сынок. Мне сто двенадцать лет, и в этом возрасте не так-то и просто, встретить нечто достаточно интересное, чтоб это могло захватить.

На этом мы с седым капитаном и распрощались. Я получил пакет с экспертным заключением, и отправился обратно в триста пятый, заказывая по дороге доставку на дом прописанных доктором препаратов. А Артем Валерьевич, с пробами моей крови подмышкой, на такси, поспешил в главную станционную больницу.

День выдался длинным. В медицине я разбирался, как китаец в борщах. И естественно заказал то, что скинул мне на сеть доктор. То есть, с точностью до последнего символа. А оказалось, что это армейские идентификаторы лекарственных препаратов, которые, как известно, заключены в стандартные капсулы с цифробуквенным кодом. Ничего бы страшного и не было бы, продолжай я числиться на службе Содружеству. Но, к огромному сожалению, к флотским я больше не относился, и соответственно, кибердоктора, куда эти капсулы и следовало бы вставить, не имел.

И вот тут я последовательно, в течение всего одной минуты, разозлился, растерялся и обрадовался. Потому как сначала стало жаль бездарно истраченных трех сотен кредитов. Потом пришла в голову мысль вернуть поставщику лекарства, и потребовать их же в какой-нибудь более удобной для использования форме. Но после я решил, что такой опытный и мудрый человек, как капитан в отставке Высоцкий, не мог выписать мне то, что станет бесполезной нагрузкой моему и так не слишком толстому кошельку. И еще, раз капсулы военного образца легко отыскались в свободной продаже, то почему бы не поискать и собственно устройство, которое за девять лет у меня чуть в нейрошунт не вросло, и без которого, я, сказать по правде, до сих пор чувствовал себя несколько неуютно.

После поверхностных поисков в станционной информационной сети, оставался только один вопрос: с кем связаться, чтоб спросить совета. Седому доктору, или дяде Мише? Я был абсолютно уверен, что и тот и другой прекрасно осведомлены о том, где именно на Короле можно по сходной цене приобрести... Гм... скажем так, широко распространенные в ВКСС апгрейды для слабого человеческого тела.

Капитана я беспокоить не рискнул. Пусть Артем Валерьевич и в отставке, но все-таки - старший офицер. Не мне, совершенно ординарному лейтенанту, чета. А вот таксист перед расставанием прямо-таки сам настаивал, обращаться по любому вопросу. И, как мне казалось, найдет способ получить свою маленькую прибыль и с решения этой проблемы.

Так оно и оказалось. Не сказать, чтоб Дядя Миша прямо светился от счастья от моего звонка, но выслушал внимательно, кивнул и обещал перезвонить в течение получаса. А уже через час я снова ехал на платформе в другой сектор, имея при себе адрес, имя человека, которого мне нужно было по тому адресу найти, и фразу, вроде пароля, что необходимо было тому человеку сказать. Ну, чтоб он, этот таинственный продавец запрещенного для штатских военного оборудования, сразу понял, что я - это я. Приятель всесильного и всеведающего таксиста, а не какой-нибудь полицейский.

Подпольный барыга, как его назвал, таинственно прищурив глаза, дядя Миша, оказался, во-первых, девушкой! Кто бы мог подумать, что Ким Сеунг, это не суровый контрабандист, а симпатичная молодая особа с колоризированными в оранжевой палитре волосами. Да и сама лавка оказалось, во-вторых, вовсе не сумеречным подвалом со входом из переулка, а обычным, залитым светом десятков ламп и обширными витринами, магазином.

- Здравствуйте, - удостоверившись, что вижу перед собой действительно Ким Суонг, обратился я на интере к оранжевой "барыге". - Мой хороший друг, Дядя Миша, просил передать пожелания здоровья вашему достопочтенному отцу, господину Хо.

- О! - широко, так что даже десна стало видно, улыбнулась девушка. - Так вы тот самый господин Ури, проценты по сделке с которым, мне нужно перевести господину Корчевскому?

И вот тут я густо покраснел. Потому как до меня дошло, что таксист банальнейшим образом нажился на моем житейском идиотизме. Ну вот что мне стоило поглубже зарыться в сеть, и найти, в конце концов, этот самый магазин? Тем более что, как охотно поделилась со мной "страшной тайной" Сеунг, все продающееся у них оборудование совершенно официально списано с военных складов. Армия и флот в ближайшее время должны были перейти на более современные модели, а интересующих меня и им подобных девайсов в казематах военных баз скопилось неприличное количество. Генеральная Ассамблея Содружества, с непреклонной настойчивостью продолжала сокращать вооруженные силы.

- Что еще я могу у вас приобрести, кроме этого? - осторожно поинтересовался я, рассчитавшись за вожделенную аптечку кибердока, и даже уже заполучив ее в руки. Тщательно упакованную в стандартный флотский контейнер, и, судя по пломбам, ни разу не вскрывавшийся.

- Вас интересует что-то особенное? - снова, в тысячный уже наверно раз, улыбнулась госпожа Ким. И ведь, что удивительно, каждый раз улыбка не казалась, а именно что была совершенно искренней. - О! Не стоит волноваться. Господин Корчевский уже получил ему причитающееся. На все следующие покупки у вас скидка в десять процентов.

Ох и прохиндей же этот "дядя" Миша! Прямо на пустом месте срубил сорок четыре кредита. В итоге, аптечка обошлась мне в четыреста сорок два, и я, сказать по правде, считал цену справедливой.

- Особенное? - вскинул я брови. - Почему вы так решили?

- Вы выбрали кибердок модели "СДС-015", а их используют только в ВКСС, и только пилоты пустотных мало и среднеразмерных платформ, - с выражением непередаваемого счастья на лице девушка рассказала, каким образом вычислила большую часть моей биографии. - Мы можем предложить вам и другие товары, которыми интересуются, в первую очередь, такие как вы профессионалы. Навигационные и баллистические вычислители. Конечно же, с подключением через нейрошунт. Модули расширения памяти и блоки считывателей информкристаллов. Есть даже несколько В-шлемов. Они, конечно, не дешевы, но как мне говорили - стоят того.

- Это - да, - поморщился я, даже не узнав цену. - Они того стоят!

ИскИн, быть может и не самый мощный на свете, только третьего класса, плюс встроенный вирт-распознаватель со стопроцентным охватом всей сферы на сотню километров. А еще кажущиеся прямо-таки бездонными модули памяти и полный набор боевых стимуляторов, подающихся по необходимости прямо в нужные центры мозга. По большому счету, малые - космические истребители, и средние - штурмовики и корветы, корабли ВКСС чуть ли не на половину - это и есть В-шлем. Слишком дорого и не эффективно ставить в такие, коротко живущие, суда мощные компьютеры. Гораздо лучше - в шлем пилота, которого в девяноста случаях из ста, умный ИИ отстрелит от поврежденного корабля вместе с кабиной. Иметь такое устройство - это первая ступень к собственному пустотному кораблю! Мечта любого настоящего пилота!

- Очень бы хотелось, но пока нет, - огорченно выдохнул я, припоминая о своей лучевой болезни, низком мышечном тонусе и не иначе как подсунутых Демонами, проклятых наноботах в моем организме. - А вот "МРП-78-Лагуна" и "БСИ-09-Сократ" я бы посмотрел. И еще...

- Да, господин?

- Какие-нибудь комплексы на кристаллах... Рукопашный бой или гимнастика... Доктор рекомендовал...

- Я понимаю, господин. Оперативное каратэ, кудо, самбо, крав мага, тхеквондо? Есть даже кунг-фу-тип-9 из Китайской империи и боевая техника славянского боя "Корсар-Сто". Если я не ошибаюсь, КС и сейчас популярен космопехоте. Показать?

Я пожал плечами. Что толку смотреть на инфокристал? Обычный серо-стальной кубик.

- А что я получу? Что именно включает в себя пакет?

- Идеология движений, пошаговые инструкции по тренировке приемов обороны и атаки, комплекс общеукрепляющих упражнений, - как по писанному, отбарабанила девушка. - Пакет оптимизирован и не требует вмешательства тренера. Только упорство в достижении цели и тщательное выполнение рекомендаций.

Сказать по правде, инфопакет такого рода попал мне в руки впервые. Вообще, в вооруженных силах Содружества поощрялось обучение сопутствующим специальностям. Кристаллы с базами теоретических знаний и интерактивные вирт-инструкторы по овладению практическими навыками продавались с существенной, до пятидесяти процентов, скидкой. И многие пилоты, включая меня, в свободные от боевых дежурств часы, и, особенно, во время временных отлучений от полетов по медицинским показаниям, занимались самообучением. В конце концов, знания внутреннего устройства кораблей на которых летаешь, не только позволяют как-то пережить кажущиеся бесконечными недели реабилитации, но и просто полезны. Простой перенастройкой маневровых двигателей я, например, добился увеличение их эффективности на двенадцать процентов. Совсем немного, но и этого оказалось достаточно, чтоб мое преимущество в учебных боях стало совершенно безоговорочным.

Ну и кроме того, стажировка на ремонтных палубах доставляла мне истинное наслаждение. Где еще в строго структурированной, разделенной на сектора с параноидальными уровнями доступа, военной базе я мог, что называется - руками потрогать другие, кроме родных "Арбалетов", космолеты?

Это я все к тому, что среди кристаллов, побывавших в считывателях у меня или моих друзей, не было ни единого, который хоть как-нибудь бы касался спортивных дисциплин. В пилотских кубриках спорт считался уделом космопехоты. Или еще каких-нибудь, но уж точно - других родов войск. Тех, чей удел служить руками и ногами, а не головой. Отсюда и происходило мое полное незнание особенностей такого рода дисциплин.

Впрочем, я сделал вывод, что и среди штатских навыки рукопашного боя были не в чести. Потому как, вряд ли Сеунг отдала бы мне серый кубик с "Корсаром" в виде бонуса к покупке оперативных, то есть устанавливающихся в нейрошунты, модуля расширения памяти и блока считывателя информкристаллов.

- Вы сделали покупку на сумму, превышающую тысячу кредитов, - восторженно воскликнула госпожа Ким. - И чтоб оставить о нашем магазине приятные воспоминания, мы дарим вам, в качестве бонуса, комплекс "Корсар-Сто".

- Тысячу сто семьдесят четыре, - поправил я продавца. Терпеть не могу такого вольного отношения к числам. Кому доводилось хоть раз разгонять пустотную платформу до двухсот пятидесяти стандартных космических скоростей, меня поймет. - "СДС" за четыреста сорок два, "Лагуну" за триста тридцать семь и "Сократа" за триста девяносто пять. Итого...

- Да-да, - поторопилась перебить меня Сеунг. - Вы правы. Вы великолепно считаете. И прошу меня простить. Конечно же, КС для бонуса будет немного мало. Могу предложить вам на выбор еще контактный электрошокер "Скат-12" или игломет гражданской модификации "Сарсук-02" производства заводов Ордена Вознесения.

- Не вижу необходимости, - качнул я головой. Что собой представляет штатское нелетальное оружие, я отлично знал. И не имел желания эти поделки даже в руки брать. - Предлагаю, уважаемая Сеунг, поступить иначе. Давайте ваш замечательный магазин, при следующей моей покупке, сделает скидку не десять, а скажем... пятнадцать процентов.

- Двенадцать, - десятитысячная совершенная в своей искренности улыбка до десен. - Мы не можем больше. Двенадцать, как одному из самых уважаемых наших покупателей.

- Хорошо, - согласился я. И улыбнулся в ответ. Было у меня сомнение, что я еще раз явлюсь сюда за каким-нибудь пустяком. А вот в том, что рано или поздно куплю у них В-шлем, я был уверен. А лишние два процента с тридцати тысяч, это не то же самое, что с жалких трехсот кредитов.

Девушка попросила разрешения на копирование и без того открытых данные с моей нейросети, помогла зарядить капсулами с лекарствами кибераптечку, и тут же, практически профессионально, ловко вправила все три устройства в коннекторы нейрошунтов. И уже через полчаса, по пути в триста пятый, когда сетка распознала и синхронизировала новые девайсы, я наконец-таки почувствовал себя полноценным человеком. Пилотом. Не хватало разъема коннектора шлема и устройства распознавания воинских званий, но первое я со временем надеялся таки заполучить, а второе мне, гражданскому, и ни к чему.

Перекусил по пути в небольшом заведении, где чуть ли не все посетители были одеты в рабочие комбинезоны. Необычные кушанья, но вкусно и не дорого. А на то, что эти работяги всю дорогу пялились на меня, как дети в Славянском Союзе на негра, мне было наплевать. Я тоже на них смотрел, пытаясь отгадать, в одном ли месте все эти люди работают, или в нескольких разных. И что?

Дома сразу же устроился поудобнее на диване, вошел в станционную сеть и разместил объявление о поиске работы. Приложил экспертное заключение от капитана Высоцкого, упомянул о кресте "За мужество" и, отдельно, о пилотском рейтинге в девять звезд из десяти на космолетах класса "Арбалет". Приложение заполнил перечнем дополнительных навыков, вроде техника второго ранга малых и средних пустотных судов и начальных инженерных знаний о ТТХ подавляющего числа космолетов когда-либо сходивших со стапелей в Содружестве. Нажал виртуальную кнопку "опубликовать" и, включив Галовизор, принялся ждать самого ловкого работодателя. Ну, того, кто первым отыщет среди тысяч объявлений этакий-то бриллиант!

На пятые сутки реалии таки победили фантазии. Сказать по правде, причины, по которым потенциальные работодатели могли игнорировать объявление, как раз к пятым суткам у меня и закончились. Счет "похудел" на две с лишним тысячи кредитов, что существенно превышало ежемесячную норму расходов, самому себе установленную. И я подозревал, при сохранении этой печальной тенденции, на шесть месяцев средств уже точно не хватит. А значит, я больше не мог ждать, и был вынужден сам заняться поисками работы.

Для начала, я внимательно изучил опубликованные в местной сети вакансии. А, нужно признать, было их не мало. Пилоты требовались. Много и разные. В том числе, не меньше тысячи на милые моему сердцу малые или средние корабли. На космические буксиры, помогающие швартовке грузовых гигантов к разгрузочным модулям станции, туристические платформы или даже в истребительное сопровождение чартерных рейсов в потенциально опасные сектора Пояса Астероидов. Однако, как я и предполагал, существенная их часть все же касалась перегонов отремонтированных на Королеве судов к заказчикам. Меня такая работа вполне устраивала, с них и начал.

Скачал из сети на домашний терминал несколько вариантов бланков резюме, выбрал наиболее, на мой взгляд, подходящее, и заполнил. Естественно, как только мог, аккуратно избегал не слишком привлекательных сведений.

Отправил сразу во все корпорации из списка, и к огромному своему удивлению, уже час спустя получил отовсюду ответы. Дружное и безоговорочное: "Извините, вы нам не подходите".

То же самое случилось и с туристическими агентствами, и с организациями по обеспечению безопасной швартовки. Запрос службы спасения был составлен словно специально для меня. Но и там я оказался не к месту.

Мне отказали мелкооптовые торговцы, переправляющие запасные части с заводов к местам розничной торговли на других станциях небольшими пустотными грузовичками, организаторы праздничных вояжей, владельцы пассажирских "колош" и начальники транспортных отделов ремонтных секций хозслужб администрации станции Королев. Я оказался недостойным пилотировать летающие манипуляторы, которыми сырье перетаскивают со складов в цеха фабрик, цистерны, вечно в каких-то подозрительных потеках, с отходами и разгонные катафалки, с помощью которых капсулы с телами почивших приверженцев Церкви Вознесения запускают в Солнечную корону. Две недели я пытался наняться хоть куда-нибудь, занять ложемент хоть чего-нибудь летающего в пустоте. И везде нарывался на одно и то же. Нет!

Нельзя сказать, что все это время я провел лежа на диване перед галовизором, или сидя перед монитором сетевого терминала. Виртуальный тренер, должный обучить меня основам техники "Корсар-Сто" на начальном этапе допускал домашние занятия, но сразу честно предупредил, что, не получая оперативной информации о состоянии моего организма, не способен будет обеспечить должную эффективность тренировок. Пришлось-таки снова тратиться и покупать абонемент в спортзал, имеющий нужное оборудование. Дороговато выходило, сотня в месяц - почти как квартплата, но мне казалось - оно того стоило.

Во-первых, клуб располагался на втором уровне станции, а там было на что посмотреть. Двухсотые сектора предназначались для обитания менеджеров среднего уровня и инженерно-технического состава заводов, что подразумевало куда больший уровень комфорта. И первое что бросается в глаза - обилие всевозможных зеленых насаждений. Скверы и скверики на каждой площади каждого сектора. Центральный парк, занимавший, наверное, не меньше полудюжины квадратных километров драгоценного станционного пространства. Масса каких-то статуй, фонтанов и открытых кафе. Блестящие витрины магазинов, сверкающие лаком транспортные капсулы и нарядные, будто бы одетые на праздник, люди.

Заметил еще одно яркое отличие от трехсотых. Особо в глаза не бросается, но я вот разглядел. На третьем уровне Короля люди с киберимплантатами - обычное дело. Руками, ногами, глазами, всевозможными корсетами или даже целыми экзоскелетами из сплава точной механики и электроники никого не удивишь. Встречались иногда и вовсе экзотические девайсы вроде прячущихся в запястья гибких металлизированных щупалец, но и на них старожилы тройки смотрят скорее с интересом, чем с удивлением.

А вот уровнем выше кибернетизация населения явно меньше. Ну или по крайней мере - качество имплантатов в разы выше. В любом случае, встретить человека с железным манипулятором вместо руки, или телескопическим окуляром вместо глаза - событие, которое местные кумушки станут обсуждать не меньше недели.

В общем, словно другой мир. Другая страна. А если учесть, что там и строения реально были добротными и ухоженными, а не казались такими из-за наведенной через нейросеть виртуальной картинки, так и вообще. Нужно ли говорить, что бывать там мне очень нравилось.

Во-вторых же, нужно признать, что ноль-девять притяжения от стандарта, это все-таки куда лучше чем ноль-семь. А для тренировок - особенно.

Тренер из кристалла попросил разрешения запросить у моей нейросети последние данные исследований физического состояния тела, и, ознакомившись, печально заключил, что к собственно комплексу КС мне переходить рано. Для начала нужно подтянуть мышечный тонус до требуемых величин. А за одно, растянуть связки, вывернуть суставы и покрыть все мое многострадальное тело красно-синими гематомами. Потому как, мышцы мышцами, а взялся тренер за меня всерьез.

Кстати сказать, виртуальный наставник просил подключение к нейросети не только для получения медицинских показателей клиента. Как оказалось, по законам Содружества, программа обязана автоматически вставлять данные о занятиях клиента боевой разновидностью рукопашного боя тому в открытые данные. Правда, чтоб это выяснить, мне, как раз на двадцать второй день пребывания на станции Королев, пришлось побывать под арестом.

3

"Новые подробности страшной аварии на станции Королев! Закончена ДНК-экспертиза останков экипажа и пассажиров злосчастной "Саратоги-Мини", восемь часов назад протаранившей шлюзовые ворота гражданского терминала. Жертвы катастрофы опознаны. Как мы сообщали ранее, среди погибших репортер нашей галокомпании, Александр Тремейн, широко известный своими скандальными журналистскими расследованиями. Какой именно темой занимался наш коллега в последнее время, не известно. Однако есть предположение, что это каким-то образом связано с происходящим на Вольных станциях ЛЛ-3. Иначе как-либо объяснить тот факт, что частная яхта "Саратога-Мини" принадлежала и пилотировалась жителем ЛЛ-3 "Асесьон", господином Фернандо Калавера Кальва.

Moonlight News GV со станции "ЛЛ-4 Королев" Единая лента новостей. Март 173 год Э.В".

Станция ЛЛ-4 Королев. Внутренний обитаемый пояс. 01.173 Э.В.

Головной офис компании "Вторсырье" располагался совсем рядом. В соседнем секторе. Фирма занималась сбором космического мусора в пределах гравитационного "кармана" четвертой Лунной точки Лагранжа, и доставкой его на перерабатывающие предприятия Короля. Сказать по правде, не слишком престижный род деятельности, и я приберегал этот вариант напоследок. На тот случай, если все остальные работодатели не сочтут мою кандидатуру привлекательной. И, к огромному моему сожалению, этот день все-таки настал.

Контора была совсем рядом, но мне и в голову не пришло бы бежать в соседний сектор, с налитыми кровью от ярости глазами и твердым намерением отловить этого ублюдка. Дабы свернуть головенку поганой твари на бок и сказать, что так оно всегда и было.

Ну, отказали. Делов-то. Отказ из двух тысяч других офисов я воспринял вполне спокойно. Но то, каким именно образом прокомментировал мое резюме некий господин Осипенко, прямо-таки взорвало меня изнутри. "Нет, - не поленилась написать эта тварь. - Никогда. И передай это другим ущербным в погонах. В моей фирме вас не ждут!" Вот так, значит?! Ущербные в погонах?! Единственная причина, по которой за двадцать с лишним дней я так и не смог отыскать себе работу, заключалась только в этом?!

Все внутри меня клокотало от ярости. Демоны! Я вообще не помню, как пробежал половину дороги. Только в воротах триста пятого, когда начались незнакомые места, стало немного отпускать. Нет, желание взглянуть в глазенки этого Осипенко никуда не делось. Но, то ли голова, наконец, включилась, то ли кибердок впрыснул дозу успокаивающего, но труся в сторону центральной площади сектора, задумался я вдруг над вопросом - что же теперь делать? Как прожить оставшиеся до завершения лечения двадцать три недели?

Дальше, за пределами наложенных наноботами ограничений, будущее представлялось мне простым и понятным. В Сети было полно предложений от горнорудных компаний из Пояса, которым постоянно требовались пилоты боевых кораблей для защиты от пиратов. Предлагались прямо-таки огромные зарплаты, бонусы и доли от продажи трофеев. И, что мне достоверно было известно, бывших военных они брали более чем охотно.

Сказать по правде, был огромный соблазн плюнуть на поиски работы и как-нибудь растянуть оставшиеся деньги. Но после кропотливых расчетов, идею пришлось оставить. Бросить тренировки и меньше кушать не пошло бы на пользу организму, а в Поясе, где что ни день, то битва, любой телесный изъян мог привести к смерти. Ну и кроме того, по завершении лечения, еще предстояло весьма затратное путешествие на столичную станцию, в центральный госпиталь к доктору Фишерману. Так что бюджет был расписан заранее, и предполагал хоть какие-нибудь денежные поступления.

На быстрый успех в судебной тяжбе против ВКСС я тоже не мог рассчитывать. Адвокат, к которому обратился по совету капитана Высоцкого, подтвердил, что в моем случае шанс заполучить накопившуюся за девять лет службы медицинскую страховку весьма велик. И что он, Дамир Олегович Курбанов, охотно за мое дело возьмется. Только сразу предупредил, чтоб я не витал в облаках и не ждал чудес. Прежде чем попасть-таки в суд, наш иск должен был пройти массу инстанций.

- Да будет тебе известно, юноша, - тыкая тонким жилистым пальцем в потолок, вещал старый, наверное, лет за сорок, юрист. - Что флот, это огромная административная машина! И чтоб все сервоприводы этого агрегата провернулись, следует обильно смазывать его документами. Вот именно этим мы с вами сейчас и станем заниматься...

Господин Курбанов советовал набраться терпения и без совета с ним ни на какие сделки с ВКС не идти.

- Для них сумма не столь велика, - морщился он. - Но эти сквалыги станут спорить за последний пятак, не то что за сто семьдесят одну тысячу!

А так-то, кабы удалось бы стребовать страховку в ближайшее же время, как могло бы быть все чудесно! Снял бы домик на втором уровне у парка. Птички там всякие, муравьи. В бассейн бы ходил, пусть бы меня плавать научили. Быть может, с какой-нибудь девушкой бы подружился. Так-то, для поддержания гормонального баланса, вполне довольно раз в месяц посещать специально созданные для получения сексуальных удовольствий заведения. На Третьем их хватало, но хотелось то чего-то... да к Демонам! Настоящего хотелось. Искреннего, как в тех обожаемых женами офицеров сериалах. Блеска в глазах, прогулок в вечерних сумерках, и нежности. Бесплатно. От души, а не корысти ради.

В общем, врываясь в стеклянный куб офисного здания, я уже, большей частью, успокоился. Во всяком случае, взглянуть какого цвета у поддонка кровь больше не тянуло, и мечты о выворачивании ему ноги коленями назад не вызывали восторженного сердцебиения. Сказать по правде, сломать пару пальцев надменному ублюдку я бы не отказался, но и то... Скажем так - смеяться от счастья в процессе уже не стал бы.

Момент, когда сумел проложить подсказки к маршруту, как-то вылетел из памяти. Но благодаря желтым стрелкам, исправно всплывающим в глазах на каждом повороте, по здоровенному комплексу я не плутал. Сразу пришел куда нужно.

Контора богатством и изысканностью отделки не блистала. Примитивный, даже не человекоподобный робот в качестве секретаря. Простенькая мебель и вирт-интерьер из каталога "Стандартные формы и бесплатные образцы". Ну и тщательно уложенная прическа этой скотины, выглядывающая из-за огромного монитора настольного сетевого терминала.

- Осипенко? - не слишком учтиво прорычал я. И, сказать по правде, никакого желания любезничать с этим ушлепком и не было.

- М-да-да-м, - чуть ли не пропел обитатель кабинета, будто бы вовсе не заметив моей грубости. - Чем наша компания может вам помочь?

- Покончите жизнь самоубийством?! - сделал вид что не поверил я.

- Простите?

- С чего бы это? - отказался я. - Демоны простят.

- Вы по какому вопросу? - Осипенко стер, наконец, с лица масляную улыбку и даже нахмурил выщипанные в ниточку, по последней моде, бровки. Выглядела его наигранная суровость донельзя забавно.

- По насущному, - признался я. - Очень мне знать, в чем именно мы, отставные военные, ущербны.

- А вы, собственно, кто?

- Я же сказал, - настала моя очередь удивляться. - Вы не внимательно слушали.

К слову сказать, никаких сильных эмоций в отношении этого... ущербного человека я больше не испытывал. Брезгливость если только. При одной только мысли, что об этого человека еще десять минут назад я намерен был руки пачкать, меня даже передергивало всего. По-хорошему, следовало бы плюнуть этой мрази на виртуальный ковер и уйти. А я, за каким-то лядом, остался. Сам не знаю почему.

- Э-э-э-э... Как там у вас это принято называть... Вы - демобилизованный?

Интересно было наблюдать за этим человеком. Сразу было понятно, что сначала господин Осипенко не на шутку струхнул. Даже побледнел немного. А потом, вдруг, кстати - непонятно почему, успокоился. Расхрабрился. Или оценил мою, сказать по правде, не слишком мускулистую комплекцию, или вызвал кого-то на помощь.

- И чем конкретно вызван ваш визит? - продолжал наседать Осипенко. - Мы где-то встречались? Мы знакомы? Я не расслышал вашего имени...

Конечно, не расслышал! Я его и не говорил. Светлой памяти мичман Филлипчук любил говаривать, что изобретатели нейросетей наверняка не попали к демонам Бездны на вертел лишь за одну особенность своего проклятого творения. Только за то, что имплантат, без которого немыслимо существование современного общества, тем не менее, не сообщает без дозволения хозяина каждому встречному и поперечному кто ты и что ты. Обитателям Содружества все та же, как и прежде, приходилось представляться.

Закон о неприкосновенности личной информации, тем не менее, не действовал в отношении сотрудников сил правопорядка. Они, в случае необходимости, могли получить от нейросети чуть ли не любые необходимые данные. Потому, минутой спустя, троим ввалившимся в офис Осипенко вооруженным и бронированным по уши стражникам на оценку ситуации понадобились считанные секунды.

- Юрий Лесток, - прогрохотал усиленный скафандром высшего класса защиты голос одного из стражей. - Встать лицом к стене! Руки за голову! Приготовиться к досмотру.

Сюжет для воскресной юмористической передачи на ГалоТВ. Трое здоровяков в бронированных скафах, досмерти испугались пустотного пилота после полугода невесомости! Обхохочешься.

- К какой именно? - решил-таки уточнить я.

Пилот должен быть педантично точным. Могу себе представить навигатора, рассчитавшего курс космолета плюс-минус как-нибудь. Этот горе-астронавт и прилетит в итоге куда-нибудь, только, с огромной вероятностью, вовсе те туда, куда хотел. Нас в училище дрессировали, как цирковых собачек, пока в подкорку мозга не прописалась необходимость выяснять все параметры задачи, прежде чем приступать к решению.

- Чего? - тупо переспросил один из незваных гостей. - Сопротивление властям?

- И не думал сопротивляться, - развел я руками. - Да и с чего бы? Я не совершал ничего такого...

- Юрий Лесток, вы обвиняетесь в проявлении агрессии в отношении присутствующего здесь же господина Осипенко, - микрофоны скафандра несколько искажали голос второго стражника, но, задери меня Демоны Бездны, если он не едва-едва сдерживал смех. - Имеете ли вы при себе какое-либо оружие? И в состоянии ли вы объяснить причину своего визита в офис предположительно потерпевшего или находитесь под воздействием каких-либо психотропных препаратов?

- Конечно в состоянии, - кивнул я, и тут же, в двух словах, поведал слегка отредактированную версию событий. Ну, в смысле, не стал уточнять, что основной "целью визита" была казнь с особой жестокостью нахального урода.

- Вы можете подтвердить под запись, что никаких противоправных действий в отношении господина Осипенко не предпринимали? - равнодушно поинтересовался третий, прежде молчавший страж. Я пожал плечами, и согласился. В конце концов, хотеть и сделать - это разные вещи. Не так ли?

- А вы, господин Осипенко? Готовы ли вы предъявить доказательства выдвигаемых вами обвинений?

- Ну... - растерялся, прежде сидевший с видом триумфатора, хозяин офиса. - Он вел себя грубо, и я подумал... Отставной вояка... Громила... Их ведь там учат причинять людям вред! Да? Вдруг он...

- Таким образом, - снова захрипел микрофон третьего. - Вы только подозревали о намерении господина Лестока? Я правильно понимаю?

- Ну, да. А что? Мне следовало вас вызвать после того, как он меня убил бы? - вспылил, наконец, Осипенко.

- Мы не можем оценить вероятность наступления этого события, - и снова ни единой капли, даже намека, на эмоции в голосе третьего. Если под черным забралом бронекостюма не скрывался андроид, то этот тип дьявольски хорошо владеет собой. - Тем не менее, вынуждены зарегистрировать факт необоснованного вызова патруля внутренней стражи станции "Королев". Что, согласно уложению об административных правонарушениях Славянского Союза, карается наложением штрафа в размере двух тысяч кредитов Содружества. Данное решение вы можете обжаловать у Арбитра в течение суток.

- Это же, кстати, касается и тебя, парень, - ткнул пальцем в мою сторону второй. - У тебя так же есть право завить об оскорблении, нанесенном тебе господином Осипенко.

- Ух ты, - снова удивился я. Жаль лица этого человека под наглухо тонированным щитком было не разглядеть. С удовольствием поставил бы бокальчик пива этому замечательному мужику.

- Однако, - подхватил "андроид". - В этом случае, вам, господин Лесток, потребуется проследовать с нами в центральный офис Стражи станции, где информация, доказывающая факт оскорбления будет сосканирована из модулей памяти нейросети.

- Либо, ты можешь прямо сейчас, посредством наших средств связи, обратиться к Арбитру, - это разыгранное роботом и человеком соревнование прав и возможностей подозрительно походило на продолжение давнего спора между буквой и духом Закона. И, сказать по правде, простая человеческая справедливость казалась мне ближе и понятнее этих замудреных параграфов.

- И он, конечно же, отложит все дела, чтоб немедленно рассмотреть такое важное дело! - с неприкрытым сарказмом вставил свои три кредита первый стражник. - Потому как иначе, тебе, пилот, придется ближайшие двадцать четыре часа провести у нас в околотке.

- А мне торопиться особо некуда, - хмыкнул я. - И не к кому. Почему бы и не провести сутки в компании хороших людей?

- Арбитр - это компьютер, - непонятно к чему, изрек прописную истину третий. - Он обладает возможностью одновременно обрабатывать не менее миллиона запросов от граждан Содружества.

- Ну конечно, - так и сочился язвительностью первый. - Только некоторые из этого миллиона более граждане, чем все остальные. Держу пари, ответ придет в последнюю секунду, спустя сутки.

- Вероятность такого исхода исчезающее мала, - я был уверен на все сто: андроид действительно успел сделать нужные расчеты, прежде чем прокомментировать высказывание товарища по команде.

- Так что нужно говорить? - успел-таки вставить я, до того, как спор разгорелся с новой силой. - Я хочу все-таки обратиться к Арбитру!

И почти сразу в почтовый ящик нейросети упал файл с текстом-формулой заявления. Причем даже имена были вписаны правильные, а не виртуальный Джон Смит или Иван Иванов, как это обычно делается. Оставалось только, глядя вы камеру записывающей галокамеры на плече третьего стража, с выражением искреннего негодования на лице, вслух прочесть мое заявление.

Не знаю, не скажу, чего именно ждал. Не фанфары, или грохот артиллерийского салюта. Довольно было бы простейшей иконки на рабочем столе нейросети, что, дескать, "ваше обращение к Арбитру принято в обработку, ожидайте". Сколько раз замечал: всегда именно "ожидайте", а не какое-нибудь банальное - "ждите". Но мимо проползали секунды, а никакого отклика я так и не увидел.

- Ну чего там? - полюбопытствовал, наконец, я.

- Нихрена, - рыкнул первый. - Руки за спину и без резких движений. Я парень нервный, и стреляю до того, как начинаю думать. Тебе, Лесток, придется отправиться с нами...

- Эй, полегче, - поспешил вмешаться второй. - В конце концов, пилот - не преступник.

- Господа! - сказать по правде, явственно слышный пафос в голосе третьего серьезно поколебал мою уверенность в искусственном происхождении третьего члена патруля стражи. - Внимание! Зачитываю ответ Арбитра!

- Да чтож это такое-то! - чуть ли не по-женски тонко воскликнул Осипенко. - Кто этот ушлепок такой, что к нему столько внимания!

- Заткнись, барыга, - гулко, явно отключив микрофон, угрюмо посоветовал первый. - Слушай вердикт.

- Итак, господа. Арбитр прислал следующий текст: "В отношении ответчика, гражданина Осипенко: за оскорбление чести и достоинства гражданина Содружества Лестока назначить штраф в размере двенадцати тысяч кредитов. Перевод средств произведется в безакцептном порядке, немедленно после оглашения вердикта. За оскорбление чести и достоинства прочих демобилизованных из вооруженных сил Содружества граждан, Осипенко приговаривается к общественным работам на срок в двести часов. Вердикт окончательный и обжалованию не подлежит.

В отношении гражданина Лестока. Рекомендуется его зачисление в спасательно-восстановительную группу триста пятого сектора станции "Королев". Обязанности по препровождению гражданина Лестока в офис руководителя вышеуказанной группы возлагаются на командира семнадцатой группы патруля стражи станции "Королев", сержанта Войцеховича. Решение имеет рекомендательный характер и, в случае его неисполнения, не повлечет никакого наказания, кроме понижения социального рейтинга гражданина Лестока на две десятых процента".

- Вердикт Арбитра зачитан и вступил в силу, - сделав небольшую паузу, добавил третий. - Копии официального сообщения разосланы всем здесь присутствующим.

В тот же миг в мой почтовый ящик упали три новых файла. Из банка - о том, что на счет поступил перевод в двенадцать тысяч, обещанная копия документа и, самый объемный - подборка информации о добровольных спасательно-восстановительных отрядах станций Славянского Союза. Ну, или в моем случае, добровольно-принудительных. Потому как понижение социального статуса - это куда хуже, чем банальный штраф, или даже те самые, пресловутые, общественные работы, к которым приговорили Осипенко.

Станция ЛЛ-4 Королев. Внутренний обитаемый пояс. Офис стражи в секторе Љ305 станции ЛЛ-4 "Королев". 01.173 Э.В.

На нагрудном шевроне представителя стражи сектора на интере было написано "Тельпух". Но протягивая мне руку при знакомстве, он назвался немного иначе.

- Тэльпух, - сказал этот человек, полагающий будто бы это невинное искажение, и без того необычного для славянского сектора имени, добавит ему солидности. - А ты лейтенант Лесток, верно? Снимаешь жилье у матушки Милы.

И не без самодовольства взглянул на командира доставившего меня в сербский сектор патруля.

- Думаю наручники уже можно снять.

- Мы должны были быть уверенны, что господин Лесток сегодня же попадет в ваш офис, господин старшина, - пророкотал из-под непроницаемо-черного забрала "андроид". - Мы лишь исполняли рекомендации Арбитра.

Самым забавным в этой ситуации было то, что не существовало ни единого закона, согласно которому внутренняя стража станции "Королев" Славянского Союза была бы обязана выполнять даже прямые приказы Мегакомпьютера. Не то чтоб, в общем-то не особенно четкие рекомендации. И уж тем более ради этого подвергать аресту полноправного гражданина Содружества без предъявления каких-либо обвинений. И если бы вместо "Корсара" догадался приобрести инфопакет с базой знаний "Все законодательство Содружества", у меня был бы шанс содрать с Управления Стражи станции несколько тысяч кредитов компенсации "за доставленное беспокойство".

Однако все вышло так как вышло. Вместо знаний о собственных правах, я обзавелся личным истязателем и записью в файл с личной информацией о владении приемами рукопашного боя.

- "Корсар-С", - старшина Тельпух последовательно поморщился, поправил тугой воротник форменного мундира и пальцами расчесал украшенный тремя полосками с выбеленными волосами висок. - Прогресс изучения - два процента... И ради твоего задержания они отправили аж троих штурмовиков в полном обвесе?!

Я пожал плечами. Что я еще мог сказать?

- Ничего, что я сразу на ты?

Еще раз дернул плечом. Мне было без разницы. Хотелось загрызть пару бутербродов с чаем, в душ и в постель. И совсем не хотелось продолжать общаться с очередным стражником. Утомился я что-то от их навязчивого общества.

А этот Тельпух своими характерными ужимками, еще, кроме всего прочего, здорово напоминал мне офицеров флотской Службы Безопасности. Этих я, поверьте, насмотрелся, пока длилось расследование инцидента в поясе Ван Аллена. Как вспомню те одиннадцать непрерывных часов "бесед" с полудюжиной разных сотрудников СБ, корежит всего. Так что авторитетно, на правах специалиста, могу заявить: это только снаружи они все разные - толстые, худые, лысые или заросшие волосами по самые брови. Внутри - это натуральные клоны. Вот и этот, с тремя полосками на висках, явно из того же инкубатора.

- Молчун, - констатировал он. - Люблю молчунов.

- Извините, - выговорил все-таки я. Нельзя же было молчать вечно. Не дай Боги, втемяшилось бы ему, будто бы я что-то замышляю. Эти птицы высокого полета и по пустякам мозг выклевать способны, а если еще и запах злого умысла учуют, вообще от затылка до пяток дупло выдолбят. - Просто устал. Слишком много стражи сегодня на одного простого лейтенанта в отставке.

- Дуболомы, - сочувственно покачал головой особист, маскирующийся под старшину станционной стражи. - Ленивые, тупые дуболомы...

И, в очередной раз не обнаружив на моем лице какой-либо заинтересованности, тут же сменил тему.

- А ты везунчик, - оставалось только надеяться, что Тельпух сам понимал, насколько его широкая, от уха до уха, улыбка была не настоящей. - Или на особом контроле у Арбитра. Под пристальным присмотром, так сказать. Впервые слышу, чтоб наш электрический суперсудья так оперативно реагировал на запрос от простого человека.

- Электронный, - автоматически, исключительно из стремления к максимальной точности, поправил я.

- Да понятно, - отмахнулся старшина. - Мне другое не ясно. Ты открой страшную тайну, с какого рожна тебя понесло к этому Осипенко? Смотрю, ты заявку на вакансию пилота в его контору подавал, да только он тебе отказ прислал. Так и чего бы ты добился при личной встрече?

- Хотел в глаза ему взглянуть, - сказать по правде, отговорка так себе. Но для русаков, почему-то всегда срабатывает.

- Да-да, - обрадовался Тельпух. - Зеркало души, и все такое... Я так понимаю, поиски работы успехом не увенчались, раз тебя к мусорщикам понесло?

- Думал, хоть там сгожусь, - согласился я.

- А чего к Миле сразу не обратился? - вскинул брови старшина, и взглянул на меня глазами опытного армейского дознавателя. - У сербов тут все схвачено. Свои магазины, кафе и рестораны. Администрация сектора сплошь из них. Я уж про транспортную и ремонтную компании и не говорю. Думаю, мамаша Лейкович с легкостью тебя куда-нибудь пристроила бы.

Сказать по правде, едва удержался от того, чтоб снова пожать плечами. Ну, не признаваться же ненатуральному стражнику в том, что простая идея обратиться за помощью к домохозяйке, в общем-то неплохо ко мне относящейся, просто не пришла в голову.

- Тут, в триста пятом, не так и много не сербов, - продолжал вещать Тельпух. - Да чего уж там - немного. Я кроме нас с тобой только двоих и знаю еще. Так и те на сербках женаты. И тут возникает, признай, закономерный вопрос: чем таким ты их взял? Как могло случиться, что Милица, мать четверых самых ярых туземных традиционалистов, приверженцев расовой чистоты, позволила тебе поселиться в ее жилом блоке?

- Не знаю, - соврал я. Решил, что начни сейчас рассказывать о чести и совести, и о так и не отданном долге одного народа перед другим, этот, чрезвычайно любопытный господин меня просто не поймет. - Как-то так получилось.

- Получилось, - хмыкнул старшина. - О том, что все четверо младших Лейковичей отставные сержанты из мобильной пехоты ты конечно тоже не знал?

- Это правда? - вскинул я брови.

- Правда, правда, - засмеялся он. - Как и то, что небезызвестный тебе капитан медицинской службы ВКС в отставке, господин Высоцкий, кроме всего прочего, не последняя фигура в клубе отставных офицеров на Короле. Но этого ты тоже не знал. Верно?

- Верно, - печально выдохнул я, чувствуя себя, мягко говоря, зацикленным на своих проблемах и не видящим ничего вокруг, простаком.

- Ну-ну, - не поверил Тельпух. - Такие интересные персонажи вокруг тебя сами собой группируются, потом еще и Арбитр демонстрирует пристальное внимание, а ты ни сном ни духом... Ну-ну.

Пришла пора привычно дергать плечами, но старшина стражи, замашками сильно схожий с армейским дознавателем, вдруг резко сменил тему.

- Оружие есть? В твоей инфе официальной регистрации не указано, но ты, как бывший военный, имеешь право легкую стрелковку и не декларировать. Я спрашиваю, потому что на дежурство в СВГ принято являться со своим. Понял? Ничего особенно разрушительного, вроде армейского плазменного импульсника, не требуется. Но хотя бы игольник у тебя должен быть.

- Хорошо, - улыбнулся я. Комплекс "Корсар" предусматривал отработку некоторых приемов с оружием, и в том, что я все еще не обзавелся чем-нибудь этаким, виновата большей частью внутренняя жаба. Очень уж жалко было денег. Благо теперь, после получения Осипенковского штрафа, мог себе позволить такие расходы. И тут как раз игольник, вроде того, что был в аварийном комплекте моего "Арбалета", вполне устраивал. Тем более что другим оружием я и пользоваться-то не умел.

- Для дружины ты пока по физическим кондициям не подходишь. А вот водителем патрульного транспорта или, скажем, дежурным в офисе...

- Водителем, - не сдержавшись, воскликнул я. Лучше пилотировать хоть что-то, хоть неуклюжую платформу на шести забавных колесиках, чем сидеть в конторе, файлы из пустого в порожнее перекладывать. Еще, светлой памяти, мичман Филлипчук говаривал, что жизнь - это движение. И стоит сесть на попу ровно, "прилипнуть", как говорят пилоты - и тут он и подкрадется. Огромный, белый, пушистый Демон Расплаты.

- Хорошо, - покладисто согласился Тельпух. - Пусть так. Но физику все-таки подтяни. Парни тебе доверять не будут, если ты от слабости шататься и в обмороки падать примешься. Две недели тебе даю, но чтоб хотя бы ноль пять было. Понял?

- Да, сэр. Так точно, сэр.

- Вот! - чуть ли не подпрыгнул на стуле старшина. - Теперь вижу настоящего офицера! А раз, господин лейтенант, все ясно, то не смею вас больше задерживать.

Я встал с казенного, общего для всех государственных заведений вирт-дизайна, кресла и побрел к двери. Опыт общения с флотскими безопасниками и то, что настоящие пилоты называют умением чуять, или просто - чуйка, прямо-таки кричали, предупреждая о каком-то подвохе. И точно! Один из любимых приемчиков дознавателей - вопрос в спину, не преминул прозвучать.

- Постой, - и я, тихонько спустив задержанное дыхание через ноздри, остановился в пороге. - Личный вопрос. Лесток? Откуда такая фамилия у русака?

- От родителей, - расслабленно хмыкнул я. Сказать по правде, ожидал чего-нибудь более... коварного. - Простите, сэр, но их уже не спросишь. Я сирота.

Станция ЛЛ-4 Королев. Внутренний обитаемый пояс. 02-03.173 Э.В.

Как говаривал незабвенный мичман Филлипчук: в мире довольно и абсолютной тьмы и ослепительного света. Многие думают, будто бы Боги купаются в солнечном ветре, а нечисть прячется в тенях. Но правда заключается в том, что демоны живут и там и там, а Боги лишь изредка заглядывают погостить. Это к тому, что даже если ты считаешь, будто все неприятности позади, и в жизни началась светлая полоса - жди какой-нибудь каверзы. Проклятые порождения Бездны не дремлют!

Сказать по правде, в том феврале сам я эту мичманскую премудрость толи позабыл, толи считал меня не касающейся. Кои-то веки все складывалось просто прекрасно. Одно позитивное изменение вызывало другое. Подарки Судьбы сыпались один за другим. Да с таким постоянством, без сбоев, что я уж и удивляться этаким удачным стечениям обстоятельств перестал.

Одна приятная новость цеплялась за другую и инициировала явление третьей. Покупка требующегося для полноценного участия в патрулировании сектора оружия вызвала необходимость посещения специализированного тира. Стыдно признаться, но прежде, на службе, я стрельбой совершенно не занимался. Нет, теоретически я был прекрасно осведомлен - каким именно образом игольник работает. Знал, как его снарядить новым магазином и произвести выстрел. Однако же ни о каком уверенном поражении целей не могло и речи идти. Подозреваю, что оружие входило в аварийный комплект штурмовика в качестве некоего успокоительного. Все-таки, согласитесь, с пистолетом в руках как-то увереннее себя чувствуешь чем без него. И плевать, что в Пустоте не в кого стрелять. Любой космолет или скафандр защищен достаточно качественной броней, чтоб не опасаться лобового столкновения с небольшим метеоритом, не то что с полуграммовой стрелкой. А Демоны... В кубриках шутили, что если в космосе пилот отчетливо видит Демонов Бездны, стрелять нужно в того пилота, а не в порождение Пустоты.

В общем, пришлось мне отправляться в стрелковый тир. И, сказать по правде, с этим мне здорово повезло. Стоило только заикнуться, как капитан Высоцкий тут же поторопился избавить от мук выбора подходящего заведения. Сказал, что офицеру в отставке не к лицу выказывать цивилам свое неумение обращаться с оружием. И что придется ему замолвить за меня словечко в одном месте...

"Одно место" оказалось спортивным клубом "Блиц" на втором уровне станции. Скромным этаким комплексом. Ни тебе яркой светящейся в виртуале вывески, ни рекламы в станционной сети. На дядьмишиной карте и то заведение значилось местечком не простым. А как еще прикажете понимать комментарий: "круто для крутых"?

Сказать по правде, с первого взгляда особенных отличий от того клуба, куда ходил прежде, не заметил. Тот же набор тренажеров, тот же запах, те же кабинки в точно такой же, видимо стандартной, раздевалке. Единственное, в старом месте тира не было, а тут он наличествовал. Ну так этот и так понятно, не так ли? Иначе, какие Демоны меня бы туда занесли?

В чем суть "крутизны" спортивного центра до меня стало доходить после первого же занятия. С настоящим, живым инструктором, кстати! Никаких виртуальных гуру и сэнсеев! Только прямая передача опыта и навыков от учителя к ученику. Старый, древний как звезды и невероятно трудозатратный метод. Но и, нужно признать - исключительно эффективный.

А еще "Блиц" был не коммерческим заведением. Это означает - объясняю на тот случай, если вам не знаком этот термин - что зарабатывание денег для учредителей не является целью предприятия. Да, поверьте, так бывает! Клуб создавался вышедшими в отставку офицерами армии и флота Содружества. Так сказать: исключительно для собственного употребления. Поддерживать стареющие тела в тонусе, и передавать молодым опыт.

Общая численность вооруженных сил Содружества изначально была не слишком велика, и за полвека, с момента окончания Семимесячной войны, только еще сократилась. Так что отставных офицеров на всем трехсоттысячном Короле набиралось едва-едва под две сотни. И то, если считать унтеров - сержантов, старшин и мичманов. По большому счету, Королевский офицерский клуб представлял собой тесную группу ностальгирующих по армейским порядкам господ. Само собой новости в такой не большой компании распространяются невероятно быстро. Уже во время первого же занятия ко мне подходили совершенно незнакомые люди, дабы каким-нибудь образом выразить восхищение.

Сам я никаких героических деяний за собой не числил, случившийся в офисе Осипенко инцидент считал на половину собственной глупостью и неуравновешенностью, на половину самым обыденным, приличествующим любому, бывшему или настоящему, военнослужащему армии и флота Содружества. Потому навязчивое внимание к собственной персоне смущало, а потом и вовсе стало раздражать.

Тем не менее, сказать по правде, в глубине души я был рад и доволен тому, что оказался в одной компании с единомышленниками. Пусть большинство отставников Короля были здоровяками из десанта, абордажных команд или и вовсе из мобильной пехоты, но и им не нужно было подробно объяснять, что такое пилот малых и средних кораблей. Куда девались мои мышцы, и как так случилось, что лейтенант флота представляет себе исключительно теоретически с какой стороны браться за игольник.

От предложения продолжить изучение "Корсара" в группе с огроменными штурмовиками, под руководством старого, сморщенного и сутулого мастера Тарасова, я тоже не стал отказываться. Виртуальный инструктор - это конечно замечательно, но живой учитель - несравненно лучше.

И это мое решение немедленно получило продолжение. Оказалось, что в группе Тарасова занимаются все трое братьев Лейковичей - детей моей квартирной хозяйки Милицы и неофициальных предводителей сербских традиционалистов триста пятого сектора. Так что домой я отправился в обществе троих мускулистых десантников, а ужинал и вовсе за праздничным столом у них дома.

Нужно ли говорить, что и с рабочим местом для меня все решилось в один миг. Мамаша Мила связалась с кем-то в доках станции и настоятельно порекомендовала взять бывшего военного пилота с начальными навыками обслуживания и ремонта малых и средних космолетов. С месячным испытательным сроком конечно, и на не особенно престижную должность техника-стажера. Но я и этому был рад. Во всяком случае, работа позволяла с куда большим оптимизмом смотреть на прежде стремительно убывающий счет в банке. И надеяться, что даже при моем не особенно экономном образе жизни, средств все-таки хватит на полгода. А там пропадут ограничения на пустотные полеты, и я смогу снова сеть в кресло пилота.

Жизнь налаживалась. Первые пару недель я, верный заветам незабвенного мичмана, еще ждал подвоха, но после как-то обвыкся, успокоился.

Семь часов с перерывом на один прием пищи ежедневно я поводил в цехах частной компании по техническому обслуживанию и модернизации пустотных платформ. Всех и всяких, лишь бы корпус вошел в ангар. Попадались такие причудливые экземпляры, что сколько бы не искал среди тысяч своих инфокристаллов, основу подобрать так и не сумел.

Четырежды в неделю, после работы отправлялся на второй уровень станции. В клуб "Блиц". Втянулся, привык, и стало даже нравиться. Странное, прежде неведомое чувство сладкой, пополам с истомой, боли, когда после физических нагрузок надрываются чтоб вырасти мышцы. До чудовищных, болезненно раздутых, перевитых венами, как у братьев Лейковичей, я еще не дошел. Да и не стремился. Но заветную единичку в коэффициенте мышечного тонуса перепрыгнул сам того не заметив.

Одно, отдельное занятие в неделю посвящалось стрельбе. Ну, или обращению с оружием вообще. Потому как старый мастер за полтора месяца так ни единого раза и не позволил мне обидеть мишени в тире. Неполная разборка, чистка, быстрая смена магазинов, выхватывания оружия и правильные стойки, и долгие часы нажиманий курка. Сам мастер был настоящим волшебником в стрельбе - видел кратенькие ролики, снятые в клубе для ограниченного просмотра. Так что я выполнял даже кажущиеся глупыми упражнения и не возмущался. Жизнь по заранее известному, как в армии, расписанию меня вполне устраивала. И я просто наслаждался стабильностью. Тем более что, как бы размерено и неторопливо не проходила теперь жизнь, скучать времени не было.

Во-первых, очень быстро выяснилось, что мои представления о ремонте космолетов - любых вообще и гражданских в частности - мягко говоря, ошибочны. И мастер Дино Кадифович, к которому я, как стажер, был приставлен помощником, в течение первого же получаса достаточно популярно объяснил.

Сказать по правде, если уж начать разбираться, то Дино - невысокий, коренастый, с обширной плешью на круглой как Глобус голове, сорокалетний мужик - такой же серб, как, скажем, я.

- єа босански, - вместо приветствия, сразу уточнил он, едва-едва отпустив мою руку после рукопожатия. -.НиЌе Србин.

"Я босниец. Не серб", - заторопилась перевести нейросеть, не делая, впрочем, отличий боснийского от сербского. Все говорило о том, что никого кроме собственно жителей триста пятого такие нюансы происхождения не интересовали.

- И что? - удивился я.

- Босниец! - еще раз повторил Дино. - Раз уж мы будем теперь работать вместе, ты должен это знать!

- Хорошо, - изо всех сил стараясь не засмеяться, кивнул я. - А я русак. Не серб, не китаец и не босниец. Фамилия у меня не слишком подходящая для русака, но ты просто знай, ладно?

- Ладно, - совершенно серьезно согласился мастер. - Ты правильно сделал, что сказал. Теперь мы оба будем точно знать кто из нас кто, и не ошибемся, если что. Я думаю, парень, мы с тобой поладим.

Сказать по правде, в монологах Кадифовича обычно содержалось куда больше слов, но я, даже отслужив почти десять лет в суровом мужском коллективе, и, в общем-то привычный, к ненормативной лексике, был просто ошарашен потоком откровенной похабщины. Смысл высказывания приходилось вылавливать, вычленять из мутного потока матерщины, которую Дино, как он сам говорил, использовал всего лишь "для связки слов".

Так вот. Отличия в методиках восстановления кораблей на флоте и в гражданской жизни, мастер объяснил в десять-пятнадцать предложений. Но, если убрать "связки", вышло бы куда короче. Я даже рискну уложиться в одну фразу: в ВКС испорченный блок попросту меняли на запасной, в доках Короля искали и устраняли поломку. Вот и все отличия.

Причем, если задуматься, оба подхода совершенно естественны и логичны. Основная задача флота - защищать Содружество от врагов, а не ремонтировать вышедшие из строя космолеты. Боевые корабли должны, как можно быстрее приведены в готовность к немедленному вылету. И стоимость такого "ремонта" волновала должно быть только голосующих за бюджет в Генеральной Ассамблее Содружества депутатов.

- Множество хороших людей кормит семьи, выкупая у флота испорченные блоки, - в обычной своей манере, Дино раскрыл мне глаза на закулисье ремонтных палуб. - Потом они чинятся и продаются вдвое дороже. И это все равно дешевле новых, так что все довольны.

- И ты знаешь таких людей? - заинтересовался я.

- Конечно, - солидно кивнул мастер. Помолчал минуту, и все-таки не выдержал. Хихикнул и уточнил:

- Но они не знают меня!

С Кадифовичем вообще было интересно. Он не делал тайны из маленьких уловок, которыми обзаводятся настоящие универсальные ремонтники, и в один миг оценил имеющийся у меня набор инфокристалов по устройству всевозможных космолетов.

- Эх, - если убрать лишние слова, получиться что сказал мой непосредственный начальник. - Мне бы скинуть лет двадцать! Да такой чемоданчик бы! Я бы в долги влез, но купил бы комплекс "Архитектура пустотных платформ". Сейчас бы уже уважаемым человеком был. Натуральные продукты в ресторанах второго уровня ложкой кушал!

Тем же вечером я полез в сеть. Очень уж любопытно стало, о чем таком этаком втолковывал мне Дино?! И едва не бросил сбор информации, когда узнал, что полный комплект: кристалл с теоретической информацией и специализированный модуль, подключаемый к нейрошунту, стоят как новенькая яхта размером с корвет. Сто восемьдесят тысяч кредитов! Бешенные деньги! Какой к Демонам кредит? На его погашение вся жизнь может уйти!

Однако же любопытство победило, и я продолжил разбираться в теме. И очень быстро выяснил, что "Архитектура" стоила своих денег! Особенно, если ты намереваешься всю жизнь посвятить ремонту и тюнингу космолетов.

Теория, свернутая для удобства усвоения в инфопакет, позволяла оперировать нюансами технических параметров блоков кораблей, выпущенных разными производителями и предназначенных для совершенно разных моделей. Устройство, скоммутированное с нейросетью через стандартный шунт, способно было хранить в собственной памяти совершенно неприличный объем подробнейшей информации о всевозможных устройствах, загружаемой из инфопакетов, точно таких, что я сберегал в своем чемоданчике.

Сказать по правде, пакет позволял определять возможность замены одной детали космолета на другую, иного производителя и, зачастую, даже с другого класса кораблей. Ну, например, путем простейшей перенастройки, установить в корпус орбитального тягача навигационный гироскоп от военного скаута-разведчика, или на патрульный корвет систему жизнеобеспечения с круизного лайнера.

Это только кажется, что красавицы-яхты, сошедшие со стапелей одной и той же верфи, одинаковы как клоны. И я сейчас не стану говорить о характере корабля, хотя любой хоть сколько-нибудь опытный пилот абсолютно убежден в наличии у кораблей собственной души. Сейчас только об однообразии в сугубо техническом смысле.

Различия неизбежны. Это факт, известный всякому пустотнику. Отличны настройки тяги и время реакции на поворот рулей. Чуточку другой состав дыхательной смеси и немного иначе работает система вторичной очистки жидкости. И это только то, что можно ощутить сразу, не вскрывая корпуса кораблей, и только на заводских причалах. Потом же, после продажи, отличия начинают накапливаться лавинообразно. А после глубокого ремонта с заменой отработавших свое блоков в доках какой-нибудь станции вроде нашего Короля, уже можно считать, что суда совершенно разные. Одинаковыми остаются лишь сверкающие молочно-белые огни-габариты, положенные частным гражданским платформам. Да и то, некоторые капитаны утверждают, будто бы способны узнать свой космолет по цвету кормовых фонарей... И вот для успешного тюнинга таких кораблей "Архитектура" подходила идеально.

Но цена, конечно, была совершенно космической. Я даже мечтать не мог, что когда-нибудь стану обладателем этого чудесного комплекса. И Дино, вообще имеющий не слишком высокое мнение о моих способностях и навыках, это мое мнение только подтвердил.

- Даже если ты будешь стопроцентно уверен, что все рассчитал правильно, не бери кредит, - поморщился он. - Это только кажется, что ты умнее тех барыг, что сидят там, в чистых офисах и банках. Но запомни вот чего, русак! Пока ты, рожа в смазке, копаешься в топливопроводах вот этого эМ-900, они там изобретают новые способы, как тебя обмануть! "Архитектор" - это славная штука. Но зарабатывать он будет не тебе, а тем хлыщам из чистых контор. И однажды тебе, отставному вояке, придет в голову простая мысль. "Там, на Ио и Европе, или на Вольных станциях в Третьем Лагранже тоже живут люди, - подумаешь ты. - Но банкиров там нет, как нет коллекторов и судебных приставов".

Босниец даже инструменты бросил, чтоб освободить руки. А они ему понадобились обе. Одной он крепко вцепился в мой рабочий комбинезон, а неожиданно твердым пальцем другой больно тыкал меня в грудь. И при всем при этом речь его была удивительно пристойна. В том смысле, что неизменные "связки" вдруг начисто исчезли.

- Только послушай - чего тебе опытные люди скажут! И поверь! Лучше вкалывать в доках Короля за сто кредов в неделю без всякого там "Архитектора" в башке, чем рабом в шахтах на лунах Юпитера! Или и вовсе подохнуть в перестрелке в коридорах какого-нибудь "Вавилона" с той стороны Глобуса.

Сказать по правде, весь этот поток эмоций воспринимался мной не более чем стариковским ворчанием. Мне казалось - Кадифович сам выдумал какой-то ужастик, сам его испугался, и сам же принялся меня от собственных фантазий отговаривать. Больше того! Дино сам себе показался не убедительным и в обеденный перерыв потащил стажера - то есть, конечно, меня - к самому уважаемому работягами сотруднику дока, эскортному пилоту по имени Нянь Чангминг. И знакомство с этим удивительным человеком было вторым открытием за последний месяц.

В армии Содружества китайцев мало. Не сказать - будто бы их нет вообще. Иногда люди с характерной внешностью встречаются в коридорах военных станций, и, скорее всего, какая-то часть из них - граждане Вечной Империи. Правил хорошего тона не позволяют воспитанному человеку приставать к незнакомцам, с требованием немедленно раскрыть основной титр генетического кода. Именно так, потому что национальностей в Содружестве не стало в тот же миг, как растворились в безумных годах Вознесения сами нации.

Так вот, с парой настоящих, генетически чистых граждан Империи, китайцев я все-таки во флоте был знаком. И они, ни по характеру, ни по манере держаться на Няня похожи не были. Сказать по правде, если бы не их... болезненное отношение к обсуждению нравов, царящих в городах на Луне, ничем от прочих они бы и не отличались.

Но наш Чангминг был совсем не таков. Начиная хотя бы с того, что на самом деле, Нянь занимался доставкой отремонтированных или модифицированных космолетов заказчику. Даже если нужно было всего лишь переместить судно из цеха к ближайшей причальной мачте Короля - делал это наш плот. Эскортированием назвать это трудно, но никакого более близкого слова не нашлось.

По мне, так занимался желтолицый, с характерным носом - кнопкой и глазами - щелочками, человек заботой скучной и однообразной. Что с того, что космолеты разные? Я уже говорил, кажется, что все системы управления любой пустотной платформой сосредоточены в пилотском шлеме? Это вам и навигационный компьютер, и система распознавания, и автопилот, и, на военных кораблях, артиллерийский вычислитель. Так что, пилотируешь ты совершенно новую, шикарнейшую, яхту, или видавший виды, латанный перелатанный корвет, видеть и делать будешь одно и то же.

Ценили же в Чангминге его потрясающую, прямо-таки паранаидальную, скрупулезность. Сказано в задании заказчика, что судно требуется доставить в такой-то док этакой вот станции "нежно, как перышко", значит именно так оно и будет происходить. Даже если сначала Няню потребуется сделать запрос в информационный центр Союза, чтоб выяснить - что такое "перышко", и как с ним требуется обходиться.

И, что характерно, пилот всегда выполнял задание, каким бы оно ни было. Что в компании, что в Спасательно-Восстановительной группе своего сектора. Естественно, там китаец тоже числился пилотом внешней ремонтной роботизированной платформы.

Держался и говорил Нянь с таким достоинством, будто своим присутствием делал одолжение двум сотням чумазых мастеров компании. Будто не водитель чужих кораблей, вроде пилотов экскурсионных платформ или огромных танкеров, в которых отходы жизнедеятельности отвозят на Биостанции. А какой-нибудь принц крови в изгнании инкогнито! При всем при том, охотно отзывался на постое обращение - Ю, что значит "приятель" на их наречии. Давал всегда взвешенные, обдуманные советы, и не лез со своим мнением, если его о том не спрашивали. Ценное качество, кстати! По мне, так довольно было и этого, чтоб начать пилота уважать.

- Волею Богов, одному моему родственнику пришлось переселиться на станцию Асесьон. Это в Третьем Лагранже и тоже считается Вольной, - внимательно выслушав суть проблемы, как ее представлял себе Дино, и хорошенько обдумав, выдал в итоге Ю. - Изредка Нянь Веньян присылает сообщения. И если вам действительно важно знать мое мнение, вот что я скажу! Там, на Вольных станциях, жить совсем не просто. Моему родственнику несколько проще, он занимается медициной, а там это ценят. Но и другие люди могут там устроиться и жить.

- Но, Ю! - вспыхнул Дино, надеявшийся, что пожилой китаец тоже примется отговаривать меня от фантазий напарника.

- Ты просил моего мнения, и я его высказал, - с деланным равнодушием выговорил Нянь, и пожал плечами. - Что же касается внешников... Не только среди моих родственников, но и их знакомых, соседей и коллег по работе нет ни единого человека, кто побывал бы на лунах Юпитера и вернулся, чтоб рассказать как там живется. Я слышал, что флот изредка атакует пиратские базы, с которых совершают нападения на селения шахтеров. Рассказывают о большом числе убитых врагов и уничтоженной техники. Иногда - о найденных там замороженных человеческих телах или органах, готовых к транспортировке, Но никогда не говорят о том, в каких бытовых условиях пираты живут, и как относятся к беглецам из Содружества. Потому и я не возьмусь ничего по этому поводу юноше советовать. Извини, Дино, если невольно тебя разочаровал.

- Да не собираюсь я переезжать ни на Вольные станции, ни на луны Юпитера! - вспылил, наконец, я. - Мне и тут отлично живется!

- Это в высшей степени мудро, молодой человек, - обрадовался Нянь. - Однако же, известно, что человек может лишь предполагать. В то время как Боги и Демоны Бездны способны еще и располагать! Кто знает, куда приведет тебя Судьба?!

- Спасибо, Ю, - заторопился Кадифович, недовольный тем, куда вывернулся разговор. - Ты нам очень помог, но у нас там орденский "Гроссекопф" с вывернутой по всему цеху требухой...

По дороге обратно, в наш с Дино цех, молчали. Я потому что обдумывал слова китайца и пытался припомнить рассказы сослуживцев, которым довелось участвовать в атаках на пиратские гнезда. А мой напарник, судя по его недовольному виду, потому что так и не придумал новые, более убедительные, доводы.

Понятия не имею, какая именно муха укусила Кадифовича, что он столько сил и времени готов был истратить на сущие, по моему мнению, пустяки. Так взволновавшая мастера тема как-то сама собой истаяла, растворилась, обесценилась за спинами других новостей и событий, которыми мы с Дино оказались свидетелями или даже участниками.

Вечером того же дня я должен был выйти в свое первое полноценное дежурство в дружине СВГ, и это занимало все мои мысли. Куда там каким-то потенциальным, чисто теоретическим вопросам о качестве жизни на каком-нибудь Ио или ЛЛ-3 "Асесьон". Так что весь остаток рабочего дня я донимал напарника вопросами о том "как оно там вообще".

И первое же дежурство принесло мне третье удивительное открытие! Трак - штатный транспорт дружин СВГ - оказался потрясающей машиной, настолько продуманно и качественно спроектированной и выполненной, что даже поймал себя на мысли, что пилотировать его как бы ни сложнее и интереснее любезного сердцу "Арбалета". Неудивительно, что, ознакомившись с основными возможностями трака, по нескольку часов каждый вечер стал проводить в виртуальном тренажере. Благо с приобретением блока считывателя информкристаллов "БСИ-09-Сократ", даже не было нужды ради этого отправляться куда-либо.

Сказать по правде, от той степени владения траком, который был у меня в отношении малых и средних космолетов, не могло и речи идти. Все-таки полтора месяца виртуальных упражнений, не сравнятся с сотнями часов реальных полетов в пустоте. На счастье, никто и не ждал от меня, только начавшего изучать сложную технику, чудес. И тем не менее, когда частное грузопассажирское судно "Саратога-Мини" протаранила шлюзовые ворота гражданского терминала, да так неудачно, что разгерметизированными оказались сразу четыре сектора станции, я оказался среди трех десятков дежуривших в дружинах СВГ людей. И единственным настолько квалифицированным водителем трака, чтоб именно меня отправили к застрявшему в прочном корпусе Короля космолету.

Очень важно было успеть. Почему-то все были уверенны, что внутри перекрученного гравитацией и оплавленного куска металла непременно есть выжившие. И, что самое странное, я ведь тоже был в этом совершенно убежден! Хотя легко мог вычислить перегрузки, которым подвергалось судно в момент удара о прочный корпус гигантской станции

Клянусь, я понятия не имел, что внутри покореженного до полной неузнаваемости корабля находилось тело Сашки Тремейна, широко известного журналиста и моего приютского приятеля. Просто привычно задвинул волнение на задворки сознания, взялся за джойстики трака и повел шуструю машину по закругляющемуся потолку.

Впрочем, у легкого мандража, было полно конкурентов. Выли серены, кто-то, совсем не сдерживая себя, ругался в общем канале связи. Сплошной полосой, а иногда и несколькими сразу, бежали строки официальных объявлений, транслирующихся через нейросеть каждому обитателю Короля. Читать было некогда. Чтоб добраться до застрявшей в сегменте диафрагмы шлюза "Саратоги" нужно было туда взлететь. В принципе, используя два укрытых в корпусе турбовинтовых двигателя, трак это мог. Но, какой бы гениальной машиной он не был, маневренность истребителя ему и не снилась. А чтоб поднять дюжину спасателей к "потолку" гражданского терминала, именно это и было нужно. В общем, все было совсем не просто.

А вот моим пассажирам делать было особо не чего. Кроме чтения официальных текстов и болтовни, конечно. Так что, прислушиваясь к комментариям спасателей, еще по пути вверх я узнал, что катастрофе уже присвоен наивысший коэффициент опасности, и "Королев" переведен в режим чрезвычайной ситуации. Это означало, что межсекторные проходы перекрыты герметичными воротами, а сами сектора теперь пользуются локальными, аварийными системами жизнеобеспечения.

- Видали, парни?! - воскликнул чей-то веселый голос. - Кто переживал, что опоздает на работу, может расслабиться. Пока эту штуку из корпуса не выдернут и дыру не залепят, никто никуда не пойдет!

- Ха! "Выдернут", "залепят"! Вот мы и выдернем и залепим! Или ты думал - нас туда на экскурсию везут? - ехидно поинтересовался кто-то другой.

Он был не совсем прав, этот кто-то. Пока мы медленно, на пределе возможностей трака, ползли к потерпевшему крушение судну, внизу успело собраться чуть ли не все имевшееся на станции начальство. И с явлением каждого нового, все более высокого ранга, господина, ритуал докладов различных, от патруля стражи до пожарников, служб начинался снова и снова. И все это, весь этот цирк, какой-то шутник подключил к каналу связи СВГ. Наверное, чтоб нам, единственным кто в тот момент приближался к "Саратоге", не было скучно.

Наконец, самый главный начальник узнал, что терминалы оцеплены патрулями стражи, пожарная служба развернута и готова, а по внешнему корпусу станции к месту аварии уже двигаются сразу несколько ремонтных бригад, включая достаточно мощный тягач, чтоб выдернуть застрявший в шлюзе кораблик. И тут встал вопрос: как вообще случилось, что какое-то судно протаранило обитаемую станцию?

О цепи удачных стечений обстоятельств и о Демонах помните? А вот я в тот момент как-то это упустил. Просто вел скачущий в потоках уходящего через пробоину воздуха трак, и ни о чем таком не думал.

Даже если бы я был обычным станционным обывателем - каким-нибудь чиновником, или, не дай Боги, менеджером - и не был бы в состоянии опознать судно по характерным обводам корпуса, это легко можно было сделать, просто запросив в сети данные по регистрационному номеру космолета. А уж его-то прочесть любой смог бы. Цифробуквенный код так часто повторялся, что не заметить, или не распознать его было просто невозможно.

Но, сказать по правде, я узнал "Саратогу" еще стоя "на полу" огромного цирка гражданского терминала. Лет этак, наверное, десять или двенадцать назад начало производства этих в высшей степени удачных корабликов было признано главным явлением года! С тех пор со стапелей различных корпораций сошло множество подражаний великолепной "Саратоги", на основе ее гениальной конфигурации выросло целое поколение универсальных платформ для путешествий по ближнему космосу. И все-таки первые модели - так сказать - прототипы - все еще оставались в цене.

В общем-то, все было просто. Не особенно крупный, размером с корвет, а в модификации "Мини" и того меньше, корабль отличался от прочих свих ровесников лишь тем, что управлять им мог человек совершенно не подготовленный. Достаточно было указать конечную точку маршрута и запустить двигатели, чтоб снабженный мощнейшим на тот момент компьютером космолет доставил вас по назначению.

"Саратога" не годилась для путешествий по малообжитым регионам Содружества, или того пуще - разведки отдаленных уголков системы. У кораблика была слишком слабая, рассчитанная на считанные часы полета, система жизнеобеспечения и не слишком объемные баки для топлива. Но как средство передвижения внутри скоплений обитаемых станций в одной из точек Лагранжа, он был идеален. Да что там говорить! Благодаря "Саратогам" космос вокруг гигантских космических городов наполнился жизнью.

Надо ли говорить, что до того мало кому известная фирма "Кадис" со станции "Сантьяго-да-Луна" что в Латинской Колумбии, стала чуть ли не на десятилетие законодателем мод в гражданском космолетостроении. Характерные обводы судна стали настолько привычным зрелищем в причальных секциях, что я, пожалуй, смог бы узнать его и в куда более разрушенном состоянии.

Этот, застрявший в створке шлюзовых ворот, вообще на удивление хорошо сохранился. Скорее всего, вынесенные вперед на боковых консолях двигатели приняли на себя основную силу удара, дав шанс выжить людям. Пассажирская капсула в последней, хвостовой трети корпуса, с первого взгляда вообще показалась мне совершенно целой. И это после того, как на хорошей скорости судно протаранило несколько метров керамо-металлического сплава!

Конструкция предусматривала возможность полного отделения обитаемой части корабля в случае серьезной аварии. Теоретически, либо изнутри - отдав команду с пульта управления, либо снаружи - вскрыв специальный люк, кабину можно было снять и опустить на один из причальных столов терминала. Неприятность заключалась в том, что именно эта, хвостовая треть корпуса "Саратоги" и заклинила диафрагму шлюза.

Вскрыть главный вход в судно тоже не вышло бы. Он едва-едва торчал из-за лохмотьев металла шлюза. Оставалась последняя возможность чтоб попасть внутрь и выяснить наконец-таки судьбу отчаянных лихачей - технический, узкий и расположенный в самом неудобном месте, люк. И пока спасатели, пользуясь практически полным отсутствием притяжения, расползлись по потолку, я тихонечко двинул трак к тому самому месту корпуса.

Давным-давно, лет, наверное, десять назад, сразу после того, как корабликов типа "саратоги" стало много, Ассамблеей Содружества был принят закон, согласно которого все гражданские суда должны быть зарегистрированы в Астроконтроле и оборудованы легко читаемыми метками с регистрационным номером. Это к тому, что на том сервисном люке, к которому я, в конце концов, сумел-таки подвести трак, такой номер тоже имелся. Выяснить же имя владельца и станцию приписки машины, дело буквально двух минут. Реестр космолетов принадлежавших частным лицам или гражданским корпорациям был в свободном доступе в Сети.

- Господин Фернандо Калавера Кальва, - пробурчал я себе под нос, перенося информацию из реестра в записную книжку нейросети. - ЛЛ-3, станция "Асесьон".

- Вольник? - тут же прокомментировал мое открытие кто-то из десанта. - В смысле - с вольных станций мужик.

- Каким ветром его к нам занесло? - новую тему для трепа немедленно подхватили остальные. Все были абсолютно уверены, что спасать в этой куче метало-керамического лома уже некого, и потому просто, как умели, боролись со скукой.

- Эй, кто там?! Докладывайте, - вдруг вклинился на нашу отрядную волну незнакомый голос. - Что там у вас?

Ну надо же, как не вовремя! Я только-только люк открыл и голову туда сунул, чтоб выяснить свободен ли путь в кокпит судна. Ну и, сказать по правде, рапорты - это вообще не моя работа. Я всего лишь водитель трака одной из многих дружин спасателей этой огромной станции.

Все так, но почему-то именно в тот момент эти замечательные мысли мою глупую голову не посетили. Рефлекс что ли сработал армейский. Это в СВГ я младший по всем статьям, и надомной - только в нашей дружине - аж двенадцать начальников. Но и другое - тоже верно: именно в тот момент я был единственным офицером на траке. А это значит и докладывать должен был я.

- Здесь лейтенант Лесток, сэр. Эммм... лейтенант в отставке, сэр. Находимся возле потерпевшего крушение судна. Это "Саратога", сэр. Бортовой номер...

- Чуть позже, лейтенант, - не дал растрезвонить мне закрытую до окончания следствия информацию на весь белый свет тот человек с командирским голосом. - Внутрь входили? Есть такая возможность? Кто-нибудь выжил?

- Основной люк недоступен, сэр, - чувствуя как "загорелись" от смущения уши, поспешил оправдаться я. Надо же было забыть главные положения Устава Спасателей! - Минуту назад удалось вскрыть второй сервисный вход в космолет. Приступили к работам по временному фиксированию "Саратоги" - ее положение не выглядит устойчивым. Готовим группу для проникновения.

- Хех, - хмыкнуло неведомое начальство, и тут же распорядилось поторопиться, быть осторожнее, рапортовать каждые пять минут и поменьше болтать в канале.

- Как понял, лейтенант?! - закончил небольшую речь командир, окончательно убедив меня в армейском происхождении навыков руководства.

- Принято, выполняем.

Вот вроде тысячи раз слышанные и сказанные во флоте фразы, а эффект имеют прямо-таки удивительный. В один миг куда-то все сомнения и опасения деваются. Остаются лишь цель и ты. Все просто и понятно. Вот что приказ животворящий в человеком делает!

Я вот и думать забыл о том, что дружиной вообще-то не командую. Задания за пару минут всем роздал, убедился в том, что люди приступили к их выполнению, плюнул три раза через левое плечо, и полез в покалеченное судно.

Сказать по правде, полез на силе воли. Очень не хотелось. Ничего хорошего в этом нет, когда пилот лезет в разбитый космолет. И ни к чему хорошему привести не может. Не должен хороший пилот бояться летать, а посмотришь на пузырящийся кровавыми шариками кусок мяса, в который гравитация превратила сеньора Фернандо Кальва, и поневоле задумаешься о цене ошибки. Не знаю уж, что именно произошло в маленьком салоне самого распространенного в обитаемом мире корабля, как так получилось, что ни гость с вольных станций, ни компьютер не смогли ничего сделать чтоб избежать столкновения с огромной, многокилометровой тушей Короля, но результат, как говорится, вот он.

С другой стороны, любопытство покусывало. Во-первых, при всей славе и популярности корабликов типа "Саратоги", лично мне так и не довелось побывать внутри. На военных базах в чести совсем другой транспорт, а в те немногие отпускные дни, что у меня были, подружиться с каким-нибудь миллионером, или топ-менеджером серьезной корпорации не вышло. Каким бы простым и маленьким не был придуманный инженерами "Кадиса" космолет, это все-таки было полноценное пустотное судно. И стоил соответственно.

Во-вторых, множество раз слышал страшные истории о столкновениях на скоростях близких к космическим. Сам регулярно испытывал серьезные перегрузки при маневрировании. Но что бы вот так - своими глазами увидеть последствия, такого прежде в моем опыте не было.

В общем, протиснулся в узкий лаз, будучи раздираемым противоречивыми чувствами. И если бы не приказ с пола причального терминала, с удовольствием уступил бы сомнительную честь первому проникнуть в едва-едва, буквально парой капель сварки, закрепленное в диафрагме судно.

Пилот и владелец, судя по всему, ремнями безопасности и ношением специального пилотского комбинезона пренебрегал. И еще, я сразу подумал, что катастрофа для экипажа "Саратоги" случилась явно неожиданно. Потому как, это какой же нужно иметь сквозняк в мозгах, чтоб даже в минуту опасности не потрудиться защелкнуть карабины на ремнях. А так - сидели, общались, бум и все. Тело Фернандо Кальва буквально размазало по пульту управления и переднему обзорному экрану. Я особо не разглядывал - не нашел в себе силы, потому как и так было понятно, что этому человеку помощь спасателей уже ни к чему, но в том куске кровоточащего мяса, даже части тела невозможно было с уверенностью определить.

А вот пассажир собственной безопасностью не пренебрегал. Правда, это ему не особенно сильно помогло - у человека были явно поражены внутренние органы. Однако же, он хотя бы дожил до появления СВГ.

- Эй, приятель! - позвал я пассажира, заметив, что грудь того чуточку вздымается при дыхании. - Не шевелись. Мы тебя вытащим, а медицина мигом склеит обратно...

Второй и последний обитатель кокпита потерпевшего крушение судна поднял залитую кровью голову, и сквозь спутанные, перемазанные в чем-то волосы я, неожиданно для себя, разглядел с детства знакомое лицо Сашки Тремейна.

- Сашка! - выдохнул я.

- Листок, - прошипел знаменитый на весь мир человек. - Хорошо, если это и правда ты.

- Я, Сашка, - поспешил уверить раненого я. - Ты молчи. Мы тебя сейчас вытащим, а поговорить потом, в госпитале можно будет.

- Неа, - знакомо дернул подбородком Тремейн. - Не так. Помирать я сейчас буду... Ты, Ури, вот чего запомни. Ты запомни, что мы с тобой одной крови! Понял?! Скажи мне, ты понял?!

- Да-да, Саша. Ты не волнуйся. Я сейчас тебе обезболивающее вколю...

- Брось, - хмыкнул тот. - Я уже и ног-то не чувствую... Ты Таю найди. Таю ты помнишь? Скажи мне...

- Конечно помню.

- Хорошо, - расслабился журналист. - Она все такая же, моя Тая...

Тут он умер. Как-то вдруг, без предупреждения. Только что вроде сидел, говорил, а секундой спустя - уже все. Умер. И я совершенно ничего не мог с этим поделать. Ни - че - го! Вот что обидно!

4

"Не так давно мы рассказывали о страшной аварии на станции Королев, в которой погиб широко известный своими скандальными журналистскими расследованиями репортер нашей галокомпании, Александр Тремейн. И вот снова промышленная столица Славянского Союза привлекает внимание жителей Содружества. Только что нам сообщили о грандиозном, не побоюсь этого слова - сражении молодежных банд на станции "Королев". Полем боя стал триста пятый сектор, прежде славящийся своей безопасностью.

Наш источник в страже станции сообщает о сотнях вооруженных стрелковым оружием малолетних преступниках, затеявших перестрелку. Штаб СВГ станции готовится к спасательной операции. Наблюдатели и случайные свидетели выкладывают в Сеть записи боев, на которых можно разглядеть многочисленные жертвы войны преступных группировок.

Наша галокомпания следит за развитием событий в станции "Королев". Оставайтесь с нами...

Moonlight News GV со станции "ЛЛ-4 Королев" Единая лента новостей. Июнь 173 год Э.В".

Станция ЛЛ-4 Королев. Внутренний обитаемый пояс. 04.173 Э.В.

За самовольный захват власти во время операции в гражданском терминале Короля мне понизили внутренний рейтинг в СВГ. Правда, Тельпух... или Тэльпух, как он сам всем представлялся, вынужден был признать, что мое вмешательство, по большому счету, спасло дружину триста пятого сектора от позора. Потому как наш официальный командир откровенно растерялся и свои обязанности исполнять был не в состоянии. А высокому начальству, требовавшему докладов о ходе спасательной операции возле диафрагмы шлюза, было плевать, чьим именно голосом дружина рапортует.

Ну и помогло еще то, что бывших военнослужащих в СВГ всегда много, а им суть отличия офицера от нижних чинов объяснять не надо. Субординацию в учебных взводах прививают быстро и эффективно. И, что примечательно, никаких информкристаллов и гипнообучения. Исключительно на ярких... гм... живых примерах и личном участии каждого.

Вообще, могли и рекомендацию по месту работы выписать. На штраф. И руководство корпорации скорее всего совету бы последовало. Как выяснилось, СВГ на Короле довольно влиятельная и уважаемая организация, с которой из-за помощника младшего техника фирма на конфликт бы не пошла. На счастье, ограничились понижением рейтинга и устным выговором.

А вот сами дружинники, с которыми я поднимался к застрявшей в шлюзе "Саратоге", оценили мое вмешательство иначе. Кто-то даже на полном серьезе предлагал назначить меня командиром, а растерявшегося мямлю вообще гнать в три шеи из СВГ. Но тут уж я сам отказался. Катать десант на траке в качестве штатного водителя - это одно, а руководить отрядом от и до - уже совсем другое. Не так-то и просто было бы бросить своих людей через полгода, когда ограничения на пилотирование пустотных платформ с меня будет снято. Не удивительно, что я отказался. Не так ли?

Единственное что - дружескую попойку в одном из кабачков сектора это не отменило. Парни назвали это посвящением в настоящие спасатели, и накачали меня алкоголем так, что на следующее утро без оперативного вмешательства моего кибердоктора, я бы, наверное, умер. К вящему моему удивлению, капитан Высоцкий, как-то ненавязчиво продолжавший присматривать за мной, ребят даже похвалил. Сказал, что смерть в пустоте, и смерть в виде сочащегося мяса - это разные вещи. И что, если бы мужики не напоили бы меня до состояния полного отключения сознания, ночной кошмар был бы гарантирован.

Понятия не имею, стал ли сниться несчастный Фернандо Кальва, а вот о последней просьбе умирающего друга я не забыл. Но и выполнить наказ - найти, и, как я считал, позаботиться о Тае Сумамбетовой - быстро не получилось. Указанные в справочнике номера для контактов оказались заблокированы. Единственное, удалось со всей определенностью узнать, что госпожа Сумамбетова прибыла на станцию "Королев" незадолго до катастрофы, в которой погиб Тремейн. Прибыла, и растворилась. Ни в одном отеле не появлялась, в списках задержанных стражей или доставленных в госпиталь не значилась.

Это был тупик. В наш век цифровых технологий, отсутствие информации - это как отрицание существования. И если бы я не был абсолютно уверен в том, что такой человек есть, в тот самый момент сдался бы.

Будь Тая мальчиком, нас троих - Сашку, меня и ее - в приюте точно назвали бы "тремя гвардейцами". Помните? Лет пятнадцать, наверное, назад этот сериал крутили по гало, и не знаю, как вообще по Содружеству, среди нас, детей, герои фильма пользовались бешенной популярностью. Трое гвардейцев - супер бойцов, стерегущих покой и безопасность Арбитра, и вынужденных бороться с группой высокопоставленных заговорщиков из числа депутатов Генеральной Ассамблеи.

Потом, уже в училище, мы пытались найти и сохранить ленту на кристаллах. И были безмерно удивлены, когда мичман Филлипчук ворвался в кубрик во главе дежурного звена СБ. Нас не наказывали, нет. Но вопросами изводили долго. Кто же знал, что сериал настолько негативно повлиял на итоги очередных выборов, что фильм тут же сняли с показа и запретили. Ну, то есть - ограничили доступ. А все, проявлявшие чрезмерное упорство и требовавшие продолжения, близко познакомились с дознавателями службы безопасности.

Так что, быть может и хорошо, что Тая была девочкой. Потому как, во-первых, гвардейцами нас не звали и особого внимания спецслужб мы не удостоились. А во-вторых, пострадал бы Сашка Тремейн. При всей его, так и хлещущей через край харизме и показной наглости, в отношении слабого пола мой друг был... Мягко говоря... Да чего уж там - полнейшим тюфяком он был. Смущался, краснел и начинал заикаться. А вот с Таей эта его болезнь не срабатывала.

- Знаешь, Сашенька, - однажды серьезно заявила наша подруга. И оценивающе взглянула на Тремейна. - А тебе ведь придется на мне жениться. Не сейчас, конечно...

- А когда? - все-таки слегка порозовел от смущения мой друг.

- Потом, - легкомысленно махнула рукой Тая. - Когда мы станем взрослыми, и ты станешь известным на весь белый свет.

- А я? - обиделся я. Не то чтоб она мне очень сильно нравилась, но и просто так сдавать позиции был не намерен. Наша теплая компания вообще держалась на нашем с Сашкой постоянном соперничестве. А девочка выступала неизменным арбитром.

- А ты, Ури, - вскинула свои удивительные, теплые, коричневые глаза Тая. Будто бы пря мо в душу заглянула. - Ты никогда знаменитым не станешь. Героическим астронавтом - обязательно. Но судачить на всех углах станут о Тремейне, а не о тебе.

В общем, так оно и вышло. Сашка стал звездой галовидения, Тая его женой, а я - лейтенантом космофлота. Отважным астронавтом...

Заметили, да? Астронавтом, а не детективом, способным только по косвенным признакам и оговоркам малознакомых людей найти пропавшую супругу погибшего друга. Я знал, как рассчитать траекторию движения любой из малых или средних пустотных платформ, с заданной массой, скоростью и расстоянием от массивных космических объектов. Почти наверняка победил бы в космическом бою любого из пилотов, при условии, если корабли и вооружение будет равноценным. И большой вероятностью одолел бы двоих. А вот как найти в огромном космическом городе человека, если он не хочет, чтоб его находили - понятия не имел.

Однако вы же знаете! Флот не сдается! Да и как я мог позволить себе опустить руки, если при одной мысли, что бедная, убитая горем девушка одиноко бродит по равнодушным улицам Короля, сердце сжималось до звона в ушах. Так что к поискам подруги детства последовательно были подключены: коллеги по работе, включая старого мудрого пилота Ю - не последнего, кстати, человека в диаспоре вездесущих выходцев из Империи; бравые бойцы нашей, триста пятой, дружины СВГ; клуб отставных офицеров вооруженных сил и лично господин капитан Высоцкий и таксист дядя Миша Корчевский. Я был абсолютно уверен, что участие этих людей будет куда как полезнее для дела, чем мои бестолковые метания по незнакомым секторам станции.

К счастью ли, или к несчастью, но в итоге все эти ухищрения пропали впустую. Парой недель спустя катастрофы, в первых числах апреля, вечером, я, еще в раздевалке своего цеха получил сообщение от тетушки Милы на Сетку. В нем она спешила уведомить о том, что девушка, ради поисков которой я переполошил половину честных жителей Короля, ныне находится в моей квартире. Вот так-то вот! Тая наша меня сама.

- Это хорошо, что у тебя, Ури, не так много вещей, - вместо приветствия заявила девушка, стоило мне перешагнуть порог собственной квартиры. - Я заняла тот шкаф, этот и еще вон тот. А из этого переложила твою одежду вот сюда. Ты же не обидишься, правда?

Сказать по правде, о существовании скрытых за декоративными панелями обширных мест хранения я прежде понятия не имел. И сетка, обычно подсвечивающая активные, то есть способные каким-либо образом взаимодействовать с пользователем, зоны помещения, промолчала, как разведчик на допросе. Подозреваю, что всяческие дополнительные полочки и шкафчики показывают свою истинную суть вообще только женщинам.

В общем, за день Тая успела основательно у меня расположиться. Разложить гору одежды, заставить все горизонтальные плоскости в санузле какими-то своими баночками, бутылочками и тюбиками, и забить холодильник заказанными от моего имени продуктами. К слову сказать, хотя в апартаментах и присутствовала небольшая кухня, я сам пищу не готовил. Так-то и не пробовал ни разу, но предполагаю, что ничего слишком уж сложного в этом нет, и в Сети наверняка найдется несколько сотен рецептов каких-нибудь доступных для начинающего блюд. Просто мне всегда было жаль потраченного на пустяки времени. Куда проще и гораздо быстрее доверить это дело профессионалам в каком-нибудь кафе.

Тая же, как выяснилось, возиться со всякими зажарками - обжарками на кухне любила. Ну или, во всяком случае, считала готовку пищи своей обязанностью. Иначе, какие, спрашивается, Демоны ее заставили вообще покупать не такие уж и дешевые продукты?

А еще девушка совершено не выглядела убитой горем.

Я половину дня выдумывал слова утешения. Такие, знаете, чтоб и не разбередить рану, и выразить свое отношение. И выдал в итоге фразу, которую без лишней скромности считал едва ли не идеальной для подобных случаев.

- Тая, - выдал я Кадифовичу, чтоб проверить эффективность речи хоть на ком-то живом. - Я понимаю, что ты чувствуешь, потому что нечто подобное чувствую и я сам. Мы с тобой потеряли друга! И это, конечно, очень больно и печально. Но, слава Богам, у нас с тобой еще остались мы. И мы можем помочь друг другу пережить боль утраты.

- Ты это чего?! - покраснел от смущения Дино и даже слегка отодвинулся от меня. Причем, вместе со стулом и разносом, уставленным тарелками. Дело было в столовой огромного промышленного комплекса, и чтоб ответить, мастеру пришлось сначала прожевать только что откусанное. - Ты конечно хороший парень, Ури, но, прости, я не из таких!

- Да я тоже, - отмахнулся я. - Речь репетирую. Нужно же будет как-то утешить жену погибшего друга.

- Фу-у-х, - обрадовался хорват. - Только зря ты эту муть накрутил. Настоящий мужчина взял бы бабенку за жопку, да и рыкнул бы в ушко чего-нибудь вроде: "Не плачь, подруга! У тебя все еще есть я!"

Зав соседним столиком кто-то выкрикнул "браво" и задорно свистнул.

- Видал! - обрадовался Дино. - Цени! Коротко и эффектно!

- Да уж, - поморщился я. - Была бы какая-нибудь простая баба, яб так и сделал. А с Таей это не пройдет. Она девушка утонченная. Замужем была за всемирной знаменитостью.

- Принцесса! - понимающе прокомментировал соседний столик.

- А чего? - подключились мужики с другой стороны. - Нынче принцесс задницами не оборудуют? Взяться, типо, не за что?

- Хлебалы завалили, специалисты, - зарычал Кадифович. И в один миг поменяв тон, обратился к заинтересовавшемуся разговором старому пилоту. - А вы что думаете, господин Нянь?

- Холодный рис - это тоже рис, вдова - это тоже женщина, - огладив куцую бородку, выдал, наконец, господин Ю. - Надеюсь, юноша понял эту древнюю китайскую мудрость, и поступит соответствующим образом.

- Я все понял, - кивнул я под прицелом пары десятков требовательных глаз. - Кроме одного. Господин Нянь! А что такое "рис"?

- Кстати - да! - поддержал меня все тот же задорный голос с соседнего столика. - Или это, типо, пофиг чего? Типо, все чего угодно? Типо, холодный стул - это, типо, тоже стул и все такое?

- Слово, которое ты еще не сказал - твой раб, - вновь принялся умничать имперец. Все конечно сразу поняли, что старик и сам понятия не имеет, что такое этот пресловутый "рис", но стесняется признаться. - Но стоит это слово высказать, оно станет твоим господином! Подумайте об этом, и впредь держите глупые слова своими рабами!

Потом, после того как важный, с невероятно прямой спиной, Ю ушел, спор вспыхнул с новой силой. И, как говорят, продолжался и в раздевалке после смены, и в ближайшем пабе за кружкой пива. В бар я уже не пошел - хватило ста прежде выданных советов, одна половина которых прямо противоречила другой. Но Дино рассказывал, что уже глубокой ночью, работяги все-таки пришли к согласию. Решили, что умом баб не понять, и что их можно и нужно только любить.

К счастью, никаких слов и не понадобилось. Тая так плотно, в смысле - без пауз и остановок, щебетала, что не дала мне и единого шанса брякнуть какую-нибудь глупость.

Станция ЛЛ-4 Королев. Внутренний обитаемый пояс. 05.173 Э.В.

К началу мая госпожа Сумамбетова едва окончательно не выселила меня из уютной квартирки в жилой секции тетушки Милы. Это значит, что я всерьез раздумывал о возможности как-нибудь тихонько собрать вещи, и исчезнуть, раствориться среди сотен тысяч других обитателей Короля. И, сказать по правде, от этого малодушного шага меня удержало только понимание тог обстоятельства, что еще не готов отключить свою нейросеть от станционного информационного пространства. А без этого Тая легко бы обнаружила бы меня, просто создав запрос о текущем расположении объекта поиска.

Уж не знаю, как Саша Тремейн умудрялся уживаться с этой непрерывно говорящей и тратящей деньги на всякую ерунду женщиной. Лично у меня терпения не хватало выслушивать весь поток ничего не значащих слов, который вдова изливала в моем присутствии. Могла начать пересказ очередного галосериала, в процессе перескочить на сетования по поводу химических оттенков привкуса у искусственных ароматизаторов и вкусовых добавок в пищу. И закончить яростными претензиями ко мне по поводу низкой заработной платы. Иногда я чувствовал, что тихонечко схожу с ума, или едва-едва сдерживаюсь от того, чтоб не оторвать эту говорящую голову.

И ведь нельзя сказать, что жизнь стала совершенно невыносимой. Нет, вовсе нет! У меня все еще была работа, куда я ежедневно убегал ни свет ни заря. И на которой мог официально задерживаться, возвращаясь в квартиру ближе к полуночи. Тем более что это, весьма кстати проявившееся, рвение нашло всестороннюю поддержку у руководства корпорации. В цехе стоял малый каботажный грузовичок "Лифэй" имперского производства, у хозяина которого, было масса планов по глубокой модернизации судна и не слишком много времени на их реализацию.

- И ведь что самое печальное, - жаловался я Кадифовичу, одновременно занимаясь демонтажем одного из маневровых двигателей с творения сумрачного китайского гения с темной стороны Луны. - Я-то помню ее совсем другой. Не такой...

- Побрехушкой, - подсказал Дино, никогда особенным тактом не отличавшийся.

- Вроде того, - вынужден был признать я. - Она за вечер произносит столько слов, сколько наш господин Нянь, наверное, и за неделю не осилит. И все это ничего не значащее сотрясание воздуха. Знаешь, Дино...

- М-м-мм? - у мастера давно кончились для меня мудрые житейские советы. Но хоть как-то проявлять участие он еще в себе силы находил.

- Я прежде думал, что такие... женщины бывают только в глупых галосериалах. Ну, знаешь? Тупые блондинки, интересующиеся только тряпками и совсем уже идиотскими сериалами.

- Мой дед любил говаривать, что мол, сказка - ложь, да в ней намек, - чуть ли не весело ввернул-таки хорват. Он всегда радовался, когда удавалось применить прибаутки, доставшиеся по наследству от многочисленной родни. В такие моменты верил, что все детство не зря набивали ему голову всем этим сладкозвучным словесным хламом.

- Может и так, - кивнул я. - Но ведь Сашка Тремейн как-то же с ней такой уживался! А уж он-то не стал бы держать возле себя пустоголовую дурочку. Кто угодно, но только не он!

- Это точно! - согласился Дино. - На него, небось, девки сами вешались и в штаны лезли.

- В детстве, у Сашки как-то с девочками не слишком лихо получалось, - раскрыл теперь уже не актуальный секрет погибшего приятеля я. - Сказать по правде, он только с Таей и мог нормально разговаривать.

- Бывает, - авторитетно заявил Кадифович. - Таких богатырей знавал, что Демонов за хвост на лету ловили. А как юбка рядом мелькнет - будто бы языка лишались. Тык-пык, вместо слов... Позорище, одним словом. Выходит, и дружбан твой из таких. Оттого, Ури, и цеплялся за твою балаболку пустоголовую, что только с ней нормальным мужиком себя чувствовал.

В общем, никакого безотказного рецепта - как эффективно усмирить разбушевавшуюся вдовушку - мы с напарником так и не открыли. Зато, после длинных разговоров становилось как-то легче. Мир уже не казался совсем уже беспросветным. Тем не менее, вспоминать эти несколько недель без содрогания я так и не научился. И был почти благодарен старшине Тэльпуху и людям, которых он привел с собой прямиком в наш с Дино цех.

- Эти господа, Лесток, занимаются расследованием аварии, в ликвидации последствий которой ты участвовал, - таким вот, несколько расплывчатым образом, представил главный стражник триста пятого сектора своих спутников. - И они должны задать несколько вопросов, на которые ты обязан честно ответить. Имей в виду, лейтенант! У них с собой аппаратура, позволяющая определить - говоришь ли ты правду, или пытаешься водить представителей Закона за нос! Ты хороший парень, Лесток, и я радуюсь твоим достижениям вместе с тобой. Не разочаровывай меня!

Тельпух вел себя как дознаватель, говорил как дознаватель и еще и заявился ко мне на работу в компании с дознавателями. Если у меня еще и оставались в отношении старшины какие-то добрые чувства, то в тот момент они испарились окончательно.

Хотя, нужно признать, пришельцы ничего этакого не спрашивали. Да и я никакими особыми секретами не обладал. Первым проник на борт "Саратоги"? Ну и что? В одиночестве, пока остальные дружинники тоже не влезли, я там едва ли больше двух минут пробыл. Правда ли, что содержался в одном с Александром Тремейном и его супругой приюте? Правда, конечно. Эта информация есть в сети в свободном доступе. Как давно видел госпожу Сумамбетову? Сегодня утром, глаза бы мои на нее не глядели! Пообещал, на свою голову, умирающему другу позаботиться о его тупоголовой жене...

СБшники, а как бы они не корчили рожи, блядскую породу не спрячешь, поухмылялись, подтвердили, что все мной сказанное истинная правда, и что Закон более ко мне вопросов или каких-либо претензий не имеет. На том их экскурсия в грязные цеха ремонтных доков и закончилась.

А вечером, после окончания смены, я вдруг, неожиданно для привыкшего к моим задержкам Дино, заторопился домой. Потому что после общения с безопасниками мозг мой, видимо прежде убаюканный ничего не значащими словами, изливаемыми Таей в мои бедные уши, наконец, начал работать. Вспоминать и сопоставлять. Сравнивать. И делать выводы.

Я ничуть не кривил душой, утверждая, что прежде, в приюте, Тая была совсем другой.

И это не в смысле внешности, нет. С обликом, как раз, никаких значительных преобразований не произошло. Тая была и осталась все такой же миниатюрной версией средней женщины. С совершенно нормальной, пропорционально сложенной фигуркой, только уменьшенной в полтора раза.

А вот характер моей подруги по детским играм совершил разворот на сто восемьдесят градусов. Там, где прежде был, так ценимый и мной и Тремейном холодный расчет и склонность планировать каждый свой шаг, осталась какая-то словесная шелуха и бестолковщина. Наш маленький тактический компьютер обернулся банальнейшим галопроектором с бесконечными сериалами для домохозяек.

Вот только... Было это как-то слишком уж странно. Не спорю, характер тоже может измениться. Добрый десяток лет в достатке, среди легкомысленных дурочек, кого хочешь заставят расслабиться. Потерять хватку. Но не настолько же! Не так, что создается впечатление будто бы мозги у госпожи Сумамбетовой отсутствуют напрочь.

К тому же, это совсем не так. Сумела же она довольно эффективно скрываться на станции настолько долго, насколько ей самой было это нужно. Я вот, например, представления не имею - каким образом перенастроить нейросеть, чтоб она выдавала синхронизирующие сигналы всевозможным и практически каждым встречаемым устройствам. Да еще при этом продолжать пользоваться и общественным транспортом, и счетом в банке. А ведь если не отключить передачу опознавательных кодов, то скрыться и не получится. Десятки тысяч окружающих нас ежечасно умных приборов, как незримые шпионы, отследят перемещение и выдадут любому, умеющему правильно задать вопрос Сети. Не говоря уж о таких специфичных организациях, как Служба Безопасности Содружества, или даже станционная стража на худой конец. Там-то наверняка имеются специально обученные мальчики, способные у рекламного лайтбокса военную тайну выпытать. Тем не менее, судя по явно проявляемому интересу дознавателей, "пустоголовой балаболке" удалось спрятаться и от них тоже.

И вот тут у меня родилось две версии. Или у сударыни Таи Сумамбетовой есть помощник, либо эта ее показная легкомысленность и прямо-таки всем навязываемая глупость - искусная игра! Только когда, чуть ли не бегом бежал в сторону жилого сегмента мамаши Милы, очень и очень хотелось, чтоб у Таи действительно был какой-то неизвестный друг, прятавший ее от внимания спецслужб несколько недель. Потому что иначе, в развитее темы, так сказать, следовало, что нам с женой моего погибшего друга грозит нешуточная опасность.

Причем, что самое неприятное, скорее всего, со стороны людей, как бы обязанных нас, простых граждан Содружества, от всяческих неприятностей хранить. Скорее всего, Сашка раскопал нечто этакое, неприглядное, о людях, отдающих приказы даже условно независимым спецслужбам. Или вообще, того пуще - об самих и так не особенно белых и пушистых безопасниках. А те не поленились устроить "Сарагосе" катастрофу, рассчитывая, что компромат погибнет вместе с кораблем.

Суденышко, вместо того чтоб испариться в термоядерной вспышке, застряло в створке диафрагмы гражданского шлюза. Хрупкое на вид изделие инженеров "Кадиса" сохранило жизнь одному из пассажиров, а из тысяч зарегистрированных на станции спасателей, первым на борт космолета вошел единственный на Короле человек, лично знакомый с Тремейном. Этого уже достаточно, чтоб заподозрить сговор. А где сговор, там и заговор, не так ли?

Готов поспорить, что развалины "Сарагосы" были доставлены прямиком в лаборатории СБ, где их разобрали и исследовали вплоть до молекулярно уровня. И, раз уж дознаватели все-таки продолжали тратить отлично оплачиваемое из бюджета время на беседы с ординарным отставным лейтенантом, выходило, что ничегошеньки их эксперты в корабле не нашли.

Сумамбетова скрылась из виду, как только галовизоры по всему Содружеству показали первые кадры катастрофы. И это было подозрительно. Тремейн мог оставить ей носитель информации еще до того, как сел в пассажирское кресло того злополучного корабля.

Продолжая рассуждения, получалось что вожделенный, и уже омытый кровью, инфокристалл, скорее всего, у меня. И это именно я возглавил спасательную операцию, несколько минут пребывал наедине с журналистом и забрал его у умирающего. Только никуда прятаться не стал.

Сказать по правде, ни единой секунды не надеялся, что дознаватели мне поверят. Хотя бы уже потому, что им по должности не положено. Даже, если имеющаяся с собой аппаратура, утверждала, что я был исключительно и абсолютно правдив. Больше чем уверен - бесед удостоилось большинство работяг из тех, с кем я, так или иначе, контактирую. И все они, в один голос, перескажут то, о чем я жаловался последние пару недель. Что, если офицеры разведки не идиоты, а они точно не идиоты, вызовет еще большие подозрения. Тем более что оба, так сказать, фигуранта вдруг обнаруживаются живущими в одной квартире.

Это мне отлично известно, что Сашка Тремейн ничего не передавал. И что теперь смертельно опасная информация, скорее всего, у Таи, которая изображает из себя дурочку, мне, по вей видимости, не доверяя.

Выводы выглядели, мягко говоря, жутко. Где-то на границе сознания билась истеричная надежда, что я ошибаюсь. Подленькая такая мыслишка, что меня все эти игры со спецслужбами не могут касаться. Что Саша с Таей - настоящие шпионы пиратских кланов с лун Юпитера, и мой долг помочь вывести их на чистую воду. Что из-за длинного, слишком любопытного носа Тремейна я теперь в один миг могу лишиться всего того, чем успел обзавестись на Королеве. Какой - никакой работы, друзей - приятелей, шанса как-то пережить это вынужденное отлучение от полетов, и вернуться, наконец, к тому, что действительно умею и люблю.

Но поднося ладонь к архаичному, папиллярному замку, уже знал, что, если будет нужно, если мои выводы имеют что-то общее с действительностью, буду готов пожертвовать всем ради данного другу слова.

- Ты мне единственный родственник, - вместо приветствия, заявил я Тае прямо с порога словами незабвенного мичмана Филлипчука. - И мы с тобой одной крови!

- Ты это чего? - отшатнулась от меня, как от зачумленного, девушка.

- Ко мне приходили дознаватели, - хмыкнул я. - И - да. Я им тоже пожаловался на тебя. Можешь заканчивать со своим театром. Рассказывай!

Станция ЛЛ-4 Королев. Внутренний обитаемый пояс. 06.173 Э.В.

Несколько дней ничего не происходило. Ну, не в смысле - вообще ничего. Точнее будет сказать - ничего экстраординарного. А так-то эти дни прошли более чем плодотворно.

Во-первых, у нас с Таей наконец-то наступило взаимопонимание. Сказать по правде, было чувство, что и теперь она всего мне не говорит, придерживает какую-то часть добытой Тремейном информации. Но, при здравом рассуждении, пришел к выводу, что не так-то это и важно, и что на ее месте, пожалуй, как-то также поступал. В конце концов, прошло долгих десять лет с прошлой нашей встречи. Чуть ли не половина жизни! И, Демоны Бездны, человек может за день, а час необратимо измениться, а тут целое десятилетие, прожитое в совершенно разных условиях.

В общем, на полную, стопроцентную откровенность я и не рассчитывал. Благо, Тая хотя бы дурочку из себя делать перестала и общее направление последнего Сашкиного расследования скрывать не стала. А там и без подробностей было чуднее некуда. Да так, что я набрался нахальства, да и пригласил капитана Высоцкого на откровенный разговор в клуб "Блиц". Как говорится: заодно и спортом позанимаемся! Артем Валерьевич слегка удивился, но тут же согласился быть, когда я уточнил, что хотел бы ознакомиться с результатами однажды взятых анализов крови.

Встреча была назначена на вечер, а днем, прямо из цехов нашего дока, с общественного терминала, я вышел в Сеть Содружества. Ну не из дома же было интересоваться историй запрещенной и даже уже успешно уничтоженной спецслужбами тридцать лет назад секты "Восход Человека".

Причина моего интереса к делам давно минувших дней была проста: нужно было составить свое собственное мнение о той информации, которую должен был подтвердить или опровергнуть седой военный врач. А в какую сторону искать, конечно же, подсказала Тая.

- Поверь, Лист, - устало выговорила она. - Я могу показать тебе все собранные Сашей материалы. Но боюсь, что ты просто мне не поверишь. Вот здесь...

Она передала три простых одноразовых кристаллических носителя. Совершенно обычных и обыденных. Именно на таких обычно переносят медицинские данные - анализы и все такое - когда не хотят доверять личную информацию Сети. На этих даже госпитальные идентификаторы сохранились с логотипом медицинского учреждения и именами пациентов. Александр Тремейн, Тая Сумамбетова и Фернандо Кальва - тот самый пилот и владелец погибшей "Саратоги".

- Кальва? - удивился я.

- Он тоже из нашего приюта. Старше нас на три года.

- Причем тут это?

- На чипах генетические карты. Можешь отдать их своему капитану. Как там его? Высоцкому, да?

- Откуда ты наешь о нем? - пошел третий час тяжелого разговора, мы устали. А я так даже начал немного злиться на изворачивающуюся и юлившую, вместо того чтоб просто рассказать все, собеседницу.

- Но ведь ты и не скрываешь свое с ним знакомство, - хмыкнула девушка, очередной раз подтвердив истинность уже несколько раз мелькавшей мысли, что этой сударыне самое место в СБ Содружества.

- Ладно. И что господин капитан должен там увидеть?

- Может увидеть, - поправила меня вдова. - Если опытный врач, и прожил жизнь с открытыми глазами.

- Да похрен! - прорычал я. - Может, должен... Ты отлично поняла, что я хотел спросить.

- Я не телепат, - рассерженной кошкой прошипела в ответ Тая. - Не могу постоянно догадываться, что там еще ты хотел или имел в виду. Научись говорить так, чтоб тебя понимали!

Было обидно. И очень хотелось плюнуть на данное другу слово и выгнать эту, извивающуюся как змею, заговорщицу на улицу. С вещами. А потом попробовать утопить осколки чести в крепком алкоголе.

Но я только, который уже раз, тяжело вздохнул и начал с начала.

- Ну, так что капитан Высоцкий может там увидеть?

- Все три пробы... И, как Саша полагал, твоя тоже! Несут следы евгенического вмешательства. У всех нас - совершенно однотипного. Не смотря на то, что все мы относимся к разным генетическим группам, характер изменений одинаков. Чего именно намеревались добиться гем-дизайнеры, нанятым нами экспертам не удалось распознать. Но мы все-таки получили направление для поиска. Секта "Восход Человека". Нечто подобное с кодом делали только они.

- Только фанатиков мне еще не хватало, - пробурчал я себе под нос. А подумал совсем о другом. О том, что незабвенный мичман Филлипчук оказался прав на все сто! Мы, все воспитанники детского приюта на станции ЛЛ-4 "Белгород", действительно оказались в какой-то мере родственниками друг другу.

- Можешь не переживать, - саркастично скривила губы Тая. - Сейчас секта запрещена. И за пять или шесть лет до нашего с тобой рождения была полностью разгромлена Службой Безопасности.

- А как же тогда...

- А вот это уже вопрос, Лист! - торжествующе вскричала вдова. - Главный вопрос! Как могло случиться, что спецы уничтоженной организации смогли провести массовые генетические модификации... Глубокие, парень! Очень глубокие! Очень и очень глубокие модификации у тысяч детей в самом сердце Содружества! Можешь себе представить?!

- Но у меня всего единица... - ошарашено выговорил я.

- И у меня, - кивнула та. - И у Сашки с Фернандо. А ты думаешь такую операцию возможно провести без ведома СБ? Думаешь эти...

Девушка скривила губы, словно бы съела что-то протухшее.

- Не в состоянии организовать нужные данные в инфокарте? Мы - большой эксперимент, Ури! Только, похоже, он провалился.

- Почему? - тупо спросил я. Мысли разбегались в разные стороны.

- Потому что нашего приюта больше не существует! Потому что выпускников приюта в подконтрольных спецслужбам организациях осталось считанные единицы. Саша где-то добыл полный список, с локализацией положения и указанием рода деятельности всех наших братьев и сестер. Как бы ни планировалось нас использовать, теперь это вряд ли у них получится.

Дальнейший разговор не имел смысла. Тая и так дала слишком много сведений, требующих осмысления. И при этом, слишком мало информации, чтоб делать какие-либо далеко идущие выводы. И после напряженных раздумий, я решил-таки последовать совету Сумамбетовой и поговорить с капитаном Высоцким. Ну и постараться отыскать хоть что-нибудь о запрещенной давным-давно секте в Сети. Мне казалось, что если отгадать - для чего нас всех создали, все остальное откроется само собой.

Каково же было мое удивление, когда выяснилось, что в Сети практически нет информации о секте. Буквально - пара абзацев в общедоступной энциклопедии Содружества, и несколько ссылок на темы в форумах, где "Восход" упоминался.

И вот еще какую странность я обнаружил! Всеобщий информаторий сообщал, что численность уничтоженной три десятка лет назад организации не превышала двести человек. Меньше, чем один поток нашего приюта! Еще было указано, что располагались штаб-квартира и преступные лаборатории в комплексе естественных пещер под поверхностью Луны, назывались несколько имен основателей и дата штурма, после которого "Восход" прекратил свое существование.

Сказать по правде, прежде мне не приходилось слышать о том, чтоб на спутнике Глобуса когда-либо находили пещеры естественного происхождения. Принято считать, что полости в скальной породе появляются благодаря естественной эрозии, под воздействием ветров или воды. А и с тем и с этим у лишенного атмосферы планетоида совсем плохо. Но пока у меня не было оснований не доверять официальной государственной энциклопедии. С самого детства нас учили, что всеобъемлющий доступ к информации не секретного и не личного характера - неотъемлемое право гражданина Содружества.

Болтовня на посвященных обсуждению существующих в мире религий и их ответвлений форумах, тоже не принесла ценных находок. Кто-то, скрывающийся под псевдонимом "Бог-666", утверждал, будто бы травля "Восхода Человека" началась с подачи Ордена Вознесения. Будто бы те, как непримиримые борцы за чистоту человеческого генома, были встревожены глубиной экспериментов, предпринятых гем-дизайнерами секты. На резонный вопрос - откуда шестьсот шестьдесят шестой Бог это знает, тот заявил, что, мол, давно живет на этом свете и что тридцать лет назад об этом даже по галовизору открыто говорили.

Впрочем, давно живущему никто не поверил. Мало ли чего там еще говорят по зомбоящику! Спор вспыхнул с новой силой, и продолжался еще довольно долго. Особую остроту обсуждению придал еще один безымянный господин, утверждавший, что "Восход" был не более чем экстремальное крыло Церкви Вознесения, занимавшееся не только, и не столько, внесением легких улучшений в человеческий организм, а кардинальной его перестройкой с целью пробуждения в нас магических способностей.

Никаких волшебных свойств я ни за собой, ни за кем-либо из наших, приютских, что-то не замечал. Так что был полностью согласен с теми, кто поднял на смех того господина.

На этом мои поиски в открытых источниках, в общем-то, и закончились. Информации нашлось микроскопически мало, и где взять недостающее я себе пока даже не представлял. До Сашки Темейна - прирожденного исследователя - мне было далеко. Да и на лавры гениального аналитика, способного из малюсеньких крошек информации вычленить систему, как Тая Сумамбетова, я тоже не мог претендовать. Но просто обдумать находки, и приготовить пару трудных вопросов для разговора с отставным капитаном медслужбы - был просто обязан.

Артем Валерьевич выглядел смущенным. Словно бы это он с коллегами ставил над нами не вполне законные эксперименты и был пойман на месте преступления.

- Видите ли, молодой человек, - почему-то перешел на "вы" капитан. - Я должен был сразу предупредить о том, что вскрытие некоторых нюансов Вашего генетического кода может вызвать реакцию определенных групп населения Содружества...

- Господин капитан, сэр, - нахально перебил я седого доктора. - К чему эта шелуха, половину слов из которой я все равно не понимаю? Я все тот же лейтенант Лесток. И продолжаю все так же Вас уважать и любить.

- Действительно, - улыбнулся Высоцкий. - Чего это я?! Ведь не о неизлечимой смертельной же болезни говорю... В общем, смотри в оба, солдат! Та тайна, что скрыта в твоей крови... В твоих генах...

Доктор замолчал, прикрыл глаза, и принялся рассеяно тереть переносицу.

- А я ведь сразу узнал примененный метод гем-дизайна, - тихо, словно бы по секрету, выговорил, наконец, он. - Мне уже приходилось видеть пробы, подобные твоим. Давно... Лет, наверное, с тридцать назад, к нам в лабораторию было доставлено тело мертвого человека. В совершенно герметичном саркофаге и под конвоем бугаев из охранного отдела СБ. Болтали, будто бы этот мертвец чуть ли не в одиночку оборонял базу секты "Восход" в подлунных пещерах от целой роты спецназа! Звучало это совершеннейшим бредом и небылицами. Демоны! Мы живем в реальном мире, и у нас не водятся Супермутанты из детских галофильмов!

Рассказ капитана был не особенно долгим, но так изобиловал специальными терминами, что я вряд ли смогу передать его дословно. Однако же общий смысл мне удалось ухватить.

Тридцать лет назад, по-видимому, сразу после разгрома "Восхода", в военно-медицинские лаборатории флота доставили тело человека, чей генетический код здорово напоминал мой, Таи, Тремейна и других наших, приютских. Вместе с трупом, к капитану Высоцкому поступила информация, что будто бы этот человек, будучи живым, активно и успешно противодействовал профессиональной штурмовой группе спецназа Службы Безопасности. Причем, настолько активно и столь успешно, что, впечатленные его достижениями руководители ведомства, приказали организовать расшифровку кода примененных к уникальному воину генетических преобразований. Ну и, как предполагал Артем Валерьевич, вторым шагом - провести эксперимент по созданию гем-модификантов сходного типа.

Собственно, сам Высоцкий, лично участвовал только в расшифровке кода и выявлении методов гем-дизайна. И о существовании второй части плана догадался, лишь увидев во взятых у меня пробах "знакомый рисунок кодонов" - что бы это не значило. Причем, узнал сразу и мгновенно. Но усомнился в верности глаз и твердости памяти.

- Ты не представляешь, сынок, какой соблазн у меня был отправить твои пробы на Асесьон, - поделился капитан. - Это возле Глобуса, в Третьем Лагранже...

- Я знаю, - вставил я. Сказать по правде, эта пресловутая "Асесьон" уже представлялась мне, чуть ли не столицей Вольных. Постоянно так выходило, что стоило речи зайти о сгруппировавшихся в ЛЛ-3 станциях, немедленно всплывало это название.

Впервые я услышал о ней, когда изучал данные о пилоте и владельце того самого космолетика, что так неудачно протаранил диафрагму гражданского шлюза. "Сарагоса", принадлежавшая, как позже выяснилось, собрату по приюту, Фернандо Кальва, имела прт приписки - ЛЛ-3 "Асесьон".

Второй раз этот, к Демонам, "Центр Мира", оказался на слуху, когда Дино Кадифович ни с того ни с сего принялся отговаривать меня от опрометчивого поступка - от переезда на вольные станции. Можно подумать, я уже на чемодане сидел, нервно сжимая в потной ладони билет на пассажирский лайнер!

Уж кому, как не мне было лучше всех известно, что ни в какой Третий Лагранж и не думал улетать. Тем не менее, мне в качестве неоспоримого аргумента был предъявлен старый эскортный пилот по имени Нянь Чангминг, сходу заявивший, что один из его многочисленных родственников вполне себе удачно устроился и процветает на "Асесьоне".

И вот теперь - опять.

- Там у одного моего давнего приятеля частная клиника с мощными лабораториями. Они там вопросами геронтологии заняты, так что, в генетическом коде для них секретов нет, - продолжал врач. - Хотелось бы видеть лицо Божидара, когда бы он увидел данные живого конструкта, сделанного по технологии "Восхода"!

И тут же, осознав, что именно и кому брякнул, Высоцкиий смутился.

- Ты только не подумай, будто бы я считаю тебя кем-то вроде экспоната или только как уникальный объект исследования. Отнюдь! Поверь, я в полном восторге! Ты... и твои... гм... братья и сестры - это чудо! Это самое лучшее, самое изящное и эффективное, из того что мне приходилось видеть в мире гем-дизайна! И, при этом - самое жуткое и таинственное! При всем моем огромном опыте, я так и не смог определить, даже в общих чертах, набор функций, заложенный создателями в твой организм!

- То есть вариант, что я совершенно естественным образом был рожден своими родителями, совершенно исключается? - стараясь изо всех сил, чтоб голос не предал, не дрогнул, решился-таки уточнить я. О "наборах функций" и "предназначении модификации" старался не думать. Не слишком приятно, знаете ли, осознавать себя "конструктом". Биороидом. Искусственно созданным биологическим объектом, с заданными параметрами.

- Отчего же? - удивился ученый. - Никто и не говорит, будто бы тебя вывели в пробирке! Ты, конечно же, явился на свет из лона обычной женщины! Одно лишь не вызывает сомнений! В процессе развития плода, в тебе были произведены ряд манипуляций на генетическом уровне.

- Тогда... - запнулся я. - Что же случилось с нашими родителями?

- Не знаю, - развел руками Высоцкий. - Полагаю, эти сведения надежно укрыты в самых глубинах архивов Службы Безопасности!

- Господин капитан, - даже неосознанно выпрямив спину сидя на стуле, решился-таки обратиться я. - Скажите! А нет ли у вас какого-нибудь... гм... старого знакомого в штаб-квартире СБ?

Военный врач покачал головой и сурово, или, быть может - обиженно поджал бледные губы.

- Нет, - чуть ли не выплюнул он. - И не было! И быть не могло. Безопасники - люди столь особого склада ума, что, как мне кажется, не в силах поддерживать дружеские отношения с кем-либо вне своей конторы. Они... Им прививается какая-то иная мораль, и доводы, которыми они оперируют при принятии решений, в корне отличаются от твоей или, к примеру - моей. Признаться, я не сразу поверил в то, что кто-то, даже если это и руководители единственной в Содружестве, спецслужбы, имеют наглость заниматься опытами над людьми. Да еще, как выяснилось, с таким размахом!

- Тебе, сынок, грозит опасность, - пытался внушить мне старый доктор. - Тебе, твоей девушке, вам всем, кто благодаря каким-то невероятным стечениям обстоятельств вырвался из-под опеки государственных структур.

- Почему? - продолжал тупить я. Пример погибшего друга был, что называется - перед глазами, но мне казалось, что если бы Тремейн не был известным журналистом, неуемное любопытство не привело бы его в жерло станционного крематория. Что для этих, виртуальных, воображаемых господ, задумавших и осуществивших эксперимент, не так опасен наш интерес к собственному происхождению, как возможность огласки. Я же обнародовать открытия не собирался, а потому и опасности не чувствовал.

- Да как же ты понять-то не хочешь?! - вспылил Высоцкий. - Представляешь, как взвоют анклавы, стоит информации о запрещенных экспериментах СБ разойтись по сети?! В кулуарах Генеральной Ассамблеи давно уже поговаривают, будто бы администрация Содружества ведет себя так, будто бы находится над Законом. А вы - живое доказательство! Свидетели обвинения!

- Но и это еще не все! - напирал капитан. - Тебе, несомненно, известны основные догмы декларирующиеся Орденом? Как ты полагаешь? Довольно ли будет новости о том, что по станциям Содружества ходит несколько тысяч глубоко модернизированных, генетически измененных, для начала Охоты на Ведьм?

- Ха, - хмыкнул я. - Да у меня в личной инфе указан коэффициент гем-модификаций в единичку. И у Таи так же. Да, думаю, и у остальных наших что-то в этом роде. Сказать по правде, мне до сих пор как-то слабо верится в...

Подходящие слова вдруг куда-то делись. В ремонтных цехах вообще люди разговаривают на несколько другом языке. Гораздо более эмоциональном и ярком. И, скажем так - далеком от литературного. Так вот, эти - эмоциональные и яркие идиомы прямо-таки просились сорваться с языка. А чего-нибудь умного и глубокомысленного, подходящего для беседы с глубокоуважаемым мной капитаном Высоцким - не находилось.

- Когда это фанатикам нужны были открытые данные с нейросетей чтоб жечь и убивать? - криво улыбнулся старый доктор. - А на счет твоей единички - даже не сомневайся. Для любого стандартного сканера - так оно и есть. Всего один процент. Всего одна грубая заплатка, позволяющая организму лучше удерживать кальций в костях при пониженном притяжении. Остальное то, что сделано по методикам "Восхода" - это столь тонкое вмешательство, что не знакомый с исходными образцами человек, даже специалист, искусственности в связках аминокислот не выявит.

- Ясно, - кивнул я, хотя ничего ясного в этой странной и удивительной, вышедшей с экранов галовизионного сериала, ситуации для меня не было. Не просто, знаете ли, вдруг узнать, что являешься не совсем человеком, что родители твои сгинули в бункерах СБ, да и за тобой начинается охота.

- В общем, - подвел итог непростой беседы седой капитан. - Будем смотреть в оба! Если что, постараемся переправить вас с этой девушкой в безопасное место. Ну а ты, сынок, будь готов к бегству в любой момент.

Прозвучало тоном, от которого я, сказать по правде, стал уже отвыкать. Приказным тоном! Затрудняюсь определить, были я в то время доволен своей новой жизнью. Однако бесспорно одно: подсознание отказывалось признавать отставку! Еще не стих последний звук голоса капитана Высоцкого, как я, к собственному же удивлению, на одних рефлексах, расправил плечи, выпрямил спину и выпалил:

- Есть, сэр! Конечно, сэр!

Чем, к стыду своему, кажется, смутил старого доктора. А потому заторопился сгладить свою необдуманную - чего уж там, я действовал скорее как какой-то военный автомат, чем, как разумный человек - выходку.

- Только, Артем Валерьевич! Как долго нам придется таиться? Смею напомнить - через четыре месяца мне необходимо посетить Центральный госпиталь флота!

- Ах, да! - улыбнулся одними губами, продолжающий внимательно на меня смотреть капитан. - Как я мог забыть?! Пилот - это навсегда! Не так ли? Тебе не терпится вновь сесть за руль... Или что там у вас, вместо руля?

- Я так думаю, сэр, - дипломатично согласился я. - Джойстик. Мы называем эту штуковину джойстиком.

- Мдаа... Джойстик... - самую малость вздрогнув, будто бы вернувшись из виртуала в реальность, нерешительно опробовал новое для себя слово седой врач. - Доктора Фишермана ждет небольшой, но очень приятный сюрприз. Все говорит о том, что эта его новая разработка - действительно что-то стоящее. Во всяком случае, на твой организм, лейтенант, колония наноботов проявила прямо-таки чудесное, волшебное воздействие.

- Я рад, что у вас все-таки есть для меня хотя бы одна хорошая новость, - решился я пошутить.

- Что? - удивился Высоцкий. - Новость? А, ну конечно! Конечно, новость!

Отставной капитан медслужбы флота развернул из коммуникатора на левом запястье небольшой галоэкранчик, вывел туда какую-то таблицу, и дальше говорил, уже не отрывая от нее глаз:

- Науке не известен такой параметр живого организма, как коэффициент сопротивляемости воздействию жесткой радиации. Однако же давно известен научный факт, что тело человека, привыкшее к длительной экзогенной гипоксии, значительно меньше подвержено пагубному влиянию проникающей радиации...

Я всегда знал, что врачи умеют разговаривать на каком-то ином, недоступном обычным людям, языке. А вот мне, чтоб хоть что-то понимать, приходилось поторапливаться с поиском в Сети. И вот что получалось, если у меня получилось-таки сделать успешный перевод с медицинского на общечеловеческий. Выходило, что целая орда микроскопических роботов, запущенная внутрь меня майором Лебланом, кроме очищения организма от всякого мусора, и восстановления пораженных радиацией тканей, всю дорогу еще и приучала меня жить в условиях недостатка кислорода в дыхательной смеси. И вроде как, это издевательство над моим нежным телом, привело к тому, что случись снова попасть в проклятый и Богами и Демонами пояс Ван-Аллена, велика вероятность отделаться легким испугом.

Сказать по правде, приобретение имело, на мой взгляд, сомнительную ценность. Кто же по доброй воле сам полезет в зону сплошной радиоактивности?! Но даже если бы и найти работу, совмещающую навыки пилотирования малых или средних пустотных платформ с высокой сопротивляемостью радиации, так и то не получилось бы убедить работодателя в том, что подхожу. Док несколько раз повторил, что никакого коэффициента по этому поводу наука не знает, и, соответственно, лишние пара циферок мне на визитку нейросети не добавится.

Еще Высоцкий утверждал, что через пару месяцев, когда наноботы закончат размножение, и заполонят все вплоть до распоследних закоулков организма, я стану гораздо меньше уставать, полнее перерабатывать пищу и легче переносить яды. Пока же, после тренировок в "Блице" выползал на чистом упрямстве и гордости. Ни в коем случае нельзя было показать "пехоте", что они хоть в чем-то превосходят флот! Так что, в обещание капитана я попросту не поверил. И даже слегка досадовал за бесполезно истраченное время. Потому как те двадцать минут, что заняла наша с седым доктором беседа, пришлось отрабатывать, задержавшись на полчаса в тренировочном зале.

Слава Богам, инструктор будто бы что-то предчувствовал - особенно сильно в тот вечер меня физическими нагрузками не донимал. Так что из зала я, кои-то веки, вышел, не придерживаясь о стеночку.

На следующий день мне снова пришлось задержаться. На этот раз - в огромных цехах своего ремонтного завода. Дело в том, что как-то совсем незаметно подошел к концу срок моего стажерства, и следовало принять или отвергнуть сделанные руководством компании предложения.

О! Ничего особенного! Мне сообщили о присвоении статуса мастера-ремонтника, с занесением в визитку нейросети, конечно, и предложили полноценный контракт. Я подумал полминуты, и проставил на новых документах свою цифровую подпись. А почему нет-то? Работать я, как и раньше, должен был в одной бригаде с Дино Кадифовичем, делать то же самое, а зарплату получать вдвое большую.

А вот на третьи сутки удалось отправиться домой чуть ли не на два часа раньше обычного. Дефектную ведомость старенькому окситанскому "ЛеКамьёну" мы составили, но решение о глубине модификации хозяин космолета принять еще не успел. Так что мы остались в некотором роде не у дел.

Двигающиеся по кольцевому маршруту платформы общественного транспорта на Короле почему- то называли "собаками". Видел я несколько раз этих животных - ничего общего! Единственное что - под воздействием центробежной силы вагоны платформ слегка наклонялись, изредка задевая стенки и попискивая при этом, словно живые. И только! В общем, сколько бы ни ездил - не уставал поражаться вывертам человеческой фантазии.

Рабочий день был далек до завершения, вагоны и станции были почти пусты. Показалось даже, будто бы на меня посматривали подозрительно. Мол, чего это молодой и здоровый парень делает на безлюдных улицах сектора в неурочное время?! Я в ответ улыбался, и все прибавлял шагу. Думал, что раз уж так вышло и удалось освободиться пораньше, так сводить Таю в кафе. А то сидит целыми днями одна в четырех стенах...

Возле внешних дверей жилой секции Лейковичей стояла грузовая капсула. Не слишком крупная, всего раза в два больше обычного такси. В таких обычно развозят товары по небольшим магазинчикам или полуфабрикаты продуктов в кафе и рестораны. Помнится, еще подумал, что Милица, поди, опять какой-то праздник затевает. А потом все вдруг разбилось вдребезги и полетело кувырком. Я имею в виду - мою спокойную жизнь, конечно.

Сигнал на коммуникатор пришел на секунду раньше, чем взвыли динамики секторальной тревоги. И только потом - пульсирующее алым сообщение на нейросеть. И в тот же самый миг увидел, как трое неизвестных господ грузят бездыханное тело Таи Сумамбетовой в грузовое отделение капсулы.

- Внимание! В секторе объявлено чрезвычайное положение! - вопили развешанные повсеместно динамики службы оповещения. - Сохраняйте спокойствие. Администрация просит жителей сектора не поддаваться панике и не покидать жилых модулей!

После секундной паузы воззвание повторялось.

- Гражданин Ури Лесток! - надрывался комм, снова и снова транслируя оду и ту же запись. - Приказываю Вам немедленно явиться в территориальное управление Спасательно-Восстановительной группы. Код триста! Повторяю! Код триста! Прорыв вооруженного неприятеля в жилой сектор!

Примерно тот же текст, с небольшим уточнением, в цветах крови и пламени, мигал на экране нейросети. Тельпух соизволил-таки указать призываемым по тревоге бойцам, что дело касается массированной атаки на сербский сектор молодежных банд.

Но прямо на моих глазах трое ублюдков пытались похитить жену моего погибшего друга! Ту, заботу о которой он мне поручил на последней секунде своей жизни! И, сказать по правде, для меня это было куда важнее, чем опасность разграбления пары лавок и кафе толпой малолетних, обнаглевших от безнаказанности, придурков.

- Эй! Что это вы там делаете?! - крикнул я, привлекая внимание врагов. Понимал прекрасно, что глупость делаю! Что нужно просто достать игольник и начать стрелять. И не смог. Показалось подлым открыть огонь по спинам ничего не подозревающих похитителей.

А вот их, похоже, такие моральные коллизии не беспокоили. Двое из троих немедленно извлекли армейские крупнокалиберные иглометы из-под просторных курток, и заставили меня пожалеть об их внимании. И если бы не "Корсар", клянусь, хватило бы и пары очередей, чтоб отправиться на свидание с Демонами. А так, тело практически само, чисто на вбитых инструктором рефлексах, уклонилось, перетащило меня в глубокую нишу входа в соседний магазинчик, и уже оттуда открыло ответный огонь.

Понятия не имею, почему бы им не прижать меня огнем, а потом просто отступить. Больше чем уверен, что конкретно я им не был нужен. Иначе не запланировали бы свою акцию на то время, когда я должен был быть на работе, в цехах на противоположном краю станции. И что бы я тогда делал? Преследовать их мне было просто не на чем.

Но они пошли другим путем. Один из стрелков действительно пристроил ствол автомата на крышу капсулы и без остановки поливал сталепластовые архитектурные излишества соседей мамы Милы. Второй же принялся красться в мою сторону вдоль витрин в слепой зоне. Наивные! Уж на что я сам новичок в такого рода боях, и то сразу догадался, что рано или поздно боеприпасы у стрелка закончатся. И тогда его товарищ, которого, кстати, отлично было видно в отражениях окон кафе напротив, окажется в настоящей опасности. В случае моей атаки укрыться ему было просто негде!

И когда боек игломета сухо щелкнул и о дорожное покрытие брякнул отстреленный пустой магазин, я точно знал, что должен делать. Причем, так все здорово получилось, что удалось не только сократить число врагов на единицу, разглядеть положении третьего злоумышленника, и спрятаться в свою нишу до того, как армейское оружие вновь начало стрельбу, но и ухватить интересную мысль за хвост.

А подумалось мне о том, что мастерство пилота здорово помогает в таких вот перестрелках! И это неоспоримо! Потому что далеко не у каждого есть тот глазомер и постоянный контроль положения в пространстве собственных конечностей, какой присущ каждому настоящему пилоту. Так что, я решил, у наглых похитителей не было ни единого шанса! Оставалось лишь придумать какую-нибудь хитрость, чтоб на пару секунд отвлечь стрелка, засыпающего откосы двери разогнанными до чудовищных скоростей иглами.

И наверняка что-нибудь бы выдумал, будь у меня время на раздумья. Но злодеи явно торопились. Скорее всего, по их, несомненно, гениальному, плану, тому, где меня, конечно же, и близко не было, они уже должны были сдать добычу командирам и переодеться. Ну и начать обстоятельное обсуждение выбора бара относительно вкусовых качеств пива и его цены.

В общем, самый хитрый бандит только-только закончил булькать простреленным горлом и колотить в конвульсии ногой по пластобетону, а его нетерпеливые друзья уже начали вторую, не менее идиотскую чем первая, атаку.

Причем молча. Нет, чтоб крикнуть что-нибудь грозное. Вроде: "Ты мертвец, парень!" Нет! Они все делали так, будто вообще говорить не умели. Даже между собой все больше знаками на пальцах общались - уж мне-то в отражение витрины было это хорошо видно.

К слову сказать, армейские иглометы, при всей их убойности и скорострельности, шума производят не на много больше, чем обычные, гражданские. Всего лишь будто бы кто-то часто-часто по столу пальцем стучит, и не более того. Так что, когда из динамиков на половине строений сектора воет тревожный сигнал, нашу перестрелку вообще ни кто в серьез не воспринимал.

Короче, злодеи как-то договорились между собой, и ринулись во вторую атаку. Тот, что сидел за джойстиком управления капсулы, стронул транспорт с места и приготовил оружие, чтоб стрелять прямо на ходу. А второй, прикрываясь корпусом машины, продолжал поливать иглами мою несчастную нишу. И тут бы мне и конец пришел - усвоенные из инфокристалла с "Корсаром" принципы сражения в населенных пунктах прямо-таки клялись в отсутствии у обороняющегося и единого шанса - но тут последовательно произошло два события, в итоге принесши мне победу.

Во-первых, водитель капсулы начал стрелять на много раньше, чем должен был бы. Понятно, что у него не было иного выбора - у второго закончился очередной магазин, а делать паузы в стрельбе они уже закономерно опасались. Но и все-таки! Не стоило ему расстреливать ни в чем не повинное стекло в двери! Потому как немедленно случилось "во-вторых", к которому ни один из этих хулиганов готов не был. Не знаю как на других станциях, а на Короле малолетние бандиты так всех застращали, что при разрушении одной единственной витрины, бронежалюзи автоматически опускаются на все проемы по улице.

И вот, стрелок всего на миг отвлекся на грохочущие сегментами шторки, как я, сам поразившись собственной отваге, метнулся из ниши под прикрытие той же самой капсулы. Теперь ни один из похитителей Таи меня не видел, что немедленно переворачивало всю ситуацию с ног на голову. Из охотников эти двое мгновенно превратились в дичь.

Тут уж "Корсар" не подвел. Две секунды на водителя - он даже ствол из окна вытянуть не успел, как наловил целый букет игл в грудь. Чуть дольше пришлось повозиться с последним злодеем. Бегать кругами вокруг капсулы можно было до бесконечности, но он торопился, а я так разозлился, что порвал бы гада голыми руками. В общем, очередь под днищем машины по лодыжкам, и аккуратно, как в тире - три иглы в лоб для контроля.

На этом, собственно, бой и кончился. Я, правда, не торопился бездумно выскакивать из укрытия. Сидел еще несколько минут, осторожненько высматривая удобные места, где мог укрыться сразу не обнаруживший себя злодей.

Потом из двери жилого блока вышла мама Мила, прикрыла рот ладошкой и горестно покачала головой, разглядев пачкающие тротуары кровью трупы. А найдя все-таки меня глазами, снова покачала головой, и как-то горестно, надрывно даже, сказала:

- Вам нужно бежать. Они придут снова.

5

"Продолжают поступать все новые сведения о жертвах и разрушениях в триста пятом жилом секторе на станции "Королев". Свидетели говорят о десятках погибших и сотнях раненых. Судьба некоторых жителей сектора, подвергшегося нападению уличных банд, неизвестна. Пять человек властями официально объявлены пропавшими без вести.

Десятки тысяч вирт-излучателей и камер видеонаблюдения несовершеннолетние преступники намерено вывели из строя. Многие строения сектора получили повреждения. Лишь странной случайностью можно объяснить тот факт, что ни одно кафе, ресторан или магазин не были разграблены. Дело в том, что буквально за несколько минут до прорыва тяжеловооруженных штурмовиков из банд, по неизвестной причине сработала антивандальная сигнализация сектора. Что вызвало повсеместное опускание броневых и атмосферных заслонок на витрины и входные порталы предприятий торговли.

Власти станции затрудняются оценить причиненный ущерб инфраструктуре и частной собственности. Сообщается лишь о том, что следственные действия будут продолжены.

Наша галокомпания следит за развитием событий в станции "Королев". Оставайтесь с нами...

Moonlight News GV со станции "ЛЛ-4 Королев" Единая лента новостей. Июнь 173 год Э.В".

Станция ЛЛ-4 Королев. Внутренний обитаемый пояс. 06.173 Э.В.

Не так-то и просто, скажу я вам, покинуть станцию. Я, конечно же, имею в виду - покинуть тайно. Так, чтоб люди, рискнувшие средь бела дня отправить группу боевиков с заданием похитить супругу моего погибшего друга, не смогли быстро обнаружить наши следы. А, за одно - к чему прямо-таки принуждала моя обнаглевшая до шантажа паранойя - и стража станции, СБ и прочие заинтересованные лица.

А они, эти самые лица, обязательно должны были быть. Потому что ну вот к чему Ордену Вознесения - доминирующей религиозной организации на англо-германских станциях - Тая Сумамбетова? Нет, я понимаю! Паладины Ордена на всех углах о чистоте человеческой расы орут и против гем-инжиниринга протестуют, но причем тут девушка? С ее-то минимальным из возможных официальным коэффициентом генетической модификации?

Тем не менее, я не мог ошибиться. На всех вынутых их шунтов устройствах, на модулях памяти, кибер-аптечках и инфосчитывателях, внешних коммуникаторах и расчетно-аналитических центрах - вообще редком и дорогущем девайсе - везде присутствовал всем известный логотип Ордена. Больше того! Даже на коже самих боевиков, на шее и на запястье, присутствовал "крест в круге".

Прежде, во всяком случае - насколько мне известно - Орден ни в каких террористических акциях замешан не был. Силовое крыло конечно же имел. Слишком хороши были принадлежащие секте заводы и верфи, чтоб оставить их без защиты. Но чтоб вот так - нахально, днем, в самом сердце Славянского Союза! Это было что-то из ряда вон выходящее!

А раз так, рассуждал я, то кто даст гарантию, что остальные две сотни всевозможных сект, "церквей" и прочих организаций, претендующих на посредничество между людьми и Высшими Сущностями, не заявятся следом по Таину душу?! Да и далеко не факт, что они одни. Сказать по правде, дознавателей опасался куда больше чем любых и прочих инквизиторов.

Но трофеи с троих дохлых паладинов радовали. Девайсы для монтажа в шлейф-слоты нейросети - самые лучшие из возможных. Имею в виду - из доступных гражданскому населению на территории Содружества. Три армейских штурмовых винтовки игломета. Причем с ясно читаемыми голографическими метками пройденной конверсии. Уж мне ли не знать, что именно это оружие никакой переделке под гражданские стандарты не подвергалось. Но ведь метки-то стоят! Парадокс, конечно. Но приятный.

В багажном отсеке капсулы тоже нашлось чем поживиться. Один бокс с полным набором армейских медицинских препаратов чего стоил! Несколько сотен стандартных военных ампул для кибердока, да еще вмонтированный в крышку металлизированной коробки микрокомп - провизор! К этой бы роскоши еще хотя бы сертифицированного медтехника, так цены бы малому контейнеру не было.

Стандартная упаковка магазинов к игольникам, несколько хищного и весьма высокотехнологичного вида причиндалов к винтовкам, включая отдельная коробка с чем-то здорово похожим на гранаты. Трофей, несомненно, интересный. Но ценность всего этого богатства для беглецов вызывала серьезные сомнения. Я и винтовку только одну из трех намерен был с собой забрать.

Но самой приятной, и самой дорогой, находкой оказалась маленькая пластиковая шкатулка с четырьмя информ-кристаллами. Четыре базы знаний, после наработки практических навыков, достаточные для подтверждения сертификата по профессии "медик-спасатель". Что, кстати, соответствовало военно-учетной профессии "медик поля боя".

Себе оставлять кристаллы я тогда еще не собирался - не видел себя в качестве медработника. Но стоимость баз знаний легко мог себе представить.

Не было бы цейтнота, я бы и грузопассажирскую капсулу бы к рукам прибрал. Очень уж хотелось все доставшиеся после боя трофеи забрать, на руках все не унесешь. Да только упрямая машина требовала синхронизации с нейросетью и подтверждение смены владельца в станционной страже. Понятно, что ни то, ни другое делать мне совершенно не хотелось.

Было еще две причины, почему очень хотелось оприходовать капсулу. Это рассказывать долго, перечислять и описывать трофеи. В реальности же я и полез-то в грузовое отделение продырявленного и перепачканного кровью корпуса только в поисках Таи. А в сумки с боксами, и контейнеры всякие нос сунул, потому что девушка-то нашлась. Но обездвиженной каким-то химическим паралитиком - иньектор так и валялся на полу багажника. И куда мне было бежать с таким багажом?! Сумка с моими вещами, здоровенный бокс со шмотьем Сумамбетовой, плюс она сама, плюс трофеи, которые бросить ну никак невозможно...

Ужас! Время текло сквозь пальцы. Хозяйка жилого блока немым укором и никакой надежды на то, что девушка сама собой придет в сознание. У меня волоски на спине от страха шевелились, при одной мысли о том, что к этим паладинам в любую секунду может подкрепление подойти. Или вообще - патруль станционной Стражи, которым придется объяснять происхождение трех трупов с иглами, выпущенными из моего оружия.

Нужно было немедленно с кем-то связаться. Попросить чей-то помощи. Но тут у меня вообще мозги клинить начинало. Чтоб "расколдовать" девушку нужно было либо самому разобраться со встроенным в малый контейнер провизором, либо беспокоить доктора Высоцкого. На первое просто не было времени, а второго изо всех сил хотелось избежать. Казалось, что у седого капитана и без моих проблем забот хватает.

Кроме того, и мне это было точно известно - у Артема Валерьевича личного транспорта не было. Это означало, что помочь с эвакуацией он не смог бы при всем его желании. Или стал бы, как не последний человек в местном клубе отставных офицеров армии и флота, привлекать кого-то еще. Те - еще, и еще, и еще... Ни единого шанса спрятаться, раствориться в толпе, при таком подходе не было.

Но и это не главный вопрос! В конце концов, пробуждение Таи можно было отложить до каюты в космолете. Станцию-то точно придется сменить, с этим никаких сомнений и быть не могло. А уже во время долгого перелета, постепенно освоить не особенно хитрую технику и заставить-таки бокс подобрать нужную консистенцию. Но, для начала, хорошо бы придумать - куда именно бежать?!

Человечество достаточно широко расползлось по системе. Обитаемые модули встречались от орбиты Меркурия, до поверхности ледяных шаров транс планетоидов. Другое дело, что вплотную к Солнцу могли жить, пожалуй, только ученые, которым профессиональное любопытство зачастую компенсировало комфорт. А дальше внешних областей Большого Пояса астероидов государства не существовало. То есть, люди там как бы жили, но законы действовали совсем другие. Настолько, что внешники называли жителей сгрудившихся в точках Лагранжа станций оккупантами, а галовидение Содружества упорствовало в именовании внешников пиратами.

Сказать по правде, не всему, из того что вещают говорящие головы в визорах, стоит верить. С точностью атомных часов, раз в год наша база "3753-Круитни" выползала во внешние кольца Большого Пояса. И все два месяца, что булыжник станции находился в оперативной близости к опорным базам внешников, нам, пилотам, в стаж засчитывался день за два. Горячее времечко. Шестьдесят дней, оправдывающих колоссальные вложения в строительство военного объекта на несущемся сквозь пустоту пятикилометровом астероиде.

Иногда, на моей памяти всего пару раз, в ангары "Круитни" садились на техобслуживание космолеты других, не приписанных к базе подразделений. Естественно, гостей обустраивали, и проставлялись "за боевое братство". Ну и в процессе обмывания успешных посадок и ровных факелов из дюз, чесали языками. Хвастались, конечно! Как без этого?! Бывало, и привирали. А однажды, пьющий и не пьянеющий коммандер с борта рейдера дальней разведки рассказал историю о том, как прятал полукилометровую тушу эсминца в кратерах грязно-желтого Ио, и как на их глазах одни внешники напали на космолет других, отбили и освободили несколько сотен рабов. Вот вам и "пираты"!

Только я лично на луны Юпитера пока не собирался. Мне еще в госпитале ограничения к пустотным допускам нужно было снять. Да и, боюсь, Тае там не понравилось бы. Не говоря уже о том, что пассажирских рейсов дальше Весты в Поясе вообще нету.

Гигантские фермы, парящие в плотной атмосфере Венеры, хрупкие купола Марса или подземные города Луны меня тоже как-то слабо привлекали. Уж мне ли, пилоту-пустотнику, не знать о коварстве низкой гравитации! А все перечисленные места единичкой стандарта похвастаться не могли.

Оставались только старые добрые космические станции, сгрудившиеся в точках гравитационного равновесия системы Глобус-Луна. Дорогое, знаете ли, удовольствие коррекция положения миллионнотонной махины в пустоте!

За последние полвека, с момента окончания последней войны, все пять точек Лагранжа негласно поделили между говорящими на близких языках анклавами. Так что номер в названии станции заодно говорил и о принадлежности объекта к территориальному объединению в рамках Содружества.

Первая и вторая не привлекали совершенно. Ни административный комплекс вознесшегося в Космос человечества, ни торговые модули осваивавшей Луну Вечной Империи совершенно не подходили для моих целей. Мелькнула мысль, что спрятаться в тени Арбитра не такая уж и плохая идея! Но жизнь внутри циклопической станции Ассамблеи, мало того что слишком дорогая, так еще и не всем доступная. Сунуться туда - то же самое, что добровольно сдаться в загребущие лапы дознавателей.

Четвертую можно было вовсе не рассматривать. "Королев" в ней и располагается. Тут и искать станут в первую очередь. Причем, и в Славянском Союзе, и в Эмиратах, и в Колумбии. Тут, на базе широченной славянской души и энергии латинос так все перемешалось, переплелось, что остальные территории четверку давно чем-то единым считают.

В пятой, вотчине Новой Англии и франко-итальянской Окситании, мы с Таей будем выделяться, как ледяной астероид в облаке силикатов. А еще в ЛЛ-5 полно станций-монастырей Ордена Вознесения! И от них хотелось бы держаться подальше.

Оставалась тройка. Та самая точка, которую даже в телескопы с остальных не рассмотришь - она вечно с другой стороны Глобуса, и в которой вальяжно рассыпались несколько десятков вольных станций.

Причем, стоило только окончательно осознать, что выбор цели сделан, как-то сам собой в голове сложился и план побега. Все нити вели в "ЛЛ-3 Асесьон". Именно там была приписана несчастная, расплющившаяся о бронированную диафрагму гражданского шлюза, "Саратога". Там жил друг Александра Тремейна, и мой собрат по приюту Фернандо Кальва. Родственник нашего пилота, Нянь Чангминга, неплохо устроился в частном медицинском центре на этой же станции. Не удивлюсь, в том самом, куда капитан Высоцкий так страстно хотел отправить мои гем-пробы. Сами Боги, ну или по крайней мере - Демоны, вели меня туда. Не будь я пилотом, быть может, еще и вздумал бы трепыхаться против течения. Но мы, пустотники, никогда не спорим с выходцами из Бездны.

- Гражданин Ури Лесток! - вдруг снова проснулся коммуникатор. Я, честно говоря, о тревоге в секторе уже и забыл. - Приказываю Вам немедленно явиться в секторальное отделение Спасательно-Восстановительной группы. Код триста! Повторяю! Код триста! Прорыв вооруженного неприятеля в жилой сектор!

Мне оставалось только саркастично ухмыльнуться. После непростой победы над троими матерыми бойцами, казалось - самое страшное, что могло произойти, уже случилось. Но именно в этот момент бок из вирт-излучателей и камер видеонаблюдения установленный на консолях над улицей вдруг лопнул, и рассыпался по сталепласту тротуара облачком вонючего дыма с искрами.

- Гы-гы-гы! - совсем не детским басом заржал кто-то рядом. - Приколись, Гарри! Пых, и капец!

- Ага! - радостно поддержал первого вандала неведомый Гарри. И, по голосу судя, празднование совершеннолетия давно уже успело стереться из его памяти. - Мы с тобой, типа, несем истину обманутым дьявольской печатью обывателям. Типа, пусть увидят своими глазами, натуральное лицо своих домов!

И действительно. Виртуальные фасады, веселые краски и вычурные архитектурные излишества, рекламные вывески кафе и магазинчиков, баннеры и указатели рывками сползали со стен. Однообразно серых, местами обильно испачканных рыжими пятнами ржавчины и потеками капающей откуда-то сверху воды. Те вирт-излучатели, до которых еще не добрались шаловливые ручки искренне радовавшейся содеянному парочки, пытались растянуть прописанное программами изображение. Нейросеть реагировала на эти героические потуги - вид улицы мигал, не в силах остановиться на чем-то одном. И в итоге стал походить на полуразложившийся труп, зомби из нестрашных детских комм-игр.

- Зырь, Гарри! - энтузиазма в этом человеке было столько, что он просто не мог не поделиться им с другом. - Зырь! Обыватель нам тачку открыл и вещи вынес!

Три трупа этих двоих совершенно не смущали, а блестящий обгорелой сталью срез ствола штурмовой винтовки не вызвал ни каких ассоциаций. Их глазки вожделенно блестели при виде вещей выставленных Милицей Лейкович на тротуар.

Энтузиаст, здоровенный бугай с какой-то несуразно маленькой, будто бы даже недоросшей до нужного размера головой, держал в руке простенькую винтовку-игольник. Из тех, что обычно используются в детском тире и не требуют от пользователя наличия нейросети. У второго, Гарри, в противовес первому - похожего на подростка страдающего анорексией и того не было. Только какая-то хитро выгнутая железка. Так что радость от находки гостила в этой странной компании не долго.

- Оба! - рыкнул я, злясь на незваных пришельцев. У меня еще и полкапсулы не было осмотрено, а приходилось на них время тратить. - Оружие бросили! Руки подняли!

- Зырь, Гарри, - бросив ружье, громким шепотом, перекрикивая надрывавшийся сигнал тревоги, испуганно выговорил здоровяк. - У обывателя всамделишный автомат, да? Как у солдат?

- Типа, ага! - с готовностью ответил Гарри. - Ты, Буц, типа, не бойся. Солдат, типа, ребёнков не обидят!

- Почему? - заинтересовался Буц. Причем снова совершенно искренне. Так, что и об угрозе в моем лице напрочь забыл. Руки опустил, а потом и вовсе отвернулся.

- Типа, западло, - пожал плечами Гарри. - Типа, всех остальных реально валят наглухо из автоматов. А, типа, ребёнков - нельзя!

- Почему-у-у? - заканючил Буц. - Почему нельзя?!

- Эй, военный, - тяжело вздохнув, обратился ко мне Гарри. Причем, с явной угрозой в голосе. - Скажи ему - почему. А то он будет ныть, пока мозг насквозь не проклюет.

- Мне плевать, - и вовсе разозлился я. Явление этой парочки ломало все мои планы. - Руки за спину, повернулись кругом и заткнулись!

"Корсар" загадочно помалкивал. Похоже, в комплексе не было стандартных схем по аресту и контролю уже арестованных. Я, сказать по правде, даже растерялся немного. По логике, нужно было каким-то образом зафиксировать пленных в одном мест, чтоб, когда мы с Таей начнем свой побег с Короля, эта парочка не мешалась под ногами. Однако, как именно это сделать, я понятия не имел.

Ну, ладно! Чем связать руки, и в каком именно при этом они должны быть положении, это я у паладинов подсмотрел - запястья девушки были стянуты между собой специальными пластиковыми жгутиками, которые быстро отыскались в одном из карманов ближайшего же трупа.

- Внимание! В секторе триста пять объявлено чрезвычайное положение! - вопили теперь с некоторого отдаления динамики службы оповещения, до которых хулиганы еще не успели добраться. - Администрация просит жителей сектора не поддаваться панике и не покидать жилых модулей! В целях скорейшего урегулирования ситуации, сотрудниками Стражи станции временно блокированы межсекционные шлюзы.

- Прикинь, Гарри, - отвлеченный официальным заявлением от скользкой темы, Буц тут же, опять-таки захлебываясь слюной от искреннего восторга, переключился на другую. - Стражники, типа, в мышеловку местных обывателей заловили! Сча еще воздух отключат и все тут уснут! Да, Гарри?

- Это еще почему? - вырвалось у меня. Вот уж не собирался вступать в дискуссии с этими... людьми, а пришлось.

- Они, типа, это постоянно делают, - легкомысленно отмахнулся Гарри. - В техкоридорах. Мы с Буцем уже дважды логово меняли из-за них. Стража банды, типа, как крыс из нор вытравливает. То газ какой пустят, то регенерацию воздуха отрубят. А мы, типа, прицепом попадаем.

Пока Гарри, словно бы нехотя, делился подробностями многолетней борьбы станционных правоохранительных органов с расползшимися по техническим коридорам молодежными бандами, я торопливо стянул им руки жгутами.

- Но с мирными-то жителями так не поступят, - уверенно воскликнул я. - В секторе, наверное, тысяч десять народа живет!

- Это..., - Буц медленно, чуть не по слогам, но, все-таки правильно повторил за мной, - тысяч десять. Это дофига?! Да, Гарри? Дофига? Или даже еще больше?

- Да, - привычно согласился задохлик. - Это дофига. Ну, может быть, самую малость - больше чем дофига. Ты, малыш, не бойся! Они все уснут, а мы с тобой уйдем своей тропой.

- Что еще за тропа? - в голове, наконец-то сложилась полная картина засады, в которую мы с Таей попали, благодаря этим самым молодежным бандам. Стража перекрыла входы-выходы из сектора, и вот-вот примется выбивать мародеров с улиц. И тут им такой натюрморт - я, три трупа, гора оружия, невменяемая девушка и пара выползней из технических уровней станции. О побеге от грядущих неприятностей можно было забыть, ибо ничего хуже уже и случиться не могло.

- Можно-можно-можно? - заныл, заканючил огромный Буц. Я еле-еле ему макушкой до плеча доставал. - Ну, Гарри-и-и-и! Можно - я?

Дистрофик к тому времени как-то приуныл, а потому только неопределенно пожал плечами. Мол: "да, плевать! Мне все равно!" Впрочем, здоровяку этого было достаточно. Он аж запрыгал, заелозил на месте, затараторил, торопясь выдать самый главный их секрет.

- Там, - жгутик тихонечко пискнул и лопнул. А Буц, словно бы и не заметив, уже тыкал толстенным пальцем в сторону и в пол уровня. - Там, Гарри нашел люк. Он такой большущий, что даже я в него вхожу. А снаружи его и не найти, если не знать. Мы через него сюда уже давно ходим...

- А банды? - не очень-то хотелось при отступлении нарваться еще и на грабителей.

- У них, типа, свои ходы, - кивнул Гарри. - Они со службой сервиса вась-вась. Так эскадроны сервисными коридорами и пользуются. Мы с Буцем, типа тоже. Но, чуть что, в техзазоры, типа, скрываемся. Мы, военный, типа идейные! Типа, за реал в глазах и свободу от проводов в башке. А они - просто бандиты.

- И чего? - сделал вид, будто не совсем им верю. - Вашей тропой и в другой сектор можно выйти?

- Угу, - лишь на миг задумавшись, согласился Гарри. - Можно.

- Можно, если осторожно, - опять старательно, по слогам, выговорил гигант, и радостно загыкал.

- Сюда-то вы за каким хреном пришли? - строго продолжил я допрос пленных.

- За едой, - мне показалось, Гарри даже ссутулился больше обычного. - Буцу ее всегда нужно много. Думали, пока эскадроны воюют со стражей, мы, типа, по краешку... Из своего люка вылезли, а тут все закрыто, и нет никого.

- Выведите нас с подругой в другой сектор, так чтоб ни банды, ни стража не встретились, дам вам денег. Купишь Буцу еды, - принялся соблазнять я дистрофика. - Договорились?

- Угу, - не слишком-то радостно отозвался Гарри. - Только он уже сейчас, скоро есть захочет. Увидишь тогда - чего будет!

Среди вещей паладинов попадались серые бруски стандартного войскового рациона. Сказать по правде, вкус у этой еды был так себе. Пока жуешь, еще более-менее, а вот потом такое послевкусие во рту образовывалось, что не выплюнешь и водой не смоешь. Ходишь потом пару часов, как дурень, и на всех химией дышишь. Но вот чего у рационов не отнять, так это эффективности. Чувство сытости наступает мгновенно и держится довольно долго.

Не будь этих двоих выползней с технических уровней, мне и в голову бы не пришло эту гадость с собой забирать. Но теперь, в свете зловещего предупреждения о скором наступлении голода у Буца, брикеты стали гораздо более симпатичным трофеем.

В общем, повезло. На здоровяка навешали две сумки и бокс с походной аптекой. Тину он и вовсе на руках нес. И ведь со стороны ни а что не скажешь, что ребенок нес взрослую женщину, а не наоборот.

Кофр с вещами Сумамбетовой, на счастье, оказался оборудованным колесами, и у Гарри вполне хватало сил катить его по ровным местам. Иначе сундук пришлось бы бросить к Демонам. У меня обе руки были заняты оружием, и ни один из членов нашего временного отряда не сказал ни слова против. Выползни не слишком дружили с властелинами подземелий станции, а выставленная напоказ армейская винтовка уменьшала шанс встречи с малолетними гангстерами практически до нуля.

Не стану врать, будто бы мы неделями, с боями, прорывались лабиринтами сервисных уровней Короля. И о легендарных крысах-мутантах, будто бы обитающих в подземельях станции. Не было ничего подобного.

Много ржавого металла, грязи, труб, толстенных связок каких-то проводов и, как ни странно фантиков от сладостей на полу. Мутные и не слишком частые фонари освещения, постоянное попискивание нейросети - теряющей и снова отыскивающей связь и липкая влага на поручнях ограждений. Помню только, что всю дорогу очень боялся испачкаться. Ну не хотелось потом, после выхода в обитаемые сектора станции, выглядеть бродягой. Путь в памяти вообще не отложился.

Остановились-то всего два раза за наш двухчасовой вояж. В первый раз по моему требованию - пора было связываться с друзьями, на чью помощь очень рассчитывал. Второй, когда по перпендикулярной галерее протопала небольшая группа вооруженных ножами и кусками арматуры подростков. Нам и нужно-то было только замереть на месте, и переждать. Хулиганы были возбуждены, громко разговаривали, смеялись и совершенно не смотрели по сторонам.

Да и выглядели бандиты как-то не страшно. Просто обычные мальчишки в поисках приключений. Даже на секунду стало стыдно оружия, которого всю дорогу я опасался выпустить из рук, ежеминутно ожидая нападения.

Станции ЛЛ-4 "Королев" и "Брест-5". Обитаемый пояс. 06.173 Э.В.

Сказать по правде, хорошо запомнились только те несколько часов, что пришлось провести в тамбуре. Возле низенькой и широкой, предназначенной для сервисных дроидов, дверцы. На грани между обитаемым номерным сектором и техническими помещениями, о которых и знают-то далеко не все туземные обитатели.

Не скажу, конечно, будто бы побег вовсе из памяти стерся. Все и всех помню. И век буду благодарен друзьям за помощь! И таксисту дяде Мише - чуть не полдня скрытно перемещавшему нашу компанию по станции, и мастеру Дино Кадифовичу - нарушившему все правила и инструкции, чтоб мы могли, не привлекая внимания, покинуть Короля. И старому седому доктору, капитану Высоцкому, как-то совсем уж близко к сердцу воспринявшему мои проблемы и сопровождавшему нас до последней минуты на станции. Ну и, наконец, еще одному старику - пилоту Няню Чангмингу, перегонявшему заказчику очередной космолет из ремонтных доков, и, попутно, доставившему контейнер с нами на станцию "Брест-5". Низкий поклон этим людям, совершившим, казалось бы, невозможное! В обход всех наисовременнейших, сверхчутких и зорких датчиков, станцию смогла покинуть группа людей, и ни в одной базе данных, ни в одном отчете, ни единой из кучи правоохранительных организаций, это никак не отобразилось!

Но это все было потом. А пока, после всей беготни и суеты, наступил момент, когда мозг наконец-таки заработал как надо, и меня посетила простая мысль - что, по сути, на станции почти наступила ночь, а это не самое лучшее время для организации идеальных побегов с обитаемого острова в океане Космоса. Я планировал проникнуть в цеха ремонтных доков, дабы на отремонтированном судне улететь со станции. Появление же там нескольких работников, в компании нескольких посторонних, обязательно вызвало бы неудобные вопросы.

В общем, мне оставалось только затаиться на время. Дождаться утра, когда наступает пик трафика у станционных транспортных средств, и у нас будет шанс пересечь половину Королева незамеченными.

Вот только на руках у меня была так и не пришедшая в сознание Тая и парочка обитателей техуровней - Гарри с Буцем. Причем последний успел уже сжевать выданные ему в начале похода брикеты с аварийным белковым рационом, и по всем признакам, был практически готов начать ныть, выклянчивая очередную дозу.

Как говаривал незабвенный мичман Филлипчук - солдаты, они как дети! Каждый по отдельности вроде взрослый, способный о себе позаботиться человек, но стоит им собраться в одном месте и назваться отрядом - считай, все! Куда что девается! Детский сад на прогулке! Отныне они абсолютно не в состоянии самостоятельно даже магнитные клипсы на обуви защелкнуть, не то чтоб еще и снаряжение по положенным местам комбинезона разложить.

И с этого самого момента офицер, если он хочет быть настоящим командиром, а не гуманоидом со значками в золотых петлицах, обязан начать заботиться о своих подчиненных. Ежечасно или даже, если хотите - ежесекундно. Так, чтоб разбуди вас среди ночи, и вы точно знали и могли доложить, что рядовому абордажной группы Буцу вот-вот потребуется восполнение пищевого довольствия, а капрал Гарри уже с ног падает от усталости и за пищей для всего подразделения отправиться не в состоянии.

В общем, пришлось плюнуть на безопасность, и идти за едой. Не далеко и ненадолго, но сердце тревожно сжималось при мысли, что эти два архаровца легко могут выпотрошить сумки, бросить Таю на ржавых решетках технического тамбура у люка, да и раствориться в сумраке сервисных уровней станции. Я, конечно же, пригрозил Гарри найти их и убить с особой жестокостью, если что... Но все равно...

Одежда моя... гм... скажем так: знавала лучшие времена. Понятно, что полевой комбинезон пилота ВКС давно уже не нов, но кувыркания под градом игл из армейских винтовок, а потом еще и путешествие по далеким от стерильности проходам и щелям изнаночной стороны Короля, крепости ткани не добавили. Ну и чистоты - естественно. Это я так куртуазно пытаюсь сказать, что в ближайший магазинчик ввалился похожим на какого-то бездомного. Технически, так оно и было, но ведь вовсе не обязательно кричать об этом на всех углах?! Не так ли?

Деньги у меня были. Так что продавец - крупная деваха с рыхлой, нездоровой кожей, фыркала, морщилась и отворачивала носик, но обслужить меня не отказалась. А я ловил себя на том, что все время заискивающе улыбаюсь, злился, и все-таки ничего не мог поделать с проклятыми, живущими своей жизнью, губами.

Да еще и заказ сделал вполне соответствующий новому имиджу. Десять саморазогревающихся рационов, из тех, что у нас в цехах называли "бомж-пакетами", и две больших бутылки питьевой воды для нас всех, пачку сладеньких и питательных крекеров из водорослей - Буцу, и пару легких стимуляторов, из перечня разрешенных, для тщедушного Гарри.

Вышло на целый большущий пакет, который пришлось поддерживать за донышко, чтоб оно не вывалилось. Так что из лавки вышел, переживая больше, как бы половчее покупки до норы дотащить, чем о том, как на глаза патрулям стражи не попасться. И надо же - чуть не носом в грудную пластину брони въехал.

- Осторожнее, гражданин, - прорычал офицер, изо всех сил стараясь ко мне не прикасаться, и отвернулся. А я подумал, что зря еще и лицо чем-нибудь этаким не измазал. Чтоб еще и опознавание затруднить до предела.

Спрятал нос в пакет, и, посматривая одним глазом на дорогу, заторопился к спасительному люку. Ну и молил, конечно, чтоб Боги уберегли от внимания СБ, а Демоны отвели глаза остальным врагам...

- Первый раз оно всегда, типа, так, - понимающе поделился Гарри, никуда, кстати, не девшийся с поста у тела девушки, разглядывая радостного, набившего полный рот печеньем, Буца. - Типа, идешь, и, кажется, будто все на тебя смотрят. Нюхают, морщатся. Губы кривят...

- Разве не так? - я, теперь уже смело - терять больше нечего - уселся на грязный, затоптанный пол и вытянул усталые ноги.

- Не, - покачал большой лобастой головой обитатель изнанки. - Смотрят, но тебя не видят. На одежу зырят, на грабли грязные. А, типа, в глаза - никогда. Им, типа, одновременно стыдно и впадлу.

Оставалось только кивнуть. Звучало вполне логично, чтобы быть правдой. Ну и раз пошли такие разговоры, я решился задать еще несколько вопросов. Не сказать, чтоб они особенно сильно меня занимали, но что-то неправильное, искусственное в сложившейся ситуации явно просматривалось.

- А, кстати, Гарри! - словно только что припомнил, воскликнул я. - Скажи мне, как специалист специалисту! Вот в триста пятом, типа...

Поймал себя, что называется - за язык, и досадливо плюнул, чтоб слово-паразит не прицепилось насовсем. Вздохнул и продолжил:

- Тревогу в секторе по режиму ЧС объявили? Верно?

- Ну, - признал лобастый.

- Значит, все атмосферные шлюзы и диафрагмы наглухо закрыты должны быть?

- Типа, ну, - хмыкнул парень.

- Так я вот чего спросить хотел! Этот ваш люк... Да и те, другие, через которые банды в сектор зашли-вышли. На них автоматику запирания специально заранее испортили, или как?

- Гы, - неожиданно заржал вдруг Буц, брызгаясь в разные стороны слюной и крошками печенья. - Гы-гы! Слышь, Гарри! Он думает, будто эскадроны кто-то ловит!

- Ну он же, типа, не в курсах, Буц, - тощий успокаивающе погладил по руке толщиной в собственную ногу. - Типа, в башке-то у него проволока и все такое...

- Что значит - не ловят?

- Да то и значит, - поморщился Гарри. - Патруль этот ваш, весь в броне. Зачем он вообще нужен, если у вас на улицах на каждом дюйме по пять камер? Вот и пускают иногда злых деток толстеньких бюргеров пугать-кашмарить. Чтоб, типа, обыватели вопросы не задавали и бабло на содержание стражи без писка отстегивали.

- Так сервисные люки специально не заперты были? Чтоб банды прошли? А если реально пробой обшивки?

- Да им похрен, военный! - оскалил мелкие зубки Гарри. - Дошло? Им на вас плевать! На вас, на нас, и на спецназ! Гы! Ясно?!

- Ясно, - кивнул я, сначала даже слегка... испугавшись, что ли. Прямо наваждение какое-то, правда, быстро сгинувшее. В конце концов, теплая рукоять верного игольника - патентованная "таблетка" от страха. - Вы-то с Буцем поэтому в революционеры подались?

- Типа того, - криво ухмыльнулся худой, как болт, парень. И вдруг, на миг даже испугавшись собственной откровенности, признался. - Ну и еще потому, военный, что ни мне, ни Буцу нейросеть не светит. Мы с ним генетические отбросы. Мусор. Жили бы типа на вольной, нас бы с ним уже давно на органы разобрали. Так мы, типа, бунтуем и боремся. Типа смысл в жизни хоть какой-то имеется, а не просто...

Голос парнишки дрогнул. Он умолк и отвернулся к стене, пряча предательски увлажнившиеся глаза.

- Ну, Буц - понятно, - занудно начал я, сделав вид, будто не заметил срыва у отважного борца с кибернетизацией человечества. - У него наверняка противопоказания по индексу интеллектуального развития...

- Чего это тебе понятно?! - вспыхнул Гарри. - Всем, блин, все понято! Он не дурак! Понял?! Тесты эти дебильные не проходит, ну и чего?! Он просто медленно взрослеет! Понял? И учится медленно!

- Да я в этом не разбираюсь совсем, - качнул головой я. Спорить не хотелось, да и этот порыв на защиту приятеля внушал уважение. - Особенным умником он не выглядит, но я встречал парней из абордажных команд, у которых мозгов всего самую малость было побольше.

- Зато вряд ли хоть один из них смог бы похвастать тем, что родился там..., - гордо заявил тощий, и неопределенно махнул куда-то в сторону оси вращения станции. - Внизу.

- Где внизу? - не понял я.

- Ну, там, - поморщился, припоминая слова Гарри. - В яме. На дне гравитационного колодца. На Глобусе! Во!

- Чего? - теперь я, вроде бы понял все сказанные им слова. Но вот сразу поверить, как-то не вышло. - На где?

- Не тупи, военный, - хихикнул задохлик. - На Глобусе. Чего тут неясного? Двадцать лет назад там одна из мегакорпораций из ЛЛ-1 станцию для отдыха высшего руководства содержала. Прямо на поверхности, прикинь! Типа, бесплатная гравитация в единицу стандарта, магнитные поля и все такое. Типа, полезно для здоровья, ну и зачатие в естественной среде обитания...

-Там же..., - покачал я головой. - Мрак и ужас. Пылевые бури, засуха, радиация и безжизненная пустыня. И везде адские твари - порожденья Демонов Тьмы!

- И чего? А у нас тут просто ничего! Вакуум, типа. Зато там станцию крутить не нужно, чтоб ноги к полу липли. Халява... Короче, там малыш Буц и родился. Его родители у боссов в услужении трудились. Вот!

- Обалдеть, - согласился я. - А чего ему мутацию при зачатии сразу не выправили?

- Вот, не выправили! - снова вспыхнул парнишка. - Тебе-то какое до этого дело?

- Да так, - на всякий случай распрямляя ногу, так чтоб кобура с игольником оказалась ближе к руке, проговорил я. - Сидим, общаемся. Чего психуешь-то? Тебе-то самому по какой причине имплантата не поставили?

Гарри еще минуту, добела сжимая маленькие сухие кулачки, пытался прожечь меня взглядом. А потом как-то резко, вдруг, расслабился. Разглядел донельзя довольную физиономию Буца, ссыпающего в рот крошки из опустевшего пакета печенья, и сам не смог сдержать улыбки.

- Мышечный тонус, - все так же продолжая улыбаться, каким-то, как показалось - потусторонним, или даже - безжизненным, голосом, выговорил паренек. - Ниже допустимого предела. Показания к постоянному пребыванию в зоне стандартной гравитации... Я из приютских... И, типа, доброго дядюшки-миллионера у меня нету. Вкурил?

Я все понял. Слышал о таком. И даже однажды передачу по Гало о таких людях смотрел. Безобидная мутация, тем не менее, достаточно часто встречающаяся у зачатых в секторах с тремя четвертями стандарта. Или даже скорее - некий сбой, каприз человеческого организма, не желающего работать нормально в ненормальных условиях. Единственным и безусловно эффективным лечением этого недуга была жизнь на верхних уровнях станций. Только пессимизм бродяги из сервисных нор третьего уровня был вполне оправдан. Стоимость жизни на вершине была просто запредельной.

- А этими вашими, тайными, партизанскими тропами, туда не пробраться?

- Неа, - поморщился Гарри. - На втором-то столько сенсоров понатыкано, что хрен проползешь. А выше - и того пуще. Буц там точно не проползет.

Вариант отправиться к здоровью в одиночку этим парнем даже не рассматривался. Что вызывало искреннее уважение.

- Да-а-а. Дела! - покачал я головой. - И каково это? Жить вот так! Видеть это все...

Я неопределенно обвел расслабленной рукой все вокруг.

- Стены, грязь, ржавчину.

- Нормально, - отмахнулся Гарри. - Сначала мы с Бучем жутко завидовали. Типа, впадлу - все вокруг виртом любуются, а мы среди облезлых панелей чахнем. Потом - ничего. Привыкли. Даже в кайф стало правду видеть... Знаешь, военный. Иной раз ржачно видеть, как люди удивляются, типа, от чего у них весь рукав в грязи! Они-то потеки хладагента на стене не видят!

- Бывает, - согласился я. Пару раз и сам затылок чесал, в попытке отгадать - откуда взялось пятно на новеньком кителе. - И что дальше? Есть какой-то план у вашего революционного отряда?

- Болтают, будто бы на станциях у вольников кроме как первых, других уровней, типа, и нету совсем, - не слишком решительно, после долгих раздумий, выдал все-таки парень. - Надо бы туда как-то пробираться. Только страшновато. Еще болтают, типа, там можно так зазеваться, что проснешься уже в криобоксе. Ты, типа, и сам слышал о медицинской клинике "Кальва-Футуратик" на "Асесьоне"? Ну, та, где богатеньким дядям и тетям состарившиеся органы на новенькие меняют... Так эта станция в ЛЛ-3 подвешена...

- Я знаю, - брякнул я в растерянности. Снова эта "Асесьон", и снова в связи с какой-то медицинской темой. Да еще вдруг вплыла фамилия погибшего вместе с Тремейном на "Саратоге" сеньора Фернандо Калавера Кальва.

прода

- Но, думаю, слухи слегка преувеличивают. В конце концов, вольные станции - тоже члены Содружества, и какие-никакие законы там все-таки должны быть. Ни за что не поверю, будто бы там хватают людей прямо в коридорах, и тащат распиливать на запчасти.

Гарри неопределенно дернул плечом, и скривил мордашку. И никак, сволочь, свои ужимки комментировать не стал. Сиди, типа, и отгадывай - чего именно он хотел этим изобразить. То ли: "знаем мы ваши законы Содружества", то ли: "люди зря болтать не будут - нет дыма без огня". В любом случае, на том разговор и затух. А вместе с ним, и всякая прочая активность временных обитателей крохотного тамбура. Мы, кое-как устроились, поужинали и легли спать.

Потом, уже утром, приехал дядя Миша, привез капитана Высоцкого с кейсом оперативной медицинской помощи. Встречать капсулу такси ходил Гарри в то место сектора, которое на давным-давно купленной карте был обозначено, как свободное от следящих камер...

В общем, дальше было много суеты, разъездов по станции и разговоров. В памяти этот день сохранился какими-то кусками. Плохо связанными между собой эпизодами. Отдельными, особенно яркими сценами. Словно в снятом известным режиссером плохом галофильме мозг пытался отыскать достойные внимания фрагменты.

Странно молчаливая, задумчивая Тая. Сцепившиеся словно кошка с собакой и говорящие вообще без использования цензурных слов Гари с Кадифовичем. Артем Валерьевич вдруг ни с того ни с сего решивший взять анализ крови у Буца, и ради этого даже заставивший дядю Мишу остановить такси в укромном закутке. И старого китайца, даже и не подумавшего отказаться от нашей авантюры, или хотя бы потребовать за это плату.

- Если везет - обманешь и Демонов Великой Ночи, - поглаживая пародию на настоящую бороду, выдал господин Ю очередную свою никому не нужную мудрую сентенцию. - Но если не везет, будь готов что Демоны обманут тебя. Звезды давно сложили для тебя, мой юный друг, дорогу. Но и созданного всеми людьми за сто лет недостаточно было бы, чтоб заставить тебя на нее ступить. Однако оказалось достаточно испорченного за одно утро...

- Любопытно, - не уставал приговаривать доктор, разглядывая какие-то графики и закорючки на экране встроенного в кейс тестера. Высоцкого еще во время ритуала знакомства успели просветить об экзотичности происхождения не отягощенного интеллектом революционера с техуровней. - Очень и очень любопытно! Любезнейший... эм... Буц, а не желаете ли вы составить компанию нашему молодому другу в путешествии к вольным станциям? Я даже готов оплатить этот ваш туда вояж и первичное обследование в лучшей клинике ЛЛ-3.

- Слышь, мужик, - немедленно подорвался Гарри. - А мои органы чего? Типа, не качественные? Буц никуда без меня не поедет! Всосал?

- Э-э-э, что, простите?

- Он говорит, что Буцу понадобится сопровождающий, - перевел мало похожий на классический интер, сленг Гарри. - И предлагает себя в этом качестве.

- Пожалуй, - потер подбородок капитан медслужбы. - Пожалуй, он прав. Ты как, сынок? Сможешь присмотреть в пути за ними обоими? Тем более, что обследовать вас станут в одном и том же месте...

- Э! - снова влез в разговор с претензиями Гарри, лишь на секунду опередив меня . - А потом чего? Ну, типа, возьмут у Буца анализы, а потом? Под зад коленом и живи, как хочешь?

- Да и я, доктор, не сразу попаду в эту вашу клинику, - не очень-то и хотелось провести две недели полета к зоне третьего Лагранжа в компании с детьми подземелий. - Нужно будет сначала где-то устроиться. Найти жилье и работу...

- Не думаю, что на "Асесьоне" с этим могут возникнуть какие-либо затруднения, - легкомысленно отмахнулся от нас обоих Артем Валерьевич. - Скинул тебе на сеть тамошние координаты... гм... одного своего старого приятеля. Он непременно поможет отставному офицеру в такой малости, как поиски жилья. Да и с работой для опытного пилота, как мне думается, никаких проблем не возникнет. Обследование же в клинике должно лишь подтвердить то, о чем я давно уже подозреваю. Видишь ли, сынок. По моему глубокому убеждению, наноботы Фишермана уже выполнили свою задачу, и какие-либо ограничения к тебе, как к оператору управления пустотными платформами, потеряли всякий смысл.

- Ух ты! - только и смог выдохнуть я.

- Кроме того, уверен, что и для человека, буквально - созданного для пребывания на поверхности Глобуса, на вольных станциях легко отыщется занятие. Но о том вам лучше расспросить... гм... того человека, к которому я вас отправляю.

- А я? - как-то жалобно протянул Гарри. - Что буду там делать я?

- То же, что делали все человеческие женщины на протяжении веков и тысячелетий, - меланхолично выговорила Тая. - Будешь ждать.

- Причем тут женщины? - удивился я, и судя по вздернутым бровям Высоцкого, его этот вопрос тоже занимал.

- Как причем? - в свою очередь удивилась Сумамбетова. - Гарри же - девушка? Неужели вы до сих пор этого не поняли?

Станции ЛЛ-4 "Брест-5" и ЛЛ-3 "Асесьон". Обитаемый пояс. 06.173 Э.В.

Путь от Королева до ЛЛ-4 "Брест-5" занял всего сутки, но мне они не понравились. В принципе, внутри стандартного контейнера успели наспех сварить двухъярусные лежанки, и установить простейший биотуалет. Так что металлический ящик по комфортабельности мало отличался от каюты третьего класса любого пассажирского лайнера. Единственное - из нашего временного пристанища нельзя было выйти в общий коридор. Поболтать с другими пассажирами, отдохнуть от соседей...

Как быстро выяснилось, это очень важно - иметь возможность хоть на минуту отдохнуть от соседей! Буц шестнадцать часов что-то жевал, и еще восемь потом проспал. Тая с Гарри начали свой бесконечный разговор "о чем угодно" еще до закрытия створок в цехе ремонтных доков на "Королеве", и не затыкались до самого "Бреста". А что прикажете делать, если большую часть обсуждаемых тем я вообще не понял, а жрать за компанию никакое не развлечение? Чем мне было заняться?

Ну, ладно. Допустим, я слегка преувеличиваю. Некоторое время я все-таки провел с пользой. Изучил подготовленные капитаном Высоцким материалы о вольных станциях и человеке, который должен был встретить нашу честну компанию.

Сказать по правде, ничего особенно нового о скоплении станций, не принадлежащих ни к какому государству, не узнал. О том, что каждая, по сути - отдельный город со своими особенностями и нюансами в правилах проживания. Декларировалось, что в ЛЛ-3 действуют общепринятые законы Содружества. Но в реальности, каждый тамошний рукотворный обитаемый остров трактовал эти уложения по-своему. Иногда в высшей степени странно, если не сказать - "экзотично".

Например, на станции "Варяг" вообще не было какого-либо общего управления. Хозяева неспешно вращающегося бублика собирали с туземцев какие-то средства за кислород и диспетчерскую навигационную службу, а в остальном люди как-то справлялись сами. Ни о какой страже или, того пуще - Службе Безопасности, там и речи не шло. Анархия в чистом виде, но как-то стабильно существующая уже больше сорока лет. Доктор в своих заметках утверждал, что там появилось уже пара поколений жителей, вообще не знающих другого образа жизни! Как представлю, жутко становится...

Еще "Варяг" известен своей биржей наемников. Специалисты на любой вкус и цвет, зачастую не обремененные какими-то моральными запретами и слишком уж строгой совестью. Желающие набрать отряд для атаки на предприятия конкурентов, или охраны экспедиции по исследованию загадок трансурановых планетоидов прекрасно знали куда обращаться.

Соответственно, эта станция была переполнена всевозможным оружием, и лихими парнями, прекрасно умеющими с этим всем управляться. Естественно было бы предположить, будто бы там день и ночь гремят выстрелы, и льется кровь. Однако, это далеко не так. Доктор писал, что некое уважение к силе и способности ее немедленно применить там есть, но далеко не абсолютное. Как ни странно, управляли всей этой ордой несколько престарелых отставных офицеров, а наиболее востребованными специалистами были техники двигателисты, пилоты-пустотники и компьютерщики.

Кстати сказать, люди с этими профессиями были востребованы не только на бирже наемников. Или, сказать по правде, даже и не столько. Вплоть до того, что я начал всерьез укорять себя, что сразу после демобилизации не приехал к вольникам. Больше чем уверен, что тогда мне не пришлось бы несколько нескончаемых месяцев ковыряться во внутренностях чужих космолетов, а продолжал бы пустотные полеты...

Впрочем, после не особенно долгих размышлений, убедил себя - все, что бы не делалось - к лучшему. В конце концов, не попади я на "Королева", не узнал бы столько замечательных людей. Подарившую мне ощущение семейного уюта Милица Лейкович, жуткого матершинника и настоящего друга Дино Кадифовича, доктора Высоцкого и дядю Мишу, каждый из которых по своему заботился обо мне, ничего не требуя взамен.

Ну, да вы о них уже и та уже знаете. Я же говорил не о них, а о станциях и царящих на них порядках в третьей зоне Лагранжа, куда вела меня судьба. Кроме "Варяга", сравнительной известностью в Содружестве пользовались еще несколько тамошних обитаемых островков.

В первую очередь, это конечно миры Золотого Пентагона. Пять огромных, шарообразных, связанных между собой скоростными лифтами, станций переполненных всевозможными увеселительными заведениями. Бары, рестораны, кафе и прочие забегаловки кое-как втиснутые между казино, аренами для боев без правил или петушиных боев, курильнями опиума или других каких-нибудь наркотиков и букмекерскими конторами. Бордели там соседствовали с клубами вирт-экстрима, а гостиницы с коммунами садо-мазо. И среди всего этого великолепия каким-то неведомым образом затесались небольшие приходы двухсот разрешенных в Содружестве церквей, и полтысячи никем не признанных сект. Хозяевам Пентагона было плевать на законы, если тонкие денежные ручейки из касс служителей культов продолжали вливаться в общую полноводную золотую реку.

Ну и последней из сколько-нибудь значительных достопримечательностей в ЛЛ-3, кроме цели нашего путешествия, "Асесьона", конечно, была скромная "ватрушка" "Орлеана-11". Мир по прозвищу "Ласт Изи", или, как его все чаще стали называть даже в галоновостях - Последний Орлеан. Столица блюза, серых или даже черных финансистов и антикваров без комплексов. Болтают, что дескать в самом сердце станции, в геометрическом центре гигантского тороида, укрывается второй по величине суперкомпьютер после Арбитра. И что даже будто бы, в сложных ситуациях, сам наш неподкупный судья и первый министр правительства Содружества, не гнушается объединить ресурсы с вольным собратом, собранным чуть ли не на коленке каким-то безвестным компьютерным гением.

Подозреваю, что слухи о "суперности" этой горы микросхем и фотонных процессоров, сильно преувеличены, но, как говорится - в каждой сказке есть доля правды. В любом случае, мощности искусственного интеллекта "Ласт Изи" было вполне достаточно для многих миллионов финансовых операций, совершающихся в банках вольной станции ежесекундно. А блюз и перепродажи предметов старины были гораздо менее требовательны к качеству компьютера.

Ну и на последнем месте по популярности, и первом, если верить всем рассказываемым о том месте байкам, по опасности, была та самая "Асесьон". Гигантская, составленная аж из шести вращающихся вокруг оси дисков, станция, на которой базировались целая куча всевозможных медицинских и исследовательских учреждений. А еще, как утверждал в своих заметках капитан Высоцкий, на Асесьон был негласной столицей отважных разведчиков, выискивающих на поверхности умирающего Глобуса остатки имевшихся там ресурсов и антиквариата.

Последний десяток лет в обитаемом мире проснулся прямо-таки маниакальный интерес к вещам эпохи до Вознесения. Жилые секции наводнили какие-то совершенно непонятные предметы, имеющие, тем не менее, сертификат, подтверждающий их планетное происхождение. То же, что удалось опознать, или тем более - заставить работать, продавалось на аукционах "Ласт Изи" за бешенные деньги.

Сказать по правде, лично мне было не понятно - почему искатели всякой рухляди выбрали в качестве пристанища именно Асесьон, а не тот же "Последний Орлеан", где к их добыче был куда больший интерес. В материалах доктора об этом не содержалось ни слова, а мне для какого-либо анализа просто не хватало данных. В конце концов, пришел к выводу, что с этим нужно будет обязательно разобраться на месте. Пока же, принял в качестве наиболее правдоподобной версии вариант, что, скорее всего, люди, рискующие спускаться на дно гравитационной ямы, привозят с собой еще и образцы для ученых. И, что было бы логично - стоимость их услуг лабораториями оплачиваются куда лучше, чем выручка с перепродажи невнятного барахла.