- Говори сейчас же! И прекрати улыбаться! Неужели не понимаешь, что он в опасности? Так, хорошо, если ты скажешь, где он, то... - врач принялся рыться в карманах халата, - То я угощу тебя конфетой. Идёт? - он достал из кармана шоколадку, облачённую в блестящий фантик.
При виде сладкого у парня заблестели глаза, он завороженно взирал на конфету, широко раскрыв глаза.
- Давай говори, инчае я отдам её кому-нибудь другому.
С этими словами врач отвёл руку.
Хакуэ в ответ обиженно засопел.
- Скажешь?
Танака поспешно закивал, протянув руки к вожделенному угощению.
- Нет, сначала говори, потом получишь, - спокойно произнёс психиатр.
Ответом был недовольный стон. Но видя, что обещанное ему не дают, Хакуэ сделал вид, что обиделся.
- Мм, - согласился Хакуэ, радостно вырвав конфету из рук и кинулся к своему тайнику со сладким. Откинув крышку, он уложил в него подарок и принялся перебирать какие-то обёртки... Спустя минуту он обернулся, опираясь сзади руками на спинку кровати, с выражением лица "я крайний третий слева" и произнёс:
- Он... не здесь! - и подбежав к врачу он с улыбкой плюхнулся перед ним на колени на мягкий пуфик.
В том же порыве он набросился на него с поцелуем, но врач мягко остановил его, удержав за плечи.
- Всё хорошо. Спасибо, что ты сдержал обещание... - с досадой проговорил он, пытаясь не показать своё разочарование Хакуэ.
Тот смотрел на него глазами ребёнка и робко поднёс руку к губам. И опять словно искорка промелькнулся в его взгляде: он обхватил губами палец и принялся чуственно его облизывать, сверля врача томными глазами. Психиатр вздохнул и, отпустив Хаку, поднялся со стула.
Танака не предпринимал никаких попыток последовать за врачом, он лишь с интересом проследил его перемещение до двери и вздрогнул он негромкого её хлопка. Как только это произошло, он подбежал к двери и боязливо повернул ручку - дверь была закрыта. Хакуэ попытался ещё раз. Ещё. Наконец, когда он осознал, что его опять заперли, он пришёл в дикое бешенство. Казалось, весь мир сосредоточился для него на этой закрытой двери.
У него уже не было желания открыть дверь, он просто хотел отомстить всем. Собрав все свои силы, он дёрнул ручку, она с треском оторвалась и осталась у него в руках. Несколько секунд он пребывал в шоке... А после... На его глаза навернулись слёзы... Ему показалось, что ничего в мире нельзя изменить. Как этот факт закрытой двери... Он буквально одним прыжком упал на кровать и зарыдал, сознавая несовершенство мира...
Он плакал очень долго. Может быть полчаса или час. Может быть дольше. Он не помнил. Пришёл в себя он только тогда, когда ощутил, что лежит на своей кровати, на щеках - следы слёз и за окном - вечер... Силы покинули его вместе со слезами и он ничего не хотел, кроме как вот так лежать и сонно перебирать мысли в голове. Прошло совсем немного времени, как свет в комнате зажёгся и через секунду щёлкнул замок в двери. Хакуэ оживился. Дверь распахнулась и в комнату вошёл врач, а за ним...
За врачом шёл ещё один парень. Сосед Хакуэ по комнате. Он был где-то в другом месте, на лечении или где-то ещё... Этого Хакуэ не знал. Но он знал, что не видел его с обеда. И ужасно соскучился.
Впервые Хаку увидел его на прогулке в парке больницы. Тогда Танака был ещё здоров, хотя время от времени появлялись проблемы с осознанием своих поступков. И это казалось тогда ужасно важным и требующим лечения. Но сейчас Хаку уже ничего не кажется. Ему просто всё-равно...
Так вот, увидев его, Хакуэ ровным счётом ни о чём не подумал. Он даже забыл бы о нём, если бы не странный взгляд, который парень бросил на него... Что-то было в нём такое, чего Хакуэ не видел ни разу в жизни...
Потом он столкнулся с этим взглядом в тёмном коридоре больницы, где парень прошёл, руководимый санитаром. И вот итог - жить настолько рядом... Говорить взглядами, радоваться друг за друга, вместе играть, смеяться, вместе гулять в парке...
Тот, кто скажет, что в жёлтом доме нет счастья - пусть сотрёт своё имя из истории...
Они жили вместе. И даже были бы по-своему счастливы, если бы не одно "но"... Но об этом позже.
Зайдя в комнату, парень оглянулся на кровать Хакуэ. А тот решил притвориться, что спит, отвернувшись от двери. Врач вышел и закрыл дверь, обменявшись с приведённым им пациентом молчаливыми кивками. Погас свет. Постояв посреди комнаты минуту, парень, осторожно ступая, подошёл к Хакуэ. Он обошёл его, чтобы заглянуть в лицо и наткнулся на его пристальный радостный взгляд.
- Я скучал, - говорил его взгляд, - Скучал сильнее, чем Юнона...
Парень вздохнул, довольно опустив глаза. И улыбнулся. Это означало: "Я что-то тебе принёс..."
Хакуэ удивлённо поднял брови, предвкушая новый подарок. Парень сделал загадочное лицо и выложил на кровать вещь, от которой Хакуэ пришёл в неописуемый восторг. Он даже не мог выразить своё счастье и едва снова не заплакал от избытка эмоций. Перед ним лежал плеер. Настоящий mp3 плеер, который в больнице слушать им не разрешали... Хаку приподнялся, взял плеер дрожащими руками и, нащупав знакомые кнопки, включил...
Послышалась тихая музыка из наушников. Хаку забарабанил от удовольствия руками по подушке. И вдруг мгновенно выключил. Он запихал устройство под подушку и, свалив своего соседа на его кровать, улёгся рядом с ним, прижавшись к его груди. И наконец-то успокоенно вздохнул.
Хакуэ кусал губы от нахлынувшего чувства благодарности и всё сильнее прижимался к своему сожителю, от слёз и злости не оставалось и следа. Ему всё нравилось, всё казалось безоблачным и прекрасным, он чувствовал себя маленьким мальчиком, играющим во взрослую жизнь, и это ужасно его забавляло. Он даже не заметил, занятый своими мыслями, как его друг вылез из-под него и начал переодеваться. Поймав недовольный взгляд Хаку, он обезаруживающе улыбнулся, и поспешил завершить приготовления ко сну. Улёгшись обратно на кровать, он укрыл себя и Хаку одеялом и обнял последнего за талию, прижимая к себе. Он чувствовал, как колено Хакуэ прижимается в его ногам, он чуствовал его нежную кожу. Это было чертовски приятно. Не сексуально. Просто приятно.
Хакуэ же, почувствовав сильные руки, послушно пододвинулся и, нежно чмокнув парня в щёку, мысленно пожелал ему спокойной ночи.
Так было всегда, он уходил куда-нибудь и что-то приносил... Он приносил цветы, конфеты... И не как обычно дарят всем в подарок: букет, коробку... Он приносил их по одному. Он приносил одну ромашку, один нарцисс, одну конфету, иногда даже пирожное или книжку с картинками. Он всегда приносил ошеломляющие подарки. Хакуэ был согласен весь день сидеть взаперти, чтобы вечером увидеть его лицо, чтобы помочь ему переодеться или обменяться взглядами.
Раньше он почти не уходил. День за днём они проводили вместе, придумаывая то, чего никогда не существовало... Хакуэ помнил, как он рисовал его рукой людей, как они вместе сидели около цветка на окне и ждали, когда он наконец распустится. Помнил, как он уснул тогда, лёжа локтями на подоконнике и его друг на руках перенёс его на кровать. Он даже чуствовал мягкое прикосновение его руки на своих волосах...
Пришло время рассказать о нём: это был парень выше Хакуэ на пол головы, совершенно не отличающийся от других таких же в его возрасте. Его звали Итаи. У него были тёмные волосы, которые можно назвать короткими, и они едва заметно отливали медью. Такие же тёмные глаза, иногда они казались пустыми, иногда наоборот нарочито глубокими и внимательными... Телосложения он был крепкого, сильный от природы и ещё не успевший утратить своей спортивной формы, котрую он поддерживал по ту сторону забора с проволокой...
И он был психом. Как, впрочем, и все в этой больнице.
И он любил Хакуэя Танаку.
Сперва, когда Хакуэ впервые появился в его комнате и жизни, он отреагировал на это крайне отрицательно. И это было взаимно. Он ненавидел его за его женственность, его показной эротизм, он отказывался видеть в этом сумасшествие, даже здесь он воспринимал это за чистую монету. Он ненавидел, когда Хакуэ хитрил, его способы приобретения желаемого убивали все попытки Гишо их помирить...
...Гишо? Неужели о нём ещё не шла речь?
Третьего жившего в этой комнате человека звали Гишо.
Он попал сюда, погнавшись за мечтой. Мечтной обладать Хакуэ. Мечтой влюбить его в себя. Это, в буквальном смысле, и свело его с ума.
Судьба свела этих трёх людей вместе и все трое они изменились до неузнаваемости.
Итаи ненавидел Хакуэ за скрип кровати по ночам. Гишо за это ненавидел себя. А Хакуэ, ничего об этом не зная и не осознавая их реальности, не обращал на них внимания. Он не видел этих чувств. Не потому что не хотел, потому что просто не понимал. Они были скрыты от него, или он от них - в своём собственном мире.
Однажды ночью Итаи проснулся от тихого стона. Раздражаясь всё больше от прерванного сна, он невольно стал прислушиваться... Едва уловимые стоны. Шорохи. Прерывистое дыхание. Итаи рывком сел на кровати. Звуки изчезли, только тихое сбивчиво дыхание по-прежнему доносилось откуда-то... Окинув взглядом комнату, он убедился, что Гишо спит. Он уткнулся взглядом в кровать Хакуэ. Да, именно. Это он. Он разбудил. Он ужасен, приторно сладкий, думающий только об удовольствии гомосексуалист. Всепоглощающая ненависть заглушила мысли и чувства Итаи. Он был готов убить это мерзкое для него существо. Вскочив с кровати, он отшвырнул одеяло Хакуэ. Тогда он ещё не знал, что сделает после.
Он увидел... Хакуэ умоляющими глазами смотрел на него, запустив руку в трусы и боясь пошевелиться...
Что-то вроде жалости промелькнуло в душе Итаи, но сам факт был по-прежнему препротивен ему. Он, не отдавая себе в этом отчёта, сжал пальцы на шее Хакуэ, пригвоздив его к подушке. И вдруг отдёрнул руку, почувствовав прикосновение влажных пальцев Хаку... Секунды замешательства Танаке хватило, чтобы размахнуться для удара. Он резко ударил Итаи локтем в живот, от чего тот упал на тумбочку у кровати и ударился головой об её край. Не смотря на то, что край был закруглён... Послышался грохот падения. Откуда-то послышались торопливые шаги санитаров.
И все эти несколько секунд до их прихода Хакуэ и Итаи молча смотрели друг другу в глаза. Итаи потирал ушиб, сидя на полу. Хакуэй был испуган своим выпадом. И на мгновение всё перестало существовать...
Кто-то вбежал в комнату, что-то стало происходить, какие-то люди вокруг. Всё расплывалось, всё мерещилось, крутилось, как старый фильм. Они смотрели друг другу в глаза. Потом его увели. Ушиб был сильный и надо было уменьшить боль и осмотреть череп...
И почему-то Хакуэ оставили в покое. Всё ушли, закрыли дверь и он остался наедине с Гишо, который спал или делал вид, что спит.
Хакуэ встал. Послушал удаляющиеся голоса и шаги. Потом нашёл салфетки и принялся тщательно вытирать руки от спермы. Заметив кое-какие пятна на белье, он стёр и их. Немного подумав, он ополоснул руки водой для питья и насухо вытер. Потом залез в кровать и натянул одеяло по уши...
Воспоминания приходили к нему и вдруг становилось смешно... Он пытался сдержать смех, ощупывая шею, к которой прикасался Итаи. Наконец, всё это показалось ему настолько забавным, что он не сдержался и рассмеялся на всю комнату. Вновь скинул одеяло и, пройдя вдоль комнаты, плюхнулся на кровать Гишо рядом с его спиной. Заметив, что Гишо не реагирует, он переполз его и поцеловал. Гишо открыл глаза.
Хакуэ смутился, увидев его взгляд. Его взгляд был полон какой-то непередаваемой грусти... Хакуэ не мог объяснить её для себя. И он подумал, что Гишо нуждается в утешении. Состроив сочуственное лицо, Хаку целиком свалился на кровать, подтащив ноги, и провёл пальцами по щеке Гишо.
- Не надо... жалеть, - Гишо остановил его руку.
- Но мне тебя жалко... - прошептал Хакуэ, - Мне не всё-равно... Я не знаю, где я тебя видел, может во сне, но ты такой грусный... И такой красивый... Я хочу сделать что-то.. Чтобы ты перестал грустить.
Гишо отвёл взгляд.
- Ну что мне сделать? - расстроился Хакуэ.
Тишина.
- Уходи...
- Но почему? Хочешь конфет? У меня много их! Я их собираю. Хочешь, ты можешь даже съесть одну. Я не буду против. Не прогоняй.
- Хакуэ.
- Что?
- Ты ведь знаешь меня.
Нет, - улыбнулся Хаку, - Мы ведь только что познакомились...
Больше всего на светеГишо не хотел думать о Хакуэ. Он хотел избавиться от этого. От хотел перестать хотеть его любви. Но не мог. Также, как и Хаку не мог его вспомнить...
Когда санитары и врачи ушли, Хакуэ оставили в покое..?
Потому что Итаи соврал.
Даже сам не понял почему. На вопрос "Что произошло!?" он ответил:
- Мне приснился кошмар. Я упал. Мне было... страшно. Вот и всё. И я ударился...
Он всё еще чувствовал неприязнь к Хакуэ, но теперь лишь за то, что ему приходится врать, выгораживая его.
Поэтому Хакуэ и оставили в покое. Итаи ничего не сказал об ударе в живот. И он не мог понять, что за чувство им руководит.
Неужели он был не прав... Он вспоминал глаза Хакуэ снова и снова. Он видел в них такую искренность, что ненависть к этому человеку постепенно испарялась. Кто он - Хакуэй Танака? Отъявленная сволочь, на которой нет уже места для клейма, или юноша, просто запутавшийся в своих ощущениях и желаниях... Итаи начинало казаться, что именно второе. Юноша. Мальчик. Младший брат, которому нужна помощь. Что он не виноват. Он - данность. И никто не может её изменить. Даже он сам.
Когда он уверился в этом, внезапно началось что-то невообразимое. Пришла любовь. Итаи какое-то время сопротивлялся, пытался быть строгим к себе, но чувство, не спрашивая на то разрешения, разрушало любые преграды. Он видел, что Хакуэ нечего скрывать, что он раскрыт перед ним, как книга. Что с каждым днём нормального общения, он привязывается к нему всё сильнее. И Итаи стал доверять ему. Он понял игры Хаку, он увидел, что они наивны и больше ничего. Что он не ищет никакой выгоды. Просто делает то, что считает нужным.
Но их к тому времени было уже не двое: был еще молчаливый Гишо, считавший себя виноватым за всё на свете... Со стороны казалось Хакуэ одинаково любил и Гишо и Итаи, а первому этого было мало. Он не знал, что на самом деле на его счёт думает Хакуэ. И думает ли он о нём вообще или нет...
Но всё же все трое они были счастливы. Тому, что они живут, что наступает новый день, что идёт дождь, что они не одни. Их трое и, казалось, что бы не случилось, их всегда будет трое. Если бы в один прекрасный вечер...
Они сидели на полу в своей комнате. Горел мягкий свет. Хакуэ что-то рисовал в своём альбоме, Гишо и Итаи читали вместе одну книгу, облокотившись на стену.
- Подожди, - произнёс Итаи и поднялся с пола, чтобы выпить воды.
Гишо послушно отложил книгу на пол. За окном шёл дождь. Горел фонарь на площадке перед клиникой... Было приятно и странно так сидеть и заниматься своими делами...
- Знаете... Я хочу уйти, - сказал Гишо, вглядываясь во что-то за стеклом окна...
- А мы не хотим, - заявил Хакуэй, - Правда же, Итаи?..
Итаи замешкался.
- Не знаю...
- Как это - не знаю? - рассердился Хакуэй, - Вот, посмотри, - он наклонился к Гишо и, найдя это положение удачным, улёгся спиной на его грудь, - Как тебе? Нравится? Или нет?
- Что это? - спросил Гишо, обняв Хаку.
- Это мы. Ты, я и Итаи.
- А где мы?
- Тут - вода и дождь идёт. Вот это стоишь ты. А потом он как будто дождь кончился и туман над водой... Белый туман. Здорово?
Гишо помолчал.
- А если я уйду куда-нибудь, вы пойдёте со мной?
- Ты никуда не пойдёшь, - снова рассердился Хакуэ.
- Как ты собираешься куда-то уйти? - спросил Итаи, кивнув на окна с решётками, - Или ты про иной мир?
- Он никуда не пойдёт! - подвёл итог Хакуэ, - Хватит об этом! Я буду дальше рисовать. А вы - читайте.
- Я не хочу читать, - сказал Гишо.
- Ну... - замялся нерешительно Хакуэ, - Ну.. тогда не читай... Не хочешь, не читай. Делай, что хочется. Я же не приказываю...
В ответ на это Гишо дотянулся до лица Хакуэ, склонился к нему, приподняв за подбородок, и поцеловал.
- Фу!! Опяяяять... - протянул Итаи, отвернувшись к стенке и допивая воду из стакана, - Как Вы меня бесите со своей голубизной...
- Присоединяйся, - с чистым взором попросил Хакуэ, а Гишо тем временем свалил его на пол и крепко впился в его губы.
- Я щас вас так присоединюсь!! Прекратите сейчас же! Не то опять позову врача, как в тот раз!
- Не надо! - возмутился Хакуэ, - Это всё он, противный, мерзкий Гишо! - Хаку оттолкнул его и сел, вытирая губы запястьем, - Я вообще недорисовал... - и он вновь увлёкся альбомом.
Итаи вернулся к месту рядом с Гишо.
- Не огорчайся ты... - усмехнулся он, - Выйдем отсюда - поедете в Нидерланды, поженитесь!
- Ха! Нужен он мне! - откликнулся Хакуэ.
- Да, конечно... - пробубнил под нос Гишо, - Не нужен, знаю...
Хакуэ приподнялся с пола.
- Мы же шутим, - он выглядел, как сама невинность.
Гишо опустил голову, спрятав взгляд волосами.
- Да я уже смирился, что живу с пидорами! Чего ты в самом деле? - воскликнул Итаи, - Я вас и такими люблю.
Гишо улыбнулся. Едва заметно.
- Вы самые лучшие друзья на свете... - закончил Итаи.
- Когда она придёт? Скоро? - млея от удовольствия спросил Хаку.
- Кто? - не понял Итаи.
- Анна.
Гишо и Итаи переглянулись.
- Анна обещала прийти сегодня, - Хакуэ подполз к Гишо и обнял его.
- Кто такая Анна? - спросил Итаи.
- Ну, моя Анна. Мы с ней уже два года живём вместе... - он зевнул, - У неё работа заончится и она хотела прийти...
И Хакуэ принялся рассказывтаь, что у него есть девушка, которую зовут Анна, что она очень красивая и ходит всегда на шпильках. Ещё у неё есть ярко-красное бельё и она не любит презервативы. Что она обязательно сегодня приедет и заберёт его домой.
Он ждал её весь вечер, собирал вещи. Потом сидя на кровати, когда все уже легли спать. А потом плакал в подушку, когда понял, что она не приедет. Это было обычным делом, поэтому хоть Гишо и Итаи было жалко Хакуэ, они знали, что это скоро пройдёт и утром он забудет о ней...
Всё было как обычно. И не сморя на всё, им было хорошо вместе...
Но вдруг, спустя два обычных дня Гишо исчез. Хакуэ проснулся ночью от хлопка открытого окна. Он встал, подошёл к нему и посмотрел сквозь решётки на улицу: она была пустынна, освящённая единственным фонарём. Кровать Гишо была пуста.
- Его нет... - проговорил он шёпотом и заметил, что Итаи тоже не спит, - Он что, не вернётся? К нам...
- Мы же не хотим никуда идти...
- Не знаю, - тихо произнёс Хакуэ, - Я не хочу жить без него... - он оглянулся на Итаи.
- И я тоже, - кивнул тот.
Слеза скатилась по щеке Хакуэ, он вытер её пальцами.
- Да нет, всё будет хорошо, - сказал он, - Гишо вернётся...