Отгородившись монитором
От всех источников мигрени,
Читала. ...Ожидала скоро
Гостей. Пришли без промедлений.

Любимец всех советских граждан,
Красавец в широченных брюках,
Когда-то громкий и вальяжный,
Спросил: "Ну, как живёшь, Данюха"?
"Феврально, - я ему сказала, -
Мороз, и люто на планете.
Хренячу кремнем о кресало.
Пилите, Шура!.. Даня, бейте"!

...И Аня - с шалью, папиросой,
Инопланетная, богиня,
Присев в своей портретной позе,
Вздохнула: "Как и прежде, ныне
Есть те, которым выжечь душу
И ссыпать в урну белый пепел
Уютней, чем жабо из кружев
Её украсить".

...Был ли нE был -
Не знаю, присягать не стану -
На самом деле разговорец:
Шокировал Владимир Анну,
Я, как арбитр и миротворец,
Им говорила, что на сердце
Их слов зарубки не ровняю,
Ахматовой святое меццо
Боготворю, обожествляю
И маяковское вмещаю
Ядрёное словостроенье...
Нет, не грозит им погребенье.

"Вы рукоположили многих
В поэты. Мы близки во многом,
Но, как апостолы, убоги
Перед богиней мы и богом".