Аннотация: Этот опус был написан в момент сильнейшей душевной драмы. Читайте, ругайте
ПАРАНОЙЯ
В этом сборе моркови и редьки Вы не найдете ничего действительно полезного или поучительного. Простые мысли автора о наболевшем. Или, проще говоря, дневник, как вам будет угодно. Хотя дневником сей опус назвать довольно трудно. Ведь записи сюда попадают крайне редко, поэтому следующий лист Вам придется ждать, наверное, снова год.
16 июня 2003 года.
Нет настроения. Вроде бы я не меланхолик, а состояние такое - лечь и больше никогда не вставать. Не слышать больше звуков, не видеть больше обликов. Просто лежать и смотреть, смотреть. Смотреть в бездонное голубое небо. Всматриваться в пролетающие облака над головой и представлять, что там живут короли и королевы из далеких детских сказок. Далеких? С каких же это пор? Ведь, кажется, только вчера я рыдала навзрыд, понимая, что детство закончилось, а сегодня уже не могу вспомнить какое оно - ДЕТСТВО.
Утром мы ходили гулять с сыном. С нами познакомилась одна шести летняя девочка. Не знала, что так трудно мне будет с ней общаться. То, что так просто для нее, мне казалось чем-то смешным и нелепым. А при разговоре, хотя я старалась, но все равно отвечала как-то невпопад. Я смогла все это вынести только пол часа, потом мы с сыном под каким-то предлогом сбежали. Владик, а как же я буду с тобой? Мужу легче. Он так и не вырос. Наверное, в 17 лет, вместо того, чтобы оплакивать уходящее детство он продолжал играть. Почему то чувствую себя старухой. А мне всего лишь 23 года. неужели все так плохо?
Скучно. Сын уснул. Правильно, в его возрасте я, наверное, тоже много спала. Во сне растут. Так всегда мне говорили бабушки и родители. Расти Владислав, расти. Только не взрослей. Ведь дети взрослеют, а мы стареем.
В детстве мне казалось - я никогда не умру, ну или умру не надолго. Как граф из "Консуэло". Я думала, что смерть - это что-то нереальное, чем взрослые запугивают нашаливших детей. Еще мечтала вырасти и изобрести препарат против старения. Я росла и никак не могла понять, почему я становлюсь выше, а бабушка ниже? "Ты растешь вверх, - говаривала моя бабушка, - а я - вниз". Мои бабушки, дедушки...
Царство вам небесное.
Они всегда не могли поделить меня между собой. Баба Тома ревновала меня к Бабе Шуре, а та, в свою очередь, наоборот, к ней. А мне было весело с ними обоими. Я любила наряжаться в мамины старые платья и устраивать концерты эстрадных песен для бабы Шуры. Я обожала пирожки и борщи бабушки Томы. Баба Шура чрезмерно меня опекала. Ей всегда казалось, что вокруг много маньяков, которые охотятся за ее крошкой. Баба Тома давала мне свободу и право выбора. Не хочешь манку - не ешь. Жарко, значит, не надевай вторые гамаши. Баба Шура часто плакала. Она была очень добрая женщина и всех жалела. Даже если люди этого не заслуживали. Баба Тома была другой. Может, она и сочувствовала людям, но самой главной для нее всегда была семья. Ее благополучие. Правда, ей всегда не хватало любви и понимания.
С бабой Шурой я общалась почти каждый день. Она была мне как вторая мать. Бабу Тому я видела редко. И даже у нее в гостях звонила к бабе Шуре. На что бабушка Тома обижалась. Ведь с ней мы очень мало разговаривали по телефону. Они никак не могли поделить с моей мамой моего отца. Ревность стояла между ними, загораживая меня.
Баба Тома умерла рано. Ей было всего 65 лет. Я долго не могла простить себе, что последние три месяца даже не слышала ее голос. Эта была самая страшная смерть. Может из-за того, что это была первая смерть в нашей семье, которую я запомнила навсегда. Бабушка долго болела. В последний раз я гостила у нее перед поступлением в ВУЗ и за год до ее смерти. Тогда мы много с ней говорили. Она сказала в тот день, что очень хочет жить, что не даст болезни ее победить, что мечтает о том, как я встречу достойного человека и буду счастлива. В тот день я долго ее убеждала не думать о смерти. Тогда, наверное, я любила ее больше всех на свете. В день, когда ее не стало, лил сильный дождь.
ПРОСТИ, что ты так и не дождалась моего избранника и своего правнука.
Бабушку Шуру мы похоронили два месяца назад. У нее была злокачественная опухоль на левой почке. Пять лет страшного диагноза... Пять лет и пол года, почти... Она пережила всех остальных. Бабу Тому, дедушку Ваню, дедушку Вадима. Я уже начинала верить в ее бессмертие. Но ...
Она ушла быстро. За 12 дней. Метастазы дошли до легких и сердца. Тело устало бороться. Но она уходила, наверное, счастливой. Ей было, что рассказать там остальным - она нянчила правнука.
Бабушка Тома, я надеюсь, ты довольна, что Владик родился в день твоего рождения.
Сын только что проснулся и агукает в коляске. Скоро его кормить, а я совсем расклеилась. Почему все так надоело? Только и есть лучик света, что Владик. И муж. . С Володей, моим мужем, у меня складываются какие-то странные отношения. Когда его нет рядом, я скучаю. Мне хочется выть от одиночества. Когда он рядом, готова его убить. Наверное, это просто молодость. Подрастем - остепенимся.
НЕ ХОЧУ! Жить как инфузория. Стирать, готовить, убирать и медленно умирать. НЕ ХОЧУ. Боюсь...
***
18 апреля 2004года.
Сижу дома и скучаю без мужа. Он сейчас далеко. В другом городе, готовится к операции. Все так сложно. Он в больнице, я не могу быть рядом. У нас маленький сын, который держит меня около себя. Операция во вторник. Странное совпадение: во вторник мужу исполнится 23 года. Молодые мы еще с ним. Молодые и глупые.
Когда только начинали встречаться, казалось, что все. Вот мы - две половинки одного целого. Никогда не поднимем друг на друга голоса, никогда не поднимем друг на друга руки. Прошло три, почти с половиной, года и у нас как в забытом итальянском кино: каждый сам за себя. Он и его компьютер. Я и наш сын. А как же любовь? Это сказка?
Любовь есть. Только она стала совсем другой. Нет того самопожертвования, которое было в начале. Мы уже давно не коротаем наши встречи в дешевом кафе, только чтобы не замерзнуть. Зачем? Ведь есть уютная квартира, есть теплая постель и горячий ужин. Есть семья. Но нет спокойствия. Скандалы, кажется, стали нашим вторым я. Я кричу из-за мелких хозяйственных недочетов. Он из-за того, что его отрывают от любимого компьютера и, как всегда не вовремя. Сын кричит от недостатка внимания к своей персоне.
Казалось бы, пора разводится, но что-то еще держит. Что-то, что все эти месяцы и годы шло след в след нашим шагам. Нас держит любовь. Ну, и слава богу! Хоть не привычка. Не страх перед переменами. Откуда я знаю, что это любовь? Это просто - я знаю и все. И в любой момент смогу понять, когда ее не станет, только что тогда делать? Ведь, следом за ней придет привычка, и страх перемен заставит оставить все как есть.
Но до этого еще, надеюсь, далеко. А пока, муж в больнице, я дома. А хочется быть с ним рядом, прижимать его к себе, как три года назад в феврале на обледеневшей скамейке, спрятать его в себе от всех бед, как прятала тогда в шубе от холода.
Но, у нас маленький ребенок. Значит, пока я должна заботится именно о нем.
Немного обидно. Но так должно быть.
Милый мой Володя, в мыслях я рядом с тобой. И это я рисую тебе на запотевшем окне:
- Володя, я люблю тебя.
Спокойной ночи, любимый. Мы с сынишкой крепко тебя целуем. И очень ждем твоего возвращения.