Стоял холодный зимний вечер. Он только что вернулся с концерта. Устал. Гостиничный номер был не особенно удобным, но его сейчас волновала только горячая ванна и кровать. Смертельно устал. Уже все тяжелее выходить на сцену и то, что раньше казалось смыслом жизни начало здорово надоедать. Да и цветов становится все меньше. Раньше бывало вся комната завалена букетами, а сегодня все поместилось на одном столе. Даже обидно. Он давно перерос свою популярность, но не представлял, чем бы еще заняться. Устал от всего, устал от жизни. Главное, о чем он молился перед сном, просто закрыть глаза и открыть их уже утром. Не надо никаких снов. Они отвлекают, заставляют просыпаться. Провалиться в бездну и погрузиться в полное спокойствие. Он сидел на краю ванной и слушал, как набирается вода. Зритель его стареет вместе с ним, репертуар меняется, а ему все не хочется верить, что время прошло, нужно что-то менять. Может начать писать мемуары. Что за ерунда.
Теплая нега растеклась по всему телу. Хотелось просто лежать в горячей воде и ни о чем не думать. Научиться бы ни о чем не думать. Говорят, это особая наука. Специальный способ расслабления. Просто ни о чем не думать. Он лег в кровать и сразу провалился в тяжелый, глубокий сон. Его разбудил стук в дверь.
- Извините, но вы просили разбудить вас в шесть часов.
Что за черт.
-Кто просил? Я сплю. Прошу меня не беспокоить.
- Вам тут почта.
Вот бестолковый.
- Оставьте почту под дверью и проваливайте. Я сплю.
В комнате было темно и холодно. Он снова попытался уснуть, но уже ничего не получалось. Мысли, вихрем захлестнули его, еще не до конца проснувшееся сознание. Вечером у него самолет. А до этого времени , он хотел бы провести весь день в спячке. Похоже, не выйдет. Он медленно встал с кровати. Потянулся. Включил свет. И что теперь делать целый день в этой глуши. Только никакой встречи с поклонниками. Увольте.
Он оделся и открыл дверь, чтобы выйти. Под ногами зашуршало несколько газет, открытки и письмо. Небрежно полистав газеты, он прочел пару открыток. Надо же, как все банально. Как будто кто-то годами пишет один и тот же текст этим людям. Конверт был плотно запечатан. Крупным размашистым почерком были написаны его имя и фамилия. Его явно не посылали по почте. Наверное, такая же ерунда, подумал он и бросил конверт на стол, так и не распечатав.
Вышел во двор, начинало светать. Ноги утопали в сугробах. Ну и холод. Он шел по улице, где приземистые домики утопали в снегу и создавали ощущение сказки. Деревья возвышались большими белыми сугробами, а сосульки угрожающе свешивались с крыш. Небольшое здание, ослепленное утренним светом, манило теплом, особенно его вывеска - кафе. Он решил позавтракать здесь, так как все равно торопиться было некуда, а в гостиницу возвращаться не хотелось. Официант с совершенно равнодушным видом принял заказ, что немало его обидело. Он привык, что люди узнают его на улицах, а тем более в таких заведениях. Просят автограф или фотографию. Впрочем, официант был явно лет на двадцать моложе его обычных поклонников и это, безусловно, его оправдывало, но неприятный осадок остался. Еда была совершенно безвкусная. Он на минуту подумал, что это как раз подстать его настроению. Вошли две женщины, шумно вздыхая, и струшивая снег. Они сели за соседний столик. Официант с таким же равнодушным видом принял у них заказ. На вид им было лет под сорок, с одинаковыми прическами, они выглядели довольно комично. Он развернулся к ним лицом. Одна женщина попросила подкурить сигарету. Он достал зажигалку, думая о том, как сейчас придется отбиваться от надоедливой воркотни и автографов, но женщина просто поблагодарила его и отвернулась к своей спутнице. Это его окончательно разозлило. Ладно, официант, но женщины, его потенциальные поклонницы, совершенно на него не реагировали. Со скрипом открылась входная дверь и вовнутрь ввалилась компания, человек шесть. И чего им всем не спится в выходной день. Он быстро расплатился и вышел на улицу. Он шел по городу, такому маленькому и, для его жизни, совсем незначительному. Когда-то, он приезжал сюда с гастролями, в виде благотворительной деятельности, тогда он был на пике популярности, и они делали такой рекламный ход - объезд небольших городков. Дескать, нет разницы, зритель везде одинаков. А сейчас, он приехал сюда по контракту, уже не ради рекламы, а просто ради денег. Как быстро проходит человеческая жизнь. Сначала, все живут играясь, в полном ощущении нереальности. Будет время, все исправлю, не на это надо тратить молодость, потом зрелость. Наступает момент и уже все не в радость. Три раза был женат. Причем они сами уходили, по разным причинам. Последнее время, стал задумываться о нормальной жизни. Так привык быть на виду, поэтому очень досадно, когда перестают узнавать, вот как сегодня. Вернулся в гостиницу, пообедал и поднялся к себе в номер. Поблекнувшие цветы были расставлены по вазам, кровать застелена. Почта так и лежит на столе. До самолета еще часов пять. Вполне можно вздремнуть. Он позвонил портье и попросил разбудить его через два часа. Наспех раздевшись, он погрузился в послеобеденную дрему.
Глава 2.
Стук в дверь. Он медленно возвращался из темноты.
-Да
- Извините, но вы просили разбудить вас в шесть утра.
- Как в шесть утра? В комнате было темно и холодно.
-Вам тут почта, я положу под дверь.
Он лихорадочно вскочил с постели и включил свет. На часах шесть утра, за окном валит снег. Он огляделся. Номер выглядит так, как будто он только вернулся с концерта. Букеты цветов горой свалены на столе. Бред. Не может быть. Это сон или де-жа-вю. Он открыл дверь. На полу лежали несколько газет, пачка открыток и письмо. Он почувствовал, как вспотели ладони. Наспех одевшись, выбежал на улицу. Зимнее утро только-только просыпалось. Дома, заваленные снегом, сосульки. Он бежал по направлению ко вчерашнему кафе. Официант искоса взглянул на его стучащие по столу пальцы. Он заказал только кофе и спросил, помнит ли тот его. Молодой человек пожал плечами и сказал, что он немного похож на одного певца. А вчера он его не видел, тем более что вчера была не его смена. Он подумал, что, наверное, ему просто все приснилось. Бывают такие сны, слишком реальные. В этот момент, он услышал за своей спиной смех. Оглянувшись, он увидел двух женщин, одна из них держала сигарету. Он автоматически вынул зажигалку и предложил ей огонь. Она немного удивилась, но подкурила молча. В ту же минуту, они уже болтали о чем-то своем, не замечая его смятения. Мысли лихорадочно путались в его голове. Стремительно надев пальто, он вышел из кафе. На пороге его оттолкнула шумная компания, весело обсуждавшая какую-то шутку. Он шел, перебирая в памяти остатки вчерашнего дня. Что-то произошло, но что. Сумасшествие исключается. В ту же минуту, он упал. Чертов гололед. Ударился локтем. На рукаве кровь. Он поспешил в гостиницу, немного успокоившись после падения, ведь вчера этого не было. Вчера он не падал, значит еще не все потеряно. Сегодня он улетит домой и забудет об этом маленьком, но довольно неприятном случае. Гостиничный номер выглядел в точности как после вчерашнего возвращения. Кровать убрана, цветы в вазах. Он решил проверить, насколько серьезно ушибся. Разбились часы и в этом месте рука расцарапана в кровь. Так, надо сосредоточиться, думал он, обрабатывая рану. Во сне, с ним ничего особенного не произошло, только кафе повторилось, да официант. Ничего особенного. Совпадение. Он позвонил в аэропорт.
-Алло. Здравствуйте, я сегодня вечером лечу в Москву, хотел бы убедиться, что все в порядке.
- Рейс на Москву задерживается.
-Как задерживается, надолго?
-Скорее всего, на сутки, перезвоните завтра в это же время и уточните информацию.
-Вы что издеваетесь надо мной? А если бы я не позвонил?
-Но вы же позвонили. Всего доброго. (Гудок)
Что за чертовщина. Город абсурда. Он уже начал сомневаться, был ли у него вообще здесь концерт. Не реально.
Он спустился в ресторан. Зал был абсолютно пуст. Появилась женщина лет пятидесяти с подносом в руках.
-Скажите, вы давно живете в этом городе?
-Всю жизнь.- Женщина недоуменно на него посмотрела.
- Я здесь родилась. Заказывать что-то будете?
-И всегда он был такой странный?
-Что, город? А что в нем странного? Обычный город.
В ее голосе появились нотки обиды.
-Простите. Просто со мной что-то происходит, и я не пойму, что именно.
Она недоверчиво взглянула в его сторону. Вроде не пьяный.
-Так заказывать будете?
-Да, что-нибудь поесть.
Похоже, этот разговор разозлил ее окончательно, и она решила его не продолжать. Медленно отойдя от стола, она что-то крикнула в сторону кухни.
Он напряженно думал. Пытался вспомнить какие-нибудь подозрительные подробности. Сначала его будят, хотя он не помнит, чтобы просил об этом. Затем что? Почта. Так, газеты, открытки со всякой ерундой и какое-то письмо. Письмо, он его не открывал. Должна же быть какая-то связь. Он бросился к себе в номер. Женщина с подносом молча подошла к его столу и протерла его тряпкой, будто никто и не сидел за ним.
Письмо лежало поверх газет и открыток, словно ожидая, что его заметят первым. Конверт был плотно запечатан, и на нем было напечатано только его имя. Его бросило в холод. Он готов был поклясться, что вчера, оно было подписано крупным женским почерком.
Он сел на стул и распечатал конверт.
" Здравствуй!
Я решилась тебе написать, потому что знаю, что мы не увидимся. Это важно. Все, что я хочу тебе сказать очень важно. Скорее всего, ты меня не помнишь. Это нормально. Мы ведь и не познакомились толком. Я была на твоем концерте, десять лет назад. Подруга уговорила, я не хотела идти. Забавно, на сцене ты выглядишь иначе, чем по телевизору. Мне показалось, что выступал ты с какой-то неохотой. Может потому, что городок наш провинциальный, а может, просто устал. Не знаю, что-то в тебе было неестественное. После концерта, моя подруга потащила меня в кафе. Для нас это было культурное мероприятие. Не знаю, заранее ли она все продумала, но для меня оказалось полной неожиданностью увидеть тебя за соседним столиком. У вас была шумная компания, но ты казался мне особенно грустным, каким-то отстраненным. Ты много пил и ни разу, ни разу не взглянул в мою сторону. Я и не заметила, как мы с подругой оказались за вашим столиком. Она танцевала с кем-то из твоей компании. Мы сидели друг напротив друга, а ты меня совсем не замечал, словно меня не существовало. Неожиданно ты посмотрел мне в глаза и спросил, что я буду делать, если ты окажешься один, и все отвернутся, ни поклонников, ни сцены, ничего, пустота, ты окажешься один в пустоте и единственное, что останется, это только стоять, чтобы выстоять,... Я, не задумываясь, ответила, что буду просто стоять рядом. Сказала то, что вылетело из моего сердца. Удивительно было все, твой вопрос, мой ответ, снег за окном. В ту минуту я тебя полюбила. Люди обычно не знают, когда именно они кого-то полюбили. У меня же, это произошло осознанно. Я словно дала себе разрешение это сделать. Похоже, ты моих слов не расслышал. До конца вечера, ты все время говорил о себе. Как ты устал постоянно соответствовать чьим-то требованиям, за чем-то гнаться, зная, что не догонишь, жить по искусственным идеалам. Ты даже не пытался со мной флиртовать, и это было наиболее ценно, я только со временем поняла, как это было хорошо, что ты не пытался меня соблазнить. То, что произошло между нами, отличалось именно осознанностью, моим выбором. Я могла бы не пойти к тебе в номер той ночью, ведь ты меня не звал. Но я пошла. Выбрала этот шаг и пошла. Утром, ты предложил вызвать такси, но я отказалась. Я ушла от тебя сама, так же как и пришла. Очень важно, чтобы ты это понял. Я снимала с тебя ответственность за все. Ты уехал в тот же день, а для меня началась новая жизнь. Консультации, больница. Дочь. У меня родилась дочь. Повторяю, для тебя это банальная история, для меня - целая жизнь. Она росла красивой маленькой девочкой. Ей бывало грустно, но мы с этим справлялись. Я всегда помогала ей, если могла. Сегодня уже не могу. Когда-то я сделала свой выбор, теперь твой черед. Прощай".
Он перечитал письмо несколько раз. Что-то далекое, смутное всплывало в его памяти. Конечно, он не помнил эту женщину. Только размытые очертания прошлого шевелились где-то рядом с сердцем. Дочь. Так странно, он был женат три раза, и у него не было детей. То он был слишком занят или слишком молод, то у его женщин находились причины. Сейчас он узнает, что у него есть дочь, которой уже десять лет и чью мать он совсем не помнит. Он еще раз прочел письмо. Ему не хотелось говорить с этой женщиной, не хотелось видеть ее. Просто он почувствовал себя совершенно разбитым и ... старым. Он еще долго сидел у окна с письмом в руке, вспоминая свою жизнь.
Глава 3.
Он снова и снова мысленно возвращался к письму. У него есть дочь. Но она даже не написала ее имя. И какой выбор он должен сделать. Слишком много странностей. Его взгляд блуждал по комнате. Цветы, кровать, стол, газеты. Неожиданно, он обратил внимание на заголовок в газете:
Сегодня в 8 утра произошла авария. Грузовик столкнулся со школьным автобусом. Один ребенок погиб, остальные дети и учительница доставлены в городскую больницу. Водитель исчез.
Его охватила дрожь. Постепенно, он начинал понимать, что события последних дней, или дня, как - то связаны друг с другом, но, как и почему именно он оказался вовлечен в эту загадочную игру, оставалось непонятным. Он посмотрел на часы на стене. Два часа дня. Что ж, рейс отложили на сутки. Значит, еще есть время все узнать..
Он поехал в городскую больницу и нашел учительницу, сопровождавшую детей в том злосчастном автобусе. У нее было легкое сотрясение, не опасное для жизни и потому его пустили к ней без всяких проблем. Это была молодая девушка, на вид еще студентка. Увидев его, она смутилась, глаза забегали от волнения, она явно не могла понять, чем обязана такому визиту. Он попытался ее успокоить, сказав, что устраивает благотворительную акцию, помощь детям, и чтобы убедиться, что все будет как надо, решил участвовать в этом лично. Оказалось, что дети ехали на экскурсию в краеведческий музей соседнего города, потому и выехали так рано. В кое веки, детдом получил возможность порадовать детей и тут такое горе. Водитель клянется, что не видел грузовик, был туман. Он стал расспрашивать о детях. Она рассказала, что погибла девочка, отличница, лучшая ученица в классе. Выяснилось, что учительница почти не знала ничего о жизни погибшего ребенка и посоветовала ему обратиться в детдом, если он хочет узнать поподробнее.
Он вышел из больницы со смешанным чувством досады. Приезжая в этот город, он отнюдь не собирался ворошить какие-то чувства, а тем более становиться частью чужого горя, но кто-то или что-то умышленно вовлек его в это. Лучше всего, просто вернуться в гостиницу и забыть обо всем.
Он честно хотел так поступить, но не смог. Ноги сами несли его в пустоту неизвестности.
Он без труда нашел детский дом, находившийся в самом центре города. Директор недоверчиво выслушала его просьбу, но поскольку это был такой именитый посетитель, личное дело погибшей девочки уже лежало перед ним на столе. На первой странице была фотография ребенка. Длинные волосы, сплетенные в косичку, школьная форма, банты. Выделялись только глаза. Большие карие глаза, прямо как на его детских фотографиях. Свидетельство о рождении, в графе отец-прочерк.
-А что случилось с ее матерью, с...Анной?
-Умерла почти сразу после родов. Молоденькая была, совсем девочка. Городок - то у нас маленький, всякое говорили.
Он пристально смотрел на фотографию.
-Что же говорили?
-Жениха у нее не было, ну то есть не встречалась ни с кем, а потом выяснилось, что беременная ходит. Сама-то ведь тоже детдомовская, наша. Мы предлагали ей все тихо решить, а она ни в какую.
Он почувствовал, как вспотели ладони. Не отрываясь, он все смотрел на детскую фотографию.
-А я ведь была на вашем концерте, когда вы к нам последний раз приезжали, лет десять назад. А вот на вчерашний концерт, так и не попала, больно билеты дорогие.
-Концерт был вчера?- спросил он еле слышно.
Она взглянула на него с недоумением.
-Извините. Еще раз примите мои соболезнования, если я могу что-то сделать для вашего детдома...
-Ой, миленький, сама судьба вас послала. Знаете, нам надо....
Да, точно судьба, думал он. Смеркалось. Он шел по замерзшему городу и думал о том, как странно сложилась его жизнь. Он никогда ни за что не боролся, не воевал, за него это делали другие. По сути, он даже не испытывал глубоких потрясений. Жизнь была гладкая, просто на зависть. А эти дни смешали в нем все эмоции, разбудили потребность что-то делать, не для себя, а для кого-то. Очень смутно, но все последние события уже выстраивались у него в какую-то мистическую цепочку. По крайней мере, ему так казалось. Он понимал, что должен что-то сделать, но что?
Глава 4.
В голове раздался стук. Стучали в дверь. В полной темноте, этот звук особенно поражал своей громкостью.
-Уже 6 утра, вы просили разбудить вас в шесть ровно.
Он открыл глаза. Разбросанные цветы. Сценический костюм.
-Вам почта, оставить все под дверью?
Он почувствовал, что сейчас потеряет сознание. Еще один день. Зачем? Должна же быть причина. Он услышал шорох падающих газет. Молниеносно подскочив к двери, он схватил почту. Газеты, открытки, все. Никакого письма. Он перетрусил газеты по нескольку раз, нет. Письма нет. Ему хотелось плакать. Жестокая игра подсознания. Он заметил на руке часы, которые вчера разбились при падении. Часы целые. Он лихорадочно стал ходить по комнате, собирая по осколочкам все, что мог вспомнить за предыдущие дни. Вдруг его осенило. Он схватил газету. Заголовка, сообщавшего об аварии, не было. Он еще раз внимательно перечитал обе газеты, стараясь не пропустить ни одной детали. Пусто. Никакой аварии. Посмотрел на часы-6.05. Значит, еще есть время. Во вчерашней газете, авария состоялась в 8 утра. Он схватил пальто и выбежал на улицу.
-Да послушайте же вы, авария произойдет сегодня в 8 утра. Мы должны дежурить у дороги, чтобы успеть задержать грузовик.
-Я вам несколько раз повторяю, что ничего не произойдет. Я очень уважаю ваше творчество, но потакать вашим капризам не собираюсь. У нас и так машин не хватает, бензина нет. Людям зарплату два месяца не платят, а они должны по вашей воле патрулировать у дороги. Идите к себе в номер, сегодня вечером вернетесь домой, и все забудется.
- Как же вы не понимаете. Одна патрульная машина. Задержать грузовик.
Его голос срывался на крик, и это явно не нравилось его собеседнику.
-Я заплачу. Только, пожалуйста, помогите.
Патрульная машина стояла у дороги в семь утра. Двое мужчин в форме о чем-то тихо шептались, поглядывая на одинокую фигуру, стоявшую в стороне. Они явно не понимали, что они здесь делают в такую рань. Надо сказать, что он и сам не понимал, что он здесь делает. Невидимое чувство долга, почти вымышленного, вынуждало его вести себя так глупо перед этими людьми. Во что он ввязался, он просто не знал. Он чувствовал, что должен стоять, чтобы выстоять, остальное казалось незначительным. Густой туман застилал небо. Вдруг, что-то зашевелилось. Это что-то двигалось по дороге, но пока невозможно было разглядеть, что именно. Патрульные сделали водителю знак остановиться. Через минуту, возле них остановился грузовик, и водитель, зевая, стал выяснять, почему его остановили. Оказалось, он уже трое суток не спит, но работать надо, семья большая.
Пока выясняли личность водителя, Он не знал радоваться ему или плакать. Ведь грузовик существует, и его уже остановили. Значит, все это на самом деле происходит. Он не сумасшедший. Вселенная дает ему шанс, почувствовать себя живым. Он вовлечен в странную, но потрясающе реальную игру сознания. Это существует. Его жизнь существует. Стоять, чтобы выстоять. Волнение успокаивалось, мысли гармонично вплетались в чувства. Показался автобус.
Дети выбежали врассыпную, чтобы посмотреть на патрульную машину и на грузовик. Молодая учительница пыталась их собрать всех вместе. Он медленно подошел к автобусу. У окна спала девочка в вязаной шапке. Одной рукавичкой, она подпирала щеку. Лицо выражало полное спокойствие. Жизнь оставила свой след румянцем на щеках. Любовь и мудрость соединились в безмятежной гармонии ее сна. Он смотрел на нее, и еле сдерживал слезы. Туман стал немного рассеиваться. Наступило утро.
-Алло, девушка. Я хотел бы отменить билет на сегодняшний рейс. Когда следующий?
Через неделю? Отлично. Забронируйте мне два билета, пожалуйста. В одну сторону. Да, два билета - взрослый и детский. Спасибо.