Я шла. Было холодно. Ветер окутывал все тело, проникая во все глубины, задевая даже душу. На мне одеты лишь затертые штаны и рубаха, вырез, которой доходил до груди. Но сейчас меня это волновало в самую последнюю очередь. Я знала, что "скоро" наступит внезапно и возврата не будет. А потом я буду другой. С другими привычками...телом. Но я всегда узнаю того, кто мне дорог. Я пойму, лишь заглянув в глаза.
Охота началась два месяца назад. Значит, времени осталось слишком мало. А так хочется еще задержаться. Побыть, подумать, полюбить и быть любимой. Хочется просто полежать на траве, посмотреть на темное звездное небо и знать, что завтра обязательно наступит. А теперь остается лишь надеяться.
Я остановилась. Глаза непроизвольно опустились вниз, на слегка покрытую снегом землю. Светлые локоны упали на лицо.
Сзади послышались приближающиеся шаги. Инстинктивно мой разум побежал, но тело стояло на месте. Оно застыло и ждало действия. Внутри я сама себе кричала: "Беги!" Но организм не поддавался.
Внезапная новая боль пронзила меня в области сердца. Она была физической, и лишь малую часть напоминала ту, которая залегла и проросла в груди. Алая краска залила рубаху. Я видела острие смерти, которое торчало. Кинжал повернули. А вот теперь всё...
Я открыла глаза. Машинально рука легла на то место, где бьется жизнь. Физической боли я больше не чувствовала, но было больно.
Наконец, оглянувшись по сторонам, я поняла, что это был всего лишь сон. Очень реалистичный сон. Но слишком странный. Я все чувствовала, но ничего не могла изменить. Не я руководила им, а он мной. Я лишь была пешкой, загнанной в нужную калию и комбинацию.
Однако, сейчас другая реальность. Под головой моя подушка, на теле моя ночная рубашка, и покрыта я своим одеялом. Но почему я чувствовала себя связанной? И эта связь явно чувствовалась и в душе, и в голове.
И эта реальность накатила на меня, так что я полностью отошла от сновидения. Мама в коме, папа рядом с ней, Леша ранен. Почему все это произошло? Может у меня кара такая..
Отвлекли меня от моих размышлений странные звуки, доносившиеся из кухни. Что-то скрипело, гремело. Меня одолело любопытство. Встав с постели, в первую очередь я накинула халат, чтобы избежать еще одну неловкую ситуацию с Сашей.
Чуть-чуть заглянув за стенку, где находилась кухня, я стала очевидцем весьма забавной картины, которую раньше я никогда не наблюдала. Саша стоял возле плиты, и что-то помешивал в сковородке, с очень серьезным и сосредоточенным лицом. Одновременно на плите уже начал свои завывания чайник, гласящий: "Выключи, уже!" Так парень и сделал.
- И тебе доброе утро, - произнес Саша, даже не смотря на меня. Я же удивленно на него уставилась.
- Доброе утро, - проговорила я. Парень улыбнулся, но все еще не смотрел на меня.
Я решила не смущать его снова и отправилась в ванную комнату. После я надела спортивный костюм и с чувством выполненного долга отправилась на кухню.
Саша все так же суетился, что-то вытаскивал, ставил, бегая то к столу, то от него.
- Завтрак на столе, садись, - объявил он, когда я зашла на кухню.
- Спасибо, - я присела на стул и продолжала наблюдать за манипуляциями Александра.
- Тебе кофе или чай? - Поинтересовался он.
- Давай кофе, - ответила я, думая о предстоящем сложном дне, так что этот напиток будет очень кстати, хоть я и равнодушна к нему.
Саша сразу же достал чашку, растворимый кофе и стал наливать воду.
- Я приготовил омлет, ты не против? - Спросил он, смотря на меня, как-то осторожно.
- Конечно, не против, - и в знак согласия, мой желудок заурчал. Саша улыбнулся. А я начала вспоминать, когда я ела в последний раз. И это было в больничной столовой.
- Приятного аппетита, - проговорил парень, кладя передо мной тарелку с дымящимся омлетом и чашечку с кофе.
- Спасибо, а ты будешь? - Спросила я парня. Но на это я получила многозначительный взгляд.
- Извини, привычка.
Ела я быстро, потому что груз проблем, то и дело напоминали о себе.
- Огромное спасибо тебе за завтрак, все было очень вкусным, - быстро говорила я, уже встав из-за стола, чтобы помыть за собой тарелку и чашку.
- Так. Стоп. - С негодованием произнес Саша. Я остановилась с тарелкой в руке, и стояла как вкопанная, удивляясь собственной реакции на эту команду. Хотя это командой и назвать нельзя. - Куда ты собралась? - Спросил парень, скрещивая руки на груди, будто давая понять, что никуда не отпустит.
- Ну, во-первых, в больницу, у меня там родители, если ты не в курсе. Мама в коме, а папа еще хуже - в себе. А, во-вторых, мне надо к Леше. - В конце я выдохнула, и вместе с этим выдохом вышло немного пара. И, знаете, стало чуть-чуть легче.
- С Алексеем все нормально, - выдавил Саша. Но фактически он ушел от разговора.
- Откуда такая уверенность? - Поинтересовалась я.
- Да, на нем всегда все заживает, как на кошках.
- А почему тогда моя душа каждый раз умирала, если на нас все заживает, как кошках? - Выплюнула я ему в ответ. И это стало самой большой ошибкой, которую я когда-либо делала. Язык мой - враг мой. А молчать не получается.
Лицо Саши сначала застыло, потом его брови поползли вверх, а руки уже сжимались в кулаки.
- Откуда...- начал Саша, слегка дрожащим голосом. - Я его убью. - Выдавил Саша, а по глазам стало ясно, что это он и собирается сделать.
- Не смей! - Закричала я, хватая его за руку, что было бесполезным действием.
- Отпусти. Ты не должна была этого узнать, он нарушил правила! - Громко говорил Саша, приближаясь к входной двери.
Чего только я не делала, чтобы остановить его: и висела у него на руке, оттягивая назад, и пыталась отвлечь его словами, в конец я уже почти запрыгнула на него, но он как танк - непробиваемый.
- Я сама узнала, из дневника! - Выкрикнула я, вспомнив, наконец, самый главный аргумент, чтобы он никого не убил.
Саша остановился.
- Я ему всегда говорил, чтобы он сжег, этот чертов дневник. От него они беды. - Пробурчал парень, тяжело садясь на пуфик в прихожей.
- И все-таки я узнала. И хочу теперь знать остальное. - Твердо объявила я, надеясь получить ответы, почему мне так мало осталось жить.
- Очень жаль, что узнала. А от меня ты ничего не узнаешь. Вот пусть он и выкручивается. - С довольным лицом сказал Саша. А я еще больше отчаялась узнать правду, потому что Леша ни за что ее не раскроет, либо скажет часть, которая будет не самой страшной, но самое главное оставит при себе, и никакие клешни не помогут.
- Отлично, - с сарказмом ответила я, и отправилась в свою комнату, чтобы собраться.
Оделась я быстро. И после я пошла в родительскую спальню, чтобы собрать папе необходимые вещи. Положив в сумку все, что, мне казалось, пригодится ему в больнице, я перекочевала в ванную за все остальным.
- Ты долго еще? - Прозвучал голос из коридора.
- А что?
- Я тебя жду. - Все тем же эхом раздавался голос.
- Зачем?
- Проводить.
- Сама доберусь.
- Я волнуюсь.
- Я тоже. За родителей и Лешу.
Тишина.
Когда я вышла из ванной комнаты, в квартире стояла гробовая тишина. В коридоре Саши не было. Я окликнула его пару раз, но ответа не последовало. Ушел.
Я пожалела, что так резко ответила ему. Просто я надеялась, что он все равно останется. А он ушел...
***
Как только моя нога вступила на порог больницы, внутри натянулась ниточка, связывающая все эмоции в тугой узел. Все теперь казалось знакомым. Я знала путь, однако, приведет он меня к страданиям.
Знакомая медсестра, с которой я договаривалась, улыбнулась мне, когда я проходила мимо, но грустно, с сожалением.
Зайдя в палату, я наткнулась уже на снедающую душу картину. Тело мамы в том же положении на кушетке, что и тогда, только мне показалось, что ее кожа стала какой-то прозрачной, а под глазами пролегли еще большие синяки.
Если бы передо мной положили труп и это тело, сомневаюсь, что я бы их отличила. Жестоко? Но, правда. И не смотря на это, я же знала, что физически она жива. И за это надо держаться. И, пусть знают все, я сделаю всё, чтобы больше такого не случилось. Никогда. Чтобы больше я не видела седеющего на глазах папу и умирающую маму.
- Дочка? - Сонно пробурчал папа, когда я подошла к нему.
- Да, пап. Это я. - Спокойно ответила я. Обстановка стала хуже. На прикроватной тумбочке стоял поднос с нетронутой едой, и, оценив папу, я пришла к выводу, что про понятие "еда" он забыл. - Ты почему ничего не съел?
- Я ровно два часа назад ел. Вера, честное слово. - Невнятно проговорил он. Но по виду пищи, как раз ее два часа назад и принесли. Складывалось ощущение, что он пропитый до костей человек. А на самом деле он просто пронизанный горем до костей человек. И признаки одинаковы.
- Я тебе принесла одежду и мыльные принадлежности. - Я поставила рядом с его креслом сумку, но отец даже не взглянул на нее. - Пап, иди, умойся, что ли. - Уже взмолилась я. Отец встряхнул головой, и задумчиво уставился на меня.
- И, правда. Схожу я прогуляюсь. Ты только Верочка, останься здесь. Мама скоро очнется. - Тихо сказал папа. Тут уже были все симптомы паранойи. Исхудавшая фигура папы скрылась за дверью вместе с его вещами. Хорошо, что он меня еще понимает и слушает.
Усевшись в кресло, мой взгляд уткнулся на приборы, трубки и провода которые тянулись к разным частям тела моей мамы.
- Забери его отсюда! - Громко раздалось за спиной, что я даже подпрыгнула на месте. Повернув голову назад, я увидела маму. Вернее ее дух. Испуга при виде ее в таком состоянии (полупрозрачное скопление энергии) было меньше. - Он же здесь погибает, - продолжила мама, когда наши глаза встретились.
- Я не смогу. Он не пойдет. А если силой заберу, то будет только хуже. И тебе, и мне, и папе. - Ответила я ей. Было так странно общаться с мамой. Сидишь и видишь, как две её составляющие находятся по разные стороны. - Я лучше придумаю, как тебя вернуть обратно. - Добавила я. - И поверь, я сделаю это.
- Вот поэтому я тебя так и назвала, - улыбнулась мама, той же ласковой улыбкой, когда меня хвалила. - Ты всегда была упрямой.
- Не упрямой, а целеустремленной, - ответила я маме, той же фразой, что и всегда, когда она называла меня упрямой. Я даже улыбнулась. Было, как будто прежде, но все равно чувство отягощения не уходило. На плечах лежало бремя.
- Вера, дочка, только умоляю тебя, не причини себе вреда, ты же знаешь, что мы с отцом этого не перенесем. - Говорила мама, как-то странно. - Это дети должны хоронить своих родителей, а не наоборот. - Этой фразой мама убила во мне, буквально, все.
- Но...- начала я, а мамы уже не было, осталось только ощущение ее присутствия. А на душе снова пустота...
Теперь я сидела, уставившись в одну точку, и думая только об одном: что станет с родителями? Но должен, же быть выход! Он всегда есть. Я его найду.
В палате появился папа. Внешний вид стал намного лучше. Видно было, что он побрился, как минимум, и помылся, как максимум.
Его взгляд сразу же направился в сторону мамы, но, не увидев никаких изменений, глаза сразу же потухли, и казалось, он снова ушел в себя.
- Папа, может, ты пойдешь домой? - Спросила я. Надежда умирает последней, как говорится.
- Нет, дочка. Мое место тут. - Грустно ответил он, и снова уселся в свое кресло.
- Я, наверное, пойду, - тихо произнесла я. Больше я не смогу выдержать эту обстановку, и тем более я настроилась искать выход. - Пока, пап. - Я нагнулась и поцеловала его в лоб. Он кивнул, и снова уставился на приборы.
Из больницы я бежала. Не хотелось видеть там ничего. Единственное чему я была бы рада, так это, если бы на крыльце стояла мама, здоровая, с румянцем на щеках, и одной рукой держась за папу, который бы не спускал своих сверкающих голубых глаз с мамы. Но это лишь мечты. А мне теперь надо воплотить их в реальность.
Поймав такси, я направилась к театру. Я даже и не заметила, как на улице похолодало. Однако, мне не было холодно, я просто чувствовала эту перемену.
За окном все реже встречались деревья покрытые листвой. На их фоне уже выступали вечнозеленые хвойные растения. И с ними наступало на пятки теплой погоде, настроение холода и зимы. Не знаю почему, но елки у меня ассоциируются с зимой.
И вот уже виднелось красивое здание театра. Кто бы мог подумать, что за этими величественными стенами будет тайное общество "божественных существ".
Заходила я как обычно, с торца. Мысленно представила дверь, как меня учил Лешка, я попала внутрь штаба. Мне сразу так сильно захотелось его увидеть. Пусть просто, одним глазочком, понять, что с ним все хорошо, а потом улыбнуться и сказать "Привет". Большего мне не надо, лишь бы он был рядом, а я в свою очередь буду с ним.
- Ты Вера? - Послышалось из-за спины. Я обернулась, и увидела перед собой незнакомого парня. На взгляд он был младше меня, да ниже по росту. Волосы до плеч странно болтались.
- Да. - Ответила я.
- Пойдем со мной. - Сказал он, и уже зашагал в противоположную сторону.
- С чего бы это. - Уперлась я.
- На собрание идем, - более твердо проговорил парень.
- Вообще-то я шла к Алексею, и сначала я должна его увидеть. - Говорила я, удивляясь упорству этого мальчика.
- Ты хочешь знать, что задумали мстители или нет? - Было ощущение, что он знает, чем меня подцепить. И это у него получилось. Я попалась как рыбка на крючок.
- Ладно, - согласилась я, - как тебя зовут то?
- Серж. - И парень расплылся в улыбке. Было в нем что-то обаятельное, думаю, мы поладим.
- Очень приятно. Мое имя ты знаешь. - Я протянула ему руку для скрепления знакомства.
- Пойдем. Давид не терпит опозданий. - Улыбка тут же сошла с лица Сержа.
И я пошла за ним. Все уже казалось знакомым, все коридоры, двери, повороты. Конечно - это так. По-другому и быть не может. Ведь я - часть их.
Знакомая помпезная дверь сразу напомнила мне прошлый визит в скрывающееся за ней помещение. Разговор тогда выдался странным. Очень странным.
Серж постучал в дверь, причем определенным образом, будто соблюдая перерывы и длительность каждого стука. Дверь открылась, и мы вошли внутрь.
- Рад видеть тебя Вера в наших кругах, - сказал Давид, и рукой указал на свободные два кресла, которые стояли вокруг большого овального стола. Мы с Сержом сразу же прошли к ним.
За столом сидело около пятнадцати человек, и знакомых я среди них не видела. Сев на свое место, я стала искать дорогое мне лицо. Оглядев каждого, я поняла, что здесь никого не знаю, кроме Главного и Сержа.
Была я удивлена еще тем фактом, что женского пола было больше, чем мужского. Все они сидели очень тихо и спокойно. Давид, в свою очередь сел за массивное кресло, и сложил перед собой руки на стол, и молча, уставился в одну точку.
- А кто это такая? Новенькая? - Услышала я чьи-то голоса. Глаза сразу наткнулись на одну парочку, которая мило нагнулась, друг к другу и шепталась. Но я же смогла их услышать. И тут сразу вспомнились те способности, которыми меня наделили. Или я их сама себя наделила. В общем, они у меня есть, и никуда не денутся.
- Это - Вера. - Неожиданно раздался статный голос Главного. - Она одна из нас, так что прошу любить и жаловать. И поверьте, она не последняя чье мнение будет считаться в последующие беседы. - Продолжил он. Я удивленно посмотрела на него, а он подмигнул мне своими опасными хищными глазами, отчего во мне затаился какой-то страх.
- Пожалуй, начнем. - Объявил Давид более серьезным голосом. Все тут же устремили свой взор на него, будто готовясь вступить в бой, с полной решимостью и неотступностью.
- Все вы знаете, какое положение наступило в нашем кругу. Случилось серьезное нападение с противоположной стороны на наших близких людей. Да-да, именно людей. Родственников, друзей наших диив. Ситуация стала особо чрезвычайной, когда выяснились условия, которые предъявили мстители. - После того, как Главный произнес вслух это слово, я на себе почувствовала, как вокруг стола разнесся "электрический заряд". Сложилось мнение, что слово ввели под запрет, и тут оно всплыло, тем более из уст предводителя, и ввело всех присутствующих в страх. - Убрать наш слой я не позволю.
- И что теперь будет? - Спросил один парень очень озабоченным голосом. А я сидела, как дурочка, глазами хлопала и смотрела то на парня, то на Главного.
Пауза, которую затянул Давид, уже очень задержалась.