"Иногда, так хочется исчезнуть, испариться, чтобы тебя никто не видел, не слышал. Не отвечать за свои поступки и действия, чтобы все это проходило мимо и не возвращалось".
Сопротивление было бесполезно. Хоть Саша и держал меня за руку не сильно, меня всей душой тянуло назад к Лешке. Но мне надо многое выяснить, многое понять по поводу этого человека. Слишком он загадочен, слишком непредсказуем. Многих его поступков я до сих пор не понимаю.
Саша затащил меня в небольшую комнату, плотно уставленную шкафами, где пылились книги. Парень отпустил мою руку, когда я переступила порог этой комнаты. Сам он развернулся к двери. Я подумала, что он хочет ее запереть. Но то, что я увидела, поразило меня до глубины души. Парень стоял спиной ко мне, упершись кулаками в дверь. Даже через слои одежды я поняла, как напряжено его тело, как струна, готовая лопнуть в любую минуту.
- Вера! Какого черта, ты со мной творишь? - процедил Саша сквозь зубы. Я остолбенела. Я не представляю, что бы со мной произошло, видя при этом его голубые глаза.
- Молчишь? - продолжил свою тираду парень, поворачиваясь, не на счастье мне, лицом, и вплотную подошел ко мне, так, что на меня, как будто нахлынула его энергия и запах. Запах моря после шторма, с капелькой зеленого чая. Его нежно-голубая рубашка, находившаяся под кожаной курткой, было расстегнута на три пуговицы. Больше, чем мне того хотелось.
- Только вот я больше молчать не могу, и не буду. Я хочу быть с тобой, я не могу без тебя. Я...люблю...тебя...- прошептал он мне глядя в глаза, выделяя каждое слово.
Первое слово - шок. Конечно, я догадывалась, что Саша ко мне неравнодушен. После всего, что случилось, я надеялась, что он, не то, что отстанет от меня, но, по крайней мере, не будет ничего предпринимать. Слишком далеко все зашло. Слишком много всего произошло, и этого не вернуть, как бы сильно не хотелось.
Скажи, он мне эти слова дней пять назад, я бы их приняла. Но не сейчас. Мое сердце принадлежит только одному всецело, что места для других нет.
- Саш, - вырвалось у меня, и сказала я это слишком низким голосом, - я не люблю тебя.
Когда я это произнесла вслух, мне стало еще хуже, я поняла, что не испытываю к нему ненависти или неприязни.
- Я знаю, я опоздал, - проговорил тихо Саша. Мы почему-то продолжали шептаться. - Вера, прости меня! - вдруг сказал парень. Я подняла на него свои глаза. Он впился своими руками мне в плечи, и немного затряс их.
- Да за что? - спросила я немного ласковее.
- За то, что не сказал раньше, что люблю тебя, за то...происшествие в парке, за то, что лгал где-то, недоговаривал, за то, что в очередной раз не добился тебя, за то...- не успел он договорить, как я быстро подняла голову к нему и прикоснулась к его губам. Я чуть отпрянула, и Саша с негодованием уставился на меня. Мне было больно смотреть на него, поэтому и решилась на такой шаг, не думая о последствиях.
Я улыбнулась ему и снова потянулась к его лицу. Это то малое, что я могла дать ему сейчас. Я снова поцеловала его, нежно прикасаясь к губам. Он ответил, и обнял за талию, привлекая ближе к себе, я и не сопротивлялась. Саша много не требовал, он просто наслаждался этими минутами, я смогла это четко почувствовать.
Отвлекло меня от этого "занятия" холодное маленькое касание по щеке. Я слегка отпряла от губ Саши и начала осматриваться, что же это могло быть.
То, что я увидела, повергло меня в шок. Я, как маленькая девочка, в новогоднюю ночь, кружилась, смотрела вверх и ловила на себе снежинки. Да, это были они! Вся комната, как будто летала. Они спускались с потолка, и создавалось впечатление, что я на улице, хотя и конец сентября на дворе. Каждая снежинка кружилась по-своему. А все вместе они вертелись вокруг меня, я была внутри этого водоворота. Как в сказке! Только принц не тот...А тот, что мой, сейчас стоит за дверью. Что я ему скажу...
Я, наконец, посмотрела на Сашу. За последние дни, он видимо впервые улыбался. Его лицо озаряла такая искренняя улыбка, что я немного засмеялась.
- Я решил, что так будет честнее, - проговорил парень, не отводя от меня глаз. А я все вертелась, как юла.
После нескольких секунд до меня стали доходить его слова. Я ведь его обещала поцеловать, если пойдет снег, причем в течение пяти дней. Так, а прошло шесть. Ну, и ладно!
- Мне от этого стало легче, - саркастично ответила я. Саша хихикнул.
Упавший на пол снег уже исчез, а оставшиеся снежинки, которые еще кружили и переливались, когда их касался свет, не торопясь, падали за своими "подружками" и тоже исчезали. Сказка меркла на глазах, отчего в душе поселялась некая толика грусти. Но я не могла отвести от этого вида глаза, настолько картинка завораживала. И как только последняя снежинка коснулась пола и затем покинула этот мирок, я отвлеклась.
- Спасибо, - прошептала я Саше. Эти минуты действительно отвлекли меня от всех проблем и невзгод, отодвинули на задний план, пусть и не надолго.
- Обращайся еще, - улыбнулся парень, но и в его глазах поселилась тоска. Они потускнели, наложили на себя бремя. Я больше не могла его мучить. И больше не должна давать повод. Этого не будет. Но в то же время мне так не хотелось его терять навсегда. Он что-то значил для меня, но что именно пока не ведомо мне самой. Время покажет!
Я подошла к нему, взяла за руку и смотрела на нее, как будто ища в этом жесте ответ, хотя знала, что и это бесполезно, я не чувствовала в его прикосновениях того, что ощущала, когда я с Лешкой.
Я отпустила ладонь, и, обогнув Сашу, пошла к двери. На пороге я не задерживалась, и быстрее распахнув ее, вылетела из комнаты. Как только я оказалась вне его досягаемости, на меня нахлынуло такое чувство, будто я обречена, будто теперь я ношу бремя.
- Вера? - услышала я любимый голос. Я решила не смотреть на его обладателя. Я просто стояла, как прикованная: руки по швам, голова опущена.
- Я хочу, есть, - сказала я Леше, не поднимая глаза.
Парень подошел ко мне, и на меня нахлынул его запах. Манящий и опасный. Взяв меня за руку, он повел меня куда-то. Весь путь я смотрела под ноги, но прекрасно чувствовала напряженность между нами. Его рука сжимала мою ладонь несильно, но твердо, я ощущала, как она иногда подергивалась от напряжения. Только бы не было скандала!
Отрылась дверь, и мы вошли внутрь. Видимо, это была столовая, потому что центр просторной комнаты украшал лакированный деревянный стол с четырьмя резными ножками. Посередине стояла не ваза с цветами, как все могли подумать, а свеча, причем без подставки, и, только подойдя ближе, я увидела, что, вокруг нее был растекшийся затвердевший парафин.
- Женя! - прикрикнул Леша в приказном тоне, который я расслышала впервые и удивилась ему.
Через секунду в комнату выбежала молодая невысокая девушка, может чуть моложе меня с короткими русыми волосами, уложенными в каре.
- Да, сэр. Что желаете? - Во всем ее голосе звучало непрекословное подчинение. Она смотрела на парня из-под ресниц, боясь хоть как-то рассердить его. Мне стало ее, так жаль. Почему она у них служит? Почему не уходит?
- Принеси моей девушке меню. - Леша оглянулся на меня, и я поняла скрытый смысл его слов. Я - его, а он - мой, несмотря ни на что.
- Сию минуту, - пролепетала Женя, и то ли хотела поклониться, то ли присесть в реверансе, я так не поняла, потому что получилось что-то среднее и очень забавное. Она зорко, но очень быстро мне улыбнулась.
- О, не надо меню, мне, пожалуйста, что-нибудь легкое и быстро готовящееся. - Сказала я девушке, а та еще больше расцвела. Что я такого сказала?
- Конечно, конечно, - заговорила она.
- Спасибо.
Женя удалилась, оставив нас наедине, хоть и не надолго.
Я стала топтаться на месте, мне стало не по себе. На меня как будто накатила волна отчаяния, я не знала, что делать, что сказать.
Леша, после недолгого молчания повернулся в мою сторону, и я сразу опустила глаза. Я слышала и чувствовала, как он подошел, взял мою правую руку и положил ее к себе грудь, там, где должно биться сердце. И оно билось! От этого жеста я вся затрепетала, я все забыла. Я невольно посмотрела на то место, где касалась моя рука. Я лишь могла наслаждаться этим стуком, который был ровный, без перебоев, в отличие от моего непослушного постукивания.
- Лешка, - ласково начала я, - мне так... - Не успела я продолжить свою задуманную фразу, как на губах оказался указательный палец.
- Тшш... Не надо. От этого никому лучше не станет. Ты поступила так, как того хотела. - Говорил парень ровным голосом, весь его вид излучал уверенность в сказанных словах, только одно он опустил. Я чувствовала, как его ритм меняется, он, словно вприпрыжку, скакал навстречу словам.
- Ты не умеешь лгать, - ответила я Леше, когда сама убрала временный кляп.
Любимые глаза уставились на меня с непониманием.
- Я твоя девушка, помнишь? - пролепетала я. Глаза его засияли, и на губах появилась сногсшибательная полуулыбка. Она реально так действовала, потому что я почувствовала, что ноги мои подкашиваются.
- Не отвлекай меня! - серьезно объявила я.
- А чем я тебя отвлекаю? - И она снова появилась, эта полуулыбка, только к этому еще добавились сверкающие карие глаза.
- Всем!
Мои мысли, и до того свернутые в тугой узел, завязались еще в два таких же. Я забыла, что хотела сказать!
Встав в "умную позу": одна рука на бедре, а другая на голове, я включила мыслительный процесс. Прошло секунд пять, и я почувствовала, как мои сомкнутые руки убрали с их законных мест, тело повернули. Я оказалась в объятиях.
- Конечно, мало приятного, когда твоя девушка целует твоего соперника, - игриво прошептал Леша, целуя сначала висок, потом щеку и краешек рта, - но я думаю, что меня она целует лучше.
Ни секунды, не думая, я потянулась к его губам. Они сразу же ответили, и дальше в этом водовороте, я доказывала, что его догадка верна. Знал бы он насколько верна! И это было любя, а не из чувства вины или просто, чтобы утешить человека.
Все плыло. Столько недомолвок, что не всякий мог оценить их ущерб. Ведь всегда есть третий лишний. Независимо, любовные это отношения или дружба. Я столько раз в жизни с этим сталкивалась, что просто отчаялась что-либо менять. И всегда я себя чувствовала виноватой. Я начинала дружить с человеком, общаться, и тут появляется другой, и они вместе меня кидали, ненавязчиво, учтиво, но кидали. И каждый раз я зарекалась, что не буду открываться людям, не буду доверять, и все эти предубеждения каждый раз терпели крах. Я снова и снова верила, надеялась, и снова оставалась ни с чем. Странно, что жизнь мне постоянно это показывала, а я не смотрела, не прислушивалась, я думала, что вот теперь будет по-другому. Но все было по-прежнему, по старой схеме. Все повторялось, как замкнутый круг, и я не знала, как из него выпутаться. И даже сейчас этот "любовный треугольник" вокруг меня, однако, я здесь играю другую роль. Зато я знаю, что ощущает другой угол.
Все эти мысли придали мне уверенности в своих поступках. Я окунулась в нахлынувшие на меня чувства и полностью им отдалась.
Леша первый оторвался от меня, и победно смотрел на меня. Да, да, я твоя!
Словно услышав мой призыв, он притянул меня к себе ближе за талию, так близко, что моя голова непроизвольно откинулась назад. Он поцеловал туда, где бился мой пульс, отчего он многократно подскочил. А затем просто крепко обнял. Так мы стояли, каждый пытался прижаться к другому еще сильнее, еще ближе. Минуты блаженства, да и только!
Как всегда такие минуты должны быть нарушены чем-то или кем-то. В нашем случае кем-то.
Дверь скрипнула и оттуда показалась Женя с подносом в руке и полотенцем на локте, как у официанта.
- Крок-месье, салат "Греческий" и свежевыжатый апельсиновый сок, - говорила девушка, выкладывая блюда на стол соответственно. Она также быстро расставила приборы.
Я подошла к столу, Леша галантно отодвинул мне стул, и решил поухаживать за мной. Расправив салфетку, которая была сложена и связана красивой темно-синей бархатной лентой, положил мне колени.
Я оглядела блюда, приготовленный специально для меня и удивилась, насколько они были подходящие.
- Спасибо, Женя. И повару спасибо передай. Мне все нравиться. - Сказала я девушке, которая сразу улыбнулась мне.
- Но ведь ты же еще ничего не попробовала! - Стал возражать Леша, но я его перебила взглядом.
- Я не сомневаюсь, что все окажется очень вкусным. - Ответила я и Леше и Жене.
- Можешь быть свободной, - сухо проговорил Леша девушке.
- Тебе надо быть вежливее с этой милой девушкой, - сказала я парню, как только дверь закрылась с той стороны.
- Если бы ты знала все, ты не стала бы так говорить. Я обращаюсь к ней так, как она того заслужила. - С тоном судьи ответил Леша, молоточка только для красок не хватает в руку.
- Так расскажи! - Воскликнула я.
- Не время.
Я промолчала. Леша сел рядом со мной. А я стала уплетать свой поздний "завтрак".
- А ты? - Спросила я парня, отрезая кусочек крок-месье.
- Я не хочу, - пробурчал Леша, опираясь локтями об стол.
- Это так вкусно! - Все не унималась я. Ведь действительно было очень вкусно и аппетитно, что мой живот заурчал, видя все это пиршество. Хрустящий хлеб и сыр сочетались как нельзя лучше.
- Верю, но я действительно не голоден.
Я начала вспоминать, когда он последний раз ел, и не вспомнила. При мне, так это точно. В отеле мы ничего не заказывали, и сегодня утром, выходя оттуда, хотели позавтракать, только из этого ничего не вышло.
- Это как-то связано...- тут я замялась, подбирая нужные слова, но в итоге это не понадобилось.
- Да. Со временем мы не нуждаемся в человеческой еде, она не приносит столько энергии...
- Как души, - продолжила за Лешу я.
- Именно, - настороженно произнес он, и так же посмотрел на меня, ища какие-либо признаки паники, которой не было.
Души. Они и так, мягко говоря, в шоке от тех вестей, которые они получают после физической смерти. А тут еще их энергией питаются диивы. Мне стало не комфортно от этой мысли, у меня в голове никак не укладывалось, что от несчастного сгустка чего-то забирают еще и энергию, из чего фактически он и состоит. Интересно, мне тоже придется питаться их энергией? Брр....Ужас! Этот крок-месье в сто раз вкуснее!
- Ты что задумалась? - отвлек меня Леша, дотрагиваясь до моей, застывшей вместе с вилкой, руки.
- Мне тоже надо будет забирать у них энергию? - Откровенно спросила я, заглянув прямо в карие глаза парня, от чего он немного опешил. Видимо никак не ожидал такого вопроса.
- Пока нет, - пробурчал Лешка.
- И как долго это "пока" продлится? - Настаивала на продолжении я.
- Сама поймешь. - И этим он поставил жирную точку в расспросах. По глазам сразу читалось, что больше я тебе все равно не скажу. Но так не честно! Я ведь теперь одна из них, вроде как?!
Я украдкой взглянула на Алексея. Его глаза застыли на полупрозрачной, уже горевшей когда-то, свечке. Почему же все-таки свеча? Может она ритуальная или колдовская, что маловероятно?
Аппетит пропал, к салату я даже не притронулась. Кое-как дожевав закуску, и запив ее соком, чтобы не икать потом, я встала из-за стола.
- Спасибо, что накормил. - Сухо произнесла я.
- А почему салат не съела? - Невинным тоном произнес Леша.
- Я сыта, - оставалось добавить "по горло", но я этого не сказала.
Я и так еще чувствую вину за поцелуй с Сашей, и поэтому решила не сильно обострять обстановку, так только, чуть-чуть и мы будем квиты.
- Вера! - Окликнул меня Леша, когда я уже подошла к двери.
Я ничего не сказала, лишь повернулась к нему лицом.
- Не обижайся, - сказал Лешка ласковым голосом, что весь нужный настрой пропал. Он подошел ко мне вплотную.
- Мне надо тебе кое-что показать, - проворковал он, интригуя меня.
- Что? - Почему я такая падкая на такую мелочь?
Леша победно улыбнулся, зная, что я зацепилась за эту уловку. Сомкнув наши руки, он быстро чмокнул меня в лоб и потянул за собой.
Мы подошли к той же двери, что и тогда, только теперь нас никто не отвлекал. Леша быстро отворил ее, и мы вошли внутрь.
Шик и блеск. Это первые слова, которые приходили в голову при виде интерьера этой комнаты. Сама же она была разделена, как бы на две части. Посередине стояла стенка с полочками, за которой находилось еще одно помещение. На этой стенке лежали самые разные вещи от вазочек до книг. В первой комнатке стоял мягкий диван и телевизор. Несколько картин украшали стены, а пол шерстяной с узорами ковер.
Леша закрыл за собой дверь, ограждая нас ото всех. Он по-хозяйски прошелся по комнате, взял пульт и включил телевизор, затем стал переключать каналы и в итоге остановился на музыкальном.
Я стала, не торопясь, ходить по помещению, осматривая все детали.
- Это твоя комната? - Поинтересовалась я у Лешки.
- Да, моя. Нравится?
- Не то слово, - с восторгом ответила я ему, на что получила его улыбку.
Я подошла к полкам с всякими штуковинами и стала их рассматривать. Изящные статуэтки, которые точно не найдешь в наших нынешних магазинах, потому что походили они на ручную работу, и отдавали стариной. Серебряную шкатулку, которая стояла поодаль от всего остального я не решилась открыть, потому что это бестактно. Она была удивительная: резные маленькие ножки, красивая роспись и еще была выгравирована надпись сбоку "Я всегда буду с тобой". Она меня очень заинтересовала и казалась такой знакомой, такой "своей".
- Я тебе обещал кое-что показать, - отвлек меня Леша, - вот смотри. - Парень протянул мне маленькую папочку, перевязанную лентой.
Я взглянула на любимого, чтобы убедиться, можно ее открыть или нет, он кивнул, и тогда я подошла к дивану и села на него, Лешка рядом.
Я осмотрела ее со всех сторон. Была она точно не новая. Бумага потемнела, края потертые, где-то загнутые. Я осторожно потянула за ленты и открыла папку. Внутри была только одна картонка. Взяв ее в руки, я поняла, что это портрет девушки, очень красивой девушки, и я ее знала. Я запомнила ее из того видения, которое увидела от Леши. Та белокурая девушка, которая умерла на руках у Саши, сейчас смотрела на меня с этой картинки.
- Это я. - Прошептала мой голос.
- Да, я ведь тебе говорил тогда, что это была ты. Этот портрет сделал один художник, который, как-то странно поглядывал на тебя. - Рассказывал Леша.
- Неудивительно, смотри какая красавица. - Это было правдой. Длинные светлые волосы спускались до корсета, обтягивающего тело, зеленые глаза обрамлены густыми черными ресницами, пухлые губы были ярко алыми. Она - красавица. Или я? Как мне теперь относиться к этому?
- Ты и сейчас очень красивая, - буркнул Леша. Мне это польстило, но я ничего не ответила.
- А как ее звали...в смысле меня? - Поинтересовалась я.
- Мелани.
- А сколько Мелани было лет, когда ее не стало? - Продолжала спрашивать Лешу я.
- Вера, зачем это тебе? - Немного озлобленно произнес парень.
- Просто интересно. - Я поняла, что это еще одна тема, которую не стоит обсуждать.
- Сейчас у меня какая жизнь по счету? - Вот это я должна знать, имею право знать.
- Шестая. - Ответил Леша, спустя несколько секунд. Ничего себе!
- А когда я была Мелани...- начала говорить я, но меня сразу перебили.
- Это была твоя четвертая жизнь.
Леша встал с дивана и куда-то направился. Я же начала тщательнее рассматривать портрет. В этом было какое-то волшебство, магия. Получается, я смотрю на себя, как на отражение, только картинка другая, не совпадает. Мне стало так интересно, я хотела узнать все о своей прошлой жизни. Знаю я мало, лишь имя и, что жила в Америке в Филадельфии. Почему именно там?
- Перед смертью, ты мне подарила ее, - сказал Леша и протянул мне ту самую шкатулку, - "Я всегда буду с тобой", - процитировал он. - Ты тогда была с Сашей, ты любила его, а я тебя. И за день до гибели ты пришла и сказала: "Следующая жизнь будет принадлежать тебе" и отдала мне эту шкатулку. Тогда только пошла на них мода. Потом ты умерла.
Я слушала его с открытым ртом, все сказанное мне казалось невероятным и необъяснимым. Он говорил "ты", когда рассказывал про мою прошлую жизнь. Это не укладывалась у меня в голове.
Я просто вертела "свою" шкатулку в руках и никак не могла собрать мысли воедино. Краем глаза я заметила, что за каждым моим движением Леша следит, хотя стоял он довольно расслабленно, облокотившись на стенку и скрестив руки.
- Так и случилась, как Мелани пообещала? - Я никак не могла произнести "Я" имея в виду себя - Мелани.
- Да. Случилось даже больше, ты уже вторую жизнь подряд со мной, - ответил Леша, но в голосе звучала какая-то тревога, боязнь и страх. Будто в один миг все сломается, и он потеряет меня.
- Знаешь, у меня одно не укладывается в голове, - начала я, - ты любил Мелани, ты любил, как там звали меня в пятую жизнь? - Я даже не поинтересовалась про первые три.
- Вероника. - Незамедлительно ответил он.
Вероника? Моя голова сейчас лопнет!
- Таааак, - я начала тереть виски. - Ты ее тоже любил?
- Да.
- Так вот. Ты любил Мелани, Веронику, ты любишь... меня, - немного нерешительно произнесла я, но все-таки продолжила, - это ведь совершенно разные девушки, с разными телами, с разной внешностью, с разным запахом, в конце концов...
- Но душа одна. Поэтому я и любил их и люблю тебя не меньше, - объявил Леша, и сел рядом со мной. - В те жизни, тоже была ты, я люблю твою душу, мне не важно, как ты будешь выглядеть. Ты не представляешь, какого это терять тебя каждый раз. - Тут он осекся. Я поняла, что это он держал в себе и не хотел, чтобы я это услышала.
Леша опустил голову. Я не знала, что делать. Взяв его лицо в свои ладони, я попыталась поднять его голову, встретив сопротивление, которое потом ослабло, и я добилась своего. Я посмотрела на него полными любви глазами. Я многого не знаю, и много не узнаю, но я попытаюсь понять. А это главное.
Я потянулась к нему, обвивая руками шею, и слегка коснулась его губ, растопляя его грусть. Леша сразу же ответил. Он притянул меня за талию к себе и впился в мои губы. Его руки обжигали, дыхание согревало. Все в нем было моим.
Наконец, когда дыхание совсем сбилось, мы оторвались друг от друга. Лешка обнял меня, и так мы сидели, восстанавливали дыхание.
- Ты ни капли не изменилась, - констатировал он.
- Совсем-совсем?
- Ни сколечко.
Сумбур в голове все равно еще не скоро пройдет, но эти слова утешали.
- Что-то я проголодался, сейчас схожу что-нибудь нам принесу! - Объявил Леша.
- Ты проголодался? - Удивленно переспросила я.
- Ну да! Я же все-таки человек.
Он чмокнул меня еще раз и пошел за едой.
Я решила осмотреть оставшуюся часть комнаты. Завернув за стенку, я сразу наткнулась на большую высокую кровать, застеленную стеганным, вышитым из нитей разных цветов покрывалом. Панели у кровати были не резными, деревянными, но эта простота только добавляла изыска всей обстановке в целом.
Я как маленькая девочка забралась на кровать и стала трясти ее, перекатываться с боку на бок, пробуя на мягкость, в итоге осмелев, я просто встала и начала прыгать. Оказывается это так весело, видел бы меня сейчас Лешка!
Вдруг что-то упало. Я остановилась, и увидела рядом с кроватью книгу. Видимо она и лежала на кровати. Я слезла и подняла ее. С виду она была невзрачной. Но явно повидала немало на своем веку, о чем свидетельствовали потертость, кожаный переплет и шнур, перевязывающий книгу.
В правом верхнем углу была написала латинская D, на древний манер, с завитушками. Меня снедало любопытство, мне хотелось узнать, какие тайны хранят внутри листы бумаги. Я развязала шнурок, и открыла первую страницу. Так же, как и на обложке в правом верхнем углу красовалась D, и больше ничего. Я открыла следующую страницу, и всего, что там было написано, я поняла только арабские цифры "845.13.06". Под ними был написан текст на непонятном языке, но почерк был изумительный, со своей манерой. Я пролистывала дальше, и когда увидела еще цифры, остановилась. "867. 13.08" - а под ними ничего. Так странно. На соседней странице стояла жирная римская цифра два и опять цифры.
Листая дальше, добравшись до римской четыре, я увидела более и менее знакомый язык - английский. "1714.13.09 Melanie Snicket". Мелани? Так это же я. Я стала проглядывать записи, и когда наткнулась на цифры и последнюю запись, до меня стал доходить смысл всего.
"1732.13.10. Has died" Все встало на свои места. Эти цифры даты рождения и смерти моих жизней. Причем умирала я и рождалась тринадцатого числа. Этот дневник Леша вел всю свою жизнь. Он записывал все события связанные со мной. С моим рождением и с моей смертью.
Я не стала смотреть дальше. Я знаю, что там будет написано. "Вера Солнцева. 1990.13.12". Если считать правильно, все "я" прожили не очень много лет. А в этом году у меня второй юбилей... Я не хочу так рано умирать...
Книжка выпала у меня из рук. Я схватилась за голову и стала покачиваться из стороны в сторону. Так мало! Так мало! Почему? За что? Почему я? Почему я уже себя хороню?
И следующее, что пришло в голову - осталось чуть больше двух месяцев, до двадцатилетия. Сколько мне отведено? Одна "я" прожила двадцать два года, другая всего восемнадцать. А как родители? Они не перенесут этого!
И тут у меня нехорошо закололо сердце. Я не понимала, но меня что-то тревожило, что-то должно произойти, я предчувствовала боль и страдания.
Паника. Я свернулась клубочком на кровати. И в этот же момент у меня зазвонил телефон. Хорошо, что он в кармане, никуда не надо будет бежать. На экране высветился звонящий абонент "Папа". Наверное, волнуются!
- Да, пап, - бодро ответила я, но на тело легло какое-то бремя, я чувствовала неладное.
- Вера, маму на скорой помощи в больницу увезли, - отчеканил папа. У меня все опустилось. Все опасения оправдались.
- В какую? - Быстро спросила я. И когда папа объяснил, я уже соскочила с кровати и стала искать бумагу с ручкой.
- Скоро приеду! - выкрикнула я ему и повесила трубку.
На каком-то буклете, черным маркером я оставила записку Леше.
"Леша, позвонил папа. Маму отвезли в больницу. Я поехала к ней. Не теряй меня.
Люблю, Вера"
Я не знала, что с мамой. В голову лезли самые ужасные мысли. Мне стало настолько тошно от таких вестей, что жить расхотелось.
Записку я оставила на пороге, чтобы Лешка сразу заметил, и, открыв дверь, я вышла из его комнаты.
По коридорам я долго не плутала, потому что очень хорошо запомнила, как мы шли. Но когда я в очередной раз я повернула за угол, наткнулась на девушку. Узнав ее, во мне вскипела ненависть. Я смотрела на нее другими глазами. Я уже не видела в ней того человека, которого знала и любила. Передо мной стояла актриса, которой бы кричали "Верю!" - по Станиславскому. Она для меня - предатель.