Наутро я почти проспала. Проспала бы совсем, но неугомонная Марджори разбудила меня, как я и просила накануне, "пораньше". Но я же не знала вчера утром, когда диктовала ей свое расписание на следующую пятидневку, как я проведу этот день... и чем он закончится, кстати!
При воспоминании о том, как закончился день, и чем продолжилась ночь, я хмыкнула и довольно потянулась. Да-да, Брашер ушел в свою спальню уже под утро. И я нисколько против этого не возражала.
Быстро позавтракав, я сунула в карман куртки Жиля, уже привычно принявшего уменьшенный размер, взяла Брашера за руку и открыла портал к приемной Равашаля.
Кстати, куртку мне пришлось надеть новую - мой карманный мудрец наотрез отказался путешествовать в табачной атмосфере.
Мы с Брашером стояли со своей стороны зеркала и наблюдали, как колонель Брихсдорн задает вопрос Яначеку, не получает никакого ответа, задает новый вопрос... и так до бесконечности.
Губы Теодора были плотно сжаты, пальцы вцепились в раму зеркального окна.
- Я вот думаю, - тихо сказала я ему, - стоит ли давать ему понять, что ты освободился? Или нет?
- Мне кажется, что стоит, - решительно вмешался в разговор Равашаль, и протянул Брашеру ладонь, - Приятно познакомиться. Жан-Клод Равашаль, начальник Службы магбезопасности.
- Теодор Брашер, маг, - кивнул тот в ответ.
- Так вот, - Равашаль потянул нас в сторону своего кабинета. - Пойдем, поговорим лучше у меня. Странным образом, когда наш фигурант смотрит в эту сторону, мне кажется, что он и через зеркальное стекло меня видит.
- Кстати, а как вы Яначека блокируете? - оторвавшись от стекла, спросил Брашер.
- Орихалковые браслеты. Плюс камера у него антимагическая, - пояснил Равашаль.
- Знаете, не выводите вы его из камеры, - сказал вдруг Брашер. - Все равно же, на вопросы он не отвечает? А то у меня скверное предчувствие. Что-то было у него еще в ранних исследованиях, еще даже до того, как он приехал в Прагу, насчет тонких материй и управления ими при полном выжигании резерва. Ведь воздействие орихалка в чем-то сходно с выжиганием резерва?
Равашаль резко остановился посреди коридора.
- Вот даже как? Интуиция должна быть подкреплена знанием предыстории... - сказал он вроде бы ни к чему, и добавил уже в коммуникатор. - Брихсдорн, заканчиваем и немедленно уводим пациента в камеру.
Он отдал краткий приказ охранникам, затем повернулся к нам с Брашером и пояснил:
- Сейчас мы с ним вроде бы случайно столкнемся в коридоре. Я вас, Теодор, постараюсь заслонить, но так, чтобы он увидел краем глаза. Пусть гадает, не померещилось ли ему...
Тут в голове у меня включился дребезжащий тенор: "Лавиния, пусть поторопятся. Что-то тут назревает нехорошее!". Я торопливо кивнула Равашалю и шагнула в сторону. Вовремя: из комнаты для допросов вывели Яначека, уже скованного наручниками и, в дополнение, в орихалковом ошейнике. Он шел, ни на кого не глядя, губы его едва заметно шевелились.
И тут у меня в голове вновь прозвучал скрипучий голос Жиля: "Лавиния, посмотри магическим зрением! Он сплетает какое-то заклинание. Его надо сбить с фразы, пусть Брашер его окликнет, быстрее!"
Я подтолкнула Теодора. Он понял меня верно, шагнул вперед и воскликнул:
- Милош, это ты? А где же Марта?
Такое невероятное изумление звучало в его голосе, что даже меня пробрало. И такое же огромное, невозможное изумление я увидела в поднятых глазах Яначека. Он споткнулся, не отрывая взгляда от лица Брашера, и магическим зрением я увидела, как из его рук падает сплетенная почти до конца сеть, сияющая ядовитой зеленью и черным.
"Набрось на ладони самую сильную защиту, какую сможешь, подхвати сеть и скатай ее в комок, а потом сунь в карман Яначека" - продолжал руководить мной Жиль. Сделав длинный шаг вперед, я одним жестом проделала все, о чем кричал мне Жиль и мгновенно вернулась назад. Только теперь почувствовав, как горят ладони, я сунула их в карманы.
Яначек отшатнулся от Теодора, прижался к стене и спросил:
- Т-ты? Как? Откуда?
Голос его дрожал, что принесло мне немалое удовлетворение. И не только мне, я думаю; во всяком случае, в моем кармане снова хмыкнули.
- Ты думал, я оттуда не выберусь, ученик? - спросил Брашер почти ласково, очень тихим голосом. - Интересно, на что ты больше рассчитывал: что я загнусь от старости, или что меня съест тоска?
- Как ты выбрался? - Яначек смотрел на него в упор, глаза его горели. - Скажи, как ты выбрался? Ты нашел формулу?
Неожиданно мне показалось очень смешным, что они разговаривают только вопросами, совершенно не собираясь отвечать. Понимая, что это почти истерика, я плотно сжала губы, что не рассмеяться.
"По-моему, он совершенно ненормальный! - веселым голосом сказал мне Жиль. - Давай его добьем! Достань-ка меня из кармана и поверни к нему".
Медленно я вынула из кармана ничем не примечательный коричневый блокнот и повернула его обложку к Яначеку и его конвоирам. Впрочем, обязанности свои они сейчас никак не выполняли, потому что не могли оторвать взгляд от сцены, на которой появился третий актер. Книга выросла в моих руках и вновь стала огромной, такой, что я с трудом удерживала эту махину. Горящие синим глаза распахнулись, и ехидный скрипучий голос сказал:
- Я же говорил тебе, двоечник, учись лучше!
К удивлению, этот удар не добил Яначека, а наоборот, кажется, придал ему сил. Вытянув скованные руки, он прыгнул вперед, словно громадная лягушка, и попытался вырвать из моих рук Книгу. Честно скажу, я бы не удержала и эту тяжесть, и хорошо упитанного мужчину, но тут Жиль - снова, снова! - поразил меня до глубины души: он хорошенько прицелился и укусил Яначека за нос.
- Тьфу, - громко сказал он. - Порченая у тебя кровь, я это всегда знал.
Упав в кресло в кабинете Равашаля, я схватила первую попавшуюся папку и стала ею обмахиваться. Равашаль укоризненно покачал головой, отнял у меня папку и налил в большой стакан ледяного белого вина. Потом безмолвно показал обложку папки: "Еженедельные отчеты его величеству". Да, неловко как-то получилось.
Впрочем, белое вино пробило комок, застрявший в моем горле с того самого момента, как за железной дверью, ведущей в тюремный коридор, скрылся влекомый двумя охранниками Яначек. До последнего момента он выворачивал шею и, не отрываясь смотрел то на Брашера, то на Жиля.
- Что это было, Жиль? - спросила я хрипло.
- Один из запретных разделов магии смерти, - неохотно ответил тот. - Брашер был прав, Яначек занимался исследованием тонких материй и управления ими. Где-то он нашел Книгу Мертвых, изданную еще при Родриге Железнобоком...
Брашер прервал его, непочтительно присвистнув.
- Ничего себе! Я учился в Университете, когда прошел слух, что у кого-то из преподавателей есть часть этой книги. Больше мы беднягу не видели. И уже тогда эта книга была древняя древность.
- Родриг Железнобокий - это примерно восьмой век? - поинтересовалась я.
- Да, конец восьмого, - кивнул Равашаль.
- Как же она сохранилась?
- Ну, нашлись, по-видимому, любители мертвечинки... - откликнулся Жиль. - Это направление полностью запретили лет через двести после Родрига, когда один такой любитель, в порядке эксперимента, наслал мор на тогдашнюю столицу Спаньи.
- То есть? - не понял Равашаль. - Магическим путем вызвал эпидемию?
- Не совсем. Эпидемии и без него в те времена бывали, но при помощи магической медицины все же удавалось их довольно быстро прекращать. А этот... эх, забыл я, как его звали...
- Не важно. Некоторые имена должны оставаться забытыми, - тихо сказал Брашер.
Жиль продолжил:
- Да, так вот этот маг изменил бактерию возбудителя чумы таким образом, что после магического воздействия та как бы засыпала. Дней на пять. Человек, гном, эльф - да, да, эльфы тоже были подвержены! - вроде бы выздоравливал, возвращался к нормальной жизни, и тут новый удар. Сгорал в два дня, при этом заражая всех вокруг.
- Брррр! Зачем ему это понадобилось? - к счастью, в моем стакане еще оставалось вино, от нарисованной Жилем картинки тошнило.
- Его интересовал научный результат. Это ведь можно считать научным результатом, если умирает от чумы ровно половина города, по четкой границе? Правая сторона улицы вымерла, а левая это видела, и не заразилась.
- Я никогда об этом даже не слышала!
- Я слышал, - Равашаль отвел глаза. - Эту историю в обязательном порядке рассказывают первым лицам государства и главам служб безопасности. Под магическую клятву. В целях недопущения и т.д.
- Вот именно, - продолжил Жиль. - Тогда спасение пришло с неожиданной стороны. На дроу его возбудитель почему-то не действовал, и они пришли на помощь. Они же и автора изловили.
- И?
- И забрали его к себе в пещеры. Насколько я знаю, завидовать его судьбе не приходится.
- Скажи, дорогой Zhuan"ol Zhaunil, а ТЫ откуда все это знаешь? - спросила я. Да, любопытство меня погубит...
- Мой... ну, скажем так, создатель принимал участие в этой охоте, - без удовольствия сообщил Жиль. - Да и в ликвидации последствий пандемии. Вообще-то первоначально он написал меня на языке древних дроу, но заложил возможность саморазвития... ну, вот я и развивался.
Все помолчали. Лично я представила себе, что мог бы натворить, например, тот же Брашер, если бы моральные принципы его не ограничивали, и резко захотела еще выпить. Да что говорить, я и сама могла бы изрядно напакостить окружающим... Наконец молчание прервал Брихсдорн, доселе не принимавший участия в разговоре.
- Ладно, про магию вы потом все сами обсудите, я тут небольшой спец, - сказал он. - Вопрос в том, что нам теперь делать с фигурантом? И где искать этого его племянника?
Продолжение от 15 мая
- Фигуранта... хорошее слово, запомню, - усмехнулся Брашер, - фигуранта, я думаю, надо допрашивать в камере. Могу поприсутствовать, если дадите допуск. Магические вопросы сформулирую. И очень хочу узнать о судьбе Марты...
- Дадим допуск, - ответил Равашаль. - В конце концов, вряд ли есть кто-то, кто знает обо всей интриге больше вас.
- Ну, кроме собственно фигуранта, - пожал плечами Теодор.
- Вот именно. - Брихсдорн энергично кивнул. - Прямо сейчас, пока он не пришел в себя?
- Ну что же, - я поднялась из кресла. - Тогда я вас оставлю. Равашаль, пока Теодор не знает всех координат, отправишь его порталом в Академию после допроса?
У меня в Академии было, помимо вопросов преподавательских, еще одно важное дело. Нынче утром, стоя под душем, я размышляла вот о чем: до очередного дирижабля в Оргриммар осталось пять дней. Им я и отправлюсь, без сомнений, хоть пусть тут все Яначеки в ногах валяются и просят не уезжать. Теодор большой уже мальчик, думаю, освоится к этому моменту достаточно, чтобы спокойно начать жить. А вот что мне делать с Жилем?
Как-то смущало меня то, что он в любую минуту может не только сказать мне что-то в моих же собственных мозгах, но и мысли мои почитывает, и подсказывает, что делать. Нет, спасибо ему, конечно, с Яначеком он очень помог...
Тут я невольно усмехнулась, вспомнив красный след от укуса на носу мага.
И все же, я уже в том возрасте, когда хочется делать глупости осознанно и с большим удовольствием. А главное - совершенно самостоятельно! Так что попробую-ка я познакомить его с Либером. Авось они найдут общий язык, и я на какое-то время избавлюсь от своей ворчливой няньки.
В моем кабинете на кафедре меня ждал магвестник от Сирила Уорнбека. Мальчик был очень серьезен, но, пока я смотрела и слушала голографическую запись, я видела как радостно блестят его глаза.
"Госпожа профессор, мы на месте! Керидд оказалась совершенно права, дом, можно сказать, сам меня нашел. Выяснилось, что по завещанию Шимуса О"Ши его потомку, обладающему магической силой, достается старый семейный дом рядом с Кинсейлом. Раньше у моей родни Дар бывал, а вот с магией повезло только мне! Оказывается, у меня столько родственников! И мама... - тут голос его зазвенел, - маме здесь стало лучше. Она выходит в сад, и ее сестры ей помогают. Может быть, и вы смогли бы приехать? Керидд считает, что это было бы... она сказала "это было бы правильно". Хоть на неделю? Но в любом случае, первого сентября я буду в Академии, и диплом почти дописан, и у меня, и у Джаледа! До свидания!"
Что же, может быть, я бы и съездила после Степи - в Зеленый Эрин. Давно я не видела его холмов и долин...