Дирижабль слегка покачнулся, будто помахал хвостом всем, остающимся на земле, и плавно начал подниматься в воздух. Рядом со мной щелкнули застежки привязных ремней: Брашер, наконец-то, оторвался от иллюминатора и выполнил требование стюарда, все это время столбом стоявшего рядом с нами.
- Желаете чего-нибудь, господа? Шампанское, коньяк, фрукты? Как только наберем высоту, будет сервирован ужин.
- Ну, для начала путешествия, пожалуй, мне шампанского! - ответила я, и Теодор со мной согласился.
Мы чокнулись высокими бокалами-флейтами, и он снова прилип к окну, глядя на темнеющее небо и уходящие назад огни Лютеции.
Решение мага отправиться со мной в степь было, в общем, вполне ожидаемым: после ста лет взаперти возможность не видеть стен вообще, спать под звездным небом и греть чай на костре его безусловно вдохновляла. Ну, ладно, чай мы все грели заклинанием, Оргриммар - вполне себе нормальный город с обычными домами, а небо даже в июле могут затянуть тучи. И все же, Брашера я могла понять, и поэтому не стала возражать против такого сопровождения.
Пять дней, пролетевшие от момента столкновения с Яначеком до нашего отлета, были для меня весьма... насыщенными.
Во-первых, я пристроила Жиля в библиотеку Академии. Наблюдать за моментом знакомства двух неординарных личностей было увлекательно: минут пять они молча мерились взглядами, потом Жиль хмыкнул и произнес что-то на древне-дроусском; Либер ответил латынью, причем стихами. Далее в ход последовательно пошли гномий диалект Подгорных мастеров, эльфийский высокий и низкий, какой-то вообще мне неизвестный язык и, наконец, древнегреческий. На этом месте хмыкнул уже Либер и, повернувшись ко мне, сказал:
- Итак, госпожа Редфилд, слушаю вас внимательно.
- А, собственно, мне и сказать почти нечего, - развела я руками. - Я надеюсь, что в вашем хозяйстве, дорогой Хранитель Либер, уважаемый мною Zhuan"ol Zhaunil сможет продолжать познание мира, необходимое ему для саморазвития. Ну, и, может быть, полезен будет...
- Бросаешь, - проворчал Жиль.
- Не бросаю, а прошу побыть здесь, пока я буду в Степи. Я там половину времени провожу верхом, и не всегда на лошади, бывало, и на яках. И куда мне там еще и о тебе беспокоиться?
Разумеется, он согласился. Я-то сразу увидела, каким алчным огнем горели его глаза, когда он смотрел на книжные полки, уходящие вдаль за спиной Либера...
Во-вторых, Брихсдорн продолжал допросы Яначека, уже в камере, полностью перекрывающей магический фон. Сделать там одностороннее зеркало как-то не озаботились, поэтому мы за допросами больше не наблюдали, но протоколы и голо-записи я просматривала. Он довольно охотно рассказывал обо всех "этапах большого пути", как мне показалось - немало гордясь своими достижениями. А за три с лишним сотни лет, как выяснилось, натворил он немало: и те эльфы, которых искал Морнэмир, не были первыми, и пополнение собственного магического запаса просто "выпиванием" более слабого мага он начал практиковать не вчера. Я припомнила страшные истории, ходившие в Валахии лет двести назад о вампирах, за ночь выпивающих две-три семьи досуха, и подумала, что надо напомнить их Брихсдорну. Да, конечно, замок Форнаг Яначек купил недавно, но, судя по всему, в окрестностях Валахова он базировался постоянно.
Подробно были выяснены его планы и цели - разумеется, мировое господство и всеобщее благоденствие под управлением высшей расы, то есть, магов...
Нет, вот чего я не могу понять: зачем, зачем заговорщикам, периодически постоянно возникающим в нашем мире, нужно это самое мировое господство? Ведь нет никаких преференций у настоящего правителя, которые бы перевешивали огромную ответственность, тяжесть принятия решений, жизнь под стеклом, боязнь за близких... Не понимаю.
Рассказал подследственный и о своих помощниках и подельниках, которые, в основном, уже обрели свое место во внутренней тюрьме Службы безопасности; не найденными оставались только баронесса Макмердок с ее бессменным секретарем, племянник Яначека Герберт и пропавшая сестра.
Баронессу он сдал со всеми потрохами, что нимало не помогло ее отыскать. А вот на вопросе о сестре и племяннике наш фигурант замолкал, будто ему челюсти склеивало. Лично я могла лишь надеяться, что Брихсдорн со товарищи рано или поздно его разговорят: мое участие в расследовании заканчивалось. Правда, колонель не был магом, и не мог допросить Яначека по его магическим методикам. Да и немного было в Союзе королевств магов, по силе равных нашему злодею, так что вопрос повисал в воздухе. Но тут разумный вариант нашел Равашаль: он предложил Яначеку описать его методики и формулы на бумаге. Тот неожиданно оживился и даже, кажется, обрадовался, и за два дня исписал уже две пачки бумаги. Понятно, что во избежание каких-либо эксцессов писал он коротким карандашом, ни ручки, ни, тем более, коммуникатора ему не давали. Мы с Равашалем решили, что написанное будет просматривать пока только он сам, а потом, возможно, Жиль - кому понимать особенности темномагических заклинаний, как не Книге мудрости?
Еще я побывала на аудиенции у его величества Луи, где удостоилась высочайшей благодарности за предотвращение заговора и вернула так и не пригодившееся открытое письмо. Как жаль, что криминальное мышление мне не дается! Каких можно было бы наворотить дел с таким письмом! В Академии ректор подписал, наконец-то, мой отпуск, и я могла быть свободна, как птица.
Мария и ее матушка устроились в служебных квартирах на территории Академии, а молодой граф Лаваль вернулся в имение, учиться управлять.
Итак, дирижабль оторвался от посадочной платформы и медленно поднялся в вечернее небо; за Лютецией догорал закат.
Нам предстояло провести на борту дирижабля шесть дней, с остановками для ночевок в Варшаве, Твери, Орь-крепости, Бухаре и Урумчи. Конечно, можно было мгновенно шагнуть в портал до Варшавы, и даже до Твери, а уж оттуда отправляться в воздушное плавание. Но, во-первых, чем большее расстояние хочет маг преодолеть при помощи портала, тем меньший груз может взять с собой. Лично я, при построении портала до Твери могла взять собой, кроме денег и документов, разве что домашние тапочки. А во-вторых, мне хотелось слегка отдохнуть и расслабиться. Отоспаться. Не получать вызовов на коммуникатор. Забыть вообще обо всем, кроме грядущей Степи, и, может быть, моего соседа слева, так пристально вглядывающегося в иллюминатор.
Решив до ужина почитать, я полезла в свою сумку, и наткнулась на тоненькую брошюрку, которую сунул мне Хранитель Либер уже на выходе из библиотеки со словами: "Сегодня прислали из Праги по нашему запросу".
Серая обложка с плохо пропечатанными синими буквами, серые страницы - всего шестьдесят две. Напечатано на двух языках - латыни и низком эльфийском. На обложке только название: "Использование заклинаний магии крови для запечатывания временной капсулы. Автореферат диссертации на соискание ученой степени магистра. Прага, год 1756 от О.Д." Удивившись, какая, оказывается, плохая печать была в то время в Пражском университете, я распахнула обложку и в полном изумлении ставилась на фамилию автора.
Марта Врожецка.
Марта! Не Яначек, Врожецка? Просто тезка, или сменила фамилию?
Почему же Либер сразу не сказал мне, что нашел следы Марты?
"Стоп, - сказала я сама себе. - Подумай минуточку. А откуда было Либеру знать, что ты вместе с Брашером и безопасниками ищешь информацию об этой женщине? Неоткуда, то-то и оно. Может быть, Жиль об этом упомянет, но, скорее всего, они так глубоко уйдут в свои библиофильские и филологические споры и изыскания, что о существующей вокруг реальности и не вспомнят".
Я покосилась на Брашера. Он задремал, уронив на колени последний номер "Вестника Академии". Ну, и хорошо - я сперва сама все выясню, прежде чем вываливать ему на голову непроверенную информацию о женщине, на которой он должен был жениться четыреста лет назад. Если это вообще та же самая женщина.
Итак... вздохнув поглубже, я вновь раскрыла автореферат и стала читать его, время от времени делая пометки в коммуникаторе. Прочла дважды, закрыла брошюру и убрала в сумку, пока Теодор спит. Просмотрела свои пометки. Н-да, похоже, это таки та самая Марта. Фамилия Врожецкий нам встречалась, это тот самый маг, которого мы считали учителем Яначека. Маг, погибший при взрыве своей лаборатории в тысяча восемьсот восемьдесят седьмом. То есть, можно предположить, что где-то между исчезновением Брашера в 1718 и гибелью Шимона Врожецкого Марта вышла за него замуж. И из автореферата было понятно, что она продолжала все это время работать.
Вот только магия крови была полностью запрещена в Союзе королевств, кажется, году в 1800, или около того.
Куда же делась Марта со своими разработками?
Когда Брашера разбудил стюард, принесший ужин, я закрыла файл и убрала коммуникатор. Ужин был неплох - насколько вообще можно хорошо поесть в трех тысячах метров над поверхностью земли. Или на сколько там поднимается дирижабль, на четыре тысячи?
Салат Waldorf был в меру пряным и освежающим, телячьи котлеты таяли во рту. Вино подали вполне удачное, розе из Провенса, у меня самой есть небольшой виноградник с такой лозой. Все было хорошо, но меня не оставляло неприятное ощущение, что мы упустили солидную ветвь интриги. И она, эта ветвь, распрямится, и так шарахнет нам по умным головам, что мало не покажется.
Магия крови... Нет, я не буду утверждать, что мне вовсе неизвестны формулы и заклинания этого раздела. Все-таки к тому времени, когда ее запретили, я уже успела закончить Университет, защититься и немного поработать штатным городским магом в Таре. Но с моими направлениями магия крови никогда не сопрягалась, и знания мои были чисто теоретическими. А преступников такого масштаба, чтобы кровавые ритуалы привлекать, в тихой провинциальной Таре отродясь не водилось. Там двери-то стали запирать лет всего пятьдесят назад.
Я вспомнила жуткую историю, после которой и запретили магию крови. Дело в том, что ее применение, во-первых, требует использования немалого количества свежей крови, причем, чем с большими мучениями отдает ее жертва, тем эффективнее будет обряд. И, во-вторых, формулы, разработанные адептами этого направления, давали возможность полностью подчинить себе объект. Полностью. Не так, как при воздействии ментальной магии; если, например, человек (или гном) не хочет рыбы, так его не заставишь ее съесть ментальным воздействием. Можно только мягко вложить идею "А не съесть ли мне рыбки". А тому, кто находится под воздействием одной из кровавых формул, можно приказать перестать дышать - и перестанет.
Сколько я помню, дело произошло тогда в Валахии. Тамошний народ вообще тяготел к ритуалам пострашнее, и магов крови там было немало.
То, что в одном из небольших городков стали пропадать девушки, королевская полиция выяснила совершенно случайно - просто местная сотрудница городской библиотеки, премированная за отличную работу поездкой в столицу, Валахов, на библиотечный конгресс, так там и не появилась. Чисто формально организаторы конгресса запросили городскую администрацию, мол, где ваша выдающаяся библиотекарша? Так же формально те отправили к девушке домой курьера, и застали рыдающую мать, бледного отца и икающую от страха сестру.
Продолжение от 30 мая
Пропавшую девушку звали Луминица Андраши, и в последний раз ее видели в экипаже, с большой скоростью выезжавшем по дороге к югу от городка. К счастью, у девушки был преданный поклонник, который в тот день дежурил у ее дома в надежде повидать предмет своего обожания. Он-то и заметил экипаж, и сидящую в нем Луминицу. Тут уже многие детали насторожили полицию: экипажи с магическим двигателем в городке были только у мэра и еще пары богатых лавочников; дорога, по которой ехал экипаж, была почти непроезжей - ферма, к которой дорога вела, уже лет двадцать как разорилась.
Тем же вечером родители девушки получили записку с магическим вестником, где было сказано, чтобы они сидели дома, и дочь не искали. Иначе лишатся и младшей.
Увидев записку, полицейские немедленно, согласно инструкции, вызвали Службу магической безопасности, и через пару часов Луминица была освобождена.
История оказалась простой и мерзкой. Заброшенную ферму подгреб под себя маг крови. То есть, Университет-то он заканчивал по магии огня и магии смерти, а о кровавых ритуалах читал в закрытом отделе библиотеки, куда легко попадал в качестве помощника библиотекаря. Луминица была четвертой, кого он использовал для выкачивания силы - двух ромских девочек вовсе никто не хватился, просто табор снялся и ушел. Еще одна его жертва была одинокой и замкнутой, и соседи просто ее не хватились...
Через три дня собрался экстренный совет Союза королевств; прибыл даже тогдашний правитель Парса, еще только подумывавший к Союзу присоединяться. Магия крови была запрещена полностью, с минимальным наказанием в виде полного выжигания магических сил.
Дирижабль слегка развернулся, и внизу я увидела приближающееся сияние огней. Первая остановка. Варшава.