Начальная сцена: Музыка Энигмы. За столом на фоне заката сидит Автор в старином костюме и что-то усердно пишет гусиными пером. Солнце садится, голова автора все больше бессильно склоняется, наконец он падает на стол и засыпает.
Титры: Дальше, для тех кто еще не понял, идет сон Автора.
Раздается зловещий стук в дверь (можно под Бетховена). Автор встревоженно вскидывает голову:
- Кто там?
- Это я - смерть!
Входить Смерть в красном балахоне, с трагической маской на лице и с тяпкой.
- Боже мой, неужели я должен умереть! - Пугается Автор. - Я ведь еще так молод!
- Да не переживай ты так,- успокаивает Смерть. - Я пришла не за тобой. Я особая смерть - театральная. Ваш театр умер.
- Не может быть! - еще больше пугается Автор. - Уж лучше бы я умер.
- Не волнуйся - придет и твое время, - заверяет Смерть.
- А почему ты тогда пришла ко мне?
- Да я толком не знаю, где его искать этот ваш театр. Покажешь дорогу. Только не вздумай изображать из себя Сусанина. Это бесполезна. Смерть все равно найдет свой путь.
- А почему ты с тяпкой? - удивляется Автор.
- А чем тебя не устраивает тяпка? - Смерть оценивающе вертит свой инструмент. - Она острая. Тоже сельхозинвентарь. Какая разница? По правде сказать - я совсем недавно работаю смертью. Еще не успела обзавестись атрибутами, вот и схватила первое что под руку попалось.
- А до этого кем ты работала? - интересуется Автор.
- Доброй феей, - вздыхает смерть.
- И за что же тебя разжаловали?
- Почему разжаловали? - обижается смерть. - Быть смертью гораздо престижнее. Хотя феей - прикольнее. Просто у нас постояно проводят ротацию кадров. Борются с корупцией.
- И все-таки я не могу в это поверить! - вскакивает Автор. - Наш театр не мог умереть! Вот же у нас - творческие планы, гастроли, афиши...
Раздается звонок мобильного телефона. Автор отвечает. На его лице застывает скорбное выражение. Он медлено опускает трубку.
- Мне сообщили - наш театр умер. Собирают по 30 руб. на похороны. Я не поеду! Откуда такие деньги!
- Мы едем! - Смерть сурово опускает руку ему на плечо.
Ловят такси.
Таксист - бесшабашный разбитной парень начинает приставать к смерти.
- Девушка, девушка, а почему вы так странно одеты?
- Нормально я одета, - смущается Смерть. - В самый раз.
- Это татральная смерть, - поясняет Автор.
- Ну вы артисты! - ржет таксист. - А почему смерть с тяпкой?
- Сейчас все так ходят, - заверяет Автор. - Это ужасно модно. И что бы она делала с косой в такси?
- А зачем тебе эта маска? - Продолжает допытываться таксист. - Ты же хорошенькая, я же вижу как у тебя там под плащиком округляется везде где положено. И на мордашку наверное симпатичненькая.
Смерть укоризнено смотрит на него.
- Люди не должны видеть лицо смерти. Это опасно.
- Вот артистка - гогочет таксист. - Гюльчитай, ну отркой личико. - Он пытается приподнять уголок маски. - Я заглянул смерти в лицо и остался живой! Я крутой как Рэмбо!
- Зря ты это сделал, - вздохнула Смерть, поправляя маску. - Добром это не кончится.
Приехали. Выходят из такси. На прощание таксист кричит.
- Эй, красавица, а ты и вправду хороша как смерть, - грубо гогочет. - Захочешь поразвлечься, позвони в такси, спроси Стаса. До встречи!
- Ну что ж, до встречи, - печально отзывается Смерть.
Такси отъезжает. Тут же раздается звук столкновения. К ногам Смерти и Автора падает разбитая дымящаяся табличка такси.
Автор поднимает табличку и растеряно вертит ее в руках.
- Никогда не шути со смертью, - назидательно замечает Смерть. - Подобны шутки до добра не доводят.
Поднимаются по лестнице. Обчная хрущевская панельная пятиэтажка. Останавливаются перед обшарпаной дверью. Звонят.
- Это что, здесь располагался ваш театр? - Смерть недоверчиво оглядывается по сторонам.
- Внешность бывает обманчива, - ухмыляется Автор. - Сейчас сама все увидишь.
Дверь открывается. Выглядывает небритый тип с сигаретой в зубах.
- А это кто с тобой?
- Это театральная смерть.
- А почему с тяпкой?
- А ты часто видишь в магазине косу? Это же жуткий дифицит. Вот пришлось брать тяпку.
Они заходят и оказываются в огромном помещении с высокими потолками.
- Опа-на! - Смерть озадачено смотрит вокруг. - Как это вам удается?
Она недоверчиво выглядывает через входную дверь на лестничную площадку - обычная пятиэтажка. Возвращается назад - просторный хол. Автор и тип смотрят на нее с триумфом.
- Не обращай внимания, - небрежно бросает Автор. - Это наши небольшие театральные штучки. Ну и где же усопший?
Они проходят к центру помещения. Там, вокруг маленького красного гробика с белыми рюшечками столпилась группа людей в причудливых костюмах. В сторонке накрыт поминальный стол.
- У вас тут что, какая-то театральная постановка? - интересуется смерть.
- У нас тут похороны нашего любимого театра! - возмущенно фыркает тип.
- А почему они одеты как-то странно?
- Они все время так одеты, - поясняет Автор.
- А, понятно, - Смерть многозначительно крутит рукой у виска. - Люди искуства, одним словом.
Подходят ближе. Люди у гроба застыли все в трагических позах. Кто-то рыдает, кто-то скорбит молча. На гроб никто не смотрит. Между тем гроб пуст.
- А где покойный-то? - удивляется Смерть.
Все ошарашено смотрят на пустой гроб. Немая сцена. Наконц замечают что чуть в сторонке маленькая девочка играет с большой красиво наряженной куклой. Раздаются возмущенные возгласы:
- Что это за надругательство над памятью усопшего!
- Святотатство!
- Девочка, немедленно верни театр на место, он не для этого умер!
Куклу у ребека отнимают и укладывают в гроб.
- Слушайте, это же девочка, - Автор внимательно рассматривает куклу. - Вы уверены что это наш театр? Я то всю жизнь думал что он был мальчиком.
- Мы тоже так думали, - смущенно отзывается Тип. - Но после смерти вскрытие показало что он был девочкой.
- А что еще показало вскрытие? В результате чего произошла смерть?
- Да вот, собственно, в результате вскрытия и произошла, - вздыхает Тип.
Все разражаются новой порцией стенаний.
Раздается звонок во входную дверь. Тип идет открывать. Автор между тем представляет Смерть присутствующим.
- Познакомьтесь, это театральная Смерть!
- А почему с тяпкой? - раздается дружный хор голосов.
Автор безнадежно машет рукой.
Тип возвращается с элегантным, слегка жеманны Господином в черном костюме. Все устремляют на него ненавидящие взоры.
- Это театральный критик, - поясняет Автор Смерти зловещим шепотом.
Раздаются возгласы: -Убийца! - Душегуб! - Да как он посмел!
- Приятно видеть все знакомые лица, хотя и по столь печальному поводу, - начал Критик. - Хотя нет, вот у нас и новый персонаж. Позвольте угадаю: это - смерть. Ну что же, слегка банально, но все же не без оригинальности. Эта тяпочка - так трогательно. Я пришел сюда в этот скорбный час выразить свои самые искрение соболезнования...
- Лицемер! Да как ты смел! Ведь это же ты убил его своими окровавлеными руками!
- Я попрошу избавить меня от подобных злобных беспочвенных инсенуаций! Я всегда говорил, что театр умирает, и я оказался прав, но умер он своею смертью!
Всеобщая суматоха, назревает небольшая потасовка.
Тип с сигаретой берет на себя роль миротворца.
- Господа, ради памяти покойного ведите себя достойно! Давайте забудем все обиды и почтим память усопшего за этим скромным столом.
Упоминание о столе оказывает магическое действие. Распри сразу забыты, все с радостными возгласами устремляются к столу.
- А не следовало ли сначала придать тело земле? - напоминает Смерть, подергав Автора за рукав.
- Это все суеверия, - отмахивается Автор. - Хуже ему уже не будет. Пускай лежит. С нами то гораздо веселее.
Воспользовавшись суматохой маленькая девочка снова похищает куклу из гробика.
За праздничным столом все вспоминают, какой замечательный был театр, как они в него пришли, чем он был им дорого. Различные забавные случаи. Можно вставить архивные записи.
Раздается звонок в дверь. Тип идет открывать. Возвращается с молодым человеком жлобоватой наружности.
- Я тут хотел узнать, когда театр будет?
- Извините, молодой человек, театр - умер.
Молодой человек задумчиво хмурит брови. Потом говорит:
- Ага! Понял.
Уходит. Поминки возобновляются. Через некоторое время снова звонок в дверь. Тот же молодой человек.
- Я все-таки слегка не понял, тут Вован спрашивает, так когда же будет театр?
- Молодой человек, ну как вам не стыдно. Вам уже сказали, что театр умер, а вы снова пришли посмеяться над нашим горем.
- Да что вы заладили, умер да умер. Вы объясните русским языком это значит он что, ваще что ли кони кинул?
- Да, да, можно сказать и так!
- Так это значит приключений Буратино больше не будет?
- Да какие могут быть приключения Буратино! Вам же объяснили - театр мертв!
- Ну, пацаны, Вовану это не понравится! Вы влетели по полной программе!
Молодой человек достает мобильный телефон и начинает звонить:
- Ало, Вован, тут похоже твоего братана замочили конкретно. Ага, лежит холодный как кирпич. Ну что, нам тут разобраться по понятиям? Ага, понял.
Молодой человек убрал мобильник.
- Вован сказал что щас он сам приедет и во всем конкретно разберется. Сочувствую, мужики.
- А кто такой, этот Вован? - поинтересовалась Смерть.
- Да есть тут один театральный поклонничек, прости господи, - пробормотал Автор. Ой, чувствую я, пора сматываться.
Публика стала потихоньку пробираться к выходу.
- Всем оставаться на местах! - рявкнул громила. - Вован уже в пути. Заскучать не успеете. У дверей появились двое амбалв с бейсбольными битами. Актеры испугано шарахнулись назад. Повисла зловещая тишина. Через минуту пол задрожал от зловещего топота на лестнице и в зал ворвался здоровенный мужик с пистолетом в руке, сопровождаемый группой крепких бритоголовых парней с цепями и кастетами.
- Где, где он? - Взревел мужик. Все испугано указали на гробик. Мужик подбежал к грбику - гробик пуст.
- Вы что, вашу мать, издеваетесь! - он обвел тетаралов свирепым взглядом. Театралы испугано забегали, натыкаясь друг на друга, отыскали девочку, отобрали у нее куклу и положили в гробик.
- Так он что, был девочкой? - растерялся мужик. Губы его нервно дрожали, по лицу пробегали пятна малиново-пурпурного оттенка. Какая падла... Какая сволочь... - Он обвел присутствующих невидящим взглядом. - Кто это сделал!
Критик испугано ойкнул и медленно сполз под стол.
- Вот, это он, - все стали радостно тыкать в критика пальцами. - Это театральный критик, это он убил наш театр.
- Нет, это не я, это телевидение со своими сериалами! - жалобно пищал из-под стола Критик. - Оно во всем виновато! А вон та в красном балахоне - это театральная смерть.
- Что еще за смерть? - взревел мужик.
Все с облегчением стали тыкать пальцами в Смерть.
- А почему она с тяпкой?
- Но это же театральная смерть, ей так положено, - попытался заступиться за Смерть Автор.
- Боже мой, какая нелепая смерть - с тяпкой. Тебе даже умереть не дали по-человечески! - Мужик упал на гробик и зарыдал как младенец.
Один из громил смущенно подошел к босу.
- Слушай, Вован, перед пацанами как-то неудобно.
- Ну так гони их нафиг отсюда, - раздалось сквозь рыдания.
Бритоголовые парни потянулись к выходу.
- Перед пацанами ему неудобно, - мужик сел на пол, размазывая слезы. - Господи, ну что это за жизнь! Кругом одно жлобье. А ведь я еще в школе играл в театре. И какие роли! Квакин, Фигура в Тимуре и его команде. Мальчиш-плохиш. Это же громадины! Мне и наш учитель пения говорил - ты, Вован, возвышаешься на сцене как скала! А я все время мечтал сэграть Мальчиша-Кибальчиша. Но не получилось. - Вован тяжело вздохнул. - Может из-за этого и жизнь моя вся пошла сикось-накось. Бесконечные разборки-бабы-деньги-мерседесы. А мог бы быть честным труженником. А теперь он взял и умер! Но я это дело так не оставлю. - Вован решительно встал и достал мобильный телефон.
- Господи, молодой человек, ну куда вы собираетесь звонить? - Попытался образумить его Автор.
- Куда-куда... Туда! - Вован многозначительно показал глазами на потолок. - У меня все схвачено.
Публика уважительно затихла. Вован набрал номер.
- Ало? Отче наш, иже еси на небеси, да святится имя твое, да приидет царствие твое, да будет воля твоя яко на небеси так и на земли... - Он прикрыл трубку ладонью и обвел присутствующих извиняющимся взглядом. - Ну любит старик все эти громкие титулы, что ж тут поделаешь. Слушай, бать, - продолжил он в трубку,- тут у нас такое дело - театр наш умер. Ну так вот умер, в усмерть. Что значит умер значит умер? Как-то это не по-божески. Помог бы людям, чай не чужие мы тебе. Ну что значит недосуг? Дела у тебя важные. А я для тебя не важное дело? Да я тебе одних свечек понаставил, ими всю колыму можно девяносто лет отапливать! Ну, вот так бы сразу. Вот спасибочки. Ну пока. - Вован отключил связь.
- Ну что он сказал, - все в нетерпении придвинулись к Вовану.
- Да его ж так сразу и не поймешь, - Вован задумчиво почесал затылок телефоном. - Вечно притчами да иносказаниями. Сказал - дерзайте, дети мои, и по вере вашей дано вам будет.
- И что это означает?
- Я думаю это означает - действуйте, пацаны, а я то уж вам помогу. И что вы стоите? Давайте же делайте что-нибудь! Чем можно оживить театр?
- Его можо оживить Чеховым! - выдвинул смелое предположение Автор.
- Классно! Где у нас Чехов?
- Вот пара томиков.
- Отлично! Значит Чехов и хорошенькая электростимуляция. - Вован оторвал провод от удлинителя, сунул по проводу в каждый томик и вручил Критику. - Видел сериал Скорая Помощь? Вот давай, действуй!
- А почему собственно я? - попытался протестовать Критик, но под суровым Вовановым взглядом сразу осекся.
Конец провода с электрической вилкой Вован вручил Автору.
- Как только я скажу "Разряд", сразу втыкай.
Критик с Чеховым встал над телом театра. Автор возле розетки.
- Ну что, готовы?
Критик с видом профессионала потер томики друг о друга и кивнул головой.
- Разряд! - крикнул Вован.
Автор воткнул вилку в розетку. Свет померк. Критика тряхнуло, выгнуло дугой и он без чувств свалился на пол. От его тела поднимался слабый дымок.
- Во, блин, кажись поспешили. - Вован задумчиво почесал затылок. - Или просто критик какой-то дохлый попался. Вот ведь интелегенция, ничего доверить нельзя. Что он там, хоть живой?
- Да вроде дышит. - Помощник Вована задумчиво попинал критика ногой.
- Ладно, с ним потом разберемся, - вновь стал распоряжаться Вован. - Давай ка ты Колян бери Чехова, а то с этими театралами каши не свариш.
Колян занял пост у тела театра, Автор возле розетки.
- Готовы? Разряд!
Колян прижал Чехова к груди куклы. Его трясло вместе с куклой, но он держался. Свет мерцал. В оздухе запахло горелым.
- Все, хорош! - Крикнул Вован. - Так, отдохнули, теперь еще разок.
Они повторили процедуру еще пару раз.
- Ну что он, оживает? - Спросил Вован.
- Да вроде схватывает, но не заводится! - Колян с трудом держался на ногах. - Ему бы прикурить дать.
- Инъекцию надо бы, - услужливо подсказал пришедший в себя Критик.
- Какую еще инъекцию, - не понял Вован.
- В нашем случае лучше всего финансовую, - предположил Критик. - Так сказать, денежное вливание.
- Ну ты прям Гипократ! - Вован одобрительно похлопал Критика по плечу. - Давайте ка, пацаны, там у меня в джипе аптечка. Быстро тащите капельницу, шприцы и бутыль медецинского спирта.
Заполучив все необходимо, Вован быстро соорудил финансовую инъекцию из капельницы, бутылки от кока-колы и стодоларовой купюры, настояной на медицинском спирте.
- Я большой специалист по денежным вливаниям, - напевал Вован, умело втыкая капельницу театру в вену. - И внутримышечно не помешает.
Он сделал финансовую инъекцию кукле в ягодицу.
- Ну вот, сразу порозовела! Я думаю - пора. Все по местам! Разряд!