Анальгезия существования



-	И каждому дураку, 
      по деревянному кубику, - двустишьем сказала Лера, и начала растерянно озираться 
по сторонам.

Она не понимала, ни где находится, ни что, мгновение назад она сказала, да и зачем она 
это произнесла, Лера понятия не имела.

-	Чушь какая-то, - бросила девушка сама себе.

Она стояла в тупике, на стене которого висела табличка "Вернусь через 2 часа".  В проти-
воположную сторону скучно тянулся бесконечный коридор. Его абсолютно белые, без 
единого изъяна, стены и по шахматному принципу выложенный плиткой черно - белый 
пол сразу же наводили смертную тоску. Все это унылое однообразие отягощали постоян-
но бряцающие и подмигивающие  люминесцентные лампы дневного света.
Ко всему прочему Лера наконец обратила внимание на саму себя. Оказалось, что кроме 
льняного белого халата странного покроя на ней ничего не было, даже тапочек или 
нижнего белья.
Девушка стояла на месте и не знала, что делать, а елейная белизна начинала потихоньку 
бесить. Ждать кого бы то ни было, кто, возможно, вернется, через два часа, наверное не 
имело смысла, так как: во-первых, все равно из этого тупика нет иного выхода, кроме как 
по коридору. А значит, так или иначе, чтобы выбраться отсюда, нужно будет плестись в 
другой его конец. И второе, что отчасти было выводом первого, кто бы ни должен был 
вернуться в этот тупик, он сможет это сделать, лишь промаршировав по шахматному полу 
этой приторно-молочной норы. То есть, если идти ему навстречу, то свидание состоится 
гораздо быстрее.
Придя к этому весьма логичному выводу, Лера зашлепала босыми ногами по теплому и 
немного скользкому кафельному полу, все больше и больше удаляясь от тупика с нелепой 
табличкой. 
Прошло, наверное, немало времени, прежде чем девушка остановилась передохнуть. Не-
много гудели пятки, но это было не в счет по сравнению с глазами, уставшими от белых 
стен и постоянного моргания ламп. На всем своем пути Лере не встретилось ни одной 
двери или окна, ни единой, выбивающейся из этого абсолютного однообразия, мелочи. И 
теперь она даже боялась вертеться, ведь тогда было бы непонятно, в каком направлении 
она шла до этого.
Пока Лера отдыхала, что-то изменилось, она даже не сразу поняла что именно, а поняв, 
сильно оживилась. Наряду с монотонным щелканьем ламп появился новый звук, это были 
чьи-то шаги. Они доносились как раз оттуда, куда она только что направлялась. Одно 
странно, не было видно никого, кому они могли бы принадлежать. Звук неспешных, но 
уверенных шагов все приближался, однако их обладатель так и оставался невидим.
Они уже успели пройти мимо и даже отдалиться на приличное расстояние, когда где-то 
вдалеке замаячило нечто темное. Оно приближалось стремительными рывками, словно 
прыгало на огромные расстояния. В начале это была просто крохотная точка, но уже через 
мгновение пятно внушительных размеров. Не прошло и пяти секунд, пока странное нечто, 
превращалось в человеческий силуэт. И, как теперь было видно, он не прыгал, а, просто 
исчезая на том месте, где стоял, появлялся на новом, гораздо более близком к девушке. И 
вот, когда до Леры оставалось шагов пятьдесят, он перешел на обычный бег. Теперь, те-
лепортирующееся нечто можно было внимательно рассмотреть. Это был низкого роста, 
лысый, как колено, толстяк. Он был одет в короткие серебристые шорты и такого же цвета 
футболку с логотипом "Fuck of Swarovski".  От быстрого бега, а может и из-за его теле-
портации, лицо толстяка приобрело цвет спелого помидора. Он пыхтел, быстро размахи-
вая руками, но, несмотря на свою комплекцию, передвигался как заправский атлет.
И опять, что-то неуловимое в происходящем начало вводить Леру в когнитивный диссо-
нанс. Впрочем, уже через мгновение девушка поняла, что именно. Толстяк с большим эн-
тузиазмом   перебирал ногами и руками, однако, если шорох трущейся одежды и хриплого 
дыхания был отчетливо слышен, то стук обуви о кафельную плитку напрочь отсутствовал.

-	Милейший, не могли бы вы ... -  попыталась заговорить с бегуном девушка
-	Некогда мне, я опаздываю, - почти взвизгнул толстяк и промчался мимо.
-	Но я не знаю что делать! - уже в полном отчаянье проорала Лера.
-	Счастлив и мудр тот, кто это знает! - донеслось от уносившегося вдаль торопыги.

Оперевшись о стену, Лера сползла вниз и тут же разревелась. После того, как она отрыда-
ла положенное, ей на ум пришла мысль, которая сразу показалась очевидной. Чтобы под-
твердить свою догадку, девушка сначала ущипнула себя за руку, но никакого эффекта это 
не произвело. Тогда она прикусила губу. В общем, через несколько минут, несмотря на 
зуд в голове, в том месте, где Лера выдернула волос, несмотря на сочившуюся из губы 
кровь и чесавшиеся от царапин руки, она по-прежнему сидела в этом жутком коридоре. 
Чуда не произошло, она не проснулась.
А поэтому Валерия встала и продолжила свой первоначальный путь. Через какое-то вре-
мя, то ли от окружающей монотонности, то ли от физической и нервной усталости, но ей 
захотелось спать. И она, решив вздремнуть на ходу, не сбавляя шага, закрыла глаза. Но 
уже через несколько мгновений, в страхе от увиденного по ту сторону, распахнула их 
вновь. Однако это не помогло, видение успело трансформироваться в реальность.

-	Твою задери! - только и воскликнула девушка.

Теперь она стояла внутри стеклянной сферы, за пределами которой царило бескрайнее 
водное пространство. Лера чувствовала, что у этого океана нет ни дна, ни поверхности - 
это был космос, полностью заполненный водой. Однородное мироздание с мыльным пу-
зырем, как противоречием бытию, а девушка, внутри пузыря, была просто воплощением 
одиночества.
Нет ничего более давящего, чем окружающая тебя осознанная и обозримая бесконечность. 
Водное пространство, всей непреодолимой мощью безысходности атаковало Леру со всех 
сторон. Оно пыталось сжатье ее сквозь стекло, до молекулы, до атома, до необратимой в 
своей ничтожности пустоты.

-	Да, что за блядство со мной твориться! - крикнула Валерия, усевшись на дно 
сферы и обхватив голову руками. Ей было панически страшно. 

Вдруг она ощутила невероятную легкость во всем теле, и уже через мгновение начала па-
рить внутри своего стеклянного шара. Сначала это вызвало истерическую эйфорию, слов-
но все напряжение, связанное с творящимся бредом, мгновенно растворилось в атмосфере 
этого непоколебимого спокойствия. Но, находясь на грани какого-то сонного, предобмо-
рочного состояния, Лера сумела зацепиться за клочки здравого сознания и понять, что все 
происходящее с ней в данный момент, лишь очередной шизофренический виток событий. 
Она расцепила почти смежившиеся веки и с громким внутренним криком сумела вытя-
нуть свой разум из вязкого сиропа забытья. 
Оглядевшись, девушка сразу поняла причину вдруг ниоткуда взявшейся невесомости. Ее 
хрустальное укрытие больше не находилось в лоне вселенского океана, а стремительно 
неслось вниз по разверзнувшемуся  среди космических вод тоннелю. 
Уже не было ни страха, ни удивления, лишь начала появляться некая отвлеченность от 
происходящего, прозрачная, из-за своей непостоянности, деперсонализация. И в одно из 
наиболее ярких ее проявлений мир в очередной раз перевернулся. Однако теперь это было 
в прямом смысле слова. 
Только что летящее в бездну безумное ядро с заточенной в нем девушкой уже катилось по 
светящемуся идеальной белизной коридору. А Лера, словно домашняя зверушка, быстро 
семенила ногами, стараясь не упасть.  Миновав десятки висящих на потолке, мигающих 
ламп, шар внезапно, с шипением и паром, растворился. Девушка, по инерции пробежав 
еще несколько шагов, не удержалась на ногах и упала в теплую воду, которой на десяток 
сантиметров глубиной, был залит весь пол. Это было, пожалуй, единственное изменение в 
коридоре, с которого и начались Валерины заключения.
"Опять эта гадская нора", - подумалось измученной девушке.
Откуда-то издалека послышался металлический звон, как если бы кто-то бил огромным 
молотом прямо по наковальне. Бум! Бум! Свет ламп мерцал все чаще. Бум! Бум! Звук ста-
новился все громче и громче. БУМ! БУМ! Уже в ушах пытались лопнуть два переполнен-
ных острой болью комочка. БУМ! БУМ! И тут девушка увидела в чем дело, стены кори-
дора далеко впереди начали исчезать. Бум! Бум! И на два коротких отрезка эта ловушка 
становилась короче. Бум! Бум! И парадоксальный в своей прямоте лабиринт захлопывался 
еще на два отсека. БУМ! БУМ! Уже совсем рядом.
Лера закрыла глаза в надежде вновь оказаться узницей стеклянной сферы плавающей в 
океане вселенной. Но ей совершенно не хотелось спать. Бум! Бум! Слышался грохот при-
ближающегося ничто. Бум! Бум! А глаза открывать так и не хотелось.

-	Зри, - вкрадчиво сказал мягкий, бархатный голос. - Тебе нечего боятся со мной.

Валерия открыла глаза и ахнула, она стояла на залитом водой и закатом плато. Здесь небо 
начиналось от земли, а огромное, оранжево-алое светило окуналось прямо в пропитанную 
солнечными лучами водную гладь. Это место было колыбелью эстетического совершен-
ства.

-	Если хочешь, я помогу тебе раствориться в этом закатном море, ты станешь его вол-
нами, его прибоем. 

Валерия посмотрела на говорящего. В десяти шагах от нее стоял статный, высокого роста, 
с красивыми чертами лица мужчина. Его длинные, бежевые волосы, ниспадали из-под ка-
пюшона, аметистового цвета, одежды. А взгляд шафрановых глаз, такой пристальный, 
словно пронзающий насквозь, спутывал тело теплой, невидимой паутиной.

-	Почему ты молчишь, Валерия. Разве ты не хочешь стать частью этого великолепия? 
- голос незнакомца бархатной истомой разлился по телу девушки.
-	Да, - на глубоком выдохе ответила Лера.

Бог красоты изогнул свои прекрасные губы в самой нежной и доброй улыбке, которую 
только можно было представить. А затем из складок своей одежды достал потрясающей 
работы кинжал. Набалдашник гранатовой рукояти был вырезан в виде распустившейся 
розы, которая осыпалась непрерывным потоком настоящих лепестков. Они падали на воду 
и тут же растворялись, оставляя после себя черные разводы.
Мужчина, элегантно подняв клинок над головой, начла плавно приближаться. Лепестки 
струились по его капюшону и волосам, тело слабо раскачивалось, преодолевая сопротив-
ление водной глади, острие горело в лучах заката. Это поэтическая мистерия заворажива-
ла и воодушевляла. И вдруг, цепкая лапа скабрезного раздражения бесцеремонно выдер-
нула Валерию из обители блаженства.

-	Долой эстетическую порнографию! - раздалось откуда-то сзади.

Оказалось, это старый знакомый, обычно не успевающий за звуком своих шагов, толстяк. 
Олицетворяя рыцаря на белом коне, он мчался во всю прыть на огромного размера снеж-
ном кролике. Над своей лысой головой необычный наездник, размахивал сияющей в бе-
лом ореоле  ракеткой для пинг-понга. 
Грозный зверь могучими и резвыми прыжками, казалось, должен был преодолевать ог-
ромные расстояния. Но, вместо этого, каждый раз, когда он со своим всадником, оказы-
вался почти вплотную с Лерой, кролика неведомой силой отбрасывало за пределы види-
мости. Туда, где на известной Валерии Земле была бы начертана линия горизонта. Однако 
необычной лошадке хватало десяток секунд, чтобы своими стремительными прыжками 
наверстать потерянное расстояние. И гигантский кролик со своим забавным всадником 
вновь и вновь шли на штурм невидимой стены.
В один из своих порывов, прежде чем их вновь откинуло, толстяк ловко запустил своим 
орудием в смазливо ухмыляющегося красавца. Последний и бровью не успел повести от 
неожиданности, как с расплющенным носом и резким криком рухнул навзничь в воду.

-	Да восславится победа голожопого пролетариата над позволяющей себе эксцентрич-
ность буржуазией! - прокричал, низвергший своего противника лысый мужик. Он по-
прежнему сидел на своем пушистом кроле, а в руке вместо так метко летающей ракетки, 
он держал открытую бутылку Балтики.
-	Зачем? - тихо, еще полностью не отошедшая от гипнотического транса, спросила 
Лера.
-	Затем! - беззаботно и весело ответил нежданный спаситель. - Просто это не твой 
путь.
-	А где мой?
-	Вот, - и забавный толстячок откуда-то достал и швырнул девушке белый шарик для 
игры в настольный теннис. 

В этом мире вечного заката не было ветра, а потому мячик беспрепятственно долетел до 
Леры и аккуратно плюхнулся на воду около нее. Девушка подняла его, повертела в руках.

-	Зачем он мне? - с непониманием в голосе спросила Валерия.
-	А я почем знаю, мне-то он без ракетки точно не нужен. Собственно говоря, можешь 
его здесь оставить, нам уже пора, - и после этих слов старый знакомый соскользнул со 
своего ездового животного и подойдя к Лере,  взял ее за руку. 

Вытянув перед собой свободную руку, он повернул невидимую для глаза ручку, и в воз-
духе из ниоткуда, возникла и открылась небольшая дверца. Дыхание сухой жары и белый 
песок  встретили входящих. Теперь они стояли на вершине одного из тысяч блуждающих 
по пустыне барханов.

-	Тебе туда, - и толстяк указал своим пальцем на выделяющийся среди песчаных 
холмов каменный остов древнего здания. - И торопись, у тебя мало времени, можешь и не 
дойти.
-	Но ведь там ничего нет! - с возмущением воскликнула Лера.
-	У тебя нет ни выбора, ни времени, что бы спорить с проводником. И будь спокой-
на, глаза не единственный инструмент познания. А теперь спеши. - Проводник, как себя 
назвал лысый толстяк, поднес к глазам девушки ее собственную руку. Та немного пожел-
тела и покрылась неглубокими морщинками.
-	Я...
-	Да, твое время тебя настигает, поэтому тебе и нужно торопиться. Прощай, и пусть 
удача улыбается тебе.

Лера попрощалась и, взяв курс на каменные глыбы, начала пробираться сквозь осыпаю-
щийся под ее тяжестью барханы. Жестокий ветер с возбуждением садиста терзал ее лицо 
потоками раскаленного воздуха, щедро насыщенного острым песком. Она шла, ползла, 
катилась, снова шла, и чем дольше это продолжалось, тем невыносимее становилось. Но 
если одних чувство безысходности заставляет предаваться унынию, то других оно злит и 
вынуждает действовать. А Валерия была из числа последних.

* * * * *

Уставшая женщина с частой проседью в тусклых каштановых волосах подошла к разва-
линам храма, оставленного древней, давно исчезнувшей цивилизацией. Она начала бро-
дить меж анфилады дышащих былой мудростью каменных стел, рассматривая и гладя 
морщинистой ладонью вырезанные на них необычные, но вместе с тем очень изысканные 
письмена. Заблудшая гостья пыталась найти ответ на вопрос, который молочным туманом 
только сейчас начал оседать в ее голове.
Заканчивалась анфилада арочным выходом, неизвестно куда он вел раньше, но теперь за 
ним было то же, что и везде - белая, ждущая свою пищу, пустыня. Валерия, шаркая от ус-
талости босыми, обоженными песком ногами, подошла к изогнутому камню. Пройдя 
сквозь высушенную веками арку, Лера вдруг оказалась в сухой прохладной комнате. За 
спиной виднелся строй серых, протыкающих небо стел, однако пустынный пейзаж вокруг 
исчез.

-	Ахалай-махалай, твою мать, - скрипуче засмеялась женщина.

Помещение было небольшим, без окон, только ровные стены и потолок. По центру стоял 
мраморный стол, на котором покоилось немного пыльное больших размеров зеркало. По 
краям от стола в круглых чашах плясали языки огня. Тени, отбрасываемые пламенем, во-
дили по стенам и потолку свои причудливые и чем-то пугающие хороводы.
Валерия подошла к столу. На нем лежала темно-желтая игральная кость. А на гладкой по-
верхности все теми же вездесущими письменами было начертано несколько строк, и Лера 
смогла их прочесть: 

" И каждому дураку,
   по деревянному кубику"

Женщина посмотрела в зеркало, и увидела там себя, только совсем юную, с большим 
оранжевым бантом на шее. Ее отражение держало в руке такой же кубик, какой лежал пе-
ред Валерией на столе. Тогда Лера взяла свой, и обе женщины немного потрусив кость в 
кулаке, выкинули ее на стол...