Аннотация: У Джеймса голова в пружинках и плечи в горячих ладошках. А еще у него рассвет, первый рассвет в больших серых глазах.
- Доброе утро, сэр, - у парня был приятный голос.
Когда слышишь такое "утро", чувствуешь улыбку на том конце телефонного провода. И стандартная фраза из уст оператора службы доставки звучит искренне.
- День - дерьмо, парень! - поздоровался Кори.
- Как скажете, сэр, - тон оператора не изменился. - Что вас интересует?
- Тунец и бифштекс. А тебя как звать, сынок?
- Джеймс, сэр.
- И сколько тебе?
- Двадцать два, сэр, - послушно ответил Джеймс. - Еще что-то?
- Работа устраивает? На телефоне, как баба, сидишь, - сварливо сказал Кори.
Он расхаживал по темной комнате, держа в руке телефон. Натянутый провод изредка сбивал всякое барахло со стола, и тогда Кори морщился и чесал тело под нечистым бельем.
- Замечательная работа, сэр, - голос в трубке стал сухим.
- Эскалопа еще и креветок... - продолжал Кори, - а ты, парень, не из тех, кто макает козявки в салат, который заказывает какой-нибудь лентяй вроде меня? А?
- Наша еда - самая вкусная. У нас быстрые и... корректные курьеры, сэр, - в голосе Джеймса появилось замешательство.
- Ну я так и думал, - сказал Кори. - Пиццу с сыром и все, пожалуй... Ты там геморрой не насидел еще?
- Заказ принят, - резюмировал Джеймс.
Кори прислушался, как оператор отстукивает на клавиатуре названия блюд.
- Ошибка наименования номер три, - сказал безразличный голос откуда-то издалека. - Нажмите "пробел".
- Кто это... парень?! - произнес Кори со странной интонацией.
Так удивляются люди, когда обнаруживают привычные, давно обжитые карманы брюк зашитыми намертво.
- Не обращайте внимания, сэр, - в голосе Джеймса, парня из службы доставки, снова стало ощутимо тепло.
Так успокаивают пожилых родителей, на закате жизни слишком тревожившихся о всяких мелочах.
- Нет, ты ответь, Джеймс, - Кори начал злиться. - Что это за голос?
Послышался сбивчивый перестук клавиш.
- Чей! это! голос?! - проорал в трубку Кори.
Провод сдернул кружку со стола, и осколки брызнули по паркету.
- Машина пребудет через сорок минут, сэр, - как ни в чем не бывало сказал Джеймс.
- У тебя баба была, м? - вдруг очень спокойно спросил Кори.
- Простите, сэр...
- Я спрашиваю, сынок: у тебя баба была?
- Да, - ответил Джеймс.
Кори недолго помолчал, тарабаня пальцами по столу в такт быстро дышавшему парню.
- И как ее звали?
- Джессика, сэр.
- Джессика значит, - кивнул сам себе Кори. - Какие у нее были глаза? Карие? - как картонные пакеты из супермаркета? Или зеленые? Зеленые, как канадские газоны, что на девятой авеню?..
- У Джессики были голубые глаза, - сказал Джеймс.
Кори не слышал этого, но каким-то чувством догадывался, что парень ослабил галстук и расстегнул воротник.
- Голубые... У нее красивая улыбка, правда? - спросил Кори.
- Да, сэр. Именно.
- И волосы в стильную прическу уложены? Ведь Джессика - это имя стильной девочки, так?
- Сэр, прическа у нее что надо...
- Ты чертов говнюк!!! - перебил его Кори.
Его босая нога наступила на осколок стакана. Острое резануло кожу.
- Ты - лжец, Джеймс! Подонок на телефоне!..
- Сэр, успокойтесь...
- Не было у тебя бабы!..
- Сэр...
- Это был голос судьбы, мразь! "Ошибка"!.. Безликий голос для лжеца, для тебя, Джеймс, - Кори заметил кровавый след, тянущийся за ним по всей комнате, петляющий по полу, и внезапно остыл. - Так когда будет моя еда?
- Через сорок минут, сэр, - спокойно сказал парень.
- Вот и отлично. Удачного дня, ублюдок.
- Вам тоже, сэр. Обращайтесь еще. - В голосе Джеймса была усталость.
Кори бросил телефон на пол и присел на кровать. Медленно, как будто боялся ее сломать. Из ступни торчал осколок стакана.
Кори закрыл руками рот. Словно желая его запечатать.
Лучший, вернее - единственный, друг Кори сидел на диване и смотрел в потолок. Смотреть на бардак в комнате было неприятно. А смотреть на Кори - просто невозможно.
Некоторые беллетристы любят сравнивать глаза и морщины с озерами и оврагами, думал Ньюман. Так вот: у Кори были мутные серые озера и глубокие, будто долотом выбитые, овраги. В серых озерах крушились лодки, тонули люди, рыба плавала бело-желтым брюхом кверху. А овраги исчезали лишь на утро после пьянки. Когда лицо Кори пухло и не помещалось в зеркале.
В рекламах овраги лечат косметикой.
В жизни овраги - это навсегда. Для Кори, по крайней мере.
- План прост. Последовательность без изъянов, - сказал хозяин бардака, человек с большими серыми глазами. - Лишь бы хирург сработал наверняка...
- Сработает. Он самый лучший, да еще и немец. Штольц.
- Немец, а денег запросил, как... как... - начал было вредничать Кори и, не зная, как продолжить, просто ударил кулаком по подлокотнику кресла.
- Давай, я расскажу тебе одну историю, а ты поправишь, где, какие места тебя не устраивают. Согласен?
- Валяй, - махнул рукой Кори и взял стакан джина.
Последний целый стакан в доме.
- Однажды типичная американская семейка возвращалась из ресторана домой, - Ньюман закрыл глаза: от потолка его тоже начинало мутить. - Дети, уставшие тихо сидеть и цапать вилкой и ножом блюда, шалили на заднем сидении автомобиля. Взрослые, довольные жизнью и друг другом, беседовали о пустяках, изредка поглядывали на детей в зеркало. "А летом мы едем в Италию, дорогой" - сказала женщина.
Мужчина улыбнулся, и она добавила: "я ведь не слишком раскомандовалась?". Мужчина улыбнулся шире, а дети сзади, заколотив ногами в сиденья, радостно закричали "Италия, Италия...".
Ньюман открыл глаза и покосился на жалюзи. Солнечная жгучая Италия, хочу к тебе, подумал он.
В комнате темно и душно; чулан с мизантропом внутри.
Кори проследил за взглядом Ньюмана и покачал головой.
Тот снова запрокинул голову и продолжил:
- Четыре человечка ехали домой. Мужчина был в пиджаке и галстуке, который ему заботливо завязала жена. Настоящие жены умеют вязать узлы виндзором, но мало кто знает, как вязать бальтус. А эта жена знала. С утра она своими тонкими пальцами крутила шелковый галстук и уверенно затягивала его на шее мужа. Такой утренний обряд. Кстати, как одеты дети и женщина я не знаю. Ехали они в новом комфортном купе и были как ожившая реклама автомобилей для всей семьи. И вот женщина лезет в сумочку и достает мобильник. Щелкает пару раз, показывает мужу фото: двухэтажный коттедж, увитый плющом. "Здесь мы остановимся" - говорит жена. Мужчина приглядывается и удовлетворенно кивает. "Здесь мы будем гулять" - и пейзажи сменяются видами города. "А вот здесь... - жена опять привлекает мужа, - мы будем...". Слышится истошный сигнал, и она не успевает договорить: в капот купе врезается какой-то фургон. Потому что муж отвлекся от дороги и выехал на встречную. Далеко от уютного в прошлом авто лежит-светится на асфальте мобильник; там яркая Италия, и коттедж, и рестораны. Галстук мужчины пропитывается кровью, сложнейший бальтус, завязанный женой, хочется сорвать и выкинуть к чертям. Потому что больно и плевать на утренний обряд. А еще дети сзади тихие-тихие. Еще тише, чем в ресторане.
И Ньюман замолчал.
- Все так, - хрипло сказал Кори. - Только купе некомфортное на самом деле было. Не нравилось оно мне...
- Почему именно этот парень... как его?.. Джеймс? - и Ньюман впервые за вечер посмотрел Кори в лицо.
- А ты бы хотел взглянуть на мир моими глазами? - был встречный вопрос.
Ньюман зажмурился и выдавил:
- Отговаривать тебя бессмысленно, так?..
- Привет, Джеймс! Классные очки! - радостно воскликнул Кори, подловив несчастного оператора в кафе во время обеденного перерыва.
Джеймс, сидя за столом, работал над яичницей. Он был опрятно одет и на Кори производил впечатление маменького сынка. Образ дополнял добродушный, словно улыбающийся, светлый лабрадор, который смотрел на Кори, как на давнего знакомого.
Собака Кори не понравилась.
- Здравствуйте. Я вас знаю? - спросил Джеймс. И его ножик промахнулся, лязгнув по тарелке.
- Немного, - ответил Кори. - Расскажи мне еще про Джессику.
Парень явно замешкался.
- Сэр, вы меня преследуете. Неужели вам не понравилась еда?
- Замечательная еда, - и без всякого перехода, - а ты галстук каждый день завязываешь?
- Да, но при чем здесь это?
- Интерес...
На столе было две солонки, и Джеймс потянулся к той, которая слева.
Кори, внимательно наблюдая за этим, спросил:
- Она ведь всегда слева, да? Порядок такой?
- Да, сэр.
Джеймс потряс солонку над яичницей и принялся нарезать кусочки. Попробовал.
- Зачем вы так, сэр?
Кори довольно рассмеялся.
- Забавно мне. Расскажи про Джессику. Ей было жалко тебя? Она гладила эти твои холеные кудряшки? И от песика была без ума, верно?
Джеймс отложил нож и вилку и уставился перед собой.
- Мы недолго встречались. Она из другого города. И мы нечасто общаемся. Джесс приедет через месяц, и я не знаю, согласится ли она увидеться.
"Почему он разговаривает со мной? - думал Кори. - Какого черта он такой любезный?!".
- Ей нравятся мои волосы, сэр. Она говорит, что у меня голова в пружинках, - парень улыбнулся. - И что мы с Дэнни, - он погладил шелковистого пса, - одной породы.
Они немного помолчали. Подошедшая официантка вопросительно уставилась на Кори, но тот не отрываясь смотрел на Джеймса.
- Как тебе погода, сынок? - перевел тему Кори. - Ненавижу эти облака! А ты?
- Я... - парень замялся.
- Сегодня облака двух видов, - перебил его Кори. - Есть тонкие вытянутые облака, стелющиеся по небу через одинаковые промежутки голубизны. Они как ребра. Или как скальпели, разложенные на хирургическом столике. А другие... - Кори задумался, подбирая слова, - другие... да так, белиберда бесформенная.
Парень кивнул.
- А еще у Джессики теплые руки, - вдруг сказал он. - Знаете, они всегда теплые, но когда она их кладет мне на плечи, ладошки становятся горячими. Она недолго их задерживает на мне, как будто боится, что я обожгусь, - Джеймс улыбнулся.
"Почему он рассказывает мне это?" - нахмурился Кори, вспоминая свою жену.
Жена делала очень жалобные глаза, капризно оттопыривала нижнюю губу и спрашивала: "я не слишком раскомандовалась?.."
Кори помотал головой.
- Она никогда меня не жалела, - продолжал парень. - Говорила, что я ловкий и что у меня отличный пес. Смеялась, что об этом она не жалеет... Расскажите о себе, сэр. Сэр?..
Лабрадор чуть слышно простонал и ткнулся носом в колено Джеймса.
- До встречи, сэр, - сказал парень.
Яичницу он не доел. Невкусно: Кори поменял солонки местами.
Кори не помнил, как очутился дома. Он вбежал в ванную, заглянул в зеркало и заорал:
- Ты хочешь взглянуть на мир моими глазами?! Какого черта ты такой любезный?!
Он глядел в зеркало, видя игравших на заднем сидении детей.
Дом, увитый плющом, - "здесь мы остановимся".
Рестораны. Пейзажи. Фото в мобильнике. "Здесь мы будем гулять".
Любимый человек справа от тебя. Солонка с солью слева.
Кори глядел в зеркало, в свои большие серые глаза. В них был парень в очках. В очках отражалась голубоглазая девушка. У Джессики горячие ладошки: легко обжечься.
"Почему именно Джеймс?" - в зеркале появился Ньюман.
- Он хороший! - заорал Кори. - Он хороший!!!
Человек с глубокими оврагами понесся в комнату, на ходу доставая из кармана мобильник.
- Слушаю, - сказал Ньюман в ухо.
- Я начинаю.
- Удачи, друг.
Кори достал из ящика черный футляр, там шприц и ампулы с инсулином.
Раз - и все.
"Лишь бы немец не подвел..."
- Молодой человек, подождите, - Ньюман подошел к парню с лабрадором. - У меня есть кое-что для вас...
- Здравствуйте. А мы знакомы?
- Не совсем. Но все впереди. Итак, Джессика приезжает через месяц?..
...Ранним утром Джеймс уверенно, быстро сбежал по ступенькам больницы.
Улыбнулся Ньюману и шелковистому Дэнни.
Обнял счастливую Джессику.
У Джеймса голова в пружинках и плечи в горячих ладошках.
А еще у него рассвет, первый рассвет в больших серых глазах.