Жил-был царь, и был у него сын. Вообще-то царь дочку хотел, но так уж получилось... Неловко, конечно, ну да уж ничего не поделаешь. Рос царевич не по дням, а по сантиметрам, и к возрасту получения паспорта вымахал большим-пребольшим, сильным-пресильным, как Динамит. Почти. И вот когда стукнуло ему 17 лет, 3 месяца и 22 минуты, пожаловал к царю, батюшке его, заморский посол.
- Пардон - говорит - а только решил мой монарх вашему государству войну объявить. Скучно его величеству, развлечься хотят...
- Ну, ладно - царь ответствует. - Ежели ихнему заморскому величеству побаловаться захотелось, то я и не прочь. А на что воевать-то будем? На золото партии, что ль?
- Ну, зачем же. На коня златогривого, Мерседеса.
- Так он же Кащеев! - удивился царь.
- В том и интерес, на своего-то любой может...
На том и порешили. Всю царёву армию окромя двух человек - старшего сержанта да политрука. Политрук сержанту выговор зачитывал, тем и уцелели. Пригорюнился царь - коня-то теперь отдавать придётся, а он Чужой. Пошёл он к жене жаловаться. А жена у него умная была! Два высших образования, мехмат и филфак окончила. Василиса Премудрая её погоняло, может, слыхали? Рассказал он всё жене, а та и говорит:
- Говорила мне мама, не связывайся с этим дураком, а я её не послушалась - и стала вещи собирать.
- Что это ты такое собираешь? - удивился царь, а царица отвечает:
- Мотоцикл да ружбайку, сыну в дорогу. Пущай и он за честь государства сойдёт.
Собрала царица из подручных материалов Харлей Девидсон да Пистолет Макарова и кликнула сына. Тот как раз в чате сидел, так что явился быстро. И речёт ему царь-батюшка:
- Ну, сынок, взрослый ты уже. Полно тебе фанту хлебать, в сауне лежать, пора и за государство постоять. Собирайся-ка, сынок, в дорогу, показать кузькину мать злому ворогу. На дело своё возьми-ка ружьё, садись на мопед...
- Батя, путаешь ты чё-то. Это пистолет и мотоцикл.
- Не гневи царя! Надобно тебе коня у Кощея угнать. Ежели не сможешь, возьми у него хотя бы справку, что пытался.
- Батя, у тебя чё, послать больше некого?
Заплакал тут горько царь и ушёл в другую комнату сморкаться. А царица говорит:
- Открою тебе тайну, сынок: некого. Нет у твоего отца больше детей. Он мне всю жизнь верный был, акромя одного случая в детском саду. Так что ты и за старшого, и за середнего, и за младшенького, любимого, париться будешь. Три в одном, так сказать.
- Гель-кондиционер после бани - буркнул царевич. - Ну хоть кого в подмогу дать могёте?
- Можем, политрука да старшего сержанта. Только они б/у-шные, китайские, и срок годности истёк.
- Ладно, и сам справлюсь - буркнул царевич. - Это ж сказка, как-никак.
Так вот политрук с сержантом вдругорядь уцелели, но это им не помогло, потому как через неделю оба грибами отравились. Мексиканскими. Несвежие, видать, оказались...
Только хотел царевичь отъехать, как слышит - кричит ему мать:
- Погодь, сынок, ещё не всё! Во-первых, ты не царевичь, а царевич. А во-вторых, вот тебе платочек, набери в него горсть землицы родной. И ежели чё не так - не поминай лихом, поминай мамой.
Выполнил Иван-царевич материнский наказ и поехал. Ехал он три дня и три ночи, пока бензин не кончился. Сел он тогда под дерево и стал плакать. Час плакал, другой плакал, пока сверху белка шишкой не кинула. Обиделся тут царевич и пошёл куда глаза глядят. Идёт он и вдруг видит: лежит на земле дохлая ворона. Подобрал её Иван, а она и молвит ему человеческим голосом:
- Отпусти меня, Иван, всё равно я тебе не пригожусь.
Послушался царевич мудрого совета и пошёл дальше. Всю седьмицу шёл, запарился - страсть! Чем питался, вообще лучше не упоминать. А только к исходу седьмицы вышел он к замку Кащея и из себя. Со злости так по двери стукнул, что весь замок ходуном заходил. Вибрация замка вызвала высокочастотные звуковые колебания, последовательно разрушившие молекулярную структуру запрятанных в замке сундука, утки, зайца и яйца. Да и иголку не пронесло, хоть и металлическая была... Вошёл царевич в замок, наелся, напился, выспался, коня забрал, сел на верного меня - а вы думали, кто рассказывает-то? - и поскакал домой. Подъезжает к замку, а там его уже с фанфарами встречают. На третий день, как праздники поутихли, спрашивает Иван-Царевич у Царицы:
- А землю-то зачем было брать?
- Так ведь в нашей земле уж тыщу лет наноботы живут. Им только прикажи - и напоют, и накормят, и дом построют.
- Так что ж я, зазря кору грыз да корешки копал?! - вскричал царевич, схватился за сердце и упал.