Гришу мучила мысль, о которой он не мог никому рассказать. Она разъедала его изнутри. Он знал: жена часто ездит на внезапные встречи, которые называет 'работой'. Начальство могло вызвать её в любое время, даже ночью, и она не смела отказать.
Она никогда не знала заранее, когда это случится и на сколько времени она задержится. Но всегда была готова и с радостью отправлялась на встречи, садясь в 'Волгу', которую он присылал за ней.
Перед каждым отъездом она проводила короткий семейный инструктаж. 'Гриша, не волнуйся, - говорила она. - Это просто часть моей работы. Я еду не одна, а с коллегами из разных организаций. Моя задача - встречать важных гостей. Это обычные рабочие встречи'. При этом, надевая нижнее бельё, красиво изгибая своё стройное, гибкое тело.
И пока она делала всё это перед большим зеркалом, она тут же спрашивала у Гриши, идёт ли ей этот наряд. В завершение она, как бы невзначай, приподняла юбку и распылила дезодорант между своими красивыми, сочными бёдрами, после чего скрылась за дверью.
Григорий снова и снова возвращался мыслями к тому моменту, когда Таня, вся сияющая от счастья, с раскрасневшимися щеками, рассказала ему о том, что шеф предложил ей должность заведующей магазина.
- Он назвал меня жемчужиной всего филиала, - радостно сообщила она, придя однажды с работы. - А моя напарница, которая изо всех сил пыталась привлечь внимание шефа, осталась ни с чем. Он даже не взглянул на неё.
Тогда в тот момент Гриша почувствовал, как у него уходит земля из под ног. Он не знал, радоваться ли этой новости или нет.
Таня заметила его угрюмость, обняла и сказала, что не заменит Гришу никем. 'Ты у меня самый красивый', - повторяла она, обнимая его и успокаивая. 'Не выдумывай глупостей, милый', - добавляла она.
Грише очень нравилось, когда она произносила: 'Какой ты у меня молодой! В твои-то годы не дашь тебе столько лет!' Её слова всегда оказывались волшебными, и она вновь находила нужные фразы, чтобы успокоить его. Под это нежное воркование его любимой Танюши он совершенно забывал о её поездках с начальником.
Спустя некоторое время снова подъезжала машина начальника, и, как обычно, с заговорщическим взглядом заглядывая в глаза Грише, она не забывала шепнуть ему на ухо, что он лучший и выглядит моложе своих лет. После этого, распыляя дезодорант под юбку, она исчезала.
Однажды Гриша выразил ревность и недовольство, топнув ногой и сказав что-то вроде: 'Ты, наверное, там' или 'Эх, узнаю от кого-нибудь, не дай бог!'. Таня тут же начала плакать и жаловаться, что Гриша не способен понять её чувств и разрушает все её мечты о счастливом совместном будущем, которое она старается построить.
Ты хочешь, чтобы я выглядела некрасиво или с размазанной тушью? Значит, ты, наверное, не испытываешь ко мне ничего тёплого. Эти слова она повторяла снова и снова, как мантру.
Гриша вскакивал с кресла при этих словах, обнимал её и успокаивал: 'Да верю я тебе, дорогая. Просто у меня такой ревнивый характер'. Он снова целовал её и благословлял крестным знамением. Она закрывала за собой дверь и тихо шептала ему на прощание: 'Гришенька, не переживай и ложись спать. Как только всё закончится, я сразу же буду в твоих руках. Но помни, я не просто продавщица, я директор особого магазина!'
Перед очередной поездкой она сказала Грише:
- Сегодня мы будем на базе 'Петушки'. Там нас ждёт встреча с секретарём горкома Степановым, а также с секретарём обкома Ельциным. Ты только представь, какие люди будут там! Мне важно выглядеть достойно, чтобы все видели, какая у тебя жена.
После отъезда жены Гриша часто подходил к зеркалу, изучая себя то анфас, то в профиль, искоса. 'Надо бы сбросить вес', - размышлял он. Пока Таня не вернулась, он намеревался заняться упражнениями на пресс, но каждый раз, укладываясь на диван, засыпал. Ему снился один и тот же сон: Таня в белой кофточке и он в своей свадебной гипюровой рубашке. Каждый раз, когда он пытался её обнять, она ускользала, смеясь, но не ему, а кому-то невидимому. Просыпаясь в поту, Гриша смотрел на часы и снова ложился, но после этого сна он больше не засыпал. Лежа с открытыми глазами, он ждал утра.
После бессонной ночи, полной тревог, он снова встречал Таню на пороге. Она стояла в проёме приоткрытых дверей, а он, словно котёнок, мурлыкал ей нежные слова. Признаваясь, как сильно скучал и любит её. После одного случая, когда она с размаху огрела его туфлёй с острой шпилькой, он больше не пытался встретить её грубо.
'Ты просто ревнивец!' - кричала она тогда. 'Я не хочу терпеть неудобства! Ты эгоист, который думает только о себе. Ты так и остался глупцом!' Ты бы знал, с кем мне приходится общаться - не тебе чета. Радуйся, что я с тобой и помогаю тебе.
И вдруг, опомнившись, она снова обняла его. Прижавшись, как раньше, шептала на ухо: 'Я так устала, Гриша. Не спала всю ночь. Просто дай мне немного отдохнуть'. Гриша, как обычно, уложил её поудобнее на кровать, и она мгновенно погрузилась в глубокий сон.
А он сидя рядом с ней, восхищаясь своей милой красавицей Танюшей, и вдыхал аромат дорогого вина, который исходил от её дыхания. В его голове проносились мысли: если это необходимо, значит, так и должно быть. Она ведь старается старалась для него. Благодаря ей он больше не работает на старом 'КАМАЗе', а на новой работе. Таня устроила его туда через свои связи. Он уже вырабатывает первый список, лёжа на боку. И на пенсию выйдет раньше, чем остальные.
И гриша снова уже какой раз корил себя за необоснованную ревность.
Так или иначе, именно Татьяна помогла ему устроиться в службу спасения, рассуждал про себя Гриша. Даже начальник, приветствуя его как коллегу, с лукавой улыбкой интересуется, как дела у его супруги на рабочем поприще.
Гриша корил себя за то, что снова привязывается к жене и портит ей настроение. И он снова, глядя на свою спящую красавицу, шёл на кухню, чтобы приготовить для неё что-то вкусное.
Да, думал Гриша, её шеф - настоящий профессионал, раз назначил Татьяну на должность директора такого магазина. Он, должно быть, разглядел в ней большой потенциал к работе. Ну и пусть она иногда ездит с ним по делам до утра. В конце концов, она сама говорит, что всего лишь разносит еду по столам, и больше ничего.
И от таких мыслей он начинал тихонько напевать свою любимую песню 'Простая любовь' в исполнении Наташи Королёвой. 'Ну и что из того?' - рассуждал он снова. 'Пусть иногда поддатая, значит нельзя без этого', - думал Гриша. 'Всё ведь для дела'..
Но изменять мне моя Таня не будет. Это точно решил Гриша. Тем более с шефом, ведь он старый, она сама мне так сказала.
В моменты раздумий Гриша вновь находил сходство Тани с Софией Ротару. "Как она похожа на певицу!" - думал он, упрекая себя за негативные мысли о жене. Возможно, её шеф - украинец просто скучает по родине и по таким людям, как Ротару. Таня же ещё красивее Софии. Как было бы хорошо, чтобы она обладала вокальными данными, подобными Ротару, думал Гриша.
И внезапно пугался своих мыслей. 'Тогда она точно не обратила бы на меня внимания', - думал он. 'Поклонники бы её окружили'. Но, обретая спокойствие от мысли, что его Танюша рядом, он решил: завтра, пока её не будет дома, он тщательно почистит газовую плиту и наведет порядок на кухне. Когда она вернется уставшая, возможно, немного навеселе, он встретит её без своих глупых подозрений.
Иногда он замечал, что в состоянии легкого опьянения Татьяна становилась особенно притягательной. Она становилась более раскрепощенной и свободной. Хотя иногда во время любовных игр она называла его именем своего начальника, но тут же оправдывалась, говоря, что слишком много работает с ним. После каждой ошибки с именем она сразу заявила, что Гриша - её единственный и неповторимый.
После очередного отъезда Тани, Гриша стоя перед зеркалом и внимательно изучал себя: то смотрел прямо, то, прищурившись, изучал профиль. "Надо бы сбросить пару килограммов", - думал он. В отсутствие Тани он собирался заняться упражнениями, но каждый раз, устраиваясь на диване, засыпал. Ему снился один и тот же сон: Таня в белой кофточке, он в своей свадебной гипюровой рубашке, и он отчаянно хочет её обнять. Но она ускользает из его рук, смеётся, но не ему, а кому-то невидимому. Проснувшись в поту, Гриша тяжело вздыхал.
Как-то незаметно настал день, когда Гриша пришёл оформлять пенсию. Его сослуживцы, которые в тот момент были на работе, окружили его. "Ну вот, ты теперь пенсионер", - сказал молодой боец Женя Хряков, всегда заискивавший перед Гришей.
- Да, - оживился Гриша, - посмотрите на нашего начальника. Мы с ним ровесники, - сказал он с гордостью.
И, осмелев, ведь он уже уходил на пенсию и мог открыто говорить о своём начальнике, добавил:
- Таня мне сказала, что мне не дашь и пятидесяти, а начальник, мой ровесник, выглядит так, будто ему уже за семьдесят.
Высказав своё мнение, он ожидал реакции коллег, но все почему-то промолчали, не поддержав разговор. Многим предстояло работать под руководством этого начальника, а рядом находился Женя Хряков, которого знали как доносчика и боялись говорить лишнее. Но когда Григорий достал три палки копчёной колбасы, Женя начал его расхваливать.
- Да, - сказал Женя, при этом назвав его Григорием Иванычем. - Ты не выглядишь на свои пятьдесят, я бы дал не больше тридцати. При этом засовывая одну из палок в рукав куртки. Видимо, по привычке, он всегда так делал, когда притаскивал начальнику ВГСЧ спиртное и, чтобы никто не видел, занося спиртное ему в кабинет.
У Гриши было гладкое лицо, не то что у его руководителя. Тот выглядел старше: его лицо изрезали глубокие морщины, а зубы, изъеденные алкоголем, выступали наружу.
Зато руководитель был стройным, хотя слегка сутулился. Но это не портило его облик.
Гриша был плотного телосложения с большим животом. Его голова сидела прямо на плечах, без шеи, и он напоминал праздничного снеговика.
Жизнь у Гриши всегда была праздник. Он не ходил пешком, потому что Таня поручила ему развозить дефицитные продукты нужным людям.
В выходной Грише позвонила Таня. Она сказала, что к нему поедет водитель начальника и ему нужно будет помочь шефу на даче. При этом она добавила, что Гриша сейчас отдыхает, так что это отличный шанс не сидеть без дела.
Гриша с энтузиазмом начал собираться. Шеф ждет - значит, надо идти, подумал он. Неторопливо одевшись, он сел у окна и стал ждать водителя. Но тот все не появлялся. Гриша снова снял верхнюю одежду, и тут зазвонил телефон. Это была Таня, его любимая.
''Ты что, подводишь меня?' - возмутилась она в трубку. - 'Машина уже давно стоит, а ты как будто ждёшь особого приглашения'. Гриша начал объяснять свою ситуацию, но Таня резко повесила трубку. Он как мог быстро спустился по лестнице к машине, которая уже ждала. Сердце колотилось, да и расстраивать Танюшу ему не хотелось. 'Эх, проклятая аритмия,' - подумал про себя Гриша.
Усевшись в автомобиль, Гришу приятно поразил аромат лёгких и дорогих духов, а салон машины был сияющим и чистым. 'Извините, что пришлось меня долго ждать', - сказал он водителю, но тот, ничего не ответив, ленивыми движениями включив первую скорость, медленно поехал на выезд из города.
Вот это да! - мысленно подумал Гриша. - И водитель-то у Таниного начальника, похоже, важная персона.
Гриша вдруг увидел на полу автомобиля знакомую тряпочку. Она лежала, одинокая и испуганная, словно ждала его взгляда. Подняв её, он узнал женские плавки из коллекции 'неделька'. Гриша купил их Тане на день рождения по блату. От них исходил запах её любимых духов, которые Таня иногда распыляла себе под юбку, уходя на работу.
Водитель, взглянув в зеркало заднего вида, с лёгкой небрежностью произнёс:
- Положи их к заднему стеклу, желательно с левой стороны. Там ещё несколько таких же, я ими стёкла протираю. Удобный материал. Только что фары вытирал, думал, что бросил, а оказывается, не докинул, мимо упали.
- В Москве такого нет, - с гордостью заметил водитель. - Улицы чистые, их регулярно поливают. А в нашем Асбесте приходится стёкла протирать по три раза за день.
Он продолжил объяснять Грише, что теперь в гараже выдают более плохую ветошь для протирания стёкол. Затем, не оборачиваясь, спросил:
- А ты за какие заслуги едешь помогать шефу?
Не получив ответа, водитель задумался вслух:
- Да, мой начальник - важная персона. К нему обращаются все: и прокуроры, и судьи, и руководители. Это тебе не шутки. Мой начальник - особенный человек. Он как великий учёный или царь. Он может то, что не можем мы с тобой. К нему все идут за помощью. Он даже помогает начальнику ОБХСС Толкачу, одевает и кормит всю его семью.
Но не могу понять, на какие деньги он приобрел эту красавицу. И, указав на плавки в руках Гриши, водитель неожиданно громко рассмеялся.
Гриша уже не слышал и не видел ничего вокруг. Он полностью утратил ощущение, куда его везут, неожиданно прокричав водителю прямо в ухо: 'Стой!' Резко нажав на тормоза, водитель остановил машину. И Гриша выскочил из машины, не закрыв за собой дверь, бросился в сторону своего дома, не разбирая пути.
Поднимаясь домой, он услышал звонок телефона. Это была Таня. Немного отдышавшись, он ответил.
- Ты где? Почему сбежал на полпути? Что подумает шеф? - спросила его Таня.
- В коллекции моего подарка из плавок 'неделька' должно быть семь штук. Не хватает двух. Ту пару я принёс. Постираю, проглажу и уберу на место.
Он положил трубку.
Когда Таня вернулась домой, она обнаружила Гришу, лежащего на полу лицом вниз. Его лицо было темно-синего цвета, а в руках он держал знакомые ей плавки. Прибывший врач скорой помощи, приложив значительные усилия, извлек из правой руки Гриши две разноцветные тряпочки. После осмотра он констатировал смерть, предположительно от инфаркта.
Хоронили Гришу, когда моросил мелкий дождь. Таня стояла у гроба с мокрыми волосами, торчащими в разные стороны из-под платка. Выглядела она не как раньше. Всегда опрятная и веселая, в этот раз её взгляд был отсутствующий.
На девятый день после кончины Григория она появилась в месте, где он трудился, с выражением глубокой скорби на лице, почти незаметно и беззвучно.
Войдя в фойе, она принесла знакомым сослуживцам мужа хорошее вино и разнообразные деликатесы, чтобы все могли помянуть его.
К ней подошел Чекушкин, глава ВГСЧ. Как всегда, он был немного подшофе.
- Мои соболезнования, - сказал он и почти вырвал большую сетку с продуктами из рук Тани. - Помянем, - добавил он быстро и исчез за дверью своего кабинета.
Уже выходя из кабинета и хрустя свежим огурцом, он тихо сказал: 'Как жаль Григория!' Его внешний вид совсем не соответствовал возрасту. 'Но, как говорится, всякое бывает', - добавил он.
Таня молча пришла и так же тихо ушла, растворившись в воздухе. Через некоторое время командир ВГСЧ начал ходить по коридору, словно капитан огромного корабля, а коридор казался ему палубой. Его шатало из стороны в сторону, будто он попал в шторм на море. Двигаясь по длинному коридору, он хватался за стены, чтобы не упасть, при этом то обзывая Таню сучкой, то вдруг называя её проституткой. Он утверждал, что знает о ней всё и даже больше.
Да, она у начальника ОРСа ходит в любовницах, и что она и без Гриши не заскучает. И, после сочной отрыжки, вдруг тихо с горечью сказал или как бы вслух сам у себя спросил: 'Где мне сейчас найти такого же, как Гриша? Кто будет возить деликатесы?' И это он произнес уже без фальши в голосе, а с какой-то неподдельной грустью, и вновь повторив самому себе: 'России с компартией облом, а мне с продуктами', и открыв двери своего кабинета, скрылся за ними, чтобы в его тишине дальше разобраться с Таниными подарками.
09/01/2016