Аннотация: Не смог не опубликовать лирические проклятия в свой адрес. Сам переживал.......Автор неведом мне.Может "Квазимодо" или "Швейк"? Не знаю.
...один из меня спросил другого: а как узнаешь ты ее на просторах инета, где все в масках и по случаю? неужто слово какое или знак обещан тебе в награду за ожидание и надежду? неужто надеешься ты, что к тебе направлен будет луч света от души, столь подобной твоей?
И вспомнилось, как слепые шли к пропасти, соединенные одной уверенностью и одной надеждой; каждый кроток был и верил столь сильно, что прошел бы, слепым, весь путь до Иерусалима, ни на кого не опираясь; но вместе шли они, и доверяли пути, который был протоптан теми, кто шел много лет и веков впереди, тех, кто уже давно свалился в пропасть надежды, ведомый этой верой... но нашелся среди них один слепец, который страдал от покинутой им любви; ласки тех рук и звуки тех речей любовных не выходили у него из головы, пока он шел в общей цепи слепых, положив руку свою на плечо переднего и ощущая тяжесть руки на своем плече следующего за ним; и в какой-то необъяснимый никаким ходом истории миг он оступился и выпал из цепи; оказавшийся в одночестве, стал он простирать руки, в надежде обрести уверенность идущих вместе, но Господь избрал его для другого своего Промысла; и направил он его стопы туда, где деревья, травы, цветы и воздух хранили любовь его; и онемела его любовь при виде его, пробирающегося к ней, изодранного и измученного; и сказал он, почувствовав дыхание ее на своей груди: пришел ли я? но не было сил у языка его любимой, только слезы ее обильно смочили рубища его; так Господь соединил их, несчастных; кто знает, когда их век закончился; а, может, они и поныне тут?
Видишь, и ты понимаешь, что есть слова, ложащиеся в строку так, как это повелевал бы Господь... если бы он был... твой внутренний камертон не уловил ни одной ноты фальши, твое заостренное внутреннее зрение не увидело никакой прикрасы, никакой неуместности в одежде стиха... и форма, и содержание - безупречно отразились от твоего камертона...
Но есть еще одна вещичка - вдруг, сами по себе, вновь всполыхнули угли в печке, пошел дымок из дымохода, застучали настенные часы, завыл ветер холодный за окном, затрепетали страницы открытой перед тобой книги, покосилось пламя свечи на столе, выписывая тени на стене... твоя душа переполнилась звуками, образами, чувствами, воспоминаниями, обидами, печалями и радостями - всем тем, что так долго хранилось в ней до условного часа, что есть только твое, особенное, не похожее ни на что больше на свете...
Видишь, я уже и плачу... не потому, что сам себя разжалобил... а оттого, что достичь того предела, который сам себе начертал на двери дома своего, никак мне невозможно... и в кровь стираю я пальцы, бегая по клавиатуре в поисках утраченного времени, утраченного образа... жизнь с грохотом обыкновенного трамвая проносится мимо моих окон, а из-под моих пальцев никак не является музыка...
Какой Сальери умирает во мне! Будь ты проклят, Моцарт!