Deathwisher : другие произведения.

Бд-3: (trans)plantation

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.21*14  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    На Бд-3.

   Стук сердца. Синтетические катышки во рту. Сухость и холод. Пьяная ругань.
   Безнадёжность. Это все можно рассмотреть как одно целое, всю эту конгрегацию, но блин, это всего лишь обломки. Осколки реальности. И я весь ими изрезан. 
   Я возвращался с какого-то поганого рок-концерта. Я уж и не помнил, зачем туда попёрся. В любом случае, концерт оказался дерьмовым. В небольшое помещение "Даймонд Пэлэс" народу набилось, как сельдей в бочку, преимущественно всякое отребье вроде меня: панки, готы, и другие маргинальные слои общества - пенки с дерьма, короче.
   А, поцелуйте меня в зад.
   Выступали "Засранцы из Ада" и кто-то ещё, но я не помнил. В памяти сохранились лишь вопли какого-то фриковатого урода, терзавшего микрофон и брызгавшего слюной на зрителей, сошедшее с ума освещение да звериный рёв потной, заведённой до предела получеловеческой толпы. Это было отвратительно, этот сейшен. Это наглядный пример схождения с ума.
   Поэтому-то я отошёл в угол, прислонился к грязной, изрисованной граффити пыльной стене и занялся своим ингалятором. В частности, эта штучка помогла мне на целых три часа смириться со своей жизнью. 
   Не думать о долгах, смерти и жизни, лишённой каких бы то ни было перспектив.
   Не думать о дружках Хирурга, о том, что они со мной сделают.
   После первых трёх вдохов, реальность, покрывшись зеленовато-полынной изморозью, стала немного привлекательней, крики тише, а изображение, наподобие облитой растворителем картины, по причудливым траекториям стекало куда-то за границы восприятия. Музыка, риффы и басы сверлили мой мозг желеобразными щупальцами света, в то время как люди начинали двигаться медленнее, как мухи, увязшие в клею, медленнее, медленнее...
   Сознание обволакивает непроницаемая жёлто-ржавая горечь, подхватывает пепельными крыльями и уносит куда-то далеко, в тёмные уголки киберпространственных грёз. Далеко-далеко, от проблем, холода и страха.
   Кончилось всё тем, что я сполз по стене, упал и провалялся мордой вниз на вонючем, заплёванном полу целых три часа, в совершенно отъёхавшем состоянии. Кто-то лениво пинал меня в живот, но мне было насрать, тем более, что я всё равно ни хрена не чувствовал...
   Так я обычно провожу все свои дни...
   Я шёл с концерта, пошатываясь и пытаясь привести разрозненные мысли в какое-то подобие порядка. Но всё равно соскальзывал на тропинку наркотического одурения, не в состоянии держать себя в руках. Я брёл по улице, мой взгляд зацеплялся за прохожих, но не воспринимал их. Проповедник с безумными, жёлтыми в красных прожилках, глазами, попытался всучить мне пару голоброшюр с изображением Мессии, но я так шарахнулся от него, что чуть не шлёпнулся задницей в лужу.
   Мне стало страшно.
   Это сильное чувство давно меня не посещало.
   Как и многие другие чувства.
   Это тотальньный самоконтроль.
   Улыбнувшись этой мысли, я остановился, прямо посреди бурлящей человеческой реки, около китайского ресторанчика и захламленных лотков с горластыми продавцами. Запустил руку в волосы, нащупывая на шелушащейся коже разъём.
   Я могу сегодня умереть.
   А этот город будет жить, не заметив потери.
   В сущности, кто я такой, чтобы жаловаться? Кто такой, чтобы бежать от судьбы? 
   Разъём всегда действовал на меня отрезвляюще.
   Напоминая о том, что я уже почти не человек.
   Нарко-волна, вместе с доносящейся из магазинов и квартир музыкой, схлынула.
   На секунду я потерял ориентацию, но потом понимание вернулось, обнажая прогнивший стальной скелет мира наружу.
   Нужно действовать, пока мой череп не встретился с чьей-то алюминиевой битой.
   С такими мыслями я свернул на пустынную Пайн-стрит - на добрых два квартала по одной стороне тянулся давно заражённый бомжами завод "Фризинг Индастриз", а по другой - комплекс небоскрёбов "Стэйрз ту Хэвэн". Строительная компания, взявшаяся за проект, обанкротилась, и строительство оказалось замороженным. Теперь жуткие каркасы, белеющие на тёмном-сыром фоне ночи, навевали мысли о разрушении и смерти. 
   Пошёл дождь, и я, мучимый опустошением и бессильным гневом, поежился в своей старой чёрной плащёвке.  
   Серебряные иглы дождя падали на город сверху, подобно тысячам пронизывающих ткань ночи метеорам. Капли осколками стекла ложились на крыши домов, асфальт, образуя причудливый и зловещий узор.
   Где-то в клубящейся вышине, гремел гром, давно заглушаемый звуками улиц, шумом дождя, лязгом проезжающих машин. Из люков медленно сочился густой пар, гремела музыка из баров - словом, город жил, кипел, замыкаясь на себе в лабиринте из титанических, облепленных рекламными щитами, башен. 
   Моя память бессмертна, а тело - лишь кусок плоти, не дающей мне вырваться за пределы себя.  
   Ночь, именно ночь, погружала город в пучину безумия.
   Улицы кишели ритмичной жизнью, но здесь, в тёмном, скудно освещённом переулке, было тихо, как будто любой звук, попав сюда, умирал, тонул в линзах лужиц. Лишь стук дождя нарушал столь совершенную симметрию тишины.
   Я шёл, сгорбившись под дождём, сдерживая убийственный кашель, иголками пронзавший мою грудь.
   Я шёл и думал о том, что я гнию изнутри.
   Кашель - лишь внешнее проявление паразита, пожиравшего меня изнутри. Это мой личный зверь, плоть от плоти моей, материализовавшаяся тяга к саморазрушению, и блин, разве я и так мало прошёл, чтобы заполучить ещё и чёртов рак?!
   Всё началось, когда мне было семнадцать. Тогда мы с моим братом Крисом жили в трущобном квартале, где мы делили квартиру с китайской и цыганской семьями, где из окна были видны только немыслимые паутины верёвок для белья, да и само это обосранное бельё, где всегда воняло луком и жирной жратвой. В этой милой обстановке я подцепил ГЭНС, а следом и Крис тоже. Но ему-то было уже двадцать, поэтому он, задолжав Хирургу грёбанных сто тысяч евро, пристроил меня в ближайшую нелегальную клинику.  
   Сам Крис, заразившись ГЭНС от меня, умер в какой-то канаве. Слепым и нищим. 
   Я же остался жив. Мне заменили повреждённые участки мозга на симбиотический биокомпьютер. Мне заменили часть нервов на нейроускорители. Притащили из самой Японии мех-глаза и автоклавом вожгли их в череп.
   Это могло сделать меня неплохой боевой машиной. Но не сделало.
   Симбиком нёс в себе программу ир-трансфер. Эта штука стирает участки коры, ответственные за чувства, потому что они усиливают боль, оставшуюся после ГЭНС. Эта программа превращает меня в программу, лишая эмоций. Правда, её работа ещё не закончена и боль...кошмарна... Машины не чувствуют боли. У них нет сострадания. Я ем много таблеток, чтобы убить боль, о да. Сразу после операции я был жутко тощим, и Слайм, мой друг, часто говорил, что я мог бы ходить с объявлением на майке "Хотите ПОХУДЕТЬ? Спроси меня КАК - Я СИЖУ НА МЕСКАЛИНОВОЙ ДИЕТЕ". Вот так.  
   Но самое главное - это то, что этот жуткий, громадный долг никуда не девался.
   Торговля наркотиками закончилась тогда, когда моей рожей решили подмести асфальт...
   Зато Хирург, отвратительный мужик в вечно заляпанном какой-то дрянью халате и с мерзкими, цвета тухлых устриц, глазами, предложил мне работать на него, тем самым, мало-помалу выплачивая задолженность.
   Работа была из самых грязных - охота за органами.  
   Но вот уже три недели, а я не принёс Хирургу ничего. Ни одной жалкой почки. Поэтому я готовился с внешне самурайским хладнокровием и внутренней паникой встретить его шестёрок, которые должны выпустить мне кишки.
   Однако, на всякий случай, в небольшом рюкзаке я носил два криоконтейнера, на случай, если случайно что-то подвернётся. Оно и подвернулось. 
   Я шёл и думал, что, даже если Хирург меня не убьёт, то он точно не пересадит мне новые лёгкие.
   Рак душил меня.
   Пожирал.
   Я только об этом и думал - о своих гниющих, похожих на измочаленные тряпки, лёгких.
   Я думал о них, когда меня сотрясал, как электрический разряд, жуткий кровавый кашель.
   Я думал о гниении, когда отхаркивал куски этих самых лёгких.
   Так или иначе, я был ходячим трупом.
   Мертвецом, от чьего перекошенного, бледного лица шарахаются здоровые и сытые буржуа.
   Я ходячая опухоль.
   Мразь.
  
   Но у этого трупа был вибронож.
   Но у этого получеловека, полупрограммы было страстное желание выжить.
   И когда я увидел, как впереди меня по пустой улице бредёт одинокий человек, я возликовал.
   Вознёс молитву КиберМессии, если хотите. 
   Прилив адреналина накрыл меня волной жесточайшего, бритвенно-солёного предвкушения. Я словно растворился в самой привлекательной смеси наркотиков - в боли, страхе и жажде крови.
   Я умирал, рассыпался в прах на глазах, но при этом страшно хотел затащить в эту яму небытия кого-то ещё.
   Особенно, если у этого парня здоровые органы.  
   Я перевёл глаза в режим мягкого свечения. Ускорил шаг, переходя в глайд-режим, чувствуя, как мягко вибрируют нейроускорители под кожей. 
   "Эй ты, незнакомец? Что ты прячешь в своем дорогом светло-бежевом пальто? Пистолет? Нож?
   Нет, приятель, чтобы это ни было, ты не уйдешь. Не уйдёшь, мать твою. Тебе не следовало сюда ходить..." 
   Я догонял его, стараясь не шуметь, тихо крался по стене в тени здания. Парень так и не ускорил шаг. 
   Дурак.  
   В кармане плащёвки моя рука судорожно сжимала резиновую рукоятку виброножа. Я буквально чувствовал, как разливается ртутный огонь безумия по моим кишкам.
   Убить.
   Убить этого богатенького говнюка.  
   Мое лицо рассекло ущелье улыбки.  
   Не думаю, что он понял, что случилось, когда я прыгнул на него сзади, хватая за волосы и отводя его голову назад, открывая шею для удара.
   В тусклом свете глаз нож блеснул дымчато-размытой смертью. Вспышка вопля, крик чайки, увязшей в мазуте...
   Вибронож прочертил сверкающую дугу, рассекая мужику горло и выпуская на волю пахнущий дождём и мокрыми проводами, темно-рубиновый фонтан.  
   Всё в несколько секунд.
   Следующие несколько секунд, я смотрел, как кровь окрашивает его белоснежную сорочку и дорогой галстук. Слушал, как он беспомощно булькает и дёргается, лёжа на спине. Наблюдал, как его глаза медленно покрываются сероватой плёнкой, стекленеют. Как из них вытекает смысл.
  
   Connection terminated.
  
   Я выругался. Я никак не мог высвободить темно-багряную печень из цепкого захвата скользких желто-розовых кишок.   
   Один криоконтейнер уже наполнен. Там лежит сердце и драгоценные, так нужные мне лёгкие. Я достал второй, щелкнул замками, и крышка с шипением поползла вверх, выпуская наружу клубы белого холодного пара. Я шлёпнул склизкую печень на мелко накрошенный лёд, а рядом положил почки.
   Ну, вот и всё.
   Скользкими от крови руками, засунул контейнеры обратно в рюкзак. Посмотрел на распотрошённый труп молодого клерка: на груде и животе зияли рваные прорехи, покрытые запёкшейся кровью - в нашем деле работать надо быстро... То, что я только что сделал, меня не трогало совершенно. Я чувствовал только давящую усталость и желание как можно быстрее смыться. Но, в тоже время, я ощущал удовлетворённость.  
   Тупую удовлетворённость хищника.  
   Быстрым шагом я пошёл от места убийства, наслаждаясь стуком полных контейнеров о спину.
   Это был звук жизни, звук уличной пищевой цепи..  
   Звук ещё одного прожитого дня. 
   Я глубоко вздохнул, думая о лёгких, которыми вскорости задменят моё поражённое раком старье - даже воздух казался не таким ядовитым как всегда, пропахшим бензином и прочей гадостью. 
   Я кашлянул, по привычке прикрыв рот рукой.
   И остановился, тупо рассматривая сгустки крови, растёкшиеся по моей ладони...   
   Connection terminated...

Оценка: 5.21*14  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"