Губы девушки ощутили соль печали, отчего только сильнее сжались в ровную тонкую линию, через которую не смогут пробиться ни боль, ни отчаяние.
"Больше никогда..." - Твердила она самой себе, пока ноги несли ее все дальше и дальше в лабиринт улиц, уже не освещаемых тусклым сиянием фонарей - редких гостей окраины города.
Опухшие глаза, горевшие от невыплаканных обид, смотрели в пустоту, разверзшуюся перед ней сегодня. Впервые Лана осознала свою беспомощность перед преградами этого мира, и кто же ей помог в этом?
Тот, от кого она меньше всего ждала удара в спину, тот, доверие к которому было для нее превыше всего. Но сейчас это в прошлом. Вся ее предыдущая жизнь в прошлом.
Любимое лицо в последний раз появилось перед ее глазами, отразившись острой болью в сердце. В ушах снова послышались предательские слова, расколовшие ее душу пополам:
- Наверное, наша встреча с самого начала была ошибкой. Нам лучше начать все с начала. Друг без друга.
Ни сожаления, ни попытки вернуть прошлое.
Нет, для нее его больше не существует. Осталось лишь найти способ, как склеить свою израненную душу. Но она найдет, ведь ее всегда учили быть сильной. Для себя и для других.
"Но получится ли?" - Этот вопрос девушка задавала себе уже, наверное, в тысячный раз.
Внезапный порыв ветра, налетевшего на одинокую фигуру из ниоткуда, заставил Лану сильнее запахнуться в промокший плащ. Он прогнал остатки ее сомнений, словно в последний раз объяснив ей, что вокруг нее - лишь холод. А тепло, которое она так давно ищет, нужно заново создавать самой. Раз за разом. Крупица за крупицей.
На улице стоял промозглый осенний вечер. В этом году пора дождей припозднилась, отчего сейчас, в ноябре, в городе по-прежнему лили дожди. И, как назло, ни одной снежинки.
"Скорее бы снег. Может, он прогнал бы эту черную полосу из моей жизни?" - Но, подумав об этом, Лана осознала: нет, ему не удастся. Это может сделать лишь она.
Холодный капли, попавшие ей на лицо, вывели девушку из задумчивости, заставили оглядеться по сторонам.
Одинокие здания унылых домов, частью накренившихся от прожитых лет, с недоверием смотрели тусклыми окнами-глазами на непрошенную гостью.
"Что делает здесь эта молодая женщина?" - Задавались они немым вопросом. - "И куда лежит ее путь, если здесь ждет лишь отчаяние?"
Лана на минуту остановилась, заглушив эхо своих шагов. Ее глаза испуганно искали хоть что-нибудь знакомое, но это что-нибудь по-прежнему не находилось.
"Господи, куда же меня занесло?"
Тишина, окутывавшая старую улочку, казалась почти нереальной. В ней слушались лишь удары сердца и тиканье механических часов - единственного, что осталось у Ланы от ее матери. Она обхватила рукой холодный, полинялый от времени браслет, и про себя напомнила:
"Это ведь мой талисман. Мама следит за всем с небес, она не допустит, чтобы со мной что-то случилось"
Эта мысль придала Лане немного уверенности, отчего тревога немного уменьшилась. Главное - не терять разум от страха. Она поднимала из памяти фильмы, в которых многие, доверившись панике, так и не смогли выжить, найти дорогу назад.
"Нет, на этот раз все получится"
Лана набрала в легкие побольше воздуха, и, развернувшись, зашагала в ту сторону, откуда пришла. Она пыталась найти дорогу. Но еще не знала, что это невозможно. Даже матери, ее ангелу-хранителю не под силу оказалось спасти ее от судьбы, уготованной свыше.
Леон следил за бессмертной тварью уже неделю. Давно у него не было цели, столь искусно умеющей скрываться от охотника. Он уже стал думать, что таких, как эта - древних - давно перебили, но нет!
В жалком свете по-ночному темной улицы всего на одно мгновенье сверкнули кроваво-красные глаза, следившие за девушкой. Конечно, она не заметила этого, да и как можно было заметить хищника, созданного самим дьяволом?
В душе Леона невольно проснулась жалость к этой несчастной, которой всего через несколько минут суждено принять свою смерть от чудовища, способного жить лишь тогда, когда кровь невинных обагряет его губы. Неужели люди могут верить в волшебные сказки о любви с этими монстрами? Леона передернуло. Наверное, если бы хоть кто-то из тех, что придумывают этот бред смог оказаться сейчас здесь, подле него, он навеки зарекся бы говорить о подобном. Но это лишь надежды.
Нужно подготовиться. Времени осталось в обрез, он не мог больше медлить.
Стараясь как можно тише достать клинок, Леон замер в ожидании. Если все сложится как нужно, он успеет поразить монстра, едва тот нападет на девушку. Быть может, даже ее, эту глупую искательницу приключений в пустынном городе, удастся спасти. Однако до нее почти все погибали.
Первый шаг всегда самый сложный. Нужно успокоить себя, приглушить бешенное дыхание, чтобы не оказаться пойманным в сети, расставленные им самим. Только бы девушка правильно сыграла свою роль.
Выбравшись из своего укрытия, Леон рисковал. Сейчас - самое важное. Если хоть что-то пойдет не так, его могут убить. Но он постарается, сделает все так, как учил его Мастер.
Сердце забилось как сумасшедшее, порождая дикий гул в ушах от бегущей по венам крови. Из ноздрей стал вырываться пар, отчего Леон понял: сейчас или никогда. Иначе вампир заметит его раньше, чем тот успеет обдумать следующий ход.
Напрягши до предела и без того болевшие от напряжения мысли, Леон сделал прыжок.
Вампир медлил. Его жертва подвернулась сегодня почти случайно - он не искал ни ее, ни быстрой еды. К тому же, если быть честным, сегодня он уже был сыт. Пройдя в кабинку для приватных танцев с молоденькой стриптизершей, он понял: этот вечер удастся. Никто не заметит шума и возни в грохоте музыки ночного клуба. Никто не расслышит даже ее крика о помощи. Хотя он не даст ему сорваться с ярко-алых губ.
Почуяв вкус крови, уже не можешь остановиться.
Арон понял это только тогда, когда первая багрово-красная капля опустилась на его губы. Нет, он и до этого слышал, что вампир не может остановиться, но понял все лишь тогда, когда пришло время. Его время.
Жизнь молодого мужчины остановилась, еще не успев начаться. В конце концов, двадцать семь лет - это много только тогда, когда тебе всего десять. И пусть в той, прошлой жизни люди жили не так долго, как сейчас, ему все равно показалось мало.
Всего на миг он вспомнил свое перерождение.
Запах гари, поднимавшийся над выжженной деревней, тела убитых повсюду - от домов до поля, в котором многие находили себе еду. Последние крики тех, кого оставили "на потом", среди которых оказалась и она.
Его невеста.
Боль, рождавшаяся в разуме от чувства собственного бессилия, заполнила его тело нескончаемым потоком, концом которому была лишь смерть. Да, сейчас он молил о ней. Молил своих мучителей, но они избрали другой путь.
Звук ломающихся позвонков, смешанный с солоноватым привкусом крови вапмиров - его последние воспоминания из прошлой жизни. А потом все померкло. Глаза мужчины перестали видеть этот мир таким, каким он существовал до этого - ярким, наполненным красками жизни.
Он возродился, чтобы убивать. Чтобы сильнее слышать крики невинных жертв, чтобы видеть, как яркие до боли в глазах капли крови убитых орошают землю под его ногами. Чтобы влачить свое бессмертное существование, исполняясь чувством собственной вины.
И тогда он понял, что не станет убивать невинных. Ему пришло озарение: в мире полно вампиров, чья кровь дает жизнь, способную теплиться в мертвом теле гораздо больше.
И теперь он охотился за одной из них.
Ускоряя темп шагов, Лана сбивала горы пожолклых сухих листьев, путавшихся под ногами. Каждое новое движение давалось ей с огромным трудом: страх того, что вся ее жизнь может оборваться, еще не начавшись, сковывала кровь в венах.
Она испуганно обернулась.
"Нет, наверное, послышалось!" - В висках бешено стучал пульс, отбивая последние мгновения этого вечера, но девушка пыталась успокоиться.
"Дома будет смешно, что я оказалась такой трусихой".
Но что это? Неужели опять почудилось? Как будто глухое эхо, чье-то тихое дыхание.
Нет, оборачиваться не стоит. Ведь, в конце концов, даже если ее кто-то преследует, это не поможет, а лишь отнимет время, которое можно было использовать для спасения.
"Мама, не позволяй случиться плохому", - девушка возносила молитвы не к Всевышнему, а к ней - той, что всегда ее оберегала.
Лана торопилась: впереди, там, куда мог пока попасть лишь ее взгляд, начинались оживленные улицы нового города, выросшего всего за несколько лет. Никогда еще ее цель не была такой близкой, такой желанной, как сейчас.
Свет ярких вывесок, гудение машин...
Ее каблуки почти не стучали. Она старалась двигаться бесшумно, не испытывая судьбу, или, по крайней мере, то, что находилось за ее спиной. Руки, опущенные в карманы, судорожно перебирали ключи от дома, пытаясь приблизиться к нему.
