Сентябрьское солнце завершало дневной полукруг, и лучи его почти стелились по земле. Когда-то, совсем недавно, с этим уходящим в прошлое днём связывались самые радужные мечты о ласковом тепле, шуршащих волнах, неспешно перебирающих мелкую гальку, гортанных криках чаек и силуэтах теплоходов, уплывающих за горизонт, в ещё более тёплые страны. Жель как праздника ожидала этого дня - первого дня её первого в жизни отпуска! Увы, даже не начавшись, праздник рассыпался, словно песочный куличик на солнышке, вывернув явившийся точно по календарю день наизнанку. Теперь день уходил, оставляя после себя мерзкий привкус пустых мечтаний, тоски и одиночества. Отпуск не состоялся. Точнее, теперь все дни выстроились в один непрерывный отпуск, но от такой благодати хотелось заплакать. Не плакала Жель только потому, что её никто не пожалел бы и не утешил. Здесь, в чужой квартире, во всём городе, в целом свете - она одна.
Приняв позу слегка увядшего лотоса, Жель сидела на полу и пыталась уговорить себя, что всё не так уж и плохо. В десятый или двадцатый раз она перетряхивала содержимое худенького кошелька. Деньги хотелось считать, долго, со вкусом... Но, вопреки робким надеждам и умышленному затягиванию арифметического действия сложения, пересчёт завершался неприлично быстро. Несколько аккуратно сложенных мелких купюр и полгорсти мелочи - много ли времени нужно для понимания, что очередная финансовая катастрофа уже разразилась?
Сопротивляясь из последних сил жестокой реальности, некоторое время девушка ещё пыталась отыскать хотя бы маленькое светлое пятнышко на черном полотне бытия, однако мысли упорно следовали своими неведомыми тропами, выводившими в итоге то к "совсем плохо", то к "хуже некуда", то к беспросветному "отвратительно". Наконец, отчаянно отшвырнув остатки разбившихся надежд и призрачных упований, она честно признала своё полное поражение в сражении за лучшую жизнь и задалась самым логичным в сложившихся обстоятельствах вопросом: что делать? В отличие от более умных и известных личностей, посвятивших этой философской закавыке толстые фолианты, но так и не пришедших к единому мнению, Жель имела на него абсолютно точный, проверенный ответ. Нужно в очередной раз покончить с собой.
К процессу ухода из жизни она относилась чрезвычайно серьёзно и с большой ответственностью, уделяя должное внимание несущественным, казалось бы, деталям. Например, если резать вены в ванной, нужно не забыть надеть хорошенький купальник. Сто процентов, дело о смерти будут вести мужики и как-то нехорошо, чтобы они пялились на какие-нибудь выцветшие тряпочки, а уж тем более на голое тело. А перед тем, как повеситься, не забыть бы сходить в туалет, иначе потом... В общем, тоже некрасиво будет. Стреляться же ни в коем случае в голову, иначе за брызгами крови и лица-то не разобрать будет. Лицо - это святое. Жель очень любила своё лицо. Потому с самострелом могут возникнуть сложности, пистолет у неё травматический, но в Интернете она нашла рекомендацию, в какую точку тела нужно попасть, чтобы наповал с первого раза.
Итак, оставалось выбрать способ. Жель аккуратно выложила на журнальный столик новенькую опасную бритву, купленную взамен допотопных ненадёжных лезвий, моток бельевой верёвки и пистолет, оставшийся у неё в память о бывшем женихе. Молодой человек активно поддерживал идею всеобщего вооружения и искренне полагал, что лучшие друзья девушек - отнюдь не бриллианты. В итоге жених испарился, а пистолет остался.
Прошлый раз, помнится, она пожелала именно застрелиться, но теперь, подержав в руке увесистое орудие смерти, отложила его в сторону. Сегодня в последний миг жизни тянуло к тишине и покою. Перебрала витки бельевой верёвки, давно валяющейся без дела. Покрутила, подёргала за свисающие концы. Нет, не такая уж она прочная, какой показалась при покупке, не внушает доверия. Положив верёвку обратно на столик, Жель остановила взгляд на бритве, тяжело вздохнула по своей заканчивающейся жизни и пошла в спальню переодеваться.
Стук раздался в тот момент, когда девушка натягивала чудесные бирюзовые трусики от купальника, приобретённого для вожделенных солнечных ванн на берегу синего моря. Нехорошо, если она умрёт, а купальник останется в комоде, так толком и не коснувшись её тела. Ни разу не надеть обновку - очень скверная примета. Пусть же в последний миг жизни хозяйки послужит ей смертным одеянием, рассудила Жель.
Нарушение тишины отдалось неприятным чувством тревоги. Инстинктивно скрестив руки на обнажённой груди, Жель закрутила головой, пытаясь установить источник звука. Некоторое время слышалось только доносящееся с кухни тиканье часов, и начало казаться, что никакого стука не случилось и в помине... Но тут стукнуло снова. За окном, точнее, в стенку над ним. С улицы. Девятый этаж. Ни балконов, ни лоджий, ровная стена. Альпинисты, что ли? Накинув халат, Жель раздвинула шторы, приоткрыла окно и выглянула наружу. Солнце село, но в ещё не сгустившихся сумерках никаких альпинистов в обозримой округе не наблюдалось. Да и что им здесь делать на ночь глядя? Между тем тревога не отпускала. Обитательница квартиры осторожно прикрыла окно и села на кровать. Тут же застучало снова: негромко, но отчётливо, как бы азбукой Морзе: тук-тук, тук-тук, тук-тук-тук, тук... Преодолев уже не тревогу, а настоящий страх, с неожиданной для самой себя отвагой девушка подскочила к окну и высунулась почти до пояса. Увы, ничего ужасного, кроме голого бетона, перемежающегося застеклёнными впадинами, кое-где уже подсвеченными, в поле зрения не попадало. Жель перевела дух и тихонько замерла у открытого окна, намереваясь при первом же "тук-тук" мгновенно выглянуть наружу. Но таинственный любитель морзянки тоже затаился.
За ожиданием минула четверть часа. Частично пришедшая в себя обитательница квартиры осторожными шажками покинула выжидательную позицию в спальне и прошла в комнату. Огляделась, будто вернулась из длительной командировки. Удивилась предметам, лежавшим на столике. Сейчас они выглядели совершенно инородными телами, досадно отвлекающими от размышлений о природе приключившегося акустического феномена. Пока ему не отыщется вразумительного объяснения, о сведении счётов с жизнью можно забыть. Жель не сомневалась, что, даже лишившись тела, душа не упокоится, не выяснив, кто стучал или что стучало. Нехорошо перекладывать вполне материальные проблемы на нематериальную беззащитную сущность.
Продолжая размышлять о взаимоотношениях души и тела, Жель взяла пистолет и направилась к комоду, в среднем ящике которого обычно прятала столь не свойственный женскому гардеробу предмет. Но не дошла, не успела... За оставшимся открытым уже совершенно тёмным окном застучало монотонно, угрожающе, без пауз. Неожиданно грянувший звук породил не прежнее беспокойство или страх, а откровенную, парализующую любые мысли, панику. И только верные ноги, презрев субординацию, без всякого участия головы, сами вынесли пронизанную ужасом девушку за входную дверь.
На лестничную площадку выходили всего две квартиры. Хозяин второй из них, мужчина лет сорока, неторопливо курил, облокотившись на перила. Перед ним на полу стояла жестяная банка, исполнявшая обязанности пепельницы. Время от времени он опускал руку, стряхивая в банку нагоревший серый столбик. Мысли его витали достаточно далеко, потому, сделав последнюю затяжку, мужчина едва не опалил пальцы подобравшимся к самому фильтру огоньком. Пробормотав что-то неодобрительное, курильщик наклонился, чтобы загасить окурок, и в этот момент распахнулась дверь соседней квартиры. На площадку выскочила молодая женщина, сжимавшая в руке некий чёрный предмет. Кое-как накинутый халат демонстрировал как минимум частичное отсутствие нижнего белья. Обозрев окружающее пространство, она сфокусировала взгляд на мужчине и, выбросив вперёд руку с чёрным предметом, выпалила:
- Вы мне нужны!
Тусклого света забрызганной побелкой лампочки оказалось достаточно, что бы безошибочно опознать в чёрном предмете пистолет. Мужчина не считал себя трусом и имел некоторый опыт общения с неадекватными личностями. Не отводя взгляда от подрагивающего на спусковом крючке пальца, он медленно, очень медленно разогнулся и тихо спросил... Точнее, просто выдохнул:
- Зачем?
Женщина вздрогнула:
- А вы что, не поняли?
- Понял, понял, - закивал головой мужчина. - Только имейте ввиду, у меня жена, дети...
Спокойная человеческая речь сыграла роль волшебной палочки, мгновенно выхватившей Жель из объятий паники и швырнувшей её на реальную лестничную площадку. Рука, ощутив непосильную тяжесть сжимаемого оружия, дрогнула и бессильно обвисла.
- Какие дети? Причем здесь дети...
В следующий миг окончательно вернулась способность мыслить. Мозг лихорадочно анализировал всё, что показывали глаза и рассказывали уши. Нарисованная в итоге картина отдавала махровым сюрреализмом. Девушка отчётливо представила, как она стоит напротив незнакомого мужчины с почти обнажённой грудью и пистолетом в руке ...
- Боже!.. - прошептала Жель, безуспешно пытаясь одной рукой запихнуть пистолет в карман, а другой запахнуть халат, - Боже, какой ужас!
Девушка уставилась на мужчину, ожидая, что он сейчас просто обязан совершить что-нибудь очень страшное и заранее знала, что не окажет ему ни малейшего сопротивления... Однако сосед с места не двинулся, но поинтересовался:
- Что у вас произошло, милая девушка?
- Там... Стучит... - Жель кивнула в сторону своей квартиры. Она почти справилась с халатом, но придерживала его обеими руками, ибо под тяжестью пистолета в кармане он норовил распахнуться снова.
- Стучит кто?
- Я не знаю... Не понимаю...
- Ну, пойдёмте, посмотрим, - мужчина взял Жель за плечо и повёл её на встречу с неведомым.
Тишина в квартире нарушалась только обычными, совсем не страшными звуками работающего холодильника, булькающей в трубах воды, часов, изредка проезжающих внизу автомобилей - всего того, что создаёт не замечаемый обитателями городских квартир шумовой фон. Шагнув в комнату, Жель первым делом вытащила пистолет, сильно мешавший поддерживать пристойный вид, и возвратила его на журнальный столик. Сосед тем временем прошёлся по квартире, заглянул на кухню, в туалет, ванную...
"Бесцеремонный какой, - вяло мыслила Жель, - даже разрешения не спросил. Вдруг у меня там что-нибудь... не предназначенное для чужих глаз".
Мужчина завершил обход и сел на стул.
- Так что и где стучало?
- Там, за окном, - кивнула Жель в сторону спальни.
Сосед поднялся, прошёл в указанном направлении и внимательно оглядел окно изнутри, затем выглянул наружу. Вернулся, сел.
- Там ничего не видно сейчас, но стучать вряд ли что могло. Показалось, наверно.
- Ага, четыре раза показалось, да? - Жель попыталась вложить в вопрос весь отпущенный ей природой сарказм. - Вы меня за сумасшедшую держите, да?
Мужчина чуть заметно улыбнулся:
- Есть немного. Но не обижайтесь: когда на вас выскакивают с пистолетом, разные мысли в голову лезут...
- Простите ещё раз, - пробормотала девушка, вмиг покрывшись испариной при воспоминании об образе, в каком она предстала перед незнакомым мужчиной.
Сосед опять улыбнулся и спросил:
- Зовут-то вас как?
- Жель...
- Какое странное имя! Скорее на кличку собаки походит... Хотя нет, собаку бы я так не назвал. Да и кошку, пожалуй, тоже... Знаете, так можно назвать улитку! Видели, в зоомагазинах таких здоровых продают...
В обычной обстановке Жель тут же выдворила бы наглеца за дверь без права повторного посещения. Но сегодня весь запас эмоций израсходовался напрочь, а потому она только слабо запротестовала:
- Не хамите, пожалуйста. Вообще меня Жанна зовут, но я терпеть не могу это имя. Вот и придумала... Гораздо лучше, правда?
- Конечно! - не замедлил загладить свою вину собеседник. - А меня зовут Иван. И мне моё имя очень нравится.
Он театрально раскланялся и указал рукой на столик:
- Теперь расскажите, что означает весь этот антураж...
- Я хотела покончить с собой, - буднично, как о покупке килограмма картошки, сообщила Жель, - но там вот застучало, я пошла посмотреть, что, а потом настроение пропало. Глупо наверно, да?
Иван в задумчивости захватил подбородок в кулак, ещё раз перебрал взглядом лежащие на столе орудия отъёма жизни:
- Вы, надо полагать, решили застрелиться?
- Нет, вскрыть вены...
- Ага, то есть вы собирались в ванную... Тогда становится понятен ваш внешний вид... Но для таких поступков нужны причины. Надеюсь, они у вас были достаточно веские?
Жель тяжело вздохнула:
- Вот причины как раз и были, и есть, и никуда не делись.
Иван поднялся со стула, присел рядом с ней на диван и потребовал:
- Рассказывайте!
- Что рассказывать?
- Как что? Откуда вы здесь взялись и что с вами приключилось? Я помню, что в этой квартире жили другие люди, а вас вижу в первый раз и сразу с пистолетом в руке! Кстати, очень оригинальный способ знакомства! Надеюсь, ваш рассказ будет не менее оригинален.
Однако собеседник оказался обманутым в своих ожиданиях. Жизнь новой соседки никакой оригинальностью не изобиловала. Она походила на жизнь сотен тысяч других девушек, отличаясь разве что незначительными нюансами.
Жель сняла эту квартиру несколько недель назад исключительно ради экономии. За три месяца до сегодняшнего дня разбитых мечтаний она работала в одной строительной фирме, занимала должность офис-менеджера, строила планы на отпуск и надеялась хотя бы до весны перекантоваться на противной, но позволяющей сводить концы с концами службе. Противным девушке казалось многое: дресс-код, обязывавший офис-персонал надевать полупрозрачные кофточки и юбки не ниже середины бедра, приставания и сальные шуточки сверх меры раскормленных, воняющих смесью пота и дорогого парфюма мужчин, обилие ненормативной лексики в повседневном общении... Поэтому приглашение на собеседование в одну из десятка организаций, в которые она разослала резюме, Жель сочла подарком судьбы. Далее всё случилось как в известной сказке. Встретившись сначала с начальником отдела кадров, потом с главным бухгалтером, Жель поверила, что впервые за три года после окончания института ей повезло, и она сможет устроиться работать по специальности. Обе дамы задавали не слишком сложные вопросы, одобрительно кивали, выслушивая ответы, потом взяли день на размышление и, наконец, пригласили Жель со всеми документами для оформления на должность экономиста. Девушка распростилась с подружками по офису, получила расчёт, трудовую книжку и ринулась навстречу голубой мечте.
До полного счастья оставался один шажок, одна закорючка на приказе о приёме на работу. Бережно держа в руке заветную бумагу, Жель втиснулась в кабинет директора. Взяв приказ, начальник долго переводил взгляд с листа бумаги на лицо соискателя, после чего нажал кнопку селектора и сказал единственное слово: "Зайдите!" И в следующий миг сказочная карета превратилась во много раз виденный девушкой плод под названием фига с маслом. В строительной фирме на робкую просьбу взять обратно только вежливо покривились: "Ваше место уже занято".
- Подожди, - прервал её повествование Иван, - у тебя же родители, родственники должны быть...
- Мама умерла, с отцом они давно в разводе были, я его и не знаю вовсе. Отчим после смерти мамы уехал за границу, у него там новая семья и я ему как собаке второй хвост. Родственники... Да, есть, конечно. Но, думаю, я для них даже хуже, чем чужая. Будут думать, что чем-то мне обязаны, чувствовать себя неудобно, потом вообще возненавидят...
- А квартира? Вы же с матерью жили где-то?
- Нашу с мамой квартиру отчим продал, обещал купить новую, большую... Уговорил пожить на съёмной, пока он решит вопрос с покупкой. А через два месяца мама умерла. На похоронах отчим сообщил, что уезжает в Грецию. Тогда не до разборок было, а когда хватилась... Оказалось, он мне ничего не должен. Даже бумажку официальную прислал. Меня хозяева в квартире оставили, но плату заломили приличную. Пока работала - тянула. А теперь...
Жель старалась не плакать, но вопреки всем усилиям слезинки чередой катились по щекам и капали на халат.
- Вы же где-то должны быть прописаны, зарегистрированы, то есть...
- Ну, да, в общежитии. После продажи квартиры отчим дал коменданту пять тысяч, тот сделал прописку маме и мне, иначе хозяева на квартиру не пускали.
Иван оценивающе взглянул на собеседницу:
- А замуж выйти не пробовала?
Жель чуть усмехнулась:
- Пробовала, конечно. Из-за этого первый раз с собой кончала. Бросил меня жених за две недели до свадьбы. Это ж конец света в двадцать два года! Залезла в ванную и полоснула себя лезвием по руке. Еле откачали...
- Что, много крови потеряла?
Жель первый раз за весь разговор слабо улыбнулась:
- Нет, много воды нахлебалась. Я-то руку только оцарапала, а как кровь появилась испугалась страшно и сознание потеряла. Вода открытая, ванна переполнилась, у соседей снизу потоп. Они заскочили, а я уже с головой под водой. Представляешь, чуть не утопла в ванной!
Иван представил картину в цвете и тоже улыбнулся:
- Выходит, ты маньячка на почве суицида, да?
- Ну, что-то типа того, если учесть, что ещё раз я стрелялась вот из этого...
Она кивнула лежащий на столике пистолет.
- И как, удачно? - подозрительно глянул на неё собеседник.
- Ну, почти. Только я волновалась очень и забыла про предохранитель. Два раза на курок нажала, а когда вспомнила - уже передумала...
Окончательно сбросив маску скорби, Жель громко рассмеялась. Иван попытался сдержаться, разговор всё же вёлся о жизни и смерти, но глядя на собеседницу, тоже не удержался и усмехнулся.
- Ладно, - резко посерьёзнев, сказала девушка, - теперь давай о тебе. Ты сказал про жену, детей. Только почему-то за месяц я никого на площадке не видела. Да и тебя первый раз...
Иван задумался на минуту.
- Да, да, жена, дети... Их просто нет сейчас здесь. Они у тёщи, в деревне...
- Подожди, ведь в школе уже учебный год начался, они у тебя что, не учатся?
Иван призадумался ещё на минуту.
- Ну да, не учатся. Им четыре, пять и шесть лет, вот.
Жель удивилась:
- Что, аж трое?
- Конечно, - подтвердил многодетный отец, - один мальчик и две девочки.
- Хорошо тебе, - мечтательно произнесла собеседница.
- Ладно, сейчас это несущественно! - решительно пресёк дальнейшие расспросы Иван. - Давай подумаем, что с твоей проблемой делать. Квартира у тебя оплачена?
- Да, но только до конца месяца, - опять загрустила Жель, - кроме того коммуналку нужно заплатить и на еду...
- Короче, сколько нужно?
- Ну, хотя бы тысяч двенадцать, - Жель прикинула, не слишком ли она наглеет, но сумма выходила по самому минимуму.
- Не проблема! - весело сообщил Иван. А завтра займёмся твоим трудоустройством!
Со следующего дня в обеих квартирах грянула кипучая деятельность. Для начала сосед раскритиковал и по-своему переписал резюме, которое девушка рассылала потенциальным работодателям. Жель имела высшее экономическое образование плюс курсы бухгалтеров, и найти для неё подходящую должность казалось Ивану проще простого. Нужно только грамотно искать.
Как многие люди, уверенные во всемогуществе Интернета, Иван начал поиски именно там. Облазив полтора десятка сайтов, он обнаружил не менее полусотни вакансий экономистов и бухгалтеров. Глаза разбегались от разнообразия обещанных зарплат, служебных обязанностей, графиков работы... Увы, через миг они сбегались обратно на неизменно присутствующей в каждом объявлении строчке с требованием опыта работы по специальности хотя бы год. А если речь шла о должности с приличной зарплатой - не менее трёх лет.
Усомнившись в серьёзности этого условия, Иван вместе с Жель лично посетил несколько компаний, изъявлявших желание срочно пополнить свои ряды финансово-кредитными специалистами. Но бдительные кадровики начинали беседу именно вопросом о стаже, после правдивого ответа на который разговор заканчивался вежливым отказом и укоризненной улыбкой, пенявшей гостям: как же вы объявление читали, уважаемые, у нас там всё сказано!
Иван возмущался:
- У них кто должен работать, опыт или человек?
После Интернета сосед взялся за газеты. Результат оказался столь же плачевным. Оставались кадровые агентства, но в первом же из них только за обещание включить в картотеку потребовали десять тысяч рублей, а в качестве имитации кипучей деятельности всучили список вакансий, в котором Иван узнал перепечатку из одной просмотренной ещё на прошлой неделе газеты.
День летел за днём, но дело не продвигалось. Выслушивая возмущения соседа, Жель только грустно улыбалась, ибо уже прошла сей путь из конца в конец, а последний случай окончательно похоронил веру в возможность найти применение своим профессиональным навыкам. Добравшись до края отчаяния, она согласилась бы заняться любой работой, например, пойти в дворники, которые требовались везде и всем, но предлагаемых работникам метлы и лопаты денег не хватило бы даже на оплату квартиры.
На исходе десятого дня поисков, отбросив очередную газету с объявлениями, Иван прошёлся по квартире, на кухне заглянул в холодильник и удивлённо вопросил:
- У тебя еда в принципе не водится, что ли?
- Водится, но редко! - огрызнулась Жель.
Она не хотела ссориться, но жизнь за чужой счёт становилась в тягость, потому что она не понимала, как сможет расплатиться по этому счёту. В конце концов, он тратит на неё деньги своей семьи. Приедет жена с детьми, пойдут ненужные вопросы...
Иван отозвался уже из прихожей:
- Пойду куплю чего-нибудь поесть. Где у тебя ключи от двери?
Дверь негромко хлопнула. Жель чуть рассеяно пересекла квартиру и остановилась у окна спальни. Прислушалась. Задумалась. Что же там стучало всё-таки? Ежедневное общение с соседом по поводу работы отвлекало её от остававшейся без ответа загадки, но наедине с собой та неизменно выплывала из подсознания. Однажды ей даже приснился фантастический сон, что к её окну слетается стая дятлов, все в красных шапочках и красных мантиях, цепляются коготками за бетон и начинают дружно долбить клювами по стене. Потом взмывают ввысь и исчезают, оставив после себя лишь тарабарское послание на своём птичьем языке. С языками Жель дружила ещё со школы, неплохо говорила на английском и испанском, понимала французский... Но вот с птичьим как-то не задалось.
Впрочем, уже другое, совершенно катастрофическое последствие нечаянного происшествия, волновало Жель с каждым днём всё сильнее. В облике Ивана одна за другой проступали черты мужчины её мечты! Его искреннее участие в судьбе почти незнакомой девушки, частые появления в её квартире, решение её денежных проблем нетерпеливо подталкивали к неким более существенным отношениям. Но от решительных действий девушку удерживали два обстоятельства. Во-первых, Иван женат, а Жель не ощущала себя стервой, способной увести отца от троих детей. Во-вторых, Иван не реагировал на неё, как на женщину. Его невнимание обижало, но легко объяснялось горячей любовью к жене. Верных мужей Жель уважала, именно такой обязательной добродетелью наделяла она мужчину своей мечты. Поэтому, выстраивая в мыслях отношения с соседом, девушка неизменно спотыкалась о простенькое житейское противоречие. Если он верен своей жене, он никогда не достанется Жели. Если же он бросит жену ради Жели, какой он после этого мужчина её мечты? Кобель, как все мужики!
Убедившись в очередной раз в неразрешимости сущего нравственного конфликта, она вышла из спальни, прилегла на диван и незаметно задремала. Разбудил её скрип открываемого замка. Иван скинул куртку и зашёл в комнату прямо с пакетом продуктов. Зашёл и выпалил радостно:
- Желька, я нашёл тебе работу!
Девушка мгновенно вскочила с дивана:
- Где? Какую?
Но, заинтриговав, Иван неспешно прошёл на кухню и начал разгружать пакет. Жель стала сзади и дёрнула его за свитер:
- Вань, ну не тяни, я же умру сейчас...
Иван обернулся:
- Сейчас не умрёшь. Но обещай не умереть после того, что я тебе всё расскажу.
"Жена с детьми возвращаются!", - тут же вспыхнуло синим пламенем в голове девушки. И волна уже подзабытой апатии окатила её с ног до головы отрезвляющим душем.
- Эй, ты чего молчишь? - Иван внимательно смотрел ей в глаза.
- Да ладно, выкладывай, не умру, - как можно спокойнее сказала Жель. А про себя добавила: "Потому, что уже почти умерла".
- Так вот, - приступил к рассказу Иван, - там возле магазина на доске объявлений я увидел одну бумажку... Где тут она? На, читай!
Жель уставилась в бумажку:
"Управляющей компании требуется на работу водопроводчик-сантехник. Обязательное условие: НЕ ПЬЮЩИЙ!!!".
- Ну и что? - Жель вернула бумажку Ивану. - Ты же мне что-то рассказать хотел?
- Вот это я и хотел тебе рассказать!
- Зачем?
- Мозги-то хоть чуть-чуть включи! Тебе работа нужна?
- Да. И что?
- Пойдёшь работать водопроводчиком-сантехником, вот что!
И, не дав опомниться собеседнице, открывшей рот то ли от удивления, то ли для возражения, убедительной скороговоркой продолжил:
- Я зашёл в эту управляющую компанию, она как раз в том доме, где магазин, поговорил с директором. Они согласны платить пятнадцать тысяч. Этого тебе на прожитьё пока вполне хватит. А другую работу можешь продолжать искать в свободное время. Понимаешь?
Жель пока понимала только одно: он ничего не сказал про возвращение жены и детей. Значит можно начать воскресать, поскольку все иные причины отныне не являются достаточно серьёзными поводами для смерти.
- Так что, ты соглашаешься? - тормошил её Иван, заглядывая в глаза, но, из-за свойственной всем мужчинам бесчувственности совсем не понимая, о чём она сейчас думает.
- Ванечка, - самым задушевным голосом, на какой оказалась способна, произнесла Жель, - а это ничего, что я болта от гайки не отличаю? Что я открываю кран, но не знаю, откуда в нём берётся вода? И куда она потом девается из раковины, я тоже не знаю! Совсем головой тронулся, бедный. Не иначе, как от меня заразы набрался!
- Значит так, у нас с тобой десять дней сроку. Я договорился с директором, что в течение следующей недели он никого брать не будет. Обучаться придётся по ускоренной программе. Но ничего страшного. Вон в войну за две недели даже лётчиков обучали. А тут всего-то... Кстати, обслуживать требуется только внутренние коммуникации, в люки лазить не нужно.
- Ваня, ты бредишь. Ты встречал когда-нибудь женщину-сантехника? И директор твой ожидает, что на работу будешь устраиваться ты, а не молоденькая девица с накрашенными ногтями. А если у него с сердцем не всё в порядке? Стану невольным провокатором его инфаркта и потом меня совесть загрызёт! Ты этого хочешь?
- С инструментом у них туго, но мы тебе всё необходимое купим. Нынче не прошлый век, когда по этажам на себе сварочный аппарат таскать приходилось. Теперь всё в чемоданчике умещается. Самое тяжёлое, конечно - подвалы, но там, как правило, большие ремонты летом. Надеюсь, к тому времени мы тебе работу по специальности подыщем. Завтра с утра я на рынок и в хозмаги. До обеда, надеюсь, управлюсь. А после обеда начинаем обучение.
- Кто меня учить будет, Ваня? Уж не ты ли?
- А что, у тебя есть другие кандидатуры?
- Ты что, сантехник с высшим сантехническим образованием, что ли?
Иван горделиво выпятил грудь:
- Я и сантехник, и водопроводчик, и слесарь, и электрик, и плотник и ещё много чего. Одним словом, я - мужик! И этим всё сказано!
- А на жизнь-то ты чем зарабатываешь, мужик? Что-то, я смотрю, ты целыми днями то у меня, то у себя, а про работу ни гу-гу...
- Это потому, что я ещё и программист с высшим программистским образованием. Работаю по договорам с несколькими солидными фирмами, пишу для них всякие интересные штучки, они мне платят неплохие деньги. Так что ходить на работу мне никакой нужды нет, она сама ко мне ходит.
- Ванечка, - взмолилась Жель, - давай ты меня лучше на программиста обучишь?
- Исключено, - категорически отмёл предложение Иван, - во-первых, для этого нужно родиться с соответствующей головой, а, во-вторых, даже с головой нужно учиться долго-долго...
Девушка задохнулась от возмущения:
- Да сейчас миллионы людей программированием занимаются! По-твоему, я хуже их всех?
- Настоящих программистов очень мало, - повторил Иван, - а все остальные так... только компьютеры мучают.
Жель взглянула печально и жалостно:
- И что, кроме сантехника ничего из меня не получится, да?
Иван к женским уловкам остался глух:
- Поздно экспериментировать! Нужно исходить из реальной ситуации. Требуют сантехника - будет им сантехник! И заметь, с выполнением единственного оговоренного условия: не пьющий. Кстати, забыл спросить, ты непьющая?
- Сегодня же надерусь в стельку! - пригрозила Жель.
- Вот и чудненько, - хлопнул в ладоши Иван, - для этого у тебя в холодильнике есть целый литр кефира!
Сосед ушёл. Жель осталась сидеть на диване, но думала вовсе не о сумасшедшей идее сделать из неё сантехника, а совсем-совсем о другом. Всю голову заполняла единственная мысль: как ей жить, когда вернётся семья Ивана?
На следующий день, ближе к обеду, о прибытии соседа известила телефонная трель:
- Желька, спускайся вниз! Срочно требуется помощь одному старому и немощному программисту! Не оставь человека в беде, будь ласка!
Иван вытаскивал из грузового такси большие и малые коробки, какие-то мешки, пластиковые трубы и что-то ещё, названия чего Жель просто не знала.
- И что я должна делать?
- Как что, - удивился глупому вопросу Иван, - всё это таскать к лифту, потом поднимать наверх, к тебе в квартиру!
- Ко мне? - ужаснулась Жель. - А где я потом спать буду?
- Несущественный вопрос, - пресёк попытку протеста сосед, - в случае чего в лифте тебе постелем... Стоя!
Жель презрительно хмыкнула и осторожно приблизилась к нечаянному богатству.
Не зная, с чего начать, она выбрала из кучи самую маленькую коробочку... и чуть не отбила себе ногу. Коробочка оказалась весьма увесистой.
- Пробки, - пояснил Иван, - двенадцать штук. Ты лучше трубы бери, они самые лёгкие.
Курсируя от входа до лифта и обратно, Жель никак не могла понять, в какие же бутылки можно вставить пробки весом с килограмм каждая?
Когда все приобретения соседа разместились в квартире, оказалось, что они совсем не угрожают выжить обитательницу, хотя и создают некоторые неудобства. Получив столь весомые материальные подтверждения серьёзности намерений Ивана сделать из неё сантехника, Жель решила более не сопротивляться, а воспринимать происходящее как некую игру. Она даже заключила сама с собой пари на количество дней, по прошествии которых Иван пошлёт её далеко-далеко и откажется от своей затеи. Одна спорящая сторона настаивала, что это произойдёт сегодня же к вечеру, вторая отдавала должное настойчивости наставника и растягивала процедуру обучения на пару дней.
Между тем, само обучение уже начиналось! Задумавшись, Жель не заметила, как Иван распаковал коробки и выложил на пол кучу всяких железок и железочек.
- Итак, начнём с инструмента, - приступил к изложению теории новоявленный гуру. - Основной инструмент водопроводчика - разводной ключ, именуемый профессионалами "бобка"...
Жель смотрела на демонстрируемый ей инструмент, чем-то походящий на щипцы для колки орехов, только с очень длинными ручками, и не могла отделаться от ощущения абсурдного сна, в котором происходит наблюдаемое ею действо.
- ... Ключи бывают рожковые, торцовые, накидные... Эй, девушка, повторите, что я сейчас сказал!
Вспомнив, что происходящее всё же не сон, Жель встрепенулась, совсем как школьница, застуканная за чтением записки от одноклассника:
- Ключи бывают... Ну, значит, бывают... Значит такие... Роговые, накладные и эти, как их... Торговые, вот!
- Садись, двоечница! - Иван походил по комнате, что-то обдумывая. - Жизненный опыт мне подсказывает, что чисто теоретические знания вами, девушка, плохо усваиваются. А посему совместим теорию с практикой. Для начала учимся работать простейшим инструментом. Вот эта штука называется молоток. Когда-нибудь доводилось держать в руках?
Жель мотнула головой.
Наставник взял обрезок толстой доски и, вытащив из пакета длинный гвоздь, приставил его остриём к дереву:
- Показываю! Одной рукой придерживаем предмет, по которому хотим ударить, в другую руку берём молоток. Размахиваемся и бьём по предмету, в данном случае гвоздю...
Гвоздь глухо звякнул и почти наполовину ушёл в доску.
- Теперь давай ты! Не бойся, у тебя всё получится... Бери гвоздь... Так, теперь бери молоток... Так, размахивайся...
В следующую секунду перед глазами Ивана вспыхнул и фейерверком разлетелся во все стороны яркий сноп искр, через мгновение сменившийся беспроглядной темнотой, где-то за пределами которой всхлипывала и что-то лепетала женщина.
Когда зрение и слух пострадавшего вполне восстановились, а на выросшую на лбу здоровенную шишку багрового цвета наложили холодный компресс, окончательно пришедшая в себя ученица торопливо излагала:
- Ванечка, ты сам виноват, что так случилось. Ты сказал брать и размахиваться, а что его держать нужно, ничего не сказал. Я размахнулась, а он как вылетит, я даже ойкнуть не успела, а у тебя уже шишка на весь лоб. Я не нарочно, Ванечка...
- Догадываюсь, - проворчал потерпевший, - если бы нарочно - вообще убила бы... Так, ладно, попытка номер два. Берёшь гвоздь...
- Ванечка, может быть, не надо, хватит уже...
- Так, девушка, не расслабляться! Гвоздь взяла? Отлично! Теперь бери молоток. Да не двумя пальцами, а нормально, всей ладонью. Держим крепко, не выпускаем. Размахиваемся...
Молоток, посланный вниз дрожащей девичьей рукой, лишь вскользь задел шляпку гвоздя, и чуть изменив направление, опустился на большой палец её левой руки. Жель взвыла и принялась отчаянно махать рукой, безуспешно пытаясь загасить стремительно нарастающую боль. Иван, одной рукой придерживая компресс на собственном лбу, другой схватил девушку и поволок в ванную.
- Холодную воду открывай и под струю палец засовывай! - скомандовал он.
Боль действительно притупилась, но палец стремительно распухал и приобретал неэстетичный синий оттенок.
Дрожа то ли от холода, то ли от пережитого стресса, Жель обернулась к Ивану и процедила сквозь зубы:
- Если после твоей идиотской затеи кто-то из нас останется в живых, пусть поклянётся до конца жизни заботиться о могилке усопшего!
И издав непонятный звук, то ли всхлип, то ли смешок, она уткнулась лицом в рубашку наставника и замерла в ожидании чего-то важного...
Из состояния ожидания её вывел решительный голос Ивана:
- Очухалась? Пошли продолжать наши упражнения.
Он встряхнул Жель за плечи и твёрдой рукой направил обратно в комнату, негромко приговаривая по пути:
- У тебя всё получится... не боги горшки обжигают... первый блин, он у всех комом выходит...
К концу дня, не усвоив и десятой части знаний, которые в неё пытался вбить учитель, Жель расплакалась. Усадив её на диван, Иван походил по комнате, потом опустился на диван рядом с девушкой и задумчиво произнёс:
- Ладно... Нет, так нет... Наверно, я правда не так всё оценил... Завтра весь этот бардак ликвидирую. Всё, пока...
Он поднялся и направился к выходу.
"Сейчас он уйдет, и всё закончится"! - пронеслось в голове Жель. Сосед покинет её, и в жизни вновь останется только пустота, разрушенная две недели назад так вовремя раздавшимся заоконным стуком. Она не должна допустить его ухода! И ради этого сможет стать хоть сантехником, хоть...
Придумать, кем ещё она согласилась бы стать, Жель не успела. Иван уже открывал входную дверь. Схватив первый попавшийся под руку предмет, девушка метнулась за ним.
- Ты подлый трус и гнусный предатель, - услышал он за спиной. - Искалечил девушку и решил смыться? На лёгкую жизнь позарился? Не знаешь ещё, с кем связался...
В следующий миг что-то холодное, твёрдое упёрлось под рёбра.
"Пистолет! Как же я забыл! Хорошо, что травматика, хотя в упор... Мало ли куда попадёт! А она запросто пальнёт, нервы никуда! Попробовать опять её как-то уговорить..."
Такие мысли проносились в голове Ивана, пока он осторожно, по миллиметру, поворачивался лицом к опасности. В какой-то момент холодный предмет перестал ощущаться, и следующее мгновение Иван увидел, что в руках у Жели отнюдь не пистолет, а короткий обрезок полудюймовой металлической трубы. Ещё с минуту они простояли, глядя друг другу в глаза, после чего проследовали в комнату, и наставник, натянув на лицо предельно строгое выражение, продолжил как бы начатую ранее фразу:
- ... Железные трубы в настоящее время мало используются для устройства водоснабжения и отопления в жилых домах. Их практически полностью вытеснили пластик и металлопластик...
Жель оказалась совсем не бесталанной ученицей. За последующую неделю под руководством соседа она своими руками полностью поменяла разводку холодной и горячей воды в квартире. Отбитый палец ещё не восстановил природный цвет и размер, но уже не болел и не мешал управляться с ключами, молотком, плоскогубцами... Единственным инструментом, который Жель категорически отказывалась брать в руки, оставалась болгарка. Сломав пару полотен, она приспособилась пилить железные трубы по старинке, ножовкой. Конечно же, Иван что-то бурчал о консервативности женского мышления, однако Жель относилась к его недовольству спокойно. Сам ведь сказал, что железные трубы почти не используются.
По окончании ударного курса подготовки, в среду, взяв все нужные документы, Жель направилась в управляющую компанию, обосновавшуюся в двухкомнатной квартире, приспособленной под офис, на первом этаже расположенного неподалёку дома. Директор Афанасий Савельевич восседал за обширным столом в комнате, которую обитатели квартир обычно именуют гостиной.
- Вам что, девушка? - любезно улыбнулся посетительнице хозяин.
- Я насчёт работы...
- Очень рад! Нам молодые кадры вот, как нужны!
Директор на собственном кадыке продемонстрировал крайнюю заинтересованность в рабочей силе.
- Значит так, - Афанасий Савельевич открыл какую-то потрёпанную тетрадку, - есть место уборщицы, место дворника...
- Нет, я на другую вакансию. Водопроводчиком-сантехником...
Жель с тревогой наблюдала, как начавший было вставать из кресла мужчина, плюхнулся обратно и принялся интенсивно растирать левую сторону груди. "Всё, пора "скорую" вызывать", - мелькнуло в голове у девушки. Но тут директор поднял глаза. В них угадывалось в первую очередь удивление, но присутствовал и неподдельный интерес к услышанному заявлению.
- Хорошая шутка, девушка. Разыграть меня решили?
- И в мыслях не было с вами шутить. Моё предложение вполне серьёзное.
- Мы девушек обычно уборщицами берём...
- Я бы пошла, но вы им мало платите.
Директор чуть задумался.
- Но у нас нет вакансии сантехника...
- Есть, - поправила его Жель, - вы обещали до конца недели на это место никого не брать.
- Да, - признался директор, - но приходил мужчина, я ему обещал...
- Я за него! - поставила точку в дискуссии девушка.
- Нет, это невозможно. Мы женщин сантехниками не берём.
- У вас в объявлении указан единственный критерий отбора. Я ему соответствую. Желающих составить мне конкуренцию не вижу. Про пол претендента в объявлении ни слова. В чём загвоздка, господин работодатель?
Директор в упор глянул на дерзкую претендентку:
- Да вы в сантехнике что-нибудь соображаете?
- Конечно! - Жель почувствовала, как у неё затряслись поджилки, и, дабы скрыть страх, стала отвечать коротко и громко.
- Откуда?
- Что откуда? - не поняла претендентка.
- Откуда знания сантехнические? - пояснил директор.
- Так, это... У меня папа сантехником работал... С детства меня учил, - соврала Жель.
Директор вывалился из-за стола и обошёл претендентку вокруг. Затем резко повернулся к ней и выпалил:
- Какой основной инструмент водопроводчика?
- Бобка. То есть разводной ключ.
Директор сделал ещё один круг:
- Чем соединяются две трубы?
- Уголком или муфтой.
Директор остановился и хитро взглянул на Жель:
- Нужно поменять полотенцесушитель. Ваши действия?
- Перекрываю подачу горячей воды и обратку...
- Стоп! - воскликнул директор и одобрительно закивал. - Именно обратку. Про неё почему-то часто забывают...
Он хотел задать ещё какой-то вопрос, но тут в комнату вплыла обширная дама почтенного возраста. Даже не заметив присутствующую молодую особу, она пророкотала в адрес директора, пытавшегося обойти посетительницу по периметру:
- Уважаемый, моей заявке на ремонт исполнился месяц. По телефону от вас невозможно добиться чего-то вразумительного. Я вынуждена бросить всё и идти сюда лично. У меня, собственно, имеется единственный вопрос: как долго вы ещё собираетесь игнорировать нужды вверенного вам населения? Завтра же сигнализирую в органы, что вы принуждаете меня к даче взятки!
- Помилуйте, помилуйте, какая взятка, причём здесь взятка!
Теперь директор с удвоенной скоростью перемещался вокруг заявительницы:
- Я же объяснял, у нас не было сантехника. А вот сегодня как раз появился! Так что ждите его завтра к себе!
- Ладно, но верю вам в последний раз! - выдохнула дама и величественно удалилась, так и не удостоив взглядом Жель.