Аннотация: Признаюсь, не самый лучший рассказ. Так, образы, впечатления... читать можно, если кому интересно.
В этом мире можно выжить, можно, хотя и не легко. Особенно, если ты - человек. И пусть случаются изредка моменты, когда я готова сама опровергнуть такое утверждение, но это - моя философия, поводырь на роковых тропах судьбы, форма жизни - беспощадной и прекрасной. Меня зовут Алана. Хотя, мое имя не имеет значения, потому что история не замечает таких людишек, как я. Она, как дикий зверь средь ночи времени, набрасывается лишь на вещи, способные оставить след в ее горящих глазах - глазами нас. А мы - только куклы, иллюзии, тающие как марево, когда приходит их короткий срок. И тогда от нас не остается ничего - ни имени, ни стремлений, ни надежд, а Море Снов проглатывает последнее, бросая нам вслед лишь ветер, волны и соленые брызги, оставляющие на щеках разводы, подобные слезам... Мне восемнадцать, но уже в эти годы я осознала, как фальшив такой манящий и неразгаданный мир, раздразнивающий мечтой, ускользающей из-под самого носа, когда пытаешься до нее дотронуться. Я видела, как плачут деревья, я помню, как ветер, просыпаясь между листвы поднимается к звездам. Я помню...
Вокруг простирались горы. Горы на севере, западе, востоке, юге - кругом. Ферма моих родителей стояла в маленькой зеленой лесистой долине Приют, около одного из рукавов реки Эйды, на котором старая мельница работала как проклятая неделя за неделей - год за годом. Дни однообразные и скучные, один, как близнец другого, что было совершенно нормально для непритязательной дочери фермера. Но судьба определила все за меня, своевольно расставив роли в этом непредсказуемом спектакле. И как всегда, оказалась права. С этого момента и начинается мой рассказ - рассказ о жизни, значимой не более чем чья-то другая, но важной и необходимой как одно целое с судьбой земли, если вы, конечно, хотите узнать историю простой девчонки из лесов. Итак...
День первый, двадцать первая седмица.
Жизнь невозможна без борьбы так же, как зло нужно для того, чтобы уравновешивать собой добро. Они, как родные братья дополняют друг друга - один против другого и наоборот. Мои сны повторяются все чаще. Поблескивающая серебристой чешуей кольчуга на моем теле, голова, увенчанная шлемом... меч на тонкой цепи у бедра. Яркая кованая сталь, гремящая в битве и мертвые тела врагов, падающие за моей спиной. Стать освободительницей, истинным борцом на стороне людей - как горько для меня оказалось полное бессилие что-либо сделать!
Сны преследуют давно. Они, как легкое пьянящее вино вливаются в мой рассудок, заставляя забыть о настоящем. Этот человек как будто случайно появился, в тот год, когда мне должно было исполниться восемь - серый и неприметный, похожий на камень в своем коричневом плаще. Он назвался именем Друг, и я поверила. Я была просто ребенком, наивной маленькой душой, истосковавшимся по другой человеческой душе. В тот день эта тоска сменилась чем-то иным - облаком, иллюзией, эфемерной страстью к жизни, нужной не только мне самой. Как в тумане помню его лицо - молодое, но обрамленное рано поседевшими волосами. Человек смотрел на меня с пониманием, но кроме этого я уловила еще два чувства - жалость и безысходность. Они с большей силой, чем остальные отражались на его лице. Он долго говорил со мной, а потом исчез, как дымка над рекой с началом дня. Осталось только одно. Как дуновение летнего ветра, слова медленно вплывали в память, как будто лежали там всегда:
"Упасть во тьму, взлететь опять,
Забыть про смерть, забыть, пропасть!
Остаться тенью навсегда,
Не возвращаться НИКОГДА"
И появилась мечта, живущая во мне до сих пор - крошечный трепетный луч солнца во тьме. Я часто думала об этом, но не понимала... только знала: это все, с чем связаны сны. Когда-нибудь наступит и мой час. Но...
Вот и новый май, а я все еще здесь - около хлева, курятника и скотного двора, пожизненно обязанная слушать мерный стук колес мельницы, доносящийся с реки. Сверху жарит так, что хочется только одного - прыгнуть в Эйду и нырнуть поглубже, туда, где меня уже никто не достанет. Было утро. Похожее на все предыдущие. Я оглянулась туда, где из-за холма маячила крыша дома, выкрашенная в кирпично-красный. И здесь мне придется провести всю оставшуюся жизнь, продолжая династию мирных земледельцев? Разве кто-то спросил меня, хочу ли я так? Тропинка из-под моих ног вьется далеко-далеко, за самый горизонт, туда, где солнце светит так, что глаза не могут вынести его ослепительного блеска. Там, вдали, стоит Вечный Лес - лес, где оживают легенды и сказания; где живут магические животные и дикие племена. Он хранит старое волшебство, он полон приключений, к которым я так стремлюсь, а за ним еще много дорог - неизведанных и желанных. Я люблю представлять себе, как я ухожу по ним вперед, для того, чтобы уже никогда не возвратиться к прежней - скучной и бессмысленной жизни. Но мечты остаются мечтами. По крайней мере, перемен ничто не предвещает... пока что.
День седьмой, двадцать вторая седмица.
Земля разверзлась и кипящая в ее недрах лава заполоняла все вокруг. Я бежала из последних сил, а дышать становилось все труднее. Воздух был таким горячим, что обжигал, крошечными раскаленными песчинками скапливаясь в легких.
Я была на холме рядом с овцами, когда трещины прошли по поверхности луга, залитого алым, как победоносное знамя, светом закатного солнца. Они становились все шире и шире, и разноцветное марево, как немыслимый, демонический предвестник зла вставало над домом, полем, рекой и лесом. Я видела, как мельница вспыхнула, рассыпавшись углями. В небе, высоко надо мной носились черные-черные птицы. Черные, как смола, как буря, как конец всего. Дома больше не было - ни матери, ни отца - только пепел и жар, жар и пепел.
Ночь с седьмого дня, двадцать вторая седмица.
Было темно. Ни луча луны, ни одного проблеска близкого рассвета - только вечные сумерки в тени, черно-белой, как жизнь; пустой, как смерть. Тропинка вела вперед, теряясь в дебрях колючего кустарника. Шипы впивались мне в руки, оставляя глубокие царапины, а листья хлестали по лицу. Деревья стояли вокруг, как оцепеневшие тела великанов, умерших тысячелетия назад. А ветви - подобие рук раскинутых в последнем движении, были покрытыми крупными ягодами, алыми и теплыми - как кровь... кусты роняли их вниз на траву, листья, ветви. Капли крови, светящиеся в первобытной, пугающей тьме ночного леса. Они были повсюду, как неизбежность, как судьба - вдоль моей дороги и дальше, дальше, дальше. Мне казалось, что краем глаза я вижу тени, белые прозрачные тени, танцующие где-то сзади. В их движениях - плавных и величественных я видела покой. Это тянуло, манило, заставляло оставить тропу, освещенную ягодами... кровью. Желание покоя. Немыслимое и дикое. Стать такой, как все здесь... уйти... глаза теней- белые, жестокие... умереть... зарыться в листья... ближе к земле, к могиле... волшебство... напряжение бежит по венам... сейчас... сражение с врагом... с собой... бежать... Все красное, как кровь. Как КРОВЬ.
День первый, двадцать третья седмица.
Солнце...туман...сумерки. Все - чужое. Оно ненастоящее. Только ночь, деревья, мгла, и кровь, которой покрыты стволы. Которой плачут трава и кустарник.
Ночь с четвертого дня, двадцать третья седмица.
Ночь. Так было и будет всегда. Ужас, как пиявка прилепившийся к душе. Больше никаких чувств - только одно. Призраки, танцующие на поляне... волшебство леса. Их дикие глаза всматриваются в темноту, но не видят. Они слепы. Жестоко. Быть чем-то прекрасным и слепым. Что-то еще. Опасное, яростное. Оно реально, оно приближается. Три дня в лесу, чувства обострились. Ночь как добро или зло поджидает меня, смотрит из-за деревьев. Она была милостива ко мне. Пока. Это не навсегда. Там глаза. Ее глаза. Они следят, смотрят, вспоминают. Жертва я или охотник? Решают. Мозг взорвался болью. Жертва.
Толчок в спину. Я развернулась. Черная тень с прекрасными глазами, горящими красным, как угли в погребальном костре, взметнувшиеся в синее небо. Крылья за спиной. ...не дать взлететь...победить...или проиграть... Я выхватила нож. Удар ногой в живот. Это тень, она бессмертна. Вонзаю клинок в голову. Черная кровь. Не красная, как пламя, как слезы деревьев. Черная. Она струится по моим рукам, проходит через кожу. Энергия давит на сознание. Нечеловеческая сила во всем теле - накатывающая волнами, вечная. Тело не может вместить больше, а она пребывает. Сила черной тени - мне, убийце, части леса, его магии, природы. Тень у моих ног больше не дышит. Я - хозяйка, бессрочный охотник; больше не добыча. НИКОГДА. Сила душит меня, все сжимает, сжимает, сжимает. Охота. Вцепиться зубами в горло зверя. Рвать, поедать. Кровь на губах...а потом туман и тьма.
День седьмой, двадцать третья седмица.
Он нашел меня спустя три дня. Друг. Я узнала его, хотя не видела с тех пор, как мне было семь. Он пришел. Он не мог бросить меня, мы были связаны давно и я это чувствовала. Чувствовала, как животное.
- Ты не передумала? - мягко спросил он. В синих глазах светилось понимание и еще... что-то, чего я не знала.
Я покачала головой. Что с того, что я - зло? Кровь на моем теле - кровь жертвы - еще не успела остыть. Я поменяю хозяина. Это не лес. Теперь.
- Позови меня, - попросила я. Позови.
И он позвал.
День пятый, сорок седьмая седмица.
Меч Учителя ударил по моему шлему так, что я едва смогла устоять на ногах. В голове еще долго стоял звон, но в следующую секунду я снова бросилась в нападение. Атака справа не дала результата, но моя подсечка заставила Учителя споткнуться. Рубанув с плеча, я вынудила его окончательно потерять равновесие и упасть на кучу опавших листьев. После этого я победно приставила деревянный меч к его горлу. Этот бой был самым удачным за все время моего пребывания в маленьком доме Учителя - или Друга, как он называл себя раньше.
Мне исполнилось восемнадцать. Эта осень в лесу для меня третья. Но не в глухой чаще, как дикая тварь, которую сделал из меня лес. Я - человек. Друг превратил меня в такового - настоящий друг. Как будто мечта, бывшая со мной много лет осуществилась. Я - Освободительница.
Учитель три года давал мне уроки боя с мечом и некоторые книжные знания, пока я достаточно не преуспела и в том и в другом. Тогда он сказал, что я могу уйти. Для того, чтобы исполнить мое предназначение. Вечный Лес больше не должен быть темным местом. Я знаю, что он есть на самом деле, потому что сама была частью его. Злой частью, как и весь Лес. Как и его дух. Учитель называл его Огненной душой, но я знала, что под этим именем скрывается человек. Лес будет таким - темным и жестоким - только пока жив он. А когда духа не станет, лес тоже оправится, как после тяжелой черной болезни.
Вставало темное бордовое солнце, светящееся между осенних листьев. А я уходила все дальше вперед по дороге, туда, где средь толстых ветвей мягко глядит небо, раскинувшееся выше человеческого понимания.
Закат окрасил лес в алый и желтый, хотя он и был таким. Вечный Лес снова прощался, оплакивая свою гибель. Он каждый год готовится к смерти, между тем даже не зная, что это такое. Воздух был прозрачным и чистым. Но была в этом какая-то затаенная грусть - в разноцветных листьях вокруг; в ветре, свободно гуляющем наверху средь голых ветвей, ударяя их друг о друга; в почерневших мертвых стволах... Я подняла голову. С розовато-серого сумеречного неба начал падать нежный и обжигающе холодный первый осенний снег. Он, кружась, осыпался на землю, покрывая весь лес белым, почти прозрачным слоем, оседал на лице и ресницах и таял, как слезы стекая по щекам.
Я добралась с появлением первых звезд. Потом мысленно позвала Его. В душу опустилось что-то черное и злое, сжимающее ее и выталкивающее рассудок. Потом из тьмы вышел человек, одетый в шкуры лесных зверей. В руке он держал топор.
- Лес больше не твой, - услышала я свой собственный голос, такой уверенный, как никогда.
Дух взмахнул топором, который мог сразу же отрубить мне голову, если бы я не отразила удар мечом. Он только немного царапнул меня по руке чуть выше запястья. Его глаза вспыхнули желтым. Снова просвистел топор. И опять меч остановил лезвие у самой моей шеи. Я сделала подсечку, и дух пошатнулся. Потом нанесла сокрушительный удар по шлему и подняла меч собираясь с силами для последнего удара...
Лезвие топора Огненной Души воткнулось мне в живот, заставив согнуться пополам. Все тело пронзила резкая невыносимая боль и мир пошатнулся. Теплая алая кровь крупными, как ЯГОДЫ, каплями закапала на дорогу. Кровь деревьев... я развернулась и мой меч плавно прошел между головой и телом Огненной Души - быстро, одним движением. Потом выпал из дрожащей руки. Голова его покатилась по земле и моя кровь смешалась с кровью врага - там, в дорожной пыли, которой становятся все, когда приходит их срок. Остаются лишь прах и звезды - после нас; они вечны, мы - нет. Я безучастно посмотрела на бывшего противника. Ненависти не было, но он должен был умереть ради свободы. Как и я. Колени подкосились и я упала вниз. К траве, сухой листве и земле. Я оторвала руку от живота: пальцы были испачканы в крови, а кожа стала серой. Я подняла лицо. Надо мной в темном небе полоскались верхушки деревьев, а звезды сквозь них светили еще ярче. Бледные фигуры закружились в танце вокруг стволов - в своем первобытном и загадочном танце. Только теперь я знала, что он означает. Волшебство было живо, но зло, сковавшее лес умерло вместе с духом. Внезапно я вспомнила взгляд Учителя тогда, когда мы встретились в первый раз. Безысходность. Он знал, что это должно случиться. Он знал все с самого начала. Глаза затуманились красной пеленой. Я сморгнула, но все осталось прежним. Фигуры в белом становились все тоньше и тусклее, но их слепые глаза я все еще видела - в них больше не было зла. Я лежала лицом вверх слушая шуршание листьев, веток деревьев и ветра надо мной. И была счастлива. Скоро придет вечная тьма, но я буду готова к этому. Перед рассветом всегда темно.
А потом она пришла. Очертания предметов расплылись и пропали - не сразу, как будто прощаясь. Тело куда-то понесло, а боль исчезла.
- Ты не передумала? - спросил кто-то странным шелестящим голосом. Мне показалось, что говорил лес, - Ты ни о чем не жалеешь?
- Нет, - ответила я. И еще раз, очень четко: - Ни о чем!
А потом я вышла из тоннеля на залитую солнцем широкую зеленую поляну. Толстые вековые дубы вздымали свои ветви ввысь, туда, где между них пробивался режущий глаза свет. Много-много света.
Ночь уже окончательно вступила в свои права. Волосы Аланы разметались по пожухлой траве - рыжие, как осенние листья. Она лежала под деревьями с руками, раскинутыми в стороны и лицом, устремленным к небу и капли еще теплой крови заливали землю под ней. Звезды бездушные и жестокие смотрели с полотна бархатного черного ночного неба.
Где-то вдалеке одинокий волк запел луне свою протяжную песню. А снег все падал и падал...