Аннотация: Сироткин вклад в победу над фашизмом!!! Рассказ, в котором Гитлера бьют по яйцам, заставляют совокупляться с копытными, а также насилуют в кабинете психоаналитика. Пародия на концептуальнейшее творение Маши Гинзбург Генетический материал 7129/8
Фантастическое путешествие Гитлера из Вены в Тель-Авив и обратно в Вену
- Что это?! - подозрительно щурясь, спросил председатель приемной комиссии Венской Академии Изящных Искусств, глядя на лежащий перед ним измятый листок бумаги.
- Это картина, - торопливо пояснил молодой человек по другую сторону массивного стола.
- А почему она такая... странная? - поинтересовался второй член комиссии.
- Она не странная. Она просто выполнена в импрессионистской манере. И не обращайте внимания на вот эти вот пятна в углу - это я... получал удовольствие от творческого процесса. К тому же, они выглядят как легкие кучевые облака в небе над родной Германией, так что я решил их не закрашивать.
- Я не про это, - перебил юношу председатель. - Я про то, что здесь нарисовано.
- Понимаете, - с готовностью отозвался начинающий художник. - Я, как человек, прошедший через всю Мировую Войну, и даже получивший боевое ранение, стал убежденным пацифистом. И все мои мысли - только о том, как бы сделать будущее людей более счастливым. И вот, с вашего позволения, я нарисовал это будущее.
- Я тут вижу бараки, окруженные стеной, - заметил еще один из членов комиссии.
- Это не бараки, - оскорбился художник. - Я просто считаю, что Люди Будущего должны жить в специальных комфортабельных пансионатах, на виду друг у друга, дабы искоренить неравенство, бедность и тайные пороки. А заборы - это места для соревнования молодых художников-граффитистов. Ну и, кроме того, Пансионаты Будущего не сразу уместят всех желающих - сначала только самых достойных. А остальные, понятное дело, будут им завидовать и пытаться пролезть внутрь. Но забор их остановит. А философские надписи над входными воротами настроят на возвышенный философский лад и стремление к самосовершенствованию. Я пока придумал две: 'Каждому - свое!' и 'Труд освобождает'. Согласитесь, в этом - квинтэссенция справедливого футуристического общества!
На бледных щеках юноши выступил туберкулезный румянец неисправимого оптимиста-романтика. Председатель комиссии многозначительно откашлялся.
- Лучше объясните нам, что это за фигуры совокупляющихся людей и коз в оранжевых накидках с колокольчиками.
- Это, с вашего позволения, тибетские ламы. Редкая порода азиатских коз, - с готовностью ответил живописец. - Однажды в армии, мне довелось вместо полковой козы отодрать тибетскую ламу, которую привезли в подарок из Бейджинга дальние родственники нашего барабанщика. Это было незабываемо! Это гораздо лучше женщин, поверьте мне! А когда прямо во время оргазма у нее на шее звенит колокольчик, это... это... И главное - это позволяет контролировать рождаемость, при этом не пользуясь презервативами, которые, как известно, за счет пережимания сосудов полового члена, приводят к застою крови, варикозному расширению вен в мошонке и раку простаты. Не говоря уж о том, что лично у меня от латекса аллергическая сыпь на головке. И к тому же, согласно древнекитайским учениям, регулярный секс с тибетскими ламами вызывает духовное просветление и незабываемые мистические переживания.
- А зачем на ваших людях будущего эти странные полосатые костюмы?
- Вертикальные полосы на одежде стройнят. В будущем, к сожалению, главной проблемой общества станет ожирение. Но если жирный человек оденет костюм в вертикальную полоску - он будет выглядеть гораздо изящнее. Многие окружающие будут даже считать, что он сидит на диете и отказывает себе в лишнем кусочке хлеба с сарделькой и пивом - а на самом деле это всего лишь оптическая иллюзия!
- А это что за странные нашлепки на костюмах?
- Это скаутские нашивки. Вот этот розовый треугольничек - 'За целомудрие', желтая звездочка - 'За успехи в коммерческой деятельности', а вот эти две молнии - 'За сдачу зачета по правилам безопасного пользования бытовыми электроприборами'.
- А что за номера у них на руках?
- Это номера их мобильников. В будущем у каждого человека будет свой собственный телефон, который он сможет носить с собой повсюду. И если кто-то при встрече с вами начинает торопливо закатывать рукава - значит, он хочет, чтобы вы записали его номер и позвонили ему при случае. Ведь люди будущего - очень дружелюбны и общительны!
- А что ВОТ ЭТО?!
- Это труба.
- А что валит из трубы?
- Дым. Но это, позволю заметить, крайне высокоэкологичный дым! Все дело в том, что общество будущего должно заботиться об экологии и защите окружающей среды. О новых, революционных способах утилизации всего и вся. Вот, например, многие экологически-сознательные граждане требуют, чтобы их похоронили в картонной коробке из легкоразлагающейся целлюлозы в чистом поле, а сверху посадили дерево. Я же пошел дальше, и предлагаю использовать покинувших этот мир (а не секрет, что и в Обществе Будущего люди не будут жить вечно!) в утилитарных целях, которые понравились бы им самим. В частности, кремация тел может служить для обогрева помещений. Согласитесь, разве вам не приятно будет узнать, что ваш покойный дедушка напоследок поделился с вами частицей своего душевного и телесного тепла? Кожа, волосы и жир, по моему мнению, как материалы гипоаллергенные и в высшей степени дружественные природе, также могли бы...
- Достаточно про это! - рявкнул председатель комиссии.
- А вот и зря! - возмутился абитуриент. - Между прочим, из кожи можно делать замечательное белье. Конечно, сейчас словосочетание 'кожаное белье' звучит несколько дико, но поверьте мне, в Обществе Будущего оно обязательно найдет своих поклонников!
А вот тут, в углу картины, если вы обратили внимание, специальная подводная лодка везет из Антарктических льдов охлажденное баварское пиво - представляете? Все дело в том, что невозможно представить себе будущее без...
- А вот хрен тебе, а не будущее! - не выдержав, злорадно завопил председатель комиссии, и, одним махом перепрыгнув широкий дубовый стол, влепил несчастному художнику ногой по яйцам.
- Мое боевое ранение! - пронзительно зафальцетил тот, после чего согнулся пополам и со стоном повалился на пол.
Члены комиссии лихорадочно стягивали с себя парики, мантии и штаны. Под штанами и мантиями были черные латексные комбинезоны Моссада, а под париками - ухоженные лысины, прикрытые четырехугольными академическими кипами с кисточкой.
- А где же его хваленые усы? - спросил кто-то из троих. - Без усов его и не признают! Да и прическа неправильная. Зохан, у тебя инструменты с собой?
- С прической я разберусь, - сказал Зохан - еще один лже-член приемной комиссии. Достав из внутреннего кармана комбинезона гель, расческу, ножницы и портативный фен, принялся он укладывать волосы подвывающего художника хрестоматийным образом. Затем, гоготнув пришедшей ему в голову мысли, расстегнул ширинку комбинезона и отрезал клок густых иссиня-черных лобковых волос. Обильно смазал их гелем для укладки и прилепил под нос несчастного футуриста-импрессиониста.
- Так похоже?
- Отлично, теперь сматываемся!
- А-а-а-а! - закричал художник, увидев свое отражение в одном из настенных зеркал.
В это время человек, притворявшийся председателем приемной комиссии (на самом деле его звали Адам Певзнер), бесстыдно мочился прямо на картину.
- Это же акварель, на нее нельзя ссать! - в ужасе закричал потрясенный живописец. - Вот если бы это была картина маслом... - он не успел договорить, так как смятый и обоссанный листок был использован в качестве целительного уринотерапевтического кляпа.
Председатель Комиссии (точнее, человек, изображавший такового), решительно вдавил кнопку 'Возврат' на пластиковой панели какого-то малопримечательного устройства, напоминавшего обитый фальшивой позолотой деревянный ящик со скульптурной композицией из пары целующихся киборгов - Урима и Туммима - на крышке, в центре которой зияло грубо вырезанное отверстие - то ли для вентиляции, то ли для воскурения фимиама.
Прибор заурчал, но фимиам отчего-то не воскурился. Вместо этого запахло паленым, и ничего более экстраординарного, нежели задымление помещения, не произошло.
- Тельавивопортатор сломался! - в ужасе воскликнул Адам, он же Лже-Передседатель. - Мы не сможем вернуться обратно!
- Мы должны немедленно вызвать Службу Спасения! - запричитал второй и полез в сумку за огромной тяжелой книгой - видимо, телефонным справочником.
- Вы же не верите в Спасение, - мстительно заметил все еще согнутый напополам художник, исхитрившись выплюнуть живописный кляп, за что тут же получил еще один пинок в область боевого ранения.
- Министр по Чудесным Спасениям не сможет нам отказать, если мы вызовем его точно в соответствии с древним каббалистическим ритуалом, - сказал Адам Певзнер. - Скорее открывайте Справочник Старого Каббалиста, будем вызывать Министра Шейгица!
Троица принялась совершать странный ритуал: раскрыв гигантскую книгу, которую мы изначально по недомыслию приняли за телефонный справочник, и сверившись с нацарапанными там загогулинами, лже-академики составили из своих тел загадочную и омерзительно асимметричную акробатическую фигуру. Зиц-председатель приемной комиссии встал на голову в позу березки, раздвинув ноги буквой V. Зохан сделал ласточку, уткнувшись носом в промежность первому и тщательно вытянув носок висящей в воздухе ноги. Третий же (его, к слову сказать, звали Илья Рыбкин), сделав ровно шесть приставных шажков в направлении, куда указывала оттопыренная конечность, уселся на пол и, обхватив голову руками, с тихим жалобным воем принялся мерно раскачиваться из стороны в сторону.
Заняв необходимые исходные позиции, таинственные оккультисты принялись выкликать вслух последовательности букв и цифр, преисполненные тайного смысла.
"Девять" - крикнул Председатель.
"Один!" - крикнул что есть мочи второй.
"Один!" - подхватил третий.
"Алеф!" - взвыли они хором.
- А теперь необходимо повторить это шестьдесят девять раз, пока не пойдут гудки, - сказал Председатель, и они продолжили:
"Девять-Один-Один! Алеф! Девять-Один-Один! Алеф!"
"Алеф!" - отозвался наконец заспанный голос откуда-то сверху. - "Какого черта, у вас еще хватает наглости просить о Спасении, после того, что вы сотворили в прошлый раз с моим сыном?"
- В тот раз мы его не звали. - обиженно заметил Председатель Комиссии. - Вначале он попытался спасти нас без нашего согласия, а потом и вовсе потребовал с нас денег за ложный вызов.
"Ладно, черт с вами", - сказал Министр Шейгиц. - "Будет вам Спасатель, но в последний раз. Если вы опять над ним поглумитесь, в следующий раз пусть хоть мировой пожар стрясется посреди вселенского потопа, хоть Вавилонские Башни-Близнецы на вас, жадных засранцев, рухнут!"
Работник Службы Спасения - классический технарь с гривой длинных немытых волос и куцой козлиной бороденкой - появился практически из ниоткуда. Быстро оценив обстановку, он сделал скорбное выражение лица, при виде которого любой неподготовленный человек разрыдался бы на месте (к трем лже-академикам, впрочем, это не относилось). Раскрыл чемоданчик с инструментами, достал омметр и молоток. Измерил сопротивление фальшивой позолоты, вколотил пару гвоздей там, где доски корпуса дали заметную щель, после чего нежно поцеловал Туммима в темечко, а Урима дружески хлопнул по заднице. Нажал на кнопку 'Вкл' - и вместо запаха гари мощно пахнуло фимиамом, из центрального отверстия повалил густой белый дым, скульптуры Урима и Туммима от поцелуев перешли к чему-то более активному, а хруст вертящихся шестеренок внутри ящика окончательно давал понять, что с устройством теперь все в порядке.
- С вас семь сорок за Чудесное Спасение, - сказал Спасатель. - Плюс НДС, десятина и чаевые.
- И это за два удара молотком и сексуальные домогательства к киборгам?! - возмутился один из лже-академиков. - Да ты, мужик, грабитель!
В чемоданчике со спасительными инструментами по случаю нашелся и строительный пистолет, стреляющий гвоздями. Зарвавшегося спасателя-хапугу быстро приколотили по рукам и ногам к ближайшей стенке, несмотря на его полное концептуальное несогласие с происходящим, выражавшееся через громкие болезненные вскрики и регулярные угрозы пожаловаться папе, Шейгицу-старшему.
Лже-Председатель Комиссии Адам Певзнер спешно активировал тельавивопортатор. Ритмично пыхтящие и стонующие Урим и Туммим, уже почти невидимые в густых клубах благовоний, синхронно кончили с громким экзальтированным воплем, и все четверо (не считая Туммима и Урима, потому что они киборги) с шумным хлопком исчезли из помещения.
- Добро пожаловать в Тель-Авив-2019, фашистская гадина! - с напускной торжественностью произнес Лже-Председатель Адам и еще раз с наслаждением вдарил Гитлера по яйцам.
- Небось, и не думал, что за сто лет мир может так измениться? - поинтересовался у извивающейся фашистской гадины Зохан. - Голографическое телевидение на электронных лампах новейшей конструкции. Умные Дома, построенные не из кирпичей, а из быстродействующих счетно-решающих релейных блоков. Уличные автоматы, торгующие сигаретами без никотина, кофе без кофеина и даже дурью без одурина!
- Но и это еще не всё, - заметил третий. - Благодаря милли-технологиям, мы теперь живем как в Библейские времена - до девятисот лет. Те, кто курит и пьет - до восьмисот. Те, кто колется или подхватил гепатит С - до семисот пятидесяти, но их не жалко.
- Вот моей бабушке, например, на днях исполнилось шестьсот сорок три года, - похвастался Илья Рыбкин.
- А моему дедушке скоро стукнет восемьсот пятьдесят, - вскользь заметил Лже-Председатель. - Вот какие грандиозные изменения могут произойти всего-то лишь за сотню лет!
- А где мы... были эти сто лет? - просипел потрясенный живописец.
- По пустыне бродили, сука! - рявкнул Зохан, и все трое лже-академиков громко загоготали.
- Зачем вы притащили меня сюда?
- Чтобы судить за все твои прегрешения перед человечеством! - сурово произнес Зохан. - И одновременно, чтобы предотвратить их. Поэтому мы похитили тебя сразу по окончании первой мировой войны. Конечно, в этом есть какой-то странный темпоральный парадокс, но мы надеемся, что Вселенная с этого не навернется. Вот, например, Илья убил собственного дедушку ради наследства, хотя профессор Эйнштейн очень ему не советовал этого. И что же?
- Старпёр не хотел умирать, хотя было ему целых девятьсот тридцать восемь, - оправдывающимся тоном воскликнул Илья. - А у него, между прочим, трехкомнатная квартира в Хайфе. Вот я его и столкнул с лестницы, как будто несчастный случай. А Вселенная даже не чихнула!
Над ними с тихим шелестом пронесся пассажирский гравиплан - судя по номеру на лобовом стекле и арабу за штурвалом - кашрутное такси.
- Вот черт, кашрутку прозевали, - выругался Зохан. - Следующую ждать еще целую минуту.
'Точнее говоггя, соггок восем секунд' - отозвался картаво-гнусавым, но чрезвычайно дружелюбным голосом желто-черный резиновый горбик, раскатанный на дороге. 'И не сочтите за невоспитанность, но кого это вы тащите связанного по гукам и ногам? Я, как лежачий полицейский, пгосто обязан этим у вас поинтегесоваться!'
- Не твое дело, коврик для прихожей, - огрызнулся Зохан. - Твоя обязанность - тихо лежать на асфальте. А если кто-то превышает скорость - создавать локальную гравитационную флуктуацию, чтоб засранец себе шею сломал в своей таратайке. Вот лежи и флуктуируй. Молча.
'Между пгочим, мои огганиченные возможности - это вовсе не повод для насмешек', - скорбно пробубнил лежачий полицейский и замкнулся в себе. 'А инвалидом я стал пги исполнении - полный пагалич от шеи и ниже, теперь вынужден лежать здесь, в засаде, под слоем гезины, сутки чеггез тгое. Посмотгел бы я на вас в моей ситуации!'.
- Извини, - вздохнул Зохан. - Мы все немного на нервах. Дело в том, что мы привезли с собой Гитлера.
'А-а-а-а!' - закричал в ужасе лежачий полицейский.
- Что такое? Надеюсь, ничего серьезного?
'По-моему, я нечаянно обосгался от стгаха', - признался лежачий полицейский. - 'А мне тут лежать еще четыгнадцать часов. Хогошо, что я в пампегсах!'
Тут подлетела очередная кашрутка, но водитель, завидев на остановке Гитлера, резко шарахнулся в сторону и пронесся мимо.
- Он же превысил скорость! Ты почему не флуктуировал его? - зло спросил Зохан.
'Я же сказал, что я обосгался!' - трагическим шепотом ответил лежачий полицейский. 'Ты пггедлагаешь мне лежать в говне и как ни в чем не бывало флуктуиговать?!'
- Предлагаю судить Гитлера прямо здесь, на остановке! - сказал Лже-Председатель Адам. - За развязывание второй мировой войны, за...
- Но я ничего не развязывал! - в ужасе закричал Гитлер.
- Даже шнурки или галстук? - ядовито поинтересовался Зохан. Гитлер, пойманный на такой позорной и дешевой лжи, вынужден был на время заткнуться.
- ...За истребление народов... - продолжил Лже-Председатель Адам.
- Но я никого не истреблял! - закричал несчастный художник.
- А за отрицание этого факта у нас есть отдельная статья, - заметил Илья Рыбкин. - Пять лет лишения свободы, как с фигового куста! Сначала отсидишь пять лет, а потом мы тебя повесим за развязывание войны и истребление народов.
- Тогда получится, что он проживет на пять лет дольше, - резонно заметил Зохан. - Давайте сначала его повесим по законам военного времени, а потом труп на пять лет поместим в тюремную камеру.
- Это не выход, потому что тогда он не испытает долгих пятилетних тюремных унижений - возможно, он даже не успеет ни разу уронить мыло в душе.
- Ничего, специально для него палач уронит мыло на эшафоте! - мстительно заметил Адам.
- Сначала в тюрьму, потом на виселицу! - закричал возбужденный Рыбкин.
- Сначала повесить, потом посадить! - не согласился с ним Зохан и даже схватился за маникурные ножницы из своего набора и попытался выколоть Илье Рыбкину глаз.
- Поставить виселицу в тюремной камере, и будем вешать его каждый день, но не до конца! - безуспешно попытался уладить конфликт Лже-Председатель Адам. - И все это время он будет, в качестве издевательства, наблюдать за тем, в каком чудесном, гуманном и безопасном мире мы живем!
Послышался громкий свист, и в прямо на лежачего полицейского упал палестинский Кассам. Затем оглушительно грохнуло, а когда дым рассеялся, перепуганный Гитлер внезапно понял, что взрыв пережил он один - лишь за счет того, что все еще лежал на асфальте в защитной позе эмбриона, схватившись за почти полностью отбитые яйца. Тельавивопортатор, также задетый осколком, натужно выпускал клубы разноцветного маскировочного дыма.
'Кажется, меня убило шрапнелью, Урим!' - воскликнул трагическим голосом киборг Туммим и зашелся дряблым алюминиевым кашлем.
В волшебном ящике что-то заискрило, шестеренки завертелись с каким-то прихрамывающим клацанием, из деревянного нутра раздался утробный рев смертельно раненного гиппопотама, и мир вновь на секунд померк, а когда мрак рассеялся, впавший в ступор нищий художник Гитлер вновь оказался в здании Венской Академии Изящных Исскусств.
- Это не вы обронили, молодой человек? - справил его уборщик, укоризненно кивая в сторону скомканной и пахнущей мочой акварели.
...Строгая надпись на двери гласила: 'Профессор Зигмунд Кон. Лучший в Австрии психоаналитик по сходной цене'.
- И ведь что самое ужасное, доктор, - путано излагал пережитое терзаемый душевными муками художник, - что они увидели в моих картинах ТАКОЕ, чего я бы даже в кошмарном сне не мог себе представить! Более того - они попытались выставить меня антисемитом. Меня - вы только подумайте! Да мой отец, если хотите знать...
- Да-да, я вас отлично понимаю, - успокоил несчастного живописца профессор Зигмунд Кон. - Давайте-ка я вас загипнотизирую и дам установку забыть обо всем этом кошмаре. Смотрите на эту чудесную серебряную ложечку, которую я украл у герцога Шлиссельбургского - я буду махать ею из стороны в сторону, а вы спокойно уснете, и будете спать до того момента, пока не услышите ключевую фразу. Давайте выберем что-нибудь бессмысленное, но являющееся нейро-лингвистическим якорем. Например, 'На абордаж!'. Отличная якорная фраза! И когда проснетесь - в вас уже не будет ни этих жутких футуристических фантазий, ни вашего необъяснимого и в высшей степени противоестественного антисемитизма.
Молодой художник заснул. О, это жуткое искушение - когда кто-то беспомощно лежит в гипнотическом трансе на потертой кожаной кушетке... Зигмунд Кон медленно наклонился, приблизив свое обрюзгшее морщинистое лицо к лицу молодого человека. О, эти милые черные усики! Такие густые, шелковистые, и источающие бесстыдно притягательный запах самца. А эта исполненная подсознательного целомудрия привычка держаться правой рукой за промежность, как будто он старается защитить ее от неведомой опасности?
Нет, этому положительно невозможно сопротивляться! Пациент не проснется, если доктор будет осторожен. Похотливо захрюкав, старенький профессор прилег на тахту рядом со спящим юношей. В конце концов, это ведь тоже часть лечебной методики... Просто об этом не принято говорить даже на узкоспециальных научных конференциях Дрожащая от возбуждения рука профессора Зигмунда Кона проникла в штаны художника и нежно, но крепко обхватила молодую упругую мошонку.
- Мое боевое ранение!!! - заорал благим матом невовремя очнувшийся живописец, вскакивая с тахты и торопливо застегивая ремень.
- Вы собираетесь уйти, не заплатив? - жалобно вопил Зигмунд Кон вслед убегающему художнику. - Вот и верь после этого в гойскую порядочность!
Молодой живописец Адольф Гитлер стоял на берегу Дуная и третий час подряд задумчиво плевал в медленную мутную воду. В его руках была тщательно разглаженная и практически не пахнущая мочой акварель 'Светлое будущее'. Иногда мировоззрение человека может опрокинуться навзничь из-за любого пустяка - даже из-за таких мелочей, как надругательство над любимой картиной, темпоральный киднэппинг, самосуд на остановке общественного транспорта, взорвавшийся поблизости Кассам и неудачная попытка изнасилования психоаналитиком.
Адольф Гитлер смотрел на изуродованную акварель совершенно новым взглядом. И в голове его роились совершенно новые мысли.