Аннотация: Языческое фентези... Что Вы знаете о волхвах? Практически ничего. А я знаю всё. Место действия: Киевская Русь,Х век.Главная героиня - юная волхва Ина..
Часть I
ИНА
ПРОЛОГ
Мне было от роду семь лет, когда я впервые увидела Святополка, познакомилась с Всевидом и когда из отчего дома навсегда уехала моя родная сестра Наина.
Эти события полностью перевернули мою, доселе размеренную и счастливую жизнь. А, впрочем, с тех самых пор каждая, даже мимолётная встреча с верховным жрецом всех славянских волхвов Всевидом, его сыном и преемником Святополком, а так же сестрой - ведьмой Наиной, приносила мне лишь жуткую боль, невыносимые страдания, всевозможные несчастья и тяжёлые испытания. К счастью, число этих встреч можно было пересчитать по пальцам одной руки, и видимо, это единственная причина того, что я всё ещё жива.
Безусловно, я в мельчайших подробностях помнила этот знаменательный день. Мы жили в то время в городище волхвов на реке Рось. За несколько лет до описываемых событий, Великий Киевский князь Владимир Красно Солнышко принял христианскую веру, изгнав представителей нашего магического сословия из Киева. Верховный жрец волхвов Всевид, предвидя в дальнейшем не только опалу для нас, но и смертельную опасность, распорядился всем своим людям селиться в самых дальних и недоступных уголках державы. Он, как всегда оказался прав. Ох, и лихие времена настали на Руси, времена тёмных дел - и страшных злодеяний. Дружинники убивали наших братьев и сестёр самым безжалостным образом: сжигали живьём, закапывали в землю, детей топили, бросали на растерзание диким зверям или насаживали на пики.
Князь берендеев Пересвет предложил волхвам укрыться в его владениях. Но поскольку он был в вассальной зависимости от Киевского князя, Всевид повелел, чтобы мы не подвергали опасности дружеское племя, а уходили ещё дальше на юг.
Вот так наша семья из Китай-города оказалась на берегах Роси в особом городище Без Имени. Это поселение отделялось от Киевских земель громадным Перепетовым Полем, по которому кочевали племена берендеев и торков. Они не были христианами и очень почитали магов. Поэтому, незаметно добраться до нас, чтобы уничтожить, княжеской дружине было сложно.
В городище Без Имени жили одни волхвы разных каст: жрецы, чародейки, облакопрогонители, волшебники, наузницы, потворницы, хранильники, баяны, травницы, кобники, ведуны... Каждый знал и выполнял свою магическую работу, но все почитали верховным богом Велеса, сторонились обычных людей и женились только между собой.
Мой отец Святозар был хранильником, то есть изготавливал различные амулеты - обереги, ритуальные маски и жезлы, ювелирные украшения и оружие. Он был и кузнецом, и резчиком по дереву, и золотых дел мастером. А какие кокошники, колты, браслеты-наручи и перстни он делал! Только на первый взгляд казалось, что это обычные ювелирные украшения, а на самом деле каждая деталь: орнамент, камни-самоцветы, металл и последовательность расположения элементов в орнаменте, имели огромный смысл и магическую силу. Например, женское ожерелье в виде 6-8 ростков-кринов, смотрело всегда ростками вниз, к земле. Росток - это символ плодородия, а крины, подвешенные именно таким образом, не просто изображали, а ЗАКЛИНАЛИ плодородную жизненную силу. Если женщина постоянно носила такое ожерелье вместе с другими символами, направленными не только на землю-матушку, но и на неё саму, то многочисленное здоровое потомство ей было обеспечено.
Помощницей отцу всегда была моя мать - великая наузница Гликерия. Наузы - это узлы, сплетённые определённым образом с наговором, дающие счастье в бою или в семейной жизни. А ещё наузницы - это рукоделицы, которые магической вышивкой покрывают платья, рубахи, полотенца. Узоры на одежде, это, опять-таки, обереги, а вот на полотенцах - длительная молитва богам о помощи. Такие ритуалы проводятся жрецами возле определённого дерева: липы, дуба, берёзы. Если человек постоянно болеет, у него несчастья в семье, то он просит вышить наузницу на полотенце свою просьбу небесам, а затем завязывает его на ветвях дерева. Целый год, под дождём, палящим солнцем и снегопадом висит эта молитва, ПОСТОЯННО обращённая к богам, и, как правило, бывает услышана. Главное, чтобы орнамент науз был составлен правильно. Равного в этом искусстве моей матери не было!
Особенно ценились свадебные наряды невест. Ведь девушка уходила в чужую семью, в чужой дом, где лишалась покровительства своих домашних 'божков' и духов своих предков, поэтому, очень нуждалась в магической поддержке в этот момент. Свадебный наряд и амулеты-обереги, выполненные очень тщательно, кропотливо, со всей необходимой символикой, обеспечивали паре молодожёнов долгую, счастливую жизнь; они были здоровы и имели кучу детей. Заказы моим родителям поступали постоянно, хотя и стоили недёшево. Поэтому, наша семья, в отличие от многих других семей волхвов, даже не принадлежа к высшей касте, была зажиточной, если не сказать богатой. Она заслуженно пользовалась любовью и уважением среди народа.
Примерно в семилетнем возрасте, когда ребёнок был уже достаточно взрослым, чтобы учиться чему-либо и отчётливо проявлял свои врождённые склонности, его отдавали 'в работу', то есть он учился волхвованию. Это происходило по указке жреца, который с рождения внимательно наблюдал за малышом, и далеко не всегда ребёнок постигал ремесло своих родителей.
Наши с Наиной сверстники уже давно были отправлены 'в работу', а с нами всё тянули, и эта неопределённость камнем лежала у меня на душе; мне казалось, что о нас просто забыли.
Однако мою сестру это обстоятельство абсолютно не беспокоило. Она беззаботно носилась целый день по окрестным лесам и полям во главе шайки ребятишек, и её заливистый смех чудился одновременно со всех сторон городища.
Мы были близняшками, но более непохожих сестёр трудно было найти. Наина излучала силу, энергию, бесстрашие, упрямство и нетерпеливость. И пяти минут моя сестричка не могла посидеть на месте, ей необходимо было всегда куда-то бежать, что-то делать, выдумывать новые и новые шалости, веселиться и постоянно находится в центре внимания.
Я была совершенно иной. Тихая, робкая, сторонящаяся своих сверстников, любящая уединение и природу, всей душой тянущаяся к новым знаниям. Меня всё интересовало в этом мире, но я боялась спросить о чём-то чужих людей, а только обращалась с вопросами к родителям, которые по причине своей занятости не всегда могли ответить. Тогда на выручку приходила Наина, для которой заговорить первой с незнакомцем было так же естественно, как мне пошептаться с каким-нибудь диковинным цветком в лесу.
По внешнему виду мы тоже различались как Огонь и Вода. Наина двигалась стремительно и быстро, с идеально ровной осанкой и гордо поднятой головой. В её глазах горел какой-то бесшабашный, опасный и завораживающий огонь, а с уст не сходила таинственная улыбка. Светло-русые волосы Наины отдавали золотом, а мои серебром. Я ходила сгорбившись, опустив глаза в землю, улыбалась очень редко, а вот плакала часто, и не потому, что мне было больно или обидно, но от жалости к чему-либо, от умиления или от радости.
Наина всегда была в центре всеобщего внимания и пересудов, меня же не замечал никто. Но мне самой нравилось подобное положение вещей, я восхищалась своей сестрой и нисколько ей не завидовала.
Вот и сейчас я любовалась Наиной, надевшей без спросу свадебные украшения Лагоды, дочери воеводы Свирида, которые только вчера вечером закончили делать наши родители.
- Ну как, правда я красавица? - вопрошала сестра, кружась во всём золотом великолепии посреди комнаты.
Узорчатый венец был ей велик, и Наина придерживала его двумя руками. Височные кольца закрывали пол лица, а длинные цепи-рясны, свисающие по обеим сторонам головного убора и заканчивающиеся огромными колтами, доходили почти до колен. На шее и груди в несколько ярусов шли ожерелья, а на руки и даже на ноги сестричка надела массивные браслеты. Этот золотой убор был необыкновенно тяжёлым, но Наина двигалась в нём так легко, как будто он ничего не весил, а смотрелась так естественно, словно родилась в княжеских хоромах и привыкла постоянно носить подобные вещи.
- Ты очень красивая, но, пожалуйста, сними всё быстро, - попросила я. - Сейчас родители зайдут, они будут очень недовольны.
- Пусть себе, - беззаботно рассмеялась сестра.
- Ты можешь что-то испортить.
- Я? Никогда не испорчу подобную красоту.
- Зачем ты надела браслеты-наручи на ноги? Так нельзя!
- Почему?
- Так никто не носит.
- Ну и что. А я буду.
- Отец делал браслеты для рук. Они могут потерять свою силу, если неправильно носить.
- Ну и что.
- Ладога пострадает.
- Этой толстой гусыне можно и пострадать. Всё у неё есть: богатство, власть отца, красота жениха...
- Так это очень хорошо.
- Плохо. У меня всего этого нет!
- Но ты же волхва, мы живём по-другому.
- А я не желаю прозябать в этой дыре, перебиваться с хлеба на воду, носить только серебряный обруч на голове. Я хочу иметь сто золотых венцов, уйму браслетов и колец, тьму дорогих нарядов!
- Когда ты будешь выходить замуж, отец сделает тебе самые красивые в мире украшения, - сказала я, чтобы хоть немного успокоить сестру.
- Замуж? Я? За кого? Я не собираюсь выходить за этих глупых и уродливых мальчишек. Это ты можешь довольствоваться своим сопливым Сотком, а мне этого мало. Мой сокол высоко летает, цаплю серую себе выбирает. Если и выходить замуж, то только за Святополка, сына и преемника верховного жреца всех славянских волхвов. Говорят, он писаный красавец, богатырь и удалец.
- Он же взрослый. Ему лет семнадцать. Да и посватана уже за него Переслава из Новгорода.
- Ну и что. Она старше нас всего на пару лет и не приехала ещё к жениху. А в дороге разное может произойти... И с ней, и с ним... Вдруг он встретит другую девушку и полюбит её?
- Это тебя? Да где же он встретит? Ясный сокол высоко вьётся, к нам не залетая.
- А вот и нет! Сегодня к нам пожалует и Святополк и Всевид, родители говорили. Не нужно было тебе по полям скакать, тогда знала бы. Верховный жрец приедет специально на нас смотреть. Это он семь лет назад оставил нас в живых, вернее тебя. Ему и решать нашу судьбу.
Это была правда. О нашем рождении на старинном капище отец с матерью долго молчали. Какие-то обрывки слухов доходили до ушек Наины, но ничего определённого мы не знали. Сестрица извелась вся от любопытства, а потом подговорила меня спросить родителей напрямую. К моему удивлению, мать рассказала нам всё без утайки. Но если сестричка была полностью удовлетворена, то я сильно перепугалась.
Оказывается, одного из двух близнецов, всегда младшего, обязательно приносили в жертву богам. Не могло быть в семье два совершенно одинаковых ребёнка, одного надо было отдать небесам. Никто не спорил с таким, установленным не нами, порядком, и мои родители смирились. Не пускай против волн свой чёлн - лишь умаешься, а пускай по течению - быстро справишься.
В тот год стояла жуткая жара, дождей не было с начала весны. И хотя предыдущий год тоже был засушливым и голодным, однако этот мог, вообще, превратиться в мор и кошмар для народа. Моя мать, вместе со всеми волхвами Китай-города пошла на капище, молить о дожде. Приехал туда и верховный жрец Всевид. Срок родов наступал только через пару месяцев, но у матери от волнения и жары схватки начались прямо на капище. Они были такими сильными и болезненными, что мама с криком упала на жертовник. Как только начались роды, небо заволокло тучами, и загрохотал гром.
Первой родилась Наина, и тут же в землю, яростно и страшно, стали бить молнии, но дождя не было. Всевид взял на руки новорожденную, раздумывая, что делать. Дитя, родившееся на жертовнике капища в присутствии всех волхвов, было необычным ребёнком. Через пятнадцать минут родилась вторая девочка - я. Когда верховный жрец посмотрел на детей, он сообразил, что они близнецы. Меня следовало тотчас принести в жертву. Но тут я заплакала! И мгновенно, словно по волшебству, с небес обрушился сплошной стеной ливень, с ураганным ветром и жуткими молниями. В ужасе, толпа начала разбегаться. О том, чтобы довести обряд до конца не было и речи.
Всевид отдал Наину отцу с матерью, а меня, завернув в полотно, унёс в пещеру. Жертвоприношение должно было состояться на следующее утро, но за ночь верховный жрец волхвов передумал. Какое видение было ему в пещере, никто не знает. Однако, на рассвете, он вернул меня родителям и велел уезжать из Китай-города. Сначала мы отправились в Гремячьи Ключи, но кобник Итырь что-то поведал людям, и нас оттуда выгнали.
Кобник - это человек, который предсказывает судьбу, а наша судьба - это пожары и наводнения, страдания, и бедствия для всех, кто окажется рядом, сообщил он всем. Конечно, простому народу такое соседство ни к чему, поэтому мы вынуждены были переезжать с места на место десятки раз, пока, наконец, не поселились в городище Без Имени.
Здесь, среди своих, мы были в полной безопасности. Только теперь родители вздохнули спокойно и с радостью окунулись в работу.
Через год в городище волхвов появился кобник Итырь. Жил он очень замкнуто, даже по нашим меркам, и бедно. Ведь хозяйства никто из волхвов не держал, пашню мы не обрабатывали, не засевали, кормились всегда с того, что люди принесут за нашу работу. А зачем знать свою судьбу? Какой жребий дан, тот и тяни. Заказов у Итыря было мало. Кобник бедствовал, питался круглый год рыбой, которую и ловить то толком не умел, но за кольцом, дающим удачу в рыбной ловле, к отцу не приходил. Наоборот, всячески нас сторонился.
То, что такие кольца для охоты и рыбалки хранильники умеют делать, я знала. Видела однажды, как отец, это проделывает и даже с расспросами приставала. Самое главное, запомнить, в какой день Луны выковывается серебряный перстень, что за камень вставляется, и какой символ царапается. Охотничий амулет я позабыла, а вот знак закликательного талисмана рыбаков был похож на рыбу, и он отпечатался в моей памяти на всю жизнь.
Но я отвлеклась в своём повествовании от главной темы - приезда Всевида.
- А вдруг в этот раз верховный жрец решит принести меня в жертву,- со страхом спросила я сестру.
- Здесь тебя никто не будет убивать,- здраво рассудила Наина.- У нас сейчас нет мора, голода или засухи. Тебя, разве что, сподобятся увезти в другое место... Но ты же можешь убежать по дороге.
- Пойти против воли верховного жреца? Против воли богов?
- Верховный жрец - человек.
- Ты что такое говоришь? Я даже слушать об этом не хочу!
- Не слушай, но знай, если твой побег удастся, то это не противоречит божьей воле. Понятно? В любом случае ты должна попробовать.
В это время на подворье зацокали копыта лошадей, послышались приветственные голоса отца с матерью и другие, мужские, незнакомые. Наина бросилась к окошку.
- Сними уборы, это воевода за дочкиным приданным приехал,- прошептала я быстро.
- Нет, - отмахнулась Наина, - это верховный жрец с сыном пожаловали. Посмотри, какой Святополк красавец. С ума сойти можно!
Но я стояла, помертвев от страха. Вот сейчас решится моя судьба, меня или отдадут в 'работу' или принесут в жертву!
Прошло достаточно много времени, прежде чем мы услышали голос отца:
- Наина! Ина! Идите сюда.
Сестра, как была в чужом свадебном уборе, так и бросилась из комнаты. Я же не могла заставить себя сделать и несколько шагов.
Мать сама зашла за мной и, взяв за руку, повела во двор.
- Ну что за несносная девчонка, - ворчала она при этом, имея в виду Наину,- умудрилась нацепить на себя чужие украшения. Какой позор!
Я не смела поднять глаза; сердце колотилось где-то вверху, словно пойманная в сети рыбёшка, воздуха мне, как и ей не хватало; в глазах стоял туман, в ушах шум, и я не сразу разобрала слова, обращённые ко мне. Верховный жрец что-то говорил, но я спряталась за гордо стоящую посреди двора Наину и дрожала как осиновый лист.
Наконец, сестра больно ущипнула меня и прошептала:
- Очнись, дура. Отвечай что-то. Не строй из себя и нашей семьи недоумков.
- Да, - ответила я так тихо, что и сама еле расслышала свой шепот.
- Что? - ещё раз спросил Всевид.
- Да, - мой лепет стал более отчётливым.
- Что, да? - опять переспросил меня верховный жрец.
- Да, - в третий раз пробормотала я, больше ничего мне в голову не приходило.
- Безусловное достоинство для девушки всегда говорить 'Да', - проговорил насмешливый молодой мужской голос, и я залилась краской стыда, заслышав весёлый смех Наины, оценившей шутку юноши.
Ни Всевида, ни Святополка я не разглядела из-за опущенных долу глаз, да и не рассматривала я их, а только чувствовала внимание первого и издёвку второго.
- Какие они разные, - рассмотрев нас, с удивлением изрёк верховный жрец, - просто поразительно. Одна рысь сильная, другая лань жертвенная.
Услышав эти слова, я затряслась ещё сильнее, у меня подкашивались ноги и стучали зубы.
- Успокойся, Ина. Тебя никто не собирается приносить в жертву. Я приехал, чтобы определить ваше предназначение в этом мире. Понятно?
- Да.
- Что-то ещё, кроме слова 'Да', ты умеешь говорить?
- Да.
Не только Всевид со Святополком, но и отец с матерью рассмеялись, услышав подобное. Наина же, почувствовав, что я от перепуга вот-вот потеряю сознание, решила меня спасти. Громко загрохотав золотыми цепями-ряснами, она смело потребовала у верховного жреца:
-Задавайте вопросы!
Всевид хмыкнул и произнёс:
- Вопрос первый: зачем ты так вырядилась не по возрасту? Это же свадебный наряд.
- Ну и что! Он очень красив, и мне захотелось его примерить.
- А родители тебе разрешили?
- Нет, я взяла без спросу.
- Разве ты не знаешь, что тебя накажут?
- Ну и что!
- Понятно. Родителей ты не боишься. А меня?
- Нет.
- Почему?
- Вы не страшный.
- Но я ведь очень могущественный. Все мои приказы исполняют беспрекословно.
- Но вы ещё и умный. А умный сильный мужчина не будет связываться с девчонкой и делать ей что-то плохое.
- А наказать?
- Можете. Но ведь это не страшно.
Всевид опять хмыкнул.
- Ты очень смелая девочка. Есть ли в мире что-то, что внушает тебе страх?
- Нет!
Это было неправдой. Сестра боялась реки, поэтому и не умела плавать, но, предпочла слукавить.
- Скажи, Наина, что самое сильное на земле?
- Огонь! Он способен убить человека, а может приготовить пищу для него. Он расплавляет металл, золото и серебро, превращая их в оружие или в украшения. Огня боятся дикие животные и птицы. Посредством ритуального костра мы посылаем свои молитвы небесам и получаем ответ на свою просьбу.
-Умна не по годам твоя дочь Святозар. А ты, Ина, согласна с сестрой?
Как же мне не хотелось говорить, но Наина была не права, и пришлось мне отвечать, чтобы этот мудрый человек, действительно, не посчитал нашу семью недалёкой.
- Вода сильнее огня. Она способна затушить любой костёр, и даже самый огромный пожар утихает возле реки.
- Значит, ты считаешь воду самой сильной на земле?
- Нет. Самыми сильными на земле являются воля и знание волхвов. Только волхв, может управлять всеми стихиями: огнём и ветром, водой и землёй. Он умеет общаться с миром мёртвых, повелевать животными и птицами, договариваться с лешими, домовыми и русалками.
Наступила пауза. Я почувствовала, что не только Всевид со Святополком, но и мои родители рассматривали сейчас меня, словно диковинную зверюшку.
- А если у волхва мало знаний? - наконец, прервал молчание верховный жрец.
- Без знаний волхв ничего не стоит, он обычный человек. Даже слабее.
- Почему? - озадаченно смотрел на меня Всевид, видимо он так не считал.
- Волхв не умеет драться, а сейчас это необходимо. Мы всегда побеждаем своего противника до боя: засыпав тому дорогу снегом, напустив молнии, дождь и град на поле сражения, сделав себя неуязвимым для любого оружия. А если всего этого не будет? Дружинников с детства обучают искусству боя, а нас нет. К тому же обычных людей значительно больше, чем волхвов. Волк сильнее собаки, но со стаей обученных псов-волкодавов ему не справиться.
- Вот видишь, отец! Даже эта девочка понимает, что нам надо учиться воевать. И то же самое я тебе твержу с утра до вечера.
- Нет! Мы умеем побеждать до боя. Или не доводя до боя. В этом наша сила
- Но мы рискуем её лишиться! Ты же знаешь, как это происходит.
- У волхвов не бывает предателей!
- Всегда что-то случается в первый раз. И даже ребёнок это чувствует. Скажи, девочка, как тебя зовут?
Но у меня язык прирос к нёбу. Я не смела, ни ответить, ни посмотреть на Святополка. Пришла мне на помощь, как всегда сестра:
- Её зовут Ина. А меня Наина.
- Ина, - задумчиво отозвался юноша, не обратив никакого внимания на дальнейшие слова сестрички. - Я запомню.
- Чем ты любишь заниматься больше всего, Ина? - вдруг спросил меня верховный жрец.
- Учиться чему-то новому. Это так интересно! Ходить по лесам и полям...
- Понятно. А ты, Наина?
- Смотреть, как отец делает прекрасные украшения, петь, танцевать, слушать былины и сказания о подвигах князей и богатырей, про разные страны...
- Всё ясно. Она помолвлена с кем-то здесь? - обратился Всевид к отцу, указывая на сестричку.
- Уже нет. Была дважды, но её женихи гибли от ударов молний. Один раз это посчитали случайностью, второй раз - закономерностью. Никто не хочет теперь рисковать.
- Я увожу Наину с собой в Китай-город. Она станет жрицей Перуна. Гликерья, собери дочь в дальнюю дорогу. Что же касается Ины... Пусть сперва станет травницей, потом чародейкой, а затем... посмотрим. Завтра отправишь её 'в работу' к Таифе.
Так закончилось моё детство. Счастливая сестра уезжала вместе со Святополком; дорога, как она говорила накануне - длинная, и всё может случиться в пути, во всяком случае, сестра на это сильно надеялась. А меня отдавали на учение к злой и страшной Таифе, живущей в дремучем лесу, отрывали от любимых родителей, сестры, отчего дома. Моё сердце разрывалось от горя, я тихо плакала в уголке, не смея выйти во двор и попрощаться с Наиной.
Только когда телега выехала за ворота, я не выдержала и бросилась вперёд:
- Сестрица! Зорька ясная! Как я буду без тебя, родимая!
Я бежала за повозкой и рыдала от осознания того, что возможно больше никогда не увижу дорогого мне личика. Чистое до сей поры небо закрыли чёрные тучи, задул пронизывающий, холодный ветер, пошёл сильный дождь. Упав лицом в грязь я выла от первой детской потери. А в отдалении слышался звонкий и чистый смех Наины и грохот грома.
- Не плачь, от судьбы не уйдёшь, - сильные руки кобника Итыря подняли меня на ноги. - У вас разные дороги на этой земле, поверь. Иди к Таифе и учись волхвованию.
Я послушалась предсказателя судеб, и даже не заходя домой, повернула к лесу. Отныне мой жребий - простая травница, а жребий Наины - жрица Перуна. Каждому своё. Ну, что же, пусть нет у меня особых талантов, но я буду стараться изо всех сил, чтобы стать хорошей волхвой, чтобы мной гордились отец с матерью и, чтобы не разочаровать Всевида. Я глубоко вздохнула, вытерла слёзы и постучалась в избушку к травнице.
И неведомо было мне тогда, что свою сестру я встречу только через долгих десять лет.