Тунеядство - тёмная сторона труда. Яркий пример редкого тунеядства с лёгкостью мог продемонстрировать образец, именуемый себя Фёдором. Он ненавидел труд всеми фибрами своей пропитой внутренности и считал, что работать обязаны все кроме него. Даже когда ему предложили взять метлу и за деньги навести порядок на улице, забулдыга лишь рассмеялся в ответ. Но карма сущность не предсказуемая, особенно для тех, кто ей противится. Именно поэтому карме ничего не остаётся, как ждать своего звёздного часа, чтобы нанести сокрушительный апперкот по алкоголизму и наказать упрямых микроцефалов сугубо в воспитательных целях.
А дальше, всё по делу...
В то время, когда сознательные жители города всё ещё видят седьмые сны, а на улице только-только выключаются ночные фонари, просыпается дядя Фёдор, или как его символично называет соседский добропорядочный контингент - идиот. Огромный детина косматой неряшливой наружности очень не любил это оскорбительное словечко, как для него, то пусть уж лучше говорят: моральный инвалид, пижон, шельма, плут, пройдоха, паршивец, как угодно, только не идиот.
'Не идиот' был завсегдатаем классической рюмочной имени Фёдора, и частенько лакал там "живую водицу". А когда он перебирал, то в приступе белой горячки видел вместо чертей - чёрных фламинго с красными глазами. И не только видел, а и гонял их выбивалкой для ковров. Трезвый образ жизни он давно заложил в ломбард, а с трудового кодекса скрутил самокрутки. За всю свою жизнь Федя не прочёл ничего сложнее инструкции к утюгу, посещал лишь курсы по повышению хамства и состоял в профсоюзе разложения личности. По очевидным причинам, мужчина стал одиноким человеком и нужен был только комарам, клопам, клещам и участковому.
Его отличительной чертой от остальных собутыльников было то, что он не клянчил деньги у прохожих, а пытался сам их добывать. А так как Фёдор был падок на легкую наживу, деньги доставались ему не совсем законно. Вот и сегодня его потянуло такое стяжательство, мягко говоря, на некрасивый поступок, который стал преамбулой к его перевоспитанию.
Открыв заплывшие мешковатые очи и выдохнув остатки вчерашнего сабантуя, дядя Фёдор, в коем-то веке, отважился посмотреть в запотевшее от перегара зеркало. В том чудозеркале произошло опознание. Но он почему-то узрел не себя, а незнакомое ему существо, которое, по всей видимости, ночевало где-то в улье, и было покусано дикими мадагаскарскими пчелами. Отодвинув приблудную чёрную кошку от кружки с остатками пива, именуя животное Жучкой, Федя и сам принялся лакать живительную влагу. После утоления жажды, он высказал кошке всё о своей тяжелой судьбе. А Жучка его внимательно глубокомысленно выслушала, даже не моргнув при этом.
Затем обладатель странного зеркала достал из мойки кастрюлю, отодрал вчерашний прилипший пельмень от внутренней стенки посуды и бросил его в пучину рта. После легкого завтрака, Федя обезвредил узел на туфле и накинул на себя лапсердак. Далее он настроил координацию движения, уловил земную силу тяжести и сфокусировался на двери.
После идентификации личности, не сложившейся джентльмен покинул пристанище. Целенаправленно вызвав лифт, дядя Фёдор стал утомительно его ждать. Ему всё казалось, будто подъемник едет с другого конца города и стаёт на всех возможных светофорах.
Когда лифт прибыл к пункту назначения, нетерпеливый "ждун" мгновенно заполнил собою всё пространство кабины. Неудобная теснота показалось горепассажиру абсолютно несправедливым притеснением крупнотелых граждан и, чтобы отомстить злостной махине, дядя Фёдор достал из кармана спички 'Гомельдрев', подпаливая ими ненавистную пластмассовую кнопку. А из другого кармана, он достал фломастер, заправленный спиртовым одеколоном 'Саша', и немедля с ошибками накалякал какие-то каракули. В содержимое текста вошли вульгарные непереводимые на английский язык словосочетания, и неоднозначный протест. В общем, всё то, что он думает о лифте и о его непутёвых создателях.
После вандализма, басурман освободил апартаменты кабины, сунув напоследок исписанный маркер в порожек дверей для умышленной порчи ЖЭК-овского имущества. Покинув испорченный лифт, дядя Федя, лукаво улыбаясь, вежливо пропустил соседку с тяжелеными базарными сумками, зная, что женщина живёт на десятом этаже. Женщина с наигранной улыбкой на лице пропустила мимо себя НБО (Неопознанный Бредущий Объект) и, обнаружив сломанный обрисованный "рунами" лифт, громко изъяснилась:
- Боже! Что же это за идиот, здесь нашкодил!
Неожиданно, Фёдор почувствовал себя фломастером, который бы тоже пора 'заправить'. Великодушно почтив своим появлением ухоженные улицы, почетный участник 'группы здоровья' начал обдумывать план действий. Подчиняясь внутреннему навигатору, Федя работал только в своём бермудском треугольнике, где пропала его молодость и здоровье. Он всегда начинал с пункта приёма металла, потом шел к пивной точке, и заканчивал маршрут дома, предпочтительно на полу.
Закурив отложенный на "черный день" окурок, дядя Фёдор включил в глазах опцию 'анализатора', пытаясь сканировать окружающую среду. Соколиный взгляд остановился на крышке канализации возле опорного пункта участкового. Тут же и возникла "гениальная" идея, упразднить себе поиски.
Затушив окурок об табличку 'Здесь курить запрещено' и, бросив его мимо урны, добытчик подобрался пингвиньими шагами к заветной цели. Отодрать люк от прежнего места, 'дуболому' не составило особого труда, как и сбагрить металл на металлолом. Карма всё ему намекала, что это плохая идея, когда Федя выронил люк себе на безымянный палец ноги. Но непонятливый мужчина лишь обложил люк матом, дав ему дюжину имён.
Внезапно возникшая адекватность от боли заставила заядлого металлиста задуматься, напомнив ему о реальном мире. Целый рой мыслей пронесся в извилинах. Кто я? Почему так живу? Что со мной будет завтра? У Феди даже возникло желание стать на биржу труда и подписаться на газету "Вести". Но затем боль прошла, и он отбросил все эти глупости, перестав париться по пустякам.
Отогнав от себя мудрые мысли и получив "гонорар", окаянный пионер решил сегодня капитально 'пожировать', направившись к ближайшей пивнушке.
Вообразив себя аристократом, дядя Федя прошел мимо дежурного пивного ларька, накинув око на целое кафе. Войдя в помещение, предварительно вступив на улице в собачью 'мину', редкий посетитель разнес содержимое подошвы по вымытому кафелю. И, достигнув центрального столика походкой, будто бы он завалил вепря голыми руками, мужчина вальяжно присел.
Крупный посетитель схватил в ручища мелкое меню, а там снова всё не по его стандартам. Текст был напечатан блошиными буквами, а из напитков виднелась только минералка да сок. Делать нечего, желудок бастует, возмущается, революцией угрожает. Пришлось делать заказ наугад.
Почавкав "пищу богов", словно в последний раз, нестандартный посетитель разогнал бесстыжую кровушку припасённым одеколоном, и проводил из себя 'благородную отрыжку', шокировав при этом местную интеллигенцию, которая всячески прятала смущенные взгляды от невежи. Теперь всё в ажуре, тяпнул и день прожит не зря.
А дальше убийца этикета вытер рот об скатерть, отодвинул от себя столик ногой, и демонстративно завёл песнь лебединую, хоть караул кричи. Люди только успели пальцем висок помассировать, как гроза караоке плату за буржуйский пир скомкал и на стол швырнул.
- Это не отрыжка, а дух авантюризма,- непроницаемо по-английски пошутил буйный Федя и по-английски ушёл.
На городских просторах, лишняя хромосома заставила охмелевшего дядьку перекинуть урну со словами:
- А что? Уборщикам зря платят?
На этом Фёдор не останавливается, и оросил угол обители участкового по биологической нужде. Ещё чуть позже, когда вечер и туман в очередной раз раскурили трубку мира, гроза всех млекопитающих с энтузиазмом погнался за черной кошкой Жучкой, чтобы воздать ей за её не правильный цвет. Во время погони сквозь обманчивый туман, Фёдор споткнулся об бордюр, коротко чертыхнулся, и не успел даже сообразить, как вдруг он исчез, словно в пятом измерении, очутившись на дне канализации.
'Обвинен в самолюбии' - поставила вердикт карма и довольно ушла искать очередного тунеядца.
Наутро, после первых заморозков, бдительные граждане обнаружили канализационный проём без накрытия, а в нём сидит диво дивное в позе Роденовского мыслителя. Дядя Федя уже давно очнулся, но выкарабкаться так и не смог. Кроме перелома гордости и ушиба самолюбия, все остальные части эмоций не пострадали. Пока он был в отключке, у него 'отошли воды' и, следовательно, чудо чудное благополучно примерзло к импровизированному постаменту.
Услышав возмущенные перешептывания людей о том, что из-за какого-то идиота, пострадал невинный человек, уринотеррорист медленно приподнял заумное лицо вверх и с чувством, проникновенно обратился к умиленной толпе:
- Какой же я неосторожный... Нет! Не так! Какой же я идиот. Нет! Я не идиот! Я истинный идиот!