Приход весны можно описывать разными образами, но неизменным всегда остаётся одна особенность, это чувство возрождения спящих порывов. Отрекшись от Морфея я, будто тоже возродился заново.
В последний день университета я пришел домой заранее и в хорошем расположении духа. Первым делом устроил себе и Яреку праздничный ужин в честь окончания учёбы на отлично. Мы не переставали пробовать всё новые и новые вкусы. На десерт были эклеры. Откусив его с той стороны, где начинки было больше, почувствовалось истинное наслаждение. Затем я огляделся, чтобы найти урну и выкинуть испачканную салфетку. Переполненная мусорка валялась на боку. Видимо её зацепил Ярек и как всегда не убрал за собой. Но сегодня мне ничто не могло испортить настроение, я ступил шаг назад и издалека прямым попаданием угодил точно в ведро.
Ближе к полночи я сел на диван после целого дня беготни и почувствовал необычное облегчение. Освободив ноги от обуви, словно от чугунных пут, я лег в постель со свежими простынями. Это удвоило мою экзальтацию. Далее вся ночь впереди. Захотелось заполнить бодрствование чтением книг об аналитике. Мне нравился не только шелест страниц, но и смысл того, что там было изложено. Страсть к аналитике пробудила скрытый азарт и к шахматам. Благо неподалёку имелся один общественный открытый клуб для тех, кому скучно сидеть дома.
По дороге в клуб мне встретилась привлекательная шатенка со сломанным каблуком, которой я помог донести сумку. Всё равно было по пути. Девушка напоследок кокетливо подморгнула и скрылась из моей жизни за громоздкими воротами. Сегодня я впервые стал оценивать себя с точки зрения привлекательности. Следовательно, начал переживать и за свою внешность. Чист ли, глажен, и опрятен? А может у меня отталкивающие черты лица, достаточно ли оно пропорционально? От подобных мыслей хотелось срочно найти зеркало, и убедиться в собственных домыслах.
Проведя в поисках двери, ведущую в клуб, целых десять минут, меня этой дверью чуть не прибили, когда резко её распахнули. Признаюсь, это было весьма неожиданно. Ничего серьезного. Лишь покрасневший лоб и лёгкое помутнение.
Через считанные секунды всё как рукой сняло. Появился силуэт, который не мог сразу разглядеть, но он совершенно точно был женским. А когда в глазах прояснилось, предо мной предстала та, ради которой ещё три года назад был готов, бросится с жертвенной скалы. Шестнадцать лет разницы между мной и учительницей музыки были не заметны. Ведь Агнешка выглядела достаточно молодо на свои года, а я стал заметно старее своих лет. Забавно, но я запомнил её такой, как впервые увидел. Она была в штанах, что для окружающих было чем-то вроде вызова современности. Даже на выразительных губах появилась красная помада. Я всецело осознавал, что это были скорее неотреагированные эмоции с юношества, нежели любовь, но влечение никуда не пропало, оно лишь раздулось в неизмеримых масштабах.
- Матеуш?- удивилась Агнешка и оглядела моё пострадавшее место.
- Вы меня помните?- тоже удивившись, я изобразил улыбку.
- А как забыть влюбленного в себя ученика? И прошу, давай без официальности.
Эти слова меня порядком смутили, усугубив и так невыгодное положение.
- А ты заблудился или в шахматы пришел играть?- продолжила диалог Агнешка, увидев, что меня немного переклинило.
- Скорее второй вариант,- мои слова звучали, словно притянутые за уши.
- А я-то от скуки уже собралась уходить. Ну, если не боишься проиграть сопернику в лице женщины, то могу вернуться для компании. Поверь, я составлю любому задаваке достойную конкуренцию.
Безусловно, я согласился.
Пока мы выискивали свободное место, у меня возникла мысль, а что если бы я не помог той шатенке поднести сумку, какова бы была вероятность того, что я снова встречу Агнешку?
В самый разгар философских размышлений мою мысль кто-то вежливо прервал.
- Уважаемый, а разве вас не учили при даме снимать шляпу в помещении,- где-то позади, меня пристыдил старик с тростью.
Любого человека возмутила бы такая дерзость постороннего, но он был прав. Где мои манеры? Кто мы без них? Лишь стадо биомасс с набором инстинктов.
- Прости, виноват, исправлюсь. Сейчас редко встретишь человека с приятными манерами,- оправдался перед Агнешкой и, сняв головной убор, галантно подсунул ей стул.
- Перестань, ты утрируешь. Каждый волен поступать так, как ему соблаговолит.
- Хочу настоять, что манеры всё же нужны.
- Просто ты ведёшь себя так, будто нарочно выучил все жесты этикета на память, как вести себя при беседе и теперь пытаешься применить эти знания на мне. Это очень бросается в глаза.
- Я считаю, что мои жесты непринужденны. Я веду себя так, как мне удобно не задумываясь ни о чём лишнем,- ответил ей уверенным тоном, расставляя пешки по шахматной доске.
- Ты смотришь на меня так, словно пытаешься определить мой характер.
- Я думаю, ты ошибаешься.
- Не отрицай очевидное. Ты слишком сосредоточен на анализе, а не на собственном поведении в моих глазах, попробуй не обращать внимания на отвлекающие мысли и быть самим собой.
Её непроизвольность невольно подкупала, но я снова выдал из себя какие-то экивоки:
- Возможно я, ...я, ...не я.
- Ты слишком часто говоришь слова: я считаю, я думаю, возможно. Это значит, что ты не уверен в своих высказываниях, научись меньше употреблять эти слова,- не дав мне закончить оправдания, Агнешка снова попыталась меня раскрепостить.
- Не веди себя как какой-то эгоцентричный импозантный франт. Я запомнила тебя простым и мне это нравилось. Не разочаровывай меня.
Моё лицо расплылось в улыбке, и я дал ей выбрать фигурку из шахмат. Она выбрала белую.
- Так что же так сильно повлияло на твоё сознание, с тех пор как я видела тебя последний раз?- спросила Агнешка и сделала первый ход.
- Возможно, на меня повлияли: кино, книги, театр. Они формируют современный коллективный социум.
- Вот видишь, ты опять применил слово - возможно. Возможно, после этой партии мы разойдёмся и больше не увидимся.
Я запаниковал, но не сдался. Пришлось затронуть тему, которая была мне очень близка, и которую я мог обсуждать часами.
- Ты верующая?
- Хоть я и еврейка, но я атеистка.
- Почему?- я спросил и не заметил, как от меня ускакал конь с доски.
- Если кто-то любит создавать себе неудобства, стараясь жить с сознанием своей греховности, то я попросту перестала обращать внимание на старые принципы, и начала поступать так, как будет проще и выгоднее. Я не тот человек, который будет массово со всеми собираться в доме с крестом на верхушке, где специально обученный человек с трибуны расскажет всем - какие мы тут жалкие, порочные личности. И в этом ему очень помогла концепция смертных грехов. Согласно этой концепции, любой человек от природы жуткая тварь нафаршированная грехами по самые уши, а целью и смыслом существования стало безнадежное сражение со своей греховностью каждую минуту порочной жизни. Вокруг одно окаянство! А бесы удобно расположились у нас на левом плече и тихонько шепчут на ушко - слаб человек, слаб. Я как простой смертный человек, понимаю, что трудно быть в современном мире и слишком святым, иначе на голову сядут, и слишком злобным, таким как не покормленный с утра доберман, возненавидят. А ведь у этих двух сторон света и тьмы, всегда была и 'третья сторона монеты'. Просто во времена изобретения грехов, человек был мало осознан, морально слаб и податлив на социум коллективных нравов, нежели человек сегодняшний. Ведь человек не понимал, что грехи придуманы для того, чтобы обуздать строптивые инстинкты и прогрессировать. Как говориться - всё познается в сравнении.
- Может это не так и плохо, как может показаться на первый взгляд?- увлечённый беседой, задал вопрос зычным тоном и даже не заметил, как стал сдавать позиции в шахматной партии,- Просто, таким образом, люди очень ловко боролись с тем, что в наше время называется - психологическими проблемами и комплексами. Почитай как-то на досуге Фрейда.
- А ты нуждаешься в церкви?
- От недавнего времени я тоже разочаровался в богах.
- Ты сказал богах?- оживилась моя соперница, скосив третью пешку в разгар игры и дискуссии.
- За всю свою прожитую жизнь я поменял массу религий, и ни одна не ответила мне ни на один вопрос.
- Какие же вопросы тебя гложут?
В глазах Агнешки зажглась искра неподдельной заинтересованности.
- Возьмём, к примеру - гнев. Зачем бог дал его человеку?- спросил и забрал её белую ладью.
Когда дело дошло до шаха и мата, моя соперница вежливо остановила игру, будто оттягивая время, но беседу не могла остановить, не умолкая, ни на минуту. По Агнешке было видно, что она вошла в раж и готова была рассказать всё, что только спрошу.
- Сегодняшние зоологи уверяют - то, что люди называли грехами, это инстинкты, свойственные любому живому существу, прошедшему с большим или меньшим успехом мясорубку эволюции. И когда ты живешь, простите, в голом виде в диком лесу, где постоянно кого-то ловят, давят и едят, то без этих инстинктов ты не сможешь прожить и битого часа. Либо ты скушаешь, либо тебя скушают! Вся суть в том, что нынешний человеческий лес стал куда более цивилизованным и правила жизни тут слегка поменялись, а вот инстинкты остались прежними. В идеале недоступная цель каждого христианина - истребить грехи до полного истребления, что с моей точки зрения, совершенно неправильно. Без всяких сомнений, для успешного существования, греховные инстинкты по-прежнему нужны нам как воздух. Главное, чтобы они были гармонично развиты и не выходили из-под контроля. На самом деле, наш гнев, это наша смелость! Профессиональные боксеры хорошо знают: легко приходящие в ярость противники проигрывают. Даже если они представляют собой конгломерат стальных мышц. Человек в гневе теряет осторожность, техничность и умение грамотно просчитывать ситуацию. Тем не менее, совсем не агрессивный боксер - это нонсенс. Воля к победе - любой, необязательно спортивной, во многом именно из агрессии и состоит. Готовность свернуть эту жизнь в бараний рог сделала человека человеком и помогла ему выжить. Даже христианские проповедники вынуждены были признать драгоценные свойства агрессии, и понаписали немало трактатов о 'священном гневе' и о том, чем он отличается от гнева обычного. Строго говоря, ничем! Кроме вашего умения владеть собой. Которое, кстати, поддается тренировки.
Позади снова послышался уже знакомый старческий голос.
- Простите, что втиснулся в вашу занимательную беседу. Но я не мог не спросить. А что вы скажите насчёт гордыни,- вмешался старик с тростью, недавно сделавший мне замечание по поводу культуры.
- Гордецами легко управлять. Что бы они там о себе не воображали, они падки на лесть. Это корм, которым гордость питается. На хвастуна, как мы помним, 'не нужен нож, ему немного подпоешь и делай с ним что хошь'. Многие умные мерзавцы этим благополучно пользуются. А вот приличному человеку в обществе гордецов неуютно: общение с ними как вальс на минном поле, при этом пытаясь и не наступить на пышный хвост тщеславного собеседника. Поэтому у людей тщеславных обычно почти нет друзей и проблемы на личном фронте. Зато у них часто огромные задолженности по кредитам, так как им приходится покупать самые дорогие дома, машину и одежду, чтобы все вокруг замирали от завистливого восторга при их виде. Такие личности иногда становятся персонажами тех анекдотов, которые они друг другу рассказывают.
- И где же тут третья сторона?- удивился старик, подставив стул к нашему столику.
Может Агнешка этого и не замечала, но она завораживала всех присутствующих своим чарующим голосом и увлекательными беседами. Созданная ею атмосфера любопытства разошлась по огромной комнате, будто цветочная пыльца. А я лишь подпёр руками подбородок, любуясь её красотой.
- Как это ни странно, а гордыня помогает нам поставить себе высокую самооценку. Бороться с собственной гордостью, пусть даже она очень мешает жить, сложное занятие. Хотя бы потому, что это одна из форм самоидентификации, которая некогда помогла кильке, плавающей среди миллиона других килек, сообразить, что она личность, выбраться на берег, отрастить ноги и попытаться их подправить. Можно переступить через гордыню, назло себе, прилично сэкономить на дорогущих вещах и признаться заклятому врагу, что он был прав, а не вы. Однако превращаться в тварь дрожащую тоже совершенно не обязательно. Есть вещи, которые терпеть не стоит, какими бы скромными вы ни были. Главное, точно знать, что в вашей жизни пустяк можно пережить, а что достаточный повод для того, чтобы гордо выпрямиться и сказать: 'А знаете что, профессор Домбровски, а идите-ка вы к чертям свинячьим с вашим сексизмом и вашим хамством, лично я увольняюсь!'.
После этих слов я засмеялся. Агнешка так сильно увлекла всех вокруг, что мы уже полностью забросили игру, а к беседе присоединилось ещё несколько зевак. Один из них предложил свой вариант греха.
- А что вы скажите про зависть?
Агнешка ответила мгновенно, словно знала наперёд, о чём её спросят:
- Мы редко оцениваем своё благополучие, просто анализируя собственные ощущения. Понимание того, что в жизни у вас все идет правильно или не правильно, появляется тогда, когда мы внимательно поглядим на соседей. И если при этом случайно обнаруживается, что они бегут быстрее и закапываются глубже, то мы подкорректируем наше поведение и будем вести себя так же. Бывает, что трагичным событием становиться то, что кукуруза у ближнего твоего выросла на пять сантиметров выше, и этот нюанс может превратить жизнь завистника в горькое пепелище. Хуже всего, когда завистник путает приоритеты, вместо того, чтобы отращивать у себя, он может попытаться отпилить у других. Чтобы все были как все, и вообще - грабь награбленное. Раздутая зависть имеет страшную разрушительную силу. А ведь зависть, порою можно назвать и другим словом - соревнование. Желание быть лучшим - это очень полезное, правильное чувство, которое заставляет наш мир вертеться. Главное, не позволять ему плавно перетекать в желание, чтобы у всех остальных всё было плохо. Нужно просто запомнить, что неумение радоваться чужим успехам - это яд, разъедающий вашу психику. Общество должно прогрессировать, а не деградировать, ориентируясь на высокие морально-этические принципы и духовные качества, но при этом не забывать, кем бы мы были без нажитых благ цивилизации. Я ни в коем случае не агитирую вас всех забыть правила религии, их нужно соблюдать.
Мои ноги затекли, но я готов был терпеть любое неудобство лишь бы побыть с Агнешкой хоть ещё немного рядом. С каждым сказанным её словом, я влюблялся ещё сильнее и неотвратимо. Она была единственным человеком с которым я говорил не тяготея от того что говорю. Теперь мы были наравне, мы понимали друг друга с полуслова, мы были вместе.
- Простите, я, наверное, всех вас утомила болтовнёй?- вдруг поинтересовалась Агнешка, но глянула лишь в мои глаза.
Шпильки, удерживающие её волосы в аккуратном пучке, внезапно рассыпались, и они огненной волной размелись по плечам. Её стрижка была короче прежней.
- Честно признаться, думал, это я тебя утомил своим занудством,- ответил ей, ненароком глянув на её грудь, и Агнешка это заметила.
- Видимо сегодня я от тебя, как от мужчины, комплиментов не дождусь, поэтому дам тебе реабилитироваться завтра в семнадцать ноль-ноль на этом же месте,- протараторила Агнешка и, смутившись, спешно покинула клуб, забрав с собой всю красоту. Зеваки разошлись вместе с Агнешкой, я им был не интересен.
Сегодня для себя вынес один главный аспект, теперь не только брат, но и Агнешка стала моим молниеразрядником депрессии от бессонницы, что могла бы вспыхнуть давно, будь я одинок.
Дома я понял, что сегодняшняя бессонница будет потрачена на рисование вместо чтения. А когда я зашел в свою комнату, то первым же делом принялся рисовать портрет моёго вожделения. Я снова выпустил на волю свою затаившуюся интуицию. Свинтив крышечки с тюбиков и, выдавив краску, начал их смешивать. Прикинув приблизительные параметры на габаритах девственно-белого холста, лёгкие выдохнули, а руки приступили к работе. Линии сложились в единственно возможный порядок. Образ постепенно стал наполняться светом и красками. Кое-где доводилось подмазывать пальцами, чтобы слой налаживался максимально тонко для пущей реалистичности.
Я вложил в каждый мазок все те чувства и эмоции, что пережил, находясь в компании моего нового идола. В цветовой гамме теснились все семь грехов. Портрет получился простой и сложный одновременно. Её образ передавал простоту и лёгкость, а её глаза сложный характер. Но была в этом образе и третья сторона, запутанная, которую мне ещё предстояло познать.