Мистер Мориарти.

В классной комнате обычного для английской провинции 19 века помещичьего дома в этот жаркий майский день находились двое: юноша, лет семнадцати, с живым выразительным лицом и умным проницательным взглядом серых глаз и молодой человек, чей возраст и манера держаться выдавали в нём учителя, а внешность - человека незаурядного, хотя и не отличающегося красотой. Несомненно, высокий лоб, глубоко посаженные глаза могли создать благоприятное впечатление, если бы не жестокая линия рта и привычка сутулиться, по-змеиному вытягивая вперёд шею.

- Я весьма доволен вашими успехами, мистер Холмс. Вы прекрасно справились с заданием. У вас, несомненно, есть большие способности к математике и вы должны серьёзно отнестись к своему дарованию. Оно может привести вас к блестящему будущему в учёном мире.

- Я польщён, сэр, но меня больше привлекает химия.

Жаль, я бы советовал вам сосредоточить свой интерес на математике. Именно эта наука даст вам неограниченные возможности для развития вашего умственного потенциала. Впрочем, у вас есть время подумать. К тому же я не вправе настаивать, но примите мой совет серьёзно. Зарывать талант в землю - великий грех.

- Я запомню ваши слова, мистер Мориарти.

- В таком случае, вы свободны. Завтра я жду вас как обычно. До свидания, юноша.

- До свидания, сэр.

Учитель вышел из комнаты, а Шерлок Холмс задержался, чтобы собрать учебники. Покинув классную комнату, он отправился к себе, оставил там книги и взял полотенце, чтобы прогуляться к реке, так как день выдался невероятно жаркий для этого времени года. Когда юноша намеревался спуститься вниз по парадной лестнице, его внимание привлёк приглушённый шёпот мужчины и женщины. Голоса были ему знакомы. Один из них принадлежал учителю математики, мистеру Мориарти, другой - миссис Холмс, его матери. Что заставило их скрываться под лестницей и говорить шёпотом? Преодолевая отвращение к тому, что ему невольно приходиться подслушивать и терзаясь смутным подозрением,

Шерлок всё же напряг слух.

- Джеймс, нам надо быть осторожнее, а здесь не лучшее место для встреч, - голос матери звучал встревожено.

- Насколько я знаю, мистер Холмс в отъезде, не так ли?

- Да, но мой сын, прислуга, наконец?

- Шерлок поднялся в свою комнату. Я проследил за ним, но ты права.

- У нас мало времени. Сегодня вечером я жду тебя как обычно.

- Я обязательно приду.

Несколько мучительно долгих мгновений царило молчание. Затем миссис Холмс выпорхнула из тайного убежища, словно встревоженная птица и быстро оглянувшись по сторонам, поспешно удалилась. Шерлок успел скрыться за колонной. Шерлок Холмс не стал дожидаться появления мистера Мориарти и, выйдя из тени, решил вернуться обратно в свою комнату. Оказавшись за закрытой дверью, он прислонился к ней спиной и попытался успокоиться. Целая буря чувств бушевала в нём, как кипящая вода в котле с плотно прилегающей крышкой, готовая вырваться на свободу в любую минуту. Шерлок не стал дожидаться, когда эмоции возьмут над ним верх, зная, что ничего хорошего из этого не выйдет, и поэтому бросился прочь из комнаты, стремительно сбежал по злополучной лестнице и, не сбавляя шага, направился к реке. Добравшись до самого удалённого берега, юноша скинул с себя одежду и прыгнул с высокого травянистого пригорка в прохладную прозрачную воду, подняв целый фонтан колючих, сверкающих на солнце, брызг. Вода в один миг освежила его пылающее лицо, и постепенно к нему вернулось прежнее самообладание, хотя в душе его всё ещё бушевало яростное пламя негодования и гнева. Шерлок Холмс продолжал стремительно рассекать гладь воды, сильными взмахами рук, обращая все свои переживания в движение. Он даже не заметил, как ветви густых зарослей на берегу слегка раздвинулись, и среди них мелькнуло прелестное девичье лицо и озорные, орехово-карие глаза с восторгом и любопытством тайно взирают на него. Когда юноша вышел из воды и оделся, девушка неожиданно вынырнула из тени, гибкая и проворная, как кошка и безо всякого смущения предстала перед ним. Золотисто-медные волосы, рассыпавшиеся по плечам, и лукавый взгляд несколько контрастировали с её благородными и даже утончёнными манерами. Молодой человек улыбнулся в ответ на столь эффектное появление.

- Мисс Эдвардс? Какая приятная неожиданность! И давно вы здесь, милая Эвелин?

- Совсем нет. Я собиралась искупаться и, заметив тебя на берегу, сразу же поспешила к тебе.

Брови Шерлока Холмса насмешливо и недоверчиво изогнулись.

- Лгунишка, - произнёс он, добродушно смеясь и высвобождая из её рыжих кудрей тонкую зелёную веточку.

Девушка даже не подумала опустить глаза, лишь щёки её слегка порозовели, а губы приоткрылись, словно в ожидании поцелуя. Несколько секунд молодые люди, не отрываясь, смотрели друг на друга.

Затем мисс Эдвардс сделала жест полный невыразимой нежности: она привстала на цыпочки и бережно убрала со лба юноши влажную чёрную прядь волос. В ответ на это трогательное движение он склонился к её губам и поцеловал. Этот первый и ошеломляющий опыт на какое-то время заставил их забыть обо всём. С помощью ещё несмелых прикосновений и ласк они открывали друг друга. Когда желание уже грозило стать неуправляемым, Шерлок Холмс отстранился от девушки, с трудом переводя дыхание, словно вынырнул из головокружительной глубины. Эвелин с ненасытной жадностью прижалась к нему всем телом и в её взгляде было что-то завораживающе дикое.

- Прости, Эвелин, ты слишком дорога для меня и я не хочу торопиться.

- Несмотря на эти слова и нежную решительность, с которой они были сказаны, девушка не сдавалась.

- Поцелуй меня, - прошептала она, слегка запрокидывая голову и подставляя Шерлоку свои пухлые соблазнительные губки. Всего один поцелуй.

- Нет, Эвелин.

- Ты боишься не устоять, боишься нарушить приличия, но ведь ты знаешь, что всё это вздор! - Воскликнула она пылко.

- Дело вовсе не в приличиях, Эвелин. Просто нам не стоит спешить. Так будет лучше, поверь мне.

- Ты как будто чем-то огорчён сегодня?

- Всё в порядке, Эвелин,тебе показалось.

Шерлок прижал голову девушки к своей груди и закрыл глаза, пытаясь унять бешеное биение сердца. На короткое мгновение перед его мысленным взором предстала картина сегодняшнего утра и в сознание, как сквозь сон, ворвались приглушённый шёпот и негромкий, бесстыдно счастливый смех его матери. Кровь опять молотом застучала в висках, и он инстинктивно сжал крепче в объятиях ничего неподозревающую девушку и в тот же момент ощутил вкус её губ на своих губах. Застигнутый врасплох, Шерлок, как одержимый, целовал её снова и снова, пока они вместе не опустились на траву. Лавина огненно-рыжих, опьяняюще ароматных волос хлынула на его лицо.

- Сумасшедшая! - Выдохнул он, наконец, смеясь, и быстрым движением тигра перевернул её на спину, заглянув в глубину прозрачных омутов её глаз. - А с тобой надо быть осторожнее.

- А ты думал просто так от меня отделаться?

- Мы обязательно будем вместе. Дай мне только немного времени. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, милая Эвелин. Ты согласишься, когда я попрошу тебя об этом?

Эвелин посмотрела ему прямо в глаза и в её взгляде Шерлок Холмс прочитал ответ прежде, чем услышал "да", но на этот раз поцелуя не последовало, потому что каждый из них понимал, что искушение слишком велико и устоять перед ним у них уже вряд ли хватит сил.

Разоблачение.

Считая верхом подлости и низости следить за собственной матерью, Шерлок после встречи с Эвелин вернулся домой, приняв твёрдое решение не предпринимать никаких шагов до тех пор, пока у него не останется ни малейшей тени сомнения в правильности сделанных им выводов. Поэтому ночью спать ему не пришлось, да и сон не шёл к нему. Шерлок чутко прислушивался, пытаясь уловить любой, даже самый незначительный шум в доме, но всё было тихо. Когда же нервное напряжение стало ослабевать, постепенно сменяясь усталостью, юноша отчётливо услышал знакомый звук шагов и, сопровождавший их, едва различимый шорох женского платья. Осторожность, с которой они приближались, не могла не обмануть, ни обнадёжить. Шерлок взглянул на часы, стоявшие на каминной полке. Было без четверти два по полуночи. На какой-то миг шаги замерли напротив двери его комнаты. Казалось, в неё вот-вот постучат, но ничего подобного не произошло. Шерлок в отчаянии сжал кулаки, когда лёгкая поступь его матери стала удаляться прочь, пока совсем не стихла. Юноше стоило немалого труда взять себя в руки, но даже после этого он так и не смог заснуть до самого утра.

Завтрак для Шерлока Холмса показался не менее долгим и тягостным, чем вся предыдущая ночь. Обычная неразговорчивость отца невероятно угнетала его этим утром, а чрезмерная весёлость матери казалась просто нестерпимой и даже неприличной в свете новых обстоятельств. И всё же самым невыносимым для него было бы вновь увидеть учителя математики. Поэтому в этот день Шерлок Холмс, вопреки обыкновению, не спешил приступать к занятиям. После завтрака он отправился в свою комнату и довольно долго собирал книги, в беспорядке разбросанные по столу, размышляя над тем как избежать не только сегодня, но и впредь этой малоприятной встречи. Занятый своими мыслями, он даже не сразу заметил, что в дверь постучали. Шерлок обратил внимание на вошедшего только после того, как тот оказался на пороге его комнаты. Это был его отец: высокий, солидный, немного грузный джентельмен с гривой седых волос и тяжёлым, с резкими чертами лицом, выражение которого было неизменно сурово, несмотря на добродушное выражение проницательных серых глаз. Шерлок был младшим сыном в семье и в отличие от своего старшего брата Майкрофта в большей степени внешне походил на мать, в чьих жилах текла кровь французских художников Верне, горячая кровь жителей Прованса, откуда брал начало их знаменитый род. Об этом ясно свидетельствовали не только тонкость и живость черт лица юноши, чёрные густые волосы и орлиный нос, но и скрытая страстность натуры, артистизм и гибкий, подвижный ум.

Уильям Холмс обратился к сыну прямо и открыто:

- За завтраком ты выглядел расстроенным, мой мальчик.

Я пришёл узнать, в чём дело.

- Странно, что моим настроением интересуетесь вы, отец, а не моя мать.

- Ты должен простить её, ей немного нездоровиться.

Вопреки обыкновению Шерлок не смог сдержаться, и ответ его прозвучал непривычно резко.

- В самом деле? Мне так не показалось.

Уильям Холмс сурово и пристально посмотрел на сына.

- Может, ты объяснишь мне, что означает твой тон и твоё поведение?

- Простите, отец, я не должен был так говорить. Я был занят своими мыслями, когда вы вошли, и не был готов к разговору, но раз вы здесь, выслушайте меня, пожалуйста, и отнеситесь серьёзно к моим словам, не выясняя причин.

- Я прошу уволить мистера Мориарти немедленно.

Лицо мистера Холмса приобрело ещё более суровое выражение, к которому добавилась ещё и озабоченность.

- Ты действительно полагаешь, что я приму от тебя подобное требование, не получив никаких объяснений?

- Поверьте, будет лучше, если вы поступите именно так.

- Лучше для кого?

- Не спрашивайте, отец, просто сделайте, как я прошу.

- Нет, Шерлок, или ты выскажешься яснее, или твоя просьба будет отклонена.

- Послушайте, отец...

- Разговор окончен. Ты можешь возобновить его, когда у тебя найдутся более веские доводы для его продолжения. А до тех пор оставим эти детские игры.

Уильям Холмс уже было взялся за ручку двери, когда его остановил голос Шерлока, прозвучавший с отчаянной решимостью.

- Отец, я хотел попросить вас ещё кое о чём.

Уильям Холмс снова повернулся к сыну.

- О чём же, Шерлок?

- Я хотел бы продолжить своё обучение в колледже, и намерен осуществить это как можно скорее.

Уильям Холмс посмотрел на сына удивлённо, и как ему показалось, испытующе.

- Похвальное рвение, но к чему такая срочность?

- Речь идёт о моём будущем, отец. Мне, кажется, я уже избрал для себя дорогу и теперь мне необходимы более глубокие знания.

- Что ж, это уже слова не мальчика, но мужа. Не вижу смысла мешать тебе в этом. Когда ты собираешься осуществить свой план?

- В ближайшие дни.

Уильям Холмс удивлённо поднял брови и внимательно посмотрел на сына, словно пытаясь проникнуть в его мысли. Взгляд этот был настолько пристальным и острым, что любой на месте Шерлока почувствовал бы себя неуютно, но юноша выдержал этот взгляд с непоколебимым спокойствием.

- К чему такая срочность?

- Я слышал начинается набор в ....Не хочу опоздать.

- Ты сообщил о своём решении матери? - После короткого раздумья спросил его отец.

- Нет, сэр.

- Тогда сделай это как можно раньше и постарайся щадить её чувства.

- Да, отец, благодарю вас.

Уильям Холмс коротко кивнул, ещё раз внимательно взглянул на сына и тяжёлым шагом вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. После его ухода Шерлок устало опустился на кровать и стал размышлять над сложившимся положением. Возможно, его отъезд не предотвратит дальнейших встреч его матери с учителем математики, но, по крайней мере, сделает их более затруднительными. Кроме того, отпадёт всякая необходимость его присутствия в их доме, что само по себе уже являлось препятствием для развития их отношений. Остаётся решить вопрос с Эвелин. Как не больно было думать о расставании с ней, Шерлок верил, что она поймёт его, и будет ждать его возвращения.

Эвелин остановила гнедого жеребца и, легко спрыгнув на землю, поспешила навстречу Шерлоку. Юноша привязал коня неподалёку и, подойдя к девушке, взял её за руки. Эвелин, которой была свойственна порывистость, устремилась в его объятия, но Шерлок проявил сдержанность, зная, что ему предстоит нелёгкий разговор. Девушка, с тревогой вглядываясь в его лицо, спросила:

- Ты так бледен. Что-нибудь случилось?

- Я уезжаю, Эвелин.

Несколько мгновений она стояла как громом поражённая, пока не нашла в себе силы снова заговорить. На этот раз голос её слегка дрожал.

- Уезжаешь? Куда?

- Учиться в колледж. Через два дня я должен быть на месте.

- Но почему так неожиданно?

- Так сложились обстоятельства.

- Мне, кажется, ты что-то недоговариваешь. Это решение твоих родителей, не правда ли? Они не хотят, чтобы мы встречались?

- Конечно, нет. Мои родители будут счастливы видеть нас вместе, потому что ты предел мечтаний, Эвелин.

- Тогда я не понимаю.

- Рано или поздно это бы произошло. Речь идёт и о нашем будущем тоже.

- А твой отъезд нельзя отложить?

- К сожалению, нет.

Лицо Эвелин всегда такое весёлое и жизнерадостное стало печальным и задумчивым.

- Сколько времени займёт твоё обучение в колледже?

- Если ты не перестанешь хмуриться, я не выдержу там и дня.

Девушка грустно улыбнулась.

- Но ты ведь будешь писать мне?

- Я обещаю делать это каждый день, если пожелаешь, каждый час.

- Ты же ненавидишь писать письма.

- Только не тебе. К тому же в любом колледже есть замечательная вещь - каникулы, которая освободит тебя на некоторое время от постоянного чтения моих несовершенных литературных творений.

Эвелин обвила его шею руками и положила голову ему на грудь.

- Я сойду с ума от тоски, - тихо прошептала она.

- Побереги себя для меня, - в своём обычном полушутливом тоне произнёс Шерлок, нежно целуя её душистые волосы цвета меди.

Девушка подняла голову и потянулась к его губам.

- Если я уступлю тебе сейчас, у меня просто не хватит духу уехать.

- Я этого и добиваюсь, - шепнула она, лукаво улыбаясь.

- Ты неисправима, - проговорил Шерлок, нежно привлекая девушку к себе.

Месяц за месяцем тянулись бы бесконечно долго для Шерлока Холмса, если бы не захватывающе интересная учёба. В колледже он много времени уделял химии и даже часы своего досуга нередко проводил за опытами, не забывая, однако, писать Эвелин как и обещал каждый день. В эти минуты юноша как никогда более остро чувствовал своё одиночество. Вести из дома Шерлок Холмс получал не часто, а Эвелин, к сожалению, могла сообщить ему ещё меньше о его близких и поэтому тревога неумолимо росла в душе юноши. Чтобы хоть как-то отвлечься от тяжёлых мыслей, он упорно занялся боксом и фехтованием, несмотря на то, что спорт не слишком интересовал его. Так продолжалось вплоть до окончания первого семестра, когда ему, наконец, удалось вырваться домой на пару дней. Шерлоку не терпелось увидеть Эвелин, но ещё больше его тревожила мысль о матери и отце. Отношения между родителями Шерлока Холмса давно дали трещину, а после появления в их доме мистера Мориарти, молодого учителя математики, и вовсе стали более чем прохладными. Шерлок любил отца, но мать всегда была для него непогрешимым идеалом, хотя гордая и независимая натура Мари Верне не способствовала особенному сближению даже с собственными детьми.

Дома Шерлока встретил отец. За эти месяцы он заметно изменился. В густых волосах прибавилось седины, морщины на лбу и в уголках губ стали глубже, но сына Уильям Холмс приветствовал по-отечески тепло и радушно.

- Я вижу, ты возмужал, Шерлок, - сказал он, улыбаясь.

- Как здоровье матери?

Уильям Холмс, казалось, помрачнел, но лишь на мгновение.

- С ней всё в порядке. Впрочем, ты сам в этом скоро убедишься.

- Я хотел бы повидать её.

- Она отправилась в город за покупками, вернётся только к вечеру.

Медленно, как змея, подозрение заползло в душу Шерлока Холмса и сдавило ему сердце ледяными тисками.

- Она поехала одна?

Уильям Холмс молча кивнул.

- Значит, после моего отъезда ничего не изменилось? Шерлок старался говорить, как обычно, шутливо, но на самом деле тревога всё больше овладевала им.

- Ты же знаешь нрав миссис Холмс.

В улыбке Уильяма Холмса на этот раз сквозила усталость и некоторая горечь, хотя он и пытался это скрыть за неестественно весёлым тоном.

- А мистер Мориарти, как скоро он покинул дом?

Лицо Уильяма Холмса стало серьёзным.

- Почему ты спрашиваешь?

Суровость, с которой был задан этот вопрос, ничуть не смутила Шерлока, скорее насторожила и встревожила.

- Он опасный человек и я хотел бы, чтобы и вы и моя мать знали об этом.

- Прошу тебя выражаться яснее.

- Я высказался достаточно ясно. Мистер Мориарти не должен переступать порог этого дома.

- И ты тоже веришь этим грязным сплетням!

Уильям Холмс был вне себя от ярости. Шерлок стоял бледный и потрясённый. Боль, как от удара ножом, пронзила его сердце.

- Значит, вы всё знаете, - прошептал он тихо.

- Ни слова больше! - Выкрикнул Уильям Холмс, стиснув зубы, и кровь бросилась ему в лицо. - Вон из моего дома! Я не желаю слышать эту гнусную ложь от тебя!

- Отец, я...

- Вон!

Шерлок побледнел как полотно и ничего больше не говоря, вышел из комнаты.

Меньше, чем через четверть часа он уже направлялся в экипаже в сторону университетских стен, которые так недавно покинул, переполняемый надеждами и сомнениями. Теперь на его душе лежал тяжёлый камень боли и разочарования. После всего, что произошло Шерлок не нашёл в себе силы повидаться с Эвелин и от этого сердце ещё больше саднило. Юноша неотрывно смотрел в окно, не замечая сменяющегося пейзажа, пока вдали не показались строгие башни старинного учебного заведения. Теперь, пусть и временно, его стены должны были стать для Шерлока домом.

К концу второго года обучения в колледже Шерлока Холмса постигло страшное известие о скоропостижной смерти его отца. Не стоит говорить, каким ударом стала для него эта трагическая новость. Трудно было поверить, что ещё нестарый, полный сил мужчина, отличавшийся отменным здоровьем, умер. Вероятно, под крышей его родного дома по-прежнему таилось зло, и именно оно стало причиной случившегося. Вывод этот был ещё более мучительным для Шерлока, потому что теперь он считал свой отъезд не спасением, как ему казалось раньше, а ужасной, непростительной ошибкой. Он не мог забыть последнего разговора с отцом и теперь всё чаще в мыслях возвращался к нему. Несомненно, кто-то намеренно убедил Уильяма Холмса в неверности его жены. Сам бы он никогда не признал этого факта, так как был горд и нетерпим к любым вторжениям в личную жизнь и ставил честь семьи превыше всего. За всем этим, по-видимому, скрывался умелый и хорошо продуманный шантаж. Нетрудно было догадаться, кому бы он принёс наибольшую выгоду. Тень скромного учителя математики явственно вырисовывалась за трагедией, случившейся в поместье Холмсов. Шерлок не стал медлить ни минуты. В тот же день он спешно покинул колледж и отправился домой. Всю дорогу Шерлока Холмса не покидали мысли о роковой схожести судьбы его отца с судьбой несчастного судьи Тревора и всё же здесь были обстоятельства ещё более мрачные и зловещие. Смерть отца, которую Шерлок не смог предотвратить, вероломство матери, почитаемой им с детства превыше всех женщин, позор, шантаж - всё это терзало душу и сводило с ума. Миля за милей приближался он к отчему дому. Миля за милей всё сильнее щемящая боль сдавливала грудь железным обручем, и лишь желание вновь увидеть милое лицо Эвелин ослабляло эту беспощадную хватку.

Экипаж остановился у парадного подъезда. Каким мрачным и негостеприимным показался дом на фоне непривычного для глаз запустения, царившего вокруг, словно яркий солнечный свет весеннего дня обходил стороной это злополучное место. Когда Шерлок Холмс вступил в полутёмный холл, он никого не встретил. Его шаги гулко отзывались в пустом помещении, и создавалось впечатление, что вместе с хозяином сама жизнь покинула этот дом. Шерлок поднялся по лестнице на второй этаж и вошёл в просторную гостиную. В глубоком кресле у камина сидела миссис Холмс. Её тонкую белую руку, покоящуюся на подлокотнике, поглаживал, стоявший рядом негодяй учитель, мистер Мориарти.

При виде его, Шерлок Холмс вздрогнул, как от выстрела. В первое мгновение он готов был броситься на мерзавца, но присутствие матери остановило его и юноша лишь гневно сжал кулаки, и, стараясь не замечать её спутника, холодно спросил:

- Добрый день, матушка. Надеюсь, я не помешал вам оплакивать отца?

На этот раз вздрогнуть пришлось миссис Холмс. Она быстро отдёрнула руку, спокойно лежавшую до этого под ладонью Мориарти, как будто к ней прикоснулись раскалённым железом.

- Шерлок, я думала ты приедешь только завтра утром, - проговорила она, силясь улыбнуться.

- Я уладил свои дела раньше и решил не откладывать с приездом.

- И всё же вы опоздали, молодой человек. Вашего отца похоронили ещё вчера.

Шерлок Холмс побледнел и впился взглядом в холодное, жестокое лицо Мориарти, на котором блуждала ядовитая усмешка.

- Вероятно, вам не терпелось это сделать. Конечно, если этот факт не связан с причиной смерти.

Мориарти тут же перестал улыбаться.

- Вы в чём-то обвиняете свою мать?

- Думаю, в этой комнате найдётся более подходящая кандидатура.

- Да, что вы себе позволяете, молодой человек!

Прежде чем Шерлок Холмс успел ответить, в разговор вмешалась его мать.

- Твой отец умер неожиданно от сердечного приступа. Прости, но я была сама не своя от горя, а когда нашла в себе силы написать тебе, медлить уже было нельзя. Ты же видишь, какая жаркая стоит погода, да и вряд ли я смогла дольше выносить всё это.

- Положение вашей матери обязывает вас проявить понимание и такт, - заметил Мориарти, делая ударение на первом слове.

Шерлок почувствовал, как земля уходит у него из под ног. Удар был настолько сильным и неожиданным, что голос его предательски дрогнул, когда он спросил:

- Что вы хотите этим сказать?

- Я считал вас более догадливым, юноша. Но пусть Мари сама всё объяснит. С вашего позволения, я покину вас, дорогая.

С этими словами Мориарти почтительно склонился к её покорной руке, а затем, смерив Шерлока Холмса наглым и насмешливым взглядом, вышел из комнаты.

Шерлок Холмс смертельно бледный стоял перед матерью, всё ещё не в силах поверить в то, что он услышал.

- Правильно ли я понял, - произнёс он, наконец, - что вы позволили себе кровно связать наш род с этим негодяем?

- Прошу тебя, не называть его так. Тебе нелегко принять всё это, тем более теперь, но я уверена, со временем ты перестанешь упрекать меня, быть может, когда повзрослеешь и узнаешь, что такое любовь.

- И вы смеете говорить о любви, когда тело вашего мужа ещё не остыло в могиле?! Простите, мадам, но я отказываюсь это понимать и постараюсь избегать подобного безумия. Должен сообщить вам, что с этого момента вы лишились сына.

Шерлок покинул мать, находясь в полном отчаянии, гнев и разочарование переполняли его, непрошеные слёзы туманили взор. В глубине души голос, взывающий к справедливости, требовал возмездия. Шерлок Холмс не позволил ему возобладать над своим разумом и волей, хотя бы потому, что даже сейчас он сохранил остаток уважения к женщине, давшей ему жизнь и воспитавшей его, не желая причинять ей новую боль. Лишившись мужа и сына, она и так была наказана, но большая кара ждёт её впереди. Страшная, чудовищная картина подобного будущего предстала перед мысленным взором Шерлока Холмса. В этот момент он думал только своей матери, так спокойно и бездумно отдавшей себя в руки убийцы. Шерлок Холмс вернулся, он просто не мог оставить её в неведении.

Мари Холмс всё также сидела в кресле, бледная, величественная и невозмутимая. Появление Шерлока на пороге отнюдь не удивила её. Шерлок Холмс начал без лишних предисловий:

- Обещайте, что, несмотря на наше разногласие, вы внимательно выслушаете меня.

Миссис Холмс безучастно и холодно смотрела на него.

- Мне безразлична моя судьба, отца уже не вернёшь, но подумайте о себе! Вы хотите связать жизнь с преступником, который погубил вашего мужа с помощью шантажа и вымогательства и то же самое может проделать и с вами. Разве вы не понимаете, что ему нужны ваши деньги?

Мари Холмс не шелохнулась, всё, также холодно взирая на сына.

- Это ложь, - произнесла она совершенно спокойно. Ты просто хочешь помешать мне из глупой мальчишеской ревности.

- Я прошу вас внять голосу разума. После смерти отца наверняка остались бумаги, письма. Прочтите их и убедитесь сами в моей правоте.

- Ты заблуждаешься.

- Что вы сказали?

- Никаких писем нет. Это всего лишь твои фантазии.

- Но это невозможно! Они должны быть, если их, конечно, не уничтожили.

- Тем не менее, это так. Я считаю, Шерлок, что в последние дни на тебя легли слишком тяжёлые испытания.

- Мистер Мориарти заходил в кабинет отца? Вы давали ему ключи?

- Я не намерена отвечать на твои глупые вопросы. В любом случае у меня нет секретов от мистера Мориарти.

- Значит, он всё-таки был там.

- Какое право ты имеешь допрашивать меня? Полчаса назад ты даже не желал называться моим сыном, а теперь несёшь всякий вздор!

- Речь идёт не обо мне, а о вас.

- В таком случае не вмешивайся в мою жизнь!

- Во время нашего последнего разговора отец сказал мне почти то же самое, и в результате произошло несчастье, которого можно было избежать.

- Твой отец умер от сердечного приступа.

- И вы не видите, чей злой умысел за всем этим стоит?

- Я не желаю это больше слушать.

- Опомнитесь! Неужели вы позволите втоптать своё имя в грязь? Неужели вам недорога память о вашем муже, который любил вас? И вы не чувствуете своей вины перед ним?

- Довольно! В конце концов, ты и твой брат уже взрослые люди, а у меня есть своя жизнь и ребёнок, о котором я должна позаботиться.

- Вы погубите себя и его тоже.

- Я не нуждаюсь в твоих советах и не собираюсь больше продолжать этот бессмысленный разговор. Пообещай мне только одно, Шерлок, что не тронешь мистера Мориарти, пока я жива.

- Обещаю.

- А теперь прощай, я устала.

- Надеюсь, вы поймёте свою ошибку раньше, чем случиться беда. Прощайте!

Шерлок Холмс поклонился и с тяжёлым сердцем вышел прочь.

Покидая отчий дом, Шерлок Холмс знал, что уже не вернётся туда. Но в непроглядном мраке отчаяния, который окружал его теперь, всё ещё оставался единственный источник надежды и света.

Шерлок Холмс думал об Эвелин и мысли о ней делали боль пережитых бед и потерь незаметней и слабее.

Когда он увидел её, идущую по садовой дорожке вдоль аккуратно подстриженных кустов и пышно цветущих клумб вокруг нарядного и богатого особняка Эдвардсов, на душе у него стало светло и радостно, как будто все несчастья рассеялись, подобно тучам, уступившем место ослепительно яркому солнцу. Девушка обернулась на звук его шагов, и Шерлок с тревогой заметил, как она побледнела, узнав его. Лицо её не озарилось улыбкой, и она не устремилась ему навстречу, как бывало прежде, а напротив замерла в оцепенении, словно увидела призрак. Шерлок подошёл к ней и осторожно взял её за руку, которая осталась холодной и безучастной, как лёд. Эвелин опустила глаза, избегая его взволнованного и вопрошающего взгляда.

- Здравствуй, Эвелин. Что случилось? Ты как будто не рада меня видеть?

- Напротив, - сказала она тихо, упорно не поднимая глаз, и Шерлок почувствовал, как дрожат её пальцы, - я счастлива, что ты здесь. Затем, помолчав, она добавила:

- До нас дошли печальные вести о твоём отце. Мне очень жаль.

- Но ведь ты не об этом хотела сказать?

- Иногда мне становиться не по себе, потому что от тебя ничего невозможно скрыть, Шерлок.

За это время действительно произошло очень многое, и я не знаю с чего начать.

- Начни с кольца.

Эвелин подняла на него удивлённый и немного испуганный взгляд.

- Но ведь я забыла его на столе.

- От всего остаются следы, даже если мы их не замечаем.

Шерлок нежно провёл пальцем по тонкой, едва заметной полоске на коже.

- Да, я вышла замуж. Теперь я не живу в этом доме. Я приехала ненадолго погостить у родителей, и ты застал меня здесь совершенно случайно.

Шерлок казался спокойным, хотя это известие было для него самым сильным и сокрушительным ударом из всех, что ему пришлось пережить за последнее время. Только невероятная бледность выдавала его.

- Когда это произошло? - Спросил он, хотя каждое слово доставляло ему невыносимую душевную боль.

- Месяц назад.

- Почему ты ничего не написала мне?

- Я не хотела, чтобы ты страдал, - прошептала Эвелин, снова опуская глаза и не имея сил смотреть на муку, застывшую на его лице.

- Ты вышла замуж против своей воли?

- Нет, - выговорила она, с трудом сдерживая слёзы. Мистер Бэррет сделал мне предложение, и я согласилась. Ты должен понять, Шерлок, я устала ждать.

Шерлок чувствовал, как её слова вонзаются в сердце точно острые лезвия.

- Вероятно, деньги и положение в обществе оказались весомее ваших обещаний, - горько усмехнулся он, и Эвелин невольно содрогнулась, услышав невероятную боль в его голосе.

- Ты не можешь меня упрекать. Если бы ты не уехал, всё было бы иначе, ведь я любила тебя! - Воскликнула она в отчаянии.

- Не надо оправданий, миссис Бэррет. Надеюсь, вы будете счастливы.

Шерлок подчёркнуто вежливо поклонился, резко повернулся и пошёл прочь.

В заключение осталось сказать несколько слов о дальнейшей судьбе героев. Не пройдёт и года, как по воле небес, Мари Холмс падёт жертвой порочной любви. Она умрёт в родах вместе со своим неродившемся ребёнком. Во владение поместьем вступит её второй законный супруг, Джеймс Мориарти. Однако наслаждаться ролью почтенного землевладельца он будет недолго. По округе о нём станут распространяться тёмные слухи, причём небезосновательные. Дабы избежать неприятностей, ему придётся продать поместье и покинуть Соммерсет, хотя на этом история его злодеяний не закончится. Эвелин так и не обретёт счастья в семейной жизни и не познает материнства. Её супруг окажется повесой и заядлым картёжником, что станет причиной его скорого разорения. Вот, впрочем, и всё, что можно сказать о судьбах тех, кто окружал Шерлока Холмса на заре его юности. Остаётся добавить несколько слов о нём самом.

Эпилог.

Книги, книги, горы книг громоздились на столе, некоторые из них были разбросаны по полу. В пробирке, закреплённой на штативе над бунзеновской горелкой, бешено кипела какая-то жидкость мутно-оранжевого цвета с шапкой густой белой пены. Шерлок Холмс не обращал на неё никакого внимания. Он сидел рядом, опустив голову на руки, пребывая не то в забытьи, не то в глубокой задумчивости. Вот уже двое суток он не спал и не притрагивался к еде. Всё это время идея, подсказанная отцом его единственного друга Виктора Тревор, не давала ему покоя. Возможно, природная наблюдательность, которой он, Шерлок Холмс, наделён и которую до сих пор считал не больше, чем простым увлечением, сослужит хорошую службу не только ему, если, конечно, приложить к ней определённые знания и привести всё это в систему. Сколько ещё необходимо сделать! Что ж, спешить ему некуда, но и медлить не стоит. Помнится, в какой-то книге он читал о средствах, стимулирующих работу мозга. Пожалуй, это то, что нужно. Хрупкое стекло пробирки не выдержало высокой температуры и с треском лопнуло, разлетевшись на осколки. Шерлок Холмс вздрогнул и очнулся от размышлений. Погасив пламя бунзеновской горелки, он встал, взял трубку с каминной полки, набил её табаком и раскурил. В воздухе всё ещё витал резкий запах реактива. Шерлок Холмс подошёл к окну, за которым, как огромная мрачная сцена, раскинулся Лондон. Где-то в его туманных дебрях, подобно дикому и опасному зверю, рыскает невидимое для глаз зло, вскормленное и выпущенное людьми на свободу и должен быть человек, готовый бороться с ним до последнего вздоха.