Великая битва закончилась с первыми лучами скупого и холодного северного солнца. Грохот мечей, крики солдат, хруст ломающихся костей, все это потухло в один миг, утонув в затягивающей, вязкой, зловещей тишине, спустившейся на поле вместе с первыми стайками жадных голодных ворон.
Те, кто уцелел, застыли на своих местах, не в силах понять, почему вдруг прекратилась битва. И никто из еще не знал, что Древние Боги проиграли. Кто бы мог поверить? Многовековое величие рухнуло, как домик из цветных картинок, которые так часто строят дети на песке.
И только один воин не слышал разрушающей тишины. Ульф сын Свена из Хоккенхайме все так же невозмутимо тащил раненого соплеменника на своих плечах. Ничто не могло сбить воина с выбранной дороги. Ему во что бы то ни стало нужно было вынести раненого, чтоб тому могли оказать помощь. Бросать своих земляков было не в чести. Тем более, если Рериг сын Хельге из твоей деревни.
Каждую секунду сплевывая кровь, тонкой струйкой стекающую по лицу из выбитого глаза, Ульф из последних сил отмерял тяжелыми шагами время жизни раненого Рерига.
- Ты слишышь?,- прохрипел раненый,- все закончилось. Тишина.
Ульф не отвечал. Он ничего не слышал. Часто дыша, он шел к своей цели.
- Берсерк,- понял Рериг,- священная ярость. Брось, не нужно. Мы победили, теперь я могу умереть. Мне не жалко.
Ульф не отвечал. Он ничего не слышал. Часто дыша, он шел к своей цели.
Рериг, почти теряя сознание, посмотрел вниз, благо положение на спине Ульфа позволяло это сделать. Земля была ржавой. Кровь не просто лилась рекой, земля и была сейчас кровью. Убитых было столько, что сложив тела в один погребальный костер, можно было заставить закашлять асов в Вальхалле. Можно было... Если б не тот факт, что все эти асы сейчас лежали среди погибших, вперемешку с прекрасными, даже в таком состоянии, валькириями, вместе с простыми воинами, вышедшими на защиту своей свободы, своей новой веры. Хотя возможно ли отождествлять понятия новая вера и свобода...
Внезапно Ульф остановитлся. Рериг, приходя в сознание, заметил, что его спасителя кто-то держит за ногу. То был высокий красивый воин, с лицом, словно вырезанным из дерева самым умелым мастером в мире. На нем не было ни следа повреждений, ни одной ранки, но тем не менее он умирал. Ас.
- Стой, воин,- прохрипел он, сжимая тяжелый молот.
Ульф даже не взглянул на поверженного. Взор его все так же неподвижно был устремлен навстречу встающему солнцу, вдаль, прочь от боя. Его ноги продолжали двигаться, копая землю на одном месте.
- Стой,- повторил ас,- я вижу в тебе силу. Да мы проиграли. Да я умираю. Я не ранен, но чувствую, что мое время пришло. Оно не могло не придти. Мы тоже свергли Древних богов. А теперь и сами стали такими же. Ты узнаешь меня, воин?
Ульф не реагировал. Ему было все равно, скорее всего он даже не понимал, что происходит.
- Ты Тор,- прохрипел Рериг, став глазами, ушами и голосом, изувеченного Ульфа.
- Да,- ответил ас,- я Тор. Я тот, кому поклонялись вы, воины. Я тот, кто вдохновлял вас на победу. Я тот кто пировал с вами в Вальхалле. Я тот, кто направлял ваше оружие точно в цель. И я тот, кого вы предали, и тот, кто стал не нужен вам.
- Чего ты хочешь?,- спросил Ререг. Лет двадцать назад, он бы рухнул на колени от того, что перед ним сам великий ас-громовержец. Но сейчас не было ни сил, ни веры. Ререг пришел сюда, чтоб убивать асов и он сделал это,- ты, говорящий, что направлял наше оружие, но не сумевший направить свое. Ты, утверждающий, что тебе поклонялись, но разве не ты, лежа в крови, поклоняешься нам. Ты, за пирами в Вальхалле, растерявший честь, доблесть и силу. Ты, кто стал не нужен, потому, что сам захотел этого.
Тор не ответил на эту тираду, он лишь протянул вперед свой тяжелый молот Мьельнирр.
- Возьми. Ты знаешь, о его свойствах. Он пригодится. Тебе или ему,- кивнул Тор на Ульфа.
И тут он очнулся. В один миг, Ульф сын Свена из Хоккенхайме перестал рыть землю ногами. Он медленно повернул голову в сторону умирающего аса, и изобразив некое подобие улыбки на каменном лице, опустил Ререга на землю.
- Бери,- проскрипел Тор, радуясь, что грозный берсерк обратил на него внимание.
- Мьельнирр. Молот,- восторженно произнес Ульф, принимая тяжелое оружие из рук аса.
Тор был счастлив. Его оружие продолжит жить, внося разлад и горе в новый мир, мир новой веры.
- Молот,- повторил Ульф,- вот он мой Молот, узри,- резко выхватил он из-под рубахи простой деревянный крестик на тонкой нити и сунул его в лицо асу,- вот он, мой Мьельнирр.
Сказав это, Ульф размахнулся и что было сил, за всех погибших воинов, за всех матерей, что не дождутся детей, за всех жен, что никогда более не будут счастливы, за всех сирот, что никогда не увидят отцов, за всех нанес жестокий удар в чистую белую шею аса. Кто бы мог подумать, что Боги тоже могут потерять голову?
Отбросив Мьельнирр, который без хозяина, оказался обычной тяжелой и абсолютно неудобной для битвы железкой, Ульф подхватил раненого Ререга и вновь зашагал навстречу солнцу, навстречу свету, навстречу новой вере.