Аннотация: В которой все встречаются с удивительным, приятным и не очень, размышляют и замышляют.
Глава 4.
Арлин.
Последние дни лета выдались сухими, солнечными, на удивление безмятежными, хоть работы было невпроворот: на общинном поле и в саду, на пасеке и сенокосе, на льняном поле за рекой... да и домашние дела никто не отменял. Крутилась-вертелась Арлин, но как-то все время удавалось найти минутку порадоваться уходящему лету, попрощаться с ним. Мчалась ли по сырой тропинке вдоль поймы, подставляя лицо сладкому ветру, или месила тесто у открытого окна, напевая простую мелодию, запахи и манящие звуки лета везде сопровождали ее. Яблоневым опадом, влажной землёй, песней иволги, шелестом осин и тихим журчанием воды в неглубокой речке.
Так они и повстречались с Яношем, когда бежала Арлин босая мимо соснового бора, что на высоком берегу Санмы, улыбаясь тёплым вечерним лучам и вдыхая свежесть светлого леса. Стройные деревья не могли закрыть вида на реку, должно быть, он заметил ее издали, поспешил догнать. Парень будто из-под земли вырос на пути замечтавшейся девушки.
- Ох, Янош! Так и до смерти испугать можно!
- Прости, Арлин, - ответил он и улыбнулся. Молодой, пригожий, городской зазнайка, который приехал к тетке на лето погостить - раньше даже не поворачивал головы в ее сторону. А тут ... по имени назвал. Сердце Арлин затрепыхалось маленькой птичкой и полетело навстречу неизведанному. И пошли они по берегу реки, срывая колоски-травинки да полевые цветы, смеясь глупостям и перепрыгивая через коровьи лепёшки.
Лишь дойдя до плетеной изгороди на краю деревни, она осознала, как сильно припозднилась - начинало смеркаться и ее наверняка уже давным-давно ждут дома с вопросами. Янош замешкался у ворот.
- Ты ведь пойдёшь на праздник урожая? Нынче Сарот, все девки уже лент наткали...
- Ты что ли зовёшь меня, Янош? - засмеялась она, но по серьёзному лицу парня поняла, что своим весельем могла его и обидеть. И тихо добавила. - Пойду.
Мать сначала было рассердилась на невесть куда запропавшую дочь. Говорил же айн, запечатывая ребенка две весны назад, проблемы будут. Но увидав блаженную улыбку на ее лице, женщина смягчилась. Сама была юницей, плела венки, прыгала через костры и гадала с подругами на суженного. Семнадцать годков девице, тут запирай не запирай - все равно убежит, за подол не поймаешь, к ноге не привяжешь. И дело не в мажьей душе, а в кипящей молодой крови.
Нарядилась Арлин в расшитые рубашку да жилетку, вплела в волосы пестрые ленты, да побежала к реке, где уже собиралась молодежь на гулянье. Одну ленту и нашли на песке в ветлах.
Молодой маг.
Бывает, проснешься под утро, хочешь повернуться-потянуться, а тело тебя не слушается, где-то там существуют своей жизнью ноги, руки, но пошевелить онемевшими конечностями не получается - нечего было читать до середины ночи и засыпать во всяких неудобных позах. Но я абсолютно уверена, что тусклый свет, который пробивается сквозь прикрытые веки, это не предрассветные сумерки. И уж точно не засиделась я тихим вечером с томиком классической поэзии. Звон в ушах то переходит в гул торпедоносца, то в ультразвук комариного писка. Противненько подташнивает - опущенная на грудь голова безвольно мотается, все никак не удается ее поднять и осмотреть себя.
Фу, чувствую себя, будто перепила какой ядреной сивухи. Я определенно сижу, спина начинает чувствовать твердую опору. Глаза, оказывается, открыты, просто мозг не сразу осознает это. Темнота - это подол моего платья, на который я уставилась и смотрю вот уже какое-то время.
Подавив приступы дурноты, я стараюсь глубоко и ровно дышать. Это помогает, взгляд сфокусировался, и в голове появилось место для мыслей.
Я сижу на гладко отполированной скамье (аж соскальзывать начинаю) у каменной стены, света чуть, пробивается немного из окошка высоко под потолком. В противоположном конце продолговатой комнаты за огромным столом мужчина в пурпурном кителе, что-то сосредоточено строчит, на меня не смотрит. И все бы хорошо, но между нами решетка.
Из горла летит судорожный всхлип. Я в тюрьме? Арестована?! Дышать становится все труднее из-за подступающей паники. Сейчас меня оденут в рубище и кандалы-погремушки да потащат в Храм. Ну, Марика, доскакалась? Доигралась? Думала, самая умная? Когда же ты запомнишь, что вокруг не одни сельские простачки и тупицы. Да теперь уже поздно.
- А, пришла в себя? - расслышав шевеление, бросил мужчина. Даже не поднял голову от своих бумаг. - Сейчас побеседуем.
Но вставать не торопится. Действительно, куда ему спешить? А мне пока остается лишь жалеть о невозможности хлопнуться в обморок. Как тут-то узнали?! И когда?? Письмо из Чимена? Айн Кампуа вычислил меня и сдал хозяину? Он же меня в лицо так и не видел. Или его преподобие решил разыскать похитительницу старых простыней. Теоретически - за такое можно и плетей получить. Хватит трястись, успокойся, Марика. Не паникуй! Соберись.
Я пытаюсь ущипнуть себя за ладонь, и вроде бы делаю необходимое движение, но ничего не чувствую. В ужасе опускаю глаза на свои руки: они в наручниках, кольца браслетов свободно висят на запястье, и, когда я пробую снова пошевелить пальцами, те остаются недвижимыми. Будто отнялись, будто руки не мои, не слушаются вовсе.
Вот так, дорогая, выглядит магия в действии.
А ты чего хотела - снопы искр, огненные шары и перезвон серебряных колокольчиков? Все просто. И теперь главное не описаться. Потому что становится ужас как страшно.
Когда тебя спрашивает храмовник, грешна ли ты, всегда можно соврать, а чего ждать от мага, я понятия не имею. Что тут от меня зависит? Маг! Боже! Да их у нас в деревне отродясь не бывало, балаганные звездочеты не считаются. Ну, раз приезжал один, но эпизод этот столь отдаленный во времени, что и вспоминается с трудом. Тогда вообще все было как во мраке. Но сейчас... Неотвратимость кары за собственное скудоумие очевидна.
Наверное, ни одно чувство невозможно испытывать постоянно. Боль, страх, они же должны притупляться, правда?
Когда я последний раз так боялась? Несколько дней назад? Нет, это было адреналиновое приключение, сумасшедший глупый и непродуманный побег, который удался по чистой случайности. Постоянно так везти не может. Я должна была на чем-то проколоться, рано или поздно. Семь лет держаться и в один миг...
Ну что я тут могу сделать? А если он менталист? Или эмпат? Вот возьмет сейчас и внушит мне говорить "правду и только правду"... А если у него встроенный подкожный детектор лжи? Боже, что эти маги вообще умеют?! Ну, почему, почему в доме айна не было книг по магии? Богопротивные писульки и разговоры о них - черные и пачкают душу.
А если он меня сейчас на опыты сдаст? Или сразу на костер? Или бесов изгонять? Еще раз я это не выдержу!
Успокоиться и не рыдать. Только не истерика, это сейчас не поможет. Надо быть в сознании, чтобы попытаться врать достоверно. Мы же это умеем, а? Госпожа Марика? Ведь тоже мастера своего дела, в университетах обучались.
Давай по порядку. Если телепат - спрашивать не будет. А вот если допрос, то можно и вывернуться, главное не противоречить... Так, смотреть тупой коровой. Ждать.
Кто такая? Безработная, ищу место, но вот... господин офицер, что со мной случилось, почему я задержана? Задавайте ваши вопросы, я конечно на них отвечу! Просто вообще ничего не понимаю! Нелепое недоразумение. Откуда приехала? Из соседней провинции, но вообще я много скиталась по дорогам, вы же сами понимаете, когда в отчем доме катастрофа... Конкретнее? Черт, кажется, видит все мои недоговорки насквозь. Из Чимена.
Что привело в ратушу? Да бумагу вот хотела заверить. Разговаривать, перекрикиваясь через всю комнату, очень неловко, поэтому встаю и подхожу ближе.
Привлекалась ли? Находилась ли уже под арестом?
Ммм... заминка. Ведь стоит мне опять начать недоговаривать, как зададут вопрос в лоб. Он так нехорошо зависает над каждым ответом, будто пробует его. Может и правда детектор? Попробовать соврать?
Нет? Не привлекались? Хм, уверены? Ложь отягчает наказание. А за что будет наказание, сейчас разберемся.
- Итак, повторю вопрос: привлекалась ли, содержалась ли под арестом, имеешь ли взыскания?
- Был арест, - я опустила голову. Чего теперь дергаться?
- Когда, кем произведен и где. Причина, - офицер рубит вопросы, а сам даже не смотрит на меня, прислушивается к ответам, сверяется со своим внутренним полиграфом и заносит их в протокол. Как машина.
- Два года назад, сельским храмовником. А где, как бы это описать...
- Нет, красотуля, меня эта хмарь не интересует, - тут он впервые поднял голову, но смотрит все равно куда- то в сторону. Разъясняет, будто уже десять раз мне повторил. - Привлекалась ли за противоправные действия магического характера, полицией или городским магом...
- Нет. А как бы я такие действия совершала? - хмурится, прислушивается, но вопрос не повторяет, записывает.
Мои глаза привыкли к освещению, звон сошел на нет и, наконец, удается рассмотреть следователя. Или кто он там. Золотые кудри, тонкие, но выразительные черты лица, высокие скулы. Принц с картинки. Зигфрид. От него прямо таки веет волшебством сказочных баллад.
Не привлекалась. Хорошо. Так, что у нас дальше. Нарушаем? Что нарушаем? Ну как, сигнализация сработала на вас, дамочка. Как на человека, находящегося под чарами, хозяина этих чар, ну, или, извините, магического феномена, - тут он скептически задрал изящную соболиную бровь.
Я тоже пытаюсь поднять брови, но получается глупое передразнивание. Закончив с протоколами, маг обошел стол и встал у решетки, скрестив руки на груди.
- Ну, что там на тебя навесили и кто? Давай, колись.
- Н-никто ничего не вешал...
- Да? Проверять будем?
- А это больно?
* * *
Проверять эту дамочку на предмет чужих навесок - было долго и лениво, опять же протокол строчить потом. За каждый пас и произнесенную формулу приходится отчитываться. Чихнул - протокол, пукнул - протокол. Жизнь мага в комендатуре полна ограничений и условностей.
Аура - светит рваными пятнами - тут много намешано. Даже не разобрать, что первично. Вроде ничего активного, это радует, но этот клубок распутывать больше часа, потом описывать, потом... Боже, ну что за день? Ладно.
- Хорошо. Где твоя метка в таком случае?
- Какая метка?
- То есть хочешь сказать, что ты бриллиант, затерянный в ... стоге сена, выросший под пологом дремучего леса дивный цветок, неучтенная волшебница? Это проверить проще. Лови.
Он кинул простое заклинание подпитки, которое должно было, с одной стороны, четче обозначить контуры предыдущих воздействий, в том числе метку мага, если таковая имеется, а с другой стороны, незаметно рассосаться по ауре девицы, смешавшись с ее собственной. Маленькое такое незаметное вливание, практически донорство, которое потом и не опознать. Если бы только задержанная не отключилась.
Да что же это такое?! Она что, припадочная? Опять ждать, пока очухается?
Ранье Вианкур, вглядывался в скудно освещенный угол камеры - экономят не пойми на чем, как ему осматривать подозреваемую? А если бы это был матерый рецидивист, а не деревенская курица?
Да, день штатного мага комендатуры Ранье Альбера Фабиана из славного рода Вианкуров не задался с самого утра. Сначала посыльный с письмом от матушки, где та настоятельно просит его еще раз обдумать кандидатуру Маргариты Фавроль. Да что тут думать? Единственное достоинство - это связи ее отца с "отнюдь не последними людьми в столице". Он до сих пор не уяснил, кто эти люди и чем им выгодно знакомство с провинциальным буржуа. Затем его "обрадовали" дежурством в Ратуше, что означало - сидеть при полном параде в духотище и слушать жалобы штатного мага. Потом этот сигнал, по которому бумаг надо заполнить больше, чем по допросу этой клушки. Его сегодняшний напарник остался проставлять печати на прошениях и договорах, попивая холодный чай с засахаренными лимонами, а он тут разгребай как старший по званию. Ну, что там с ней?
Зазвенела связка ключей, скрипнули петли железной двери камеры. Полог, отделяющий допросную от каменного мешка, обдал сухим холодом щеки, кожу защипало. Долго возиться совершенно не хотелось, ситуация вроде бы очевидная. Либо она наводчица в крупной банде - мелкие на магов не тратятся, работают без страховки. Либо какая-нибудь горничная в большом купеческом доме, заколдованная от разбалтывания коммерческих тайн хозяина, да сломавшая печать. И в первом, и во втором случае подлежит передаче в городскую полицию. Со всей сопроводительной документацией... Уф.
Ранье Вианкур все же был галантным кавалером и дамским угодником, поэтому не стал поливать бездыханную женщину водой прямо из графина. А хотелось. Подхватив подмышки, оттащил ее обратно на скамью, похлопал ее по щекам, окликнул. Без результата. Положил на бледный лоб влажный носовой платок и задумался.
Да с чего ее так, прикидывается? Таких нежных в районе Четрыех Цехов редко встретишь. Одежда неновая, но опрятная, без фартука, так что прислужница отпадает. Кожа чистая, чуть загорелая, значит не стоит на улице, работает в доме. Не торговка и не лоточница. Руки обветренные, огрубевшие, в характерных царапинах - швея? Что она там ворует - секреты идеальных стежков?
А вот это интересно: немного подсветить, приглядеться получше и становится понятно, что горе-магиня не удержала источник, энергии бесконтрольно плещутся. Захлебнулась. А говорит "какая метка". Стоп. А где метка?
Ну, месье Вианкур, вам сегодня трижды повезло - дежурство, сигнализация, и вишенка на торте, дикий маг. Отметим? Странно, что не было заметно сразу, такое обычно бросается в глаза, контуры четкие, однозначные, а там точно марево плыло... Для начала заберем излишки, чтоб дышалось легче, а там расспросим.
Такое простое, привычное действие дало совершенно неожиданный эффект, и вот уже сам Ранье сидит побелевший от напряжения, пытаясь усмирить океан внутри. Оглушенный маг оперся о стену, пытаясь наладить контроль над источником. Буря внутри медленно стихала, возвращался в реальность и Ранье. Помутневшими глазами он смотрел на меняющуюся ауру девицы - та снова неровно светила остаточными заклинаниями, не давая и намека на то, что обладательница этой уникальной конфигурации только что влила в мага два его запаса.
* * *
Откуда-то издалека меня зовет приятный мужской голос. Как в рекламе кокосового рая и шоколадок. Нежно так, по-доброму, как мама по утрам в школу будила. И как тогда, просыпаться совершенно не хочется. Я не выспалась, нет, еще пять минут. Ну, хорошо.
Хочется спать, я разбита абсолютно. А сейчас вставать, куда-то идти...
Ой! Какое "идти"? Меня же допрашивают! Вот еще меньше хочется просыпаться. Зажмуриться посильнее, заснуть обратно и пока все это не кончится, не открывать глаза.
Сквозь ресницы вижу склонившегося надо мной мужчину, это все тот же офицер в веселеньком кителе. У магов, видимо, свой дресс-код. Красивый мужик, да. Томный, аристократичный, холеный - одним словом, роскошный. Пахнет от него сандалом и восточными пряностями, сразу же вспоминаются офицеры английской колониальной армии в крашеных кошенилью карминово-красных мундирах. Небось и палочку свою волшебную, или чем они тут колдуют, надушил. Вот сейчас пригласит на тур вальса, а я сделаю книксен. Будто бы и не могут эти губы брезгливо бросать "красотуля" и вообще тыкать. Только стихами и только о любви.
Кажется, я брежу.
- Сударыня, очнитесь!
Сиплю в ответ. Не получается соответствовать эстетике этого красавца - рядом с ним видится хрупкая тонкая барышня с тихим голосом и наивным взором. Положим, я тоже некрупная, но красиво падать в обморок, если только это не постановка, целое искусство. Итого, после двукратного вытирания пола собственной персоной не питаю иллюзий на тему внешности и производимого впечатления.
Рта касается кромка стакана. Вода вкусная и такая холодная, что зубы сводит. Бодрит лучше его увещеваний. Ладно-ладно, просыпаюсь.
- Не вставайте, вам лучше еще немного полежать.
- Тогда я засну обратно.
- Вы не спали, вы упали в обморок. Такое с вами часто случается?
Мужчина сидит рядом со мной на шаткой трехногой табуретке, внимательно вглядывается в лицо и смотрит так участливо. Неужели я так грустно выгляжу, что разжалобила даже сурового следователя?
- Да нет, не часто, - прикрываю глаза и отворачиваюсь. Разрешили лежать, спорить не буду. Все равно нет никаких сил поднимать свое бренное тело. Язык еле ворочается, благо сознание не затухает.
- Я должен сделать одну манипуляцию - быструю и безболезненную. Поставить маркирующую метку, чтобы в будущем у вас не возникало подобных проблем. Пусть источник ваш и запечатан, но все же тот маг, который осматривал вас в первый раз, должен был поставить отпечаток.
Лежу с закрытыми глазами, киваю. Делай, милый, что хочешь. Я на все согласная. В голове царит оглушающая пустота, стерильность, как в операционной. Никаких вариантов действий. Сил нет не только физических, но и моральных, и накатившая обреченность лишает всякой воли.
- Совсем другое дело. Как же вы раньше жили?
- Как? Ну, как-то так...
Молчать и кивать. Молчать и кивать. Лучшая тактика.
- И источник не беспокоил? - сомнение в голосе.
- Ну, бывало...
- В чем это выражалось?
Блин, молчать и кивать, Марика. Не нарывайся.
- Кошмарами.
- Сколько вам лет?
- Уже не семнадцать, - печально сообщаю я.
- Хорошо, а последние ваши семнадцать лет вы не чувствовали резких перепадов настроения от эйфории до полной апатии, не впадали в состояние фуги. Агрессия? Слепая ярость? Нет?
Перепады настроения у меня регулярно, раз в месяц, но ведь он не об этом спрашивает?
- Бывает.
- Ваша аура... Вы не под заклятием, нет. Но следы есть. Должен повторить вопрос, что на вас лежит?
- Господин офицер, - голос плохо слушается на длинных фразах, - я мага видела один раз в жизни. Он тогда в нашей деревне мор отваживал. Негде мне было получить на себя.
Цепкий взгляд пробегается по всему телу, руки невольно тянутся прикрыться, кровь приливает к щекам. Тут только соображаю, что все еще скована. Маг недовольно хмурится. А что я могу сделать? Сказать, месье, не смотрите?
Чувствую себя как на приеме у мужчины-гинеколога: в данный момент я для него не женщина, а пациент, биоматериал, но неловкость все же присутствует. Интересно, что он там видит? И когда мне надо начинать клясться, что я не ведьма, чудовище или кто-то там еще...
- От пальцев правой руки и выше. Плечо, грудь, живот. Вы правша?
Киваю.
- Похоже, вы взяли этой рукой артефакт с мощным полем, - он берет мои онемевшие пальчики. Я могу только видеть, но не чувствовать, как он нежно проводит по запястьям, браслеты опадают и кисти рук начинают оживать под мягкими поглаживаниями его ладоней. - Воровка?
Это такая тактика допроса? Расслабить, усыпить бдительность, а потом задать провокационный вопрос. Что ж, она работает. Могла бы - вырвала б руки из его клешней, но они все еще плохо слушаются, получается одно дерганье. Да и меня крепко держат. Потом я, конечно, придумаю тысячу едких и колких ответов, но сейчас в состоянии разве что зло стиснуть зубы и сверкать глазами. Застиранные айновы тряпки, что ли, проклятые?
- Нет!
- Ну, допустим. Глубже проверять сейчас не буду, - он ослабляет хватку. - Тогда объясните мне, душа моя, где и что вы так опрометчиво схватили? Не лезли же вы под руку мэтру, пока он ворожил. Кто же такое допустит. Не пересекали охранный периметр? Не выносили...
- Камень. Я тогда коснулась камня.
-Что за камень? Внутри контура или на периферии? - по моему непонимающему лицу он видимо догадался, что терминология мне не знакома и пояснил проще. - Мага в деревню зовут не по мелочи подработать, так? Мор развеять - многосоставное колдовство, потом в доме, где ворожил...
- Нет. На пустыре.
- Хорошо, на пустыре. Так вот, потом же огородили и никого не пускали?
- Я по ошибке забрела. Оглянулась - уже поздно было.
- Понятно. Чужой откат. Ну, с этим разобраться не сложно, - мужчина приободрился.
Слушаю его дальше и пытаюсь понять, кто тут сошел с ума. Беседа развивается практически без моего участия, и выводы, которые делает этот Аполлон, заставляют мои глаза округлиться.
С этим откатом вам, мол, еще пару лет ходить. Айн-то с тех пор и начал поглядывать? Приставал? Вы, душечка, схватили себе остаточный след чужого колдовства, рассеяться может только самостоятельно с течением времени. Чем грозит? Да уже ничем. Вот когда вы без метки и со следом ворожбы расхаживали - да, странно и подозрительно для надзирающих органов. Ну, не то чтобы совсем на вас это не отразится... Может угнетающе действовать на психику (не зря про депрессивные приступы спрашивал). Бывает, влияет на фертильность, прошу прощения. А если это все падает на благодатную почву расстроенных нервов, то тут уже и до вспышек гнева рукой подать... С вашим источником - особенно опасно. Но, видимо, вовремя вас запечатали. Конечно, жаль, что так сложились обстоятельства, в наше время каждый приличный маг на счету, но что поделаешь, милочка...
Я все лежу и киваю, а в голове несется табун мыслей. Я не маг. Видела - раз и то издали. Он меня - вообще сомнительно. И "встреча" для меня ознаменовалась лишь одним: я поняла, что мои дела гораздо хуже, чем похищение сумасшедшими эко-поселенцами или сектантами, уверовавшими в близкий конец света. Как выразился красавчик, все это легло на "благодатную почву расстроенных нервов".
Придерживая за локоток, мужчина помогает мне подняться.
- Вам лучше? Теперь, когда неприятное недоразумение разрешилось, буду рад вас видеть ровно через два дня в канцелярии для подписания документов и уплаты штрафа. Теперь вы официально можете...
Что я там официально могу - даже не дослушиваю, сознание просто отказывается поверить, что я так легко отделалась. Правда, уточнив сумму штрафа за отсутствие регистрации и "утерянные" документы, собираюсь лишиться чувств вновь. Откуда у меня такие деньги?!
* * *
У жарко пылающего камина, на самом краешке глубокого кресла сидит растерянная женщина, комкает в руках газовый шарфик. Это мать потерпевшей. Рядом, положив руку на ее плечо, стоит скорбного вида мужчина, сосредоточенно слушает и кивает. Это дядя, брат недавно почившего мужа дамочки. Выглядит озабоченным. Младший следователь Бекиньи и старший следователь Оберен, будто парные статуэтки на каминной полке, заняли зеркальную позицию. Тактически верно. Играют в плохого и хорошего полицейского. Один будет успокаивать, знакомить с ходом следственных работ, второй недовольно и резко бросать бестактные замечания, раздражая и провоцируя на эмоциональную реакцию. Дядюшка видать тертый калач, вон как напрягся, от него можно получить только общую информацию. Но мать станет послушно оправдываться, выдавая подробности, мелкие детали, такие нужные для раскрытия подобных дел. Люс, мальчишка-стажер, тщательно стенографирует весь разговор.
Бекиньи: Я попрошу вас вспомнить, во что могла быть одета девочка.
Г-н Густав: Младшая горничная... Берта, кажется, сказала, нет синего платья. За ребенком следила в основном няня, она должна быть в курсе.
Бекиньи: Вероятно, накидка и капор или шляпка? Какого цвета и фасона была верхняя одежда?
Г-н Густав: Дааа, бежевая. Шляпка - не знаю. Говорю вам, как найдете, спросите няню.
Бекиньи: Люс, описание - квартальным. Господин Густав, вы понимаете, что обрисовали достаточно расплывчатую картину и указанная вами особа...
М-м Густав: Вчера утром я вплела ей в волосы белую ленту, а она хотела красную...
Оберен: Мадам, у нас тут похоже похищение, а вы про кружавчики! А может быть ваша дочь просто сбежала из дома? И в приличных на первый взгляд семьях случается, поверьте! Что, мадам?
М-м Густав: Ей тринадцать! Оливия никогда не выходила на улицу без гувернантки! Но после полудня та как сквозь землю провалилась...
Г-н Густав: Сесиль, помолчи. Девочка правда могла от нее сбежать, и бедняжка Лора ее наверняка сейчас ищет по всем соседкам, сбиваясь с ног. Ты же знаешь, ее поведение...
Бекиньи: Мне потребуется список имен и адресов, куда могла пойти ваша дочь.
М-м Густав: Да к кому она могла пойти? Анна-Мари, живет за университетским парком или Клоди Шартран на соседней улице, но я уже посылала служанку к обеим. К Сибил? Они в отъезде...
Оберен: Няня пропала после полудня - это вы заметили, а дочь вы вообще, когда последний раз видели? Вчера утром между вышивкой и чаем с бисквитом?
М-м Густав: Накануне за обедом. К ужину она сказалась больной и не вышла. А сегодня утром... Валентин, а вдруг она еще вчера... о это ужасно! Вы найдете ее?
Г-н Густав: Сесиль, что ты такое говоришь? Вчера вечером ее видела Лора, ведь она всегда относит детям молоко на ночь. Утром горничная приносила ей воду для умывания...
Нет, показания надо читать все и разом, чтобы видеть мельчайшие нестыковки и расхождения в словах свидетелей. Иначе можно пуститься по ложному следу, потерять драгоценное время. А если стоит вопрос о похищении, то его мало. Очень мало. Сутки на поиск следов, еще сутки на поиск жертвы. Дальше - почти бесполезно. Да и мотив... можно убеждать убитую горем мадам, что скоро объявятся переговорщики, назначат выкуп, но после вчерашнего - убежденности нет никакой...
Ребята делают все правильно: описание девочки каждому квартальному, опрос прислуги, лавочников, лоточников и бродяг в округе, потому как от этих родственничков мало чего добьешься. Требуется восстановить события последних дней чуть ли не поминутно. Вот интересно, служанка заявляет, что гувернантка хватилась девочки лишь в одиннадцатом часу. Искала по дому, а потом призналась той, что кажется, барышня пропала. Эта Лора даже не сообщила хозяевам. Испугалась праведного гнева? Если через час не объявится - ее приметы тоже распространить среди постовых. И в морги.
А сколько человек знало, что девочка получила метку? Скорее всего, весь дом. Маленькая мадмуазель достала последнего коридорного своими истериками. Чтобы узнать это, достаточно прислушаться к разговорам на лестнице для слуг или выйти покурить к черному ходу. Тьма и бесы, опять эти мысли! Прочь, прочь! А кто знал, что ее собирались запечатать? Этот жук, господин Густав, даже не собирался просвещать следователей - мадам, поддавшись на манипуляции Оберена, открыла все семейные тайны. В богатых домах девочек по-прежнему редко отдают в колледж, предпочитая домашнее обучение и, конечно, не магии.
Потом, выводы потом. А сейчас... Эх, унять бы в себе это неистребимое желание бежать, искать и рыть все самому. Пока он там чаи гонял с милым дедушкой, все самое интересное подчиненные выяснили без него. Второго дня изволили капитан Клебер устроить себе заслуженный отдых: дело сдвинулось с мертвой точки, работа кипит, давеча работали-с аки землеройка. Консультант забил доверху черепушку, так что Ройс отпустил кучера в получасе ходьбы от департамента, чтобы зайти в знакомый ресторанчик и пройтись после ужина - разогнать сон и подумать.
Да, сейчас, задним умом он понимал, что к тому моменту все уже было сделано, и Люс мчался через город по его следам. Да, он начальник и должен руководить, а не делать все сам да сам, но к такому сразу не привыкнешь, а перфекционизм та еще заноза. Кто ж сделает все в лучшем виде? Но если честно признаться, хотя бы себе самому, он страшно ревновал ее величество тайну, которая решила открыться не ему, а Бекиньи и Оберену. Ну, и секретарю (как там его) - измена!
О, это предвкушение, когда в процессе кропотливой работы, анализа, тщетных попыток понять и осмыслить, ты видишь, что разрозненные поначалу детали встают в определенном, характерном порядке. А у каждого преступления он свой, Ройс знал точно. Признаки сокрытия запрещенного колдовства. Следы взлома защитных печатей и контуров. Остаточные явления отводящих манипуляций... Конечно, он не маг, для фиксации феноменов есть дежурный. Не слишком прыткий и амбициозный, чтоб претендовать в глазах капитана на что-то большее, чем роль сканера. Помнится, в бытность простым следователем посещали его мысли о постоянном напарнике из волшебников, но... Нет, восхитительное чувство, когда ты приближаешься к разгадке, делить его с кем-то - выше человеческих сил!
Тема перестала быть актуальной. Честолюбивые стремления вознаграждены: есть отдел, руководи, показывай результаты. Хотя нет-нет, да задумаешься, а где жизнь то? Так на баб времени не останется, пусть они и сами под ноги падают.
В тот злополучный день, когда он впервые пожалел о своем повышении, свидетелем крушения его иллюзий о самоличном уничтожении всякого зла на вверенной территории стала помятого вида девица. Справедливости ради надо отметить, что помял он ее сам, хоть рыжеволосая явно напрашивалась. Он поначалу даже решил, что это новый способ охоты на клиента: отбившись от товарок и конкуренток, крутить хвостом у заведения поприличнее в поисках одинокого месье. Уверенность в этом рассеялась, лишь когда они уже сидели за столиком за чашечкой дымящегося кофе, приглашение на который к его удивлению было снисходительно принято. Не то чтоб он очаровался, но был у Ройса один ма-аленький пунктик. Романтический настрой, влечение, желание, распирающее... всякие границы, пропадали, когда он видел, как женщина ест. Тут не об изяществе речь, не о манерах, тут об ощущении. Симпатичная вдовушка или белошвейка, развеселая актриска или проститутка с бульвара, - в этот естественный бытовой момент выглядели примерно одинаково. Одинаково отталкивающе. Но эта цыпа (пардон, все же она, скорее всего, чуть приличнее), эта дамочка ела так... Когда маленькая серебряная вилочка подносила к ее губам очередной кусочек десерта, она чуть прикрывала глаза, будто бы жмурясь от удовольствия. Это было неприкрытое наслаждение. Сложным многокомпонентным вкусом, каждым его аккордом, тонким ароматом, дразнящим даже полностью удовлетворенные изысканным ужином рецепторы капитана. И в какой-то момент он поймал себя на мысли, что ему тоже хочется попробовать. Ее губы. Должно быть, хранящие горьковатые нотки черного кофе и сладость карамельной глазури. В общем, не то чтоб он какой эротоман, но определенно собирался после ресторации пригласить ее тут же неподалеку в номера. Кабы не Люс и записка из департамента.
* * *
Новенькие не подвели, постарались на славу. В четыре руки заполняли начатую капитаном таблицу, стажер подтаскивал новые папки и бутерброды, Гирро, в данную минуту на рабочем месте отсутствующий, сверял все с планом местности. Дымовая завеса (личный пример, говорите?!) красноречиво свидетельствовала, что работали они все эти часы не отрываясь. И кто, спрашивается, прислал экстренный код? Отпустив ребят проветриться, Ройс решил повнимательнее изучить вырисовывавшуюся картину. Несколько минут он напряженно рассматривал полотно, склеенное из двух кусков веселеньких обоев в мелкий цветочек. Затем молча перекатил тележку с папками в свой кабинет и запер дверь на два оборота ключа.
Для младших чинов доступ к статистике по серийным преступлениям любого характера закрыт.
Хотел все сам? Пожалуйста. Спокойные лица следователей, удовлетворенных скорее объемом проделанной работы, а не ее результатом, наталкивали на мысль, что те не осознавали масштаба бедствия. Заполняли табличку с бесконечными названиями деревень, которые ничем не отзывались в их памяти - парни были из другой провинции, по квоте. А вот секретарь, наносивший все эти пункты на карту, нашелся в кабинете. Белый и перепуганный. Что парень, осознал величие зла? А нам еще с ним бороться.
- Записка ваша? - парень только и смог что кивнуть. - Ее содержимое кто-либо видел?
- Люс, вероятно, - охрипшим голосом отозвался Гирро. - Я запечатывал при нем. Мальчик, скорее всего, знает шифр.
- Уясните: информация о расследовании закрывается до специального разрешения полицмейстера. Мы, как единственные полностью осведомленные, работаем с архивом до победного. Тут еще кое-что можно выжать. Как будет готов отчет - на стол господину Д'Апре. Не секретарю, не заместителю. Прямо ему в руки. Оберен и Бекиньи переводятся на всю текучку, Люса привлекать только для курьерской необходимости.
- Да, господин капитан.
- Составить должностную записку об ограничении доступа и... Да расслабьтесь вы, Гирро! Как блудница у айна на исповеди, честное слово. Мне нужны ваши мозги, бумажку и машинистка настучать сможет. Выдохните, на вас лица нет. Вот лучше. Доложите наблюдения.
Обычно такой собранный и бесстрастный, сейчас юноша выглядел потерянным. Оборачиваясь на карту, будто двоечник, забывший свой урок, он все собирался с мыслями.
- Начну за вас. По всей провинции пропадают люди.
- Да. Точнее женщины, девочки, девушки, все с источником. Есть пара странных случаев с мужчинами, но они не полностью вписываются в общую канву.
- Фаза источника?
- Почти все имели запечатанный источник, но... обработан еще не весь архив, статистическая погрешность...
- Цифры подготовите к отчету, сейчас мне интересна общая картина вашими глазами.
- Процентов десять точно - активных. То есть определяющим фактором... Ведь мы имеем дело с..., - он будто боялся произнести слово вслух, - серией?
- Да, - Ройс тяжело вздохнул и перевел глаза на план провинции за спиной Гирро. - Продолжай.
- Определяющим фактором в таком случае является пол и наличие источника как такового, а не его фаза. Но почему никто не бьет тревогу? Как это не заметили раньше? Как в учебных заведениях не заметили, что количество девушек сократилось? Они не могли не заметить.
- В колледж с блоком не идут. А без блока эти десять процентов... Каково говорите общее количество жертв?
От услышанного капитану стало не по себе. Дела, поднятые из архивов, рассмотрены еще не все, а цифры настолько нереальны, что впору усомниться в математических способностях секретаря. Если бы не огромное чудовище, змей, спиралью раскручивающийся по карте вокруг Демея.
С обычной своей дотошностью помощник оформил это минное поле - вколол булавочку с красными флажками там, где была зафиксирована подозрительное исчезновение обретших источник, и с синим флажком там, где дело считалось раскрытым или некриминальным. Без вести пропавших хватало всегда; лиходеи на городских улицах неистребимы. Да и кто будет особо разыскивать молоденькую жену мясника (Ливия, 21 год), когда всем соседям известно, что тот бил ее смертным боем. Или смазливую вертихвостку, поденщицу (Мирта, 24 года), которая "рисковала ходить по рукам", то есть только и думала, где юбки свои задрать, да с кем. Но хватало и случаев, когда мотив и круг подозреваемых определить удавалось лишь номинально.
Наличие источника у жертвы, конечно, повышало ее виктимность. Барышня нестабильного эмоционального фона, внушаемая и порывистая - такой можно в уши наплести что угодно, всему поверит. Особенно если знать, что говорить. А негодяй знал. Типажи были совершенно разные: скромные пансионерки и мещаночки, представительницы уверенного среднего класса, женщины рабочего сословия, крестьянские девчонки, но ни одной купеческой или знатного происхождения. Ну, положим, торговое сословие свою выгоду знает и ценит, дочерей сразу в колледж отправляет, их оттуда не достать, а вот почему нет случаев в высшем классе? Может, работает не импульсивный маньяк, не псих, а расчетливый, хладнокровный преступник, отлично понимающий, что исчезновение селянки можно замять, но среди благородных этот номер не пройдет, и будет скандал?
Кроваво-красный пунктир зажимал в тиски город: знать бы, центр округа отправная точка или цель? Стоит ли и как скоро ждать в гости маньяка? Ройс мрачно всматривался в рубленые контуры владений, плавные изгибы рек, прорисованные черной линией жилки железнодорожной сети. Вот и родной край, чертова проказа его не зацепила. У самого сестры, мало ли что.
И снова побежали минуты, часы рутинной работы. Гирро продолжил дело следователей, сражаясь с таблицей, которая по настоянию капитана пополнилась несколькими новыми графами. Господин Клебер вступил в схватку с многоголовой гидрой на стене; на его стороне были системный подход и криминальное картографирование. Статистика - королева наук. Можно отправить полк прочесывать пригороды в поисках неизвестного злодея. Если у тебя есть полк и не слишком важен результат. А можно провести предварительное расследование, в камеральных условиях, так сказать. Наметить основные линии, прикинуть подозреваемых и мотивы. Ну, ладно, с этим поспешил, никаких идей, но задаться вопросом: кому это нужно? И еще более интересный: как это не заметили до него? И что происходит с пропавшими? Ни тел, ни личных вещей, ни-че-го. Как растворились в туманном воздухе долины Сорена, которая славится своим мерзким климатом с постоянными дождями, плотной серой дымкой, ну и отвратными дорогами.
Что-то еще должно объединять жертв. Должна быть какая-то подсказка... Не может быть такого количества злодеяний без промаха, без свидетелей, без улик и хвостов, которые так или иначе приведут к маньяку. Главное - определить уязвимое место и рыть там. Положим, что одаренный человек, девица идет по городу. Как он ее вычисляет? На лбу же не написано. Расспросил соседей - были бы свидетельства (проверить), айна (вероятно, паству свою они знают, но храмовники опрашиваются на предмет характеристики в каждом подозрительном случае, тот бы тоже сказал, о проявленном интересе подозрительного незнакомца). Или не незнакомец? Нет, пол страны в кузинах быть не может. Значит не подозрительный. Тоже айн? Странствующий проповедник? Паломник по местам чудес (сверить карту)? Высокопоставленный сановник, разъезжающий с инспекцией? Или он вообще никого не спрашивал, а просто знает и чует - маг? Плохой расклад. Тут бумажек не оберешься - волокиту разведут прикрывая своих, даже не погружаясь в суть дела, корпоративная этика, то беж круговая порука. Да, у них все фиксируется, вплоть до перечня примененных заклинаний выше первого уровня, но засекречено не хуже плана передвижения его величества. Что наталкивает нас на следующую версию: он просто знает, где достать документы учета этих самых магов. Вот тебе и самые вероятные варианты. Маг, айн или человечек, знакомый с бюрократической системой. Вхожий в систему. А вот это плохо. Потому что сразу становится понятно, почему раньше никто не поднимал кипеж.
А еще все эти размышления наводят на возможный мотив: одаренный в качестве барашка на заклание. В какой глуши искать тебя, пастушок, зачем тебе такое стадо?
Ответ не заставил себя ждать. Пока растерявший былую прыткость секретарь готовил бумаги к отчету, а капитан размышлял о необходимости командирования гипотетического полка, ну или хотя бы взвода в направлении последних вспышек активности серийника, прибежал посыльный. Из дома вдовы казначея в Аптекарском пропала девочка.
* * *
Оставив следователей с наказом глубже и тщательнее ковырять душевные раны семьи Густав, Ройс направился в ратушу. Можно было отправить и мальчишку, но капитану требовалось какое-нибудь простое рутинное занятие, чтобы переключиться, отвлечься от стремительно закручивающегося дела, точнее от внушительной стопки дел. Потому как в раздумьях о мотивах и возможностях, все, на кого падал его взор (и даже щупленький Люс), подвергались мысленному анализу - мог/не мог. Паранойя-с.
Карета мерно тряслась по булыжной мостовой, взгляд скользил по занятым и праздным, а в мыслях крутилась одна догадка.
"Сегодня Аврид, - отметил про себя Ройс, проходя через пост дежурного мага. - Мог или не мог? Хотя этот сам выдаст любую бумажку и вещдок на посмотреть, за обещание дармовой выпивки и сыграть партеечку". Пышнобокий и пышноусый господин маг на вахте преспокойно попивал чай, не помышляя ни о каких маньяках и заговорах. Шумно отпив из стакана, такого холодного, что по его граненым бокам струйками бежали капли (о, ужас, прямо на бумаги!), он подносил ладонь к очередному документу. На секунду задумывался, прислушиваясь к собственным ощущениям, и тянулся к бутерброду с бужениной. Укус, размашистый удар печати и бумажка откладывается в сторону пухлыми жирными пальцами. Тяжелый вздох, глоток прохладительного.
- Ааа, здравствуйте, господин капитан. Не ждали вас сегодня. По какому вопросу?
- День добрый, Аврид. Мне бы журнал учета и навести кое-какие справки. Неофициально.
- Журнал у дежурного. Сегодня месье Вианкур. В должности недавно. Вот и познакомитесь!
- Благодарю. На обратном пути поболтаем, - подмигнув словоохотливому знакомцу, Ройс устремился знакомыми темными коридорами вглубь здания.
На месте мага не оказалось, служка объяснил, что тот в допросной, указав на ступени в полуподвал. Не теряя времени, Ройс двинулся дальше. Но едва рука его коснулась кованой балюстрады, как он получил ощутимый толчок в грудь.
Из тьмы лестничного проема вынырнула растрепанная рыжая головка, той самой аппетитной дамочки из кофейни. Профессиональная память на лица сработала моментально. Пусть и не получалось, хоть убей, вспомнить, что он в ней тогда нашел. Между тем, барышня с проворством опытного щипача исхитрилась просочиться между ним и стеной, и скрылась за поворотом, по-видимому, не признав кавалера. Занятно.
- Интересные у вас агентессы работают, - заявил Ройс, протягивая руку для знакомства. - Клебер.
- Вианкур, - ответное рукопожатие крепкое, уверенное. - О ком речь?
- Да тут столкнулся на лестнице.
- Ах это, - маг поморщился. - Нет, это гражданская.
- Вот как?
- Ну да. С какой целью интересуетесь? - маг усмехнулся. - Мордашка понравилась?
- Вербую агентов, - оскалился Ройс. - С симпатичными мордашками. Для поднятия боевого духа оперуполномоченных.
Мужчина громко расхохотался и перевел разговор в рабочее русло. Переместившись для вящего удобства из казематов в скромный, но светлый кабинет, они обеспечили себе комфорт чашечкой хереса. Может за жизнь и не потрепались, не тот тип, но каждый остался доволен беседой. Ройс нашел молодого человека толковым и компетентным. В руки учетные документы, естественно, никто не дал, но они находились в полном порядке, и Вианкур обещал подготовить выписку о командированных за последние год-два. Расспросы о регистрации юных дарований и процедуре блокирования заставили было его напрячься, но Ройс быстро успокоил мага, объяснив свой интерес их внутренним полицейским расследованием.
У новенького тоже были вопросы к капитану. Конкретные такие вопросы, сразу видно - не собирается он тут засиживаться. Высоко метит, курс на столицы. Муниципальная служба только кажется престижной, а на самом деле, при отсутствии нужных связей, где ты начал, там ты и закончишь. Видимо осознав этот факт маг, пытался искать пути наступления по иным фронтам. Иначе с чего бы ему расспрашивать о Д'Апре и Де Санже? Милости просим в полицию, дельных кадров всегда не хватает
На том и расстались. Месье Вианкур любезно проводил капитана до проходной, и раскланявшись вернулся к себе.
- И все же, та рыженька, она не... - вопрос догнал мага уже в дверях.
- Недавно запечатана, - бросил тот. - Любите с перчинкой?
- О, нет! Увольте. Женщина должна иметь узду и вожжи.
- Всего доброго, господин Клебер.
- Всего доброго, мэтр.
Поболтав минут десять, как и обещался, с вахтенным, Ройс оглянулся по сторонам и заговорщицки посмотрел на Аврида.
- Подкинешь один адресок?
* * *
Запершись на хлипкий замок и, для пущей надежности, подперев дверь стулом, госпожа Марика посылала небу угрозы вредящие карме.
Полностью отдавшись панике, она то бросалась собирать узелок, то сидела прямо на полу и раскачиваясь беззвучно подвывала. Цирк кончился, когда взгляд ее упал на купленный накануне шпик, картошку и дрова. Шесть фальконов! Что, жизнь налаживается? Это в книжке можно встать на фоне закатного марева и поклясться, что больше никогда не будешь голодать. Пропади оно все пропадом! Куда бежать? Куда деваться?
А в это время, переписывая изящным каллиграфическим почерком из вахтенного журнала данные последней посетительницы себе в ежедневник, Ранье Альбер Фабиан Вианкур размышлял.
О многом размышлял. О жизненной несправедливости, заставляющей его идти на низость, о превратностях судьбы, лишившей его всякой надежды на звездное будущее в связи со скромными талантами, о девушке, так вовремя нарисовавшейся на его пути и о том, как ему не понравился интерес грубоватого капитана.
А в это время Аврид, завистливо поглядывая на молодого коллегу, думал, что надо бы и себе адресок заиметь. Умелая видать бабенка, огонь, раз про неё уже третий раза спрашивают.