Неизвестные горы, декади второй декады флореаля 218-го года от Революции, 5:21 по восточному времени ССАФ (9-е мая 2010-го года по дореволюционному летоисчислению, 12:30 по неметрическому времени)/17-е мая 2010-го года, 13:50 по-местному
Дина
Дине очень не хотелось, чтобы вооруженный отряд вышел к ее стоянке, а потому точку встречи она выбрала километрах в пяти. Довольно приличное расстояние для гор. Хотя отправлялась она туда без энтузиазма.
Как ни проще Дине было бы, грубо говоря, взять и поубивать всех, любые столкновения она очень не любила, действительно предпочитая мирные пути. А ее странные метания между "всех убью, одна останусь" и "давайте жить дружно" на самом деле странными не были. Просто единственные вопросы, с ее точки зрения заслуживающие силового разбирательства, касались безопасности. Точнее - безопасности химер и ее лично. Ну и еще безопасности некоторых цельных людей, ей приятных. И благополучия систем, от которых эта безопасность зависит. Прочее - дело наживное. И если речь шла о безопасности... Когда договориться с воинственным владельцем птицефермы не получается, надежнее расстреливать подозрительных воробьев из зенитки еще на подлете, чем горевать, если выяснится, что проскочившие были заминированы или и вовсе оказались замаскированными под воробьев сверхживучими чайками-убийцами со стальными клювами.
В родном мире таких ситуаций почти не было. Нет, вопросы-то были, зато их адресаты - часто недосягаемы. Ну или можно было без силы обойтись. Это для цельного повышение тона уже угроза и давление, для химеры - просто манипуляция голосом, никак к демонстрации силы не относящаяся. Вон, поют же люди на эстраде, иногда даже очень хорошо поют, а это тоже манипуляция голосом, так что не так-то? И хоть сто раз прочитай, что это именно демонстрация силы, но все же нет осознания: это абстрактные сведения. А когда доходило и до силы в ее понимании, Дина помнила и о сенсоколлапсе, и о последствиях. Не зря до вчерашнего дня она никого не убивала. Да и не избивала серьезно.
Вот только она и теперь помнила о сенсоколлапсе и о последствиях. Относительную безопасность дает только развитое общество, оно же карает за чрезмерные усердия в самозащите - абсолютный баланс, все честно, - а тут вряд ли оно есть. Поэтому с угрозой надо работать жестко.
Природное миролюбие, впрочем, никуда не делось.
В природе четвероногие хищники вообще существа все мирные, в том смысле, что без серьезного повода сородичей насмерть редко задирают. Это у человека разумного ограничители слабы, потому что по идее он гол, бос и беззуб. Не имея ни одежды, ни палки, ни камня, ни ядов драться он меньше не станет, но зато и убивать себе подобных без особого повода тоже не будет, а дай ему хоть какое оружие - и повод понадобится менее весомый. У химер же инстинкты агрессии как раз на основе хищных зверей разработаны, да и то многие цепочки реакций удалены. Добавить к таким инстинктам еще и разум - получается существо, которое не попытается подстрелить, скажем, бестолкового командира, отправившего на бойню, и не забудет взять пленного, пребывая в гневе от злодеяний врага. Правда, соблюдать субординацию тоже не станет, как и рисковать своей драгоценнейшей долговечной шкуркой без причин, тут у разработчиков накладка вышла.
Но химеры все же были относительно миролюбивы, Дина в том числе. Она предпочла поискать альтернативу умервщлению толпы народа и сделать ставку на страх животных. К тому же тогда ей не придется прилагать особых усилий, лезть в драку. Достаточно находиться с наветренной стороны.
Ещё в Российской Республике Дина заметила, что любая дворняга, тявкнув на них с Ксанфой пару раз сквозь забор, вдруг отлетала в будку и продолжала брехать уже оттуда, а иные даже замолкали, боясь подать голос. Крупные псы - в той стране можно было гулять с собаками прямо по улице, - обходили девочек стороной. Волки в известной усадьбе Фальц-Фейнов[24] к решетке не приближались, а даже пятились, иногда предупредительно порыкивая, если места для маневра не было. К травоядным они вообще только с подветренной стороны подойти могли. Правда, все это возбуждает любопытство - чем же она таким страшным пахнет? - но даже и не зная ответа Дина могла использовать это обстоятельство в свою пользу. В конце концов, чем лошадки хуже волков?
К чести Дины, она не полагалась лишь на чужой страх, предусмотрев и другие возможности, но уж тут никакого творчества она не проявила. Разогнать всех ирритантом, что попроще, но и позлее, при неудаче перейти к не столь безобидным AIN и Боа - это, в общем-то, в рамках стандартной тактики военных при стычках с незаконными формированиями, разница лишь в том, что химере не требовалось облачаться в костюм защиты. Но, конечно, подсумок с противогазом был при ней, потому что применять Боа без него - это надо быть до дури больной. Взяла Дина и трофейный карабин. Родные патроны, как и активные вещества, она жалела до слез и не хотела тратить вовсе, воздушки не требовали патронов, но изнашивались, арбалеты не для боя, а трофей - совсем другое дело. Он и годится, и не жалко его. Впрочем, Дина надеялась, что до стрельбы не дойдет, не хотелось убивать просто так. Если бы ее голод терзал, тогда еще куда ни шло, но охотиться на людей ради еды - это как-то... Она о таком никогда не думала иначе как гипотетически, в порядке бреда.
Выйдя к одной из террас, Дина, наконец, заметила сгрудившийся отряд. Пока она думала, стоит ли что-то предпринимать, таким образом ввязавшись в бой, как лошади учуяли ее и действительно забеспокоились, на что она и понадеялась изначально. Ни о каком продвижении потенциального противника и речи быть не могло. Дина похвалила себя, что сохранила боеприпасы и не развязала бессмысленную бойню, а, главное, не раскрылась, и отошла выше, но пока не спешила топать к фургону. Ей хотелось убедиться, что отряд она завернула.
К её глубочайшему разочарованию, никто из всадников и не подумал возвращаться. Они лишь размахивали руками и о чем-то спорили. Как бы не полезли на нее. Им это не поможет, но последствия... Дина перевела бинокль на тропу, чтобы убедиться в отсутствии второй части отряда или его противников. Не хотелось бы ей оказаться зажатой между двумя группами людей. Но совершенно неожиданно она увидела сквозь листву парня, бредущего по следам отряда.
Сперва она подумала, что он либо отстал от соратников, либо остальных ведет. Но время шло, а кроме него никто на тропе не показался. К тому же парень оказался безлошадным, в отличие от прочих членов группы, да и сходства в одежде Дина не могла найти. Ей было ясно лишь одно: через полминуты он появится в зоне видимости спешенных всадников.
Интересно, ему это чем-то грозит? А если да, то ведь надо вмешаться... Или нет?
Несколько секунд Дина колебалась, а для химеры это значительный срок. Грозит ли ему что-нибудь? Но не все ли равно? Это их дела. Только их. Хватит, навмешивалась в свое время. Но что-то цепляло взгляд, и это что-то было отличием парня от остальных...
Стоило Дине опустить бинокль и присмотреться невооруженным взглядом, как она ахнула. Одежда незнакомца переливалась всеми оттенками ультрафиолета, это в тени-то! Есть, конечно, натуральные волокна, которые отражают короткие лучи, тот же лен, но они выглядят иначе, а так насыщенно смотрятся только полимерные ткани.
Бинокль был изготовлен из простого стекла, потому Дина и не заметила этой детали сразу, зато теперь она словно приклеилась к этому нехитрому прибору, разглядывая рубашку парня. Насколько она могла судить, ту изготовили фабрично. Все пуговицы были как будто идентичны. А это достаточно убедительный повод для знакомства, потому что те, другие люди, выглядят далеко не так многообещающе. Следовало парня защитить в случае чего, такой знакомый не помешает.
Приняв решение, Дина направилась к тропе. В целом ситуация пока не прояснилась, но идеи были.
Почему те, другие, ходят в дранье? Нет, не так: что следует из того, что наблюдается подобная разница? Например, есть вероятность, что данное место - какая-либо резервация, где уровень технического развития искусственно ограничен. Скорее всего, по инициативе тех, чей уровень и ограничен. Аналоги естественников? От этой мысли Дину затрясло, и она поспешила сломать первую ампулу с ингибиторами, тут же впрыснув их себе в вену. Уже привычно поймав иллюзорное ощущение расслабившихся ног, Дина схватилась за скалу. Через пару секунд она для адаптации пошевелила конечностями, пару раз дотронулась до носа пальцем, чтобы потом не промахиваться мимо предметов, и, наконец, надела противогаз. Мало ли.
Пока она спускалась, парень прошел открытое место. Его заметили и отрядили четырех человек. Незнакомец даже не покосился в их сторону. Вместо этого он вытащил из кармана нечто, напоминающее коммуникатор, и чрезвычайно знакомым образом уставился туда.
Дина едва сдержала возглас восторга. У нее даже появились серьезные сомнения, что парню вообще что-то угрожает. Ну слишком высокий уровень технологий в этом мире для очевидного варварства. Может, тут народ так развлекается? В конце концов, и естественники не всегда агрессивны, это стереотип.
Поэтому когда четверка выскочила на терраску, а парень подскочил, Дина только беззлобно фыркнула в маску.
Он почему-то попытался взобраться на склон, вместо того, чтобы убежать, что было бы разумнее: вот от химеры он не удрал бы, а преследователи-цельные уже успели запыхаться. Сил ему не хватило. (Что поделаешь, цельные как правило не способны подтянуться на пальцах одной руки и тем более на одном пальце, а именно так он мог бы забраться туда.) Тогда он кинулся к кустам. И упал, не добежав до них. Дина застыла, подумав было, что все - отбегался, застрелили; но парень поднялся на ноги.
Она снова стала подкрадываться - осталось немного. Ее осторожность едва не стоила парню жизни: один из лучников выстрелил. Сдуру или с умыслом - этого Дина никогда не узнает. С замиранием сердца она следила за стрелой, летящей к неподвижному человеку, который не пытался отскочить, прежде чем поняла, что стрела не долетит. И Дина ринулась вперед, аккуратно раздвигая побеги, но более не пытаясь особенно скрываться. Следующий выстрел мог оказаться удачнее, да и мечники сближались с ее... пожалуй, подопечным.
Она подоспела как раз вовремя. Стоило ей высунуться из кустов у парня за спиной, чтобы оценить обстановку, как далеко внизу старик, одетый в черный балахон, завизжал нечто вроде "Стербье олазен!",[25] а лучники, выпучив глаза, снова выстрелили. Парень не пытался уклониться, и Дина прыгнула вперед, рванула того на себя, отбросив назад, а следом попыталась сбить с курса обе стрелы. Ловить она их не хотела, наконечники и оперение могли зацепиться за перчатку и вспороть руку. Впрочем, обе стрелы и так ушли в молоко, Дина просто не дотянулась бы до них... Ну, разве что подпрыгнув.
К ней подскочили оба мечника, взмахнув своими железками. Дина легко уклонилась от них, поднырнув под неторопливо летящие лезвия, и тут же врезала по коленной чашечке младшему из врагов, разбив ему сустав.
Краем глаза она заметила движение: ревевшие белугой лучники выстрелили еще раз. Промазали, но Дина все равно схватила бородатого - старшнего - мечника и подкинула его вверх, стараясь закрыться. Когда стрели прошли мимо, она с размаху пнула его в грудную клетку. Хруста не было, был звон. Мечник отлетел к краю террасы и скатился вниз по склону.
Остался только один мечник-подранок. Этого Дина просто швырнула в его же товарищей, у которых дела шли как следует - для Дины как следует. Один из них умудрился выдернуть из колчана сразу пук стрел, и те рассыпались по скале, а другой ломал свои, как спички.
Теперь она видела, что наконечники их стрел, наложенных на тетиву, выписывали восьмерки, и фактически лучники стреляли наугад.
Договариваться Дина даже не подумала. Во-первых, просто не умела мириться, если не принимала мотивов агрессивного поведения. Никакая выгода от союза с недавним противником никогда не перечеркивала этой ее черты характера. Ещё оставался шанс, что произошло недоразумение... Но, во-вторых, ведь кроме Дины было безоружное лицо, по которому сразу стали стрелять, только потом они и на Дину напали! Ничего другого, кроме навешивания на них ярлыка "агрессор" и их уничтожения, Дине не пришло в голову. Было и противно, и совесть возражала, но не стоять же просто так?
Предохранитель снять. Прицелиться. Выстрел! Мимо... Высоко взяла. Выстрел! Опять мимо. Надо левее... Выстрел! Есть попадание! Вторая цель. Целиться ниже и чуть левее. Выстрел. Есть попадание! Не совсем туда, куда метила, но есть. Еще. Выстрел! Выстрел! Выстрел! И по мечнику, на всякий случай. Выстрел!
Позже Дина сообразит, что стрелы у них рано или поздно кончились бы. Но по ней стреляли второй раз в жизни, и именно сейчас она могла ответить, не опасаясь сенсоколлапса. Будь она в таком состоянии вчера, она просто убила бы голыми руками всех, кто угрожал ей и сестре, не особенно при этом рискуя, а уже сегодня просто обезоружила бы лучников. Тогда у нее появились бы пленные. Но она была в таком состоянии не вчера, а сегодня. И она была несколько более эмоциональной и жесткой, чем думала о себе. Дина действительно не видела альтернативных решений.
А сейчас, уверенная, что использовала свой единственный шанс, Дина просто с облегчением вздохнула, бросив взгляд вниз. Бандиты молчали, неподвижно рассматривая её, однако лезть вверх не спешили. Только суетились вокруг докатившегося до них товарища. Это они правильно, даже отсюда их позиция простреливается, а уж тропка-то... Но расстреливать их Дина не стала. Подготовка к уничтожению нескольких противников и так помотала ей нервы, хотя с последним выстрелом напряжение ушло.
Вернувшись в кусты, Дина сдернула противогаз, чтобы стекла не мешали, и подняла парня. Тот стоял очень нетвердо. Уши и щеки ему расцарапало в кровь, что очень смутило Дину, потому что виновата была она. Но с другой стороны, она его этим спасла. Потом ее внимание привлекли другие царапины и относительно недавние синяки. Специалистом по этой части Дина никогда не была, но по ее мнению парня основательно избили. Но лицо - оно лицо и есть. Сложно в нем найти что-либо интересное. А вот его рубашка... Его рубашка, пусть немного грязная и с темно-желтыми кровавыми пятнышками, оправдала все ее ожидания и переживания. Пуговицы - чистая пластмасса! Швы - равномерные, машинные. Ткань - какая-то синтетика. А обувь - будто только что в "Куросе" куплена. Ну, если отбросить крайнюю степень загрязненности и незнакомый фасон. В кармане же брюк явственно угадывался настоящий коммуникатор, тот самый. Характерные прямоугольные очертания ни с чем нельзя спутать.
Дина затрепетала от радости. Цивилизация! Единственно, тишина в эфире настораживала. Неужели правда другой тип связи? Или волны не проходят? Но хоть какие-то технологии тут есть. Значит, вернуться можно быстро.
Кстати о технологиях... Ультра-естественники или кто они там, очевидно, собирались взять высоту штурмом. Глупо. Допускать этого на месте Дины не стал бы никто. Она сдернула с пояса шашку с ирритантом и бросила ее к аборигенам, через некоторое время та сработала. Утром эффект был бы не тот, но сейчас ветер дул в противоположную сторону, прямо на этот сброд.
Сброд отрегировал очень живо, попытавшись преподать Дине урок местного языка, а также продемонстрировав потрясающие результаты в скачках и забеге по пересеченной местности. Ну еще бы, это не полицейский ирритант, а военный. Концентрация просто убойная.
На прощание Дина сделала несколько выстрелов, не пытаясь ни в кого попасть.
- Давай уйдем побыстрее. Для нас это и дымовая завеса, - обратилась Дина к спасенному.
Но тот стоял столбом, и тогда она потащила его за собой, не церемонясь. Сейчас не до выяснения, кто каким языком владеет и насколько осознает реальность окружающего мира. Сам по себе парень явно никуда не торопился, видимо, до конца не веря в свое спасение, а один раз даже начал отклоняться в сторону. Пришлось его ловить. Как трудно было удержаться от соблазна забросить его на плечо! Спасло понимание, что это весьма опрометчиво, и яркое осознание не самых приятных последствий в будущем. Девушки цельных не могут забросить к себе на плечо груз массой под сто килограмм, даже если сами весят больше, а Дина внешне никак не вписывается и в эту категорию. В самом деле, на ней же не написано, что у нее плотнее ткани.
Минут через сорок они были на месте, при том, что сама Дина добралась бы за десять, а при желании - и быстрее. А на месте незнакомец преподнес ей новый сюрприз - у него вдруг отнялись ноги, когда он увидел фургон: Дина проследила направление его взгляда. "Только бы не ума не лишился," - подумала она, пока несла его к поваленному сегодня каштану.
Сама она развернула пенку и села в свою любимую позу, раскинув стопы и голени в стороны. Терпение...
Отсидевшись, что заняло не так и мало времени, парень вытер кровь с лица и робко заговорил:
Дина с облегчением вздохнула. Языковой барьер, который мог сейчас превратиться в колоссальную проблему, оказался несуществующим. У того, что она не поняла криков вооруженных местных, имелась другая причина.
- I do, but you sound weird. Is it your first language?[27]
- Huh? Nooh... Hm, - совершенно очевидно, парень не отошел от шока. Дина подождала продолжения. Но тот упорно молчал.
Возможно, у него ограниченный словарный запас, а он пока не может собраться с мыслями? Надо попробовать другие языки, а если что, к этому всегда можно вернуться.
- Parle tu français?[28] - спросила она на родном языке
- Si! E-e-e... Qui! Tag, geben Sie mir bitte,[29] nuneto awot... - почему-то он перешел на немецкий. Акцент у него был ужасный, а в "Sie" он оглушил согласную. Но смысл его фразы занимал Дину куда больше слабого владения языком. Зачем ему ее карабин? Что это, нахальная попытка завладеть оружием? Или есть уважительная причина? И что значат непонятые ею слова?
Ответил он на двух языках, будто забыв про оружие, и это меньше всего смахивало на ответ. Он будто не к Дине обращался, а сам с собой говорил. И хотя вторая часть его отповеди была французском, фраза звучала мало того, что коряво, так еще и очень подозрительно в контексте разговора. Несмотря на заверение парня в том, что он то ли отказывается есть шесть дней, то ли не ест шесть дней, голодающего он не напоминал. Зубы заговаривает?
И все-таки, первая часть звучала очень знакомо, понятнее и представляла больший интерес. Это же русский язык, так хорошо знакомый Дине! Неосознанно она повторила за парнем первые два слова, стараясь приспособиться к языку. Все же не говорила она на русском уже несколько лет.
Парень отозвался. У него и тут имелся чудной акцент, но дело скорее в том, что, вероятно, сам язык чуточку отличался от известного ей.
- Я Антон. АН-ТОН! - добавил парень, барабаня в грудь, будто горилла в приступе безумия.
Дина поморщилась:
- Не необходимо так ог'а... ор-рать, - увулярный "р" так и лез вместо раскатистого, пришлось давить на нужный звук. - Я и без него прекр-расно тебя слышу.
Этот Антон, как он назвался, замер и открыл рот. Она его пожалела. Все-таки, только что он пережил не самую умиротворяющую ситуацию.
- А я - Дина, - вежливо представилась она, наклонившись вперед и протянув руку.
Парень дернулся, ствол деревца под ним катнулся. Антон завалился назад. Дина подскочила к нему, замешкавшись, пока вставала, и едва успела поймать его за шиворот. Но едва она дернула его на себя, голова у Антона по инерции запрокинулась. Он обмяк.
Дина хмуро посмотрела на безвольное тело и, вздохнув, опустила его на скрипнувшую пенку.
* * *
Долина Теп, Виррекское графство, 17-е мая 2010-го года от Рождества Христова, два с половиной часа пополудни
Лукресен Амант Гильямер, граф Виррекский
- Господи, что это было? - воскликнул граф, отдышавшись. За его спиной до сих пор зеленело огромное облако, уже полупрозрачное, но так и не поднявшееся, высоко, а в глотке жгло так, словно он жадно ел чеснок с перцем и луком полчаса к ряду. Сквозь пелену слез он почти ничего не видел и постоянно щурился, судорожно сжимая ладанку. Кожу на лице, шее и руках пекло, как огнем.
- Не поминайте Господа всуе, Лукресен! - перепугался викарий, яростно трущий покрасневшие глаза рукавом рясы. - Вам мало того, что вы видели? Не иначе, это был сам диавол.
- Дьявол... Кх-ха! Кха! - прокашлялся граф, вздрагивая от боли. - Для дьявола как-то... Не очень.
- Не очень? Вам правда мало?! Это вам не балаганный шут, потешающий чернь, а враг рода человеческого. На ваших же глазах он сожрал того несчастного, а потом убил ваших лучших лучников и одного мечника, упокой Господи их души. Берсан чудом выжил. А потом этот "не очень" наслал на нас... Я даже понятия не имею, что! Или вы хотели бы, чтобы он сожрал нас всех? А его харя, что, для вас привычное зрелище? Если так, то у меня к вам несколько вопросов.
- Нет, такого я никогда не видел, - содрогнулся Лукресен, растирая глаза. Содрогнулся он, впрочем, от последних слов святого отца, упомянутая харя была не столь ужасна. - Но хотелось бы с кем-то попроще дело иметь. Да и тогда: что мне делать? Подумать толь... Кха!.. У меня в лесу сидит...
Добавить в голос издевки не получилось.
- Для начала надо отслужить панихиду, это в любом случае. А там посмотрим: смотря чего вы хотите добиться. Может, молебен поможет. Может, стоит обратиться в Градс. Или сразу в Рим. В столицу смысла обращаться я не вижу. Но чтобы все это сделать, надо прежде убраться отсюда!
Лукресен уже забыл про свою неприязнь к викарию и только кивал. Говорить ему не очень хотелось, говорить было больно. А по сути викарий прав. Они просто не готовы столкнуться с таким противником, кем бы он ни был. Но, уж конечно, он не был дьяволом.
Пока они беседовали, скатываясь в пикировку, к ним подошел Занахайр, старший после Берсана и самого графа. Воин был свеж как огурчик: красных глаз граф не разглядел, потому что вообще мало что видел.
- Ваше сиятельство... Берсан побит сильно, но выживет. К лекарю его надо, а то как бы калекой не остался. Бык, Гиль и Горт нас не нагнали. Боюсь, что и не нагонят. Да вы и сами все видели. Надо бы вернуться за... за телами. Когда туман колдовский осядет. А то плохо оставлять без погребения. Да и мало ли на что их этот колдун пустит? Убить его надо!
- Не колдун, а диавол, - подсказал святой отец. - А колдуна он сожрал.
Занахайр торопливо перекрестился и замолк. Потусторонний враг - совсем не то же, что простой и понятный. Хотя и он не верил в возможность такого вмешательства, однако все стали свидетелями необъяснимого.
- Ты прав, Зан... - задумчиво пробормотал Лукресен, думая о том, как снять это кошмарное жжение. - А ты почему не...
- Умылся в ручье.
Лукресен, расталкивая дружинников, ринулся к ручью и сунул туда голову. Подержав ее там полминуты и проморгавшись, с наслаждением выдернул обратно. И тут же поднялся на ноги, чтобы с удивлением обнаружить по меньшей мере дюжину своих людей, последовавших его примеру и стоявших на четвереньках задами к верху и с головами под водой.
"М-да... Несолидно", - подумал он. И все же ему полегчало.
- Зан, а кто пойдет-то? Есть добровольцы?
Добровольцев не было. То есть они были, но сначала угрюмо молчали, едва услышав подсказку викария, а потом очень неохотно шагнули к графу.
- Так я и полагал. Отправлять никого не буду, - заключил он, но по лицу Занахайра понял, что тот еще не высказался. - По крайней мере теперь. Но мы обязательно вернемся... Сейчас нам нужно донести Берсана до лекаря. Еще что-то, Зан?
- Да, ваше сиятельство. У Сета Кремень рухнул с обрыва. Хорошо, тот не успел в седло забраться, но коня пришлось бросить там.
- Оружие тоже потерял? - нахмурился Лукресен.
- Как раз оружие при нем. Даже поклажа и стремя одно остались. Только сбрую потерял.
- Так отдай ему коня Горта. Пусть перегрузит поклажу. Тому-то он без надобности.
- Я б уже отдал, но у Горта наследники...
- Потом вернешь.
- Сделаю... Эх, жалко парней.
Его горе было легко объяснимо. Потерять лучших лучников не хотелось бы никому. К тому же, в отличие от графа, люди для Зана являлись в первую очередь товарищами. Лукресен это хорошо понимал, но утешить ветерана не пытался. Нелепо смотрелось бы.
Святой отец постоял молча и заговорил.
- Мне не хотелось бы говорить этого, но, сын мой, это вы виноваты, - с упреком заметил он. - Сначала вы взяли в руку ту мерзость, потом не желали меня слушать, когда я советовал ее выбросить. А потом послали своих людей захватить того несчастного. Лучше было бы просто застрелить его издали и помолиться за его душу... Признаюсь, тут я сам поступил бы подобно вам, - смягчился он, - но решение все-таки вы приняли.
- Стрелы не долетели бы, он вверху стоял, - огрызнулся граф. - И кто этот... несчастный, как вы изволили его назвать? Откуда он в этой проклятой долине?
- Пока не знаю. Одежда у него диковинная, в известных мне христианских государствах подобного не носят. По крайней мере благородное сословие. Но для черни он вел себя слишком дерзко и непочтительно. А до того принять ваше гостеприимство - не принял, так что и для дворянина повел себя не слишком вежливо.
- Какой он, к чё... Э-э... Какой из него дворянин? У него и оружия-то нет. Я только для острастки предположил, сами знаете, что может тот же барон учудить. Но у меня есть одна мысль... Может, он дьявола и вызвал? - иронически спросил Лукресен.
- Сын мой, вы рассуждаете как дитя. Да можно ли вызвать диавола? Он не паж и не служка, и даже не допропорядочный сосед, который задолжал.
- Ой ли? Но если и так, возможно ли, что этот человек не знал об этом, а дьявол... оскорбился?
- О, сомневаюсь. Он и так на весь человеческий род... гм... обижен. Нет, поверьте, просто нечистые тут места, вот что я могу вам сообщить. Глас народа - глас Божий. А вы потешаетесь, потешаетесь над своими крестьянами, отказываете им в житейской мудрости. И вот он, итог! Заверяю: без десятка священнослужителей туда соваться нельзя! Лучше монашествующих. Не мне недостойному... И еще одно. Вам нужно взращивать кротость. Поймите, против диавола и слуг его это самое лучшее оружие. Как видите, я хотя пострадал вместе с остальными, для меня адская сера оказалась наименее вредна.
Святой отец тактично умолчал, что стоял дальше всех и погнал ослика еще до того, как на них полез зеленый туман.
- Ну, так уж и кростость, - буркнул Лукресен. Появление неизвестных спутало ему все карты. А если и правда тут замешано постустороннее? До перевала не добраться? Или можно, но не без помощи Церкви? - Поедемте скорее прочь, с нашими силами тут нечего делать.
- Да, такой противник не по нам. На первой же остановке напишу письмо куратору Градса.
- Что же, у вас чернила и бумага с собой есть? - удивился Лукресен.
- Конечно. Служба у нас такая, - вымученно улыбнулся святой отец и потащил ослика за собой.
Граф покачал головой тоже повел Тарана на поводу. Ехать на нем не представлялось возможным, животные пострадали даже больше людей и очень плохо разбирали путь, шатаясь, будто им накануне подлили в поилки вина. Скачка привела бы к тому, что отряд лишился бы еще нескольких животных.
Обратно отряд брел некоторое время рядом с ручьем, и то один, то другой человек умывался и пил воду. Лукресену тоже хотелось, но поскольку жжение значительно ослабло еще после первого окунания, он решил не терять достоинства, тем более что зеленый туман позади почти рассеялся.
Хотя не обязательно ледяная вода могла немедленно повредить коням, но среди крупных валунов те наверняка могли переломать онемевшие ноги, так что когда тени чуть-чуть сместились, граф дал команду выбираться выше. Через час тропа, на которую они вышли вскоре после восхождения, расширилась, и можно было оседлать коней и передвигаться быстрее. Те к тому времени оправились.
К темноте граф вернулся в селение, поминутно ругаясь на задержки - побитых при бегстве хватало, и что всего хуже, половина лошадей стала прихрамывать. Даже его Таран. Ничего серьезнее ушибов и мелких порезов, но и это было неприятно. Пришлось даже делать привал всего в двух милях от деревни.
Но по возвращении также не обошлось без неожиданностей.
Староста, увидев их с викарием лицом к лицу, заорал, побледнел, уронил подсвечник и, пятясь, беспрерывно крестился. Когда удалось успокоить его вместе с женой, спустившейся на крик со свечой и также поднявшей шум, и заставить высечь огонь заново, и графу, и викарию стала понятна их впечатлительность: у них обоих глаза были красные, налитые кровью.
Через несколько минут с улицы послышался еще вопль, а после третьего залаяли псы, и крестьяне, похватав подручные предметы, выскочили наружу. Скоро собралась толпа, которую насилу разогнали по домам, убедив в безобидности красноглазых воинов. Не обошлось без увещеваний викария, размахивающего крестом словно дубиной.
Но нет худа без добра. Сегодня старосте даже не пришлось подливать, когда тот уселся за стол, он выхлебал цельный кувшин наливки по собственной воле и гораздо охотнее, нежели вчера, а вскоре после начала ужина захрапел на лавке. Его жена ушла наверх еще раньше, чтобы не беспокоить более столь высоких гостей.
Убедившись, что староста спит крепко, граф самолично прикрыл внутренние ставни и запер дверь на засов. Викарий молча следил за ним.
- Я хочу поговорить с вами, - предложил граф, усаживаясь и разламывая горячий хлеб, что принесла жена старосты.
- Пожалуйста. Я много думал и мне есть чем поделиться.
- Как и мне, святой отец. Начинайте, а я послушаю.
Граф налил себе вина. После него наполнил чашу и викарий, недовольно косившийся на собеседника, принизившего его так тонко, что возмутиться было бы непросто.
- Полагаю, я погорячился, назвав то существо диаволом, - все же сказал он. - Но не торжествуйте, Лукресен! Я убежден в том, что оно не принадлежит нашему миру. И добра от него ждать не приходится, - святой отец пригубил вино.
- Странно ждать от него добра, судя по нашим испытаниям, - усмехнулся граф. - Впрочем, вы готовы признать свои ошибки, мне это нравится. Ваш вывод утешает меня.
- Дослушайте, - бросил викарий, успешно меняя роли. - Это не ошибка. Диавол или нет, но я говорю о существе потустороннем, не из плоти и крови. Да и диавол весьма коварен и может показать себя слабее, чем он есть. Разыграть мелкого демона. Понимаете? Так что не слишком утешайтесь.
- Вот как? Гм... А как же тот факт, что оно в нас чем-то швырнуло из тех кустов? Дьявол или демон вполне мог обойтись без этого.
- Да, слуги тьмы сильны и без таких штук. Я рад, что до вас дошла это простая мысль. Но вам не хватило умений развить ее. Это мог быть, скажем, мелкий демон, которому не достало собственной силы, и он воспользовался заточенной в сосуде силой Отца Лжи. И не забудьте о коварстве последнего!
- Об этом беседуйте с епископом, - отмахнулся граф и захрустел золотистой куриной ножкой
Святой отец начал с салата.
- А вы чем хотели поделиться, сын мой? - он прожевал первую ложку.
- Насколько я знаю, вдаль вы не очень хорошо видите?
- Таким уж зрением наделил Господь, - развел руками викарий.
- Понимаю. То есть вы не разглядели подробностей смерти Гиля, Горта и... Октавия?
- Почему вы заговорили об этом?
- Терпение, святой отец, - Лукресен пригубил вино. - Во-первых, я хочу оспорить нематериальность того существа. А во-вторых и в-главных, это напрямую касается Церкви. Не то, как они умерли, а то, чем их убили.
- Застрелили из нерукотворного арбалета, думаю, - заинтересовался святой отец. - Но причем же тут Церковь?
- О нет. Не арбалет это был, а... пао.
Святой отец мгновенно построжел:
- Вы абсолютно в этом уверены?
- Я видел его и, кроме того, слышал хлопки.
- Гм... Тогда почему их не слышал я? И насколько мне известно, эти пао страшно грохочут? А вскрик одного из несчастных я уловил, но совершенно не слышал грохота. До вас донеслись хлопки, но и только. Пороховой дым был?
Граф, чье лицо вытягивалось по мере того, как викарий говорил, только головой ошеломленно потряс. Он и сам стрелял из пао, чему уже не отсталось живых свидетелей кроме маркиза Градс и остальных доверенных друзей - он всегда об этом заботился, жариться в медном котле посреди арены как-то не хотелось, - но всегда грохот буквально оглушал его, а дым заволакивал округу. Со стороны этот дым похож на кусок хлопка, настолько он плотен, а грохот мягко бьет в уши и на вполне приличном расстоянии. И теперь, когда викарий спросил его об этом, Лукресен вспомнил, что уничтожение его людей обошлось без грохота и дыма.
- Дыма тоже не было, - подытожил святой отец. - Кстати, вы ведь сказали "хлопки"? То есть, несколько? Такого не может быть с рукотворным оружием, каким бы богомерзким оно ни было. Поверьте, мне приходилось сталкиваться и с теми, кто его применяет, и с действием самого оружия. Вы до сих пор уверены, что перед вами не был дух?
- Ну, если это так, тогда Церковь займется этим. Пришлет монахов-рыцарей. И вам не придется тратиться, кроме как взять на постой. Вы ведь этого добиваетесь, скажите честно? Это сребролюбие, сын мой!
- Как вы смеете! Я действительно видел пао!
- В этот раз или раньше?
Лукресен едва не выдал себя испугом, но твердо сказал:
- В этот раз.
Святой отец отвечать не спешил, распробовав капусту и следя за лицом графа. Тот ждал, нетерпеливо подергивая ногами. Покончив со своей порцией, викарий продолжил.
- Ладно, верю. Но считаю, что вы ошибаетесь, - развел руками викарий, отпивая следом полчаши. - Думаю, нам все же понадобится молебен. И, возможно, экзорцист. С колдуном вы справитесь и без помощи рыцарей, но, - викарий важно поднял палец, - потом отдайте его нам.
- Экзорцист? Одержимых у нас нет.
- Неважно. Есть нечистое место. А лучше всего там часовню построить... Но у епархии нет времени заниматься этим. Как и средств нет. Колдунов, опять же, ловить надо.
Лукресен внимательно посмотрел на него и вышел из-за стола, пройдясь с заложенными за спину руками к окну. Обернулся к собеседнику.
- Ладно, поймаю я этого колдуна. Сам. А часовню... Разве что на перевале постороить? - насмешливо сощурился оправившийся от удара граф.
- До перевала сперва доберитесь. А лучше бросьте эту затею. Ловите браконьеров там, куда они полезут, вот вам мой совет. А на тот перевал ни один здравомыслящий человек не пойдет. И не дойдет. А часовню я бы поставил на склоне. Только не на том, по которому мы шли. Слишком крут, и тропа узка.
- Вовсе нет! Да, знаю, идти по другой стороне долины удобнее, но только если незачем идти далее.
Святой отец посмотрел на него с интересом, но ничего не сказал. Теперь он взялся за курятину, а граф, вернувшись к столу, взял пригрошню вишен. Молчание затянулось, нарушамое только храпом старосты.
Наконец, викарий задумчво поскреб бритый подбородок и ответил:
- Как знаете. Но речь идет о часовне, а не о восстановлении тропы. Кстати, помнится, я видел невысокий холм в конце долины.
- Это часть горы Тальта, а не отдельный холм.
- А мы шли...
- По горе Штрет.
- В любом случае, место подходящее.
- Не знаю, на перевале я бы поставил, а так что-то не тянет... Спокойной ночи, ваше высокопреподобие.
- Спокойной ночи, Аманд!
Его высокопреподобие, нахально назвав Лукресена по второму имени, встал и, покачиваясь отправился к лавке, стряхнув оттуда старосту.
Граф не ответил, обдумывая кошмар, увиденный им сегодня. А особенно последствия этих событий. Пожелание викария на секунду показалось ему насмешкой.
Примечания
24 - Усадьба Фальц-Фейнов - ныне заповедник Аскания-Нова, когда он еще был усадьбой. В мире Дины это тоже уже не усадьба, но название осталось.
25 - "Sterbie ollasen!", полная форма - "Sterbie vir ollasen!". Букв. "Убейте его!" Но переводить лучше "Убейте это", потому что "ollasen" - винительный падеж от "оно".
26 - Do you speak English? - Вы говорите по-английски? (англ.)
27 - I do, but you sound weird. Is it your first language? - Я говорю, но звучишь ты странно. Это твой первый язык? (англ.)
28 - Parle tu francais? - Ты говоришь по-французски? (фр.)
29 - Si! E-e-e... Qui! Tag, Geben Sie mir bitte... - Да! (итал., исп.) Э-э-э... Да! (фр.) День, дайте мне пожалуйста... (нем.)
30 - Wozu brauchst du ihn? - Зачем тебе он нужен? (нем.)