Долго рассиживаться Антон не стал, просто не мог бы высидеть со стянутыми руками, но в попытках освободиться он с грохотом скатился на пол кабины и сразу понял, что до этого всё было не так уж и плохо.
Некоторое время он ощущал руками колючие песчинки высохшей грязи, потом руки и спина затекли достаточно, чтобы крыша принялась готовить документы на переезд.
Пошевелиться он не мог. К невыносимому неудобству и ноющей боли примешивались и страх умереть на месте от голода, если Дина не придет, или сойти с ума от многодневной неподвижности, и неопределенность собственного положения, чреватая неприятным разбирательством. К счастью для Антона, подорванное здоровье выручило его. Попросту говоря, он почти уснул и ощущал дискомфорт весьма ослабленно.
Из пелены болезненной дремы парня выдернул звон ключа и пахнувший свежий воздух. Голос Дины окончательно заставил его осознать себя и прочувствовать невыносимость своей позы:
- Ты зачем лег? Там тебе должно быть неудобно.
Сразу ответить Антон не смог. Не то чтобы сил не хватало, скорее он не нашел достойного ответа.
- Развяжи меня, - наконец, произнес он, не повышая голоса.
- Ладно, - согласилась Дина, неаккуратно вытащив его за многострадальный воротник наружу, от чего Антон едва не взвыл. - А почему ты говоришь шепотом?
До этого момента Антон старался говорить и - помыслить страшно! - думать цензурно. Даже когда Дина его вязала. Но тут он так осатанел, что тщательно обругал Дину по матушке, возмущенный ее демонстративной недогадливостью. Шепотом. Та даже не покраснела. Иностранка, да еще и иномирянка скорее всего, что с нее взять. Наоборот, она приостановилась, пока он пополнял ее лексикон, а потом нагло заявила, что почти все эти слова знает, но ответа на вопрос ей в них обнаружить не удалось.
- Да быстрее развязывай! Я ж тебя щас прибью, - поторопил он ее. - Давай уже!
Пальцы Дины послушно задвигались быстрее, но к своему удивлению и некоторому ужасу, Антон ощутил, как шнур мало того, что еще ощущается, а как бы и не стягивает все локти все туже и туже.
- Эй... - тихонько позвал парень. - Ты что делаешь?
- Я связываю тебя, - невозмутимо заметила девушка.
- Зачем? - перепугался Антон.
Ноги его предательски подогнулись, и он сразу понял, что по собственной инициативе хотя бы сесть на землю ему сегодня не дадут, только теперь его придержали за локти, а не за шиворот. Больно, между прочим!
- Это... Дурные наклонности, что ли? - продолжил он. - Ты чего это задумала, а? Я против, учти! Ты это, прекращай давай...
- Я не стану. Ты проговорился.
- О чем это?
- Ты сам знаешь. Не увиливай. Сейчас ты будешь говорить мне правду.
Тон ему показался весьма многообещающим и зловещим. Очень уж ровно и твердо Дина произнесла последние слова. Антон опешил, лихорадочно перебирая в памяти, что говорил. Никакой крамолы он не смог обнаружить:
- Слушай, я не врубаюсь!
- Кстати, конкретно в этом я тебя не подозревала. Ты сам проговорился. Вот теперь расскажешь подробнее. И про топор, и про место, где тот спрятан, и как именно собрался на меня врубаться.
- Ты что, дура?! Какой, нахрен, топор?! "Врубаться" - это "понимать", идиотка несчастная!
- Да-а? Может и так. Только по контексту очень даже подходит именно мой вариант.
- Книжку по русскому перечитай, блин. Не может такого смысла быть у этого слова!
- Допускаю. Я вообще весьма беспристрастна по сравнению с тобой.
- Да что ты обо мне знать можешь?
- Э. Всякое. Значимое.
Она вдруг перехватила Антона поудобнее и забросила его обратно в фургон как полено в печку, животом вниз. Он глухо охнул и понял, что связки на руках точно потянул. Несмотря на свое далеко не превосходное самочувствие, отдыхать ему почему-то расхотелось. Впрочем, Дина тут же усадила его на кресло боком, лицом к себе.
- Может, хватит?! Я уже все объяснил.
- Не всё. Самую первую твою оговорку это не оправдывает. Она совершенно однозначна грамматически и лексически.
- Да что за оговорку-то? Б...ь, для тебя это не родной язык, я же слышу! Какого х... ты придираешься?!
- Хватит браниться, - вдруг злобно прошипела Дина, разом смахнув с Антона все боевое настроение. По коже пробежал мороз. Волосы встали дыбом. - Притворяться тоже. Ты сказал, что собираешься меня прибить.
- Э-э... Это же не всерьез... Ну, я же шутил... Шутка, ферштейн?
- Я не верю. В этом случае твой голос был бы модулирован иначе. Ты звучал довольно агрессивно. И убедительно. В любом случае, угрозами не шутят. Я могла бы тебя сразу застрелить, не будь ты беспомощен и сравнительно неопасен. Я не настолько уверена в себе, чтобы подвергать себя риску. И я развязывать тебя не буду. Пока не обработаю нейроблоком.
Вот тут колени у Антона задрожали всерьез. Он почувствовал неприятности тем самым местом, чувствительность которого за последние сутки значительно обострилась.
- Это еще что такое? - осторожно поинтересовался он.
- Интересно? Вообще-то так зовут препараты, которые парализуют отдельные участки нервной системы. Обычно ими обрабатывают руки. Жестко, но гуманно. Применяют обычно к особо опасным военнопленным, так что цени.
- И... надолго?
- Месяцы или годы. От дозы зависит. Для тебя я возьму дозу меньше. Сэкономлю.
Такая перспектива Антона совершенно не устраивала. Чего уж там, она привела его в ужас. Он понял, что хотя бы какое-то время слова ему придется подбирать очень тщательно. И лучше бы начать сейчас.
- Это... Я действительно не собирался тебя прибивать. Ну честное слово! Если б собрался, то не стал бы говорить.
Дина, потянувшаяся к подозрительного вида ящику, остановилась.
- В самом деле, это звучит разумно.
- Ну да!
- Однако оговорка на то и оговорка. Я читала. Эмоциональное состояние способно повлиять на логичность поведения. Ты не убедил меня.
- Гос-споди... Да ты понимаешь, что когда человеку плохо, он что угодно ляпнет? Я мог бы чем угодно грозить, и не только я! На моем месте любой сказал бы что угодно, лишь бы тебя подстегнуть, чтобы все поскорее прекратилось! Или ты совсем дура?
- А тебе плохо? Ну, неудобно, однако...
- Я сейчас с ума сойду от этого "неудобно"! Развяжи, все равно затекшими руками я не навоюю ничего.
Как ни удивительно, после этих слов Дина освободила его. В руках тут же закололи миллионы иголочек. С кряхтением Антон стал их разминать, увлекшись этим занятием настолько, что когда он опомнился и поднял взгляд, Дина уже была метрах в двух от него, а в лоб Антону смотрело дуло автомата.
- Э-э-э... Ты чего? Сама же видишь: сижу, никого не трогаю, починяю примус.
- Какой примус? - с подозрением осведомилась Дина. - И каким образом? Руки у тебя пустые.
- А это между прочим фраза того же рода, как и те, из-за которых ты на меня взъелась. Говорю о примусе, а его, как видишь, нет. И на самом деле ничего такого я не имею в виду.
- И как мне тебя понимать, когда ты говоришь о том, чего не имеешь в виду?
- А это так проявляется загадочная русская душа. Дело привычки.
- Угу, русская. Да все вы одинаковые! Понапридумывали, а нам привыкать!
Антон помолчал, пытаясь постичь, кто это "все". Не получилось. Да и спать страшно хотелось.
- Автомат-то опусти, - выдал он.
- Нет. Я не опущу его, пока ты не расскажешь всё.
- Так я же уже?.. - мгновенно насторожился Антон, встав. Дина шарахнулась назад.
- Ты не мог вдруг очнуться у меня на руках и помнить только это. Кстати, сядь. Сядь-сядь. Ты качаешься.
Антону ничего другого не оставалось, кроме как послушаться.
- А если так и есть? - попробовал он воспользоваться подсказкой.
- Ты дал характеристику лучникам, - холодно заметила Дина.
- Ну... Было дело.
- Не увиливай. И, Верховный Инженер, расскажи структурированно!
- Да что рассказывать-то? Вопросов-то нет.
- Это верно. Меа кульпа. Так и быть. Что случилось с утра и до нашей встречи? С кем ты контактировал сегодня? Что видел необычного?
- Ничего сверхнеобычного. Я же тут заблудился, и память еще... В общем, когда я проснулся, почувствовал, что горло заложило. Холодрыга была страшная! И сейчас, кстати, тоже... - Антона пробил было озноб, но он взял себя в руки. - Потом... Э-э...
- Можешь опустить, если ничего существенного не произошло. Твое самочувствие в тот момент меня точно не интересует. К действиям переходи.
- Ну, я гляжу: людей нигде нет, дорог тоже, домиков никаких не видел.
- А обычно они есть?
- Э-э... Ну, думаю, да. В общем, спускаться не стал, что я там высмотрю? Решил осмотреться. Тут и ежу все понятно, надо повыше вскарабкаться. Это здесь гора крутая, а там пологая, так что полез. Солнце мне спину нагрело... В общем, добрался до гребня и осмотрелся. Где-то на этой стороне горы костер был, вот и решил спуститься.
- Мой костер был.
- Наверное. Несколько часов спускался, а потом шел по дороге. Вышел на ту площадку, остальное ты видела.
- Э бье.
- Чего?
- Ничего. Это уже что-то. Давай остальное.
- Да нечего мне рассказывать. Разве что местность описать могу. Там, вверху вроде как площадка построена. А на той стороне горы - ящик, в который я вчера залез. А вон там...
- Что за ящик? - подпрыгнула Дина. Именно подпрыгнула, приподнявшись сантиметров на тридцать. - Где он? И как ты туда попал?
- Заполз вчера вечером, - медленно сказал Антон, осмысливая увиденное. - Пришел в себя в лесу, вокруг темно и дождь капает. А что бы ты на моем месте сделала?
- Я залезла бы туда, - согласилась с ним Дина. - А ящик был открыт? Что там внутри?
- Закрыт, но там замок цифровой, быстро подобрал. Там, собственно, ткань какая-то была, да и есть до сих пор. Твой?
Дина неожиданно подскочила к нему, больно схватив за руку.
- Пойдем!
- Куда это?
- К ящику.
- Ты ничего не замечаешь? Я на ногах не держусь! А ты предлагаешь мне искать какой-то ящик, до которого целых несколько часов ходу. Не пойду никуда, - уперся Антон.
- Несколько часов? Это же огромный срок. От места стычки досюда мы сорок минут шли. А если я правильно поняла, ящик ближе. Ну пожалуйста. Это важно, там и другие полезные вещи.
- Так пошли туда вертолетик... Ну, тот что сейчас над тобой крутится.
Дина помолчала.
- Ситуация не та. Он не сможет действовать за гребнем, сигнал не пройдет. Он может работать автономно, но нужны точные данные для системы позиционирования, а их нет. К тому же, мне не любоваться контейнерами надо, а воспользоваться грузом. Поэтому надо идти. Но я не знаю точно, куда.
- Да вот тебе адрес, - не выдержал Антон и сунул ей в руку свой телефон, предварительно открыв папку изображений. Не без задней мысли намекнуть, что он не из её мира, будь он этим или другим. Если мир не ее, сдать его она не сможет. А если ее - надо же кому-то доверится. И никаких лишних слов. - Это я снимал сверху... Сама найдешь, если поднимешься?
Дина молчала, щелкая кнопками как-то по особенному быстро. На модель телефона она ничуть не обратила внимания. Что за чертовщина? Даже не покрутила в руках. Может, Антон дома? От столь неожиданной мысли кровь прилила к щекам. Это ж надо, а он-то навоображал!
Через минуту Антон почувствовал, как мир растворяется в горячем мареве, однако парень еще держался за реальность.
- Уже запом... запомнила? - отвлек он Дину.
- А? Нет. Я могу его взять? - спросила она в ответ.
- Да, - поколебавшись, ответил Антон. - Ты только это - не трогай меня. Никуда я не убегу. Можешь даже запереть, если все же... - зевнул он, - не вэишь.
Изложив столь длинную речь, Антон поддался дикой усталости и болезненной тяжести в голове и, откинувшись на сиденье, провалился в беспамятство.
На этот раз его никто не дергал.
* * *
Дина
Антон уснул. Разбудить его не получилось.
Дина мрачно посмотрела на его "телефон". Трудно сказать, что именно вызвало ее глухое раздражение. Само слово "телефон"? Или все-таки дикая орфография в разнообразных меню? Нет ни единого ятя, ни и десятиричного, в конце слов нет еров. И вообще... Вон даже "Заводские настройки" вместо "Заводскія настройки" написано. Обидно почему-то. Как долго она училась правильно писать по-русски! А тут - в фабричном коммуникаторе такая вот орфография. Нечестно.
Она еще раз взглянула на парня. Не притворяется ли? Все-таки он очень многое недоговаривает, и если кое-что можно списать на перемещение, то далеко не все. Действительно, что ли, жар у него?
Дина машинально приложила руку ко лбу Антона.
Нормально, теплый...
Что?! Это невозможно! Цельные гораздо холоднее. Его лоб должен быть ледяным.
Она торопливо достала обычный медицинский термометр, не предназначенный для химер. (Имелся и такой среди ее грузов.) Конечно, измеряет температуру он долго, но... Измеряет. Лучше точно знать, что с нечаянным спутником, и требует ли ситуация вмешательства, чем потом думать, куда девать тело.
Оставив термометр у Антона под мышкой, Дина стала собираться. Раз уж он так удачно подсказал, где именно искать самый труднодосягаемый из контейнеров, да еще и признался, что уже открыл его, надо немедленно идти туда. И притащить на стоянку. Проще, конечно, замаскировать, но он уже открыт, а перетаскивать придется рано или поздно. Да и не видно его с этой стороны горы, в случае чего не проконтролируешь.
Вскоре Дина была полностью готова. Как раз прошло десять минут, и она решила посмотреть, сколько градусов покажет термометр.
Термометр показал 40,3°C.
Тьфу.
Если бы Дина до сих пор не развязала парня, то сделала бы это сейчас. Теперь она гарантированно убедилась, что он ничего не сможет сделать. Даже другому цельному, не то что ей.
Вот черт, не повезло же, думала она. Такая температура опасна для цельных. Точнее, опасен ее дальнейший рост. А он обеспечен, еще недавно температура явно меньше была. Эх, ничего не поделаешь, надо лечить. Ее же в свое время лечили? Ну, вот, а теперь она, так сказать, окажет ответную услугу.
Антон совершенно не реагировал на ее манипуляции. Дина не представляла, что делать. Антибиотиком поделиться? Можно. Но если природа у его болезни вирусная? Тогда антибиотик только от осложнений спасет.
Не то, не то, все не то. Прежде всего надо сбить температуру. У нее с собой точно есть инъекционные наборчики, предназначенные и для таких ситуаций. Именно для цельных. Есть и вполне себе "волшебные" коктейли. На ноги полутруп поднимут. Печень подсадят - это да, но поднимут же. А можно аналогичную таблетку использовать. Она действует дольше, зато таблеток запас больший.
Дина заставила Антона выпить таблетку. Зачем ему чего-то колоть? Он же так в себя быстро придет, а это мало того, что нарушит естественный ход выздоровления, так еще и ее задержит. Следить придется за парнем, чтобы не сломал чего - в то, что он сможет ее обокрасть, Дина уже не верила.
После недолгих колебаний, она оставила ему дверь фургона приоткрытой, а на самого парня набросила трофейную куртку. Чтобы он смог регулировать температуру, укрываясь ею и сбрасывая с себя по мере надобности.
Больше ее ничего тут не держало.
* * *
Антон
Проснувшись, Антон почувствовал себя неожиданно сносно. Да, одежда промокла от пота, да, все еще недомогалось... Но никакого сравнения с тем состоянием, что было совсем недавно. И жара почти что нет. Вряд ли больше тридцати семи.
Он осторожно высунулся из машины.
В лицо били лучи закатывающегося за гору солнца. Откуда-то тянуло тяжелой вонью, неожиданно напомнившей о рынке. Казалось, что вот-вот зажужжат мухи и осы, а какая-нибудь торговка взмахнет веточкой, отгоняя их. В стороне весело потрескивал костер, над которым грелся котелок. Крышка с увесистым на вид набалдашником была к прикручена к посудине чем-то вроде струбцин.
А главное - на земле, тяжело дыша, растянулась Дина. Слева от нее стоял ящик, тот самый, в котором Антон ночевал. У ее головы - еще один, которого раньше тоже не было.
- Не понял... - протянул Антон, щурясь от солнца.
Он пытался сообразить, как тут очутились контейнеры. Не в руках же их Дина притащила?
- А, очнулся, - заметила его шевеления та и опустила взгляд, не поднимая головы. - Как самочувствие?
- Да, в общем, ничего, - осторожно ответил Антон.
Девушка поморщилась:
- Ничего - что?
- Нормально я себя чувствую. Более или менее.
- Хорошо. Это потому, что я тебе дала таблетку. "Таркесин".
- Э-э-э... Спасибо, - Антон не мог понять, чего она добивается, объясняя, что и как делала. Как минимум это прозвучало не очень красиво. Намекнуть, что Дина спасла его, можно было и тоньше.
- Пожалуйста, - он решил все же проявить вежливость.
Разговор не клеился. Делать было решительно нечего.
Набалдашник на крышке котелка подпрыгнул. Из-под него с коротким свистом рванулся густой пар.
- Слушай, а как ты сюда контейнер переправила? - наконец, спросил Антон.
- Я не собираюсь удовлетворять твое праздное любопытство.
- Ясно... - такого ответа он не ожидал. - Ну, я пойду?
- А куда? - совершенно серьезно спросила Дина, привстав на локтях.
Антон и сам не знал. Кроме того, он не понимал, на кой черт вообще это ляпнул. А если бы Дина согласилась?
- Тебе ведь некуда ходить, так? - она все также опиралась о локти, совершенно не обращая внимания на свою утомительную позу.
Осталось только пожать плечами.
- Некуда, - нажала она. - А знаешь, почему?
- Почему?
- Нет. Сначала ты ответь на один вопрос. Ты терял память? Или солгал?
- Ну-у-у... Как бы тебе сказать... - отвел взгляд Антон, покраснев.
- Просто скажи.
- Ну, может быть.
- Что "может быть"?
- Возможно, я тебе соврал.
Дина подобралась к нему ближе.
- Слушай! (У Антона создалось впечатление, что она вот-вот зашипит, хотя говорила она неожиданно спокойно и мягко.) Я, конечно, люблю логические игры и загадки, но сейчас я пытаюсь с тобой общаться. Я подозреваю, что тебе моя помощь нужнее, чем мне - твое присутствие. А поэтому перестань меня путать. Отвечай четко, коротко и по существу.
- Ладно! - воскликнул Антон, отшатнувшись. - Ладно. Никакую память я не терял! Довольна?! Чего ты вообще ко мне пристала?
- Я сейчас объясню. Однако, ты сперва отвечай, тебя ничего не удивляет? Люди, вооруженные только холодным оружием? Их агрессивность?
- Сама-то, можно подумать, неагрессивная? - хмыкнул Антон. - Перебила их только так.
- Я очень миролюбивая, - возразила Дина. - Пока мне никто не угрожает. И ты не ответил.
- Ну, хорошо. Конечно, удивляет. Но не так, чтобы очень. После попаданства это только закономерно, - выложил все козыри Антон. Пан или пропал.
- "Попаданства"?
- Ну да. Шел, понимаешь, учиться на параплане летать. А тут сумка как заверещит. И ЛЭП вместе с ней.
- Значит, сумка? - прищурила глаза Дина.
- Смешно? - по-своему понял ее взгляд Антон. - А мне вот как-то не до смеху было. Отшвырнуть только успел, как ни с того ни с сего оказываюсь в воздухе на огромной высоте. Спасибо параплану, без него в лепешку бы разбился. А утром обнаружил, что я, мягко говоря, не дома. А тут еще и эти мужики - значит, вообще в прошлом. Или в другом мире.
- Это очевидно.
- Угу, ко... Что?! (Левое ухо Дины, обращенное к Антону, смешно дернулось.) Так что ж ты мне голову морочила? Спрашивала про города, про дорогу или про что ты там спрашивала? А сама все с самого начала знала!
- Я предполагала, что ты местный, - невозмутимо ответила девушка.
- И что, это повод связывать и запирать?!
- Да.
- Ну, ты... Я... У меня слов нет!
- Тогда молчи. К чему напоминать об этом? Это была необходимая мера. Знаешь русскую поговорку? "Кто старое помянет"? Так что не лезь на рожон. Это все равно неактуально, теперь я могу доверять тебе больше, и связывать тебя не надо.
- Вот уж спасибо!
- Пожалуйста. Но я хочу вернуться к разговору. Тебе некуда ходить.
- Идти, - машинально поправил Антон, разом помрачнев. Ведь Дина - права! Идти ему некуда.
- Идти, - покладисто согласилась она. - Что ты собираешься делать?
- М-м-м... Не знаю. Надо как-то тут обустраиваться, я ничего об этом мире...
Набалдашник на котелке, мелко постукивавший по крышке время от времени, теперь приподнялся на постоянной струе пара и почти не опускался. Дина резво прыгнула - именно прыгнула! - к котелку и сняла его с огня.
Антон окончательно вылез из машины и заметил на земле огрызок листа фанеры, на котором стояли две чашки. Точнее, три, просто в одну, на самом краю листа, была затолкана оберточная бумага. Эта чашка и еще одна обе были фарфоровыми, со стилизованным рисунком ДНК в кружке. Старые и чуть потрескавшиеся. Со стороны Антона чашка стояла новенькая, но по виду из простой красной пластмассы. В ней лежал простой чайный пакетик, только на ярлыке был логотип какой-то неведомой фирмы "Theae Nympharum". А в чашку, предназначавшуюся Дине, оказалась засыпана какая-то душистая трава.
Девушка споро сняла крышку с котелка и разлила кипяток. Сначала себе, потом Антону. Поразительно, но вода кипела прямо в чашке, хотя вскоре и перестала.
Чай пах великолепно! Напиток Дины распространял очень странный, но, несомненно, тоже приятный запах. Судя по всему, она туда корицы добавила. И ванили. Но было и что-то незнакомое.
- Что это у тебя там такое вкусное настаивается?
- Цикута, - отрезала она.
- Не хочешь говорить - не надо, - обиделся Антон.
Дина помолчала, размешивая ложечкой свой настой. Солнце окончательно закатилось за гору.
Через несколько минут Дина выловила из чашки заварку, отбросила ту в сторону и осторожно потянула губами горячий напиток. Антон хотел было последовать ее примеру, но только ожег язык. Пришлось долго дуть на чай, прежде чем он смог отхлебнуть его без неприятных последствий.
Смеркалось.
- Так чем ты планируешь заниматься? - наконец, спросила его девушка
Антон пожевал губы и ответил серьезно:
- Если ты не против, я предпочел бы пока остаться с тобой. Спокойнее как-то. Хотя ты у тебя свои тараканы, но твое общество всяко приятнее, чем общество тех дикарей, - усмехнулся он.
Антон отвечал искренне. В конце концов, сотрудничество в диком мире между пускай и не соотечественниками, но людьми гораздо более близкими по менталитету друг к другу, нежели к местным, казалось только естественным.
- У меня нет каких-то тараканов! - возмутилась Дина. - Но я, по сути, согласна. Кроме того, я лучше подготовлена. У меня достаточно материальных средств для обеспечения комфортных условий жизни. А, кроме того, я могу тебя защитить, что весьма актуально. (Тут Антон скривился как от зубной боли. Из уст девушки это звучало страшно унизительно. Тем более что пока она и вправду показала себя лучшим защитником.) Только это причины для тебя держаться при мне, но не наоборот. Я считаю, что пищу, кров и защиту надо как-то отрабатывать. Что ты можешь взамен защиты и пропитания предлагать? Мне вовсе не хотелось, чтобы ты меня объедал. Мне впустую тратить боеприпасы на твою защиту тоже не хочется.
- Ну... Могу картошку чистить, - предложил Антон. - По мелочи там, принести, унести, что скажешь. А вообще-то я зоотехник. Как бы.
Дина вздохнула.
- Хорошо. Но этого мало. Ты не сообразителен. Жалко. У меня есть иное предложение. Очевидное.
- Валяй, - Антон, наконец, пригубил чай. Тот оказался несладким, но очень душистым. - Я так, первое, что в голову пришло, брякнул, а так-то я способный.
- Моя половая принадлежность очевидна. Вероятность того, что это патриархальное общество, я оцениваю как высокую. Так что, для начала, от тебя потребуется изображать из себя сопровождающее меня лицо. Например, брата. Естественно, в случае, если нам гарантированно не придется ни с кем из властей столкнуться, этого не потребуется. В обратном случае - наоборот. Также тебе, возможно, придется вести себя согласно моим подсказкам. Согласен?
- Гм... И чем мне это грозит?
- Отсутствием либо меньшим количеством побоев со стороны третьих лиц, а также большими шансами выжить. Ты будешь находиться под моей защитой.
- Ты сможешь меня защитить-то? Может, лучше, мне доверишь пулемет какой?
- Смогу, - Дина с наслаждением отхлебнула свой напиток. - А пулемет я тебе не дам. Но есть еще кое-что.
Антон подобрался.
- Ну-ну?
- Я. Не очень хорошо разбираюсь в людях, - Дина заговорила очень странно, сделав неуместную, но короткую паузу. - Возможно, у тебя с этим получше. Я. У меня техническое образование. С социализацией беда. Мало общалась.
- Оно и видно! - хохотнул Антон.
- Так что и мне потребуются твои советы и подсказки. Это вероятно.
- Дык! За мной не заржавеет!
- И что это значит? - страдальчески сморщилась Дина.
- Согласен я, - он вздохнул.
- Отлично. Сейчас. Напитки допьем. И отдыхать. Я поставлю охранный периметр, от ночевки дальше пяти метров. - Дина вдруг внимательно посмотрела на Антона. Изучающе так. - Не отдаляйся.
- Я что, против? Не хватало мне только по горам стометровку бегать.
Стоило ему договорить, как Дина чему-то улыбнулась.
- Завтра я буду собирать мои контейнеры. Очень нужны. Ты - выздоравливать и стеречь. А пока - спать.
Дина рывком встала.
Антон с сожалением поставил недопитую чашку на фанерку. Честно говоря, спать ему не хотелось.
* * *
Дина
Когда Дина приплелась к стоянке в последний раз, ноги едва держали ее. Шутка ли - притащить на себе уже второй контейнер? А ведь до того еще и конь был.
Впрочем, конь - это ничего. Масса сравнительно невелика, сама туша мягкая, не то что стальной параллелепипед, да и нужный путь уже условно натоптан.
Контейнер - он тоже не очень тяжел. Правда, его пришлось через гребень перетаскивать, а гора с этой стороны, между прочим, крутая. На месте стоянки-то уклон градов в пятнадцать, зато выше и ниже - все шестьдесят пять-восемьдесят набирается иногда. Поэтому вариантов немного: или по скалам карабкаться, спуская контейнер на стропах, или тащить его в обход, выбирая участки более пологие. Дина выбрала первый, как более быстрый. Хотя это такая нагрузка на мышцы оказалась... Ужас.
А вот второй контейнер был в нескольких километрах на севере. И это был жизненно важный груз - мини-ГЭС. Мощность - до пятнадцати мегамайеров. Дело не в том, что электричество нужно для работы станков, холодильной камеры и прочего. В конце концов, есть и генераторы, и ветряки поставить можно. И солнечные батареи, которые в данной местности не очень нужны. Но если перевести мощность ГЭС в массу, которую можно переправить телепорт-установкой, - до пятнадцати же килограмм выходит. Это, конечно, без подъема груза на высоту. Вроде бы и немного, но вполне можно некрупные грузы один за другим переправлять. Десять итераций - полтора центнера. Сто итераций - полторы тонны. Тысяча итераций - пятнадцать тонн. В часе сто минут, в минуте сто секунд. Если переправлять по пятнадцать килограмм груза каждые десять секунд, то эти пятнадцать тонн можно за час переправить. За сутки - уже целых сто пятьдесят тонн. И все это в любую точку планеты, где есть маяк! Или в любую точку любого мира, где, опять же, он есть. Без расхода топлива.
Зато и масса контейнера с собственно ГЭС, трубами, крепежами и даже бухтой проводов набирала почти тонну. Такой вес Дина, конечно, могла поднять и просто в руках. Зато тащить его несколько километров по пересеченной местности, пусть и на спине, оказалось препаршивым занятием. Сухожилия на ноге пекло все сильнее, пока, наконец, не заработало обезболивание. До стоянки Дина добрела едва живой. Мышцы всего тела дрожали от малейшей нагрузки.
Жрать - именно так, никак не "кушать" - ей хотелось просто безумно, и Дина отрезала от припрятанной в кустах туши коня, обложенной ароматными листьями и уже выпотрошенной, кусок мяса. Посозерцав его около секунды, она все же съела мясо сырым. Но костер все равно развела, подвесив над ним котелок-автоклав. Горы же! А при температуре ниже ста градусов тщательно насушенная еще дома цикута не заварится правильно.
Настой цикуты Дина полюбила с самого детства. Их много чем поили в институте, прежде чем передали в семьи. В большинстве своем это были яды. Но не всегда самочувствие после этого ухудшалось, нередко бывало и наоборот. Однако полюбилась ей и другим химерам именно цикута. Её специфический запах совсем не походил на пованивание болиголова и возбуждал аппетит, а приятная терпкая горечь убивала любое послевкусие, даже самое противное. Самочувствие после цикуты значительно улучшалось.
Цикута была вкусна сама по себе, без сахара и специй, а с ними превращалась в божественный напиток. Но это блекло по сравнению с тем, что она благотворно влияла на нервную систему химер, повышая сопротивляемость даже к чрезмерному общению, тактильному и амплексотактильному шоку, успокаивала в целом, а также значительно ослабляла вероятность и силу сенсоколлапса, приглушая чувства. Так, после чашки-другой Дина могла оставаться на ногах и кое-как действовать, даже если ее буквально трясло от адреналина. Хорошая альтернатива ингибиторам. Возможно, если отваром цикуты упиться, можно вообще лезть на рожон и ничего не опасаться, однако такие передозировки - штука небезобидная. Насмерть-то так не отравиться, но и приятного мало.
Конечно, в кафетериях и ресторанах отвар цикуты никогда не подавали. Если б кто и решился - это какой скандал бы разразился! Поэтому для Дины это был насквозь домашний напиток, который они с Ксанфой делали сами, с тех пор, как получили квартиру. Единственное место, где его для них заваривали - и заваривали вкусно - институт, но когда это было... В далеком детстве, последний раз лет в пять. А в семье Лоран им не только не давали цикуту, но и ругали, если девочки пытались сделать все сами, из-за того, что от этого якобы ядовитая вонь на всю квартиру. Вообще-то, если честно, претензии были справедливы, потому что в аптеках цикуту не отпускали (да и имелась ли она там?), и то, что они пытались заварить, химерочки сами собирали на пустырях около речки. Однажды, когда дома никого не было, они умудрились-таки довести дело до конца, убив на это часа три, но когда распробовали напиток, еще долго плевались. Возможно, потому, что кроме цикуты в кастрюлю попало множество сорной травы с самым непредсказуемым действием. А может, причина в том, что собранное росло на зараженной почве, что на вкусе вряд ли могло сказаться положительно...
Беседа с Антоном не открыла ничего нового. Разве что Дина поняла, что маяк каким-то образом оказался у него в сумке. После это ей стало легче. Антон сам был виноват, что сюда попал. Конечно, он не владел информацией, которая помогла бы ему этого избежать, но все же маяк-то он присвоил. Так что Дина с удовольствием сняла с себя часть ответственности. Можно спокойно обговорить, на каких условиях он останется. Когда до него дойдет, что это неизбежно, разумеется, а пока он только высказал пожелание обустроиться. Это естественно, но у него нет нужных ресурсов и навыков.
Вода закипела. Температура наверняка поднялась больше, чем до ста градусов, но это не страшно. Дина залила сначала свою чашку, потом, замешкавшись, чашку Антона. Ему она выделила простую, ширпотреб. Чашка Ксанфы сиротливо стояла с краю. У Дины не хватило духу убрать ее. Да и использовать тоже.
Чай Антону достался хороший. Практически элитный - нулевой чистоты: Дина помнила о том, что парень - цельный, и травить его продуктом рангом пониже не собиралась. Но он все равно предпочел позариться на то, что было в чужой чашке:
- Что это у тебя там такое вкусное настаивается?
- Цикута, - честно ляпнула Дина и тут же прикусила язык.
- Не хочешь говорить - не надо, - Антон отвернулся.
Дина не ответила. На то, чтобы понять, что парень решил, будто она сказала неправду с расчетом, что он и примет это как неправду, у нее ушло совсем немного времени. Но убеждать его, что все не так, она не стала, хотя это и было первым побуждением. Стремление к правдивости - иногда жуткая вещь, Дина понимала это и с честью выдержала этот порыв. Ей было не нужно, чтобы Антон понял, что она отличается от него больше, чем он думает.
Так что вместо этого она просто вернулась к беседе. Обговорить условия сотрудничества с Антоном. В конце концов... Цельный мог ей и пригодиться. Надо только его нарядить повнушительнее. Может, трофеи отдать? Конечно, вряд ли он спец по фехтованию, но это же только для вида. К чему размахивать железкой, если можно супостата незатейливо пристрелить?
И Антон согласился на ее условия. Дина, конечно, далеко не всеми планами поделилась, но он согласился ее слушаться, а это главное.
Пора и на боковую.
Правда, Антон, пошатавшись вокруг фургона, пока Дина устанавливала вокруг лазерные датчики охранного периметра, в конце концов, задал резонный вопрос:
- А где мы будем спать?
И правда, где?
Имелась палатка, но не впускать же туда Антона? Где тогда Дине спать? Ну уж нет. Делить палатку на двоих? Это вообще идиотизм. Антон - не химера.
Но Дина не была бы собой, если бы не нашла решение.
- Я постелю себе и тебе. Извини, но я не рассчитывала, что у меня подобный спутник будет, поэтому тебе сегодня будет должно под открытым небом спать или в фургоне - на выбор. Но в машине неудобно. Хотя теплее. Потом я что-то придумаю, может быть, перегородку соорудую в палатке. Уступать тебе целую палатку я не буду, а с тобой рядом спать не хочу.
- Что, боишься, приставать начну? - улыбнулся Антон.
Верховный Инженер, как хотелось бы объяснить ему, в чем дело! Насколько проще было бы общаться. Но нельзя.
- Нет. Я о тебе беспокоюсь. Если ты со мной рядом ляжешь, можешь и не проснуться.
Чистая правда. Когда они с Ксанфой были в детском лагере, какой-то напыщенный индюк решил, будто отдельная палатка для каждой из них - слишком жирно. И хоть бы их вместе разместили, так ведь нет! Впрочем, соседка Ксанфы благоразумно коротала ночь снаружи после первой же попытки заснувшей сестры схватить "холодненькое". Чудом выскользнула, можно сказать. А соседка Дины на сонный тычок локтем не среагировала. Результат: два сломанных ребра и треснувшее предплечье. А если бы девчонка не вскрикнула от боли, разбудив Дину, то и до утра бы не дожила.
Но Антон этого, конечно, не мог знать.
- Скажите, пожалуйста, какие мы грозные! Что, зарежешь, если задену где-то не там?
Вот почему они все такие? Почему у них опасность связана с желанием причинить вред и только так?
- Нет. Голову локтем могу проломить случайно или задавить насмерть. Станет жарко, а тут ты рядом, весь холодный. Не разбудишь - отстраниться можешь не успеть, - честно предупредила Дина.
Аид, как же много она выбалтывает! Но проще сразу говорить правду. Все равно до истины он своим умом не скоро дойдет. А когда это случиться - то и во лжи обвинять не сможет.
- Ладно, кончай выдумывать, я и так все понял, - не поверил Антон. - Да и незачем мне тебя стеснять. Если бы не ты, мне вообще пришлось бы на голой земле спать, причем с самого начала. Ящик-то не подвернулся бы.
Дина вздохнула.
- Хватит об этом. Ложись уже. И далеко не отходи! Я периметр поставила. Если кто-то пересечет, у нас будет время отбиться. Не знаю насчет тебя, но мне лучше делать это спросонья. И желательно управиться за полминуты, а лучше и быстрее. Тем более, до сих пор не приходилось м-м-м... практиковать это.
- Да, умеешь ты утешить, - заметил Антон.
- Спасибо. Обычно у меня это плохо получается, - призналась Дина.
Через несколько минут она уже взбивала подушку в палатке. Первый день в новом мире подходил к концу. Безумный день, полный ненужного риска и опасности. С другой стороны, есть спутник из цивилизованного мира - ценное приобретение. Сначала, Дина, конечно, досадовала, но... Он ой как пригодится, когда дело дойдет до внедрения. И до взаимодействий с местными вообще.