Аннотация: первые главы из романа. присылайте лайки.
Несколько минут счастья в обнимку с Ю. А.
Гагариным.
Роман.
Книга вторая.
Глава 1.
О, кто ты зверь?
Тебя я узнаю по запаху, по крови
И на твоих клыках кровавый след пены.
Сразясь с тобой, и умереть с любовью...
И зверь ответил тихо, - это ты!
Книга Моисея
"Путь во мраке"
1
После нашей встречи с Кейтлин, прошёл
Год, и наступил следующий.
Невольно вспоминались события 1961 года.
Это полёт в космос Ю. А. Гагарина.
Первого в мире космонавта на всей, нашей планете Земля. С кем мне уже по счастливой случайности довелось, познакомится во дворе Русаковской больнице, благодаря Кейтлин. Или
просто Кати, как она себя просила называть.
Но это была тайна под семью секретными печатями.
В том же 19 60 году я был прооперирован,
кандидатом медицинских наук доктором Волковой.
Операция прошла удачно. Меня разрезали, прочистили мочевыводящие пути, промыли песочек, и с таким же успехом зашили, решив, что с меня хватит.
Очнувшись после наркоза в после операционной палате, привязанным, к своей койки, я, протестовал, пытаясь просить, чтобы мне принесли пить.
Но старшая сестра строго наказала всем; - воды не давать, как бы, ни умолял.
Так мучаясь, целый день, я встретил вечер.
А вечером когда дежурные медсёстра собрались квасить разбавленный медицинский спирт.
Заперев изнутри процедурный кабинет,
пришла Кейтлин.
Я не удивился её приходу, вернее я его предвидел.
Она появилась как нельзя вовремя,
Когда мои оранья и попытки допросится, воды
закончились провалом.
Признаюсь, я тогда не очень свыкся со своим положением, и стал мысленно просить у своих святых, которым я каждый раз молился, в трудную для меня минуту, чтобы она пришла.
-А, это ты Кейтлин,- явно обрадовался я, увидев её входящую в палату.
Она подошла и подняв свой маленький указательный палец приложила к моим запёкшимся губам.
Тсс, - сказала она, слабо, улыбаясь.
-Молчи бедненький, тебе нельзя волноваться,- не стараясь скрыть своих эмоций, сказала она. И с сарказмом, или на самом деле с сочувствием,
на уголках её тонких, детски припухших губ,
я заметил совсем не детские, едва заметные морщинки.
От этих слов у меня прошла жажда. В левом боку, где постоянно тянул и болел шов, я не ощущал признаков боли. Отодвинув край одеяла, она посмотрела на мой перевязанный жёлтыми бинтами бок. Где из небольшого прореза в битах, окрашенного светло коричнево
Коркой, виднелась резиновая трубочка. Уходящая в низ к металлическим дугам послеоперационной кровати. И опускавшая в небольшую бутылочку, из - под глюкозы, привязанную марлевыми бинтами.
Да! - как бы сочувственно покачала она головой
Сказав, объявив мне; - А меня будут оперировать на следующей неделе; - оповестила она вздыхая.
- Сегодня пятница ну вот через три дня и я буду в таком же положении, как и ты, - успокоила она меня, по - матерински заботливо, убирая набок со лба мою челку волос.
Потом поправила подушку, поднимая одной рукой мою голову, другой взяла кружку начала меня поить.
Я жадно делал большие глотки и почти осушил, целую кружку прохладного чуть сладкого компота.
С наслаждением облизывая запёкшие губы.
И не прошла и минута, как меня стошнило.
Все внутренности мои стали выворачиваться наизнанку.
-Что я наделала,- шептала Кейтлин, с испугом подставляя полотенце, и меняя салфетки.
Ей даже пришлось ослабить бандаж, которым я был привязан к кровати.
Она метнулась к выходу, и через минуту, поймав в коридоре проходящую мимо какую - то сестру,
в белом халате. Они уже стояла с ней у моей койки, и я ожидал отних стремительных действий. Но тут я услышал, то что поразило нас обоих.
-Ничего страшного, - услышали мы её заключение.
-Это выходит Эфир, то - есть то, что осталось от наркоза.
Самый лучший в мире нейтрализатор всех отравлений, это Аква. Только одна она способна вернуть нас к жизни после пищевых отравлений, токсинами.
Мы с Кейтлин переглянулись, недоумевая, кого она притащила к нам на помощь?
- Ну, просто лектор, какой то, а не сестра пришедшая оказывать мне первую помощь:-
Подумал я. Заглянув, в глаза Кейтлин, понял, что то - же самое подумала и она.
- Некоторые выдающиеся светила науки утверждают, что после операции, на брюшную полость нельзя пить, но я утверждаю обратное. Что пить можно и нужно, чтобы очистить организм от отравления токсинами, медицинских препаратов. Все эти препараты
ещё так не совершенны,- сделала свои заключения сестра.
-Но только пить надо не так много, как ты сейчас, а постепенно маленькими глоточками, чтобы вода не доходила до тех мест, которые были прооперированы. А была впитана организмом, для своих нужд.
- Вот посмотрите; - и она, взяв кружку с водой, стала поить меня. Убирая каждый раз, после того, как я стал прикладываться губами к краю.
Глотки действительно были маленькими, и я чувствовал как живительна я Аква, проникая в мою внутренность, течёт там размывая токсины,
Утоляя жажду. И как бы я не старался сдержать её внутри, меня всё равно стошнило через некоторое время.
- Ничего страшного, - успокоила она.
Это выходят токсины,- с улыбкой сказала она.
-Не поддавайтесь паники. Затем она обернулась посмотрев на двери, и сказала;
-Ну, я, пожалуй, пойду. А то не дай бог, вернутся медсёстра и мне тогда попадёт от них. Ведь я с другого отделения; - заторопилась она.
Я взглянул на её белоснежный халат и на том месте, где должен быть комсомольский значок,
я заметил маленький крестик, аккуратно вышитый красным мулине.
Посмотрев ей вслед я, заметил как из фалды халата, выехала короткая юбка цвета мышиного туза. И пара босоножек на её стройных ногах,
обтянутых чёрными шёлковыми чулками, показались мне через, чур, казёнными.
-Что, тоже заметил? - спросила Кейтлин.
-Ох уж достали эти К Г Э Б шники.
-А, К Г Э Б шники кто? - поинтересовался я.
Это агенты К Г Б, расшифровать тебе, или сам догадаешься, - с ехидством разъяснила она,
злясь на мою тупость.
-Ну, я пойду! Мишь!;- сказала она.
И прежде чем я, что - то, хотел возразить, просто засунула мне в рот молсушку, леденец.
Ту же самую развернув, засунула себе.
Исключая возможности задавать мне вопросы, а ей давать мне на них ответы.
-Не знаю, почему, но у меня сложилось превратное мнение, что я ей надоел.
Но я всё равно спросил,- увидимся ли больше?
-Не знаю;- развела она, руками закатив глаза к потолку. И только в ту минуту, я заметил, что она была всё в том же розовом платье, и на ногах у неё были всё те же стоптанные босоножки, и на одной из них был сломан каблук.
Я посмотрел в окошко и увидал как в палату из синевы небес через мутную толщу оконного стекла пробивается солнечный зайчик. Снвчала медленно, потом всё быстрее набирая свою мощь начинвет кружится летая по стенам пала ты. кружа в соём круговороте всё то что попадается ему на пути. И я вдруг вспомнил и представил, что мы во дворе с кейтлин Висим на его крепких руках и обнимаем её папу. А он кружась и издавая звуки гапоминающим шум пропеллеров,
Кружит нас по двору.
И тут я увидал старшую мед сестру, входившую в палату.
- Кто посмел, кто позволил, - стала кричать она, выдернув из под меня облёванное полтнце, и крутя перед глазами кружку с недопитым кампотом.
Гроза.
Гроза застала настоятельницу женского монастыря, на коленях перед образом святой
Девы Марии.
Настоятельница молилась, крепко сжав, худые руки на своей груди, произнося шёпотом слова вечерней молитвы. Внимательно вглядываясь в пустоту угла, где на потемневшей стене плясали,
тени от огня задуваемого врывающимся сквозь разбитые витражные окна, ветром.
Сёстры, позади неё молились вместе с матушкой, усердно отбивая поклоны.
Беспрестанно прислоняясь лбами к каменным холодным плитам пола, они, шевелили, губами скрестив, на груди ладони рук. И от их напевного шёпота шёл гул, теряясь в вышине потолочного купола.
Молились все, каждый вечер, совершая обряд вечерней молитвы, прежде чем отойти ко сну.
Но в данный момент, молитвы их задерживались.
-Спаси и сохрани, - шептали губы, и многочисленные поклоны сестёр, своими кивками сотрясая воздух, ещё более колебали пламя курившихся свечей.
А сам образ, святой заступницы, как бы плясал, колеблясь на жару. Походя, на грешницу, поджарившуюся на сковородке, или на святую мученицу, горевшую на адовом костре.
Со стороны казалось, что рука, поднятая с двумя перстами, Покровительски осыпала всех кланявшихся, животворящими крестными знамениями. От чего молитвы становились громче.
Всё больше и сильнее доносились раскаты грома,
А трещавшая молния, сверкала в небе над монастырскими сводами, затаившегося в диких горах женского монастыря. Казалось само небо искажённое всполохом грозы, разверзлось, вверху. И исчадие ада, вместе с владыкой Вельзевулом, вот, вот изрыгнёт свой смертоносный огонь лавной серы. Польётся
на бедные головы бывшим грешницам.
-Настал та - ки, ссудный день, - богобоязненно шептали, молясь, сёстра.
-Не замолишь, у всех святых не выпросишь прощения, за все грехи наши, - думали они, готовясь к худшему.
Только смерть, может оправдать их, то - что не жили по законам божьим, не соблюдали заповеди его.
-Господи! Пресвятая дева Мария, заступница наша! Покровительница наша! Тебе одной уповаю, спаси и сохрани МА!
Шептала настоятельница женского монастыря матушка игуменья, Пелагея.
Господи спаси и сохрани МА! - повторяли сёстра, послушницы.
Гроза гремела, бушуя в горах, метая огненные стрелы над Совиным ущельем.
Дождь бешено лил с небес. Большие капли потоком били о скалы, разбиваясь о камни на миллионы довольно мелких водяных пылинок. Невольно казалось, что вот, вот всё уйдёт под воду, и наступит всемирный потоп.
Сухие русла молниеносно заполнялись, водой стекая дальше, вниз по склону. И там ниже сливались воедино, образуя большой грязевой поток. Рождая собой свирепого зверя.
Часто, огромный валун, подмытый потоками, вырывался из почвы. И вот уже обвал, шумел над пропастью устремляя за собой другие валуны, прихватывая с собой до кучи, вывороченные с корнем деревья.
Горе животному или путнику окажись он в этот час в эту стихию, в столь гиблом месте.
Внезапно пришедшая Гроза. Примчавшаяся с палестины обрушилась на этот песчаный берег не пожалела ни кого.
Налетела внезапно, по разбойничьи, не предупредив, без объявления войны.
Или каких либо признаков.
Сначала подул резкий ветер, подняв белые буруны, на зеленоватой кромке моря, затем посылышались мерные раскаты надвигающихся волн, приближающихся к берегу.
-Уходить надо! - услышал шевалье предупреждающего его молодого спутника, догнавшего его, после того как конь шеварье,
Миновал утёс, который вызывающе выпячиваося в солёную пенную воду.
Знаю, - проборотал шевалье, чувствуя на своих губах, зной жаркого ветра принёсший светром, палестинской пустыни. А на зубах его заскрипел песок.
Даже сдесь она нас достала, - подумал он с ужасом наблюдая как на овесной скале выше него на несколько ярдов, видны были зеленоватые водоросли. Именно эту часть отбирает море, у суши, во время шторма. Именно по эту отметину затапливает вода, губя всё живое, что не относится к рыбам и малюскам.
- Не пожалела ни кого, ни рыбаков, ни их лодок, ни животных прогуливывшихся по песчаному пляжу. Ни их рыцарей, дву тысячный отряд крестоносцев, рыцарей войска христова, возвращался из святых земель. Где покоится гроб Христов, священного Иерусалима.
Срок их службы подошёл к концу и они не солоно нахлебавшись возвращались, после долго многогодового похода, следуя на родину во Францию.
А перед тем сев на на корабли, и переплыв средиземной море, заглянуть в Рим, высадясь в Генуи, где назидалось прибыть в Витикан. Представ пред взором самого Папы, дабы предоставить отчёт о проделанной ими работы. И получив, назидание или милость, возвратится в сои имения, в сою страну Францию. Под уютное гнёздышко, тех кто их ещё не похоронил за живо, тех кто помнил о них, или просто забыл. Которые оставались ещё путеводной звездой во мраке.
Как глас вопиющий в холодной пустыни.
Думал возложившим на себя командованием Шевалье де Бриньон, и вовремя повернув в ущелье между гор увёл отряд в верх, опасных, но вданный момент спасительных скал.
Отряд раненной змеёй полз, следуя по едва заметной тропе, петлявшей между валунов. Казалось, чудом держа своих боевых коней, или держась за них, рыцари не срывались вниз, в ревущий и набирающий свою мощь бушующий поток.
-Далеко ещё до переправы, сэр?- спросил шевалье, молодой спутник.
Шевалье посмотрел сначала на спутника, затем на юушующую в небе грозу, прислущтлся к раскатам грома. Потом безнадёжно вздохнул, озарившее его мокрое лицо, внезапной молнией
Потом ответил;
-Я, смотрю, вы все домой торопитесь?
И как бы отвечая сам на свой вопрос заговорил он. - А я вот вам что скажу;
- не торопи события мой друг, мы все ещё успеем на поклон, прежде чем увидим своего создателя. Потом решив прибодрить дух других,
Как бы вслух полной силы голосом, выпдёвывая вместе со словами попадавшей в рот дождевой воды, и Понимая о трагической безысходности,
Заявил. Слушайте все,- уже с набирающем громкостью в голосе интонации,
Все все слушайте; переходя на крик стал говорить.
- Нет, мы не должны уйти так глупо, как сейчас;
- говорил он сам себе, обращаясь ко всем и самому господу. Мы не должны остатся здесь,
Умерев здесь испугавшись разразившейся стихии.
Там ещё под стенами Иерусалима, под шквалом отравленных стрел. Под грудами камней и раскалённой чёрной смолы, куда ни шло.
А здесь в этих горах, погибнуть от какой - то
небольшой грозы, утонув в этом грязевом потоке?- кричал он в тишину, слушившем его мокрым рыцарям, и его голос,
доходил до их ушей, вместе с шумом воды и раскатом грома,- говорил он, зная что его слушают.
-Я сам себе задаю вопрос, дойдём мы или погибнем, сдадимся иди выиграем.
Я сам себе задавая вопрос и не находя ответа, я сам себе отвечаю на него.
-Ну, уж нет, извините, погибать я не намерен.
А тот кто смалодушничает, тот кто струсив погибнет, поддавшийся чарам глупой стихии, с тех мы не взыщим, не осудим их.
Но вдуше своей будем молится, за их молодушие, за их не стойкость, ибо в момент гибели их бог отвернётся от них, не протянув руку помощи, как они отвернулись от него, смалодушничав переставая бороться, со злом и верить в него.
Господи не допусти, - уже молился он.
-Уверуйте, уверуйте братья кричал он.
Он давно уже слез с коня припал на колени и сняв с головы шлем, подставив свои кудрявые волосы каплям дождя молился о милости, простирая руки к Сверкающим небесам.
-Я не намерен рисковать другими жизнями, так же как и своей,- говорил он обращаясь к самому себе, на самом же деле оправдываясь перед самим господом.
Через некоторое время, отряд уже миновав крутой склон каньона, спустясь по отвесному склону на другой стороне скалы спустился в небольшую рощецу, поросшей амброзии, с выеденными листьями прожёрливой огнёвки.
Здесь проливной дождб задерживали могучие стволы вековых сосен, и можно было спокойно перейти на шаг не напрягая лошадей. И съёжившись, напрягая мышцы, чтобы напрочь прогнать холод сырости отдыхая в седле ростепнно двигатся дальше.
-Ах, как же, было хорошо недавно, всего год тому назад; - подумал Шевалье.
Когда он, будучи правой рукой принца Анжуйского, вёл свой двадцатитысячный отряд,
по залитой солнцем равнине земли Синая, к "землёй обетованной", на штурм Иерусалима.
Казалось сам Господь, и святой Моисей, которого отверг его же собственный народ, ведут их, не умирать, а просто для того чтобы помолится, к святым реликвиям оставленные нам нашем Спасителем, - вдруг вспомнил он, и на лице его укрытом, намркшем плащём и скаким то трудом удерживающим влагу, усказиласб улыбка.
Но новые воспоминания, тугим подёргиванем бровей сдвинувших жруг на друга, вызвали совсем иные воспоминания.
А именно, как же жестоко потом он был наказан за эту ложную гордыню.
Как безжалостно, его войско было разбито войсками Салахаддина, его давнего приятеля.
Которого он знал в молодости своей не как злобного равителя
Лишь только после долгих обещаний, что больше нога Тамплиеров не вступит на святые земли, они были отпущены великим правителем Малик ибн Салахаддином, в назидании папы римского, понтифика третьего. И даже после того как их маленький, чудом уцелевший отряд, помиловал повелитель, отпустив домой. Они не успокоились. Пустившись в тяжкие преступления, насилия и грабежи. И вот теперь, зная, что попадут в немилость к папе, за поражение. Они возвращались не с пустыми руками.
- Небеса обетованные, за что вы карете нас,- молился шевалье де Бриньон, державшийся из последних сил в седле, позади которого, был огромный вьюк, с военными трофеями.
А вернее с драгоценностями, которые он вез с собой, приторочив к седлу выносливого маститого жеребца. Драгоценности были одолжены им, после разграбления богатых
у владельцев богатых домов.
Такие же поклажи только поменьше были и у остальных.
Шевалье непрерывно молился, сжимая в намокшей перчатке крестильный медный крест
Одну из самых важных реликвий, которые когда либо рыцари вывозили с святых земель где когдаьл жил, учил в образе человеческом сын ожий. Реликвией и являлся этот медны й крестильный крест в незапамятные века разысканной одним из патсухов в центре песков безжизненной пустыне. И принесённый вместе с дарами волхвов во главе с Бальтозаром Иоану крестителю. Который и водрузил его на шею млаженца, чьё появление предугадала звезда остановившееся в Вефлиеме на против двора св девы Марии. Только это былы тайна, которую никто кроме самого Папы, и самого Салааддина не должны были знать. И ещё погибшего слуги салахаддина домтопочтенного Мирзы. Которого безжалостно покарал мечь правосудия. Остальные рыцари, сжимали кресты на рукоятях своих мечей, и проклиная всё на свете, плелись за своим командиром.
-Прикажи привал, - приказал шевалье, делая жест молодому юноши.
Передайте по цепи привал, - приказал тот своим оруженосцам, следовавшим за ним по пятам.
-Ален, помоги, произнёс шевалье. Наконец, то, впервые, за вечер, назвав его по имени.
Грузное тело командира, поддерживающее оруженосцами, почти свалилась с жеребца на мокрые камни.
-Перед тем как мы отправимся в царствие небесное, - сказал он,- я хочу посмотреть, чем набита утроба этого иуды, за кошель золота, заведшего нас в это гиблое место.
Притащите его,- приказал он, снимая намокший бесполезный плащ, на меховом подбое давивший на онемевшие от холода плечи.
Два молодых рыцарей, спешившись, бросились выполнять его приказ.
- Бертье, друг мой,- подозвал он своего молодого заместителя.
-Я, обещал научить тебя методам лояльности;- сказал он, чуть наклонясь на ухо.
- Для того, чтобы поднять хоть на миг упавший дух, воина, надо выбрать козла отпущения. А то гнев войска обрушится на нас с тобой, и других командиров.
Проводник будет первой жертвой.
Смотри, слушай и запоминай друг мой; -
По Покровительски говорил он, уча своего наставника.
-Господи помилуй!
За, что вы меня?;- орал на непонятном языке местных жителей, весь избитый проводник, из местных пастухов коз.
Толмачь, с трудом поспевая, за тащившим пастуха рыцарем, переводил всё услышанное им, слово в слово.
- Да разве я, виноват, что внезапно пошла гроза,
Да и она уже по ходу кончается, - указывал он на просветы на небе.
- Да тут и в двух милях имеется огромная пещера, где можно будет собрать хворост и разжечь костры обсушится. А как рассветёт, я вас, выведу в нужную вам долину.
-Зачем ты завёл нас сюда? - неистовая настаивал де Бриньон.
- У нас на пути не должно быть этого ущелья;- перевёл, толмачь вопрос шевалье.
-Да вы же сами просили, чтобы по быстрее, а в обход через перевал это лишние мили, и время займёт более трёх дней, - уверенно настаивал пастух, доказывая свою не причастность.
Первой мыслью что пришла в голову
Шевалье была пожалеть беднягу, даровав ему жизнь, да и отпустить на все четыре стороны, не надеясь больше на его честность, и он бы сделал это. Но в это мгновение новый раскат грома, с неистовой силой потряс небо, и новый поток дождя, пролившийся с небес с удвоенной силой,
Сдвинул нависающие глыбы подмыв под ними почву.
И в осетившимся разряде молнии, шевалье увидал. Как медленно и уверенно сползает с крутого склона большой кусок скалы, увлекая за собой камнепад. Стоны, вопли о помощи, безысходное ржание животных, заглушил
камнепад, и новый треснувший небосвод.
Через мгновение всё было кончено.
Раздавив полдюжины следовавших всадников.
Камнепад, поспорив своим грохотом с громом грозы, потихоньку успокоился.
-Ах, ты мразь; - вскричал шевалье, и с силой носком сапога, пнул в лицо несчастного, рассекая губу, ломая переносицу где из изменившейся гримасы брызнула струйка крови, смешавшаяся с грязью и мокротой дождя. Ещё мгновение и над головой несчастного сверкнул боевой двуручный меч командующего.
И тут же, как по команде, рыцари, ополоумев, обнажили свои боевые мечи, и с криками;
- смерть предателю,- решили все сразу обрушить свой гнев, на голову бедного пастуха.
Тела их, спешили пробиваясь в перёд, давя, друг, друга, стараясь добраться первыми, дабы сокрушить гнев своих мечей, на несчастного. Стремясь к расправе они только мешали друг другу, этим самым сопутствуя ему, для того чтобы он и дальше оставался не вредимым. Узость прохода ущелья, темнота, дождь, давка лошадей и всадников, продлевали ему жизнь, которому казалось, помогал сам господь бог.
-Подождите не убивайте, у меня жена семеро детей, в знамение всех святых, прошу вас, не лишайте жизни,- орал он и его слова, тонули в гневе, и раскатах грозового неба.
Господи! Матушка владычица небесная, пресвятая Дева Мария, матерь божья услышь раба твоего, пожалей его и его сирот малых.
Спаси и сохрани МА!- Вырвалось у него, на чистой латыни.
И снова новая ослепительная вспышка молнии, осветила грозовое небо. вспышка была такой яркой, что озарила все отдалённые очертания окрестных скал, на одной из вершин так показалось шевалье, что он вдруг видел, очертания святой обители. С её куполом и крестом, над ним.
-Знамение, знамение, - пронеслось в воспалённом мозгу.
-Остановить казнь, - приказал он, и в тоже время полсотни рыцарей выхватив мечи, ринулись на
перерез, напиравших крестоносцев, которые и решили исполнить роль палача. И ещё бы мгновение и от бедного пастуха выучившего за одну долю минуты латынь, не осталось бы и помину. Выполнив приказ тамплиеры не понимая, что сними происходит преградили им путь, к расправе.
- Свершилось знаменье господня,- кричал, шевалье, упав на колени, поднимая взор свой в небо.
- друзья мои! - простирая, руки к небу, кричал он,
- наконец - то Господь услышал наши молитвы, и идёт к нам на встречу. Посылает нам святую обитель, дабы в спасение. Уберегая нас от неминуемой гибели в смертельной непогоде.
И кто бы ни был из обитателей этого святого места, они должны пустить воинство святое. Предоставив ему кров, ночлег и горячую трапезу - пояснял он, успокаивая и вселяя надежду в сердца обезумевшим от холода рыцарям.
- Назад!- Кричали рыцари авангарда - стараясь противостоять напирающему войску, чтобы сдержать его натиск.
- Поистине не ведают твари господни, чего творят, как дети малые. Уподобясь, лику звериному хранящемся в них, = сделал Шевалье последующий вывод, смотря на происходящее.
Но в назидание ещё раз пнул проводника.
- Говори предатель червь земной, что это за монастырь о коем умолчал, не оповестив нас, - спросил он.
-Это женский монастырь Святой девы Марии.
Отшельницами живут местные сёстра. Кже на чистой латыни без пнреводчика говорил проводник отвечая на вопросы не удивляющемуся шевалье.
-Ты смотри ка, заметил один из рыцарей, за время прибывания с нами он и язык наш выучил.
Ах ты иуда, не выдержал он тянясь за мечом.
Знаю! - жестом отстранил Шевалье.
Тем временем проводник продолжал,
- настоятельница, монастыря жёсткая и чёрствая набожная дева. Ей бог Настоятельница не пустит на постой, тамплиеров, то есть вас, - уверял он оставив без работы толмача.
Да ты што? - улыбнулся шевалье де Колла.
-Жостокая, твёрдая, - повторил его слова.
- а вот мы посмотрим, на её свойства когда будем варить её в кипятке, или жарить на сковородке, не бось уварится смягчится когда на вертеле на огне поворачиватся будет., - острил он под всеобщее улюлюканье и ободряющийся смешок.
- Да не волнуйся ты малый мы не за бесплатно, у нас и золото имеется, - покрутил ус рыжий шевалье де Колла, командир отряда авангарда, похлопывая массивной рукой в кожаной перчатке туго набитый мешок, в котором находились трофейные драгоценности.
-Да чего там рассуждать, держим путь на святую обитель; - послышались возгласы среди тамплиеров.
- Мы тоже как - никак святые. Веди нас Бриньон, да поможет тебе господь, а проводник пусть проводит нас;- выкрикивали из толпы рыцари.
И отряд медленно, не дожидаясь команды, стал пробираясь через терновые заросли и мокрые камни ущелья направляемый проводником, двинулся к монастырю.