Туман осел на вершинах мохнатых гор и стал лениво сползать вниз по склонам, цепляясь за деревья и оставляя на их растопыренных лапах влажный след. Достигнув дна, он растекся по долине, сделав ее седой. Поднимаясь на небо, солнце остановилось, потеряв дорогу. Туман, везде туман... Лишь неясные образы вырисовывались сквозь его плотную пелену.
Стало душно. Свежести утра словно и не было.
Айра шагала босиком по мокрой траве. Ее длинное одеяние снизу вымокло, отяжелело и шлепало по голым ногам, прилипая к ним, затем взмывая вверх и снова оседая. Она чувствовала еще прохладную росу и удушливый туман.
Он медленно рассеивался, обнажая верхушки высоких, но круглых гор, поросших многовековыми вечнозелеными деревьями. Эти гиганты в хаотичном порядке были разбросаны по долине, словно кочки. Небольшие у основания, некоторые из них почти перпендикулярно тянулись вверх, цепляясь за облака. Извилистая холодная река, почти никогда не прогреваемая солнцем, протянулась далеко в неизвестность, отражая в себе их непрерывную гордую цепь.
Вот осталась лишь легкая дымка, почти невидимая. Айре хотелось слиться с ней, раствориться в небытие. Но ее тело из плоти и крови оставалось на земле. Лишь мысли могли обрести крылья.
Впереди возвышался замок. Он состоял из множества маленьких башен различной высоты, располагался на отвесной скале, не имел ни входа, ни выхода, представлял из себя неприступную крепость и являлся надежным убежищем для его обитателей во время затяжной войны.
Айра приближалась к замку Иризар. Он угрожающе навис над ней с высоты. Девушка ускорила шаг, произнося какие-то слова...и прошла сквозь скалу.
Факелы коптили каменный потолок замка. Вперед, потом направо, снова поворот. Айра шаг за шагом преодолевала лабиринт замка, который каждый из его обитателей должен был знать с самого детства еще до того, как научился читать. Наконец она вышла к его жилой части, спряталась за стеной и осмотрелась. Ни души. Она быстро последовала к своей комнате.
- Где ты бродила всю ночь? - голос сзади остановил ее.
Айра обернулась.
- Следил за мной?! - спокойно ответила она.
- Ты же знаешь, нам запретили покидать замок ночью.
- Просто хотела побыть одна.
- Разве здесь ты не могла найти места?
- Эти стены душат меня. Кажется, они слышат даже мои мысли. Впрочем, тебе не понять.
- Ты стала нелюдимой. Что с тобой происходит? Расскажи! Мы же друзья или ты уже совсем забыла об этом?
- Мне нужно разобраться в себе... Извини, Саймир. Я пойду.
Айра сделала движение вперед, чтобы уйти. Саймир схватил ее за руку.
- Так вот в чем дело! Думаешь об уходе из учеников?
Айра пристально посмотрела ему в глаза.
- Думаешь, - прочитал он во взгляде. - Не делай глупостей. Будешь жалеть об этом всю жизнь.
Она выдернула руку.
- Моя жизнь, я решу сама!
Саймир снова схватил ее, на этот раз за плечи, и почти закричал:
- Одумайся, пока не поздно! Еще немного и ты станешь магом. Зачем ты тогда потратила столько лет, живя здесь? - его губы дрожали от гнева.
- Прежде, чем это случится, я сойду с ума. Ты знаешь, зачем нужна магия? Чтобы затем убивать. Думаешь, каждый сможет сделать такое своими руками? Хочешь жизни, смысл которой заключается в вечной войне?
- Лучше так, чем беспомощно ждать смерти. Черные маги не остановятся ни перед чем.
- А ты сможешь спокойно убить живого человека, смотря ему прямо в глаза? Чем мы тогда лучше них? Так дальше нельзя.
- Люди? Неужели ты говоришь серьезно?!
- Да.
- Ты бредишь! - тряся ее за плечи, кричал Саймир.
- Не только я, - на этих словах Айра вырвалась, вбежала в комнату и захлопнула дверь.
Глава II
Айра упала на кровать. Сердце билось в груди как молот. Будь кто-либо еще в комнате, казалось, и он бы услышал. В воздухе повисла тишина. Она лежала и смотрела в каменный потолок, не в силах подняться. В углу висела покрытая пылью паутина, в которую попала муха и тщетно старалась вырваться, не понимая, что запутывается еще сильнее, приближая свой конец.
Айра долго смотрела на нее. Пленница то начинала метаться, то вдруг впадала в отчаянье. А палача все не было. Он, видимо, и сам стал чей-нибудь жертвой. Кому теперь нужна ее смерть?
"Ради чего они умерли?" - думала девушка.
В последнее время она часто вспоминала своих родителей.
"Что они изменили? И возможно ли это сделать? Мама, из моей памяти уже почти стерся твой образ. Я вспоминаю тебя как сладкий сон, который к утру рассеивается словно туман, и ты уже не понимаешь, был ли он. Зачем вся эта магия, если никто не может вернуть вас?"
Из уголков глаз на виски тонкой нитью потекли слезы.
Усталость дала о себе знать. Глаза слипались. Тело стало тяжелым, и невозможно было подняться. Айра вошла в призрачный мир сна. Ей снилось озеро, окруженное горами, шум водопада и разговор листвы. Она по пояс стоит в кристально чистой воде, настолько прозрачной, что на дне видны самые мелкие камешки. Золотые и серебряные, голубые и зеленые рыбки снуют у ее ног. Теплое солнце ласкает лучами... Но внезапно налетел ветер, похолодало. Белые барашки облаков сменились дождевыми тучами, готовыми разорваться в любую минуту, стало темно. Сверкнула молния, и в ее ослепительном блеске на берегу Айра ясно различила черную фигуру человека. Что-то тревожное и тяжелое исходило от него. Черная одежда, черные волосы, черные глаза. Только лицо в свете молнии отдавало смертельной бледностью. Айра чувствовала на себе его взгляд каждой клеткой своего тела. Он отталкивал и звал ее, приказывал и просил. И она шла к нему...
Призрак в черном взял ее под руки и вытащил на берег. Прозрачные капли, как слезы, стекали на землю. Преодолевая страх, Айра посмотрела ему в глаза... Вместо демона перед ней стоял человек. Невозможно было передать все те чувства, читавшиеся в его глазах, находившиеся в одном человеке. Несоединимое соединилось, противоположности слились воедино и заставили мучиться. Он просто держал ее за плечи и смотрел. Вдруг губы его дрогнули и прошептали: "Ты сможешь найти ответ. Я жду тебя!" Дальше голос становился громче, в нем появились дребезжащие ноты.
- Открой же дверь, наконец, а то я ее взломаю!
Девушка открыла глаза. За дверью слышался настойчивый Саймир, продолжавший требовать впустить его. Айре потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что происходит. Затем она приподнялась на локти и спросила: "Саймир, что опять случилось?" Он что-то пробормотал с той стороны, но Айра не поняла его слов. Ее не оставляла тревога, которую вселил в нее столь странный сон, уже не первый. И этот человек, он приходил к ней почти каждую ночь. Кто он? Айра никогда не видела его прежде. Что ему надо? Сны пугали ее. Они были настолько реальны, что порой сливались с действительностью. Впервые этот человек явился к ней примерно месяц назад. Он просто стоял и долго смотрел на нее, а затем ушел. Айра ясно видела его лицо, но когда проснулась, вспомнить его уже не могла.
Стук за дверью вывел ее из размышлений. Послышалось нечто среднее между воплем и просьбой.
- Айра, ну ты меня впустишь? - Саймир произнес ее имя так, словно его укусила пчела.
Поразмыслив, что иначе он все равно не уйдет, Айра пошла открывать. Перед ней предстал светловолосый юноша с ярко голубыми глазами на вид лет восемнадцати, походивший на ангела. В его внешности не было ни единого изъяна, однако в этом ангеле было кое-что не совсем ангельское. Не бывает такого, чтобы во внешности не нашлось хоть небольшого изъяна. А если даже и нет, то есть нечто другое, разрушающее картину об идеале. Голос Саймира имел неприятно дребезжащие оттенки. Его невозможно было долго слушать без соответствующей привычки. Начинало казаться, будто кто-то бьет металлическим прутиком по хрустальной вазе, звук которой отдается в голове. Саймир знал эту свою особенность и старался говорить ниже, но во власти эмоций голос возвращался на привычные ему тона. Девушка оперлась о косяк двери и вопрошающе на него уставилась.
- Пойдем, - ответил Саймир, подхватил ее под руку и потащил по темным коридорам. Шли молча, Айра и так знала куда.
Наконец показался яркий свет, раздались голоса. Они вошли в хорошо освещенное помещение. Вдоль длинных столов сидели люди в серых одеждах: ученики, маги, учителя, раздельно. Было время завтрака.
Саймир и Айра заняли свои места за столом. Айре есть совсем не хотелось, но необходимо было восстановить силы. Не успела она взять ложку, как сидевший справа парень сильно толкнул ее локтем. Прибор со звоном полетел на пол. "Какая же ты неуклюжая!" - попутно заметил он. Шум привлек остальных, и они повернули свои любопытные головы в сторону раздражителя. Айра наклонилась, чтобы поднять, но тот же парень пнул ее по ноге. От неожиданности и боли девушка вскрикнула.
- Что случилось? Радикулит замучил? - он продолжал издеваться. - В твоем-то возрасте! - и покачал головой. - Но я знаю, как тебе помочь. У меня есть отличнейшая мазь от всех болезней, приготовленная по старинному рецепту, - выдержав многозначительную паузу, он продолжил. - Правда запах у нее специфический, гм, но не думаю, что он сильно испортит запах твоей кожи.
Со всех сторон раздался смех.
- Посмотрите на ее грязную одежду! Где ты опять ночью гуляла?
Айра не выдержала, она встала и, схватив тарелку, вылила содержимое на голову этому выскочке. Оно потекло по волосам, лицу, шее, сделав его похожим на необсохшего цыпленка. Теперь все уже покатывались со смеху.
- Что за шум, успокойтесь, тишина! - потребовал подошедший дежурный маг, но его слова утонули в хохоте. Однако, увидев представшую перед ним картину, он и сам чуть было не рассмеялся. Когда же его все-таки заметили, воцарилась полная тишина.
- Все же хотелось бы выяснить, что здесь произошло? - спросил он уже с абсолютно серьезным видом, видимо догадавшись, что случилось, потому что Айра все еще стояла с пустой тарелкой в руках.
Саймир хотел что-то сказать, но почему-то не решился, хотя это было для него и не свойственно, и тупо уставился вниз.
- Смотрите, что сделала эта сумасшедшая! - истошно завопил зачинщик. - У нее совсем крыша поехала! Давно нужно было ее исключить! Нужно вынести этот вопрос на всеобщее голосование! Я требую!
- Вы не можете требовать, Эдирос! - возразил ему маг. - Согласно правилам каждый решает это для себя сам, вы же отлично знаете! А вы что можете сказать по поводу случившегося? - данный вопрос был адресован Айре.
Она молчала.
- Видите, ей нечего сказать! - снова начал он.
- Да, улики на лицо, точнее на лице, - съязвил кто-то.
Опять все засмеялись. Айра подняла голову, в ее влажных глазах загорелся огонь. От нее ждали ответа.
- Он заслужил! - сдерживая дрожь в голосе, как можно тверже проговорила она. Но слова давались ей тяжело, она говорила медленно. - И то, что Эдирос сделал, пусть останется на его совести. Но только того, кто ведет себя как свинья, иногда следует проучить. Я просто напомнила ему, что место свиньи в свинарнике, а не среди людей!
Айра почувствовала, как по щекам начинают течь слезы. Она развернулась и быстрыми шагами направилась к выходу, которые затем переросли в бег.
- Уродина! - Эдирос закричал ей в след, и это слово словно эхом множилось у нее в голове, как будто он повторял его снова и снова, все громче, пока не оборвалось.
Выбежав из столовой, она завернула в темный коридор. Слезы теперь, стекая одна за другой по щекам, крупными каплями падали на пол. Она села на корточки, вся сжавшись, закрыв руками лицо. Айра понимала, с чего все началось, как произошло то, что противопоставило ее всем, почему именно ее выбрали объектом для издевательств. Ник, ее бывший друг, был причиной всему. Возможно, сам до конца не осознавая, он, имея влияние на окружающих, способствовал тому, чтобы сначала с ней перестали общаться те, с кем общался он, следуя его собственному примеру, а затем просто превратить в изгоя. Здесь Эдирос был прекрасным инструментом. Но о причине такого поведения Ника далее.
Айра попыталась перестать плакать, но виски разболелись только сильнее, а в голове стучало лишь одно слово, брошенное ей в след.
Она не была уродиной, но и не красавицей. О таких, как она, обычно говорят невзрачная. Только глубокий взгляд карих глаз придавал ее лицу некую выразительность. Ее густые каштановые волосы в распущенном состоянии спускались до середины спины, однако она всегда для удобства перетягивала их веревкой, в то время как остальные ученицы находили способы подчеркнуть свои достоинства. Айра давно уже привыкла к тому, что ее почти не замечают, да и так ей было легче. Один Саймир был всегда рядом, они дружили с детства. Но детство давно ушло, а он не терял к ней интереса, хотя имел много друзей, и, казалось, вовсе не боялся быть осмеянным ими за общение с Айрой. Напротив, ему доставляло скрытое удовольствие показать свою способность пойти против мнения большинства. Но по необъяснимой причине никто и не думал поднимать его на смех.
Лишь через полчаса Айра смогла успокоиться. Теперь она думала о Саймире. Она не понимала, почему он промолчал. Именно в эту минуту ей нужна была помощь и поддержка. Саймир же все видел! Чего он испугался?
Вытерев слезы, она встала и пошла вдоль по коридору. Сегодня должна была быть лекция профессора Эзинбара, которую она не могла пропустить, другие же предметы не имели для нее особого значения. Айра давно стала думать о том, чтобы оставить замок навсегда. Нельзя сказать, что она не любила магию, просто ей все больше казалось, что они все делают что-то не то и не так, не видят самого главного, того, что делает их теми, кто они есть и ведет по линии жизни, уклоняются от своего истинного предназначения, облегчая свой путь.
До занятий оставалось не больше пяти минут. Но предательская краснота, не успевшая еще сойти с лица, выдаст ее целиком. Нужно было успеть привести себя в порядок. И как бы ни хотелось ей избежать заклинания, другого выхода не было. Стоило только произнести слова, как красные пятна мгновенно исчезли, волосы собрались в конский хвост, а следов ночных похождений словно и не было.
На пути в аудиторию ее окликнули.
- Саймир?! - обернулась Айра.
Он быстро поравнялся с ней.
- Решила все же пойти на занятия?
Айра укоризненно на него посмотрела.
- Да, я и забыл, что сенсорную магию ты не пропустишь, хотя не понимаю, что тебя в ней так заинтересовало. А может влюбилась в профессора Эзинбара? Признаюсь, в нем что-то есть, вернее, было, лет эдак пятьдесят назад, - Саймир был в особенно приподнятом настроении.
Айра начинала раздражаться. Она действительно любила профессора. В свое время он был великим магом. И хотя ему стукнуло уже восемьдесят девять, он все еще преподавал сенсорную магию - управление чувствами людей - предмет, считавшийся одним из самых сложных. К профессору относились по-разному. Одни считали его выжившим из ума стариком, порой на лекциях он начинал вдруг цитировать странные строки, которые никто не мог найти ни в одной книге, хотя он настаивал на обязательном их присутствии там, другие отдавали дань его почтенному возрасту и мудрости, прощая старческие чудачества. Но только ни те, ни другие не могли найти ему замену. Они искали, зная, что никто не вечен, и рано или поздно профессор уйдет из мира живых. Оставалась и другая надежда: что профессор сам выберет своего приемника, даже иногда намекали ему на это. Однако, видимо, старик либо не понимал их, либо просто делал вид, что не понимает, имея свои тайные причины.
- Какую чушь ты несешь! Иногда я тебя просто не узнаю! - вырвалось у Айры. Саймон ей сегодня совсем не нравился. Кроме того, он словом не обмолвился о произошедшем утром, Айре стало совсем противно. - Что случилось после того, как я ушла? - не выдержав, спросила она.
- Признаюсь, это было что-то, - Саймир выдержал многозначительную паузу, подождав, когда ее терпение достигнет предела, и продолжил. - Ну, ты знаешь, Ник напротив сидел.
- Причем тут Ник? - без энтузиазма спросила она, лишь бы задать вопрос. Тяжело говорить о тех, кто предал, особенно если продолжаешь относиться к ним как прежде, а они - нет. - После нашей ссоры я с ним больше не разговаривала, к тому же он друг этого Эдироса, которого я сегодня...
- Слушай! - прервал ее Саймир. - Ник еще вчера серьезно повздорил с ним, не знаю, правда, из-за чего. Вот, видимо, и нашел повод ему отомстить, Ник же сидел напротив и все видел. Опустил его, дальше некуда. А после завтрака еще и фонарь под глаз поставил, недели две им теперь светить будет, сама увидишь, если он, конечно, осмелится сегодня на занятия прийти, в чем я сомневаюсь, - Саймир рассказывал с таким увлечением, будто это сделал он сам. На его красивой физиономии играла довольная улыбка.
Они вошли в просторную аудиторию и заняли свои места. Потихоньку, вслед за ними, подтягивались остальные, пока помещение не заполнилось учениками и жужжанием от нескончаемых разговоров. Но вот дверь отворилась, и в ней показался маленький седой старичок в синей шапочке, опиравшийся на палку, в руке он держал затертую папку. Все немедленно встали. Старичок потихоньку пополз к своему месту. Когда он достиг своей цели, положил папку на стол и сделал знак садиться, но сам не сел, предпочитая читать лекции стоя, несмотря на преклонный возраст.
- Итак, начнем. Сегодня мой рассказ, - он называл свои лекции рассказами, - посвящен такому человеческому чувству как ненависть. Чувство само по себе скверное, но сильное, способное на многое, именно поэтому ему следует уделить особое внимание. Оно обладает огромной разрушительной силой, и вы сами видели тому примеры, когда каждый раз после очередного столкновения мы не досчитываемся кого-то из нас. Для одних это были отец или мать, для других - брат или сестра или просто друг. И здесь возникает логичный вопрос, почему так происходит и с чего началось? Как известно, все имеет свое начало. Вы, конечно, много раз слышали легенду о разделении народа, но позвольте мне все же освежить ее в вашей памяти, - профессор откашлялся и продолжил. - Случилось это в те времена, когда мир был един. Он еще не был разделен на две противоборствующие части, и люди не знали добра и зла. Так они жили долгое время, не думая ни о чем, потому что не было у них забот. Но родился в один год ребенок, которому суждено было все изменить. Шли года, он рос. И с каждым новым днем он понимал, что отличается от других людей, однако не внешностью, потому что не был некрасив, не умом, потому что не был глуп, а внутренним состоянием. Его внутренний мир был глубже и многообразнее, чем у остальных людей, он чувствовал и понимал все острее и задавал себе вопросы, которые другим никогда не приходили в головы. Он жил совершенно иной жизнью, потому что чувствовал и боролся. Он видел духовную пустоту окружавших его людей и не мог с ней смириться, потому что они походили на животных, бродивших в лесах. И он спрашивал себя, в чем же тогда между ними различие? ...и не находил ответа!
И вот ясным весенним утром он собрал свой народ у подножия холма и задал один единственный вопрос. Он спросил, в чем заключается смысл их жизни? В ответ же увидел непонимание на лицах людей. И тогда он понял.
Ночью, стоя у раскрытого окна, он поднял голову к звездам и закричал: "Высший разум, создавший небо и Землю, мертвое и живое, помоги нам найти свой путь, сделай нас свободными!" Этой же ночью разразилась страшная гроза. Казалось, небо упадет на землю, земля содрогалась от небывалых раскатов грома, молнии сыпались как огненный дождь, одна из которых ударила в центр их деревни. Затем все внезапно стихло. Утром все обнаружили, что гигантский камень, лежавший на том самом месте, раскололся пополам, на одной половине которого было высечено:
Две половинки одного, того
Что раньше неразрывно было,
Теперь расколется оно
И в сердце вашем будет живо.
Как ночь и день, как жизнь и смерть
Борьба их снова свяжет,
И выбора решающего бремя
На ваши плечи грузом ляжет.
И путь свой каждый изберет...
Да, именно так произошел раскол! Но произошел он в сердцах людей, - пояснил профессор. - Сердце каждого человека треснуло на две части, которые раньше были неразрывны, - добрую и злую. И теперь только от воли самого человека зависело, чью сторону он примет, добра или зла, - профессор сделал небольшую паузу, словно о чем-то задумавшись, и в воздухе повисла тишина, которая продолжалась, однако, недолго, и снова была прервана самим же профессором. - В то же время было основано наше братство. Его основал тот самый человек, по вине которого, к счастью или горю, произошло то, что произошло, потому как не он единственный распространял свои взгляды. Были и те, кто пошел по темному пути зла, и таких было много. За черную магию они были изгнаны из страны их предков. Тогда они построили свой замок Огмерт на бесплодной земле далеко отсюда, поселившись там, а когда могущество их возросло, пошли на нас войной, чтобы вернуть, как они считают, свои территории и распространить на них свою власть. С тех самых пор идет эта бесконечная война, жертвы которой насчитываются уже тысячами.
"И путь свой каждый изберет..." - снова повторил профессор. - Итак, образовались два мира, разные, но связанные войной! Однако помните, что, несмотря на то, что мы находимся на светлой стороне, у каждого из нас имеется небольшая часть темной половинки сердца, поселяющая сомнения, склоняющая на свою сторону. Она может привести к гибели! Я был свидетелем случаев, когда способные ученики и маги переходили на сторону темной силы. Поэтому я призываю вас, будьте осторожны с этой частичкой, не дайте ей разрастись, иначе никто не сможет спасти вас. Ведь даже магия здесь, увы, бессильна! Ненависть, на которой держится темная сторона, погубила многих. Не дайте ей погубить вас! В этих стенах вы учитесь, как бороться с темной силой, но боритесь с ней, начиная, прежде всего, с себя, победите ненависть к врагу в своем сердце!
Профессор еще долго говорил и приводил множество примеров о том, что может случиться, если подпустить к себе зло слишком близко, рассказывал о магах, которые не смогли ему противостоять, сопровождая объяснения обильной жестикуляцией, а голова профессора все время забавно подрагивала. Затем он потянулся рукой в карман, из которого извлек золотые часы на цепочке.
- Время как всегда бежит впереди нас, - заметил он, пытаясь разглядеть, сколько осталось до конца занятия, и, выяснив, что осталась примерно еще треть, предложил посвятить ее возникшим у учеников вопросам.
- Ты во все это веришь? - тихо прошептал на ухо Айре Саймир, пока шло обсуждение.
- Не знаю. Это легенда. Однако тот камень же до сих пор стоит на прежнем месте, он огромный. В нем действительно есть что-то таинственное, я испытала и страх, и восхищение при виде его. Он словно говорил со мной.
- Когда ты успела там побывать? - от удивления нижняя челюсть Саймира сама собой опустилась вниз.
Айра не ответила, потому что в аудитории послышался смех, невольно переключивший ее внимание в другую область. Он был вызван вопросом, заданным из самого дальнего конца аудитории, автора которого оттуда никто никогда бы и не заметил, если бы он вдруг сам не решил показать себя миру.
- Вы сказали, что у этой истории есть начало. А будет ли у нее конец?
Все сразу повернулись в его сторону, и при виде человека, изрекшего столь "мудрую" мысль, у всех сразу возник другой вопрос: "А как он смог попасть в ученики?" А потом подумали: "Бывают же и у природы ошибки!"
Профессор надел на лицо серьезную маску, однако его глаза приняли хитрое выражение, что придало ему довольно забавный вид.
- Хм, - протянул он. - "Конец". За каждым концом последует начало чего-то другого, возможно, абсолютно непохожего на то, что есть сейчас. Поэтому я бы лучше употребил здесь слово "продолжение", новый этап, который, несомненно, изменит наше представление обо всем. В "Книге тайн" Фемиана, которую вам будет разрешено прочесть только после вашего посвящения в маги, когда вы докажете вашу преданность братству, приняв на себя не только почетное звание быть полноправным его членом, но и все обязанности, сказано, что "империя зла падет, когда встретится белое и черное, день и ночь, и черное станет белым, а ночь днем". Повествование заканчивается данной фразой.
Вы, наверное, слышали, что в этой книге Фемиана отсутствует часть страниц, они были спрятаны, так как в них содержатся знания, которые не должны быть доступны всем, а только избранным, тем которые смогут понять хранящуюся в них тайну и правильно распорядиться полученными знаниями. О том месте, где хранятся потерянные страницы, было известно немногим. Они передавали их тем, которых считали достойными. Никто не знал, кому, их имена никогда не разглашались. Но вот цепочка оборвалась. Последний хранитель тайны умер, не передав ее другим.
Фемиан был не только великим магом, он загадал нам непростую загадку. Мы не знаем пока ответа, не знаем, скоро ли случится то, о чем он предвещает, или сменится еще не одно поколение, прежде чем наступит этот день. В свое время вы прочтете эту книгу и, возможно, приблизитесь к разгадке.
Профессор закончил, но Айре, внимательно следившей за ходом его мыслей, особенно за его интонацией, почему-то казалось, что речь его была незавершенной, что он должен был сказать еще нечто очень важное, что забыл сказать или просто не хотел. Он знал больше других магов, может даже больше Совета, но молчал, молчал с завидным упорством. А если и следовало эти знания унести в могилу? А, может, просто не было еще того, кто способен нести на себе столь тяжкую ношу?
- Спасибо за внимание. Если больше вопросов нет, то сегодня мы завершим наше обсуждение этой проблемы. Однако подумайте до следующего занятия о том, о чем мы сегодня говорили. И если у вас появятся темы для обсуждения, то мы их непременно разберем. Здесь есть многое, над чем следует подумать! - профессор подхватил свою папку и быстро вышел, словно не желая, чтобы его сегодня настиг еще какой-нибудь вопрос, такой, например, который возник у Айры. Но она почему-то не спросила, решив отложить его до следующего раза.
Айра все еще сидела в раздумье. У нее осталось странное впечатление от лекции. Саймон вывел ее из задумчивости, дернув за рукав.
- Ну, так что?
- Что? - переспросила Айра.
- По поводу камня!
- А что с ним?
- Когда ты там была?
- А-а... Точно уже не помню, давно. А в чем дело?
- Хочу на него посмотреть.
- Ладно, я покажу, - рассеянно сказала она, думая совсем о другом.
- Ты странная эти дни. Что с тобой происходит?
- Ничего. Зачем ты опять спрашиваешь?
- Просто хочу понять, что с тобой происходит!
- Не знаю, н-е з-н-а-ю.
Но она знала и отлично знала. После гибели родителей Айра стала задавать себе вопросы, на которые пока не получила ответа. Им с детства готовили, что однажды их близкие не вернутся, и они ушли, оставив Айру наедине с одиночеством. Тогда еще была война, многие погибли, и не ей одной было больно. Война была и сейчас, лишь временное перемирие порой создавало опасную иллюзию, что все спокойно. Айра много думала обо всем, что происходило и происходит. И в последнее время ей стало казаться, что они делают что-то не так, идут неверной дорогой, заблуждаясь в своем предназначении. Они следуют обычаям, сложившимся много веков назад, слепо и безоговорочно, не замечая чего-то важного, возможно того, что находится рядом с ними, той истины, которая изменит все и покажет новый путь.
Ей снились сны, странные, порой пугающие. В одних она видела места, где никогда не была, людей, которых никогда не видела прежде, в других - неясные образы, события, как будто не имеющие к ней никакого отношения. Сначала она не обращала на них внимания, думая, что сны - всего лишь следствие усталости и мнительности. Но некоторые настойчиво повторялись, становились ярче, реальнее, подробнее. Они словно звали ее куда-то. Она хотела понять их значение, но пока не могла, и никому об этом не говорила, даже Саймиру, которого считала своим другом. Только он был совсем другой. Он притягивал к себе людей, ее же все сторонились, он был общителен, она - замкнута. Что держало их вместе?
- Ты далеко? - протянул Саймир, видя, что Айра куда-то направилась.
- Хочу пройтись!
- Занятия ведь еще не закончились!
- Если хочешь увидеть камень, иди со мной!
- Но как же? - опешил он. - Прямо сейчас?
- А чего тянуть. Или ты раздумал? А может боишься?
- Боюсь? Это тебе бояться надо, на тебя и так уже много нареканий. Как ты не можешь понять!
- Так ты идешь или нет?
- А после занятий нельзя? - спросил Саймир, надеясь, что может все-таки ее уговорит остаться. Надо признать, он действительно волновался за нее.
- Туда идти долго. Если мы выйдем прямо сейчас, то сможем вернуться перед закатом. После занятий будет поздно, ночью идти той дорогой я бы не хотела.
Саймир колебался. Но Айра знала, что необходимо сделать для того, чтобы убедить его. Она развернулась и пошла, показывая всем своим видом, что более не нуждается в компании и все равно пойдет туда даже одна, обойдясь без него. Кроме того, он сам предложил пойти к камню, а теперь отказывается. Она сильно наступила на хвост его самолюбия, поэтому, не успев сделать и пары шагов, услышала: "Подожди, я с тобой!"
Конечно, разве он мог отпустить ее одну в столь долгий путь?
Глава III
Они вышли. Было тепло, но небо затянула полупрозрачная пелена облаков, из-за которых пыталось пробиться солнце, поэтому свет рассеивался, создавая непонятное ощущение полусна. Сначала дорога шла более или менее прямо по открытому пространству, но затем она свернула в долину зеленых холмов. Их было много, некоторые располагались почти вплотную друг к другу, другие отстояли на значительном расстоянии. Дорога стала петлять и извиваться как погибающая змея. Холмы словно нависли над ними зеленой массой, отбрасывая длинные ползущие тени. Там, где скопление их было значительным, создавалось впечатление, что они окружают со всех сторон тех, кто нарушает их покой. И только высоко над головой неяркое пятно неба.
Солнце уже почти встало в позицию полдня, а Айра и Саймир не прошли еще и трети пути. Они спустились в низину, всю сплошь поросшую изумрудным мхом. Почва стала мокрой и проминалась под ногами. На место следов сразу же собиралась вода. Воздух был перенасыщен влагой, и легкое испарение поднималось вверх. Стало труднее дышать и сильно хотелось пить. Саймир подошел к одному из источников, чтобы набрать воды, но Айра его остановила.
- Здесь много ключей, - сказала Айра, - вода в них необычно прозрачная и холодная, только не из всех можно пить. Видишь, - Айра показала на еле заметный сероватый осадок на камнях, - от этой воды можно никогда не проснуться.
- Откуда ты это знаешь?
- Я прочла о них в книгах.
- Хм... - Саймир задумался. Он много знал и был одним из лучших учеников, но ничего подобного вспомнить не мог. Ему даже стало немного досадно от мысли, что Айра, которую могли бы выгнать из учеников за неуспеваемость и прогулы, если бы в замке не существовало правило, установленное еще Фенианом, что только сами ученики решают, остаться им или нет, могла то, что не мог он. - А знаешь, как найти чистый, а то мы умрем прямо здесь от жажды? - с едва заметной ехидной улыбкой спросил он.
- Думаю, да.
Они пошли дальше, осматривая источники.
- Вот этот. Камни совершенно чистые, значит и вода неопасна.
Айра наклонилась и зачерпнула воды. Она была удивительно вкусной, и всю усталость от утомительной дороги как рукой сняло. Саймир последовал ее примеру, но поднимаясь случайно ее задел. Айра не удержалась, подскальзнувшись на мокрой траве, и упала в ледяную воду.
Саймир подал ей руку, она ухватилась, и он вытащил ее. Вода текла ручьями с вымокшей одежды. Айра принялась отжимать ее, но грубая ткань сильно впитала воду и не желала отдавать ни одной лишней капли, показывая все признаки, что не собирается быстро сохнуть. Айре почувствовала, что начинает мерзнуть.
- Что ты делаешь? - уставился на нее Саймир, когда она стала раздеваться.
- Снимаю с себя одежду, как видишь. Ручей был слишком холодный, чтобы в ней оставаться, а я не хочу болеть, - сердито высказала она.
- Я случайно! Прости! Сейчас тебя высушу, это займет всего-то несколько секунд.
- Заклинание я и сама помню. Не думаешь ли ты, что я не знаю даже таких простых вещей?
- Ну и в чем же тогда дело?
- А дело в том, что магией лучше не пользоваться тогда, когда без нее вполне можно обойтись. Она оставляет следы, ты ведь знаешь, а мы слишком далеко от замка, чтобы кто-либо смог прийти нам на помощь.
Саймир дунул на нее, и одежда высохла.
- Вот и все. Да, я бы удивился, если бы встретил здесь еще парочку таких же сумасшедших, пусть даже и черных магов, потащившихся в такую даль.
Саймир достал из плаща два яблока, одно из которых протянул Айре. Она поняла, что он опять воспользовался заклинанием, но молча взяла. Саймир откусил его сочную мякоть и добавил: "Уж лучше я сейчас встречу дюжину этих тварей, чем умру с голоду!"
Скоро они вышли из долины холмов и оказались на открытом пространстве, лишь где-то вдалеке виднелись одинокие деревья и призрачные горы, покрытые снегом. Солнце, пробирающееся сквозь облака, походило на огромную жемчужину, являемую взору хозяйкой-раковиной. Его золотые лучи облили светом все пространство, и это море света и тепла дарило жизнь и надежду каждому живому существу на земле.
Далее дорога шла прямо. Все это время они молчали, каждый думал о своем. Впереди показались две одинокие плакучие ивы по обе стороны небольшого родника, склонившиеся над ним, словно пытаясь дотянуться до ветвей друг друга. Но непреодолимое для прикованных к земле существ расстояние разлучило их, и лишь иногда ветер, развевая их тонкие ветви, позволял одному дереву едва коснуться листвы другого. Когда Айра и Саймир наконец достигли деревьев, они расположились под их раскидистой кроной, чтобы немного отдохнуть и напиться воды. Ивы отбрасывали густую тень, и под ней царила приятная прохлада, столь желанная путниками в жаркий день. Родник приятно журчал и искрился, маня хрустальной водой. И журчание его казалось песней на каком-то давно забытом языке.
Свет проникал сквозь свисавшие до земли ветви, с которых беспрестанно капала вода. Одна из капель, не удержавшись на кончике листа, оторвалась и полетела вниз, шлепнувшись на нос зазевавшемуся Саймиру. Она стекла на губы, и он почувствовал ее солоноватый вкус.
- Странно, но, по-моему, они соленые. Не думал, что у деревьев бывает такой сок.
- А ты знаешь, с этими деревьями связана одна легенда. Я слышала ее в деревне. Это очень старые деревья, такие же старые, как и их история, - Саймон устроился поудобнее и приготовился слушать. Айра продолжала. - В одной деревне жила девушка по имени Нимфлена. Она была из богатой семьи, и единственной мечтой ее родителей было выдать ее замуж за столь же состоятельного человека. Они нашли ей жениха, и уже шла подготовка к свадьбе. Но однажды утром, когда Нимфлена гуляла в саду, до нее донеслась прекрасная мелодия. Она пошла на пленяющие звуки. Песня становилась все громче и громче. Наконец, Нимфлена увидела сидящего под деревом юношу. "Ты звал меня?" - спросила Нимфлена. "Да, - ответил юноша, - я сочинил эту песню, чтобы ты услышала ее и пришла ко мне". С этого момента они стали неразлучны. Юношу звали Эрим, он ходил из деревни в деревню, зарабатывая на жизнь игрой на флейте и сочинением песен. Каждый день Нимфлена приходила к Эриму, и каждый раз расставаться становилось все труднее и труднее. Между тем близился день ее свадьбы. Нимфлена и Эрим не мыслили больше жизни друг без друга, и Нимфлена, наконец, решила молить родителей разрешить ей выйти замуж за любимого. Но Эрим был небогат, поэтому благословения родителей девушки не получил бы никогда. Чтобы Нимфлена не сбежала, ее заперли в комнате и не выпускали до самой свадьбы. Муж Нимфлены, Фаир, оказался жесток. Он не был способен на любовь. Он относился к своей жене лишь как к очередной красивой вещи из своей коллекции, украшавшей его огромный дом, однако делить ее ни с кем не желал, поэтому он решил убить Эрима, чтобы даже в мыслях она не принадлежала ему. Нимфлена узнала об этом и нашла способ предупредить Эрима, но тот отказался бежать без нее, тогда она согласилась идти с ним, идти туда, где их никто и никогда не найдет. Ночью в условленном месте Эрим ждал свою любимую. Она пришла и, взглянув в последний раз в сторону родного дома, мысленно попрощалась с ним. Их путь пролегал через это поле. Если бы они пересекли его, их след навсегда затерялись бы среди холмистых гор. Из-за туч предательски выглянула луна. Ее свет потревожил старую собаку, и та громко завыла, разбудив Фаира. Он встал и подошел к окну. Сомнения закрались в его озлобленную душу. Он взял ключи от комнаты Нимфлены, которую он всегда закрывал на ночь, отпер дверь и вошел. В комнату ворвался сквозняк из открытого окна. Там никого не было. Фаиром овладела ярость, когда он понял, что она сбежала. Он разбудил слуг, и они отправились в погоню. Эрим и Нимфлена достигли этого самого места, где мы сейчас находимся, когда Фаир нагнал их, ведь пеший не сравнится по быстроте с всадником. На скаку он вонзил острие меча в спину Эрима, и его теплая кровь напоила землю. Нимфлену он пока не тронул, желая прежде насладиться ее унижением. Но она лишь обнимала окровавленное тело любимого. Тогда Фаир, схватив ее и бросив к своим ногам, потребовал, чтобы она молила о пощаде. На это Нимфлена ответила: "Об одном тебя прошу, похорони нас в одной могиле". И, вытащив висевший у него на поясе нож, вонзила себе в грудь. Фаир не выполнил последней просьбы Нимфлены. Он приказал вырыть две могилы, куда и были брошены тела. Землю разровняли, не поставив даже камня, чтобы никто не вспомнил о них и их любви. Уходя же, он сказал: "Вы не были вместе на этом свете - не будете и на том!" И, пришпорив коня, они ускакали прочь. Но наступило утро, и забил на том месте ключ и увлажнил землю, и выросли на месте могил две плакучие ивы. Постоянно текут их слезы потому, что не могут они встретиться. Только в ветреную погоду, когда ветер с силой гнет и ломает деревья, могут они прикоснуться друг к другу, и перестает капать соленый сок. Фаиру же, говорят, каждую ночь стало сниться, что его хлещут деревья, а утром он просыпался весь в синяках и ссадинах. Он перестал спать и ходил ночами по дому как привидение. В конце концов, он сошел с ума, - Айра закончила свой рассказ. Она посмотрела на солнце, которое неумолимо тянулось к горизонту. - Однако нам пора.
Местность стала понемногу повышаться, а трава под ногами приобрела изумрудный цвет. Впереди перед ними простирались пологие холмы, когда-то давно, когда здесь еще жили люди, служившие пастбищами. С востока набежал ветер, всколыхнув это море зелени, и погнал ее волны за горизонт.
Они поднялись на приплюснутую вершину холма. Оттуда открывался прекрасный вид: заснеженные вершины гор, купающиеся в золотом свете у самого края земли, сливались с уходящими за ними облаками, создавая впечатление единого целого и не позволяя отграничить одно от другого; река, берущая начало в горах, казалась всего лишь тонкой линией, начерченной на карте земли. Они спустились. Там, внизу, где много столетий назад была деревня, с которой началась история магов, теперь остались кое-где лишь камни, бывшие некогда фундаментами домов, и колодец, давно обмелевший, но все еще пытающийся противостоять разрушительной силе времени. Теперь это место стало пустынным, и только ветер и одинокие путники заходили сюда.
Ближе, впереди, Айра и Саймир увидели казавшийся сначала темной точкой камень, на котором начертаны пророческие слова. Он один гордо возвышался в безмолвии. Только дождь, солнце и ветер хорошо знают свою работу. Они оставили на нем трещины, как старость испещряет морщинами лицо человека. Надпись еще была видна, но теперь она казалась всего лишь воспоминанием о далеком прошлом, которое стало легендой. Этот камень помнил многое. Он видел мир и видел войну, когда на орошенной кровью земле росла еще более зеленая и сочная трава. Он сыграл свою роль - пророчество сбылось. Настало ли теперь время для другого?
Айра дотронулась до шершавой поверхности камня. Он молчал, как молчат другие камни, в нем не было больше жизни. "Зачем же ты тогда звал меня?" - еле слышно произнесла она. Но камень не ответил. Саймир ощупал и осмотрел его со всех сторон, затем похлопал и сказал: Размер впечатляет, ничего не скажешь! Как только наши предки смогли его сюда доставить? И надпись действительно существует. Да, старичок еще неплохо выглядит применительно к своему возрасту!
- Прости, что ты сказал? - рассеянно переспросила Айра.
- С тобой сегодня явно что-то не то. Пора возвращаться, иначе мы не успеем обратно до темноты.
- Боюсь, что уже не успеем. Не думала, что сюда так долго идти.
- Что значит, не думала? Разве ты здесь не была? - заявление Айры его весьма озадачило.
- И да, и нет.
- Как тебя понимать?
- Знаешь, мне приснился сон, в котором я шла по дороге, приведшей меня сюда. Я вспомнила дорогу из своего сна и решила найти камень. Ты можешь сердиться на меня и имеешь на это полное право. Да, я испугалась идти сюда одна...
- Приснился? - с явным недоверием воскликнул Саймир.
Айра уже пожалела, что сказала правду.
- Конечно! Ты что не веришь в мои способности видеть предметы на расстоянии? - этот вопрос исправил положение, причем она сделала вид, что ее оскорбляет его недоверие. Ее лицо всегда с легкостью принимало требующееся от него выражение.
Затем она непринужденно рассмеялась, чтобы окончательно убедить его в том, что всего лишь пошутила.
- Я в библиотеке нашла старые карты этих мест, - солгала она. - А ты поверил?
- Вот всегда ты меня обманываешь! - подыграл ей Саймир.
- А ты врать совсем не умеешь! Придется тебя научить.
- М-м, да, - протянул он. А позвольте вас спросить, давно ли вы были в библиотеке? Вы ведь, кажется, не любите магию, а там в основном книги только по этой части.
- Неужели?! А мне кажется, что вы, раз не знаете, что там есть книги по более интересным предметам, чем вами названное занятие.
Саймир на несколько секунд задумался, потом как-то странно посмотрел на нее. Выражение его лица стало растерянным, смешанным с задумчивостью.
- Знаешь, я совсем забыл тебе рассказать о том, что узнал несколько дней назад. Ты мне вдруг напомнила... Ты слышала когда-либо о так называемом "даре отражения"? Я слышал, как о нем говорили маги высшей категории.
- "Дар отражения", - повторила Ара. - Нет, не знаю.
- Я услышал совершенно случайно, а когда они меня заметили, сразу прервали разговор. Но мне все-таки удалось уловить суть их разговора. Они говорили о том, что каждый предмет, каждый человек посылает в пространство какие-либо сигналы, намеренно или нет, в которых содержатся мысли, знания либо какие-то образы. Человеку же, чтобы "поймать" все это надо обладать необычными способностями, таких один из тысяч, даже среди магов. Такие люди способны чувствовать и видеть на расстоянии то, что было, то, что есть и даже то, что может свершиться. Но они сами не всегда знают, чем владеют, поскольку дар проявляется не сразу, иногда по прошествии многих лет. И раскрывается только под воздействием определенных событий.
Все же почему они хранят все в тайне? Нам надо выяснить правду. Ты права, что они многого не договаривают, но почему?
- Считают, что пока рано. Возможно, расскажут после посвящения в маги. Ты слишком нетерпелив, не все же сразу.
- А тебе, кажется, вовсе не интересно! Я не могу тебя понять! - с досадой проговорил он.
- Я устала от этого, Саймир, и много раз уже тебе говорила. Ты просто не хочешь меня понять! - заключила она. - Красота и притягательность магии лежит на поверхности, это всего лишь внешняя оболочка, которая видна всем! А что таится внутри? Это огромная сила, которая как создает, так и разрушает! Но мы же сами используем ее ради последнего!
- Ты сама не знаешь, что говоришь. Наша сила сдерживает их, иначе мы все давно бы уже погибли.
- Да, ты прав. Но будет новая война, и на этот раз мы будем в ней участвовать. И я боюсь того первого человека, черного мага, кровь которого пролью, - повисла пауза. - Ну ладно, пойдем, а то до ночи даже до деревни не доберемся.
Обратно они шли уже другим путем. Теперь им нужно было свернуть к реке и идти вдоль берега. Небо затянуло облаками, и в воздухе повис запах, который обычно бывает перед дождем. Стало кое-где накрапывать, но, только напугав, дождь так и не собрался идти. Начало быстро темнеть, но синяя лента реки со своими быстрыми и холодными горными водами, в сумерках ставшая почти черной, служила им проводником. Она текла почти ровно, лишь кое-где отклоняясь от курса. Айра и Саймир шли уже много часов. Они устали, путь обратно казался тяжелее.
Наконец вдалеке они увидели еле различимые очертания моста. Там, на той стороне реки, где располагалась деревня, их ждали ужин и теплые постели.
Глава IV
На другой стороне реки было несколько деревень. Та, в которую зашли Айра и Саймир, называлась Эримирой. Деревни возникли давно, почти в те же времена, когда был построен замок Иризар. Люди, которые не примкнули ни к одной стороне, основали свои поселения и жили там, не вмешиваясь в дела своих могущественных соседей. Они были прекрасно осведомлены, кто проживает за зелеными холмами, но сами не ходили в те края.
Маги изредка навещали деревни, они приходили, словно из ниоткуда, и исчезали так же внезапно. Они появлялись, только когда была нужна их помощь, зная, когда она нужна. Но это был не единственный интерес магов к жителям деревень и не единственная причина их появления в этих местах. Люди и маги когда-то составляли единый народ и также владели магией, но с течением времени, отколовшись, постепенно стали ее забывать и, в конце концов, полностью отошли от нее много сотен веков назад, занимаясь земледелием, выращиванием плодовых деревьев и цветов. Но только магия не ушла бесследно. Она спала, как спят зимой деревья, но стоит проглянуть солнцу и растопить лед, как появляется молодая листва, как бабочка, казавшаяся мертвой, оживает при приходе тепла. То, что кажется давно ушедшим, возвращается, обретя новую силу. Всего несколько раз в столетие в деревнях рождались дети, способности которых были подобны, а иногда и превышали те, которыми обладали потомственные маги. Но нужно было терпение. Эти способности могли проявиться не сразу, и требовалось время, чтобы узнать, кто наделен ими. Но и нельзя было это время упустить, в силу того, что черные маги также знали и могли использовать в своих целях.
Сумерки сгущались, и в темноте отчетливо виднелись лишь окна домов, в которых горел неяркий свет.
- К кому мы сейчас идем? - спросил Саймир, когда они проходили между домов, огороженных заборами. - Ты уверена, что нас так просто пустят, даже не зная, кто мы?
- А мы сейчас это и проверим, - ответила Айра.
Она свернула к одному из домов и громко постучала в дверь. Послышался звук приближающихся шагов, затем легкий скрип засова, и на пороге появился мальчик лет одиннадцати, худощавый, с приятными чертами лица, мягкими серыми глазами и русыми волосами. Он отпрянул назад, увидев две фигуры, стоящие в темноте, но, когда одна из них вошла в полосу света, его лицо прояснилось, и на губах появилась довольная улыбка.
- Стэниф, кто там? - послышался приятный голос из глубины дома, и к мальчику подошла молодая женщина милой наружности с волосами того же цвета, но голубыми глазами.
- Мам, это Айра... и с ней еще один человек.
Саймир не ожидал такого поворота событий, и от удивления чуть было ни раскрыл рот и ни спросил, знакомы ли они, но вовремя остановился. Женщина улыбнулась и пригласила их войти.
- Я сегодня не одна. Мой друг, Саймир, - Айра указала в его сторону. - Извините, Мардина, что мы так поздно.
- Мы как раз собирались ужинать, садитесь с нами, - и она пригласила их в комнату, где стоял накрытый стол.
После почти целого дня пути ужин показался просто волшебным, хотя и не состоял из каких-либо экзотических блюд. Мардина ничего не спрашивала, а только отвечала на вопросы Саймира, который оказался очень любопытным, иногда даже слишком.
После ужина они сели к камину, в котором, потрескивая, горел огонь. Языки пламени лизали дрова, лишь иногда подрагивая и вспыхивая. Саймир тихо сидел на стуле и смотрел на огонь. И хотя его любопытство не было удовлетворено в полной мере, он не задавал более вопросов лишь по той причине, что устал, и ему очень хотелось спать. Айра о чем-то разговаривала с Мардиной, но их слова долетали до него лишь невнятным шепотом. Там же, рядом, сидел Стениф. Сегодня сон был не властен над ним, он с жадностью ловил каждое слово, произнесенное Айрой, ведь не каждый день к ним приходили ученики магов, у которых можно было узнать о чем-либо связанном с магией. Айра останавливалась в их доме несколько раз, но всякий раз Мадина мешала ему расспросить ее. Но сегодня он все-таки решил добиться своего.
- Айра, - обратился к ней Стениф, когда Мадина вышла, чтобы приготовить гостям комнаты, и сонный Саймир последовал за ней, - расскажи мне о магии. - Айра засмеялась.
- Вернее ты хотел сказать покажи, ведь так? - она полностью угадала его желание, сам он не решился с этого начать. Его глаза заблестели тем огнем, которым блестят глаза ребенка, знающего, что ему уже купили желанную игрушку и вот-вот подарят.
- Как бы я хотел стать магом! - воскликнул он.
- Магом?! Магия только кажется привлекательной, красивой. Но это лишь ее видимая внешняя сторона, другая же сторона опасна и непредсказуема. Она тяжкое бремя, Стениф, которое не каждый выдерживает. - Айра посмотрела на огонь. - Ладно, я покажу тебе то, что ты хочешь, но только один раз. Обещай, что больше не будешь просить. - Тот кивнул головой.
Айра сделала рукой движение в сторону огня, словно бросила туда что-то. Он вспыхнул, и пламя стало приобретать различные очертания. То он видел охотника с луком, преследующего зверя, то молодых юношей и девушек, танцующих и поющих песни и слышал их голоса, то горы и море, корабль, бегущий по волнам. Но радужные картины сменились другими: пепелища домов, струящийся кверху черный дым, везде разрушение и смерть. Стениф вздрогнул и невольно отпрянул назад.