Родное аббатство напоминало улей, вокруг которого роятся его обитатели, занятые каждые своими обязанностями и счастливые тем, что обязанности эти поручены именно им. Слаженное, как часовой механизм, движение умилило Гервасия, но не вдохновило Андре. Он на ходу бросал приветствия и разыскивал в гуще толпы Маттеуса. Он обвёл взглядом почти завершённую трапезную, кухни, сараи, конюшни, кельи монахов и настоятеля...
Взгляд зацепился за Её высочество Кристину, гулявшую в летнем саду под виноградными арками: принцесса была весела и вменяема, и верный гвардеец наверняка обретался поблизости. Но общество Кристине Дагмаре Софии Ангальт-Саксонской составлял лишь худощавый кавалер, одетый по последней моде и щеголявший пышными напудренными локонами. На первый взгляд он очень напоминал Его высочество Густава, но Андре, частый гость в Саарбрюккенском замке, уловил различие... Верно, какой-нибудь придворный, во всём подражающий суверену. Молодой человек запечатлевал на руках дамы поцелуй за поцелуем, мурлыча что-то на смеси французского и франконского. Принцесса хихикала и с диким нижненемецким выговором повторяла: "Ах, оставьте. Ах, оставьте".
Андре испытал отвращение к этой идиллии.
Маттеус вместе с дядюшкой Квадратом нашлись у каретного сарая. Они явно горели желанием составить обоз из имеющихся повозок, нагружая их всевозможным скарбом. В нескольких шагах конюхи впрягали лучших лошадей в три кареты: герцогскую, принцессину и чью-то неизвестную...
Андре бездумно наблюдал за сборами, медля позвать приятеля. Гервасий же, напротив, оживился. Его внимание привлекла картина, ждавшая своей очереди в дорожный сундук.
- Не трожь, - заслонил предмет живописи дядюшка, чтобы завернуть в полотно, но краем глаза заметил повязку на лбу у послушника и всплеснул руками.
- Герр казначей! Ну как же можно! - успел подхватить картину Маттеус и тоже заметил зрителей.
- Кому герр казначей, а кому и герр настоятель, - добродушно проворчал Квадрат. - Ну что вы как воды в рот набрали? Рассказывайте.
- Смотрю, поездка выдалась не из весёлых? - заметил Маттеус.
Шевалье дю Буанор поведал историю, которую вы, любезные господа, прочли в предыдущей главе.
Маттеус прислонил картину к подножке кареты и обнажил голову. Брат казначей вздохнул:
- Бедная девочка. Вышла бы замуж за хорошего человека и уехала бы подальше от этих... прости Господи... Они оба друг друга стоят... Нет же, нужно изображать принца Датского... И кому лучше стало?
- Кого изображать? - переспросил Гервасий.
- Ты не читал? - оживился Маттеус, мимоходом подав знак освободившемуся конюху, чтобы забрал новоприбывших лошадей.
- Тоже на чердаке завалялось? - съязвил Андре, похлопав верную Красотку по холке (независимо от настроения этикет в общении с этой дамой он чтил свято). - Скажите-ка лучше, что вы собираетесь как - чрез пень-колоду? Как будто из окна всё повыкидывали. Сначала бы по сундукам...
Он пригляделся к картине.
- Торопимся, месье, - притворно поклонился дядюшка. - Его высочество немедленно отбывают в столицу, а с ним...
- А кто это на портрете? Слишком уж лица знакомые, - не дослушал племянник.
Образец живописи являл собою портрет. Тройной. Молодой человек в старинном кресле с высокой спинкой и двое подростков, пристроившихся к подлокотникам.
- Вот это вот наш Густав, чтоб ему не хворать, - указал Квадрат на мальчика слева. - Вот это - Фридрих, он же брат Франциск, - на мальчика справа. - А это их старший брат - как бишь его? - Герхард, земля ему пухом.
- Герцог брал с собою этот портрет? Для чего?
- Ты не слышал, о чём мы тут битый час твердим? Герцог возвращается в Саарбрюккен. Он приглашает принцессу в свой замок - посмотреть владения, погостить, отдохнуть. Принцессу сопровождает Фридрих...
- Франциск?
- Нет, Фридрих. Густав приказывает ему вернуться к государственным делам, потому что того требуют обстоятельства.
- Какие обстоятельства?
Дядюшка шумно перевёл дыхание.
- Такие, что парень молодец. И на своём настоял, и ни единого кустика не сгубил. Не то что некоторые... мстительные особы...
- Но как же монастырь? - спросил Гервасий.
- А монастырь теперь в очень надёжных руках, - расплылся в довольной улыбке дядюшка. - Вот в этих вот руках, - и азартно потёр ладони.
- Мои поздравления, - мрачно откликнулся Андре.
- Да, друг, тебе срочно необходимо выпить. На прощание я тебя угощу...
- На какое ещё прощание? - по-хозяйски осведомился Квадрат.
- Но я ведь должен сопровождать...
- Без тебя сопроводят. Есть кому.
- Ну тогда... - саксонец растерянно обвёл глазами каретный сарай, - тогда я просто тебя угощу. И тебя.
- Нет-нет, я не пью, - запротестовал Гервасий.
- Вот так новости, - разочарованно протянул Маттеус. - Это где тебя так испортили?
- Его не испортили, - пояснил Андре. - Его возвратили к истокам. Это его истинное "я".
- Да ты блаженный, брат, - Маттеус похлопал послушника по плечу. - За это тоже нужно выпить.
- Идите-идите, отдохните как следует. Всё равно помощи никакой, - отмахнулся от них брат Квадрат.
Только трое друзей развернулись, как чуть не были сбиты с ног послушником Аполлинарием. Тот, по обыкновению, нёсся не чуя земли - прямиком к новому настоятелю.
Дрожащей рукой бывший казначей распечатал доставленное письмо:
- Поздравляю вас, господа. Мы влипли в историю. Паломники-иезуиты столкнулись на тракте с неизвестными и замечают у них все признаки одержимости дьяволом. От имени Ордена интересуются они, почему в окрестностях Толая разгуливают бесноватые, и собираются провести паломничество с пользою для себя и развлечениями для нас.
- Похоже, нас ждёт веселье, - скептически вскинул бровь Андре.
- Хорошо, что принцесса покидает монастырь, - кивнул Гервасий.
- Нельзя компрометировать даму, - поддержал его Маттеус. - Поэтому предлагаю насколько возможно ускорить сборы, - и, подкрепляя слова действием, бросился помогать квадрату.
- А выпить? - шутливо упрекнул его Андре. Азарт предвкушаемого приключения вернул ему настроение.
- А выпивку прибережём для приветственной трапезы, - отозвался дядюшка. - У нас в погребе превосходное каберне. С собственного виноградника.