Аннотация: Рассказ о кактусах и амулетах всевозможных
Кое что о кактусах
Все началось с того, что я забыл целую неделю. Проснулся как-то утром и забыл, что со мной
было вчера, позавчера, позапозавчера и так далее все семь дней. Последнее, что я помнил четко, было то как я поднимался по лестнице в свою квартиру, доставал ключ и... все. Это было в пятницу на той неделе - 6 октября. Вошел ли я в квартиру или отправился где-то бродить, я не знал. Нужно узнать у людей которые были рядом со мной всю эту неделю. Я жил один, поэтому надо было расспросить сослуживцев и соседей. Неужели я всю неделю провалялся в спячке. Я вышел на лестничную площадку и постучался в соседнюю дверь. Мне открыл Гарик, бывший спортсмен, а теперь, растолстев, он больше напоминал пивную бочку.
- Ну.- он выжидающе посмотрел на меня.
Привет, - сказал я - что это ты такой сонный. Я вот что зашел спросить...
- Слушай, а что это за баба у тебя вчера была? - позевывая, перебил меня Гарик.
Так, у меня вчера была женщина. Значит в спячке я не лежал, а жил вполне активной жизнью. Я еще не мог понять хорошо это или плохо.
- Так, знакомая одна...Ты за мной ничего странного не замечал последнее время?
- Странного? А по твоему будить людей в субботу ни свет ни заря это нормально.
Я посмотрел на часы. Было пол-седьмого.
- Тогда, извини. Пока.
Гарик вяло кивнул и захлопнул дверь. Проклятая флегма.
Часов в десять я позвонил Борисовскому. К телефону долго никто не подходил, а потом трубку сняла Настя, шестилетняя дочка Коли Борисовского. Я попросил ее позвать папу к телефону. Некоторое время я слышал отдаленный разговор на повышенных тонах, как будто у них был спор или перебранка. Наконец он подошел :
- Алло, это ты, Витя? Ты откуда звонишь?
- Как откуда, удивился я ,- Из дома.
- Ты же сегодня к Норману собирался. Прямо с утра.
- Точно. Я и забыл. Спасибо что напомнил. Пока.
Вот это сюрприз так сюрприз. Норман Степанович Вознюков - наш главный бухгалтер. Он был очень стар и дряхл. На вид ему было лет восемдесят. Сколько на самом деле ему лет не знал никто.
Поговаривали, что он воевал и даже дошел до Берлина. Сам же он на эту тему особенно не распространялся. Начальство держало его за какие-то особые заслуги. Он жил на самой окраине города в частном доме. Добротный кирпичный дом был окружен небольшим ухоженым садом, там где сад кончался, начиналось поле. Я это знал, потому как мы всем коллективом ездили проведывать его, когда он болел. Жена, судя по его расказам, скончалась двадцать лет назад от рака. Детей у них не было. Тихий одинокий старикашка. И что я у него забыл? Самое неприятное в этой ситуации, что тот, кто собирался к Норману был не совсем мной.И несмотря на то что ни Гарик, ни Борисовский ничего странного за мной не заметили, меня не покидало смутное чувство, что этот кто-то, поселившийся на неделю в моем теле, успел наделать дел. Но ведь отвечать за это мне. А вдруг я совершил какое-нибудь преступление, убийство например. Гоня от себя эти невеселые мысли, я завел машину.
Когда я подъезжал, начался дождь, что впрочем для середины октября вполне естественно. Я припарковал машину возле двора и вошел. И тут что-то черное огромное с ревом повалило меня на землю.
- Чингиз, фу! Услышал я голос Нормана. Очевидно он меня ждал. Так почему не привязал собаку? Волкодав, недовольно рыча, отошел. Я встал и пожал протянутую мне руку.
- Здравствуйте, Норман Степанович.
- Здравствуй. Идем.
Я проследовал за ним, но не в дом, как я предпологал, а в сад к древней беседке, обвитой диким виноградом.
- Подожди здесь - коротко бросил он. Мне показалось, что он не в духе. И все же именно у него я решил все выяснить.
Он вернулся с прямоугольным свертком, который вручил мне.
- Спасибо, Норман Степанович. Только я хотел спросить...
- Я знаю, что ты хочешь спросить, перебил он, - Всему свое время.
Он проводил меня до ворот, попрощался и ушел восвояси.
Я вернулся домой. Сев за стол, я стал рассматривать сверток, не решаясь, однако, его вскрыть. Он был плоский, прямоугольной формы, примерно двадцать на тридцать сантиметров, милллиметров пять в толщину, довольно тяжелый. Обернут газетой "Сад и огород" за май этого года. На свет не просвечивался, внутри ничего не тарахтело (я тряс его над ухом). Когда я уже собрался с духом и стал срывать газету, в дверь постучали. На пороге стоял Гарик, всей своей тушей закрывая и без того скудный осенний свет.
- К тебе опять эта баба приходила, когда тебя не было. Красивая.
- Давно?
- Может час назад. Слышу к тебе кто-то ломится. В глазок посмотрел - она.
- Гарик, скажи мне, осторожно начал я, а я каждый день на работу ходил?
- Что ты имеешь в виду? Из дома уходил каждый день, а на работу или нет - не знаю. А ты что сам не помнишь?
- Да так. Здесь помню, здесь не помню.
Гарик воспринял мой тон как заговорческий:
- Ну, не болей. С девчонкой то познакомь.
- Познакомлю, познакомлю. Пока.
Сказал я, закрывая за ним дверь. Мне не терпелось узнать что же в свертке. Испытывать свой интерес я больше не мог. И только я взялся за надорваный край газеты, как услышал вой сигнализации на моей машине. Я выглянул в окно: мальчишки раскачивались на капоте моей "копейки". Когда я выбежал во двор, местного хулиганья уже и след простыл. Дома меня ждал гость, точнее гостья. Она сидела в кресле. Правильные черты лица, прямые черные волосы. Лет двадцать пять на вид. Мне стало немного неловко за свою обшарпанную однокомнатную квартиру. Кровать, зеркало над ней, стол, стул и старое облезлое кресло - вот и вся обстановка. То как она попала сюда, меня не очень удивило. Я был к чему то подобному готов. К тому же, когда я выбегал на улице, то очевидно забыл захлопнуть дверь.
- Я хочу вам признаться...,-начал я.
- Мы с тобой уже давно на "Ты".-Перебила она. Почему меня сегодня все перебивают?
- Хорошо. Я хочу вам...тебе признаться: я ничего не помню. С прошлой пятницы и по сегодняшнее утро. Я даже не знаю... не помню, как вас...тебя зовут.
- Понятно. Я так и знала. Как бы там ни было, позвони по этому номеру, тебя проинструктируют.
Она протянула мне записку и прошествовала к двери.
- А зовут то тебя как ? Спросил я.
- Немизида. - Полуобернувшись ко мне, ответствовала она.
* * *
На клочке бумаги от руки был выведен номер телефона и подписано: САНИН.
Я поднял трубку и услышал в ней голоса, голоса вроде бы смутно знакомые. Один из них спокойный баритон практически лишенный интонаций,вещал:
- ...сажать их правильно и с любовью. Земля нужна из-под акации. Землю подобрать, вытащить веточки и остальной мусор, а затем пропарить в течение сорока минут, что бы очистить от всяких жуков-червяков и гнилостных бактерий. Горшок должен быть не большой и не маленький. Что бы в пору был. Поливать только кипяченой водой, в неочищеной воде могут оказаться возбудители грибков или еще какой гадости...
Второй голос сиплый, торопливый и немного заикающийся повторял последнее слово в каждой фразе и постоянно переспрашивал. Судя по всему этот человек записывал все, что первый говорил.
- ...выделяют в воздух алкалоиды психотропного действия.
- Ал-ка-ло-и-ды.
- Да, алкалоиды психотропного действия. Поэтому у людей, находящихся рядом с ними поднимается настроение.
- Поднимается настроение.
Я подумал, что этот сиплый голос и торопливая манера говорить вполне может принадлежать как мужчине средних лет, так и старушке. И все же откуда они взялись у меня в телефоне? Я слышал, что иногда нелегально присоединяются к чужой телефонной линии. Я не выдержал и крикнул:
- Имейте совесть, не только вам по телефону нужно поговорить. Я уже молчу о том, что вы занимаете чужую телефонную линию.
Сиплый голос сказал:
- Кто там?
Баритон небрежно бросил:
- Не обращай внимания. Итак, некоторые разновидности оказывают более мощный лечебный эффект - другие немного меньший, но все же...
Я бросил трубку, с твердым намерением завтра же пожаловаться в свою телефонную станцию, и потянулся к свертку, который лежал на столе все еще нераспакованый. Вдруг телефон зазвонил.
- Алло. - сказал я.
В трубке что-то невнятно пробормотали.
- Я вас не понял , Повторите еще раз.
- Пд яшкм!!!
- Что?
- Под ящиком!!!- протараторил голос и на том конце бросили трубку.
Я пожал плечами и набрал номер, который мне оставила Немизида. Долгие гудки. Потом ответил голос, который я сразу же узнал. Этот голос пять минут назад проводил сельскохозяйственный ликбез.
- Я вас слушаю.-сказал он.
- Мне нужен Санин.
- Он всем нужен. А вам по какому вопросу?
- По личному.
- Эдуарда Петровича сейчас нет. Перезвоните попозже...нет лучше завтра...хм, а еще лучше в понедельник, часиков так с девяти.
- Нет! Ни завтра, ни в понедельник я звонить не буду. Позовите его сейчас же!!!
- Хорошо. Сейчас.-неожиданно согласились на том конце.
- Да!-рявкнули в трубке-Кто это? Ишаков, ты?
- Краснов Виктор. - подсказал я.
- Какие проблемы? Тебе Норман амулет передал?
- Передал. Эдуард Петрович, понимаете, я ничего не помню. Ни-че-го. С прошлой пятницы и по сегодняшнее утро. Немизида посоветывала позвонить вам.
- Провал памяти... Этого можно было ожидать. Сейчас приехать сможешь. Что и адрес тоже забыл? Записывай: улица Цизальпинская, дом 67.Почти на пересечении с переулком Суворова. Найдешь. Амулет с собой прихвати. Давай.
Улица Цизальпинская была хорошо мне знакома по двум причинам: во-первых: там располагалась школа ? 7, в которой я учился, во-вторых: в доме ? 29 жила подруга моей юности, ясноглазая Надежда Винтерголлер.
Я задумчиво рассматривал предмет, извлеченный из свертка. Значит это и есть амулет. Металлический диск сантиметров десяти в диаметре, отполированный до зеркального блеска, на крупной серебрянной цепочке. Он покоился в красном прямоугольном футляре без крышки. На диске были выбиты какие-то символы, напоминающие угловатые латинские буквы, а в центре помещалось стилизованное солнце со свирепым лицом. Я надел амулет на шею и подошел к зеркалу. Пространство вокруг меня стремительно менялось: стены стали сжиматься, а зеркало, перестав отражать, превратилось в черную дыру, и втягивало меня в свои недра. Я попытался схватиться за спинку кровати, но металлическая спинка плавилась в моих руках. Я повернул амулет тыльной стороной. Все стало на свои места. Я осторожно снял амулет и положил его в футляр, мысленно зарекаясь никогда в жизни не пользоваться предметами, не зная их назначения. Переведя дух, я отправился к Санину.
Дом ? 67 по Цизальпинской улице представлял собой небольшое кирпичное подсобное сооружение с черепом и надписью: "Не влезай, убьет" на жестяной двери. Я взял подмышку амулет и вышел из машины. Очевидно у них стояли камеры наблюдения, потому как дверь незамедлительно открылась. Я вошел, спустился вниз по ступенькам и увидел вагонетку стоящюю на узкоколейке. Я залез в вагонетку, что-то заскрипело, лязгнуло, и она тронулась. Подземный туннель, через который я ехал, скорее всего служил когда-то бомбоубежищем. Чудо техники тащилось чудовищно меденно, однообразно мелькали тусклые фонари, поэтому минут через пятнадцать я начал клевать носом. Я проснулся, когда вагонетка дернувшись, остановилась у импровизированного перрона, заваленного деревянными ящиками и каким-то строительным хламом. Дальше было помещение, напоминающее склад. Тусклый свет терялся под сводами этой огромной комнаты. В горшках различных габаритов стояли кактусы. Такого разнообразия я еще никогда не видел. Здесь были и миниатюрные комнатные, и гигантские, в человеческий рост, самых причудливых форм и видов. Интересно, почему их держат в полумраке в подвале? Я всегда думал, что этим южным растениям нужно солнце.
- Заинтересовался моей коллекцией, Краснов?
Я обернулся. Санин - суховатый старик, может немногим моложе Нормана, улыбаясь смотрел на меня.
- Самая большая в Европе. Когда-то мне за нее предлагали бешенные деньги, но я отказался. Так что там у нас с потерей памяти?
Я все рассказал, а потом попросил, что бы мне наконец разьяснили: что в конце концов происходит. Оказалось, что в пятницу, придя домой, я обнаружил приглашение в контрольную группу, для проведения психологического эксперимента. Это щедро оплачивалось, и поэтому неделю назад я отправился по указанному в приглашении адресу. Эксперимент проходил в местном психологическом центре. Руководитель группы профессор Санин, изучал воздействие магических свойств скандинавского талисмана на различные психологические типы. В группе со мной оказался мой сослуживец Норман Степанович. Кроме нас было еще пять человек. Одна из них уже знакомая мне девушка Таня, которая любит себя называть именем Немезида. Каждый из нас должен был пользоваться талисманом в течение суток и записывать результаты. Я в этой очереди был последним. Посему талисман перешел сегодня мне от Нормана. Провал в памяти Санин связывает с психоактивным веществом, которое я употребил вчера, то есть в пятницу, для обострения особых психологических черт.
- Память со временем восстановится. Теперь можешь надеть амулет. - сказал Санин.
- Ну уж нет. Я его уже надевал и мое же собственное зеркало чуть не сожрало меня.
- Это одно из проявлений талисмана. В твоем случае это выглядит так. Именно такие вещи вы и должны фиксировать.
Я выполнил его просьбу. И тут что-то стало менятся. Я почувствовал как внутри меня зарождался маленький водоворот. Он становился все больше и больше. Он втягивал меня в себя. Пространство искривлялось. Профессор Санин превращался в гигантского насекомого. Я понял что происходит что-то не то и перевернул амулет. Все стало на свои места.
- Зачем вы прервали сеанс!? - заверещал Санин. Он чувствовал себя явно не в своей тарелке.
- Я испугался. - честно признался я.
- Похоже дело принимает серьезный оборот,- сказал Санин -Сделаем по другому...
- Чего?-сказал я, и тут же вырубился.
* * *
- Тебя надули. Никакой это не психологический эксперимент. - говорил помятый, в очках без стекол незнакомец, которого я увидел, когда очнулся в сыром подвале. - Эти твари используют наши тела, как маски, как прикрытие. Если бы ты видел их истинное обличие...
- О ком ты говоришь?- спросил я.
- О Санине, Немизиде, Нормане, Лоренцо и еще дюжине.
- Как и Норман с ними.
- Норман в первую очередь. Это первый обладатель талисмана. Знаешь его настоящее имя? Норман фон Хейнкель. Капитан Норман фон Хейнкель. Впрочем талисман вытянул всю его человеческую сущность еще тогда, в сорок втором. Та тварь, которая сидит в нем, нуждается в более молодой оболочке. Теперь понимаешь зачем ты им понадобился. Для них стало большой неожиданностью, что твой дух оказался настолько силен и смог вернуться в тело через неделю. Сейчас они решают, что с тобой делать.
- Уже решили,- раздался из-за спины голос Санина. - Вставай.
Два жлоба прикрутили меня к деревянному стулу и нацепили мне на шею злополучный амулет. Все завертелось, закрутилось в уже знакомом мне вихре. Я увидел Санина, Немезиду, Нормана, наряженого в эсэсовскую униформу. Они кружились вокруг меня, меняя свои обличия. Такого я не видел даже в самом кошмарном сне. Гигантские живые кактусы, чудовищные насекомые, беспозвоночные. Я чувствовал как амулет втягивает меня в себя и уже не мог этому противостоять...
* * *
Я проснулся. На часах было 10:50. В дверь стучали. На пороге стоял Гарик.
- Здорово. Уже полдень скоро, а ты все спишь.
- Сегодня какое число?-спросил я.
- Ха. С луны упал. Седьмое октября. Суббота. Пока ты дрых, к тебе такая баба приходила, принесла какое-то приглашение на психологический эксперимент.
- Нет. Я больше в эти игры не играю.
- Тогда я пойду. Здесь написано, что участники хорошо оплачиваются.