Зимняя сказка. Глава 7
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Добавлена 7 глава
|
Глава 7
- Ш-ш-ш, - успокаивающе шепнул Кунсайт, ладонями коснувшись закутанных в каланий мех девичьих плеч, - Я тут...
Осторожно потянув на себя спящую Сильвиану, он подхватил ее на руки.
- Здесь... Здесь никого нет. Никого. Никого-никого-никого... - шевельнулись во сне губы принцессы.
Бережно опустив свою ношу на кровать, Норманн накрыл девушку темной меховой накидкой.
- Есть, - ответил он, подоткнув плащ так, чтобы она была окутана им с ног до головы точь-в-точь как куколка шелкопряда, - И я живой, и ты жива.
"Что я делаю?! Разговариваю с ней во сне и воображаю, что она меня услышит?"
Но в прошлый раз ведь услышала...
- Ты? Ты моя фантазия... - не открывая глаз, она засмеялась, отыскивая в мглистой бездне своего сна среди звезд какую-нибудь голубую. Самую яркую... Самую жаркую...Самую злую.
- Придумала и поверила... что ты на самом деле живой.
Может, он и живой, но она теперь - мертвая... Вот сейчас ей раскинуть бы руки, и упасть в это звездное море, только надо поверить, что на самом деле Тьма мягкая и ласковая, как каланий мех...
И падать... падать... и не пытаться лететь, потому что измученные крылья болят и не держат тело.
- А я... я мертвая... целых одиннадцать раз. А жизней всего девять...
На тело спящей принцессы обрушился приступ озноба. Она попыталась скорчиться, свернуться в комочек, сохраняя остатки тепла, но что-то мешало...
- Пусти... те...
Почему ее держат? Почему ее всегда держат?! Долг, приличия, собственная стеснительность? Когда она последний раз делала то, что хотела?!
- Почему мне не дают уйти? Здесь холодно... пусти!
Сильва вдруг изогнулась, как сгибаемый чьей-то сильной рукой лук. Руки выскользнули из-под плаща, принцесса слепо пыталась кого-то оттолкнуть, пока не нашарила горячую ладонь Кунсайта. Сжав пальцы, Сильва попробовала не то сбросить ее с себя, не то схватить еще крепче. Дрожь с новой силой сотрясла ее тело, а кожа стремительно остывала. Пальцы разжались и снова слепо хватали пустоту.
Сквозь мех Кунсайт почувствовал, как напряглось женское тело. С каждым рывком удерживать мечущуюся во сне плутонианку становилось все труднее.
- Тише-тише, Волчонок! Никуда я тебя не отпущу. Успокойся.
В ответ девушка едва не врезала локтем ему по лицу. Благо он во время извернулся.
"Глупая, что ж ты творишь?! Ты же сама себя во сне покалечишь!"
Перехватив запястья принцессы, Норманн завел ее руки себе за шею и подхватил Сильву под спину, ощутив нежность кожи под своей ладонью. По телу Кунсайта, начиная от кончиков пальцев до самого позвоночного столба и вниз к пояснице, словно разряд проскочил. Но о чем-либо другом, кроме как успокоить буйную плутонианку, он старался не думать. Сейчас было неважным то, какие у нее длинные и сильные ноги и поразительно тонкая талия, чего, естественно, особо не разглядишь под мешковатой армейской одеждой.
Норманн тряхнул головой, отгоняя неуместные мысли в адрес фигуры девушки, и попытался хоть как-нибудь пристроить ее на кровати.
- Что же ты так дрожишь?! - тихо прошептал он, набрасывая на принцессу пушистые края своего плаща, - Ну, все-все.
Широкая мозолистая ладонь прошлась вверх-вниз по напряженной девичьей спине, разгоняя кровь по венам, а вместе с нею и стаю мурашек.
Где-то глубоко во сне, в хороводе странных видений, Сильва тянулась к источнику тепла и нервно прикасалась к нему пальцами, будто боясь обжечься. А потом ее спине стало тепло так, что даже крылья перестали болеть, и она расслабилась, стараясь впитать в себя больше этого жара. Пока и вовсе не перестала дрожать.
Голубая звезда из ее сна действительно оказалась очень горячей. А темнота - мягкой... Тепло... такое знакомое...
- Ты... ты правда есть? - прошептала она.
Рука ее погружается в голубое сияние, а на самом деле, будто совсем и не закрыты глаза, касается лица лорда подушечками пальцев, очерчивает подбородок и скулы.
- Я хочу, чтобы ты был...
- Да... я есть, - тихо ответил Норманн, ощущая, как расслабляются под пальцами донельзя напряженные мышцы.
Он едва ощутимо вздрогнул, когда Сильва коснулась его лица, а потом и вовсе замер, не дыша и прикрыв веки. Девичья ладонь по-родному пахла шерстью и немного металлом. Отчего-то невыносимо защемило на сердце, и эта внезапная ласка бредившей во сне девушки обернулась для него подлинной мукой. Ибо слишком хорошо Кунсайт знал цену ее нежности в реальности. Знал и все равно не удержался: коснулся губами горячих пальцев, обжигая дыханием чувствительную наращенную кожу.
- И я хочу, чтобы... ты тоже... была со мной, - прошептал мужчина, чувствуя, как на близость Сильвианы откликнулась его собственная Тьма. Дремавшая глубоко внутри она пробудилась в ответ на порожденную горячкой обманчивую нежность и устремилась вдоль по его венам, отравляя кровь ядом вожделения.
Ни сам Норманн, ни темная сторона его натуры не знали, что видела с закрытыми веками измученная кошмарами Сильва. Грезы увели ее далеко от Кунсайта и поместья, где этой ночью она сомкнула веки.
Так далеко... Вся пустота Вселенной и затерявшаяся среди миллиардов созвездий бирюзовая бусина Земли казались теперь недостижимыми, словно и не было их никогда в этой жизни и в этом месте.
Это место...
Три зеркала, составленные гранями, заключили Сильву в кольцо. За спиной - неясная фигура, смесь цветных вихрей. Справа - женская фигура в белом платье. Слева - в черном.
Одинаковые и разные. Под ветром волосы только чуть колышутся, и развевается легкий белый шарф. А в левом зеркале - бьются подхваченные ураганом, и полупрозрачное платье, надетое без чехла, льнет к телу.
Она на самом деле может быть такой?
В правом взгляде отрешенное спокойствие и мудрость, в левом - буйство желаний и запретное знание.
Если приглядеться... на стыке зеркал можно угадать туманную беловолосую фигуру мужчины с еле заметным свечением за спиной.
- Я тебе так верила... - тихо сказала она отражению. Светлая опечаленно уронила слезу, Темная гневно сжала кулаки.
Сильва шагнула прямо за ним, в стык зеркал. Не шагнула даже, рванулась, складывая крылья для еще одного рывка, который потом отзовется болью... И успела-таки дотянуться и схватиться за плечо.
- Почему ты мне не веришь? - наяву и в своих видениях Сильва с силой сжала плечо лорда, - Почему?
- Потому что никому не верю... - донеся до ее слуха ответ. На дне собственной души все принимает странные формы. Но содержание не меняется. И пусть наяву Кунсайт не мог ей сказать такое... Слова или мысли, так ли уж важно? Главное, она услышала. И поверила. Здесь нет места обману. И все же... наяву подобное невозможно. Это все-таки сон. Воображение. Но не верить ему невозможно.
Как все отчетливо... как ярко... И отчего-то та ее часть, что рядилась в полупрозрачный черный шелк, взяла верх. Во сне - можно все.
- Мне - можно.
Горячее живое тепло рядом, так близко, что обжигает... странно обжигает - изнутри. А потом звезда куда-то отодвинулась, и ее окутало белым туманом. Этот туман был такой плотный, что, наверное, он сможет не подпустить к ней кошмары...
Не ведавший ничего о снах Сильвы, Кунсайт осторожно снял ее руки со своих плеч. Отведя взгляд в сторону от подрагивающих ресниц и румянца на ее щеках, он быстро отстегнул свой плащ и заново закутал в него девушку. Глухо стукнула об паркет снятая обувь. Мягко спружинил матрас, когда Норманн, стараясь не потревожить принцессу, лег рядом с ней. Ведь о том, чтобы уйти как вчера, не могло быть и речи. Тут даже и думать нечего! Потому, что даже присмирев, она все еще беспокойно шевелилась во сне и прижималась к нему спиной в поисках тепла. Пару раз по ее телу пробежала волна дрожи, но, как оказалось, это был просто последний отголосок. Плутонианка повернулась в последний раз и, выпростав руку из-под плаща, опустила ладонь на запястье Кунсайта. Пальцы ее то и дело слегка шевелились, не то поглаживая, не то проверяя, на месте ли лорд.
"Мне можно"... короткие слова, оброненные не то в бреду, не то во сне. Ему даже тогда показалось, что она проснулась - уж больно связной была ее речь и ощутимой хватка. Но принцесса не сознавала своих слов... и это было к лучшему, наверное.
Если бы Сильвиана не спала, то могла бы воочию лицезреть горькую усмешку, искривившую линию рта Кунсайта.
"Верить тебе, Волчонок?.. Скажи на милость, как? Это сейчас ты такая... а с утра опять будешь выводить меня из себя и плеваться ядом..."
Особенно не задумываясь над тем, что делает, он обнял плутонианскую принцессу, притягивая ближе. Ее макушка уперлась ему в подбородок.
- Тебе можно... - тихо сказал Кунсайт. Пусть на пару часов, совсем ненадолго, но ему хотелось поверить ей... и защитить от всего. Лопатки под свитером нестерпимо зачесались в ответ, и он раздраженно дернул плечом. Тьма внутри свилась в тугой клубок подле солнечного сплетения.
Ничего, пройдет. Не первый месяц без женщины.
Его пальцы поймали ее - такие тонкие и сильные одновременно - и, погладив, чуть пожали. Со странным чувством на душе Кунсайт коснулся губами нежной кожи за ухом девушки.
Просто он так хотел...
Он, а не Тьма внутри.
- Угум-м... - уже глубоко во сне то ли в ответ, то ли просто так пробормотала Сильва и тоже сжала пальцы. Судя по всему, ей было уютно и тепло. Не просыпаясь, она чуть дернула плечом и фыркнула. Или хихикнула в плащ, а потом чихнула, повернулась лицом вверх и тихо выдохнула.
Новое видение захватило и повлекло Сильву. Теперь она лежала навзничь на снежной равнине и смеялась в бледно-сиреневое вечернее небо. А потом водила руками по снегу, "делала ангела". И ей было совсем не холодно...
Снег под ней растаял и оказался мягкой шкурой. Камин горел совсем рядом, и пряно пахло вином и смолой. Лицо щекотал то ли шелковый шарф, то ли чьи-то волосы, но она не видела. Было слишком хорошо, чтобы открывать глаза.
Она тоже имеет право на мечты...
Тьма в душе Сильвы, сотканная из ее желаний, тоже крепче вцепилась в пальцы Кунсайта. Тьме было плевать на этику. Она просто не собиралась отдавать этого мужчину никому.
- Спи, Волчонок, спи, - выдохнул наяву Норманн.
Он не хотел засыпать...
Сам не зная чего, он боялся. Не за себя - за нее. Словно мрачные щупальца из его кошмаров могли протянуться в реальность и нависнуть над Сильвой опасностью сейчас, когда он так непозволительно близко. Но странное умиротворяющее тепло женского тела, доходившее до него сквозь толстый слой меха, наливало веки свинцом и упорно толкало его сознание в бархатную бездну сна. Сонно сморгнув, на грани сна и бодрствования Кунсайт взглянул на лицо принцессы. Такое спокойное и расслабленное, без резких штрихов внутренней напряженности и боли. Сон, наконец, нагнал его и окутал сознание ватным одеялом, обрывая все каналы чувств, идущие вовне....
Ей было жарко.
Странное ощущение...
Не просыпаясь, Сильва высунула из-под мехового плаща сначала руку, потом ноги. Стало немного полегче, только одеяло было очень тяжелое. Зато теплое-е-е... принцесса потерлась об него щекой и попыталась повернуться на бок. Не получилось. Одеяло было тяжелое. Сильва брыкнулась еще один раз, но поменять положение опять не удалось.
Ну и ладно... зато ей тепло-тепло... Она выныривала из сна в реальность медленно и неторопливо, благо спешить совершенно некуда, и сон такой хороший... опять.
- М-м-м-м... - Потянуться всем телом не удалось, только рукой и ногами. Вторую руку что-то держало. И еще кто-то дышал ей в висок.
"Дежа вю. Опять кому-то из ребят надоело ходить с целыми костями?"
Нет, она же не в казарме... В казарме не было меховых одеял и такого вкусного запаха... Запаха углей, дыма, каких-то лепестков, снега, и...
А вот запахов мужчин там хватало. Но такого не было точно. Она потому разу и не поняла, что запах мужчины сливался с запахом плаща. Он пах снегом и ветром... шерстью... и сам собой.
"Это сон. Забавный сон. Хороший."
А если она повернется? вот так, чтобы губы мазнули ее по лбу, и теперь касались другого виска?
- Ф-м-р-р-р... - нет, не будет она просыпаться. Ей и так хорошо.
Сильва сонно, но решительно положила руку на спину обнимавшему ее мужчине. И ее движение пробудило его ото сна, за одно мгновение обрывая тонкие путы, связывавшие его с миром снов.
Немного заспанные голубые глаза в одно мгновение широко раскрылись. Смутно представляя, где проснулся, Кунсайт оглянулся вокруг. Взгляд бегло оценил сплетенные между собой пальцы рук - его и девушки под ним, и степень покрытия им ее тела...
"Че-е-е-ерт!" - мысленно протянул Норманн и предпринял попытку приподняться.
Теперь к себе не сбежишь. Причин было несколько: за окном уже светало, а в довесок к этому они настолько сильно обнимали друг друга, что для пущей верности Кунсайт тряхнул головой и зажмурился, полагая, что все это не более чем сон. Открыв глаза, Кунсайт уставился на никуда не девшуюся девушку под ним.
"Надо было мне заснуть! Как же я додумался так вляпаться?.."
Плутонианка же, почувствовав некоторую свободу, потянулась и выгнулась так, что он нервно сглотнул в тот момент, когда их тела соприкоснулись.
"Спокойно, Норманн. Спокойно..."
Шевелиться не имело смысла, поскольку это прямо вело к пробуждению Сильвы, что равновелико вызову на дуэль.
"Я хоть ничего не натворил ночью?" - задумался Кунсайт и опустил глаза, дабы оценить всю трудность положения, в котором оказался. Взгляд скользнул по обнаженной смуглой ноге, полоске белья...
"Так, хватит", - взгляд "послушно" переместился к плоскому загорелому животу, скользнул в овальный прострел пупка, - "Хватит, я сказал!" - от живота вверх по едва заметной "лесенке" ребер к выступающему из-под задравшейся футболки смуглому возвышению, с которого начиналась грудь девушки, - "Прекратить пялиться!"
С трудом совладав с собой, он ощутил, как разом пересохло во рту. Потому что на глаза попались приоткрытые чуть обветренные дыханием губы девушки.
В третью и последнюю очередь в женщинах Кунсайт обращал внимание на губы.
Такие темные... такие зовущие...
По телу от пяток, до самого затылка прокатилась легкая судорога и немилостиво двинула под дых. Тьма взвилась внутри, толкнув Норманна в затылок, и заставила коснуться ее губ. Он помнил их вкус - в прошлый раз он горчил, возможно, от злости, которую он испытывал...
"Зачем я это делаю?" - спросил себя опальный герцог, касаясь губами приоткрытых губ плутонианской принцессы и ловя глубокое дыхание.
"Затем, что хочешь", - ответила ему Тьма внутри.
Плывущая в тумане сладостной дремы Сильва почувствовала дыхание на своем лице. Совсем близко, такое горячее... И вдруг все ее пять чувств накрыла настоящая волна новых ощущений...
Сильная, сбивающая с ног и такая ласковая... Совсем не похоже на то, что было утром вчера... Только вот ее реакция - та же самая. Почти. Если не считать того, что она сильнее раз в пять...
"Но во сне можно не играть по правилам, верно?"
Сильва подалась вперед и вверх всем телом, желая получить от краткого момента все, что только можно. Выпить его досуха и сохранить.
Потом этого не будет...
Не будет дрожи ноющих губ, ощущения тяжести на своем теле... Собственной беззащитности и одновременно защищенности.
Вот сейчас она откроет глаза... И поймет, что целует пустоту.
Темные, отливающие зеленью ресницы медленно, нехотя поднялись. Вишневые глаза смотрели сонно, но ясно. Прямо в лицо Норманна Кунсайта.
Это было невозможно. Он никогда бы... Да ведь она для него... Сильва упала на кровать прерывая поцелуй.
Правая рука ненавязчиво и почти ласково легла на затылок мужчины.
- Почему? - спросила она тихо, без гнева, но очень серьезно.
"Если он скажет, что хотел посмеяться надо мной... Пусть даже это будет ложь, но если он это скажет..."
- Потому что, как выяснилось, я извращенец, которому доставляет удовольствие по утрам втихаря пробираться в спальни к девушкам... - выдавил из себя мужчина, едва справляясь с хрипотцой в голосе и отчетливо осознавая, что выдал себя с потрохами.
Да и какой смысл выдумывать несуразные объяснения - ситуации и без того довольно красноречива... Не открывая глаз и нависнув над девушкой, он тряхнул головой, разбросав вокруг лица спутанные пряди волос, в бесплодной попытке сбросить с себя наваждение. Чувства, порожденные их с Сильвианой поцелуем, были в десятки раз красочнее и сильнее, чем прежде - так что он едва справлялся с собой.
- Ну... это не самое плохое, что могло с тобой случиться, - донесся до ушей Кунсайта голос Сильвы, - Вот если бы ты пробирался в спальни к смазливым мальчикам... Но я не могу себе такого представить.
Рука девушки расслабилась и лениво тронула волосы на затылке, шею... Ее не оставляло ощущение какой-то нереальности происходящего. Мозг выдавал порциями выводы, которым не было места в реальности.
Он не просто укрыл ее плащом, но остался с ней на всю ночь.
Этого не могло быть. Потому что Кунсайт ушел спать в дальний конец коридора. Он не услышал бы ее криков...
Но он обнимал ее. И при этом не стремился задушить.
Тоже нереально в свете того, что вчера лорд был в бешенстве.
И он поцеловал ее. Поцеловал по-настоящему, так что все ее тело теперь сладостно ноет и...
Никаких "и". Вот этого совсем никак не могло случиться. Потому что плевать Кунсайту на нее.
Сильва двинула ногой и... поняла, что Норманну Кунсайту вовсе не наплевать. Во всяком случае, сейчас.
К скулам немедленно прилила краска. Вот еще! Она же отучилась краснеть давно? А смущается, как благовоспитанная институтка... Хотя поведение ее и близко, прямо скажем, не стояло.
- Ай-нэ-э-э... как нехорошо. Впрочем, чего ожидать от бывшего демона? Воспользовался моей слабостью и беззащитностью... Я что, так кричала, что ты с того конца коридора пришел меня унимать?
Безо всякого стеснения Сильва нежно провела пальцем по скуле. Просто потому, что захотела. У нее тоже много желаний...
Норманн же старательно вырывался из призрачных хомутов желания, которые живущая внутри Тьма упорно набрасывала на него. Усилием воли он рвал один - в ответ два новых затягивались на его шее мертвой петлей, и тянули... тянули к ней за руки, толкали в спину и затылок. Но он бы никогда не стал Ловцом, если бы так просто уступал своим желаниям. Он сопротивлялся. Усердно искал в себе зачатки другого похожего на это ощущения, чтобы перехлестнуть эмоции из чаши желания в другую. Иначе, если она еще раз пошевелиться под ним, развязка будет очень плачевной для них обоих. Для нее - потому что сдержан он не будет: слишком бурными были чувства, слишком долго он не ощущал ничего подобного. Для него - потому что это лишний раз докажет, что он такое же животное как и его отец...
"Ну же, должно же быть что-то!"
Его затылок загорелся под пальцами плутонианки, и это тепло заструилось вниз по позвоночному столбу.
Это можно преодолеть, просто нужно заместить. Как на войне, когда адреналин в крови, давил страх перед смертью.
И сейчас война - только с тремя противниками: с ней, с отцом и самим собой.
Неожиданно Сильвиана сама подтолкнула его на правильный путь, просто как всегда открыв рот. Бедром он почувствовал движение ее ноги. Быстро выпутавшись из переплетения пальцев рук, ладонь опустилась на смуглое гладкое колено девушки и медленно надавила, заставляя ее ногу распрямиться и вжаться в мех плаща.
"Она надо мной издевается! Напрямую, не таясь. Каждым словом и движением", - распалял свою злобу Норманн, принимая нечаянную нежность в девичьем голосе за язвительность, а ласку прикосновений за насмешку.
- Разумеется, - ресницы поднялись, обнажая полный неприязни взгляд голубых глаз с чуть больше, чем обычно суженными зрачками, - Ты вопила на все поместье так, что стекла в Западном крыле звенели.
Последнее испытание - оторваться от нее - Норманн выдержал с честью. Оттолкнулся локтем и коленом от матраса и сел на край кровати, отвернувшись от девушки. Разум обмануть легко, гораздо сложнее - собственное тело, все еще изнывающее от желания.
"Да... все правильно. Нельзя... Ничего нельзя..." - Сильва обессилено осталась лежать на спине. Ей удалось не уцепиться за мужчину, отпустить его, хотя внутри все требовало оставить его, задержать...
Вместо этого пальцы вцепились в белый мех плаща. Губу ей пришлось закусить, чтобы не застонать разочарованно... А потом прохладный утренний воздух прошелся по ее коже, напоминая, что нечего разлеживаться... Но в этот раз Сильва не услышала в холоде предзнаменования пугавшей ее пустоты.
Принцесса села на кровати, одергивая футболку.
- Никто не говорил... что возвращение будет легким...- тихо сказала она. А потом натянула на ноги одеяло и прислонилась боком к спине Кунсайта, прямо щекой к его волосам.
- С некоторых пор не ищу простых путей, - глухо проговорил Норманн и занялся подгонкой шнуровки ботфорт. Девушка за спиной пошевелилась, и мужчина со странным сожалением понял, что вот теперь прошлая ночь для него действительно закончилась. Пока он обнимал ее, пока чувствовал ее тело, ловил губами ее дыхание, целовал, очарование ночи для него продолжалось. И можно было быть рядом с ней, можно было защищать ее, верить ей...
А сейчас ему ничего не оставалось, как рывками шнуровать обувь, пытаясь хоть как-то занять руки, все еще хранящие на ладонях ее запах и тепло.
Нужно было срочно уходить, пока не поздно... сбежать от нее.
- Спасибо... Что дал мне возможность спать без крика, - тихо сказала Сильва в напряженную спину.
Он мог просто оставить плащ. В тот раз это сработало... Никто не заставлял его оставаться самому... И уж точно никто не просил целовать.
Так что... пусть поймет, что хватит ее пугать. Бесполезно.
- Не за что. Не люблю, когда кричат женщины... не важно во сне или наяву, - поднявшись, он скосил глаза на плащ, - Оставь его в той комнате, когда он перестанет быть тебе нужен.
Быстро, едва удерживаясь от того, чтобы не взглянуть на нее хотя бы мельком, Кунсайт вышел из спальни.
- Трусишь? - Сильва у него за спиной перемахнула через кровать, и как была, босиком, выскочила в коридор, - Ты не ищешь легких путей, Норманн, это верно! Ты их вообще не ищешь! Прешь напролом, как слепой баран!
Секунду поразмыслив, девушка бросилась за несговорчивым хозяином замка и вынырнула прямо перед ним, расставив руки в стороны.
- Послушай... Ну, не хочешь мне верить - не надо, не верь. Но... - короткий умоляющий взгляд разбился о каменное выражение лица Кунсайта.
- К демонам! Поступай, как хочешь. Выжжешь себя - спасать не стану. Рыба и картошка на плите. Они еще горячие с вечера. Если захочешь, найдешь меня сам. Я больше не буду за тобой бегать.
Гранатовые глаза отчаянно-упрямо полыхнули.
- Никогда. Больше. Не буду.
И выпрямив спину, как на коронации, Сильва медленно ушла к себе.
Дверь хлопнула, закрываясь, оставив Кунсайта в эпицентре вихря из сомнений, замешательства и ... сожаления?
"Что она несет?! Какое ей вообще дело до меня? Ах да... мы же "никогда" не проваливаем задания. Только-то..." - с горькой усмешкой на губах, подумал Норманн.
Почему же так муторно становится у него на душе, когда Сильва ТАК на него смотрит? Откуда взялось это необъяснимое сожаление?
Ответа он не знал... Но знал точно, где его искать - за захлопнувшейся только что дверью.
- И не нужно... Можно просто оставить меня в покое. Летела бы ты на свой Плутон, принцесса, - тихо проговорил мужчина и, не оглядываясь, пошел в сторону Западного крыла.
"Главное, не сталкиваться с ней больше. Нужно уехать куда-нибудь... Например, в деревню и ночевать у Эдварда. Иначе она сведет меня с ума еще до того, как я вновь обрету крылья..."
Ноги замерзли напрочь, так что первым делом Сильва ринулась в душ - греться и смывать ненужные желания, мечтания и сожаления.
Правда, то и дело с губ слетались ругательства, причем исключительно мужского рода. Не иначе, как со злости, ей с первого раза удалось косметическое заклинание, и волосы отросли до плеч, в том числе искромсанная челка, так что теперь их снова можно было просто собрать в хвост и не мучиться.
Уже наполовину одетая - в майке и брюках, Сильва села шнуровать сапоги.
- Не буду. Никогда. Сколько можно?! У меня тоже есть гордость. И свои проблемы... и самое время ими заняться!
Несмотря на решительный тон, чувствовала себя Сильва далеко не так уверенно, как хотелось бы. Потому что губы все еще горели, и все тело предвкушающе заныло при одном только мимолетном взгляде на смятый белый плащ. Да... теперь она там точно спать не сможет. Все будет думать, как это было бы, пойди Ловец против правил?..
- Забудь, - сказала она той своей части, что ведала необузданными желаниями, - Нам ничего не светит. И не темнит.
"А хотелось бы, да? Конечно, хотелось. Уже четыре года, как хотелось. А толку?!"
Ну, талантливые пилоты и воины тоже не на грядках растут...
То еще утешение... Она никогда не хотела жить на грани. Тогда почему ее так страшит покой и жизнь на планете? Вот в этом мы и разберемся...
Куртку в руки, шапку и перчатки в карман, все - готова.
Сильва сжала губы в тонкую ниточку и направилась на конюшню.
Не будет она ничего у Кунсайта просить. Она вообще с ним разговаривать не будет
Пробегом через людскую Сильва подновила заклинание сохранения на ужине-завтраке-обеде, сунула в рюкзак, который здесь же и остался пару яблок, горбушку хлеба и флягу с соком и выскочила во двор.
Это утро также выдалось погожим и даже теплым... Относительно, конечно. Или ей просто было не холодно...
Лошади встретили ее по-разному, но дружелюбно. Серый опять принялся бодаться и выпрашивать угощение, а Вороная вытянула шею из стойла и приветственно заржала, требуя обратить на нее внимание.
Пришлось делиться хлебом с обоими.
- Попрошайки... - Сильва ласково потрепала по носу жеребца и открыла калитку для Черной, - Пошли, моя буйная, прокатимся...
Седлать кобылу и в этот раз Сильва не стала, легко взлетела на спину и выехала за ворота.
- Джа! - каблуки сапог послали кобылу в галоп. Стук копыт эхом сопровождал их до самого низа.
Снегопад ночью был легенький, но от вчерашнего бурана осталось столько, что вороная проваливалась почти по брюхо. Метров тридцать она боролась со снегом, но потом встала и выразительно посмотрела на принцессу - думай мол, раз едешь на спине.
- Ты права... Это нам не интересно, - согласилась Сильва, резко разводя плечи, и два черных полупрозрачных крыла вырвались из спины. Через минуту пробных топтаний Сильве удалось "превратить" вороную в своеобразного пегаса. Призрачные крылья спускались по плечам и спине Сильвы, а затем "прилипали" к спине лошади, делая их обеих намного легче.
Вороная неуверенно сделала шаг, потом второй. Недоверчиво взрыхлила копытом снег... а потом радостно заржала и встала на дыбы, молотя копытами воздух.
- Ну! Ну! - Сильва дернула за гриву, - Разыгралась... Поехали уже.
Вороная фыркнула, что не "поехали", а очень даже "полетели", и выбросила из-под копыт первую порцию снега.
Торопиться было некуда. Галоп вороной давно сменился неторопливой рысью, когда они достигли плато. В поисках удобного подъема Сильва проехалась туда-сюда несколько раз. Рассматривала тропы, вспоминала, как они поднимались позавчера.
- Ладно, полетели.
И действительно, вороная по тропе почти взлетела, а не взбежала. А когда крылья исчезли, обиженно посмотрела на девушку.
- Не расстраивайся. Нам еще обратно ехать. Хочешь яблочка?
Яблоко Вороная хотела. И хлеба еще тоже хотела. А еще ей нравилось, когда гладили по шее, потому голова немедленно оказалась на плече у девушки.
- Нахалка... - ласково обозначила ситуацию принцесса, но сильную шею животного погладила и только потом отошла, сложив куртку и подшлемник под деревом, - Никуда не уходи.
По плато гулял ветер и так же, как вчера, гнал снежные волны по каменной глади. Сильва выбрала место, свободное от камней и села в позу медитации.
Ветер и снег теперь не налетали на девушку, а обходили, будто Сильва сидела внутри огромного цилиндра.
Почему ее так страшит жизнь вдали от ВКС? Разве имеет значение чужое мнение, все эти шепотки и разговоры? С каких пор они стали иметь для нее значение?
Год назад.
Год назад рухнул ее мир.
Сильва повела рукой от себя. Фиолетовый всполох хлестнул по плато криком давно погибших людей.
Есть своя правда в том, что Ловцами становятся люди, чаще всего уже умудренные годами и имеющие меньше желаний... Есть причина. Но Ямабуси верил в нее.
Верил до такой степени, что отказался с ней встретиться после мятежа. "Сама справится. Сможет".
Она знала наперечет все свои слабости, все причины своих страхов...
Она боялась оказаться ненужной. Стать обузой. Калекой. А утратив крылья, она станет именно такой. Если выживет...
На ходу стянув свитер и запустив им в портрет отца, Норманн схватил с кровати полотенце и вошел в ванную.
"Что она там вчера говорила про гормональный бум? А ну да точно, так и сказала!"
Хлесткие струи ударили в обнаженную грудь. Кунсайт, положив ладони на прохладный кафель, сунул голову под поток воды и зябко передернул плечами.
Душ. Холодный. Нет, ледяной!
Рука вывернула вентиль с холодной водой до отказа.
Пару раз лязгнули зубы от холода. Но смыть с себя ее обжигающее тепло было важнее.
В голове мгновенно созрело решение.
"Именно так и поступлю!"
Влажное полотенце полетело в сушку. Костяной гребень пару раз прошелся по спутанным волосам. Вчерашний свитер дожидался его на кресле.
- Черт побери! Плащ же у нее остался...
Нечего перетерпим. В людской в шкафу висит пилотская куртка. А большего и не нужно.
Всего труда - спуститься вниз.
Плотная мягкая подошва сапог заглушала шаги. Норманн вошел в людскую и первым дело сунулся за молоком. Крынка оказалась пустой.
- Явно не мой день... - риторически вздохнул Кунсайт и подошел к дубовому платяному шкафу. Куртка нашлась быстро. Черная новехонькая. С нашивками ВКС Альянса...
Теперь в ней только на конюшню ходить.
- Ну, ничего, - в солнечном свете блеснуло лезвие ножа и вычурные нашивки с помпезным вензелем Альянса отправились в помойное ведро.
Истерично взвизгнула магнитная молния. Давно он не одевал эту вещь. Отключив терморегулятор, Кунсайт вышел во двор.
Призрак довольно захрапел на появление хозяина в конюшне, а Норманн нахмурился - на распахнутую калитку и отсутствие Тьмы в загоне.
- Ко всему прочему еще и конокрадка, - сквозь зубы процедил он, оседлав коня и выведя его под уздцы во двор.
Призрак нетерпеливо бил копытом по брусчатке, вздыбливая тонкий слой снега. Вскочив в седло, Кунсайт пришпорил коня, направив его к сходням.
- Хотел размять копыта? Вот и оправдывай доверие. Н-но, пошел! - пригнувшись к шее животного, он пустил коня рысцой.
Жеребец, вписавшись в вираж на скользком льду наезженной тропы, глухо заржал и понес наездника вперед по расчищенной дороге в сторону деревни.
Деревня, в отличие от поместья Кунсайтов, кипела жизнью. Туда-сюда по хрустящему насту с громким ором бегала детвора, спешили по своим делам крестьянские девушки с румянцем, выступившим при виде молодого герцога на круглых щеках, старцы, кряхтя, кивали головами в знак приветствия, завидев на пути его подтянутую фигуру. В деревне люди всегда были рады Норманну, несмотря ни на что. Просто потому, что здесь он был искренне любим. Каждый из тех, кто приветливо здоровался и сгибался в почтительном поклоне, знал о его участии в мятеже против Лунной гегемонии, и каждому из них было наплевать на это. Потому что даже с запятнанной честью лишенный офицерского звания Норманн Кунсайт был достоин любви и уважения крестьян куда больше, чем некоторые вельможи с чистейшей репутацией и рыльцем в пушку.
Девушка, проходившая мимо него, "случайно" оступилась. Выбросив руку вперед, Норманн аккуратно, стараясь не причинить ей боли, поймал ее за предплечье, удерживая от падения.
- Г-герцог... Кунсайт... - ошеломленно пролепетала она, моментально залившись краской и глядя в глаза мужчине, - Простите... я нечаянно...
- Ничего. Главное ты цела. Но больше не спорь с подружками, - тепло улыбнулся мужчина, кивнув головой в сторону прятавшихся за углом таверны крестьянок, с любопытством глядевших на них во все глаза.
- Простите, лэр. Я не хотела Вас оскорбить, - горячо заверила девушка, умоляющим взглядом глядя ему в глаза.
Быть может, только за право смотреть Норманну в глаза и держаться на равных крестьяне любили его гораздо больше, чем за то, что он сделал для того, чтобы деревня процветала, а сами крестьяне были едва ли не самыми зажиточными на всем Севере.
- Я тебе верю, - Кунсайт отпустил руку молодой кокетки и улыбнулся, - Но чаще смотри себе под ноги. Не ровен час, упадешь по-настоящему.
- Да! - обрадовалась она, и в ее глазах полыхнул отблеск восторга.
- Скажи мне, ты знаешь управляющего моего поместья? Эдварда?
- Да, конечно, - тихо отозвалась внезапно загрустившая красавица, зябко кутаясь в широкую махровую шаль, - Так жаль, что все так получилось...
Сердце Кунсайта от ее слов неприятно ударилось об грудную клетку в дурном предчувствии.
- Сегодня похороны... Злой рок умереть в день рождения своего внука... - девушка с грустью посмотрела на Норманна и поразилась перемене, произошедшей в мужчине. Он словно весь закаменел изнутри.
- Лэр... Вы не знали? Простите меня...
- Все в порядке. Ты не виновата, - бесцветно обронил Кунсайт и перебросил ремни поводьев в руки девушки, - если тебе не сложно, присмотри за моим конем?
- Хорошо, - ответила она, беря Призрака под уздцы и печально глядя вслед быстро удаляющемуся мужчине.
Похороны...
Как ненавидел Норманн похороны.
Всегда чрезмерно пафосно, наигранно, вычурно...
Кто-то всегда чересчур громко выл, кто-то не к месту "падал" в обморок, кто-то давил из себя слезы.
Но здесь, в деревне всегда было иначе... Здесь никто не шептался за спинами о том, кто больше всех плакал, а кто не плакал вообще, никому не было интересно, кому покойник завещал свое состояние и сколько наследников после себя оставил. Здесь всецело царило только людское горе, написанное на лицах провожающих в последний путь.
Черные одежды и черная тоска на молчаливых лицах...
Кунсайт ничем не выделялся среди родственников усопшего, его друзей и просто пришедших проводить его душу в вечность. И он тоже был в черном - так сложилось.